В саду, где мы посадили семена
Есть дерево, такое же старое, как я
Ветки покрыты зеленью
Почва возродилась, встала с колен
— Так это и есть та самая карта… — пробормотал Драко, наблюдая, как Северус Снейп расхаживает по кабинету директора. — С помощью нее я следил за тем, куда ты ходил… но Выручай комната всегда немного раздражала из-за того, что ее нет на карте. Драко осмотрел карту в поисках каких-либо признаков своих лучших друзей, но не увидел ни одного. — Чертовы идиоты ушли… — сказал Драко себе под нос, его желудок скрутило от нервов. — Нет, смотри… Гарри указал пальцем на кухню, и, конечно же, имена Тео и Блейза подсветились на карте, их следы быстро убегали прочь, по направлению к лестницам, ведущим к седьмому этажу.ОхОхОхОхОхОхО
— Мне нужна сигарета, — устало сказал Драко, откидывая с лица длинные черные пряди волос, — если бы я знал, как долго мы будем идти, я бы выкурил… пять. Что бы скрыть личность Драко они снова использовали тюбик краски для волос, который им дала Миссис Уизли. Гермиона не знала, был ли Мистер Лавгуд знаком с Малфоями, но ей было известно, что Люциус некоторое время фигурировал в газетах, когда попал в Азкабан после пятого курса. Поэтому, чтобы перестраховаться и не пугать его тем, что в его доме находится почти копия Пожирателя смерти, она решила изменить внешность Драко. Малфой не был доволен ее решением, но, тем не менее, подчинился. — Джинни, я думала, ты знаешь, где живет Полумна? — проворчала Гермиона, стягивая волосы в невысокий хвост. Они прошли уже несколько миль, и за все это время видели лишь один коттедж. Джинни предложила им попробовать аппарировать на другой холм, после этого подтвердив что это был не тот дом. — Да… вроде как, папа иногда провожал меня сюда летом… с тех пор прошло много времени… клянусь, это не так уж далеко… Смотрите! Вот! Мы почти пришли! — Наконец-то, — с облегчением вздохнул Гарри, и они под мантией-невидимкой последовали за ней вниз по холму. Когда ребята подошли к небольшому коттеджу, напоминавшему шахматную ладью, Гермиону охватило чувство тревоги. — Думаешь, они уехали? — прокомментировала она, — откуда ты знаешь, что они все еще живут здесь? Джинни засмеялась. — Думаю, мы бы знали, если здесь жили не Лавгуды… вот, посмотрите. На сломанных воротах перед домом были прибиты три нарисованные от руки таблички.ПРИДИРА. РЕДАКТОР: К. ЛАВГУД
СОРВИ СВОЮ СОБСТВЕННУЮ ОМЕЛУ
ДЕРЖИСЬ ПОДАЛЬШЕ ОТ СЛИВЫ-ЦЕППЕЛИН
Гермиона прикрыла рот рукой, прежде чем успела рассмеяться. — Что, черт возьми, такое Слива-цеппелин? — вытаращился Драко, выглядя несколько испуганным. — Ну конечно… — Джинни усмехнулась, медленно открывая калитку. Ворота громко скрипнули, и она нахмурилась, отдернув руку, как будто обожглась. — Это было неожиданно. Они пошли вперед, и Гермиона оглядывала растения, заметив редиску, похожую на плод, который был выглядел как любимые сережки Полумны, и еще несколько растений, которые она не могла назвать, но точно знала, что они странные. — Мы все еще в Англии? — пробормотал Драко, оглядывая двор широко раскрытыми глазами и придвигаясь ближе к Гермионе. — Тише, ребята, давайте снимем плащ. Это Гарри ему нужен, а не мы, — Гермиона схватила железный молоток, трижды постучав по нему, а затем засунула плащ в сумку. Через десять секунд дверь распахнулась, и из нее вышел Ксенофилиус Лавгуд, босой, в испачканной ночной рубашке, с засаленными и спутавшимися белыми волосами. Гермиона внутренне нахмурилась, ведь он был совсем не похож на того мужчину, которого она видела рядом с Луной на свадьбе Билла и Флер. — В чем дело? Что вам нужно? — огрызнулся он, всматриваясь в их лица, пока его взгляд не упал на Гарри, и его челюсть отвисла. — Здравствуйте, — тихо сказал Гарри, шагнув вперед и протягивая руку, — здравствуйте, Мистер Лавгуд, помните меня? Я Гарри Поттер. Ксенофилиус не пожимая протянутой руки тупо уставился на шрам Гарри. — Мы познакомились на свадьбе Билла и Флер… — попытался Гарри, глядя на него сдвинув брови, — ничего, если мы зайдем на минутку, чтобы поговорить? Мы бы хотели кое-что с вами обсудить. Ксенофилиус на минуту отвел взгляд в сторону сада позади них, колеблясь. — Я… я не уверен, что это хорошая идея… это довольно неожиданно, я не думаю, что мне стоит… — Пожалуйста, — настоял Гарри, выглядя слегка ошеломленным его реакцией, — мы не займем много времени. Ксенофилиус снова заколебался, но слегка кивнул, открывая дверь, чтобы они могли пройти. — Тогда входите… входите быстрее! Гермиона едва успела переступить порог, как он захлопнул дверь. Она посмотрела на него с некоторой тревогой, выбитая из колеи его плохими манерами. Отпустив свои первоначальные чувства, Грейнджер оглядела причудливую кухню, улыбаясь, когда глаза Драко чуть не выскочили. Кухня представляла собой идеальный круг, все было изогнуто, чтобы вписаться в интерьер, стены были расписаны изображениями насекомых, цветов и птиц. В середине комнаты была винтовая лестница из кованого железа которая вела на верхние этажи, откуда Гермиона слышала стук и грохот. Что задумала Полумна? подумала она, сбитая с толку. — Поднимайтесь наверх, — сказал Ксенофилиус, направляясь вверх по лестнице. На втором этаже была гостиная, совмещенная с рабочим кабинетом, более захламленным, чем кухня внизу. Повсюду валялись книги, на каждой поверхности лежали пергаменты, с потолка свисали маленькие модели существ, которых Гермиона никогда не видела. Как только они поднялись, девушка обратила внимание на шум — это была не Полумна. Это был деревянный печатный станок, вокруг которого валялись копии Придиры. — Извините, — сказал Ксенофилиус, доставая скатерть из-под огромной стопки книг, чтобы накрыть печатный станок, в результате чего стопки упали на пол. Через мгновение мужчина заговорил, повернувшись к ним спиной и стоя лицом к газетам. — Зачем вы пришли в мой дом? Гермиона блуждала глазами по комнате, пока не заметила большой рог установленный на стене, и она чуть не выпрыгнула из своих туфель от шока. — Что за чертовщина! Мистер Лавгуд, что это у вас на стене?! — воскликнула она, указывая на стену. — Рог морщерогого кизляка, — ответил он, глядя на нее со странным выражением лица. — Какого черта! — воскликнула она, чувствуя себя совершенно возмущенной его неосведомленностью в этом вопросе. — Гермиона, сейчас не время… — Гарри, это рог взрывопотама! Это контрабанда! Хранить его в доме невероятно опасно! Драко и Джинни начали отступать от стены, выглядя обеспокоенно. — Дорогая, откуда ты знаешь, что это он? — сказал Драко, глядя на рог большими глазами. — Он есть в книге Фантастические твари и где они обитают! Мистер Лавгуд, он может взорваться при малейшем прикосновении, вам нужно немедленно избавиться от него! — Если хотите знать, — сказал Ксенофилиус как ни в чем не бывало, — это пугливое магическое существо, его рог… — Мистер Лавгуд, я узнаю клеймо на его основании, это рог взрывопотама, и он чрезвычайно опасен, я не знаю, где вы его приобрели… — Я купил его две недели назад у одного очень приятного волшебника в качестве рождественского подарка для моей Полумны. А теперь, — сказал он, явно покончив с этой темой и повернувшись к Гарри, — чем я могу быть полезен вам, Мистер Поттер? — Нам нужна ваша помощь кое в чем, — поспешно сказал Гарри, дав Гермионе понять, чтобы она закрыла рот. — Ну… — сказал Ксенофилиус, поджав губы, его здоровый глаз снова уставился на шрам Гарри, — ну, хотя я бы хотел… помогать Гарри Поттеру довольно опасно… — Погодите-ка, разве не вы в этой газете писали о том, как важно, чтобы все помогали Гарри? — заговорила Джинни, нахмурившись. Ксенофилиус оглянулся на свой печатный станок, разминая руки. — Да… да, я писал это пару раз… однако… — Значит, это для всех остальных? Не для вас? — вмешался Драко, подняв на него бровь. Ксенофилиус не ответил, выглядя глубоко противоречивым. — Полумна здесь? — внезапно спросила Гермиона, снова посмотрев на винтовую лестницу. — Луна у ручья, ловит… Шлёппи. Я уверен, она хотела бы вас видеть… Я… я пойду за ней… и когда вернусь помогу вам, — заикаясь, проговорил Ксенофилиус, его лицо побледнело. После этого он сбежал вниз по лестнице, входная дверь открылась, а затем хлопнула обратно. — Да что с ним такое? — спросил Драко, скрестив руки на груди, — я думал, он хочет помочь Гарри… — Он, вероятно, просто в ужасе от того, что произойдет, если Пожиратели Смерти узнают, что я был здесь, — вздохнул Гарри, осторожно постукивая по стопке книг кончиком своих черных кроссовок. — Я в это не верю, он достаточно долго призывал всех и агитировал бороться, просто сейчас, когда дело дошло до дела, он ведет себя как трус, — надулась Джинни, завязывая волосы в хвост. — Да, я согласна с Джинни, — сказала Гермиона, глядя на рог на стене, — давайте держаться другой стороны комнаты, хорошо? Нам не нужно, чтобы эта чертова штука убила нас. Гарри подошел к окну в дальнем конце комнаты, и все последовали за ним. Он не отрывал взгляда от стекла, а Гермиона нетерпеливо постукивала ногой, гадая, что же так задержало Ксенофилиуса. Она снова оглядела комнату и остановилась, когда ее взгляд упал на бюст красивой, но строгой на вид ведьмы в причудливом головном уборе с приклеенной к нему оранжевой редькой. — Что это? — спросил Гарри у нее из-за спины, глядя на ту же статую, на которую смотрела она. — Не знаю, каждый раз, когда я приезжала в гости, я задавалась тем же вопросом, — сказала Джинни, почесывая щеку, — никогда не знаешь, что здесь увидишь. Входная дверь снова хлопнула, и через мгновение Ксенофилиус уже поднимался по винтовой лестнице, неся поднос с разномастными чашками и кипящим чайником. — Вы нашли мое изобретение, — сказал он, подталкивая поднос к Джинни, чтобы она присоединилась к Гарри и Гермионе у бюста, — здесь выгравированы слова Ровены Рейвенкло. Ума палата дороже злата! Он взволнованно указал на слуховые рожки. — Это сифоны для мозгошмыгов, что бы ничто не отвлекало мыслителя от раздумий, — он перевел взгляд с Драко на Гермиону, которая после упоминания мозгошмыгов подошла ближе, что-бы рассмотреть бюст, — похоже, у вас обоих их довольно много… — с любопытством протянул он, остановившись на мгновение в раздумье, прежде чем продолжить, — пропеллер австралийской веретенницы, для возвышения образа мыслей — сказал он, и указал на оранжевую редиску, — а это слива-цеппелин, для обострения восприимчивости ко всему необычному… чтобы принимать невозможное… возможным. С минуту все молчали, пока Драко наконец не заговорил. — Вы их курите? Сливы-цеппелин? Гермиона шлепнула Драко в живот, свирепо глядя на него, на что он одними губами произнес «Что?», прежде чем закатить глаза. Ксенофилиус, однако, не ответил, предпочтя вместо этого возиться с подносом, который Джинни удалось поставить на захламленный стол. — Не хотите ли вы выпить по чашечке настойки Лирного корня? Наш собственный рецепт, — он налил фиолетовый напиток во все чашки, вручив по одной каждому, — Луна у Нижнего моста. Она была рада слышать, что вы все здесь, она поймала много рыбы, так что нам хватит на большую кострюльку ухи. Присаживайтесь. Они все сели на большой диван, Драко сдвинул стопку газет на пол, в то время как Джинни и Гермиона убрали книги, а Ксенофилус сел в кресло. — Итак… чем я могу вам помочь, Мистер Поттер? Гарри сел вперед, его взгляд остановился на ожерелье, выглядывающем из под рубашки Мистера Лавгуда. — Вообще-то мы пришли по поводу символа на вашем кулоне, Мистер Лавгуд, — сказал Гарри, указывая на треугольное ожерелье. Ксенофилиус посмотрел на него сверху вниз и провел по поверхности пальцем. — Вы имеете в виду Дары Смерти?ОхОхОхОхОхОхО
Гарри вопросительно посмотрел на Гермиону, на что она пожала плечами и посмотрела на Джинни, затем на Драко. Никто из них не знал, о чем говорит Ксенофилиус. — Что такое Дары Смерти? — спросил Гарри, выглядя совершенно сбитым с толку. — Вы не слышали о них? — спросил он, глядя на всех, — я не сильно удивлен, очень немногие волшебники верят или даже понимают их смысл. Как тот простодушный молодой человек на свадьбе вашего брата, — сказал он с ноткой раздражения в голосе, — который напал на меня за то, что я носил символ, который, по его мнению, принадлежал популярному Темному волшебнику давних времен! В Дарах нет ничего Темного, по крайней мере, не в том смысле, в котором считал этот тупица. Вы просто используете символ, чтобы открыть себя другим верующим в надежде, что они помогут вам в ваших поисках. Он сделал небольшую паузу, размешивая сахар в настойке, пока Гермиона снова смотрела на Гарри и Драко, все еще сбитая с толку. — Я… мы все еще не совсем понимаем, о чем вы говорите, — Гарри сделал глоток своего напитка, и Гермиона увидела, как он сдержал рвотный позыв, с грохотом поставив чашку обратно на блюдце. — Ну, во-первых, только верующие ищут Дары Смерти, — ответил Ксенофилиус. Гермиона слегка раздраженно хмыкнула. — Гарри имел ввиду, что это такое, Мистер Лавгуд? Дары Смерти? Ксенофилиус сделал паузу, затем отставил чашку с чаем. — Я уверен, что вы все слышали Сказку о трех братьях? Все кроме Гарри хором ответили да, в то время как он выглядел слегка сбитым с толку. — Ну что ж, Мистер Поттер. Тогда лучше начать со Сказки о трех братьях… у меня где-то должна быть книга… — У меня есть книга, Мистер Лавгуд, — сказала Гермиона, доставая из сумки свою копию, — ее оставил мне Дамблдор. Ксенофилиус кивнул. — Тогда почему бы вам не прочитать ее нам? Чтобы убедиться, что мы все всё правильно поняли. Гермиона нахмурилась, но все равно открыла книгу и начала читать, чувствуя как натягиваются нервы.ОхОхОхОхОхОхО
Через десять минут Гермиона закончила рассказывать историю о трех братьях, а Гарри сидел и смотрел на нее в еще большем замешательстве, чем раньше. — Вот и все… вот и объяснение Даров Смерти, — сказал Ксенофилиус, отойдя от окна, к которому он подошел раньше. Гермиона почувствовала, как у нее дернулся глаз. — Что, простите? Ксенофилиус взял перо со столика возле своего локтя и лист пергамента, а затем положил его на заваленный стол перед ними. — Бузинная палочка, воскрешающий камень и мантия-невидимка, — закончил он, заключив круг и вертикальную линию в треугольник, — все вместе они составляют знак Даров Смерти. — Но я никогда не видела упоминания Даров Смерти в истории, — сказала Гермиона, нахмурившись, глядя в свою книгу. — Конечно, не видели, это детская сказка, рассказанная для развлечения, а не для обучения, но те из нас, кто разбирается в этих вопросах, знают, что в этой истории говорится о трех предметах или Дарах, которые, если их собрать вместе, сделают того, кто их получит, повелителем Смерти, — ухмыльнулся Ксенофилиус, выглядя очень довольным собой. В комнате стало тихо, и мужчина снова посмотрел в сторону окон. — Луна скоро должна вернуться с ужином… — Когда вы говорите повелителем Смерти, вы же на самом деле не… — начала Джинни, подняв палец. — Хозяином, повелителем, в зависимости от того, какой термин вы предпочитаете, — сказал Ксенофилиус, махнув рукой. — Так вы пытаетесь сказать… что эти Дары… действительно существуют? — медленно произнесла Гермиона, не веря в то, что говорит. — Ну конечно, — ответил Ксенофилиус, прислонившись спиной к подоконнику. — Ну… — Гермиона замялась, стараясь быть как можно более мягкой, — Мистер Лавгуд, вы уверены… или хотели сказать… — Гермиона, — твердо прервала ее Джинни, бросив на нее пристальный взгляд, ее глаза метались между ней и Драко. Гермиона поджала губы, понимая, что если бы она сказала, что история Ксенофилиуса о Дарах Смерти не была реальной, это означало бы отрицание связи, которую разделяли они с Драко. Невозможное было реальным, и все, что они пережили за последний год, было тому подтверждением. — Луна рассказывала мне о вас, Мисс Грейнджер… Вы, как я вижу, очень умны, но порой упрямы, — сказал Ксенофилиус, поглаживая свой подбородок, — но все же вы разделяете связь с этим молодым человеком рядом с вами. И ваши глаза все еще не открыты для возможностей? У Гермионы в шоке округлились глаза. — Как вы… — Это отец Луны, Миона… — пробормотала Джинни рядом с ней, ее невысказанное напоминание говорило ей, что подруга заметила то же самое не так давно. — Гермиона, у вас с Драко не просто душевная связь, — наконец ответила Полумна, — Я сразу поняла, что у вас с Драко она есть… Мозгошмыги очень красноречивы. Особенно когда они прыгают туда-сюда между вами обоими… — Но Мистер Лавгуд, мы все знаем, что мантии-невидимки существуют, они редки, но… — Но Третий Дар — это настоящая мантия-невидимка, а не дорожный плащ, зачарованный с помощью чар, или сделанный из волос Демимаски, которые сначала скрывают вас, но со временем рассеиваются. Речь идет о мантии, которая действительно делает человека полностью невидимым, навечно обеспечивая непроницаемое сокрытие, независимо от наложенных на него заклинаний. Много ли вы слышали о таких мантиях, Мисс Грейнджер? Гермиона не смогла ответить, впервые в жизни она чувствовала себя в таком тупике. Грейнджер посмотрела на Гарри, Джинни и Драко, которые все смотрели в сторону ее сумки. Она знала, что все они думают об одном и том же. Они действительно знали о подобной мантии… мантии Гарри, собственно говоря. — Именно так, — сказал Ксенофилиус, выглядя довольным тем, что заставил ее замолчать, — никто из вас никогда не видел такой вещи. Он снова посмотрел в окно, небо теперь было окрашено в розовый цвет. — Хорошо, — сказала Гермиона, на минуту закрыв глаза и на секунду отбросив логику, — гипотетически мантия существует, а как насчет Воскрешающего камня? Как он может быть настоящим? — спросила Гермиона, пытаясь осмыслить ситуацию. Джинни застонала, и Драко устало откинулся на спинку стула, в то время как Гарри просто странно посмотрел на нее. — Предоставьте мне доказательства того, что это не реально, Мисс Грейнджер, — тихо сказал Ксенофилиус, пристально глядя на нее. Гермиона почувствовала, как в ней вспыхнул гнев. — Как я могу доказать это?! Вы значит можете утверждать, что все реально, если никто не доказал, что этого не существует! — Да… наконец-то вы немного приоткрыли свой разум, — сказал Ксенофилиус, одарив Гермиону улыбкой. Гермионе хотелось придушить его, Полумна никогда не была так настойчива в отношениях с ней… но все же она должна была признать, что и сама вела себя довольно напористо, не принимая ничего из того, что он мог сказать. Особенно когда между ней и Драко уже произошло нечто совершенно безумное и невероятное. — А Бузинная палочка, — заговорил Гарри, прежде чем Гермиона успела вымолвить хоть слово, — вы тоже верите, что она существует? — Есть бесконечные доказательства того, что она существует, бузинная палочка — это артефакт, который легче всего проследить в истории, потому что путь ее переходит из одних рук в другие. — Переходит…? — заинтригованно спросил Гарри. — Обладатель палочки должен отнять ее у предыдущего владельца, если он хочет стать ее хозяином. Вы, конечно, слышали об Эгберте Эгоисте, Годелоте и Локсие? Кровавый след этой палочки разбросан по всей истории мира Волшебников. Гермиона не могла поспорить с тем, что услышала. — Так у кого, по-вашему, она сейчас? — спросила Джинни, устраиваясь на диване. Ксенофилиус пожал плечами. — Кто знает… кто знает, где спрятана палочка. След теряется вместе с Аркусом и Ливием, когда они победили Локсиаса, кто знает, кто из них забрал палочку? История умалчивает… Гермиона почувствовала, что напряглась, когда в ее сознании снова что-то заиграло… могила, могила в Годриковой впадине, та самая, с символом! — Мистер Лавгуд… семья Певерелл тоже связана с Дарами Смерти? — серьезно спросила она. Джинни подскочила на своем месте при упоминании этого имени и вопросительно посмотрела на Ксенофилиуса. Мужчина уставился на Гермиону с растерянным видом. — Ну и навели вы меня на мысль, Мисс Грейнджер, я думал, вы новичок в поисках Даров! Многие из нас считают, что Певереллы имеют отношение к Дарам! — Кто, черт возьми, такие Певереллы? — пробормотал Драко, устало прикрывая глаза, и проводя рукой по лицу. Гермиона подумала, не стал ли он ворчливым из-за того, что так давно не курил. — Это имя было написано на могиле с меткой в Годриковой впадине, — ответила Джинни, положив подбородок на кулак, — Игнотус Певерелл. — Да! Знак на могиле Игнотуса — это конкретное доказательство! — Чего? — легкомысленно спросил Драко, прижав указательный палец к виску. — Что три брата в этой истории на самом деле были тремя братьями Певереллами, Антиохом, Кадмусом и Игнотусом! Они были настоящими владельцами Даров! Гермиона посмотрела на Джинни, которая выглядела так, будто верила каждому слову. — Останьтесь на ужин! — сказал Ксенофилиус, спускаясь по лестнице и передвигаясь по кухне внизу, — всем всегда нравится наш суп из Шлёппи! — Я уже два часа пытаюсь понять, что такое Шлёппи, от этого чудилы у меня голова болит, — пожаловался Малфой, убирая свои черные волосы в пучок на затылке. — Что за чушь собачья, — ворчала Гермиона, чувствуя себя обманутой, — этого не может быть… Я имею в виду, это просто притянуто за уши, пустая трата времени! — Я не знаю, Миона, он — единственная зацепка, которая у нас есть… и неужели в это так невозможно поверить? — сказала Джинни, выглядя противоречиво. — Да, потому что зачем Смерти вообще входить в царство смертных?! Если Смерть вообще является разумным существом! — Гермиона огрызнулась, вскинув руки вверх, — Она могла бы убить их из своего собственного царства прямо там, если бы почувствовала себя обманутой! — Потому что, возможно, она была зла на гребанных Пидереллов, или как вы их там блять называете, за то, что они не упали в ее блядскую реку смерти… Слушайте, мы можем уйти? Я не хочу есть этот ушлёпский суп, — вздохнул Драко, надевая перчатки. — Гарри и я были воспитаны маглами, — сказала Гермиона, игнорируя Драко, — нас учили разным суевериям, Джинни… — Заткнись, Миона, ты должна лучше в этом разбираться! Год назад ты была в невозможной ситуации, когда связалась с Драко, а теперь мы здесь! И ты поверила в это только потому, что почувствовала! Почему бы не поверить и в эту историю?! Это лицемерно! — в отчаянии воскликнула Джинни. — Потому что он называет гребаную редиску Слива-цеппелин! И рог взрывопотама рогом морщерогого кизляка, или как он их так блять называет! — проворчала она, положив руки на бедра, — уже десятки и сотни лет ходят слухи о сверхмощных палочках, о палочке Смерти, о палочке Судьбы, это все ерунда! Палочки сильны лишь настолько, насколько силен волшебник, который их использует! — Но откуда ты знаешь, что все эти палочки — не одна и та же? Всплывающая на протяжении веков под разными именами? — задумчиво спросил Гарри. — Значит, все они это Бузинная палочка, созданная Смертью? — спросил Драко, засунув руки в карманы. Гарри неуверенно покачал головой. — Ну, а как насчет камня и мантии! У Гарри, есть мантия-невидимка! Я никогда не задумывалась о том, насколько хорошо она сделана! Она у него уже много лет, и ни разу не изменилась и не потрепалась, я имею в виду, что это мантия его отца и она очень старая! — Джинни сказала, парируя, — это имеет смысл… — Кто-нибудь чувствует запах горелого нижнего белья? — спросил Драко, сморщив нос. Гермиона собиралась продолжать спорить, когда заметила, что Гарри ушел, поднявшись на следующий этаж. — Куда он пошел? — спросила Гермиона, глядя ему вслед, — мы не должны здесь копаться, мы здесь гости… Она пошла за ним, следуя вверх по лестнице, а Джинни и Драко шли за ними по пятам. — Гарри, что ты делаешь! Мы не должны тут шариться, когда его нет… — она замялась, уставившись туда же, куда смотрел Гарри. На потолке был огромный красивый портрет, с пятью знакомыми лицами, и одним наполовину набросанным, но не закрашенным. Гарри, Рон, Гермиона, Джинни, Невилл… и Драко. Под ними, казалось, были пять золотых цепочек, связывающих их вместе, но, посмотрев на них еще немного, Гермиона поняла, что цепочки — это слова, тысячу раз повторенные золотыми чернилами. Друзья. Гермиона почувствовала, как сжалось сердце и ей стало стыдно за все те случаи, когда она смеялась над тем, что говорила или делала Луна. Луна всегда была хорошим другом для всех них, чем они когда-либо были для нее, и она продолжала доказывать это и в отношении Малфоя, который никогда даже по-настоящему не разговаривал с ней. Гермиона оглянулась на Гарри, чувствуя, что ее глаза немного слезятся, и заметила, что что-то не так. Он нахмурившись осматривал спальню. — В чем дело? — спросила она, когда он повернулся и пошел вниз по лестнице. Джинни последовала за ним первой, и все они внезапно остановились, когда Ксенофилиус вышел на лестницу из кухни, держа в руках поднос с тарелками. — Мистер Лавгуд… где Полумна? — серьезно спросил Гарри, хватаясь за перила. — Простите? — Полумна? Где она? — Я… я уже говорил вам. Она внизу у моста… ловит рыбу… — Она пошла за шлёпками, мы уже поняли, почему у вас только пять мисок? — прервал его Малфой, уставившись на поднос. Ксенофилиус открыл рот, не произнося ни звука, а поднос в его руках начал трястись. — Я не думаю, — медленно начал Гарри, — что Полумна была здесь, ее комната — тому доказательство. Куда она пошла? Почему вы все время смотрите в окно? Как в замедленной съемке, Ксенофилиус уронил поднос, чаши разбились, Гермиона, Драко и Гарри достали свои палочки, а Гермиона толкнула Джинни за себя. Ксенофилиус замер, его рука уже собиралась полезть в карман, когда печатный станок издал громкий щелчок, рассыпая выпуски Придиры, летящие в их сторону, один из которых оказался прямо у ног ребят. Гермиона спустилась по ступенькам, ее палочка все еще была направлена на Ксенофилиуса. На первой странице журнала было изображено лицо Гарри. На обложке журнала было изображено лицо Гарри, а напротив него красовалась надпись НЕЖЕЛАТЕЛЬНОЕ ЛИЦО НОМЕР ОДИН. Гермиона почувствовала, как все вокруг замедлилось, когда она взяла журнал в руки. — Полагаю, Придира выпускает что-то новенькое, — холодно сказал Гарри, глядя на Ксенофилиуса, — так вот что вы делали, когда выходили на улицу, Мистер Лавгуд? Посылали сову Пожирателям смерти? Ксенофилиус выглядел бледнее обычного. — Они забрали мою Луну… — прошептал он, умоляюще глядя на них, — из-за того, что я написал… они забрали ее, и я не знаю, где она, или что с ней стало… Но они могут вернуть ее, если я… если я… — Сдадите им Гарри, — закончила Гермиона, чувствуя как жалость переполняет ее нутро. Луна была для него всем. — Нет, мы уходим, пошли, девочки, — заявил Драко, направляясь к выходу. — Они скоро будут здесь… Я должен… Я должен спасти свою девочку, я не могу позволить себе потерять ее, ты не можешь уйти! — сказал Ксенофилиус, перекрывая руками пусть на лестницу. Гермиона услышала свист возле окна и повернула голову как раз вовремя, чтобы увидеть пролетающие мимо метлы, отчего у нее упало сердце. — ГАРРИ! — одновременно закричали девушки, указывая на окно. Внезапно она услышала глухой удар и увидела, как Гарри и Ксенофилиус упали в сторону, Гарри выбил палочку из рук мужчины, когда оглушающее заклинание Ксенофилиуса, попало прямо в Рог Взрывопотама.