Свой человек.

Все оставшееся время пустой болтовни ведущих преподавателей Сюмин старался абстрагироваться от реальности, он и так привлек к себе достаточно внимания, а ведь день только начался. Кровь назойливо долбила в виски, и он только посильнее стискивал зубы, головная боль всегда сопровождала его приступы неконтролируемого раздражения, Бекхен, глядя на это, всегда говорил, что в гневе Сюмин похлеще любого альфы будет, но самое ужасное было в том, что он не мог контролировать свою злость. Декан говорил что-то о студентах по обмену и про тех, кто вернулся с корейского вуза обратно, но Сюмин мало что понимал, он очнулся только когда все стали расходиться, и с облегчением выдохнув, не спеша побрел к выходу, когда кто-то окликнул его. – Ээ… привет, – перед ним вырос тот альфа, который получасом ранее шлепнул его, только теперь выглядел он слегка смущенным. – Я извиниться хотел. В общем, я больше так не буду. Сюмин удивленно замер, хлопая перед незнакомцем глазами, мгновенно забыв о своем раздражении. Никто прежде с ним так себя не вел, тем более после того, что произошло. Обычно альфы просто обходили его стороной, чтобы не нарываться лишний раз, ведь почти каждый знал, что у Сюмина действительно взрывной и непредсказуемый характер. Он оглянулся на свою охрану, останавливая выливающуюся в воздух агрессию жестом, и услышал, как парень с облегчением вздохнул. – Говори, что тебе еще нужно, – устало отозвался он, спрятав руки в карманы брюк. – Меня зовут Лухан, и ты не подумай лишнего. Не знаю, что на меня нашло, обычно я не лапаю никого. – Ну и что это было? – Сюмин ехидно сощурился, внимательно наблюдая, как на светлом лице расползается нелепый румянец, и не мог поверить, что это тот самый парень, который положил начало его дерьмовому утру. – Ну, я только вернулся из Сеула, знаешь, как это бывает, если видишь новых… эммм, – Лухан завел руку за голову, и взлохматив светлые волосы, тяжело вздохнул. – В общем, прости, от тебя так приятно пахнет, а у меня никогда не получается выпендриваться. Сюмин усмехнулся и кивнул новому знакомому, хотя сам не до конца поверил в собственное дружелюбие, ведь только что его мысли были крайне кровожадными, но парень напротив выглядел искренне виноватым. – Не выпендривайся больше, идиот, может это поможет. – Наверно, ты прав, – Лухан неуверенно покачнулся на месте, и тихо добавил. – Я рад, что мы поговорили. – Проваливай уже, – Сюмин хмыкнул, когда блондин послушно махнул рукой и понесся к выходу. Глядя ему вслед, он недовольно сморщился от отголоска приторного запаха Лухана и направился за ним, размышляя об их диалоге. Хотя его размышления прервала живая преграда, которая тут же охнула от столкновения и выронила кучу книг. – Что, блядь, за день такой? – Простите, пожалуйста, – забормотала цветная макушка на уровне его коленей, и, вздохнув Сюмин присел, помогая собрать учебники. – Омега? – спросил он, будучи совершенно незаинтересованным. – Угу. – Кореец? – предположил Сюмин, рассматривая знакомый шрифт на одной из книг, и перевел взгляд на яркую шевелюру. – Угу. – Имя тоже «угу»? – он улыбнулся, когда парень робко посмотрел на него и тут же засиял. – О Сехун. А ты тоже кореец?! – Сюмин, – он кивнул, слегка морщась от такого обращения, и помог парню подняться. – Хочешь ко мне в гости? – ни с того ни с сего накинулся на него Сехун и поджал губы, решительно глядя Сюмину в глаза, как маленький ребенок, которому отказать было бы самым страшным грехом. Он был просто вынужден согласиться. Сюмин шел за цветноволосым корейцем, слушая того в пол-уха, думая о том, в какой же пиздец превращается этот день, что он мгновенно превратился в безотказную тряпку для какого-то пацана, а еще чуть не потек от одного проклятого запаха. В голове задолбило с новой силой, когда он едва не вписался во внезапно остановившегося парня. – Эй, ты вообще слушаешь? – Сехун обернулся, махнув ладонью перед глазами старшего. – Хен, ты в порядке? Сюмину уже захотелось вспылить, а еще лучше врезать так, чтоб не сразу поднялся, но глядя в глаза этому нелепому созданию, он видел собственное отражение, и злость понемногу отступала. – Да, в порядке, но, черт возьми, куда ты идешь? – На остановку, автобус будет через семь минут. – Что? – Сюмин глянул на него как на конченого придурка, сверкнул глазами на тихо хохочущего телохранителя и свернул в сторону парковки. – Угораздило же. Шли молча, слышно было только пыхтение Сехуна, прижимающего к груди свои драгоценные учебники. Паренек напряженно оглядывался на идущую рядом охрану и быстро прибавлял шагу, чтобы не отставать от Сюмина, и только когда они дошли, он не смог сдержать восторженного вздоха глядя на Lotus Evora светло-серебристого оттенка, и обошел машину с широко раскрытым ртом, хотя старший не обратил на это никакого внимания. Оказалось, что парень с радугой на голове жил почти на окраине города, квартиры там были намного дешевле, да и жить безопаснее, чем в общаге, переполненной агрессивных альф и продажных омег. Сюмин уже предполагал, что в ближайшие полчаса будет знать все о жизни этого чудака, который на первый взгляд показался ему угрюмым молчуном. – И за что же мне жизнь устраивает такой пиздец, – вспоминая собственные мысли, пробормотал он, вылезая из машины около серенькой многоэтажки. Сехун не обратил на это внимания, продолжая повествовать о своей жизни, он уже откровенно признался, что находясь вдалеке от родителей всего несколько дней, он еще никогда не испытывал такого отчаяния, поэтому так резво позвал Сюмина к себе, потом он даже извинился и снова забавно поджал губы. – Мне немного стыдно, потому что внутри твоей машины намного лучше, чем в моей квартире, – затараторил парень, открывая входную дверь. – Я вообще не ожидал, что у тебя такая крутая тачка. Сюмин молча вошел внутрь, разулся и самостоятельно обошел небольшое помещение. Сехун был прав, сравнивая салон его машины с этой дырой, но даже это серое место показалось ему уютным, когда Сехун позвал его нерешительным и трогательным «хён», будто от него зависела жизнь этого паренька с цветной шевелюрой. Он встряхнул головой, совершенно уверенно полагая, что большей бредятины там никогда не было, направился на кухню, где Сехун уже заваривал чай, а на столе для него уже было приготовлено пирожное. – Я не люблю сладкое, – пробормотал он, присаживаясь за стол, а Сехун так и замер, согнувшись над стаканами. – Как. Так. Не любишь…? – Я буду просто чай, без вопросов. – Хорошо, хён, – парень медленно кивает, и Сюмин решает, что он непроходимый тупица, потому что пирожное с торчащей сверху клубничкой придвигается к нему. – Ты только попробуй, без крема оно не такое уж и сладкое, честно. Сюмин запоздало понимает, что уничтожающий взгляд не действует на эту радугу или же он просто сдает позиции под напором младшего. Следующие полчаса он ковырял пирожное без особого энтузиазма, не понимая вообще, что он забыл в этом богом забытом районе до тех пор, пока айфон не оповещает его о пришедшем сообщении, в котором истерит Бекхен, видимо прознавший про утренний инцидент. Сюмин рассеянно глядит на часы и охает, время перевалило за полдень, а у него ещё слишком много дел, чтобы вот так впустую тратить время. Прощаясь, он почему-то соглашается дать обещание, что приедет снова, а еще зачем-то говорит, чтобы в случае возникновения проблем, Сехун не стеснялся просить его о помощи. Уже в машине Сюмин ловит себя на мысли, что иногда ему можно быть и хёном, а потом злится на себя за мягкотелость и недовольно стонет, потому что голову снова прошивает боль. Бекхен встречает его около кафе, в котором они обычно обедают по будням, и сокрушенно вздыхает, потому что Сюмин выглядит слишком замученным, а ведь он планировал покупку автомобиля для своего ненаглядного и без друга просто не справится. Страсть Сюмина к спортивным автомобилям он заметил не сразу, потому что парня нельзя было назвать транжирой, деньгами отца друг всегда пользовался с умом, однако когда дело касалось покупки машины, Сюмин готов был потратить любые деньги, если то, что находилось под капотом сочеталось со стильным кузовом. Сам Сюмин называл свою любовь к машинам, просто отдушиной, прибавляя метафорическую фразу о том, что ничто не помогает привести мысли в порядок, как скорость. И, несмотря на протесты Бекхена, они все-таки едут в один из любимых автомобильных салонов Сюмина, где их встречает уже знакомый консультант. Они пропадают там почти на четыре часа, прежде чем Бекхен решается прокатиться на одном из автомобилей, после одобрительного взгляда друга. Выбор пал на McLaren, который они обхаживали последние полтора часа, пока сам Бек сравнивал его с Чанёлем, его просто очаровывает мощность автомобиля, не говоря уже о стильной наружности, которую он оглядел почти со всех сторон и обласкал всеми известными ему комплиментами. Они прощаются около выхода одного из любимых ресторанов Сюмина, когда улицы города уже освещаются неоновыми огнями. Бекхен машет ему рукой, заставляя Чанеля повторить его жест, прежде чем оба садятся в новую машину, а Сюмин еще долго стоит на улице, глядя на темное небо. В его голове появляются мысли о завтрашнем дне, о том, что его ждет в университете, но он с успехом их прогоняет, и, думая о том, что ему наверно стоит почитать этим вечером, садится в машину.