Искусство бесполезного ниндзя

Хирузен нахмурился и внимательно посмотрел на своего ученика. Орочимару был, как всегда, бледен, - казалось, даже смерть была не такой бледной, как он - веки его ядовито-желтых глаз были аккуратно подведены лиловым цветом, темные длинные прямые волосы, на которых играл приглушенный свет от свечей, водопадом струились по его плечам и одежде. Сегодня, как ни странно, старик решил не включать обычный свет, что резал глаза, а по старинке, как в детстве, зажечь восковые свечи, от которых так и веял наводящий воспоминания запах. Орочимару подошел ближе, несколько теней пробежалась по его лицу, и Третьему стало не по себе. Раньше, когда этот шиноби был простым мальчиком, он не был таким...неизвестным, непонятным, хотя и раньше нельзя было понять, о чем он думает, но сейчас... Сейчас Орочимару был далеко за гранью понимания Саратоби, и это огорчало Хокаге, как его сенсея. Когда произошло это? Когда он отдалился от своих учеников? Возможно, это случилось сразу после становления их джонинами, или когда на него в полной мере свалилась работа Хокаге. Хирузен не помнил, и от этого ему становилось еще тоскливей на душе. Джонин облизал пересохшие губы, снова взглянул на Хирузена, а затем опять улыбнулся. Шинпачи Юкимура. Ты и не представляешь, чем ты владеешь. Наконец-то он смог разгадать его секрет. И от этого ему еще больше хотелось изучить этот необычный геном. -Хорошо. Что ты выяснил? - старик взглянул на ученика, словно разрешал говорить, и у того загорелись глаза, как они загораются у детей, увидевших радугу в первый раз. Только вот у Орочимару это был вовсе не восторг, а какое-то желание, хотя, какое именно, Сарутоби не мог ответить. -Как известно, чтобы создать форму, нужна духовная энергия - Ин. А чтобы вдохнуть в нее жизнь - физическая, Йо, - медленно начал Орочимару, кладя на стол Хокаге свиток и раскрывая его. Перед Третьим открылся рисунок, на котором был изображен человек с системой чакры. - Шинпачи Юкимура по неизвестной нам причине способен использовать Банбутсу. Сарутоби посмотрел на знакомую циркуляцию чакры, а затем на Орочимару. Что он пытался до него донести? На какую мысль натолкнуть? -Естественно, на созидании вещей его сила не может ограничиться, - он свысока посмотрел на свой свиток, улыбнувшись чему-то своему, - и, как и Рикудо Сеннин, он может создавать... живых существ. Сарутоби посмотрел на него пристально, словно он несет какую-то околесицу и пытается заразить ею и Третьего. Само владение Банбутсу Созо мальчиком восьми лет невозможно. Слишком невозможно, чтобы это была правда. Хорошо звучит, но не более. Использовать Банбутсу можно лишь в том случае, если ты овладеешь энергиями Инь и Ян в совершенстве. И как-то не верилось в то, что какой-то мальчишка, который даже и шиноби в роду не имел, сумел воспользоваться ими. -Видимо, перед смертью он создал свое тело, и смог перенести сознание в него. -Ты уверен, что такое возможно? - прохрипел Хокаге своим старческим голосом. Орочимару изменился в лице, было видно, что он понял - ему не доверяют. Но он и сам до конца не может поверить в свои же слова. Хотя выбора особого не было, потому что и вариантов не было. -Создавая что-то с помощью своей энергии, - он развернулся свиток на столе Хокаге чуть дальше, и Хирузен увидел пару цветов и рамен, что были нарисованы так, словно они были из паутины, - ты вносишь в этот предмет частичку себя. Ты можешь оставить его, а можешь разрушить - все по твоему усмотрению. Шинпачи создал свое тело до того, как он умер от взрыва. Часть с переносном сознания еще не до конца понятна, но отрицать эту версию невозможно. Он смог сделать это... и выжить. -Тогда... - Сарутоби взглянул на еще одну картинку в свитке, где Орочимару пытался объяснить вторую часть, - почему Рикудо Сеннин не сделал тоже самое? И сколько проживет так Юкимура? -Что на счет первого, - Орочимару немного задумался, - то, возможно, в его возрасте и когда ты Джинчурики этот трюк не пройдет. А, может, он просто не догадался до этого. -... Старик прикусил кончик трубки, вдохнул в себя побольше табака, и выдохнул серый дым. Все намного сложней, чем он думал. -То есть, хочешь сказать, Юкимура смог создать технику? -Нет, - Сарутоби перевел на него удивленный взгляд, и Орочимару добавил, - я так не думаю. Мальчик и сам не понял, что он сделал. Скорей, все это произошло на подсознательном уровне, словно рефлекс. А случилось это просто потому, что он... очень сильно не хотел умирать. -... Третий снова задумался. . . . Юкимура еще с того дня чувствовал, что что-то не так. Он не мог сказать, что именно, но после того боя с Итачи он начал чувствовать себя как-то не так, как это было до этого. В теле было какое-то странное, неуравновешенное чувство толи слабости, толи переполняющей его силы. Вчера он вообще потерял на несколько секунд зрение, в глазах потемнело, а ноги подкосились, и, кто знает, что бы было, если бы ему не помог один добрый человек, заметивший, что с мальчишкой что-то не так. Свое состояние Юкимуре не нравилось, в какой-то степени оно его пугало. Он не знал, что с ним происходит, а когда сегодня утром он не смог подняться с кровати, потому что сразу же упал на пол от изнеможения, он жутко перепугался. Шинпачи никогда не чувствовал себя так... беспомощно. Он лежал на боку, тяжело дыша, минут пятнадцать. Перед глазами сначала мелькали разноцветные круги, и на затылок что-то давило, но постепенно все начало проходить, и зрение начало медленно возвращаться. "Что за... ", - он попытался подняться, и руки задрожали от напряжения, -"Ксо!" Мальчишка со вздохом упал на пол, переворачиваясь на спину и глядя в потолок. Тело едва слушается. Такое ощущение, что он потерял над ним контроль. Это словно ты принимаешь обезболивающее каждый день, и вдруг через неделю не можешь пошевелить даже пальцем. "Что же делать?" Сейчас он не мог придумать ничего лучше, как взять и накормить голодного Итачи, что сейчас злобно фыркал у него под кроватью. Вряд ли ему удастся сегодня пойти в академию, что ж, ему бы век ее не видеть. Но Итачи накормить надо. Шинпачи повернул голову в сторону шипения. В темноте горели два глаза, которые теперь казались желтыми от отсвечиваемого света. Мальчишка мог поклясться, что сейчас котенок недовольно виляет хвостом. -Итачи... - тихо выдохнул он и сразу же перевернулся на другой бок, стараясь защитить хотя бы лицо от белых, еще мягкий когтей. Шинпачи уже привык к чем-то такому. Итачи никогда не ластился к нему, да и вообще казалось, что он то и дело ждет подходящего момента, чтобы укусить его или напакостить. То насыт в обувь, то разбудит его посреди ночи, то ни с того ни с сего набросится на него, словно безумный. В общем, жить Юкимуре было весело. И все же... Шинпачи еле чувствовал свои руки и холодное тело. Его знобило. Хотелось горячего чая и теплого одеяла. Его глаза покосились в сторону неубранной постели, что своим видом так и говорила: "Я скучаю". "Я тоже", - мысленно отозвался он, надеясь, что она поймет, однако кровать продолжала его манить к себе. "Как же я устал". И хотя Юкимура сегодня совершенно ничего не делал, и утро только началось, он чувствовал, что устал. Чувствовал вялость. Чувствовал недосып и ужасную слабость. И, наверное, если бы не Итачи, пытающийся укусить его за плечо, то он бы так и уснул. На полу. Он снова попытался подняться. Сил не было, и делал Юкимура это чисто из-за силы воли. Мальчишка, пошатываясь, встал на не чувствующие и не держащие ноги и, опираясь и хвастаясь за все, что попадалось под руку, побрел в сторону кухни. "Никогда не думал,... что ходить... так трудно", - подумал он, тяжело дыша и облокачиваясь плечом о стену в темном коридоре. Такое было только в детстве, при болезни. Тогда его лихорадило, и Рейка выхаживала его две недели. Юкимура редко болел, но когда болел, то болел по-крупному. Рука невольно потянулась ко лбу. Понять, горячий ли он, было невозможно. Толи у него рука слишком холодная, толи наоборот, но, есть ли у него жар, он так и не понял. Глубоко вздохнув, он направился дальше. Не хватало еще, чтобы он и вправду заболел. Иначе без посторонней помощи ему не выздороветь, а надеяться было не на кого. Из знакомых взрослых была разве что Наги, но у нее и своих проблем было полно, да и как он ее попросит помочь, раз даже сделать нормально два шага не может. "Ладно, все. Хватит. Я не болен. Это просто...", - он остановился в проеме, подбирая слово, и рука, держащаяся за косяк двери, сжала его сильней, - "...усталость. Точно, я просто слишком много учился в академии, вот мне и поплохело. Сегодня я высплюсь, наберусь сил, а завтра смогу снова пойти учиться". Это было как-то неубедительно. Он и сам не верил своим мыслям. Но надо было успокоиться. А чтобы это сделать, надо найти причину его ужасного состояния. Пусть она и была какой-то глупой, и может даже неверной, однако Юкимуре этого хватило, чтобы убедить самого себя, что все в порядке. . . . Итачи не сильно удивился, когда заметил, что Шинпачи не пришел в академию. Точнее, он вообще не удивился. Это для него стало естественным, как девяносто девять баллов, которые он получил за вчерашний тест. Учиха вздохнул. "Снова он где-то шляется". Иногда его безответственность надоедала Итачи, отчего хотелось тоже стать каким-то безответственным. Типа, почему ему можно, а мне нельзя? Но брюнет тут же откидывал эти мысли в сторону, ибо отец бы никогда такого ему не позволил. Фугаку очень многого от него ждет, и не оправдать его надежды, значит, подставить под удар Саске. А он знал, что следующим на его счету был именно отото. И не мог допустить, чтобы он мучался так же, как мучается сам Итачи. "Уж лучше я, чем Саске". -Ну, на этом вы свободны, - Нобу, видимо, сильно куда-то спешил, раз не стал "радовать" своих учеников тем, что будет завтра, и что он сделает, если они не принесут письменную домашнюю работу. Учиха медленно поднялся с места, ожидая того момента, когда в дверях станет меньше народу и он сможет спокойно выйти. Внезапно он почувствовал на себе чей-то взгляд. И не трудно было догадаться, кому он принадлежал. Кейджи сидел на самой первой парте среднего ряда, глядя прямо на него. "Снова разговор?" - ему показалось, что последнее время он слишком много наживает себе недоброжелателей, и от этого становилось как-то... грустно, что ли. -Я смотрю, - начал шатен своим обычным тоном, которым он разговаривал только с Итачи, - вы с Шинпачи последнее время... сдружились, - последнее слово он выделил особо язвительной интонацией. -... Смотреть на него, а тем более в его глаза не хотелось, поэтому Учиха начал медленно спускаться к выходу, не глядя на собеседника. -Интересно, он выполняет каждое твое поручение или он просто боится? Кеиджи видел. Видел все. Видел и от этого у него на душе становилось только поганей, а желание увидеть Учиха уязвленным только росло. Чертов Юкимура! Совсем не понимает намеков! Ну, ничего, не будь он Сато Кеиджи, если не сможет обойти эту маленькую неприятность и добиться того, чего он хочет. -... Учиха продолжил спускаться молча. Это провокация. Раньше он никогда не отвечал на нее. И сейчас не собирается отвечать, однако... что-то в глубине души задело его. Он не хотел слушать об этом, тем более от Кеиджи. И угораздило же его возглавить черный список Сато. Как такое случилось? Ах да, он же Учиха Итачи, гений, кого ждет несомненно великое будущее. И этот мальчишка это понимал. Понимал, и осознание этого раздражало его больше. Он злился. Злился на Итачи, который весь просто светиться идеальностью. На своих родителей, потому что они не великий клан Конохи. На шиноби, что замечают только тех, у кого есть необычный Кеккей Генкай. На себя, потому что он никогда не сможет стать таким же, как Учиха. И все это начинало проявляться в его отношении к Итачи. -Или он твоя верная псина? Скажи, Учиха, что же ты такое ему сделал, что он ходит перед тобой на задних лапках? -... Шатен посмотрел на мальчишку, который уже поравнялся с ним. Итачи закрыл глаза. Как же он устал выслушивать от него что-то подобное. С одной стороны он не мог позволить ему говорить такое о Юкимуре. С другой, Сато только этого и ждет. В его голове что-то пронеслось на большой скорости, мелькнуло, и он остановился. -Что ты собираешься с ним делать, а? -Слишком много говоришь. -А? - он и не думал, что из Учиха удастся что-то вытащить. Ага, наконец-то расшевелился! На лице Кеиджи появилась довольная улыбка. Непробиваемая броня Итачи сломлена! Осталось только ранить его. -Не кажись жалким, Кеиджи, - Итачи открыл глаза и вышел из класса. -Эй, Учиха, совсем уже... Но дальше он не услышал, потому что дверь за ним закрылись, и брюнет направился к выходу из академии. На выходе ему снова не повезло. На качелях у входа в здание сидел блондин. На его лице появилась хитрая улыбка, и надежды Итачи о том, что он все же ждет не его, испарились на совсем. Сколько можно? "Один за другим". Даичи встал с качелей и подошел к Учиха. Брюнет выглядел флегматичным. Хотя Такахаси был последним в жизни, кого он ходил сейчас видеть. -Полагаю, ты хочешь знать, что мне от тебя нужно. Не так ли? - произнес Такахаси и, не давая времени мальчишке ответить, хотя он и не собирался (Итачи посчитал, что отвечать на этот вопрос не нужно), продолжил, - вообще-то я ждал Юки-тян... "Не трудно было догадаться". -...но он так и не вышел из академии... -Юкимуры сегодня не было. Если бы Учиха сейчас смотрел на Такахаси, он бы увидел, как тот нахмурился и его лицо приобрели очень озадаченный вид. То, что Юкимура не пришел в академию... Он догадывался о возможной причине этого. Однако говорить ее Итачи вовсе не собирался. Сначала надо разобраться с ним, а затем можно будет проведать Шинпачи. -...поэтому я решил подождать тебя, - он улыбнулся в своей манере, наклонив голову, прикрыв глаза и притворно растянув губы в улыбке. -У меня к тебе вопрос. -Ась? - бордовые глаза открылись, вопросительно взглянув на Учиха. "Что он хочет знать?" - ему не нравилось в нем все. От цвета его волос до того, чем он сегодня завтракал. Ему не нравился его характер. Его клан. Его спокойствие. Его одежда. Глаза. Голос. Запах. Даже всего лишь одно упоминание фамилии Учиха его выводило из себя. Хотелось вырезать язык тому, кто о них заговорит. Хотя если это был Юкимура, то ему хотелось убить того, о ком он говорит. И хотя Такахаси был пацифистом и клялся не проливать кровь, используя свои способности только во благо, ему очень хотелось свернуть шею Итачи, чтобы он больше не ошивался около Шинпачи. -Ты же знаешь, что это было. -М-м? О чем ты? - Даичи посмотрел на него. Последнее время Итачи сильно волновало то странное состояние Юкимуры во время боя. Он долго думал над этим, но никак не мог найти логичного ответа. Поэтому он решил спросить у него. Почему? Что-то подсказывало Учиха, что этот блондин должен это знать. Просто обязан. -Тот бой... Ты же знаешь, как Юкимура это сделал, - произнес мальчишка, останавливаясь посередине улицы. Облака быстро поплыли по синему небу. Одно из них закрыло яркое солнце и теперь один из участков Конохи погрузился в тень. Легкий ветерок освежал тело и мысли. Листья деревьев шелестели, словно о чем-то друг с другом шептались. Пара птиц пролетели над крышами домов и взмыли вверх, рассекая небесную даль. Ему тоже хотелось стать птицей. Они намного свободнее людей. Делают, что захотят. Летят, куда захотят. Они никому ничего не должны. И на них не возлагают надежды. Они рождаются вольными. Им не надо говорить, чтобы понять друг друга. И вообще не надо друг друга понимать. Они независимы, но и не одиноки. Они все вместе, но каждый сам за себя. Птицы. Он хотел быть одним из них. -Не можешь смириться с проигрышем? Даже ты можешь узнать что-то новое. Запомни это слово, и никогда не забывай. -Ты ведь видел его взгляд. Его движения. Это не был Юкимура, - не слушая Даичи, продолжил он, вглядываясь в лица Хокаге, что с невозмутимостью наблюдали за своей деревней. -Учиха...не лезь не в свое дело, - это прозвучало грозно. Вот и он, настоящий Даичи. Он не позволяет Юкимуре видеть себя таким. Боится, что тот не примет его истинную сущность. Шинпачи в любом случае ее отвергнет, он не любит жестоких людей, потому что сам он невероятно мягкий и добрый. Но даже если ему и придется притворяться, это ничего. Главное то, что он пока сможет быть рядом. Но Даичи знал, что когда-нибудь мальчик узнает его настоящего. Истинного Даичи. Он увидит его жестокую натуру. Мрачного реалиста, ищущего ответ на свой вопрос. Когда-нибудь они встретятся лицом к лицу, и Юкимура разочаруется, потому что не заметил его раньше. Потому что с ним рядом был этот человек. Потому что доверял такому как он. Когда-нибудь он больше не сможет быть рядом с Шинпачи. Когда-нибудь... но не сейчас. -Тронешь Юкимуру хоть пальцем - пожалеешь. Учиха быстро исчез из виду, запрыгнув на одну из крыш и скрывшись за домами. Говорить Такахаси ему больше ничего не будет, а слушать его он не собирается. Он уже давно перестал думать, что блондину от него нужно. Потому что знал, что ничего, чтобы он не попросил, Итачи не сделает. Так зачем ломать голову? Теперь его волновало гораздо больше то, что он обитает около Юкимуры. Эта бестолочь такая невнимательная, что готова подать руку помощи любому негодяю. -Бежишь? Что ж, это лучшее, что ты можешь сделать... . . . Ему казалось, что он падает. Нет, не так. Ему казалось, что он летит, но на самом деле он падал. Падал, рассекая телом белые облака и чувствуя невероятную легкость. Было видно только облака. Или же это был туман? Впрочем, он не думал об этом, наслаждаясь ощущением полета. Это было так... завораживающе. Лететь. Порывы воздуха ударяют тебе в спину или в грудь, будто поддерживая, и ты продолжаешь лететь. Он чувствовал слабость, даже не напрягаясь. Но ему было все равно. Сквозь сон он услышал, как кто-то кричал. Кажется, его звали. Кричали его имя. Или показалось? Он уже был готов снова впасть в блаженное беспамятство, как его резко вздернули за плечи, а перед глазами мелькнули пшеничные пряди. -...мура! Юкимура! - Даичи снова потряс его за плечи, пытаясь привести мальчишку в себя. Знал бы Шинпачи, как он перепугался, когда нашел его без сознания на полу кухни. Тогда Даичи и сам чуть копыта не отбросил от страха, что тот уже давно не в нашем мире. Но сейчас, увидя, что глаза цвета индиго слабо моргают, страх ослабил хватку на его шее. -Всатвай, - он потянул его наверх. Мальчишка не стоял на ногах, те были настолько слабы, будто он никогда и не ходил вовсе. Блондин перекинул его холодную руку через плечо и осторожно повел его в комнату. Он слабо шевелил ногами, то и дело наклоняясь ближе к полу. Хотелось спать. Ну, или просто лечь. Напрягаться и идти не хотелось. А его куда-то тащили. Но сил сопротивляться не было. Их вообще не было. "Черт! Он слишком ослаб!!" Еле доведя его до постели, Такахаси аккуратно уложил мальчишку в прохладную кровать. Как только его голова коснулась подушки, глаза тут же закрылись, а сознание снова покинуло его. Блондин закусил губу. Если бы он только поспешил! Ведь знал, что так и будет! Он накрыл его легким мягким одеялом и поспешил обратно на кухню, чтобы заварить то, что должно привести его в чувства. . . . На это раз он очнулся от того, что кто-то мягко коснулся до его затылка, приподнимая голову и вливая в рот что-то теплое. Вкуса Юкимура не различил, может, отвар был и вовсе безвкусным. Тонкая струйка зеленовато-прозрачной жидкости стекла от уголка губ к подбородку. "Ну же... Ну же..." Шинпачи не смог открыть глаза и посмотреть, кто это был, но почему-то ему казалось, что это делала Рейка, как раньше. Совсем как... ...в детстве. И на душе отчего-то стало тепло. Больше он ни за что не беспокоился и доверился мягким прохладным рукам, что также аккуратно опустили его на подушку. Пусть на немного, пусть на совсем чуть-чуть, но он будет думать, что Рейка все еще жива и как прежде заботиться о нем, а Рейден также читает на ночь ему истории о духах. Пускай это будет иллюзия и обман, но он снова почувствует себя счастливым. Что ж, все еще не так плохо. . . . -Юки...ра... мура... Юкимура, - позвал его чей-то голос. Кому он принадлежал? Юкимура не мог вспомнить. Может, его звала Наги, или старик Третий, или же... -М-м-м... - туман начал отступать от разума, -...мама? - протянул он, про гоняя остатки сна. -А-а-а? - Даичи приподнял бровь и выпал в осадок. - Нет, Юки, это я. Твой семпай. Как ты себя чувствуешь? -Сем-пай? Кто? - он открыл глаза, стараясь сфокусировать еще размытый после сна взгляд на незнакомце. Какого же было его удивление, когда он увидел перед собой того самого блондина. - Иза... Изра... И-з-в-ра-щенец? - сонно и тихо произнес он по буквам. -Я не извращенец, а твой семпай. Хватит меня уже так называть, это обидно, знаешь ли. -Прости, - также тихо и вяло произнес Юкимура, расстроенный, что все же это не Рейка и все это было сном. Он слабо зевнул, немного пошевелился, перевернулся на спину и посмотрел в потолок. Той странной слабости в теле не было, но бодрым мальчишка себя не чувствовал. -Что... что произошло? -Твой баланс энергий во время боя с Итачи нарушился, - спокойно произнес Даичи, разглядывая более-менее здорового Шинпачи. Сегодня он ночевал здесь. Ну как, ночевал, он старался сделать все возможное, чтобы физическая сила вернулась к мальчишке как можно быстрей. -Баланс... энергий? - он моргнул. Нет, не понятно. Разум был чист, но мозги соображать не хотели. Он сейчас был не в том состоянии, чтобы понимать что-то настолько... сложное. -Пожалуй, мне надо тебе кое-что рассказать о твоей силе. -Моей... силе? - снова повторил Юкимура, все еще не до конца понимая, что же произошло. -Именно. Юкимура, как давно ты используешь Банбутсу? Шинпачи задумался, на его лбу выступила морщинка, он сощурил глаза, что-то про себя начал считать, выводить какие-то корни и прогрессии, вспоминать, что такое воля Огня, а затем, наконец выдал то, что было в его духе: -Что? -Как давно ты создаешь вещи? - перифразировал Такахаси, понимая, что Шинпачи совершенно ничего не знает о своих техниках. Разговор предстоит долгий. А Юкимура подумал, что кто-то уже спрашивал его о подобном. -Да вроде... в этом году только начал. "Так я и думал", - Такахаси вздохнул. Видимо, он знает намного больше самого Юкимуры. Возникает вопрос, откуда. Но это знал только сам Даичи. -Что ты знаешь об этом? -А-а что я должен знать? - Юкимура повернул к нему голову и посмотрел на сосредоточенного Даичи, который уже не улыбался, как раньше, и не вел себя, как придурок. Он начал медленно рассматривать его, изредка передвигая глаза из стороны в сторону. Он был задумчив. Видимо, решался, говорить или нет. Его бордовые глаза, сначала казавшиеся такими страшными, смотрели в одну точку. Он перевел взгляд на его забинтованные по локоть руки, сегодня он одел светлую футболку, и Юкимура смог хорошо разглядеть их. Затем его взгляд снова вернулся к лицу и остановился на тусклых разноцветных бусинах на одном из локонов волос. "Кто он?" - задался вопросом Юкимура. "И почему он мне помогает?" -Во-первых, - Даичи все же решился, - для создания вещей таким способом, как у тебя, человеку нужно две энергии. Духовная - Ин, с помощью которой ты создашь форму предмета, и физическая - Йо, благодаря ей ты наполнишь предмет жизнью. "Судя по выражению его лица он ничего не понял", - вздохнул мальчишка и решил объяснить по проще. -Допустим энергия Ин, это твой правый глаз, - он указал на свой правый, - а энергия Йо - левый, - Шинпачи слабо кивнул, - чтобы создать предмет или в нашем случае увидеть полноценную картинку, нужно использовать обе энергии, то есть открыть оба глаза. Правый, энергия Ин, видит только эту сторону, - он провел правой рукой в пространстве, - левый, энергия Йо, противоположную, - он помахал левой рукой. - Допустим, у тебя есть Шаринган, с помощью правого глаза ты можешь создать иллюзию, а с помощью левого - поймать в нее врага. Тоже самое и с энергиями. Ты должен создать иллюзию и поймать в нее врага одновременно. В случае с Ин и Йо ты должен быть достаточно силен в духовном и физическом плане, понимаешь? Юкимура снова кивнул. Хотя Даичи подумал, что запутал его еще больше, однако объяснять третий раз ему не хотелось, поэтому он решил понадеяться на то, что Шинпачи все же понял его. -Если одна из них будет сильнее другой, баланс будет нарушен. С тобой случилось тоже самое. -Это когда я создал цепи? - Юкимура посмотрел на Даичи. -Да, - подтвердил блондин, кивнув, - твое тело было достаточно слабым, чтобы использовать энергии в таком сильном масштабе, поэтому одна из энергий стала сильней другой. В результате твое сознание было подавленно. -Подавлено? -При этом твоя сила возросла во много раз. Но... твой разум мог не вернуться. -О чем ты... говоришь? - Шинпачи удивленно смотрел на спокойного Даичи, что, судя по всему, не шутил. От этого ему стало не по себе. Баланс энергий? Ин и Йо? Подавлен разум, да? Что это все значит? -Ты бы стал безвольным существом с неимоверной физической силой, это в лучшем случае. В худшем... ты бы мог умереть. Зрачок Юкимуры сузился и блики света задрожали в его глазах. "Я мог... умереть?" -Поэтому последнее время ты начал чувствовать усталость. Твоему организму нужна была физическая энергия, чтобы сохранять Ин и Йо в балансе, и он брал ее из твоих физических сил. В итоге, ты был истощен. Я восстановил равновесие твоих энергий, так что теперь можешь не беспокоиться, но... Юкимура, - на лице Даичи пробежала тень волнения, и мальчишка пристально посмотрел на растерянного Шинпачи, - если ты продолжишь так неосторожно пользоваться своей чакрой... ты умрешь.