***
В комнате холодно настолько, что я сижу, зарывшись в плед чуть ли не с головой. Алиса сидит за моим столом и, как обычно, сверлит взглядом пол. Я когда-то пробовал такой вид досуга и, с полной уверенностью, могу сказать, что мне не понравилось. Эх, это могло бы прозвучать достаточно забавно, если бы не обстоятельства. Не люблю «серьезные разговоры» и обычно стараюсь всячески их избегать, но сейчас я ведь сам на него напросился. Вот жил бы себе спокойно, в счастливом забытьи, но нет! Надо же было спросить. — Тэ-экс… С чего бы начать? — Алиса запустила руку себе в волосы, путаясь в них, — Чёрт… Никогда бы не подумала, что это всё будет так сложно, — нервно хихикнула она, — Астрид — неплохой человек, весьма амбициозный и, ты и сам знаешь, выдающийся учёный. Но она ведь не всегда такой была. В воздухе, кажется, начали появляться искры из-за напряжения. Ещё немного и всех ударит током. Ух, ужас какой, а не сравнение, но я не знаю, как ещё это описать. Мне самому ужасно некомфортно, да и Алисе не легче. — А ты для неё… Эм… — она отвернулась от меня, — Эксперимент. Шанс создать и воспитать идеального человека без эмоций, сконцентрированного лишь на своей цели. Звучит бредово, правда? — голос Алисы дрогнул, она посмотрела на меня с вымученной улыбкой, а я кивнул в ответ, — У нее не получилось. Ни по-хорошему, ни по-плохому. Силой… Ей будто сорвало крышу тогда. Мне стало страшно, когда я пришла к ней тогда. А ты… — Алиса закусила губу, зажмурившись, словно пыталась сдержать слезы. Но почему.? — Смотрел на меня пустым взглядом. Я спросила про кровь на щеке и разбитую губу, а ты ответил, что так правильно. Я… Я не понимаю, почему. Этот образ всё ещё преследует меня. Я боюсь, что однажды такое повториться. Я боюсь Астрид… Сильнее, чем кого-либо. Но она мой единственный родной человек, я должна ей доверять. Я следил за руками Алисы, они тряслись. Это странно. И то, что она сейчас говорит… Я не помню такого. Да, Астрид часто ругала меня, говорила не самые приятные вещи, но я и подумать не мог, что она, моя мать, способна на такое. — Алиса? — Я подошёл и осторожно обнял её. — Прости меня, я ужасна… Сейчас я понял, что она действительно плачет. Это моя вина. Снова. И как всегда я теряюсь, не зная, что сказать. Дотторе смог тогда, а я сейчас нет. Идиот… — Нет, ты… Прости, я правда не знаю, что я должен сказать. Ты очень много сделала для меня, очень много делаешь для Кли. И сейчас слышать подобное… — я слегка замялся. Подбирать слова очень сложно, — Алиса, ты прекрасный человек, правда. Я не понимаю, что говорю. Всё это так глупо. Никогда бы не подумал, что у неё в голове твориться подобное. Честно, я очень рад, что она рассказала мне обо всем, но при этом чувство беспомощности от незнания, что я должен сделать, угнетает.***
Выходные прошли как в тумане, и прекрасно понимаю почему. Слишком много думаю, но при этом ничего не делаю. Забавно. Если бы по моей жизни писали книгу, то в итоге бы получился камерный рассказик на две локации, где одна глава уходила бы на описание пары действий. Я бы такое не читал. Да и вообще, как-то давно не прикасался я к художественной литературе… Надо будет это исправить. Ага, точно, так и сделаю. Потом. Сейчас у меня в руках «более важная» литература, а именно — учебник по астрономии. Пока все тупо пялятся в телефоны, я всё же пытаюсь хоть что-то прочесть. Учителю плевать на нас в любом случае. Главное, чтобы сидели тихо, а там хоть потрахайтесь на задних партах — без разницы. Кэйа рядом сонно зевает. Бедный-несчастный ребенок, которого заставили прийти к первому уроку. — Скука смертная… — тянет он, роняя голову на парту, — Как жизнь? Как дела? Как погода? — и опять эта наглая ухмылочка. — Иди в пень, Альберих. — Я бы с радостью. Хоть в пень, хоть куда-нибудь ещё, лишь бы не тухнуть тут. — Эх, вынужден поддержать тебя в данном желании, — усмехнулся я, глядя на него сверху вниз, — Скука смертная… — Погнали в буфет на перемене. — Эм… Сейчас только первый урок. — И что? Всё равно делать нечего. — Ну сядь учебник почитай приличия ради. Тут вот про массу звезд пишут. Без понятия, зачем оно нам, но да ладно. Я оглядел класс, чтобы посмотреть, кто чем занят вообще. Надеялся подсмотреть у кого-то способ скоротать оставшиеся полчаса, но вместо этого залип на одной из парт. Итэр сидел, как и все переписываясь с кем-то, иногда улыбаясь в телефон. Странный пацан, если честно. Я вообще удивлен, что у него есть кто-то, с кем можно пообщаться кроме Люмин. Хотя… Раз последняя сегодня решила проспать первые пару уроков, весьма вероятно, что он ей и пишет. Блин, ну что я за человек такой, а? Сижу и занимаюсь мысленным буллингом одноклассника. Стыд и позор. Аж смешно стало от этой мысли. — Над чем ты там ржёшь, любезнейший? — Кэйа ткнул пальцем мне в плечо, — Или над кем? — Да так, не важно. Хотя… — почему-то спросить это мне показалось хорошей идеей, — С кем можно переписываться с такой лыбой? — я кивнул в сторону Итэра, показывая, о ком идёт речь. — Да черт его знает. Я, бывает, только ржу как конь с каких-то ваших с Люмин мемчиков, поэтому мне явно не понять его тонкую душевную организацию. — усмехнулся Кэйа, — А вообще хочешь прикол? — Не особо. — Ну да и пофиг. В общем, Люмин сказала, что у Итэра есть кто-то. — прошептал он, — Типа… Ну, не девушка короче. Поэтому у тебя тут есть единомышленник в этой вашей гейской тусовке. — Кэйа, блин. — я не сильно стукнул этого павлина по плечу, — Иди ты. Я же говорил, что я не… — Рискну спросить, — донёсся голос с парты за нами, — А вы вообще о чём? — О крокодилах, Люки. О крокодилах.