***
Аплодисменты заполняют большой зал, некоторые посетители даже поднялись с мест и начали свистеть. Выступление Джина было потрясным, особенно тот момент, когда он спрыгнул с большой высоты на батут и сделал несколько кувырков в воздухе. А то, как после ещё и смог запрыгнуть на плечи альфе, что стойко выдержал его вес на себе — захватывало дух. Выступление с тигром, что прыгал через огненное колесо, и мартышка, что каталась на маленьком четырехколесном велосипеде порадовало детей, они пищали, тыкали пальцем в животных показывая родителям. А выступления Ирэн с огнём? Всё ещё сложно представить, что она изо рта, как дракон, выдула огонь. Казалась магом этой стихии, которой подвластно всё. Представления проходили со спецэффектами на заднем плане, чтобы всё казалось более сказочным, нереальным и чарующим. Они сделали то, что было под силу цирку Паркстон в этом заведении. Всё выглядело лучше предыдущих раз. Каждое выступление насыщено чем-то новым, необычным, от чего холодок пробегал по телу у зрителей. Сам Джебом иногда пугался и думал: «Обойдётся ли». Но всегда всё было хорошо, никто не подводит. Огненная девушка машет зрителям рукой, улыбаясь широко прекрасной сладкой улыбкой. Эта поездка в Милан была её планом, ведь завтра утром им нужно улететь в Америку, был заказ на одного человека. Она смогла бы и одна улететь, но раздобыв больше информации, поняла, что у того много людей, и одной не под силу справиться. К тому же они всегда вместе, паркстонцы неразлучны. Лучи прожектора поднялись вверх, на канат, на который забрался омега с чёрной маской на глазах. В этот раз его одеяние было иным — чёрная туника по бёдра, тёмные штаны, что почти просвечивались от чёрного белья, как колготки, и голые пятки, где над щиколоткой болталась серебренная цепочка-браслет. Тэхён не знает, что показать на этот раз. Он много времени потерял, пытаясь разобраться с Чоном и совершенно забыл о выступлении, о котором так часто упоминала Ирэн. Ему придётся импровизировать, да так сильно, чтобы впечатлить не только людей, но и главных персон этого дня: Чёрных Змеев. Чонгук с ребятами пришли посмотреть на их выступ, ведь слова Юнги у бассейна, что порезали слух своим злым колким тоном сообщил, что теперь они как она семья. Раз у омег выступление — альфы должны посмотреть, чтобы смогли узнать друг друга чуточку больше. Ким не был против их присутствия, но сейчас сильно напрягся. Пара красивых тёмных глаз смотрели только на него из последнего ряда. Этот же взгляд был тогда, во время набивания татуировки — растерянный, увлекательный. Омега сейчас в своей стихии, он может чудить всё, что душе угодно. Тэхён хочет впечатлить этого альфу, показать ему ещё одну свою сторону, не только жестокую, не только волнующуюся за брата, но родную, что с детства была с ним. Быть акробатом — его зов, что течёт в жилах и передаётся с поколения в поколение. Ким смог бы подключить к выступлению своих детей — Зевса и Аида, но не будет. Чонгук уже видел одного в деле, в ту кровавую ночь, где полиция всё ещё пытается разобраться, что произошло и кто убийца. Но Тэхёну не страшно, даже если раскроют. Теперь долг Чонов помогать, какая бы катастрофа не случилась. Тэхёна заинтересовал альфа, но скорее как что-то необычное, новое, что с разгона выбило дверь и ворвалось внутрь дома. Ему нужно время, чтобы разобраться, что это «новое» сделает с ним дальше: починит сломанную дверь, уйдет оставив брежь, или же поставит новую прочную дверь? Омега пока что останется сидеть в кресле у камина, наблюдая, как это «новое» шаг за шагом приближается. Он не боится, нет. Не будет бояться, это не в его духе. Ким посмотрит этому в лицо и улыбнётся внутренней улыбкой. Сейчас ему нужно только впечатлить это новое, сделать всё, чтобы внимание было приковано только к себе, чтобы не было разочарований, насмешек. Он должен придумать такое, что заставить волосы подняться дыбом. И он делает. Тэхён подпрыгивает на канате, делает кувырок в воздухе и стает носочками, разводя руки в стороны. Безумно и глупо, но сердце стучится бешено. Омега думал, что упадёт, ведь ещё бы на миллиметр в право, и смог свалиться на пол, где нет спасательных матрасов. Тэхёну подкидывают большой обруч, что обычно крутят на талии, а затем и второе. Омега принимает первое на запястья, продолжая крутить его, а второе ловит ладонью. Канат, что должен был стоять мертвой хваткой, слегка пошатнулся. Ким добавляет второй круг, начиная раскатывать их в разные стороны, после перекладывает на вторую руку не останавливая. Сам делает несколько осторожных движений вперёд, резко поднимает руку и подбрасывает кольца над собой. Те подлетают почти к потолку, затем одно за другим опускаются на талию омеги, не прекращая вращаться. Он делает несколько ещё шагов вперёд по канату, что плохо был закреплён. Тело напряглось, ведь один неправильный шаг — и представление может окончиться плохо. Тэхён ощущает, как под ногами он натянулся, и лёгкий, еле слышный рвущийся треск долетает к его ушам. Треск одной маленькой разорванной нити. Омега жалеет, что в этот раз отказался показать номер с куклами, ведь именно они могли быть самой большой страховкой. Упасть с такой высоты — ровно смерти. Если ему удастся доделать номер и остаться целым, отчитает Джебома и остальных, кто ответственный за безопасность и проверку всего оборудования. Маленькие капельки пота выступили на карамельной коже у лба, но скрылись за маской. Тэхён второй раз в своей жизни так волнуется, показывая номер. Впервые было, когда дедушка позволил ему первый раз выйти на сцену и показать то, что так долго и усердно готовил. Подросток тогда чуть сознание не потерял, ведь народу было много, а он не привык к такому количеству внимания. Но тогда всё было хорошо, страховка на полу — два матраса, ещё и дедушка с отцом стояли недалеко с чемоданами, чтобы куклы помогли спасти. Но сейчас он совершенно один — нет отца, что смотрел бы довольным взглядом и говорил, что его папа был таким же смелым и уверенным, а дедушка тем временем нахваливал внука, говоря, что у него все отлично получается, а Донхён, будучи ребёнком, плескал у ладони очень громко и восхищался больше всех, словно Тэхён — его самый большой кумир. Омеге хочется ещё раз побыть в этой потерянной семье. Ему бы ещё раз окунуться в эти воспоминания, набраться сил и уверенности. Но он сейчас совершенно один. После выступления не прибежит Донхён с широкой улыбкой на лице, с протянутыми руками, которыми обнимет крепко талию брата и собьёт его с ног на пол. А как глаза младшего горели от радости, понимая, на сколько крутой Тэхён. Дедушка больше не принесёт букет цветов, как настоящий джентльмен, не подарит их Тэхёну и не скажет, как сильно любит своих внуков, как благодарен, что они у него есть. А отец, пусть и выглядело холодно, не скажет, что с каждым разом у него всё лучше и лучше выходит. И в это время омега чувствовал себя самым счастливым человеком на земле, не смотря на строгое воспитание к себе. Тэхён любил свою семью, и ему сейчас очень сильно их не хватает. Время, что Донхён был в коме, отразилось на омеге большим шрамом, которое не исчезнет. Тэхён рвал на себе волосы, он выглядел как сумасшедший, который не спит сутками. Ребята из цирка думали, что тот скоро начнет пить или принимать какие-то вредные вещества, ведь его состояние было паршивым. Но омега нашёл расслабление в убийствах. Принимался за любое задание, даже самое тупое и ненужное. Он отталкивал многих от себя, не позволял с собой идти, и только принимал помощь Юнги и Джина, что всегда были рядом. Он не согнулся благодаря омегам, что поддерживали и помогали двигаться дальше. И именно сейчас, находясь на канате, Тэхён видит блеск в глазах Юнги, что стоит внизу сцены, а над ним, в самом последнем ряду, находится альфа, который также с восхищением смотрит на него. Он не один. У Тэхёна появилась новая семья. Чёрные Змеи ещё чужие люди, но столько тепла из-за них разливается по телу. Омеге кажется, будто он всё время был частичкой их, словно нет двух разных сторон. Тэхён верит в чудо, верит в судьбы, пусть эту дурь отец пытался выбить из него. Ведь для чего человеку из другого дальнего континента понадобился Аид? Почему они оба корейцы? Почему отец исчез, ведь он мог остановить Тэхёна, чтобы он не сделал этой глупости. Почему брат в больнице, ведь именно этим нагло Чон шантажирует? Почему они оба обожают опасность и хитрые игры? Омега правда верит, что всё это происходит не просто так. У Тэхёна есть те, кто всегда будет смотреть на него. Он не один. Есть люди, которым он нужен. Обручи с противным звуком ударяются об пол и ещё немного качаются, прежде, чем успокоиться. Джебом подпрыгивает на месте и мчится к сцене. Юнги в ужасе прикрывает рот рукой, чтобы не закричать. Зрители поднялись со своих мест, у каждого пробежался холодок по телу. Трос разорвался под ногой омеги, но тот успел ухватиться руками за канат очень прочно, затем расшатал его и прыгнул на батут, что оставили недалеко. На нём Тэхён сделал два кувырка и прыгнул на пол. Всё обошлось, Тэхён вовремя среагировал. Печальный конец мог наступить уже здесь, ещё и так глупо. Если при падении с такой высоты он смог бы выжить — инвалидная коляска стала бы его руками и ногами, и то, это в лучшем случаи. Зрители рассматривали целого и невредимого Чёрного Принца, а после, как гул переклички, начали аплодировать стоя. Они удивлены, что тот остался живым и стоит на своих двух. Ведь это огромное чудо и везение.***
Большой кубик холодного льда в специальном пакете для заморозки прикладывают к большому синяку на бедре. Пусть он и смог спастись, но без травмы не обошлось. При падении омега сильно ударился об столб, что держал канат. Синяк довольно большой и тёмный, из-за чего Тэхёну пришлось снять штаны и остаться в одной тунике. Юнги выгнал из комнаты всех альф, не позволяя осмотреть карамельные побитые ножки друга. Но, видимо, это правило действует не на всех. Помимо криков в коридоре, что издавал Джебом, Чон смело зашёл в гримёрку и посмотрел на сидящего Тэхёна с кубиком льда у голого бедра. Казалось бы, что здесь такого? Он уже видел омегу в плавках. Видел половину голой ягодицы с татуировкой змея. Подумаешь, зачем омеге стесняться? Тэхён бросает колкий взгляд на вошедшего, натягивает ткань одежды больше, пытаясь спрятать свой срам, но не прогоняет. Он догадывается, зачем тот поспешил так быстро прийти помимо криков Джебома, который следом зашёл в гримёрку. — Я же сказал, что тебе сюда нельзя! — Им ещё раз проговорил строго, но уже не кричал, чтобы Юнги с Джином его не выгнали в очередной раз. Альфа мельком бросает взгляд на Тэхёна и его большущий синяк. — Сильно болит? Омега отрицательно мотает головой и снова возвращает свой взор на Чонгука. Тот выглядит спокойным, но глаза выдавали свирепость. Он не побоялся прийти сюда, где полно паркстонцов, у которых под одеждой спрятано оружие. Они всегда на чеку. Появление Чона говорит только одно — это срочно. Юнги ставит руку на плечо Джебома, который тянулся уже к своему пистолету. Альфа ненавидит тех, кто не понимает с первого раза. Он кричал на весь коридор, чтобы тот остановился, угрожал ему, что застрелит, но Чон даже не слушал. Им решил, что это сумасшедший фанат, которому нужен автограф не смотря на угрозы. Но когда альфа посмотрел на выражение лица Тэхёна, то понял, что фанатом тут и не пахнет. — Тэхён, Юнги, — Чон делает паузу, осматривая строгим взглядом двоих, изучает их выражение лиц, а после безразлично смотрит на других, что уставились на него. — Сегодня вечером вылетаем в Корею. Эти слова как звоночек колокольчика заставил всех замолчать и прекратить дышать. Казалось бы, весь мир под ногами рухнул, а бледные лица начали оживать и поворачиваться к тем, кому были сказаны слова. Тэхён хотел совсем по другому объяснить всю сложившуюся ситуацию, подобрать более спокойную обстановку и познакомить своих друзей с приезжими. Но Чонгук просто зашёл, дал громкую пощёчину каждому и стал ждать, когда настанет буря. Омега понимает, что нужно что-то срочно сказать, пока паркстонцы не нарисовали в своей голове ложную картину и не начался настоящий убийственный срач. — Ребята, это Чон Чонгук. Он из Южной Кореи. — Юнги опередил друга, первым пришёл в себя и попытался взять в свои руки ситуацию. Тэхён и так пострадал, поэтому выкручиваться будет сам. — Это долгая история, но, как сказать, теперь мы часть его банды. Омега говорит уверенно, ведь именно от тона его голоса зависит всё. Ребята хорошие психологи, они сразу определят, что что-то не так по голосу, по движениям. И Юнги держится, пусть внутри и ощущает беспокойство. Он не ожидал, что им придется улететь в чужую страну, пусть и предки оттуда. Мин считает себя итальянцем, ведь вырос здесь, его родители выросли здесь. Он разговаривает на итальянском свободно, считает своим родным языком, пусть родители также учили его и корейскому. Но он скорее считает её вторым языком, как английский. — Какой банды? — Ирэн сложила руки на пышных грудях и вышла вперёд, ближе к Юнги. В её глазах царил хаос непонимания и недоверия. Омега читал в них злость от неведения. Они всегда делились всеми проблемами, что возникали, пытались всё решить вместе. Но сейчас Тэхён с Юнги выглядят как предатели, что наплевали на клятву, которая была дана ещё много лет назад. Между ними появилась большая пропасть, что разделает, не даёт дотянуться. — Так вот, что вы должны были мне рассказать. — Джебом стучит кулаком о стену и закрывает глаза. Он единственный, кто чувствовал, что здесь что-то не так, но позволил омегам со всём разобраться самостоятельно. И к чему это привело? От него хотят забрать самых младших и дорогих членов семьи. Если бы он добился своего и узнал правду скорее, если бы его всё не застало врасплох, где мысли смешались в одну кучку, то смог бы решить эту проблему. — Они никуда с тобой не поедут. — альфа обращается строгим голосом, почти рыча, к Чону. Свирепый взгляд блуждает по крепкому телу. Он не позволит просто так забрать от себя омег. — Не тебе решать. — холодно отрезает Чонгук, даже не обращая внимания на того. Его взгляд всё ещё прикован к Тэхёну, а точнее, к ноге. Капельки воды от льда, что начал растапливаться, начали стекать по ляжке и капать на пол. — Они теперь частица моей семьи Чёрных Змеев. И сегодня вечером мы возвращаемся в Корею. — Но мы же завтра утром должны лететь в Америку! — Ирэн снова влезла. Её возмущению нет конца. Билеты куплены, всё спланировано. Почему планы так легко рушатся? — Они никуда не поедут с таким бандитом, как ты! Я слышала о Чёрных Змеях, те ещё сволочи, которых половина Азии боится. — Приятно знать, что о моей семье слышно аж сюда. — спокойный взгляд пробегается по фигуре девушки, затем снова возвращается к Тэхёну. Омега знает, пусть Чон ведёт себя спокойно, но внутри что-то не так. — Моя семья хотя бы не предательская, как ваша. — Ты это о чём? — Джин, что сидел всё время в углу и смотрел за происходящим цирком, наконец-то влез в разговор. Он не любит любых бандитов, поэтому пытался быть в стороне. Разговаривать с ними желания нет — а убивать, — на раз. Но омега не стерпит, когда его семью будут в чем-то обвинять. Джин всегда влезал в драки, когда кого-то обижали из его. Он самым первым бежал, когда Юнги заливался слезами, что старшие парни у него отобрали ножи и заставляли показать номера из цирка. Джин тогда накручивал уши им и прогонял, показывая, что нельзя обижать младших. А когда Джебом, которого назначали ответственным за ними всеми, растерялся? Омега помогал ему с этим, пока альфа самостоятельно не поверил в свои силы. А Ирэн? Он помог ей побороть свои комплексы, ведь она высокая, за что в школе обижали. Поэтому он не стал терпеть, не умолчал. Он всем как старший брат, который для многих заменил родителей. Джин не будет позволять качать в грязи свою семью, пусть это может и оказаться правдой. — Чимин с Намджуном осмотрели канат. — Чон тяжело вздыхает и начинает потирать у висков. Ему Джин показался знакомым, но сразу же отогнал эту мысль. Если омега убийца, то могли где-то случайно пересекаться. — Канат слишком прочный, чтобы разорваться под ногами Тэхёна. Кто-то обрезал его вокруг, оставив самую слабую середину. — альфа осматривает всех присутствующих спокойным взглядом. Тянет достаточно паузу, чтобы глаза ребят засверкали ненавистью. Они поняли, к чему альфа клонит, и это ранило каждого. Но альфа всё же решил озвучить свои мысли, в которых не ошибся. — Кто-то из вас нарочно это сделал. У Тэхёна от услышанного пробегаются мурашки телом. Это просто страшный сон, ведь он не хочет подозревать кого-то из паркстонцов, с которыми рос рука об руку. Они его старшие братья, которым будет всю жизнь благодарен, что помогли не сломаться. Но сейчас Чон заявил, что среди них предатель. Как так? Омеге больше осознавать, что чужак является правым. Когда-то слишком крепкая семья получает первую трещину. Молчание давит на каждого. Слова Чонгука режут уши. Внутри каждого всё сжимает до боли. Леонардо — омега с красными длинными волосами по плечи, сжимает пальцы в кулаки, готовится врезать незнакомцу. Он не так давно присоединился к ребятам, ведь ещё с детства сказал родителям, что не собирается быть, как они. Но в возрасте восемнадцати лет осознал, что это его призвание. Ему нужно стать таким, как родители. Леонардо пришлось начинать всё сначала, даже когда Тэхён, будучи пятнадцатилетним, уже умел делать некоторые трюки, помогал ему. Неловко было от младшего получать советы, но не жаловался. Омеге пришлось извиняться перед родителями, что ушёл из дома, точнее убежал с альфой. Когда подростковый возраст прошёл и здравый ум начал навещать голову, он вернулся. Жить с альфой-наркоманом — худшее, что может быть для него. Ему дали второй шанс, его приняли как родного, не смотря на бунт. Вот только Леонардо не успел ударить Чонгука, как желал. Его опередили. — Не говори чушь! Никто бы из нас этого не сделал! Мы друг друга с пелёнок знаем, не посмели бы придать своего и навредить ему. — Джебом с криком разворачивает Чона к себе лицом и сжимает сильно его шиворот футболки, а вторую руку заносит над головой и бьёт в лицо. В глазах бегают искры ненависти. Как чужак может прийти сюда без спроса и начать обвинять кого-то из них? Почему он хочет разрушить внутреннюю гармонию между ними? У Тэхён лед ускользает на пол от увиденного. Если Чонгук начнёт действовать, и появятся его друзья, всё может окончиться катастрофой. А Юнги с Кимом придётся разрываться между своей семьей и Чёрным Змеями, ведь контракт аккуратно лежит в одной из папок. Если Тэхён пойдёт против них — пострадает Донхён. Если он заступится за них — станет изгнанником. — Что такой нервный? Может, это ты предатель? — Чон начинает довольно хохотать. Он не обращает внимания на разбитую губу, ведь ему смешно. Альфе нравится, когда люди выходят из себя из-за его колких слов, что ударяют в само сердце. Чонгук доволен, что люди злятся из-за того, что он прав. — Да так ты смеешь! — альфа рычит Чону в лицо. Он снова замахивается, чтобы ударить. Джебом слишком долго сдерживался, и сейчас ненависть овладела им целиком. — Джебом, успокойся. Никто из нас не может быть предателем. — Джин подбегает к ним и оттягивает Има от Чонгука, затем обнимает сзади очень крепко, чтобы тот не вырвался. Ставит подбородок на его плечо и спокойно переводит взгляд на Чонгука. Джин всегда отличался спокойным характером. Если кого угодно можно было вывести из себя, даже Тэхёна, то с этим пришлось бы попотеть. Даже во время смерти родителей омега оставался спокойным. Никогда не любит показывать эмоций при ком-то, ведь этим же даёт врагу узнать свою слабость. — Ты уверен? — Чон выгибает бровь. Он не верит в эту чушь, что все они семья и не предадут. Даже в своей банде раньше были предатели, когда главой был отец. Но сейчас, как им стал Чонгук, то все стали бояться. Он слишком жестокие меры применяет. — Тогда скажи мне, кто мог разрезать канат? — альфа вытирает разбитую губу, замечает кровь на пальцах, но вытирает её в свою футболку. — Вы свою афишу выкладываете за пол часа до начала выступления. И вас трудно найти, только счастливчики попадут на выступление цирка. Значить — посторонний человек этого сделать не смог. Остаётся единственный правильный ответ — кто-то между вами это сделал. Я не могу рисковать своей семьей, поэтому забираю Тэхёна и Юнги, пока не найдётся виновный. — Чон почти рычит от злости. Он пытается держаться, Тэхён это видит. Но терпение не вечно. — Я их двоих с тобой не отпущу… — Джебом успокаивается слишком быстро от услышанного. Слова альфы заставили задуматься об этом, ведь он прав. Никому не известно, где будет выступ и кто будет показывать номер. — Пусть кто-то поедет с ними, иначе не позволю забрать. Джебом убирает руки омеги от себя и разминает кисти рук. Он не ударит больше, хотя есть желание это сделать. Альфа не хочет, чтобы когда-то дружный коллектив превратился на ненавистных друг к другу людей, что будут подозревать на каждом углу. Чонгук даже не представляет, как пошатнул их доверие. — Хорошо. Разрешаю только двум людям пойти с нами.— альфа ещё раз вытирает кровь из губ. Бросает серьёзный взгляд на Тэхёна, который так и застыл с немым вопросом в глазах, затем смотрит на Мина. — Юнги, выбирай, кто поедет с вами. — Почему я? — омегу будто атаковали неожиданно. Он вздрагивает всем телом и бегает взглядом по родным лицам. — Выбирай. Если среди выбранных окажется предатель — будет на твоей совести. — Чонгук подходит к Тэхёну, протягивает руку и убирает пряди волос с глаз. Снимает с себя сорочку, что была расстегнута поверх футболки, и навязывает её на талии омеги, чтобы скрыть голые ноги. После осторожно берёт его на руки, боясь побеспокоит синяк, что даже при маленьком касание болит. Омега послушно обводит его нею руками, всё ещё сомневаясь в том, правильно ли это. О такой милой сцене ему рассказывал Донхён, когда представлял будущего мужа Тэхёна. «Он тебя должен на руках носить. Вот какой альфа тебе нужен!» — а после Донхён улыбался широкой прекрасной улыбкой. И омеге кажется, что мечты брата начинают воплощаться. — Что?? — Юнги вскрикивает от возмущения. Альфа просто взял и свалил на него всю ношу. Если что-то произойдёт, виновным окажется именно он, ведь выбирал сам. Омега растерян, потому что среди самых лучших должен взять только двух, что не окажутся предателями. Но Юнги этого сделать не может, слишком сложно подозревать кого-то. Омега поворачивается лицом к друзьям, закусывает губу и заглядывает в любимые глаза своей семьи. Он решил, что Джебома не будет выбирать, ведь тот никогда не осмелится оставить их всех одних. Но именно альфа будет большой страховкой для них двух. Юнги уверен на все сто, что он не может быть предателем. Кто угодно, но только не Джебом. Но что, если ошибается? Если тот, кому доверяешь больше всего, работает на их врага? Если именно Джебом и водит всех за нос, тогда почему он ударил Чонгука? Пытается отвести подозрения от себя? Юнги встряхивает головой и прогоняет эти мысли. Джебом точно не может быть предателем, он золотая середина их семьи, что держится. Но кому Тэхён успел насолить, что тот решил травмировать именно его? Почему не Леонардо, не Джин, не Ирэн, не Алессандро или Паоло? Почему не сам Юнги? — Джин и... — омега облизывает губы, затем смотрит на Тэхёна, ожидая одобрения. Но тот молчит, держась крепко за шею альфы. Он знает, что Ким ему доверяет, и кого бы не выбрал, одобрит. — Паоло. Будет лучше, если с нами пойдёт один омега и альфа. — Хорошо. У вас есть пять часов, чтобы собрать вещи и попрощаться. — Чонгук без разрешения уносит Тэхёна, не позволяя остаться с друзьями. Сейчас омега как ценная вещь, что нужно в целости и сохранности доставить отцу. К тому же Чёрные Змеи сейчас должны охранять его, ведь контракт для них не просто бумажка, что даже не зафиксировано адвокатом. Чонгук готов был даже поставить подпись на несчастном клочке листа, и всё равно бы сдержал слово. Ему всё равно, что, где, в каких условия был подписан контракт, он не посмеет первым его расторгнуть. Чонгук человек слова, если сказал, что защити, так тому и быть.***
Пока в гримёрке, далеко от сцены, происходят разборки, то здесь Чимин, Намджун и Хосок продолжая выяснять, как Тэхён смог упасть и что послужило настоящей причиной. Они сообщили Чонгуку вероятный исход сложенной цепочки, но точно ли оно так? Чимин снова берёт в руки канат и начинает рассматривать место, где было разорвано. Нити вокруг разрезаны ровно, словно ножиком наводили круга, а внутри уже вытянуты из-за разрыва — одна больше, вторая меньше. Сомнений не может быть, кто-то точно помог ему разорваться. — Слушай, Намджун. Этот канат не так легко разрубать. Как думаешь, одного ножика достаточно? — альфа тычет концом в Кима, затем берёт второй. Достаёт из кармана кинжал, что забрал во время той безумной ночи на аукционе, и после начинает делать надрезы. От того, что не выходит, кривится и словно пилой вверх-вниз водит и прижимает. Только сейчас канат медленно начал разрезаться. — Мне кажется, это сделали ночью. У меня вышел небольшой порез, хотя кинжал достаточно острый. Человеку нужно было время, чтобы сделать ровный надрез по кругу. Пак откидывает канат и тяжело вздыхает. Ему не хочется допрашивать кого-то из работников цирка, ведь это не их дело. Он всё ещё не может считать омег частью их банды, и обязанности на себя перебирать тем более не хочется. Но Чонгук упрямый, всю ночь торочил им, что теперь они будут стоять спина об спину, и что бы не случилось, какая бы ужасная участь их не ждала, они должны защитить Тэхёна и Юнги. Чимин ворчал, но не долго. Ведь его также с первого дня, как набили татуировку, стали защищать и относится как к равному. У них нет понятия — старший, младший, чужой, есть только — брат, товарищ. — Мне кажется, это дело рук альфы. — Хосок наклоняется над Чимином, из-за чего тот вздрагивает от испуга. Чон всё это время осматривал зал, забирался на верх, где был прикреплён трос, и держал мысли при себе, ведь раскладывал всё по полочкам. Ему также стало интересно, как канат мог разорваться под таким хрупким телом. Тэхён не мог просто взять и потерять равновесие, у него за плечами годы практики, и такую не оплошность не мог допустить. — Почему так уверен? Если омега, с такой силой, как Тэхён, вполне смог бы разрезать быстро. — Намджун вспоминает видео, которое ему показал Пак, где омега валит на землю Чонгука. С груди выдаётся тихий смешок у троих. Их грозного начальника уложил омега. — Не думаю. Омега слишком слаб. — Чон пожимает плечами и присаживается на корточки, чтобы быть на одном уровне с другими. — Серьёзно? А как на счёт твоей бывшей? Она ведь тоже была омегой, но сломала тебе руку. — Ким толкает язык в щеку и улыбается довольно. Об этом не каждый в Чёрных Змеях знает. Хосоку всё ещё стыдно за то, что так просто попался на уловку. Девушка была главой другой маленькой банды, что унаследовала от погибшего отца. Но у неё не было таких полномочий и силы, как у других. Она как-то узнала, что Чансоль передаёт дело своему сыну, и решила, что именно Хосоку, ведь тот старший. Чонгук на то время был слишком молод. Омега запудрила мозг старшему брату, всегда пыталась быть там, где он, пока не смогла влюбить в себя. Их роман продержался около трёх месяцев, пока она не предложила Хосоку объединить банды. Но альфе пришлось подарить ей невинную улыбку и сказать, что это не ему решать, а Чонгуку, ведь глава он. Та со злости, что охомутала не того и столько времени потеряла, играясь в любовь, вывернула руку альфе, но не рассчитав силы — сломала. Хосок просил не вспоминать об этом, ведь это не самые приятные воспоминания. Девушка ему нравилась, но всё же не рассчитывал на серьёзные отношения. Ему было с ней комфортно, его влекло к ней, но всё равно не мог заставить принять её как потенциального партнёра. Оно и к лучшему. — Над чём смеёмся? — дверь в залу открывается и входит Чонгук, придерживая омегу на руках. Он так и не опустил того на пол, продолжая нести длинным коридором. Но таким эффектным появление удивил присутствующих. — Принц принёс свою принцессу? — Намджун сегодня в ударе. Его подколы скоро вылезут боком и получит за это. Но сейчас он желает насладиться этим вкусом блаженства, ведь второго шанса может не быть. Братья всё время смеются над ним и Чимином, и сейчас настал момент мести, который не может опустить. — Заткнись. — альфа спокойным тоном произносит это слово и смотрит на брата. Подбрасывает Тэхёна не сильно на руках, ухватывает его лучше, чтобы не упал. Омега мимолётно своей щекой задевает Чонгукову и сразу же отворачивается, глядя на других. Притворяется, словно ничего не было. — Я отнесу Тэхёна в больницу. Там поможем Донхёну собрать вещи, и где-то через полтора часа вернёмся. Ему также нужно собраться. Не дожидаясь ответа от ребят, Чонгук разворачивается и уходит снова. Ему не нужно одобрение или отрицание, он всё равно сделает так, как сказал. Но новая колкая шутка долетает к ушам Чона и Тэхёна, от чего пальцы альфы сильнее сжимают омегу, а тот ещё больше опускает голову, стараясь не касаться голых участков кожи Чонгука и не встречаться с его глазами. — Тэхён, не опусти свой шанс. Ты будешь вторым, кого он носит на руках. — Намджун начинает громко смеяться, затем получает подзатыльник от Хосока. Радостная улыбка всё равно не исчезает с лица. Только сейчас Чонгук ему не даст пизды, поэтому свой шанс использует на максимум. — Разве вторым? — Чимин хмурит брови от непонимания. Он поднимается и смотрит странным изучающим взглядом на друзей, а те довольно улыбаются и кивают. — У Чонгука что, всего одни отношения были? — ему никак не укладывается в голове, что младший Чон не встречался ни с кем, кроме Сухёна. В это просто нереально поверить. — Да как сказать. Отношений было немало, но это скорее как обоюдное согласия "Я хочу секса и он тоже". А вот серьёзно, чтобы Чонгук познакомил нас со своей омегой, представил как реального партнёра, а не на одну ночь, то только однажды. Это был Сухён. — Хосок пожимает плечами и также выпрямляется. Он засовывает ладонь в свой карман белых брюк, достаёт оттуда чёрную пачку сигарет, открывает и вытаскивает одну. Альфа знает своего брата лучше всех, и ему известно, что отец в подростковом возрасте хорошо воспитывал его. Чонгук наделен характером Чансоля, его учению и целями на жизнь. Чансоль не имел такой возможности с Хосоком, ибо был разведёт с мужем, и воспитывал, объяснял всю жизнь и как нужно вести себя только во время встреч. Но с Чонгуком он был каждый день, видел, как он растёт и как относится к окружающему. Была возможность как перевоспитать, так и чему-то научить. Хосок не может сказать, что он такой же чистый, как его брат. Когда он жил в Германии с папой, то некому было сказать, что хорошо а что плохо. Папа весь день на работе, а альфа, возвращаясь со школы, оставался один и учился самостоятельной жизни. Во время школы у него было три несерьёзных отношений, скорее просто секс и подарки. Ему даже приходилось в баре целоваться с лучшим другом бывшего. А в годы студенчества вовсе с другими альфами забирался в окна общежитий омег. Он чудил по полном. Но сейчас, вспоминая всё это, Хосок хочет дать себе сильную пощёчину. Он рад, что отец смог воспитать Чонгука именно таким милым и надёжным. — Да ладно? Ты же шутишь? — глаза Чимина делаются огромными. Смотря на главаря, ему бы и в голову не пришло, что тот слишком нежный и волнуется о том, что плохо иметь много омег и играться с ними. — А сам то хоть однажды был с омегой, а? — альфа прикуривает сигарету и бросает колкий взгляд на Пака. Его реакция не может порадовать, ведь тот застывает и отводил глаза в бок. — Ах да, я забыл. Ты же у нас скрытая омега. — Если ещё раз меня так назовёшь, я тебе челюсть сломаю. — Да ладно тебе. Разве ты не задумывался хоть раз, чтобы оказаться снизу? — Чон играет бровями и быстро отходит назад, когда Чимин стал к нему приближаться. Он прячется за Намджуном, надёжной скалой, ведь знает, альфа ему точно не навредит. А шантажировать блондина ему нравится, особенно после прятаться за Кимом и смотреть, как первый отступает боясь приблизиться. — Если у меня смазливое личико, это не значить, что я буду снизу. — как и ожидалось, Чимин остановился. Забыв о Хосоке, он начал смотреть в глаза Намджуна, что также, казалось, даже не моргал. — А если бы Намджун хотел с тобой переспать? Под него ты бы ляг? — Хосок выпускает облачко серого дыма за головой альфы. Он с Чонгуком никогда не устанет подьебывать двоих. Они ждут, кто первый сдастся и наконец-то предложить встречаться. Братья даже ставки сделали, и ждут момента, кто победит. — Хосок, хватит уже. Лучше пошли отсюда. — отмахивая рукой дым, что забивается в ноздри и бесит, Ким поворачивается корпусом к двоим, желая поскорее уйти. У него нет желания оставаться в этих стенах, где остались паркстонцы, что сейчас и так на взводе. — Намджун прав, пора уходить. — уклоняясь от ответа, Чимин первым выбегает из залы. Он чуть от злости не рявкнул, что готов бы оказаться снизу, только бы это был Намджун и никто другой. Но рад, что альфа первым влез и спас его шкуру от стыда. Чимин уже долго думал о том, какая химия происходит между ними. Он выбрал точное время, когда сможет рассказать о своих чувствах, и не важно уже будет, каким окажется ответ. Пак переживёт даже отказ, но сомневается, что он будет. Альфе нужно ещё немножечко времени, собрать каждую мысль и воспоминание, сложить всё красиво в своей голове и поднести на блюдечке. Чимину хочется немножко романтики, которую устроит для себя во время признания. Но это будет не сейчас, ему ещё страшно.