Представь на секунду огромный космос Я сослан в ссылку, за что — неясно Холодный вакуум, так мало красок Но так прекрасно летать и думать О том, как больно страдать и падать О том, как круто летать и думать Ведь это — космос, здесь дождь и слякоть Встречаются реже, чем честные люди Без корысти, зла и прелюдий Люди с глазами, как эти звёзды В которых я заблудился
— Нет, ты пойдешь. — Итэр уверенно продолжал стоять на своем, — Это наша последняя дискотека! Ты и так пропустил выступление… А тебя там, между прочим, очень хвалили за костюмы, поэтому зря только прогулял. — Почему именно я… — лениво пробурчал я в ответ, — Знаешь, в мире столько народу, но ты почему-то решил докопаться до, наверное даже, единственного человека, который захотел именно сегодня просто побыть трупом-овощем и поваляться дома, укутанный в пледик. — Во-первых, мне нечего делать, во-вторых, мне не с кем идти, в-третьих, я знаю, что тебе тоже достаточно одиноко и скучно после того, как развалилась ваша тусовка, а в-четвёртых, ты овощ не только сегодня, а с самого начала зимы. На минуточку, уже двадцатое число, а ты кроме как в школу и на химию никуда не ходил толком! И не отрицай. Поэтому всё, пошли хоть одним глазком на людей живых посмотришь. Поверь, это полезно, ибо человек, как-никак, существо социальное. — с экспертным тоном продолжал убеждать меня Итэр. Я и не отрицаю его правоты. Последние несколько недель действительно прошли словно в тумане, где редкими просветами были моменты с Кли и Алисой, уроки химии и тот поход на каток. Не буду скрывать, мне нравится эта черта характера в Итэре: что-то между упрямством и навязчивостью, но совершенно не раздражающими, хоть я и пытаюсь доказать всем обратное. До сих пор не понимаю, почему он вообще общается со мной… Интересно, а какую конкретно практическую пользу он хочет получить от этого? Ну нельзя же вот так просто, по своему желанию терпеть такого как я. Но вот дискотека… Скажу так: в нашей школе они все проходили одинаково. Кэйа называл их «раем эпилептика», ведь во время дискотеки включали буквально все мигающие разноцветные осветительные приборы, что были в актовом зале. Все мерцало, а из колонок орали популярные песни, из-за громкости искаженные настолько, что я до сих пор не смог понять, как остальные разбирали слова. Ещё в переполненном актовом зале всегда было ужасно душно да и большое количество народа мне не сильно импонировало. В прошлом году Кэйа заставил меня пойти с ним, и, по итогу, я просто просидел на одном из стульев у окна, потому что смысла в этом мероприятии так и не увидел. — Я не человек, а пледовая моль, отстань. Там душно, громко и люди. Много людей. И ещё я танцевать не умею. — пробурчал я, поглядывая на часы. До дискотеки оставалось два часа. Я не успею нормально собраться даже если захочу. — Ты боишься встречи с Кэйей, ведь так? — неожиданно безэмоционально спросил Итэр. Этот вопрос заставил меня замолчать в удивлении. Иногда меня действительно пугает проницательность некоторых людей… Да, я боюсь! Я боюсь увидеть человека, с которым у меня связано так много воспоминаний, с повязкой на глазу, неспособного делать многое из-за проблем монокулярного зрения. Я слышал, как трудно ему было выступать и мне не по себе от этого. Но я точно знаю, что он придет, ведь Кэйа бы никогда не пропустил подобное. — Отчасти да… — всё же было неловко это признавать. — Знаешь что я думаю? Если ты и дальше будешь строить из себя воробушка-социофобушка, то от тревожности связанной с Кэйей никогда не избавишься. — твердо заявил Итэр. Не важно, что я почти ничего из сказанного не понял, — Поэтому давай, ноги в руки и погнали. Если не понравится, то уйдешь, тебя ж там никто не держит. — Ладно… Наверное ты прав, надо сходить. Встретимся у ворот где-то в без пятнадцати, ок? — Ура! Да, давай так. Увидимся. — Итэр положил трубку. Не думал, что его так обрадует мое согласие… Что ж, раз пообещал, то надо идти, к сожалению. Пять минут в поисках не слишком мятых и, желательно, относительно чистых вещей — и вот всё готово. Белая толстовка, единственные и неповторимые джинсы — выбор чемпионов. Если кто-то надумает оспорить данное утверждение, то даже представить страшно, что я с ним сделаю…***
На улице уже несколько часов как стемнело и дороги освещаются фонарями. Дворы непривычно пустынны: только изредка встречаются люди, выгуливающие собак, или парочки, которые решили провести время вместе. Я совершенно не вписываюсь в этот мрачный, но весьма романтичный антураж. Эх, сейчас вдруг вспомнил ту идею рисунка с Дотторе и зонтиком… Как жаль, что тогда я так и не довел ее до конца. В то время я видел Дотторе немного иначе, чем сейчас и, если честно, хотелось бы как-то увековечить моё восприятие химика в то время. Человек — тайна, тот самый жестокий и злой препод, высокомерный, заносчивый… Как его только не называл я в своей голове. Быть может я даже боялся Дотторе, молча восхищаясь его способностями и образом, что он выстроил вокруг себя. Что-то недосягаемое, но при этом такое близкое… Как же я ошибался. Ведь в итоге, когда я невольно стал общаться с химиком куда больше, чем раньше, до меня кое-что дошло. Дотторе сам боится настоящего себя. Да, звучит очень пафосно, но я смог сделать только такой вывод. Черт… Почему-то резко вспомнились слова Кэйи. — Даже этот твой чертов химик. Он влюблен в тебя, прикинь подфартило?! До сих пор не могу понять, почему он сказал это… Да, злость и обида определенно сыграли свою роль, но издеваться над чувствами людей — жестоко и низко. Я знаю, что это была ложь, я знаю, что я для Дотторе не больше, чем ученик, как и все остальные. Наверное он даже, в каком-то смысле ненавидит меня, ведь я не могу знать всё, сдавать все экзамены и тесты на максимальные баллы и получать только первые места в олимпиадах. Ведь только за это могут полюбить, верно…?***
И всё получилось ровно так, как я предсказывал: много людей, дергающихся в такт через чур громкой музыке, духота и постоянно мигающий свет. — Может ещё не поздно уйти? — неловко улыбнувшись, спросил я у Итэра. — Неа, — ехидно протянул он в ответ. — Ладно, тогда я, пожалуй, пойду посижу. Не дожидаясь ответа Итэра, я стал осторожно пробираться сквозь толпу к заветным стульям. Хотелось открыть окно и вывалиться через него на улицу, где был свежий воздух и совершенно отсутствовали люди. Как жаль, что сделать это было нельзя — ручки с оконных рам были сняты. Я окинул взглядом толпу, стараясь игнорировать знакомые лица, но, увы, они то и дело попадались на глаза. Мона сидела на краю сцены и разговаривала с каким-то парнем, пытаясь перекричать музыку в колонках, несколько моих одноклассников, имён которых я не помню, собрались в небольшой круг и повторяли движения друг за другом. — Похоже на зомби апокалипсис… — задумчиво протянул Итэр, присаживаясь на соседний стул, — Все всё делают почти одинаково, ну или же просто дёргаются в конвульсиях. — А ты почему танцевать не пошел? — Ну я же пришел сюда с тобой и было бы как-то неправильно кинуть тебя тут одного. — пожал плечами Итэр. Я уже говорил, что он странный, так ведь? Не знаю почему, но я вспоминаю прошлогоднюю дискотеку, на которую меня чуть ли не силой затащил Кэйа, а по итогу я просто просидел один всё на этих же стульях минут двадцать, позалипал в телефоне и ушел. Кэйа даже потом не спросил, где я был и почему пропал… — Смотри, Венти, похоже, уже даже налили. — усмехнулся Итэр, кивая в сторону нашего классного руководителя. Тому явно не было скучно и он, вместо того, чтобы следить за порядком, танцевал в какой-то компании. — Почему-то я не удивлен. — пожал плечами я, — И всё же, сходи тоже потанцуй, а то я ощущаю себя так, словно держу тебя тут насильно. — Нет-нет, почему насильно. Мне нравится наблюдать за всем со стороны… — задумчиво произнес Итэр, — Лишь вне школьной формы и уроков люди обретают личность в моих глазах. Иногда кажется, что я попадаю в какое-то закулисье их жизней, туда, где меня быть не должно. Я ж уже говорил, что он странный, да? Вопрос в другом: сколько раз я это говорил? — Не смотри на меня так, словно я тут на голове стою в костюме Человека Паука, а лучше попробуй понаблюдать не только за действиями людей, но и за тем, как они отличаются внешне от своих школьных версий. Альбедо, ну ты же художник, ты должен понимать, как это работает. — Итэр слегка толкнул меня локтем. Ну попробовал я — люди как люди. Я ведь ни разу не обращал внимание на то, как они выглядят в школе, поэтому сейчас для меня ничего не изменилось. В толпе я заметил человека в черной толстовке и таких же черных джинсах с дырками на коленях. Единственный человек, который не меняется почти никогда. Дотторе стоял у самого входа и то и дело скучающе смотрел на часы. Наверное его заставили дежурить вместе с Венти и ещё каким-то учителем, который у нас не ведёт. Я обернулся к Итэру, чтобы как-то прокомментировать это, но заметил, как тот испуганно смотрит на кого-то в толпе. — Что-то случилось? — Н-нет, — он неловко улыбнулся, — Пожалуй ты прав — пойду потанцую лучше. Ты пойдешь? — Нет, я же говорил, что не умею танцевать. — Тут ничего уметь не надо! Погнали в круг к нашим. Просто дрыгайся как они и всё, — по итогу меня даже переспрашивать не стали, а просто потащили мое бренное тело в толпу одноклассников. Я оказался в кругу дергающихся под музыку людей между Итэром и какой-то девочкой. Вроде бы мне говорили, что ее зовут Сахароза… — А что делать-то? — спросил я у Итэра, пытаясь перекричать музыку. — То же, что и все! Отключи мозг и просто страдай фигнёй! Я тяжело вздохнул, но, превозмогая чувство неловкости, всё же стал повторять за остальными. И, черт возьми, мне начало это нравится! Не думать ни о чём и просто отрываться под музыку действительно весело. Я танцевал с ребятами, краем глаза посматривая на других. Всё было слишком необычно и ново для меня. Кто бы мог подумать, что когда-нибудь звезды сложатся так, что я буду танцевать с одноклассниками на школьной дискотеке вместо посиделок дома в обнимку с кружкой чая и графическим планшетом. Все в кругу берутся за руки и начинают прыгать, подняв их вверх. Наверное это какой-то тренд, потому что я не особо понимаю зачем так делать. Мне показалось или та девочка рядом смутилась? Наверное я опять сделал что-то не так… После этой песни я решил всё же вернуться на свой законный стул у окна и отдышаться. Слишком я стар для этих всех молодежных свистоплясок. Спустя несколько песен ко мне присоединился и Итэр. Смотря на его растрёпанный вид я не мог не сказать: — Такое ощущение, будто ты там не танцевал, а… — я ухмыльнулся и отвёл взгляд в сторону. — Ой, да иди ты. — от стукнул меня по плечу, — Кстааати… — этот загадочный тон и ухмылка пугают, — Там Сахароза про тебя спрашивала. — Кто это? — с, наверное, самым тупым из всех возможных выражений лица спросил я. Нет, я вроде бы понял, что Сахароза — та девочка, рядом с которой я стоял, но мало ли. Боюсь ошибиться, а потом остаток дня корить себя за это. — Как можно не знать имён своих одноклассников…? — Ну я ж с ними не контактирую толком, поэтому и не считаю нужным память засорять. — пожал плечами я, — Так о ком ты? — Ты с ней стоял рядом. — Бинго! Я угадал! Так и чего она хотела? — Спрашивала, согласишься ли ты с ней потанцевать, если на белый танец, ну, когда девушки парней приглашают, она тебя пригласит. — Да она подойти постесняется, — усмехнулся я. На самом деле перспектива танцевать с кем-то медляк меня вообще не радовала, поэтому, думаю, вряд ли я согласился бы. — Спорим, что подойдёт. — Итэр уверенно скрестил руки на груди и словно смотрел на меня свысока, хоть и был ниже. — А давай! — вот он, славный дух азарта, — А на что спорим? Предлагаю, если она не подойдёт, то я могу пойти домой. — А если подойдёт, то у тебя нет права ей отказать. Итэр с усмешкой посмотрел на меня, а я возьми да выпали: — Да я лучше Дотторе на медляк позову, чем с ней соглашаться! Ой. — Так и запишем… — Эй! Нет! Я ж пошутил! — испуганно воскликнул я. — Позднооо… — певуче протянул Итэр и засмеялся. Зараза. Ну ничего, уверен, что Дотторе просто посмеётся и откажется, в худшем случае он подумает, что я дебил… Так мы и сидели в ожидании того самог медляка: Итэр — с нетерпением и азартом в глазах, а я — с нервно дергающимся веком. — За кем ты постоянно наблюдаешь? — всё же отважился спросить я, вновь заметив пристальный взгляд Итэра на все ту же часть зала. — Не важно… Скажем так, не только у тебя была причина, чтобы не приходить… — грустно вздохнул он, — Но забей на это! Обе наши «причины» не должны мешать нам веселиться, верно? — Итэр улыбнулся мне, но не так, как обычно. Слишком фальшиво, ну или мне показалось… Вдруг музыка затихла и из динамиков послышался голос того самого десятиклассника, который заведовал ноутбуком и настраивал аппаратуру. Можно сказать, что он за оценки подрабатывал диджеем. — Итак, вероятно, главное событие вечера! — насмешливым тоном сказал «диджей», — Белый танец. Дамы приглашают кавалеров. — Ну всё, капец мне, да? — со страдальческим видом я наблюдаю за идущей в нашу сторону Сахарозой. — Максимальный капец. — Итэр же, зараза такая, ехидно ухмылялся, наблюдая за происходящим. — Альбедо… В общем, не хочешь ты… Нет. Как это… В общем, пойдем потанцуем. — еле как, приложив, вероятно, немало усилий, предложила Сахароза. — Нет, прости. Я кое-кому проспорил, поэтому не в этот раз. — неловко улыбнулся я. Черт, это конец. Мне конец. Похороните меня за плинтусом, пожалуйста, и памятник можно не ставить, и цветы нести не обязательно. Нет, ну если кто надумает цветы нести, то берите не гвоздики, а сесилии, потому что они красивее. По пути я несколько раз чуть в кого-то не врезался. Светомузыка слепила, а эти полминуты казались вечностью. Так, всё, собрался. Вдох — сдох. — Мистер Дотторе, ну там белый танец, — так, сейчас главное не умереть от сердечного приступа и не заржать, — дамы кавалеров приглашают, — так, сейчас самое время передумать, Альбедо, ну, — Вот. Я вас приглашаю. В ответ лишь тишина и взгляд красных глаз полный недоумения. Сердце стучит где-то в горле и его стук раздаётся глухим эхом в ушах. Я готов был уже выбежать из зала с красными от смущения щеками и спрятаться ото всех дома, но вдруг… — А почему бы и нет. — усмехнувшись пожал плечами химик, — Итэру проспорил? — Да… — всё ещё смущённый тем фактом, что он согласился, тихо ответил я. Послышались первые аккорды. Вероятно, эта песня была достаточно популярна, судя по реакции окружающих, но я её не знал. Хотя… Может и знал, но мозг у меня был занят немного иным и вспомнить я ничего не смог. Когда Дотторе притянул меня к себе, там не то, чтобы я название песни не смог вспомнить, я вообще забыл как дышать, стоять, ходить и так далее. На четверть секунды, можно сказать, я действительно стал овощем. — Ты хоть умеешь или… — неожиданно спросил химик слегка сжав мою ладонь в своей. Я вздрогнул, услышав его голос прямо над ухом. Слишком близко… — Честно, не умею. — тихо признался я. — Тогда учись. — Дотторе улыбнулся мне. Даже в темноте актового зала я заметил это. Рука химика мягко опустилась мне на талию, а я, пытаясь не умереть от смущения, кладу руку ему на плечо. — Я потом прибью Итэра, — тихо бормочу я, надеясь, что Дотторе не услышит, но в ответ слышу его смешок. Это всё так необычно, что действительно сложно поверить в реальность происходящего. Я читал о таком в книгах, когда пытался найти необходимую атмосферу для рисования заказов в такой стилистике, представлял подобное много раз, но сейчас это всё не фантазия или рисунок, а самая настоящая жизнь. Пусть это просто часть спора, пусть, стоит мелодии закончится, как все вернётся на свои места, самое главное, что сейчас, в данный момент я здесь, танцую с человеком, в которого влюблен. Глупо до одури, но это заставляет меня улыбаться. Мог ли я когда-то представить, что вот так буду танцевать рядом со своим учителем на виду у всех, что смогу взять его за руку и чувствовать его тепло. Я идиот. Мимо медленно проносились другие пары, но мне совершенно не было дела до них. В тот момент для меня существовали только музыка, плавные движения и Дотторе. Да уж… Наверное, увидь это все моя прошлогодняя версия, она бы что процентов врезала мне за сентиментальность. — Кстати, не забудь, что завтра химия. — Дотторе притягивает меня к себе, вовлекая в небольшой поворот по кругу. — Самое главное — сказать в подходящий момент, — отвечаю я сквозь смех, утыкаясь лбом в плечо химика. — Да, подбор тайминга это прям основа всех основ, — Дотторе тоже не выдержал и засмеялся. По итогу, могу сделать только такой вывод: как бы что не начиналось, ну не знаю, страшно, романтично, грустно или, наоборот, радостно, всегда по итогу в конце останутся два совершенно случайных человека, которые будут как придурки ржать над происходящим.