A Magical Journey

      Крюкохват замер в шоке, когда повернулся, чтобы посмотреть на человека. История Уэстов пользовалась дурной славой в Гринготтсе. Как на протяжении многих лет, мало-помалу, Уэсты вытаскивали свои деньги из своих хранилищ и переводили их в другое хранилище за границей. В истории Британских островов, где их банк был единственным вариантом без альтернатив, такого счета, как Уэстов, который выводил все их деньги, никогда не было — единственный раз, когда клиент покидал Гринготтс, был, когда у него не было достаточно денег для поддержания своего счета и оплаты услуг банка, а вот как с Уэстами такого никогда не было.       Это было черное пятно в их истории. Они были всей банковской индустрией волшебников, и даже если люди никогда не разрешали им пользоваться волшебными палочками, они не могли отобрать банковское дело у гоблинов — это сильно раздражало людей, но они ничего не могли с этим поделать — железные контракты были подписаны более тысячелетия назад, и даже сами люди не могли отрицать их превосходных услуг.       - ...Уэст, вы говорите.       - Да, Куинн Уэст.       - Понимаю. Давайте пройдем в зал заседаний.       Крюкохват посмотрел на выход, которым он собирался воспользоваться, прежде чем узнал, кто такой Куинн — он вел в конференц-зал низшего класса, об этой комнате, конечно, теперь не могло быть и речи, даже если Гринготтс видел минимальный бизнес от Уэстов, они не могли относиться к нему как к любому другому случайному человеку который вошел в банк.       Более того, это была отличная возможность. Крюкохват искоса взглянул на Куинна. Рядом с ним шел младший член семьи Уэстов, а молодость означала будущее — если он сможет каким-то образом наладить хорошие отношения с этим ребенком, это может привести к тому, что Гринготтс получит больше бизнеса от Уэстов в будущем, и в качестве бонуса он получит признание и похвалу за то, что это произошло.       "Время превращать золото в галеоны", - подумал он и выбрал другой выход, на этот раз ведущий в один из самых модных конференц-залов Гринготтса, который они использовали для приема своих высокопоставленных клиентов.       - Если вы подождете здесь, я скоро вернусь с нашим оценщиком и Бладпайком, - Крюкохват открыл дверь в конференц-зал.       Куинн улыбнулся гоблину, когда тот закрыл за собой дверь. Он повернулся назад, и вместо типичного конференц-зала комната больше походила на гостиную. Позолоченная люстра освещала комнату с полностью укомплектованным баром, красивые картины на стенах, роскошная мебель — вся комната сияла роскошью в каждом ее уголке.       Он сел на очень удобный диван и оглядел комнату. - Они, конечно, стараются изо всех сил, - сказал он со смешком в голосе, - и вот я подумал, что они будут расстроены из-за меня. Что ж, я приношу им часть их истории и культуры.       Куинн достал бархатный футляр для монет со старым галеоном. Вместо того, чтобы переплавлять старый, устаревший галеон в золотой кирпич, который будет лежать в банковском сейфе, продать его гоблинам за его историческую ценность было гораздо выгоднее.       Когда он поставил шкатулку на низкий столик перед собой, дверь в конференц-зал открылась.       Уэст посмотрел на дверь и спросил, слегка наклонив голову: "Кто бы вы могли быть?" Девушка, нет, молодая женщина, стоявшая у двери, была не тем гоблином, которого он ожидал увидеть.       - Доброе утро, - женщина шагнула вперед с изысканной грацией, - меня зовут Талиса.       - Привет, Талиса. Меня зовут Куинн. Приятно познакомиться с вами, но я не понимаю, почему вы здесь.       Талиса улыбнулась, обнажив идеальные жемчужно-белые зубки за полными розовыми губками: - Менеджер Крюкохват сказал мне прийти сюда, чтобы составить вам компанию, пока он пойдет за вашим менеджером хранилища.       - Как мило с его стороны.       Талиса улыбнулась, прежде чем указать на бар в комнате. - Не хотите ли чего-нибудь выпить? В баре представлены все виды напитков, даже некоторые напитки гоблинов, если вы хотите их попробовать. Я рекомендую вам попробовать их — они отличаются по вкусу от того, что есть в наших пабах и на полках магазинов.       Куинн покачал головой с вежливой улыбкой: - Спасибо за предложение, но я сейчас не в настроении что-то пить, может быть, в другой раз.       Талиса понимающе кивнула, подошла к дивану и села прямо рядом с юношей, принеся с собой приятный аромат со вкусом распыленных духов с нотами цитрусовых, древесной ванили и цветочного оттенка, который он не мог разобрать.       - Итак, Куинн, расскажите мне о себе.       - Хм, о себе... Мне нравится магия. Не хотите ли взглянуть?       - Я бы с удовольствием, но было бы неразумно обнажать вашу палочку на территории гоблинов. Это противоречит как правилам Гринготтса, так и условиям договора, - сказала сотрудница Гринготтса, нахмурив тщательно ухоженные брови.       - Все в порядке, - сказал Куинн, озорно сверкнув глазами, - мне не нужна моя палочка, чтобы творить магию; мне даже не нужно произносить заклинание. Это особый вид магии, абсолютно безопасный и не нарушающий никаких договорных соглашений.       - ...Если вы так говорите, - сказала Талиса, бросив на юношу молчаливый взгляд, сомневаясь, существует ли такая магия.       Куинн сунул руку в карман и достал серебряный футляр для карточек с гравировкой, подаренный ему Маркусом. - Все, что мне нужно, это колода игральных карт, - ухмыльнулся Уэст, открывая футляр, чтобы показать колоду с малиновыми и золотыми корешками.       Талиса наблюдала, как карты двигались под умелыми движениями пальцев Куинна.       - Вау!, - восхищенно сказала она, слегка хлопая в ладоши.       - Отлично, я собираюсь перекинуть карты из одной руки в другую, - он слегка нажал на карты, и они перекочевали в его другую руку. - Я хочу, чтобы ты остановила меня в точке посередине — в любой точке, которую пожелаешь, — и я остановлюсь, чтобы ты выбрал верхнюю карту, поняла?       Талиса кивнула.       - Отлично, скажи мне когда остановиться, - начал он росчерк.       - Стоп!       Куинн остановился и показал разделенную колоду в нижней руке: - Хорошо, теперь возьми карту, не показывай ее мне, но запомните ее — масть и все такое. Сделала? Отлично, теперь положи её обратно. Да, вот так. - Он немного перетасовал карты, прежде чем спрятать колоду между ладонями. - Теперь, как думаешь, я знаю, какая у тебя карта — знай, что я не использую никакой магии, и эта колода настолько стандартная, насколько это возможно.       - Нет, ты не знаешь, какую карту я выбрала, - сказала она, глядя на юношу с веселой улыбкой.       - Ты не будешь впечатлена, если я выберу карту из колоды, и она окажется той, которую ты выбрала?       - Буду.       - И вот что я собираюсь сделать, - он снял колоду со своей ладони и начал просматривать ее, и где-то в середине на его лице появилась улыбка, и он незаметно подтолкнул карту мизинцем вверх, выделяя ее среди других карт, и вытащил из его аудитории вздох.       - Предполагаю, что это твоя карта.       - Да! Это моя карта! - Талиса схватила Куинна за руку вместе с колодой, притянув их поближе к себе. - Как ты это сделал?! Ты, должно быть, использовал какую-то магию; другого способа нет, - она оторвала взгляд от карт и наклонилась ближе, - как ты это сделал?       Уэст мягко улыбнулся: - Волшебник никогда не раскрывает свои секреты, мисс. Это противоречит нашему священному кодексу.       - Ой, не могли бы вы рассказать мне, ну пожалуйста? Я никому больше не скажу, обещаю.       - Прошу прощения, но я не могу. Но, как насчет того, чтобы я заинтересовал тебя другим?       Талиса отпустила руку юноши: - Да, пожалуйста, - ее глаза сияли, как у взволнованного ребенка.       - Хорошо, я снова попрошу тебя выбрать карту из колоды. - Куинн разложил карты веером так, чтобы карты были обращены к Талисе, чтобы она могла выбрать, что она и сделала и посмотрела на нее, прежде чем положить карту обратно в соответствии с инструкциями Уэста.       - Теперь я собираюсь разложить и перетасовать их по всему столу, просто чтобы ты могла убедиться, что я ни в коем случае не жульничаю. - Куинн положил колоду на стол и тщательно перетасовал ладонями. - Как насчет того, чтобы быть более тщательным, ты тоже хорошенько перетасуешь колоду?       Талиса наклонилась вперед, ее серебряное ожерелье свисало с открытой шеи и слегка декольтированной блузки.       - Хорошо, а теперь обрати внимание на мои руки, чтобы убедиться, что я не использую никаких уловок. - Она кивнула, и ее глаза по-прежнему были прикованы к руке Уэста, которая зависла над карточным ковриком.       Куинн внезапно положил палец на карту: - Я чувствую что это она; это твоя карта. Я в этом уверен. - Он слегка щелкнул по краю карты, чтобы перевернуть ее и показать бубновый туз.       - Нет, это не моя карта! - Талиса подпрыгнула на своем месте, хлопая в ладоши. - Ха—ха, ты ошибся... Ее голос замер, когда она подняла глаза от карт на Куинна и увидела червовую даму, свободно свисающую с края губ юноши.       - Действительно, - ухмыльнулся он, - жаль, что я ошибся. Может быть, я недостоин прекрасного ремесла магии.       - Как... когда... это невозможно, - сказала Талиса.       - Это волшебство, моя дорогая; все возможно, - загадочно сказал Куинн, прежде чем продолжить: - У тебя красивые глаза, Талиса.       Девушка поймала себя на том, что смотрит в пару каменно-серых глаз, и хотя они были необычного цвета, в них было что-то еще, от чего она не могла отвести взгляд.       Дверь в гостиную открылась, и что бы это ни было, сломалось, когда Талиса поняла, что смотрит неосознанно. Она повернулась к двери и увидела трех гоблинов — третий гоблин заставил ее глаза расшириться. Она оглянулась на Уэста, который открыл свой футляр для карт, чтобы карты аккуратно сложились в колоду, прежде чем упаковать себя в футляр.       - Мистер Уэст, - сказал один из гоблинов, одетый побогаче Крюкохвата, - меня зовут Бладпайк; я менеджер вашего хранилища.       - Приятно познакомиться, Бладпайк, - сказал Куинн. - Не могу поверить, что за те шесть лет, что здесь находится мое хранилище, мы встретились впервые.       - Действительно, ваши транзакции в основном осуществляются с помощью чеков, - сказал Бладпайк. - Я видел только ваши подписи на сотнях чековых листов, но не вас.       - Что ж, лучше поздно, чем никогда, - сказал Уэст.       Пока Куинн разговаривал с Бладпайком, Крюкохват безмолвно общался с Талисой. Он посмотрел на нее и молча задал вопрос, но девушка с тихим вздохом покачала головой, заставив гоблина нахмуриться.       - Мистер Уэст, - сказал Крюкохват, - позвольте мне представить вам оценщика Богрода. - Оценщик кивнул, но ничего не сказал.       Куинн кивнул в ответ, но он заметил, как изменилось выражение лица Талисы. Он взглянул на Крюкохвата, и ему пришлось сказать, что менеджер очень старался для этого. Уэст видел особенности человеческой сотрудницы Гринготтса — она была слишком кокетлива, тонкие прикосновения, то, как она сидела рядом с ним, когда все остальное было совершенно пусты. И когда он заглянул в разум Талисы, он понял, что его догадки были верны — она была нанята Гринготтсом, чтобы флиртовать с клиентами, сделать их более впечатлительными и сговорчивыми во время сделок. Каждое ее действие было направлено на то, чтобы поставить преимущество на сторону Гринготтса — даже когда она предлагала выпить, она пыталась опьянить его, используя чрезвычайно высокое содержание алкоголя в напитках гоблинов. Но все, что Талиса получила от своего исследования, было то, что Куинн любил магию.       Трое гоблинов сели напротив него, а Талис вышла из комнаты. Куинн отдал футляр для монет Богроду, который достал лупу и начал изучать монету, постоянно теребя её другой рукой.       Древний гоблин заговорил старческим голосом: - Это настоящий галеон... заклинание старое, отличается от того, что мы используем сегодня, но магия, несомненно, гоблинская и из Гринготтса. - Он посмотрел на Куинна и кивнул: - Этой монете действительно не менее тысячи лет.       - Это хорошо, - сказал Куинн.       - Сколько ты хочешь за неё, дитя? - спросил Богрод.       - Пятьдесят тысяч галеонов, - сказал Уэст.       Богрод покачал головой: - Слишком дорого. Гринготтс может дать вам самое большее тридцать тысяч.       - Могу скинуть до сорока пяти, но не ниже; как насчет этого?       Богрод отказался от встречной цены: - Я могу поднять цену до тридцати двух, но ни на кнат больше.       Куинн замолчал и уставился на Богрода. Он был одет в простую одежду, но она была явно дороже, чем даже у Бладпайка. Два других гоблина не произнесли ни слова, пока Богрод торговался самостоятельно. Он явно был кем-то очень важным и занимал более высокое положение в Гринготтсе.       - Я не буду опускаться ниже сорока, - сказал Куинн, - если я не получу свою цену здесь, то всегда могу выставить монету на аукцион, и я уверен, что некоторые гоблины были бы очень рады приобрести её.       Острые глаза Богрода уставились на Куинна. "Уэст", - подумал он. Гринготтс был одним из крупнейших банков в волшебном мире, во многих странах у них была монополия на банковский сектор, как и на Британских островах, которые были их прародиной — первым Гринготтсом, который когда-либо существовал. Так что это был позор для их репутации, когда этот самый филиал потерял самого крупного клиента, который у них был, и это без их ведома.       - Хорошо, - сказал он, - я согласен на сорок тысяч галеонов. - Он хотел отказаться и сказать ребенку, что он может попытать счастья на аукционах, но это касалось их истории, и монета по праву должна принадлежать Гринготтсу, а не какой-то частной витрине.       - Ладненько, - улыбнулся Куинн, сунул руку в карманы и достал еще два футляра для монет. - Не хотите купить сикль и кнат? Они у меня прямо здесь.       Трое гоблинов застыли на своих местах, уставившись на две шкатулки с монетами, когда Уэст открыл их и показал древний сикль и кнат.       — Я хочу еще по сорок за каждую - итого восемьдесят тысяч. Никаких торгов, либо да либо нет, - сказал Уэст. В то время как Хранилище Архитектора было сплошь из золота и драгоценных камней, вокруг валялось довольно много сиклей и кнатов.       - ...Мы согласны, - сказал Богрод, вздыхая.       - Отлично, сто двадцать тысяч галеонов, неплохо для одного дня, совсем неплохо. Было приятно иметь дело с Гринготтсом, - сказал Куинн.       - Спасибо, что вернули их нам, - сказал Богрод. Его не беспокоили деньги, которые перешли из рук в руки — для Гринготтса это было очень важно, но получение этих монет было значительным событием.       - Это было для меня удовольствием. Я знаю важность исторических артефактов, поэтому рад, что эти монеты вернулись гоблинам.       Богрод кивнул, взял монеты в руки и молча начал наблюдать за ними. Это был признак того, что его работа здесь закончена.       Оттуда Бладпайк взял слово: - Галеоны будут депонированы в ваши хранилища, мистер Уэст...       - Оу, пожалуйста, не делайте этого, - сказал Уэст, - я заберу галеоны с собой, и теперь, когда вы заговорили об этом, я хотел бы поговорить о причине встречи с вами.       - Мое хранилище будет переведено исключительно на мое имя.       Когда его хранилище было открыто перед его первым годом в Хогвартсе, хранилище было совместным счетом между Куинном и мисс Рози (потому что она занималась этой частью финансов), и она каждый месяц вносила определенную сумму на счет Куинна как часть его пособия.       Но после получения наследства Архитектора он решил перестать получать пособие от своей семьи. Еще один шаг к его независимости. Он поссорился со своим дедом по поводу своего решения — Куинн не хотел получать деньги, в то время как Джордж хотел продолжать платить пособие.       Уэст аргументировал это тем, что у него были свои гонорары и недавно приобретенное богатство; как таковой, он не нуждался в пособии. В то время как Джордж оставался непреклонным в том, что внук все еще учится в школе, и это была его (Джорджа) обязанность поддерживать его до того дня, когда Куинн будет готов, что, по словам Джорджа, было, по крайней мере, не раньше, чем тот станет учеником Алана Ди. Бэддли, и если внук правильно думал, Джордж продолжит держать его на пособие, если он возьмет еще несколько ученических курсов после первого, о чем он уже думал.       После часа переговоров внук и дедушка пришли к обоюдному решению.       Куинн не будет получать ежемесячное пособие, как и Лия, которая тоже перестала получать пособие, когда закончила школу и устроилась на работу, но он, как и его сестра, собирался создать трастовый фонд на свое имя, который будет регулярно пополняться средствами, и эти регулярно пополняемые средства будут расти за счет инвестиций работающих на семью Уэст.       Эти целевые фонды предназначались для брата и сестры. Так что, если однажды им понадобятся срочные деньги, они могут заглянуть туда и взять их, не спрашивая никого, включая Джорджа. Что, по сути, все еще было пособием, но с дополнительными ступеньками. Джордж Уэст, как и его внуки, был гордым и упрямым.       - Ежемесячные депозиты будут прекращены с сентября месяца. Кроме того, я собираюсь ввести лимит в двадцать тысяч галеонов для хранилища, и каждый раз, когда количество денег в хранилище превышает его, я хотел бы получать информацию, - сказал Куинн, прежде чем вынуть конверт. - Это мои инструкции, которые я хочу применить к моему хранилищу, когда оно сменит владельца первого сентября.       Бладпайк взял конверт и положил его в карман. Он собирался взглянуть на это позже. Он был менеджером хранилища, который занимался счетами высокого уровня; этот счет был далек от его обычного уровня, но поскольку это был счет Уэстов, он был назначен ему, и он им воспользовался. Он задавался вопросом, поможет ли ему когда—нибудь этот аккаунт, но, судя по устным инструкциям Куинна, он планировал ограничить свое богатство в Гринготтсе - так же, как и его семья.       - Понятно, - сказал он, - я внесу соответствующие изменения.       - Спасибо, - сказал Уэст и посмотрел на Богрода. Была еще одна причина, по которой он пришел сюда сегодня, и изначально он собирался обсудить другой вопрос с Бладпайком, но, видя, что Богрод обладает гораздо более высоким авторитетом, он собирался переговорить с ним.       - Мистер Богрод, - сказал Куинн, - у меня есть еще один вопрос, который я хотел бы обсудить с вами.       Богрод оторвал взгляд от монет. - Да? Что такое? - спросил он, радуясь своим сегодняшним достижениям.       - Я хочу поговорить с вами об этом, - Куинн протянул гоблину листок бумаги. - С глазу на глаз.       Богрод взял листок и развернул его, и на нем было одно-единственное слово.       - Оставьте нас, - сказал старый гоблин.       Крюкохват и Бладпайк уставились на Богрода, ошеломленные внезапным приказом, но, тем не менее, подчинились ему, оставив их одних.       - Что побудило вас поднять этот вопрос? - спросил Богрод мрачным голосом. Он перевернул листок и показал Куинну написанное им слово.       Крестраж