A Magical Journey

      Два человека, один молодой, другой старый, сидели в комнате. Старик сидел в своем кресле с улыбкой на лице. С любой точки зрения пожилой мужчина был просто жизнерадостным стариком, в то время как ребенок, сидевший на табурете, излучал нервозность и напряжение. Веселого старика звали Алан Ди. Бэддли, а ребенка - Куинн Уэст.       Оба сидели в комнате Уэст-Мэнора. Сегодня была их первая встреча и первый урок Куинна по магии разума. Причина явного дискомфорта Куинна заключалась в том, что Алан рылся в его мыслях, используя Легилименцию, и это при их первой встрече, без предупреждения или разрешения.       Неудивительно, что у Куинна сложилось ужасное впечатление об Алане после его вопиющего оскорбления в чтении его мыслей. Алан, который смотрел на Куинна, продолжал, как ни в чем не бывало.       - Мистер Уэст, прежде чем мы начнем, я хотел бы, чтобы вы сказали мне, что вы думаете о магии разума. Пожалуйста, будьте уверены, я не жду, что вы дадите правильный ответ. Просто скажи мне, что ты думаешь, когда услышишь слово "магия разума".       Куинн, который потерял все свое первоначальное волнение по поводу изучения новой ветви магии, подумал над вопросом проклятого старика и высказал свои мысли о магии разума.       - Магия разума, как следует из названия, - это магия, связанная с разумом. Любая магия, которая воздействует на разум или исследует внутреннюю работу мозга, подпадает под категорию магии разума.       Алан, со своей вечной улыбкой, заговорил в ответ на ответ Куинна.       - Отлично, не могли бы вы привести мне несколько примеров магии разума?       Куинн сразу же ответил на вопрос: - Окклюменция и легилименция.       Улыбка Алана стала шире, и он продолжил игру в вопросы и ответы: - О боже, какие сложные понятия вы озвучили. Можете привести мне еще несколько примеров магии разума?       Куинн нахмурился и подумал о любой другой магии, которую можно было бы отнести к категории магии разума, но он не мог придумать никакой другой магии, которая подпадала бы под эту категорию. Но как раз в тот момент, когда он собирался покачать головой, он вспомнил еще одно: - Забвение - это тоже магия разума.       Алан откинулся на спинку стула и сказал: - Хорошо, неплохо, но позвольте мне задать вам вопрос, чтобы вы подумали. Вы слышали о Подбадривающем Заклинании?       Куинн кивнул: - Заклинание, которое заставляло цель чувствовать себя в приподнятом настроении. Если переусердствовать, это может вызвать у жертвы приступы истерического смеха.       - Превосходно, превосходно. Тогда не скажете ли вы, как Ободряющее Заклинание воздействует на разум цели? Разве оно не подпадает под категорию магии разума?       Куинн дважды моргнул: - Н-но, Ободряющее Заклинание... как может что-то вроде такого тривиального заклинания быть магией разума?       Алан покачал головой и возразил: - Мистер Уэст, магия, будучи тривиальной, не имеет ничего общего с ее идентичностью. Как вы сказали, любая магия, воздействующая на разум, является магией разума. Ободряющее, заклинание Храбрости, Проклятие Желеобразного мозга, Конфундуса, Сонное заклинание, даже такие зелья, как Любовные и ненависти, влияют на разум, также подпадают под магию разума.       - Мой мотив рассказать вам об этом состоит в том, чтобы прояснить путаницу, связанную с тем, что такие вещи, как окклюменция и легилименция, не являются единственной магией, которая подпадает под магию разума. Магия разума, как и любая другая ветвь, представляет собой широкую область магии. Много тайн, которые нужно исследовать, много секретов, которые нужно раскрыть.       Откровение Алана удивило Куинна. Выслушав объяснения старика, он согласился, что даже что-то вроде Ободряющего заклинания было формой магии разума. До объяснения Бэддли он никогда не рассматривал зелья как магию разума.       Он посмотрел на Алана и сказал: - Вы правы. Любая магия, воздействующая на разум, является магией разума.       Алан наклонился вперед: - Теперь давайте поговорим о цели этих уроков. Ваш дедушка нанял меня, чтобы научить вас искусству защиты разума. Вы уже знаете об этом, не так ли?       Куинн ответил: - Да, окклюменция - это искусство защиты разума. Это может помешать Легименту, человеку, который знает, как применять Легилименцию, получить доступ к моим мыслям и чувствам или повлиять на них.       - Отлично! - сказал Алан, выглядя впечатленным знаниями Куинна. - Но позвольте мне рассказать вам, что опытный Легилимент может сделать против кого-то, у кого нет ментальной защиты.       Куинн посерьезнел, ловя каждое слово старика.       - Начинающий легимент может воспринимать эмоции своей цели. Это означает, что даже если они не могли заглянуть в ваши мысли, они все равно могут узнать, что вы чувствуете.       - Легимент по-опытней может воспринимать поверхностные мысли своей цели. Они могли бы сказать, о чем вы думаете в данный момент. Любой такой Легимент мог бы сделать то, что я сделал с вами.       Мастер Легилименции может погрузиться в разум своей цели и увидеть ее воспоминания, переживания и все, что предлагает разум. Он может узнать все ваши секреты за считанные минуты.       Куинн резко втянул воздух. Он уже знал, на что способен Легилимент, но слушать это из уст мастера магии разума - совсем другое дело. Мысль о том, что человек, стоящий перед ним, может знать все его воспоминания, была пугающей мыслью, которая наконец-то появилась, но оказалось, что Алан только начинал.       - И дальше...       Куинн был потрясен и в конце концов повысил голос. - Есть еще что-то?!       Алан поднял брови и воскликнул: - Конечно, любой, у кого достаточно способностей к искусству разума, мог бы сделать это с достаточной практикой. Пожалуйста, обратите внимание, что мы основываем эти классификации на действиях Легилиментов против незащищенного разума.       Куинн кивнул, побуждая Алана продолжать.       - Нет никакой классификации выше мастеров Легилименции, поскольку легилименты выбирают разные пути после того, как становятся мастерами. Но им нравится называть себя Гроссмейстерами.       Некоторые усилили бы свое мастерство, чтобы они могли прятать воспоминания от практикующего Легилимента. Другие будут искать другие ветви легилименции, такие как стимулирование эмоций внутри цели или контроль над людьми, влияя на их разум. Кроме того, есть люди, которые исследуют чужие сны или, проще говоря, погружаются в чужие сны.       Куинн вмешался с вопросом: - Контролировать людей, как это делает Проклятие Империус?       Алан не удивился, услышав, что Куинн упомянул Непростительное Заклинание, поскольку дети из волшебных семей были осведомлены о них.       - В некотором смысле, да, в то время как Проклятие Империус заставляет людей делать что-то против их воли, гроссмейстер может внедрить команду в их подсознание, заставляя цель выполнять приказы и создавать впечатление, что цель сделала это по собственной воле. Проклятие Империус оставляет следы в сознании, но гроссмейстер не оставил бы никаких следов своего присутствия.       Куинн почувствовал, как по коже побежали мурашки. Алан не заметил этого и продолжил: - Просто подумайте, что кто-то мог бы сделать, если бы завладел разумом твоего дедушки. У них было бы так много богатства и влияния под их контролем, и именно поэтому магические семьи тренируют своих детей против атак Легилиментов, обучая их становиться Окклюментами.       Куинн кивнул, думая об опасностях, связанных с тем, что легилименты контролируют разум его деда.       - Теперь я научу тебя, как защитить свой разум. Научу искусству Окклюменции.       Прежде чем Алан смог продолжить, вмешался Куинн и задал вопрос.       - Каков ваш уровень легилименции?       Алан переплел пальцы, положил локти на стол и ответил: - Я выше уровня мастера, мистер Уэст. И специализируюсь на магии Разума а значит могу делать вещи, которые вы даже представить себе не можете, - заявил старик, как будто не говорил об ужасающем факте.       И легкая улыбка Алана сделала это еще более пугающим. Куинн сглотнул, но набрался храбрости: - Тогда почему вы устроились на преподавательскую работу, и для ребенка, который не разбирается в искусстве разума.       Алан засмеялся и заговорил с явной радостью в голосе: - Мистер Уэст, вы действительно умный ребенок. Видите ли, люди, которые изучают тайны разума и практикуют магию разума, часто в конечном итоге приобретают вредную привычку, профессиональную опасность, если не устранить ее.       Для нас среднестатистический волшебник кажется разумом, просящим, чтобы его исследовали и поработали с ним. Мучительно держаться подальше от умов ничего не подозревающих людей, поэтому мы находим различные обходные пути, чтобы подавить это желание проникнуть в умы людей.       - Я лично решил преподавать искусство разума, чтобы обуздать свое желание копаться в умах людей. Когда я преподаю, ожидается, что наши умы будут соединены, причем часто. Обучать кого-то искусству разума при соблюдении надлежащего протокола для меня достаточно. Так что будьте уверены, я не буду рыться в ваших диких мыслях.       - Относительно того, почему я решил учить ребенка? Мистер Уэст, дети - лучшие ученики для обучения искусству разума. Они свободны и учатся очень быстро. И обладают лучшим воображением, что помогает при занятиях магией разума.       Куинн знал, что Алан пытался заверить его, что все будет хорошо, но Куинн знал, что если он изучит окклюменцию, то многие секреты Куинна будут открыты Алану, а затем любому, с кем Алан поделится этими знаниями.       Но, похоже, Куинн беспокоился напрасно, так как Алан вытащил тонкую стопку бумаги и положил ее на стол. Куинн посмотрел на стопку бумаг, а затем глазами передал свое замешательство Алану.       - Мистер Уэст, вы знаете, что такое магический контракт?       Глаза Куинна загорелись, и он кивнул. Оказалось, что магические клятвы (да будет так) не были чем-то реальным. Вместо клятв существовали магические контракты, которые могли обязать кого-то соблюдать определенные условия и положения.       Увы, волшебники и ведьмы редко используют магические контракты, поскольку они связывали свою магию с контрактом, который был самым важным для мага. В противном случае коррупция не существовала бы в магическом мире, но она существовала, поскольку никто не хотел подписывать магические контракты.       Но были редкие случаи, когда некоторые подписывали контракты, которые могли бы, и, похоже, это был один из таких случаев.       - Отлично, я подписал этот контракт с твоим дедушкой, который не позволит мне разглашать все, что происходит во время наших уроков. Я даже не могу говорить о том, кому я преподаю, а это значит, что это защищает вашу личность.       - Я не могу добровольно позволить кому-то просматривать мои воспоминания в качестве обходного пути, и не так много людей, которые могли бы проникнуть в мой разум, поэтому все, что я увижу в вашем сознании, безопасно для меня, и я унесу это с собой в могилу.       Я даже не могу рассказать твоему дедушке о том, чему в итоге стал свидетелем. Единственное, о чем я могу сообщить вашему дедушке, - это о ваших успехах.       Куинн посмотрел на магический контракт перед собой и, наконец, почувствовал облегчение. Он бы откинулся на спинку стула, если бы у его табурета была спинка.       Алан заметил его облегченное поведение и закончил тем, что прокомментировал.       - Мистер Уэст, я не подписываю контракты на каждую работу, которую беру, но иногда мои работодатели настаивают, чтобы я это делал, и ваш дедушка настоял. Даже в тех редких случаях, когда я подписываю контракт, я не говорю об этом своим молодым студентам, так как они слишком молоды, чтобы понять, но ваш дедушка сказал мне, что я должен сообщить вам об этом контракте. - Алан пристально посмотрел в глаза Куинну и продолжил: - Мне любопытно, чем вы так отличаетесь от других моих учеников.       Куинн, который только что наконец расслабился, снова напрягся из-за слов и выражения лица Алана и мысленно проклял его: "Вот чёртов старик. Неужели он пытался убить меня тревогой и испугом!"       Алан засмеялся и сказал: - Мистер Уэст, вам нужно расслабиться.       Глаза Куинна расширились, а затем его брови нахмурились, когда он прорычал: - Вы только что прочитали мои мысли?!       Алан покачал головой и поддразнил его: - Нет-нет-нет, ваше выражение лица говорит само за себя. И должен сказать, что это было весело!       Куинн стиснул зубы, но воздержался от разговоров, так как знал, что старик пытается его разозлить.

***

      В тот день Алан ничему не научил Куинна, и они просто обсудили, чему он будет учиться в будущем. После окончания урока Куинн почувствовал усталость от всех потрясений, которые он получил сегодня, и потащил свое тело в сад поместья, где ему сказали, что его дедушка пьет чай.       Куинн вошел в садовый навес и сел перед дедушкой. Полли подскочила к столу и спросила, не хочет ли он чего-нибудь перекусить. Куинн был слишком измучен, чтобы иметь аппетит, и отказался.       Он подождал, пока дедушка заговорит первым, и Джордж спросил: - Как прошел урок с мистером Бэддли?       Куинн вздохнул и ответил на вопрос простым ответом: - Это было тяжко.       - Почему же? - спросил Джордж, прежде чем положить кусок булочки в рот.       - Напряжно знать, что он мог, и сделал это первым делом, когда я вошел в комнату, - Куинн почувствовал усталость, просто вспомнив урок.       Джордж посмотрел на Куинна, прежде чем спросить: - Разве он не рассказал тебе о контракте.       - Сказал, но он раскрыл контракт после подробного объяснения того, что Легилимент может сделать с незащищенным разумом. - Куинн мог поклясться, что слышал, как его дедушка усмехнулся, но, возможно, он ошибся, потому что, когда Куинн поднял глаза, Джордж выглядел стоически, как всегда.       Куинн подумал об Алане и вспомнил, зачем он пришел навестить своего дедушку: - Что ты можешь рассказать мне о мистере Алане Ди. Бэддли?       Джордж отхлебнул чаю и подождал мгновение, прежде чем заговорить: - Мистер Алан - волшебник из Новой Зеландии, из того, что я слышал, он был очень активен в сообществе интеллектуальных искусств как предшественник исследований, но он дистанцировался от исследовательского сообщества два десятилетия назад и переключился на преподавание около пятнадцати лет назад.        - Его послужной список был безупречным, что было обязательным условием для этой работы, поэтому, наведя справки я и нанял его.       Куинн кое-что заметил и спросил: - Он не учил Лию?       Джордж покачал головой и сказал: - Я спросил Лию, кто ее учил, поскольку ваши родители выбрали ее учителя, ее учитель был недоступен, поэтому мне пришлось найти кого-то другого.       Куинн кивнул. Он уже спросил все, что ему нужно было спросить, поэтому извинился: - Прошу прощения. Я хочу немного вздремнуть, прежде чем продолжить свой день.       Джордж кивнул, и Куинн ушел. Эллиот, стоявший неподалеку, подошел к Джорджу и спросил: - Стоило ли нанимать именно мистера Бэддли. Молодой мастер выглядел усталым.       Джордж посмотрел в сторону удаляющейся спины Куинна и объяснил: - Я выбрал мистера Бэддли из-за его репутации. У него нет семьи, и до того, как перейти на преподавательскую работу, он посвятил свою жизнь своему ремеслу.       - Несмотря на то, что мистер Бэддли - волшебник из Новой Зеландии, он путешествовал по миру около сотни лет, чтобы отточить свое мастерство. Подумай о том, как многому он мог бы научиться во время своего путешествия. Теперь подумай о просьбе Куинна о книгах из каждой страны, которую мы посетили.       - Несмотря на то, что масштабы совершенно иные, они оба похожи в том, как они подходят к обучению, поэтому, когда я услышал о жизни мистера Бэддли, то нанял его, проверив его репутацию.       Брови Эллиота удивленно приподнялись, когда он выслушал причину найма мистера Бэддли. Он обнаружил, что его впечатление о, казалось бы, обычном жизнерадостном старике меняется.       - Что касается Куинна, он следовал ежедневным инструкциям мисс Рози, не пикнув. мистер Бэддли может быть эксцентричным, но я сомневаюсь, что у него будет что-нибудь на мисс Рози. Куинн адаптируется после нескольких уроков.       Он повернул голову, чтобы посмотреть на Эллиота, и проинструктировал: - Когда Куинн привыкнет к урокам окклюменции, ты должен научить его варить зелья.       Эллиот кивнул и спросил: - Должен ли я подготовить сад для гербологии, которая будет сопровождать приготовление зелий?       Джордж кивнул в ответ, и они больше не произнесли ни слова.       Одно можно было сказать наверняка: Куинну предстоял напряженный год.