***
Жили-были трое братьев, и вот однажды отправились они путешествовать. Шли они в сумерках дальней дорогой и пришли к реке. Была она глубокая — вброд не перейти, и такая быстрая, что вплавь не перебраться. Но братья были сведущи в магических искусствах. Взмахнули они волшебными палочками — и вырос над рекою мост. Братья были уже на середине моста, как вдруг смотрят — стоит посреди дороги кто-то, закутанный в плащ. И Смерть заговорила с ними. Она очень рассердилась, что три жертвы ускользнули от нее, ведь обычно путники тонули в реке. Но Смерть была хитра. Она притворилась, будто восхищена мастерством братьев, и предложила каждому выбрать себе награду за то, что они ее перехитрили. И вот старший брат, человек воинственный, попросил волшебную палочку, самую могущественную на свете, чтобы ее хозяин всегда побеждал в поединке. Такая волшебная палочка достойна человека, победившего саму Смерть! Тогда Смерть отломила ветку с куста бузины, что рос неподалеку, сделала из нее волшебную палочку и дала ее старшему брату. Второй брат был гордец. Он захотел еще больше унизить Смерть и потребовал у нее силу вызывать умерших. Смерть подняла камешек, что лежал на берегу, и дала его среднему брату. Этот камень, сказала она, владеет силой возвращать мертвых. Спросила смерть младшего брата, что он желает. Младший был самый скромный и самый мудрый из троих и не доверял он Смерти, а потому попросил дать ему такую вещь, чтобы он смог уйти оттуда и Смерть не догнала бы его. Недовольна была Смерть, но ничего не поделаешь — отдала ему свою мантию-невидимку. Тогда отступила Смерть и пропустила троих братьев через мост. Пошли они дальше своей дорогой и всё толковали промеж собой об этом приключении да восхищались чудесными вещицами, что подарила Смерть. Долго ли, коротко ли, разошлись братья каждый в свою сторону. Первый брат странствовал неделю, а может, больше, и пришел в одну далекую деревню. Отыскал он там волшебника, с которым был в ссоре. Вышел у них поединок, и, ясное дело, победил старший брат — да и как могло быть иначе, когда у него в руках была бузинная палочка? Противник остался лежать мертвым на земле, а старший брат пошел на постоялый двор и там давай хвастаться, какую чудо-палочку он добыл у самой Смерти, — с нею никто не победит его в бою. В ту же ночь один волшебник пробрался к старшему брату, когда тот лежал и храпел, пьяный вдрызг, на своей постели. Вор унес волшебную палочку, а заодно перерезал старшему брату горло. Так Смерть забрала первого брата. Тем временем средний брат вернулся к себе домой, а жил он один-одинёшенек. Взял он камень, что мог вызывать мертвых, и три раза повернул в руке. Что за чудо — стоит перед ним девушка, на которой он мечтал жениться, да только умерла она ранней смертью. Но была она печальна и холодна, словно какая-то занавесь отделяла её от среднего брата. Хоть она и вернулась в подлунный мир, не было ей здесь места, и горько страдала она. В конце концов средний брат сошёл с ума от безнадежной тоски и убил себя, чтобы только быть вместе с любимой. Так Смерть забрала и второго брата. Третьего же брата искала Смерть много лет, да так и не нашла. А когда младший брат состарился, то сам снял мантию-невидимку и отдал её своему сыну. Встретил он Смерть как давнего друга и своей охотой с нею пошел, и как равные ушли они из этого мира.***
Куинн выучил текст сказки наизусть. Он считал, что басня была тем, чем и была, — сказкой для детей, придуманной для того, чтобы учить, заставить маленьких спать по ночам, "пугая" их, чтобы они не могли заснуть сразу. Но... нет дыма без огня. Если басня была дымом, то существование трех Даров Смерти было огнем — пылающим жарким пламенем. Существование Бузинной Палочки, Воскрешающего Камня и Мантии-невидимки придало басне вполне реальное происхождение. Более того, братья Певерелл были реальны, и их наследие дожило до наших дней. Антиох Певерелл, старший из трех братьев, владелец Бузинной палочки, умер не оставив потомков, которые могли бы стать его преемниками. Но его братья, Кадмус, второй брат, и Игнотус, младший брат, оставили после себя детей, у которых были свои дети, и так далее, и тому подобное... Кадмус Певерелл, владелец Воскрешающего камня, оставил после себя наследие в виде Мраксов. А те через Меропу Мракс воплотили в жизнь Тома Марволо Реддла, более известного как Темный лорд Волдеморт. Игнотус Певерелл, владелец Мантии-невидимки, оставил после себя наследие в виде долгоживущей семьи Поттеров в виде близнецов Гарри и Айви. Таким образом, Куинн пришел к выводу, что три Дара Смерти были творениями трех исключительно талантливых в магии братьев Певерелл. Он был уверен, что Антиох был мастером по изготовлению волшебных палочек, создавшим самый мощный в мире магический фокус в виде палочки. Игнотус, по его мнению Уэста, был наименее талантливым из них хотя и создал впечатляющее магическое произведение. Было непросто создавать артефакты, которые прослужили одно или два десятилетия, не говоря уже о столетиях, а в случае с Мантией—невидимкой - более тысячелетия, что было еще более впечатляюще, поскольку Мантии-невидимки всегда творили свою магию невидимости, делая износ намного хуже, чем артефакты. И, наконец, был Кадмус, который, по мнению Куинна, был наиболее выдающийся в магии брат. Этот человек работал с магией душ и создал артефакт, который мог призывать души умерших. Но... Воскрешающий Камень был странным. Кадмус лишил себя жизни, доведенный до безумия. Уэст не знал точной причины безумия — это могло быть из-за психического дисбаланса из-за того, что его жена была так близко к нему, но вне его досягаемости, страдая от пребывания в мире смертных ... или причиной могло быть использование самого камня Кадмусом, потому что тот совершил нечто неестественное... Возможно, за призыв души умершего была назначена цена. За то, почему Кадмус, который любил свою жену, держал ее в мире смертных, даже несмотря на ее страдания. Куинн не знал, произошло ли это на самом деле или это было просто частью сказки... но он не мог рисковать, особенно с проклятием Греха, охватившим его Душу. Поэтому он воздержался от призыва умерших и только изучал магию, которая была наложена на камень, чувствуя ее через свою Душу — понимая ее тонкости, выясняя основы того, что сделало Воскрешающий Камень таким, каким он был. - Ох, это тяжело, - пробормотал он. Воскрешающий Камень был сложным артефактом. С того момента, как он получил его, и до того, как он прибыл в Хогвартс, он не смог почувствовать никаких озарений, которые могли бы рассказать ему, как он был сделан — единственное, что Уэст мог почувствовать, это то, что немного магии и немного воображения мертвого человека вызовут душу. Только после нескольких часов подряд, изо дня в день напряженной работы с Камнем, он, наконец, смог почувствовать нечто полезное. Его реакция? "Души - интересная штука". И все же это было так сложно, что каждый шаг, который он делал, нужно было делать с осторожностью. Каждый раз, когда он внедрял что-то, чему научился, ему приходилось подвергать сомнению свое решение вплоть до паранойи. Его душа стала сильнее, чем раньше, не ненамного, но он чувствовал, что его связь с магией укрепилась. Магия чуточку лучше стала реагировать на его желания. Однако по сей день он понятия не имел, как избавиться от проклятия... но это не означало, что у него не было прогресса. «Конечно, я бес......» Куинн улыбнулся. Он нашел способ заглушить этот голос. После инцидента с Драко Малфоем он начал посвящать свое время Воскрешающему Камню и изучению магии души, о которой было пугающе мало магических книг — он смог достать лишь ДВЕ! И у него были тонны книг по всем предметам. Две книги, которые у него были, были не такими уж полезными и были полны расплывчатого материала, духовной ерунды и религиозного жаргона, пытающихся заставить его перенять их пути. Единственный вариант, который у него оставался, - это проложить свой путь в магии души, а Воскрешающий Камень был ценным, но потенциально рискованным активом. Уэст сложил ладони чашечкой, и холодный Воскрешающий Камень упал ему в руки. Он взял кулон с Даром Смерти в одну руку и прикоснулся Камнем к подвеске, чтобы она исчезла. Он встал с кровати, и блестящий пот на его теле исчез, как лужица воды под летним солнцем. Магия души, по какой—то причине, была тяжела для тела - он чувствовал усталость. - Ну, этот безносый урод становился все более уродливым, когда всё сильнее разрывал свою душу, - усмехнулся он. «Он, должно быть, много знает о магии души. Интересно, позволю ли я...» Куинн снял с вешалки черную рубашку и надел её. - Я голоден... Да, да, я знаю, голоден, Обжора... Тихо! - Куинн щелкнул пальцем, и голоса стихли. Он посмотрел на часы, скоро было почти время обеда, так что не было никакой необходимости заниматься браконьерством на кухне. - Интересно, что у Маркуса в заначке, - пробормотал он и уже собирался уходить, когда что-то привлекло его внимание. - ...Это человек? - он перешел к картине "с оленем", и его сомнительное удивление превратилось в улыбку, когда он внимательно осмотрел натюрморт. - О боже, кое-кому наскучила трава, ха. Это был не человек, а олень, стоявший на задних копытах, положив передние на ствол небольшого дерева и тянувшийся к низко висящему сочному красному яблоку, пытаясь надкусить его. - Ну давай, бери яблоко, - сказал Куинн в предвкушении. - Оно вкусное, так что не сдавайся. Олень прыгнул и успешно схватил яблоко. - Да! Молодец! - Уэст в восторге хлопнул в ладоши. - А теперь наслаждайся плодами своего труда и побалуй себя чем-нибудь ещё. Он с усмешкой наблюдал, как олень жадно проглотил яблоко в два укуса. - О, Мерлин! А теперь я проголодался еще больше, - он повернулся, взял верхнюю одежду и вышел из комнаты. Глаза оленя повернулись, чтобы посмотреть "за пределы" картины, прежде чем он отвел взгляд и начал гарцевать по нарисованным землям.