***
— Хакон, Хакон! — кричала я, не понимая, что со мной. Почему так ужасно болит живот? Откуда кровь на постели? Я заражена? Больна? Я превращаюсь в одного из них? Слёзы лились ручьём, вся опухшая и раскрасневшаяся встретила опекуна в дверном проёме, чуть ли не столкнувшись с ним. Он выглядел испуганно, примчал на зов сразу же, при этом в его руке оказалась металлическая балка, ведь подумал, что на меня напали. Смотрел куда-то за меня, выискивая причину угрозы, а я лишь ткнулась руками в его живот, продолжая плакать. — Что случилось? — обеспокоенно спросил брюнет, осматривая моё испуганное лицо, дотронувшись ладонями до моих щёк, начиная крутить голову в разные стороны, осматривая. — Кто-то в окно лез? Страшный сон приснился? Я отрицательно покачала головой, посмотрев на свои трясущиеся руки, когда Хакон убрал свои, положив их на мои плечи. — Я умираю, Хакон, — взвыла я в очередной раз, обращаясь к нему дрожащим голосом. — Или превращаюсь, или больна...я не знаю! Мне так больно, а ещё я истекаю кровью! Но меня никто не кусал, честное слово! И ночью я никуда не выходила, клянусь! Хакон взволнованно продолжил осматривать меня, а затем замер, будто что-то вспомнил. Или что-то понял. Молчал несколько секунд так удручающе и напряжённо, что я в это время успела накрутить себе невесть что. Поставить себе самые страшные диагнозы, которые только знала. И молчание его не прибавляло мне уверенности в том, что я не умру. — Аня, я за Лилиан схожу, хорошо? Она тебе...Она.., — запинался брюнет, будто позабывал большинство слов, которые знал. — Ты только не переживай, ладно? Ты не умираешь. Всё в порядке...Лилиан...Она объяснит...Но с тобой всё в порядке.***
Обед уже наступил, а Хакона на горизонте так и не наблюдалось. Пришлось наворачивать круги возле убежища, высматривая того вдали. Прождала ещё час, два, три. Кажется, меня снова обманули. Вот же гадёныш, куда только исчезает он вечно? Проследить что ли за ним в следующий раз, да взбучку устроить, что б знал, что со мной шутки плохи? Даже кусок в горло не лез. Видимо, стоит прислушаться к организму и не пихать в себя еду через силу, а просто подождать лучшего момента. И заодно сходить на базар, может Райан или Митчел знают, куда Хакон делся? Решено. Тем более, если он вернётся домой, обнаружив моё отсутствие, то сразу поймёт где я. А где мне ещё быть, как не на Базаре? Заодно Лилиан навещу по пути, да может согласится со мной пойти, чтоб не так одиноко было. На столе лежала рация, зацепившись за неё взглядом, подумала, прежде чем взять её. Связаться с опекуном или послать к чёрту? Пожалуй, второе. Лучше с Лилиан поболтаю, пока к ней бежать буду сквозь препятствия и пропасти. Только вот ответит ли? Рация-то давно уже лежала в её убежище, ждала хозяйку. — Лилиан, ты на связи? — зажав кнопку, я услышала характерное шипение. Вскоре на той стороне послышался её голос. — Надо же, я думала эта рация теперь всегда молчать будет, — усмехнулась блондинка. Даже по голосу я могла представить её усмешку на лице и лёгкие морщинки возле глаз. Не верилось, что я могла просто пообщаться с ней и увидеться. Казалось, что мне снится ужасно длинный сон. Переправившись через навесной деревянный мост, оказалась на соседнем здании. — Всё ок? — Если бы, — горько усмехнулась я, а затем сдержала порыв пожаловаться на кареглазого лгуна. — На Базар пойдёшь? За компанию. Я сейчас к тебе направляюсь. Пять минут и я у тебя. — Давай, жду. Развеюсь немного. Отключив рацию, убрала её во внутренний карман джинсовки, благо, та была не сильно крупной и вмещалась в карман в самый раз. Остановилась, чтоб вдохнуть побольше свежего воздуха и выдохнуть весь накопившийся негатив. Да что б тебя, Хакон! Лилиан ждала возле своего убежища, посиживая на плетёном кресле-качалке, держа в руке ту самую листовку, один в один схожей с той, что я взяла с собой в качестве проходного билета в Гриндейл. Всё-таки, ситуация вышла странной. Лилиан спокойно отреагировала на заявление Хакона про Вальца. Я в свою очередь вообще не знаю, кто такой. А сам Хакон говорит об этом так, будто в этом нет ничего страшного, а затем и вовсе признаётся, что соврал про это лишь для того, чтобы вытащить из Гриндейла нас троих живыми. Остановившись возле своей давней знакомой, метнула взгляд на листовку, которую та вскоре скомкала в комок. — Неподалёку эту херню нашла. То ли старые остались ещё, то ли кто-то так и продолжает их развешивать. Сука. — Больше на такое не куплюсь, — я закусила губу. — Лили, не могла бы рассказать, что за Вальц? И почему Хакон работает на него? И что вообще за хрень происходит? — Не бери в голову, — Лилиан махнула рукой, вставая с кресла, начиная разминаться. — Всё под контролем. — Так и скажи, что Хакон попросил тебя ничего мне не рассказывать, чтобы я не волновалась. — Ладно, — сдалась блондинка, произнеся это невозмутимо. — Так и есть. И прежде чем ты начнёшь снова на Хакона бочку катить, подумай, ради чего он так рискует. — Я уже не понимаю, для чего и зачем. Считаете меня всё ещё маленькой девочкой, не способной трезво мыслить и оценивать ситуацию. Думаете, что полезу на рожон и буду лезть туда, куда не стоит, а на самом деле это не... — Именно, Аня. Именно. Прошу тебя, — женщина подошла ко мне, взяв за ладони, взволнованно посмотрев на меня, ища в моих глазах понимания. — Доверься ему. Всё, что он делал, всегда было только ради тебя. И сейчас ему нужно время и спокойствие, чтобы выполнить то, что требуется, а если ты начнёшь истерики закатывать, это его с толку собьёт. — Зато меня нервировать можно, да? Надоело. — Идём на Базар? — улыбнулась Лили, чтобы немного успокоить меня. Я согласно кивнула. Ну, а что? Допытывать её сейчас я не хотела, хотя уже начала, но та меня остановила. Лилиан тоже нужна была спокойная обстановка. Страшно представить, какого ей было все те два года в Гриндейле находиться за закрытыми стенами, куда просто так не попадёшь. У Райана как всегда царил творческий хаос и шум, но на этот раз посетителей было меньше. Большинство стягивались сюда вечером, а днём сюда забредали либо самые отчаянные, либо просто от делать нечего, либо во время перерыва от работы. В этот раз там был наш общий друг Митчел, который увидел нас сразу же, как только мы вошли. С Лилиан он ещё не виделся, зато был прекрасно наслышан её возвращением. Метнувшись на встречу, мужчина заключил блондинку в крепкие объятия, да таких долгих, что мне стало неловко. Откашлявшись, я в ответ получила лишь трепание рукой по собранным в низкий хвост волосам. Надувшись, я с улыбкой закатила глаза, отмахиваясь от его настырной руки, превращающей мои волосы в воронье гнездо. Усевшись за стойку, Митчел тут же начал расспрашивать Лили о самочувствии, о нашей дороге и обо всём, что же в этом чёртове Гриндейле произошло, ведь сам он там лично ни разу не был. Встретившись взглядом с Райаном, тот без слов всё понял, но вместо бокала с пивом передо мной оказался стакан с прозрачной жидкостью. Вода. Скептически на него взглянув, начала делать маленькие глотки прохладной воды, понимая, что это всё же лучше, чем то, что я вчера пила. Нет уж, в алкоголика превращаться мне не хотелось. А вот владелец бара улыбнулся довольно, словно выполнил то, что ему было предписано. Просидели мы у Райана долго, до самого вечера. В бар просачивалось всё больше людей, среди которых женщин было не так уж и мало. Сквозь шум голосов услышала вой сирены, оповещающей о заходе солнца. Помимо обычных ламп, работающих от генератора возле бара, зажглись и лампы с ультрафиолетом, на всякий случай, так что освещение стало желтовато-фиолетовым. — Как дела, принцесса? — поинтересовался Митч, выглядывая из-за Лилиан, за фигурой которой я спряталась. — Планы по завоеванию ещё не строишь? — Какому завоеванию? — спросила Лили, обернувшись ко мне, а затем вновь к Митчелу, что улыбался широко и хитро. Поджав губы, я многозначительно взглянула на него, выражая взглядом немые слова, которые никак нельзя было произнести при моей подруге. — Он всегда херню несёт, не обращай внимания, — бросив на него последний взгляд, ткнулась к стакан, уже наполовину пусто, зажав его между ладонями. — Будто ты его не знаешь. Митч, выйдем на минуту? — Ну, пошли, — пожал плечами мужчина. На улице, завернув за угол, тот сразу же достал пачку сигарет, которые покупал хрен знает у кого. Каждый раз он на вопрос по этому поводу не отвечал, но иногда делился ими со мной. — Хакон, если узнает, убьёт нас обоих, ты в курсе? — Всё равно мне, — буркнула я, взяв сигарету из пачки, а затем и зажигалку из рук Митча, наблюдающим за мной внимательно. — Я не маленькая девочка, чтобы запрещать мне пить и курить. — Здоровье губишь, принцесса. А заразы и так в мире хватает. — Лилиан не знает ничего, можешь быть другом и ничего не говорить ей, а? Забыл, что я обещала язык оторвать тебе? — Странно, ведь вы, вроде, подруги? Ну, или как мать с дочерью. Доверие и всё такое, — пожал плечами собеседник, делая первую затяжку, начиная осматриваться по сторонам. — Но я серьёзно. Хакон за такое тебя по голове не погладит. — Мне хватает его нравоучений, хотя бы ты не начинай, Митч. Меня всю жизнь в узде держали, а ты всегда свободен в действиях был. — Так ведь и нет у меня никого, чтоб хоть как-то контролировали, — улыбнулся он, облокотившись спиной о стену. — Тут палка о двух концах, принцесса. — Хватит меня так называть, — на выдохе сказала я, продолжая нервно втягивать табак губами. Хорошо, что фильтр на сигаретах был, а они и так крепки были. Митчел это прозвище дал уже давно, когда я ещё подростком была. Только иногда забывался и называл меня по имени, а в такие моменты я была этому безгранично рада. Что за "принцесса"? Принцессы красивые, женственные, за них рыцари бились, их спасали, а что я? Какая из меня принцесса? Принцесса, которая ужасно вредна, курит и пьёт. Отличная просто. Да и время такое, что мало встретишь кого, кто пытается чистый образ жизни вести. Зачем? Нужно наслаждаться каждой секундой, ведь в любое время можно погибнуть. — Не злись, Анна, — постучав меня по плечу, Митчел вернулся на своё место, расслабленно выдыхая едкий дым вверх, запрокидывая голову. — Ты его друг, Митч. Знаешь, где сейчас Хакон? — Я хоть и друг, но рассказывает он мне отнюдь не всё. Так же, как и ты не делишься чем-то с Лилиан, — мужчина посмотрел на меня с прямым намёком. — Забавно, что никто ничего не видит, кроме меня. — Глаза тебе выколоть надо. — Да, да, — отмахнулся он. — Глаза, язык. Что ещё? Отрицательно помотав головой, прислонилась спиной к стене рядом с ним, наблюдая, как небо начало темнеть, превращаясь в чёрное полотно. ВЗглядом зацепилась за женщину, рыжие волосы которой копной грузились на голове, собранные в небрежный кулёк. Я её уже видела. В баре, примерно полчаса назад. Только вот отчего та так вытаращилась на меня? И в баре глаз не спускала, как бы я не старалась не замечать, всё равно украдкой поглядывала на неё и видела, что та за мной следила. Особу эту я видела впервые. Митчел сигарету затушил, кинув бычок на землю и затоптав его ногой. Сказал, что пойдёт к Лилиан, потому что курила я медленно, а он так не любил. Я ему кивнула, мол, конечно, иди. Пытаясь не обращать внимание, докурила сигарету, наслаждаясь последними затяжками, туша её так же, как Митч. Пошла к входу в бар, но та незнакомка меня окликнула. — Эй, ты! — остановилась и обернулась, наблюдая, как та шла ко мне целенаправленно и явно не с добрым намерением. — Разве знакомы? — спросила я, сведя брови к переносице, когда та подошла почти вплотную. Рыжая начала откровенно осматривать меня, будто оценивая, с головы до пят. А мне стало так неуютно, что даже сделала шаг назад, потому что не нравилось мне, когда пространство личное нарушали так нагло. — И что он в тебе нашёл? — хмыкнула та, поставив руки на бока, кусая губы. — Вообще не понимаю, о чём вы. Вы меня с кем-то спутали, — бросила я ей, развернувшись спиной и уже намереваясь уйти, но та меня вновь окликнула. — Не думала, что Хакон на таких ведётся, — громко произнесла незнакомка, отчего я даже остановилась и обернулась. В этот момент я получила сильную пощёчину, от которой щека заныла, а место начало сильно жечь. От такого удара я даже слегка отклонилась в сторону, опуская голову вниз. В глаза промелькнули искры. Схватившись за щеку, подняла на неё злобный взгляд, полный непонимания. — Шлюха малолетняя. — За словами следи, — процедила я, но та на меня налетела снова, схватив за волосы и начиная таскать из стороны в сторону. Вырваться не получалось. Та оказалась на удивление сильной, что смогла даже уронить меня на землю и ударить в живот ногой, пока я пыталась подняться, заставляя меня вновь распластаться на земле, собирая одеждой всю грязь и пыль. — С какой стати? Ты, я погляжу, со всеми мужиками трёшься. К Хакону не подходи даже, иначе убью тебя, мерзавка! — Да как же, — усмехнулась я, приводя дыхание в порядок. — Сука, откуда ты взялась только?! — рыжеволосая была готова налететь на меня снова, даже разогналась, чтоб ударить, но её тут же оттащили назад, обхватывая за плечи. Та начала вырываться и кричать все ругательства, что имела в своём лексиконе, направляя их на меня и на того, кто её держал и оттаскивал. — Отпусти, убью эту сучку! Шлюшка поганая! — Да заткнись ты уже! — кричал ей Хакон. Я приняла сидячее положение, наплевав на то, что была уже вся покрыта пылью. Внутри бурлило отчаяние и такая сильная злость, что хотелось убить сейчас и эту рыжую, и Хакона, который кое-как пытался ту успокоить, называя по имени. Лола. Надо же, каждой швали имена знает. Поганство. Всё. С меня точно хватит. Никого видеть больше не хочу. Поднявшись, еле сдерживая накатившие слёзы, я смотрела на них отчаянно. Казалось, что я смотрела какой-то фильм, всё вокруг перестало иметь значение. И Хакон что-то мне кричал, а я словно слух потеряла, слыша только шипение. И больно в районе живота снова стало, поэтому рукой дотронулась до места удара, куда нога этой мрази рыжей приложилась. Продолжая не слышать его, развернулась, чтобы уйти. — Аня, стой! — кричал позади Хакон, но я с каждой секундой разгонялась всё быстрее, забираясь на крышу по заколоченным окнам. Появилось чувство погони и ощущение, что кто-то дышал в спину, а оттого нарастала паника и повышался адреналин. Разбегаясь, перепрыгнула на соседнюю крышу, ощущая внутри нарастание истерики. Но на этот раз это была не просто "детская" вредность и желание внимания, а настоящая, страшная и угнетающая. Такая, что во мне будто тикала бомба, готовая взорваться в определённый момент. Даже не оборачиваясь, я нутром чувствовала за собой погоню, только вот от него сбежать было трудно. Куда бы я не пошла, куда бы я не спряталась, брюнет всегда находил меня. И этот раз не оказался исключением, на очередной крыше, когда я приземлилась с кувырком для смягчения падения, ощутила, как меня схватили за джинсовку в области спины, затормаживая, а затем и вовсе сделали мне подножку, от которой я приземлилась на твёрдую поверхность, чуть ли не ткнувшись носом. Вовремя выставив руки перед собой, сильно ударилась ладонями и слегка свезла кожу как на них, так и на коленях. Старые потёртые джинсы, продырявленные в области колен и бёдер, не могли спасли от подобной участи. Меня резко развернули, повалив на спину, схватив мои руки, которыми я начала колотить по твёрдой груди, и разведя те в стороны, прижимая за запястья к крыше. — Хватит, успокойся! Я вся покраснела из-за того, что справиться с ним не могла. Силы вмиг иссякли. Но я продолжала бороться, не смотря на ноющую боль в мышцах. Желание свалить куда подальше ото всех лишних глаз только росло, подпитывая разрастающуюся ненависть ко всему происходящему. Из-за всего этого даже не заметила, что ночь стремительно приближалась, а мы оказались за пределами стен города. — Я несомненно успокоилась бы, не будь ты таким дотошным и позволил бы мне сбежать и побыть одной! — Да как же, — шикнул брюнет, осматриваясь. Хотелось вновь закричать на него, но он лишь накрыл мой рот ладонью и зашипел, призывая меня молчать, нагнувшись ближе ко мне и говоря как можно тише. — Рядом бегун. Заметь он нас — бежать придётся, сверкая пятками, а ты, смотрю, выдохлась уже изрядно. Истерики и вредность забирают куда больше сил. Передвигаемся вон к тому чердаку тихо и медленно, без резких движений. Дождёмся, пока гость убежит. Выдохнув через нос, кивнула. Хакон поднялся осторожно, не отрывая глаз от бегуна, прыгающего по соседней крыше и выискивающего очередную жертву. Вслед за брюнетом поднялась и я, ползком подбираясь к укрытию, морщась от неприятной боли в ладонях и коленях. Оказавшись в укрытии, с облегчением выдохнула, пытаясь привести дыхание и бешеное сердцебиение в порядок. Хакон расположился рядом, периодически выглядывая из-за стены. Наступило давящая пауза, молчание которой не решалась нарушить ни я, ни мой опекун. Чёрт, этот человек даже подохнуть не даст, даже если я этого очень сильно захочу. Быстро смахнув слезу на щеке, отвернулась в сторону, лишь бы он не заметил, что я плачу. — Ушёл, — подал голос Хакон, принимая более расслабленную позу. — С тобой не соскучишься. — Дай мне уйти, Хакон, — произнесла я уверенно. — Я больше не хочу всего этого. — Ты уже уходила, Аня. В ебаный Гриндейл, где тебя бы держали насильно и сделали бы из тебя проститутку. Хочешь снова на неприятности нарваться? — Все неприятности в моей жизни начались с тебя, — процедила я сквозь зубы, поднявшись на ноги. Хакон проследил за мной взглядом, но ничего не ответил.***
Схватившись за то место, где находилось сердце, я спряталась в своей комнатке за дверью, захлопнув ту через чур резко и громко. Хакон смеялся и не понимал, отчего я так испуганно сбежала с того места, где он занимался метанием ножей. А делал он это так искусно и ловко, что из-за представленной картины подкашивались ноги. Отчего-то. Я видела это уже не раз, но именно сегодня внутри всё словно закипело, затрепетало. Опекун рассказывал очередные байки, совершенно непринуждённо, а я смотрела на него завороженно, будто передо мной стоял не Хакон, а какое-то божество с идеальными движениями, отличным зрением и меткостью, с идеально-отточенными навыками. Скоро ужин, а значит я должна была помочь и сидеть с ним за одним столом, делая вид, будто всё нормально. Но ничего не было нормально. Отчего-то же я реагирую так? — На, попробуй, — мужчина за ужином протянул мне дольку оранжевого овоща. Поморщилась, но взяла в руку тыкву, смотря на неё с нескрываемым отвращением. — Чего ж морщишься? Ты её сама вырастила, между прочим, а теперь есть не хочешь? Тыква очень полезная, отвечаю. — Хакон усмехнулся, устремляя ложку с супом в рот, нарушая тишину хлюпаньем и чавканьем. Тыкву я попробовала, но после лишь высунула язык, когда разжевала и проглотила откусанное. — Она гадкая. Мне не нравится, — положила дольку на белое блюдце. — Ну, знаешь, ты тоже не сахар, но мне же ты нравишься. Что б к концу ужина съела эту дольку. Хотя бы её. Договорились? Иначе не пойдёшь сегодня со мной на вылазку, — уголки губ Хакона приподнялись. — Ладно, — я выпрямилась, пытаясь сделать невозмутимый вид, но после его слов сердце ускорило свой ритм. Понятное дело, что опекун это говорил из отцовских чувств. У нас была связь, которую, как я всегда считала, никто разрушить не сможет. Очнись. Тебе шестнадцать, и тридцатипятилетнему мужчине ты не сдалась. А то, что ты ощущаешь, это просто...просто переходный возраст. Это просто что-то новое и оно пройдёт. Обязательно пройдёт.***
— Анна, — тихо позвал меня Хакон, поднявшись вслед за мной. Он стоял где-то позади, но я чётко ощущала на себе его тяжёлый пронзительный взгляд. Резко развернувшись, я спросила: — Лола. Твоя бывшая жена, — усмехнулась я, вскинув руки. Её имя было в том письме, которое я прочла. И это именно она недавно налетела на меня с обвинениями и распустила руки. — А я-то думала, где это имя встречала? Знаешь, я сдержалась, но повторись подобный случай, я разобью ей морду и вырву её поганые рыжие волосы. — Она уже давно следила за мной, Анна. И за тобой тоже. За нами. И посчитала, что мы с тобой... — Да, я помню, что она сказала. Она меня шлюхой назвала. Хорошая у тебя жена была, Хакон, — я горько усмехнулась. — Мы недолго вместе были. А будь она хорошей, женой бы и осталась. Наверное. Втянув прохладный ночной воздух носом, посмотрела в потемневшее небо. — Ты мне часто врал. Часто что-то скрывал от меня. Я устала от этого. Почему ты мне не доверяешь? Разве за столько лет я не доказала, что не предам, что никому ничего не расскажу? Что я верна тебе? Всегда буду, Хакон. — Ты ребёнок, Анна. И ещё мало чего понимаешь, — брюнет махнул головой, смотря на меня исподлобья своими тёплыми карими глазами. Меня настолько эта фраза уже достала, что я подлетела к нему и с силой толкнула его в грудь, заставляя Хакона удариться спиной о стену. Во мне вновь закипела злость и отчаяние. — Я не хочу быть твоим ребёнком, Хакон! — прошипела я, отстраняясь, подходя к краю крыши. — Больше не хочу. Не иди за мной, иначе драться буду! Ушла. За мной никто не последовал. Так-то лучше, теперь смогу привести свои мысли в порядок. И плевать, если нарвусь на тварей похлеще бегунов.