— Поздравляю с первой вылазкой, — хмыкнул мужчина. Лицо девчонки было довольным, а в глазах плясали чёртики. Её стремление ему нравилось, но прежде всего он всегда думал о её безопасности и жизни. Терять такое маленькое солнце он не хотел. — Но обещай, что одна ты никогда за черту Вилледора не перешагнёшь, особенно ночью. — Обещаю.
POV Автор.
Ноги Хакона сами приволокли его на базар, где-то здесь должна была быть Анна. Почему-то, было слишком тихо, но вскоре он понял, куда все делись. Некое собрание он заприметил издалека: крики людей быль столь странными, что он даже прибавил шаг. Интрига сохранялась впредь до того момента, как он начал пробираться сквозь толпу, кричащую о чьей-то казни и смерти. Какого-то бедолагу собирались повесить, совершенно не разобравшись в ситуации. Стремительно достав нож, прицелившись, метнул его в верёвку над головой незнакомца, повисшего над землёй. — Оставьте его в покое! Тело паренька упало на землю. Мастерская Митча был совсем недалеко. — А это ещё кто такой? — возмутился мужчина, вскидывая руки, когда брюнет втащил незнакомца внутрь после того, как с ноги открыл дверь. — Просто дай чёртовы ингибиторы! — крикнул ему Хакон. Парень оказался весьма тяжёлым, он начал извиваться, а ноги его подкашиваться - пол так и привлекал его к себе. Упав, он опёрся в него ладонями, тяжело дыша и иногда издавая странное болезненное рычание. — Он превращается? — удивлённо спросил знакомый женский голос и мужчине пришлось только закатить глаза. Он и вовсе не был удивлён, что девчонка ошивалась у его знакомого. Она любила наблюдать, как Митч чинит и творит всякие штуки. В помещении было накурено, в прочем, как всегда. Запах табака буквально пропитал всё, что находится здесь и даже, кажется, стены, потолок и пол. Ингибитор выполнил свою функцию, поэтому паренёк успокоился, но отключился. — Ты кого, блять, притащил в мою мастерскую? — задал вопрос Митчел, подойдя ближе. Даже легонько пнул его ногой, чтобы удостовериться, что тот впрямь в отключке. — Здесь тебе не приют для изгоев. Он без биомаркера. Какого хуя? Мысли Хакона смешались в одну кучу. Зачем он его спас? Зачем приволок сюда? Кто этот парень и как он попал в Вилледор, ведь границы охраняются? Кареглазый устало прикрыл глаза и вздохнул, когда Анна подошла к новенькому, присела возле него и начала рассматривать. После того случая они так и не поговорили. Он вообще старается особо с ней не контактировать. Да и она тоже. На данный момент всё их доверие, некая дружба и даже родство было перечёркнуто тем днём. Но парень явно его заинтересовал. Он был, как она. И не только его он заинтересовал. Покосившись на спину девушки, в области груди что-то кольнуло. Вскоре тот и вовсе очнулся, отползая назад. Анна подняла руки, повторяя успокаивающие слова. — Эй, всё в порядке. Мы не враги. Брюнет подошёл к ним, усевшись на корточки напротив новенького. — Голова.., — схватился за голову тот. — Ты чуть не превратился. Ультрафиолет и ингибитор помогли. Ты жив. Таким и оставайся. Нам пора, можешь идти? — Но я...не понимаю...куда? — В безопасное место. — Мне нужно в "Рыбий глаз". — В "Рыбий глаз"? Без биомаркера туда не попасть. — Что это? — Биомаркер - это устройство, которое следит за развитием болезни в темноте. Ты, как и.., — начала светловолосая, но Хакон её тут же перебил. — Ты не знаешь, когда превратишься. Тебе нужен биомаркер, и я знаю, где его найти. — Что? — взволнованно и удивлённо вскинула брови девушка, посмотрев на мужчину. — Но это ведь опасно, ты говорил, что в Вилледоре их нет... — Спокойствие, — ответил он, а затем встал и подал руку парню. — Идём. — Почему ты помогаешь мне? — Сначала ты. Откуда это у тебя? — Не твоё дело. — А ты осторожный, молодец, — похвалил он. — Ты настоящий пилигрим или украл этот значок? — Я...я был пилигримом. — Боже, настоящий пилигрим! — восхищенно произнесла Анна, начиная рассматривать прибившего с ног до головы, не веря своим глазам. — Я о вас только байки слышала! — Пилигримы, хуигримы - мне до пизды, — вклинился в разговор Митч, некогда молча наблюдающий за болтовнёй. — Мне проблемы не нужны, Хакон, ты знаешь. — Пошли, — обратился он к незнакомцу, а затем обернулся и ткнул указательным пальцем в сторону девушки. — А ты - оставайся здесь. Блондинка возмутилась, слегка приоткрыв рот. УЖ теперь-то она точно не позволит своему "отцу" указывать ей, что делать. Подойдя к мужчине вплотную, она положила руки на пояс. — Ты мне не отец - это раз. Ты мне не муж - это два. Я иду с вами, потому что пилигрим - единственный, кто вполне способен меня понять, если ты понимаешь о чём я. — Блять, — фыркнул кареглазый, устремив свой взгляд на парня, что смиренно ожидал. На улицу вышли все трое. Солнце стояло в зените, поэтому приходилось щуриться.***
POV Анна.
Как же я могла просто взять и отпустить пилигрима с Хаконом одних, а самой остаться у вечно болтающего Митчелла, который частенько жаловался на всё и вся? Упустить такую возможность было нельзя. Да и парень выглядел довольно-таки симпатично: красивые черты лица, крепкое телосложение, да и по возрасту был мне почти ровня, может чуть старше. Стоило отвлечься и переключиться с того, кто никогда не ответит взаимностью, потому что я отчётливо помнила, как поцеловала Хакона в пьяном угаре и призналась ему в чувствах, а он как ошпаренный вылетел из дома и появился уже на следующий день, будто ничего не произошло. Он и сейчас продолжал делать вид, будто всего того случившегося не было: вёл себя как обычно эгоистично, властно и как примерный "отец". И это до жути раздражало. Как можно было настолько проигнорировать мои чувства? Мог бы хотя бы сказать, как есть: "Извини, Анна, я тебя никогда, как женщину, не рассматривал и не собираюсь". Поставить, наконец, точку в этом вопросе. А то, что он ничего мне на это не ответил и не собирался, судя по его отрешённому виду, делало мне в разы больнее, ведь хуже отказа может быть только затянувшаяся недомолвка. Ты не можешь предположить исход, хотя всё намекает на худшее, но и при этом теплишься жалкой надеждой. Уж если у тебя уже есть ответ - дай его сразу, а не мучай того, кто этот ответ ждёт. Но Маттиас был человеком тяжёлым. И Хакон и Лилиан молчали про то, что первый должен был достать Филипу из Гриндейла чёртово оружие. И появление пилигрима было не так уж и вовремя, но Хакон почему-то зацепился за него. Подружился со временем, называл его "дружище", "брат", что само по себе было странным для меня. Но он был мне интересен, а потому я с радостью начала проводить с ним время. Уверена, Эйден относился ко мне сперва с подозрением, но вскоре я стала замечать, что он уже не стал так часто коситься на меня с легким прищуром. Но иногда мне казалось, что я слишком навязчива, поэтому старалась не так часто напрашиваться на совместное времяпровождение. Лилиан как-то раз за совместной вечерней прогулкой намекнула мне, чтобы я была осторожнее, а я сперва не поняла, о чём она. — Вы молодые, а ты, как вижу, глаз на него положила. Да и пилигрим этот тоже. — Брось, просто здесь у него больше нет знакомых его возраста. — Беспокоюсь не только я, Анна, — шаги блондинки прекратились, я последовала её примеру и остановилась, повернувшись к ней. Мы стояли друг напротив друга, только вот я смотрела на неё вопросительно, а она слегка наклоня голову вбок, словно изучающе. Понимая, о ком та вела речь, я не сдержала усмешку, отведя взгляд в сторону, осматривая до боли знакомые улицы, в которых ничего особо не менялось. Сложив руки на груди, я вдохнула и выдохнула. — Позиция защиты. Я понимаю. Вы с ним стали крайне далеки друг от друга. Всё не так, как раньше. Ты взрослеешь, но и он тоже. Извини, что интересуюсь, но как давно ты...полюбила его? Я распахнула глаза и резко взглянула на Лили. Её вид не был осуждающим или же насмехающимся. Но и откуда она могла узнать о таком - тоже не понятно. Хакон сказал? Митч? Кто из этих чёртовых мужиков проболтался? Мои руки оказались прижаты к груди сильнее, чем прежде, а лицо обдало жаром. Мне никогда не было столь стыдно. Всё и так было крайне неправильным, а когда об этом вдруг говорит один из самых близких людей - и вовсе кажется грешным. Я потупила взгляд в землю перед ногами, осматривая наши пыльные ботинки, которые прошли уже много километров. Весь мир сконцентрировался сейчас на нас и на моих внутренних ощущениях: стыд, страх, жалость к себе, осознание того, что я делаю что-то плохое. И я правда ожидала, что меня начнут отчитывать, упрекать, тыкать носом в то, какая я ужасная. — Анна, я знаю тебя с малых лет, xуть меньше, чем Хакон, но всё же. И ты для меня - моя семья. И я ни в коем случае не собираюсь стыдить тебя или ругать. Я просто хочу помочь. — Ты не поможешь мне. Никто мне не поможет. Я должна справиться с этим сама, заглушить и забыть. Это всё, что я могу сказать. Мы распрощались с Лилиан возле бара, куда я собиралась заглянуть, надеясь повидать своего старого болтливого друга. Он, как обычно, сидел за стойкой, попивая очередной стакан пива. Я шумно упала рядом с ним на табурет, вцепившись в него грозным взглядом. Тот отсалютировал, не ведая, отчего я столь зла. — Ты разболтал всё-таки, да? — Что? О чём? Кому? — Лилиан. — Ах, Лилиан...Прекрасная женщина. И очень зоркая, как и я. Ты ведь о том, что ты в Хакона втю... Я резко закрыла его рот ладонью, потому что тот заговорил так громко, что мог услышать его слова не только Райан, протирающий стаканы неподалёку, но и все посетители, что находились здесь. Митчелл поставил бокал на стол, а затем поднял ладони вверх, показывая тем самым, что сдался и замолчал. — Что значит "зоркая"?! — То и значит, Аннушка. Она сама об этом заговорила со мной, видать, тоже поняла, что я знаю. — С тобой? Враньё. Она с тобой не стала бы о таком разговаривать. Когда вы спелись? — Да не так давно, как хотелось. — Вы с ней что...того? — Того? Чего "того"? Спали? Нет, ты что, я джентельмен. Сначала свидание, а уже потом секс. — Фу, знать не хочу, — я поднялась, намереваясь уйти, но Митч остановил меня, схватив за запястье, заставляя обернуться на него. — Тебе бы тоже посоветовал, хорошо стресс снимает, а то ты последнее время вообще нервная и бесячая до жути... — Да иди ты, — я вырвала руку, поспешно выходя на улицу. Благо, у нас с Митчеллом была заначка в заборе, где срывалась пачка сигарет. Вынудив оттуда одну, достала из кармана рубашки спички, что захватила с собой из дома, подожгла ею сигарету, делая долгожданную затяжку. Вечером здесь ходило мало народа, а те, кто шли в бар, не всегда были в состоянии заметить, как за углом в темноте пряталась худая девчонка. Мне нравилось оставаться в одиночестве, особенно, когда у меня было что курить. Это и правда слегка притупляло стресс, но, скорее, это было моё убеждение в этом. Хоть как-то я могла отстраниться от всего, забыться хотя бы на несколько минут. Кто-то за углом громко захохотал, начались обсуждения, которые я с трудом могла разобрать, выглядывая, при этом совсем не заметив, что кто-то подкрался ко мне столь умело и тихо, что я и взвизгнуть не успела. Сигарета, которую я подносила к губам, исчезла в руке незнакомца. Но когда я обернулась, расслабилась, запрокинув голову и закатив глаза. Ну, кто же ещё...Только теперь, кажется, не видать мне ни бара, ни сигарет, ни вообще свободы и улиц. Брюнет вглядывался в тлеющий красный огонёк сигареты и развивающийся от неё небольшой дым, задержав окурок почти на уровне своего лица. Поджатые губы и сжатая челюсть не обещали ничего хорошего, однако, никаких упрёков и ругательств не последовало. Хакон лишь медленно вдохнул и так же медленно выдохнул, будто делая это, чтобы успокоить внутреннее буйство. И у него это вышло. Что действительно меня удивило, так это то, что он тоже начал курить, при этом ни пророня ни слова. Аккуратно докуривал остаток моей сигареты, не смотря на меня вовсе. Наверняка он очень злился. — Хакон.., — уже было начала оправдываться я, но тот лишь резко поднял руку вверх, призывая меня замолчать, что я и сделала. — Слышишь? — спросил, вдруг, он. Я прислушалась. Гогот уже стих, лишь легкий ветер покачивал листву на деревьях, отчего те слегка шелестели. Но было тихо. — Это тишина. Тишина, о которой я мечтаю уже очень давно. Без всяких проблем, побегов, щёлканий тварей, которые сейчас за стеной. Я мечтал об обычной, нормальной жизни, но пришлось смириться с тем, что мы на данный момент имеем. Ты меня прекрасно понимаешь. И, как в нормальной жизни, я хотел семью. Не вышло. Слухи - правда. У меня должен был быть ребёнок, но он умер при рождении. Лола сошла с ума после произошедшего, мы оба не могли смириться с этим, поэтому разошлись. Она всякий раз винила в этом только меня. И вот спустя много лет я узнаю, что ребёнок у меня всё же есть, потому что та, видимо, забеременела снова и я об этом не знал. Я исчез с её поля зрения. Даже если бы это было правдой, я бы никогда не отказался от тебя и не вернулся бы к ней. Вот к чему я всё это говорю. Каждый раз, когда я прокручиваю у себя в голове варианты причин, почему я бы это не сделал, перед глазами - ты. — Живи своей жизнью, Хакон. Я тебя тревожить не буду, — кое-как выговорила я. — История про твою чокнутую жену и ребёнка ни к чему. Я думаю, что мне нравится Эйден. Быть может, я ему тоже. Всё замечательно. Брюнет поднял взгляд карих глаз на меня, но я отчётливо видела их даже в сумраке. Он уже было хотел что-то сказать, но слова будто проглотил. Замер на месте, а затем кивнул, кинув бычок от сигареты на землю, и через чур нервно её затушивая ботинком. Он оставил меня в одиночестве, пройдя мимо, оставив после себя шлейф знакомого до одури аромата. Таким парфюмом пользовался только он. Нужно было покончить с этим и я сделала это, отчего по щекам начали течь солёные слёзы, которые щипали кожу. И уж лучше так, чем услышать то самое: "Извини, мы не можем быть вместе".