Я покажу тебе жизнь

Белые высокие стены были увешаны картинами совершенно разными по жанрам и направлениям, но выдержанными в едином лаконичном стиле. Так отзывались о выставке те, кто в этом всем разбирается, но я же мог лишь с разинутым от изумления ртом шагать от одного произведения к другому. Люди вокруг — мужчины в дорогих костюмах, сопровождаемые своими спутницами. Что-то это все мне напоминало… Далёкие и давно забытые собрания с теми, кто сейчас покоится в прохладе сырой земли на одном из местных кладбищ в могилах без имён. Шум от тихих разговоров смешивался со звуками шагов. Для присутствующих здесь в картинах нет никакой ценности кроме материальной, а имя художника — лишь денежный актив. Я был поистине удивлён, когда узнал о такой стороне экспозиций. Всю жизнь считал, что это про искусство и эмоции, но вновь пришлось признать, что все в мире куда рассчетливее и холоднее. Расскажи кому-нибудь здесь о смысле полотен — не поверят. Они не увидят света, не почувствуют тепла от, казалось бы, простого портрета парня, держащего в руках венок из ромашек. Он улыбался, прикрывая глаза. Такой знакомый, но при этом давно забытый… Почувствовав как кто-то дотронулся до моего плеча, я вздрогнул и обернулся: передо мной стоял мужчина в светлом костюме. Улыбка сама расцвела на губах. Альбедо, свет мой, я так тобой горжусь… — Даже сюда её надел, — прошептал я, заметив маленькую золотую брошь. — Красиво же, так почему бы и нет. К тому же, это ведь твой подарок как-никак, — Альбедо усмехнувшись поправил лацкан пиджака, — Как же я рад, что ты всё же пришёл. — Не мог упустить возможности снова взглянуть на всю эту красоту. Имею ввиду тебя при параде конечно, — тихо рассмеялся я. — Ой да ладно тебе! Картины, в этом случае, будут явно поинтереснее. Хочешь проведу небольшую экскурсию? Я молча кивнул и последовал за ним, слушая краткие истории каждой из работ. Какие-то я узнавал, ведь они были написаны при мне, какие-то видел впервые. — Помнишь мы с тобой в горы выбрались в прошлом году? Так вот это я с них писал. Кстати, у меня на эти горы уже нашёлся покупатель. Делаю деньги из воспоминаний… Ужас какой, — усмехнулся Альбедо, шагая вперёд. Пропустив пару из картин, которые я уже видел, мы остановились у одной до боли знакомой. Человек в чёрном пальто крепко сжимал в руке зонт. Фон — дворы окраины города, в котором мы оба раньше жили. Название ничего особо не говорило. Просто «Неизвестный в дождь». — Это тоже на продажу? — остановившись у достаточно внушительного по размеру полотна, спросил я. — Нет, это очень важная для меня картина, ты же знаешь, — вздохнул Альбедо, — Столько лет прошло, а я до сих пор помню, как хотел подарить её тебе на день рождения. Но тогда ты был очень далеко. Сейчас пусть висит тут как память. — О моем идиотизме? — И о нем тоже, — хихикнули мне в ответ, — И этот идиот все ещё моё главное вдохновение… — Да брось. А как же этот ускоглазый? Вы ведь тоже хорошие друзья. — А, ты о Казухе? Он… Тоже. Ладно, не важно, — Альбедо вдруг переменился в лице. — Я сказал что-то не так? — Нет-нет, все в порядке. Я просто вспомнил, что скоро должны прийти важные люди и мне необходимо их поприветствовать. Я оставлю тебя ненадолго, ладно? А потом давай сходим куда-нибудь поесть. За мой счёт, само собой. Отметим это дело. Я кивнул, понимая, что Альбедо не хотел продолжать разговор. Мы обнялись, а затем он ушел в сторону входа, где уже нарисовались несколько внушительного вида персон. Я остался один перед картиной «Неизвестный в дождь», играя в гляделки с до боли знакомыми красными глазами. Что-то в этом полотне заставляло меня задуматься о том, что было и что могло быть. Я вспомнил наше с Альбедо прошлое и отчего-то слово «друг» вновь стало резать слух. Шел уже шестой год как я пресекаю все подобные мысли и чувства на корню. Добился ведь своего: Альбедо вновь доверяет мне и, вроде бы, даже простил, но… Я не простил сам себя. Думаю, этот «неизвестный в дождь» тоже бы возненавидел меня за то, что я сделал с тем, кого он любил. Мой свет, человек-искусство, единственный ради кого я от и до перекроил свою жизнь… Люди с напускным интересом вглядывались в каждую линию, хмыкали что-то себе под нос и шли дальше, пока я все ещё просто стоял у стены и ждал. Понятия не имею, сколько простоял так, но в реальность меня смог вернуть только щелчек пальцев перед носом и знакомый обеспокоенный голос. — Торре, все в порядке? — Да, ага, просто задумался, — ответил я, поправляя свой пиджак. — Ну что же, я официально свободен как птица в полете и уже даже столик в ресторане забронировал. Пошли-пошли! — Альбедо улыбнулся и мы направились к выходу, — Сегодня с шести утра на ногах и толком даже не завтракал. — Это из-за выставки? — Не только. Сегодня была встреча с одним интересным человеком и теперь у меня на руках есть не менее интересный контракт. Если все будет хорошо, то благодаря нему я сделаю ремонт в студии. — Звучит неплохо, — я улыбнулся, — А что за контракт? — Попросили задизайнерить что-то в коллабе с одним брендом одежды. Типа им коллекция и пиар за счёт моего имени, а мне — денежка. Но только вот им вообще никакого пиара не будет по итогу. Я ж не очень известен, — хмыкнул Альбедо. Прошмыгнув сквозь толпу людей у входа, мы выбрались на улицу. Наша одежда явно не предназначалась для прогулок в прохладный октябрьский вечер, но, казалось, ни мне, ни Альбедо не было до этого дела. Мы шли вдоль проспекта обсуждая всякую рабочую ерунду по типу дел в колледже, где я преподавал, и планов Альбедо на какой-то очередной масштабный проект. — Итак, мы на месте, — гордо объявил Альбедо, остановилившись у заведения, по виду, с достаточно внушительными ценами. Я отступил немного назад и пробурчал что-то о том, что я это не потяну. В ответ собеседник лишь усмехнулся и затащил меня внутрь. Симпотичная девушка проводила нас к столику, а через минуту рядом уже появился официант и отдал нам меню. — Ёб твою мать… — протянул я, понимая, что половину названий даже выговорить не смогу, а про номера телефонов вместо цен вообще молчу. — Да расслабься. Я ж говорил, что сегодня — за мой счёт. — Альбедо, тут эта хрень, — я ткнул пальцем на действительно какую-то нечитабильную хрень в меню, — Стоит как моя зарплата. Это немного перебор. — Решено! Мы закажем эту хрень! — я заметил как засияли глаза Альбедо, — Она выглядит съедобно. И вино! Но тут, сударь, я уже на двоих на сам выбирать буду. Мне жалко твои нервы, если тебя так с простых цен на еду переколбасило, — ехидно ухмыльнулся Альбедо, чуть ли не носом зарывшись в винную карту. — Намекаешь на то, что я бедный? — Нет, что ты. Прости… Я малость заигрался… — Всё нормально, правда. Я просто не привык к подобным местам, — ответил я, пытаясь улыбнуться, но чувствуя, что моя улыбка выглядит неубедительно. — Я тебя понимаю, не переживай. Сам не раз за последние года три оказывался в подобных ситуациях, — Альбедо вздохнул с улыбкой, вероятно, вспоминая что-то хорошее. Я же в этот момент почувствовал себя так паршиво. Почему я не могу просто порадоваться за него без непреодолимого желания узнать: с кем это он так ходил? И чего сидит тут довольную лыбу давит? Спокойно, Дотторе, Альбедо — свободный человек и волен распоряжаться своим временем как того пожелает и встречаться с кем хочет. — А с кем ты так уже ходил? Блять… — Да работа как всегда. Многие не любят очень формальную обстановку, поэтому зовут в подобные места. А что? Ревнуешь? — ухмыльнулся Альбедо. — Да было бы кого, — фыркнул я, — Пусть тебя те, с кем ты спишь, ревнуют. — Дотторе, ты ж знаешь, что я свободен как ветер в поле, — смеясь, Альбедо откинулся на спинку стула и махнул рукой, подзывая официанта. — Зная тебя, я б усомнился, — пробурчал я, — Просто… Не могу сказать, что мне прямо уж так всё равно, — признался я. Лишь спустя время до меня дошло, что я сказал. Вот придурок… — Что, прости? — переспросил Альбедо. Он выглядел озадаченно и, быть может мне и показалось, но я заметил румянец, покрывший его щеки. Но художник вновь просто улыбнулся, когда официант подошел к нашему столику. Мы выбрали блюда и вино, и за время, пока ждали их приготовления, продолжали болтать о работе, искусстве и жизни в целом. Когда наконец наши блюда были поданы, я понял, что они действительно выглядят съедобно и очень аппетитно. Есть их было определённо куда приятнее, чем пытаться выговорить их названия. — Знаешь, — задумчиво протянул Альбедо, медленно прокручивая в руках бокал с вином, — Говорят, что у каждого художника есть своя муза. Вот ты как сторонний наблюдатель как считаешь? Например, чем по-твоему я вдохновлялся, когда писал те картины? Я задумался, вспоминая всё, что знал об Альбедо, в попытке найти ответ. А знал я явно недостаточно. Вернее, просто не о том человеке, который сейчас сидит передо мной. Вот, держу пари, Казуха бы с лёгкостью на это ответил. — Ну… Ты явно любишь плохую погоду, бежевый цвет и рисовать людей, — пожал плечами я, но, заметив, что Альбедо выглядит слегка разочарованно, все же решил спросить: — Я хрень сказал, да? — Почему же? Примерно это я и ожидал услышать. Ты говоришь как обычный зритель, чего я и попросил, — вздохнул Альбедо, давая мне понять, что все же ожидал он иного. — То есть, я сказал хрень, — подытожил я. — Не совсем. Ты просто судишь слишком поверхностно. — А как надо? — Ну вот что ты чувствуешь, когда смотришь на картины? — Ахуй от того, как сильно ты улучшил навыки, — выпалил я, но после понял, что это не совсем то, что подразумевал вопрос. Честное слово, я будто на допросе каком-то, — А если серьёзно, то какую-то меланхолию что ли. Безысходность иногда. Даже в чем-то светлом и нарисованном в тёплых тонах. Как портрет Итэра например. Раньше, помню, в твоих картинах была какая-то надежда или что-то такое, но сейчас все… Изменилось? Нет. Наверное я снова сказал не то. — Люди меняются — меняется их творчество… Мне льстит, что кто-то видел этот путь от начала до конца. Особенно то, что этим кем-то был именно ты. Я замер, не совсем понимая, как на это реагировать, чувствовал себя одновременно смущенным и радостным, будто нашел что-то, что давно искал. А Альбедо явно был больше заинтересован в наполнении бокалов, чем в происходящем вокруг. Я взял свой бокал и вздохнув, поднял тост: — За моего любимого художника! — Мы серьёзно будем пить за того, кто нарисовал член на асфальте под окнами квартиры Астрид? — усмехнулся Альбедо, вскинув бровь. — Самому за себя тост поднимать как-то не очень культурно, — тихо рассмеялся я. — Так это был ты! — Будто ты не догадывался! — Ладно-ладно. Мы ж вместе рисовали, — Альбедо сдался, расхохотавшись. — Тогда тостовая рокировка. За самую жестокую и коварную мстю! В смысле месть! — За мстю! Никогда не забуду то, что сделала эта женщина. Хуй под окнами и дохлая крыса на пороге — меньше, что мы могли сделать. На большее я не пошёл, потому что в тюрьму не хотелось. После ухода Альбедо из медицины Астрид буквально слетела с катушек, а я почему-то оказался крайним. Мол именно я сподвигнул её сына на это. Я был бы рад сделать так, если честно, но, к сожалению, причина была более ужасной. Но не об этом сейчас. Сегодня, вроде как, важный день. Не стоит тратить его на эту старую калошу. — Предлагаю потом по городу пройтись хоть немножко. Как раз закат, золотой час — красотень… — протянул Альбедо с уже полупьяной улыбкой. — А жопа у тебя не отмерзнет? Не май месяц все же. — А тебе будто есть до неё дело. Ну пойдём… — Ладно-ладно, — сдался я. А дальше по классике: допили, доели, Альбедо рассчитался. Нет, последнее это не из классики. Я, само собой настаивал хоть какую-то часть оплатить, но меня послали с вежливой улыбкочкой. Убить его мало, честное слово. Я ж теперь чувствую себя какой-то содержанткой. И, к сожалению, натурой расплатиться в нашей ситуации не вариант. Да, именно «к сожалению». Моему. Но это мы опустим. *** — А ты ныл, что холодно! Погода шикарная! Ему шикарно, а у меня уже зуб на зуб не попадает. Но я держусь! Обещал же… — Да, да, шикарно, — согласился я, сжимая руки в карманах. Мы шли молча по улицам, наслаждаясь закатом и какой-никакой тишиной. Когда ты успел так сильно измениться, Альбедо.? Совсем ведь недавно рядом со мной шёл парнишка, краснеющий от банального «умница», юный и наивный, в изумлении глядящий на снег в свете фонарей. А теперь этот парнишка — известный художник, которого любят за стиль и идеи, но терпеть не могут за заносчивый нрав. Однако, это лишь для зрителя он такой. Хотя, тот узкоглазый тоже иногда жаловался. Я вздохнул и посмотрел на него. Альбедо был таким красивым, сияющим в лучах заката. Я не мог отвести от него глаз, и мое сердце забилось быстрее. Черт… Я же обещал себе не думать об этом. Но как же не думать, когда он рядом? Когда он так близко, что можно почувствовать его тепло? — Что-то ты опять подвис, — прервал мои мысли Альбедо, повернувшись ко мне. — Нет, ничего, — быстро ответил я. Только что именно «ничего»? Да и хуй с ним. — Ты в порядке? — спросил Альбедо, слегка нахмурившись. — Да, да, все хорошо, — отмахнулся я. — Сделаю вид, что я тебе поверил, — хмыкнул Альбедо, но тут же с улыбкой добавил: — А ты на следующих выходных свободен? Просто думаю на природу выбраться, пока ещё есть возможность. — Читай между строк — «Дотторе, ты единственный, кто нормально делает шашлык»? — рассмеялся я. — Ну, не без этого, — лукавая улыбка заиграла на губах Альбедо, — Но можно и без шашлыка. Просто погулять. Там сейчас прохладно, свежо, атмосфера такая… Осенняя. — Ладно, уломал, так уж и быть. — Отлично! — Альбедо засиял, словно услышал не моё согласие, а предложение контракта с шестью знаками в оплате. — Тогда я подготовлю все необходимое, а с тебя — твоё наличие. — Хорошо, — кивнул я, улыбаясь в ответ, — Только, пожалуйста, оденься по погоде в этот раз. Мне на тебя даже смотреть холодно. — Хорошо, хорошо, — согласился Альбедо, смеясь. — Не буду тебя мучить своими модными экспериментами. — Алиса б тебе по бошке дала за такие эксперименты. — Блин, точно, спасибо, что напомнил. Они там для Кли платье на выпускной уже подыскивать начали. Надо бы забрать ребёныша сюда на шоппинг, а то двести лет её не видел! — Пытаешься купить любовь за деньги, чтоль? — фыркнул я. Кого-то это мне напоминало… — Ни в коем случае. Я рад любой возможности увидеться и с ней, и с Алисой, но ты же сам знаешь… — Ага, да, график не позволяет, — я закатил глаза, — Но зато как в лес поехать на выходных, так Альбедо первый. — Это… Другое. — Лес важнее семьи. Круто. Приоритеты. — Ты. — Что «я»? — спросил я, вскинув бровь, ожидая, что случайно начал ссору и сейчас словесно огребу. — Ты важнее, — вздохнул он, опустив глаза. Я замер на месте, не ожидая такой ответ. Что это значит? Я не знал, что сказать, просто стоял и смотрел на него. — Альбедо… — начал я, но он поднял руку, чтобы остановить меня. — Я знаю, что ты думаешь, — сказал он, взглянув мне прямо в глаза. Окей, допустим. Только вот я сам не знал, что я думаю, — Но сейчас я правда понимаю, что ты для меня очень важен. Я стал тем, кем являюсь только благодаря тебе. — По моей вине, — поправил его я. — Нет. Именно благодаря тебе. И… Ты всегда был рядом, поддерживал, помогал. И я не могу представить свою жизнь без тебя. Мое сердце забилось быстрее, когда я услышал его слова. Я не знал, что делать или как отреагировать. Я просто стоял и смотрел на него, пытаясь понять, что происходит. — Я не знаю, что сказать, — пробормотал я, чувствуя, как краснею. — Ничего не надо говорить, — Альбедо виновато улыбнулся, — Давай просто сделаем вид, что этого не было. — Нет уж, так мы точно не сделаем. Мне действительно приятно слышать от тебя такое. Альбедо, ты тоже очень важен для меня, — я улыбнулся. — Нет. Эм… Ты не понимаешь, — вздохнул Альбедо, — Ай, к черту! Хотел сделать всё красиво, чтоб не зафакапить как в прошлый раз. Что?.. О чем речь? К чему это? Я ничего не понимал. Что было в «прошлый раз»? — Иль, мать твою, Дотторе, я тебя знаю уже чуть ли не пол своей жизни. И… — И что? — спросил я, не понимая, к чему он клонит. — И, знаешь, сколько бы я не заставлял себя отрицать этот факт, но те чувства, — Альбедо вздохнул, — Они так никуда и не делись. Я был зол на тебя, те ненависть и обида… Нет, не будем об этом. В общем, я долго смелости набрался, чтоб хоть что-то сказать. Просто, чтобы ты знал. И вот, казалось бы, знаменательный день и всё такое, но… Не знаю. Всё равно странно себя чувствую, — виновато усмехнулся он, пока я, извините конечно, стоял в ахуе, — Но ведь если всё время ждать «тот самый момент», то можно упусть что-то, да? Поэтому… Торре, я все ещё тебя люблю. — Да нет. Не, быть такого не может, — с губ сорвался нервный мешок, — После всего, что я натворил, это просто невозможно. — Все мы люди и все мы делаем и чувствуем что-то, у чего совершенно нет причин и объяснений, — неловко улыбнулись мне в ответ. — Честно, я уже окончательно запутался. То ты меня ненавидишь, то дружба — это магия, то… Хрен знает. Я просто, вроде как, мозгом понимаю, что ответить надо, а, вроде, и нет. Не знаю я. — Я понимаю, поэтому и не просил ответа. Я просто хотел, чтобы ты знал. Ни на что не надеюсь и не претендую. Просто хотел высказать свои чувства. — Я понимаю, — сказал я, попытавшись успокоиться. Меня всего немного трясло то ли от холода, то ли от нервов, — И я ценю это. Но… Я не знаю, что делать дальше. Я как-то морально к такому не готов. Надо просто переспать с этой мыслью или что-то в этом роде. Короче, мы обязательно все обсудим, но не прямо сейчас, ладно? — Конечно. Я понимаю, что это может быть сложно для тебя, — сказал Альбедо, кивнув головой, — Но я готов ждать и дать тебе время на размышления. — Спасибо, Альбедо. Я ценю твою поддержку и понимание, — сказал я, улыбаясь ему. Мы обнялись и я почувствовал, как его сердце бьется рядом с моим. Было странно и непривычно, но в то же время очень приятно. Я не знал, что будет дальше, но я был готов выслушать его и обсудить все вместе.

***

— Так, одноглазый, мы справились! — Алиса с гордым видом нажала на кнопку публикации, — Однако, это действительно самая халтурная концовка, которую я только видела. — Да ладно тебе. Это лучше чем ничего. Мы три года над этим всем бились, — Кэйа лениво потянулся, вставая со стула, — Начинали романтику, а закончили биографией какой-то, — хмыкнул он. — Для биографии Дотторе тут какой-то слишком злодей. Если бы он в жизни так Альбедо кинул, я его самолично нашла бы и повесила на этом его малиновом галстуке, — фыркнула Алиса, — Так что считай это не биографией, а просто красивой драмой. Жалко только, что Тигнари мы так и не избили… — А откуда он, кстати, взялся вообще? Что это за мужик? Ты ж его без спроса добавила. — Да хрен один с работы. Бесит меня конкретно. Пусть хоть в буквенном виде пострадает, — ехидно расхохоталась Алиса и закрыла ноутбук, — Теперь мы официально свободные люди. Как ощущения без оков «где прода?»? — Не знаю даже. С одной стороны приятно, что все закончилось, а с другой… Может зря мы Итэра ушатали? Пусть хоть читатели помнили бы его живым… — Нет. Так как-то правильнее смотрится. Жалко мальчишку, но это общество, он в любом случае долго бы не продержался. А так… Хоть буквенно он побыл счастливым, — вздохнула Алиса, — Так, мы парням будем отсылать, чтобы почитали? — Представляю лицо Альбедо, когда он прочитает про себя в роли врача. Только ради этого пытался разобраться как они работают. — Так ты же ничего не понял? — Это не важно, — фыркнув, отмахнулся Кэйа, — В любом случае мы им покажем. Альбедо сессию летнюю сдаст и, зуб даю, явится сюда как миленький со своим этим химиком. Жалко только не получилось реакцию Астрид Рейндоттир вставить, когда та узнала, что они встречаются. Хронология бы сломалась. — И мы где-то в самом начале кофту вернуть забыли, — усмехнулась Алиса, — Не парься, всем пофиг. Это же всего лишь фанфик. — И то верно. Пойдём чай пить лучше, а то я что, зря торт покупал? Отметим конец их выдуманной вселенной. Пусть лучше в реальной живут. Они вышли из комнаты и устроились на кухне. Под тихий шум телевизора и звон вилок о тарелки обсуждение «их» истории сошло на нет, перейдя в обычный разговор о чем-то житейском. Об учебе, работе и, как бы то ни было странно, об Альбедо с Дотторе. Пусть и не было никаких мафий и заговоров, пусть Альбедо и не гений-художник, а всего лишь студент-дизайнер — эта жизнь намного лучше той, о которой они писали. Ну, там хоть Кэйа глаз потерял героически, а не упав пьяным в куст во дворе Тартальи.