Контракт на искупление

- Сефирот, - холодно и зло, совершенно незнакомо улыбнулся Клауд. Его улыбка была хищной, нечеловеческой, и больше походила на оскал голодного золома. Взгляд тоже не обещал ничего хорошего. Затем Клауд повернулся к ТУРКам и сказал всего одно слово: - Вон! - Йо, генерал! - запротестовал Рено. - Президент просил брать его живым, если он нам попадется. А глава научного отдела... - Я сказал, пошли все вон! - голосом Страйфа можно было заморозить весь сектор до состояния Северного Кратера. - Он мой. Девку забирайте, и проваливайте! А мы тут немного потолкуем, правда, Сефирот? - Сефирот мертв, - спокойно ответил я, закрывая собой Аэрис, испуганно прижавшуюся к стене. - Ты сам и убил его. Тогда. Или тебе память отшибло, вместе с разумом? - Ну да, ну да,- хрипло рассмеялся Клауд. - Помню. Теперь ты Кресцент. - Кунсель уже успел прибежать и доложить? - я покачал головой и разочаровано вздохнул.- Вот и верь потом людям на слово... - Кунсель, - Страйф улыбнулся еще шире и страшнее. Безумство металось в его ледяных глазах и превращало юное симпатичное лицо бывшего пехотинца в бездушную холодную маску. На миг мелькнула неприятная мысль о том, что когда-то я выглядел так же и вел себя аналогичным образом. Дженова изменяла людей не лучшим образом, превращая их в бездушные безумные марионетки. Но я обещал Тифе, что попытаюсь вернуть ее чокобоголового возлюбленного. Теперь, глядя в его пустые и ледяные глаза, я начал сомневаться, что у меня все быстро и просто получится. - Я чувствую, что это не он говорит, - тихо прошептала Аэрис. - Как будто ему диктуют чужие мысли и чувства. Кто-то очень страшный... - Аэрис, послушай меня, - так же шепотом произнес я, - Сейчас я отвлеку всех их, и пока они будут заняты мной, ты должна будешь бежать отсюда. Баррет знает, что мы тут, и встретит тебя по дороге. Спрячьтесь в баре и ждите. - Нет, - упрямо вздернула она подбородок. - Я никуда без тебя не пойду. Я умею драться. Я живу в Трущобах! - девушка подняла с пола длинный и тяжелый посох. Я лишь вздохнул, вспоминая, что с этим оружием она, конечно, неплохо обращается, но против меча Клауда или огнестрельного оружия ТУРКов у нее нет шансов. Впрочем, слушать меня она не собиралась. - О, надо же, - ледяным тоном протянул Страйф. - Твоя подстилка тебя решила защищать? - Она. Не. Моя. Подстилка! - рявкнул я, машинально закрывая Аэрис от него собой. - Ты, верно, обо всех девушках такого лестного мнения? Видимо, вовсю пользовался своим служебным положением, и всю женскую половину Шин-Ры обошел? Так вот, смею тебя заверить, Аэрис не такая. И я выбью из тебя извинения за свои слова! Страйф побагровел и, сузив глаза, бросился на меня, на ходу прошипев Рено: - Не вмешивайтесь! Он мой! Удары следовали очень плотной, сумасшедшей чередой, и я еле успевал их парировать, отметив про себя, насколько возросло мастерство Клауда. Он был очень хорош, чертовски хорош. И совсем не похож по технике боя на ту почти размазню, с которой мне приходилось биться раньше. Если раньше в полную силу он начинал сражаться лишь после долгой раскачки и очень длительных подначек с моей стороны, то сейчас ему больше не требовалась какая-либо подготовка. Его стиль почему-то напоминал мне дикую смесь приемов Анджила, Генезиса, Зака и, если я не ошибался, то меня самого. И он очень верно пользовался каждым из приемов. В другое время я бы наслаждался таким боем, мне всегда нравилось, если противник был равен мне по силе и умению. Нет никакой доблести в том, чтобы воевать с заведомо слабым врагом. Это не бой, а избиение младенцев. Другое дело, когда твой оппонент так же умел и силен, как и ты сам, а еще лучше, если он превосходит тебя по силе и талантам. Тогда бой гораздо интереснее и правильнее. Но вот именно сейчас мне было не до наслаждений сражением: я должен был постараться и не допустить, чтобы Аэрис попала в руки шинровцев, а еще не покалечить невзначай этого одурманенного Матерью придурка, и при этом остаться относительно невредимым. Я невольно поймал себя на том, что машинально пытаюсь открыться и подставиться под его удар, как делал это уже не раз, тогда, когда в моей голове наступало некоторое просветление, и я понимал, что творю. Тогда я из последних сил сдерживал свои удары, буквально позволяя заведомо более слабому Страйфу в очередной раз убить меня. Потому что я понимал, что действую под влиянием Матери, и что мальчишка не сможет остановить меня, у него просто не хватит сил и умений. Но это было раньше. Сейчас у него с избытком было и то и другое, а я не вершил волю Дженовы, а просто спасал Аэрис и себя. У меня оставался только один выход, и я искренне про себя благодарил Минерву за то, что ТУРКи все же послушались Страйфа и не вмешивались в наш поединок. Аэрис тоже, видимо, поняла, что от ее помощи толку сейчас не будет, и стояла, судорожно прижимая посох к своей груди. Тогда я, памятуя, насколько легко вывести Клауда из себя, и как быстро он теряет тогда контроль над собой, решился на провокацию: - Хммм, а ты, я вижу, времени зря не терял, да? Наконец-то научился меч в руках держать. - Удивлен? - прохрипел он, злобно оскалившись. - У меня были замечательные учителя! Ты и твои гребаные дружки! Жаль только, что они все давно сдохли, иначе я сам выпустил бы им кишки с огромным наслаждением! Но профессор постарался для меня! Он загрузил их и твои данные в систему симуляции боя, и я учился все это время! И я превзошел всех их, и тебя в том числе! - его просто распирало от ненормальной гордости. - Я даже спрашивать не хочу, каково тебе быть теперь Лучшим из Лучших, - пожал я плечами, уворачиваясь от очередного удара и отмечая про себя, что он стал менее внимательным и начал допускать небольшие слабинки. Значит, как и раньше, его можно будет вывести из себя. Но, если в прошлом, это шло ему на пользу, превращая в некое подобие берсерка, то сейчас я надеялся, что взбешенный Клауд начнет допускать ошибки и я смогу этим воспользоваться. - А-а, завидуешь! - рявкнул он, пытаясь нанести мне еще один удар, но я снова увернулся, отскочив от него на безопасное расстояние. Клауд побагровел и проорал: - Трус! Дерись, падаль! Я все равно убью тебя, тварь! Я не прощу тебя никогда! - Ну, извини, - я презрительно фыркнул. - Разочаровал тебя. Не стоило делать из меня кумира. Сидел бы дома, в своем Нибельхельме, не рвался бы в армию. Не твое это. Не для тебя. Нет, вбил в свою тупую башку, что тебе надо быть таким же, как я. А ты никогда не задумывался, каково это - быть мной? Так что сам виноват, что во мне разочаровался. Напоминать ему о Нибельхельме было большой ошибкой. Страйф взревел и попытался со всего размаху рубануть меня своим гребеслом. Я еле успел увернуться и блокировать удар, но кончик Ультимы все же скользящим ударом мазнул меня по щеке, рассекая кожу. Аэрис испугано вскрикнула и рванулась вперед, поднимая посох для удара, но я резко оттолкнул ее за свою спину: - Стой, дура! Не лезь! Жить надоело? - Да-да, сучка, послушай своего дружка! - прохрипел Клауд, скрежеща зубами. - Проживешь на пару минут дольше! Вот только выпущу ему кишки наружу, и тобой займусь, потаскушка! Нибельхельм вспомнил? Как смеешь ты вообще произносить это слово? - Смею, еще как смею, - заверил я его, удачно поставив ему подножку и буквально вынырнув из-под нового рубящего удара. Клауд не удержался и споткнулся, чуть не свалившись на пол церквушки, но смог удержать равновесие, и внезапно бросился к Аэрис, целясь прямо в ее грудь. Я одним прыжком кинулся между ними, одновременно отталкивая девушку в сторону и блокируя опускающуюся вниз Ультиму Масамунэ. Удар был настолько сильным, что я почти отлетел к стене, но сумел сгруппироваться, и в последний миг отпрыгнуть назад. - Дерись в полную силу, сука! - рявкнул Страйф. - Сколько можно убегать от меня? - Извини, но у меня на это есть весомые причины, - ответил я, парируя его новый удар. - Видишь ли, я пообещал одному очень хорошему человеку, который сильно переживает за твою тупую башку, что не трону твою шкуру и сохраню ее в относительной целости. Помнишь некую Тифу? Она очень просила за тебя... - Не смей! - он изменился в лице и побелел, как полотно. - Никогда не смей упоминать ее имя! Ты, мерзкий ублюдок! Чудовище! Нелюдь! - Ты прав, - согласился я. - Я именно монстр. Но и ты теперь тоже такой же. Ничуть не лучше, Клауд. И ты сам этого захотел. Так что в этом мы похожи... Страйф внезапно покачнулся, схватился за виски и посмотрел на меня совсем пустым взглядом. А потом произнес механическим голосом: - Убить. Я должен ЕЕ убить! И тебя тоже. Ты предатель. Ты мешаешь Матери! Я отшатнулся от него: у меня были приступы одержимости, и я иногда совершенно ничего не помнил из того, что творил под действием воли Дженовы, но почему то понимал, что мои приступы очень сильно отличаются от его. Его воля была гораздо слабее моей, и он сейчас выглядел как механическая кукла, у которой совсем не осталось разума. Понимая, что теперь мне его не остановить, я с тоской подумал, что просьбу Тифы выполнить уже невозможно. В таком состоянии Страйф будет биться до последнего, и мне придется либо убить его, либо погибнуть самому. И то, и другое совсем не входило в мои планы. Я должен был спасти Аэрис. Оставался только один выход. Я повернулся к Рено и проорал ему: - Какого бахамута вы ждете? Берите девчонку и катитесь отсюда! Аэрис побледнела и в молитвенном жесте прижала руки к своей груди, смотря на меня так, словно я сам лично воткнул ей в сердце лезвие своего нодати. Я встал в боевую стойку, отворачиваясь от ее укоряющего взгляда и смотря прямо в пустые безумные глаза Страйфа, и тихо произнес: - Прости, так надо. Ты потом поймешь, почему я это сделал. Рено схватил ее за руку и потащил к выходу, остальные ТУРКи быстро потянулись вслед за ним, а я криво усмехнулся: - Ну что, Клауд? Только ты и я? Как в старые-добрые времена? Страйф коротко выплюнул: - Убью! - и замахнулся Ультимой. Но в этот момент двери храма с грохотом распахнулись и в проход влетели три байка, на которых сидели Уэдж, Уоллас и Джесси. Девушка нашла меня глазами и проорала: - Кресцент, пригнись! - а затем швырнула что-то Страйфу под ноги. Остальные бросили небольшие свертки в ТУРКов. Все происходило очень быстро и медлить было нельзя. Догадавшись, что это такое, я одним прыжком оказался возле Рено, коротким ударом в челюсть отправив его в нокаут, схватил Аэрис за руку, прижал ее к своей груди и бросился на пол, закрывая ее собой. Буквально в это же мгновение прогремело несколько мощных взрывов, и на нас с разрушенной крыши посыпались какие-то мелкие обломки. Не дожидаясь, когда оглушенные ТУРКи и Страйф придут в себя, я вскочил на ноги, попутно отряхиваясь от мусора и пыли, и помог подняться Аэрис. Затем я потянул сопротивляющуюся девушку к мотоциклу: - Надо уходить. Аэрис! Потом все объясню. Верь мне, я не собирался отдавать тебя научному отделу! Я позже отобрал бы тебя у них.... Она недоверчиво заглянула в мои глаза, но потом, словно что-то там прочла, быстро кивнула головой и села позади меня на пассажирское сидение моего байка, крепко вцепившись в мои плечи. Уоллас, выжимая сцепление, окинул быстрым оценивающим взглядом вырубленных шинровцев и вздохнул с разочарованием: - Эх, добить бы! Но некогда. И этого. - он указал на лежащего поодаль на полу Страйфа - Взять бы в плен. Для Тифы. - Не лучшая идея! Надо убираться отсюда, и поскорее! - бросил я, заводя байк. - Он сейчас одержим. Мы не сдержим его, и тогда придется убить. Тифа за это спасибо не скажет. Да и у ТУРКов неподалеку люди есть. Сейчас подкрепление позовут... Эххх, - Уоллас смачно сплюнул на пол. - Опять ни черта не получилось со складом, мать их багриску в... Но ты прав! Пора драть отсюда когти! Мы поспешно выехали из разрушенного храма и окольными путями погнали к бару. Странное чувство дежавю мучило меня всю дорогу: опять со мной на байке едет девушка и так крепко держится за меня, чтобы не упасть. Но теперь у этого чувства был какой-то оттенок правильности, словно так и должно было быть, и было всегда...