A Magical Journey

      Эллиот вошел в сады Уэст-мэнора, разминая плечо, чтобы снять некоторую скованность. Прошло больше времени, чем обычно, с тех пор, как ему удалось побывать дома, вдали от напряжения на работе. Проблемы в Германии отняли у него всю энергию и были настолько непростыми, что он пожалел, что не может взять отпуск.       Он уже собирался отойти в угол, где сам посадил травы, когда случайно увидел Куинна, распростертого на земле.       - Вас что-то беспокоит? - спросил Эллиот.       Уэст застонал и ответил: - Я старый.       - ...Вам только что исполнилось восемнадцать, молодой мастер. Вы ни в коей мере и ни в какой форме не старый.       - ...Моя магия перестала расти вчера, - сказал Куинн, его глаза смотрели в небо.       - Ваша магия?       - Период потока, я вышел из него вчера, - вздохнул юноша.       Период потока роста. Когда волшебнику исполнилось одиннадцать, он входил в состояние магического потока, где его магия росла, даже если он ничего не делал — магия, являющаяся мышцей, будет расти с использованием, и в течение периода потока магия будет расти с невероятной скоростью, если ее регулярно использовать. Уэст использовал столько магии, сколько мог, каждый день с тех пор, как он себя помнил — не было преувеличением, что у него были огромные магические резервы, больше чем у кого-либо в его возрасте. Куинн даже был уверен, что у него больше резервов, чем у Дамблдора и Волдеморта.       Однако стадия потока, была именно что... стадией. Этому должен был прийти конец. Было замечено, что стадия потока пройдет, когда волшебник достигает конца семнадцатого года и около восемнадцатилетия.       Уэст, которому совсем недавно исполнилось восемнадцать, преодолел возрастной ценз, и сегодня его магическое ядро, наконец, созрело до взрослого. Магия внутри него все еще была способна расти, хотя и очень медленно.       Он думал, что его стадия потока продлится еще четыре года из-за его статуса переселения души, но, похоже, он был слишком оптимистичен в своих прогнозах.       - Это отстой! - Внутри его тела было ощущение застоя. Если раньше его магия была свободной, как будто он шел по воздуху, то теперь казалось, что его заставили идти внутри чана с вязкой жидкостью, которая оттягивала каждое его движение, чтобы двигаться вперед.       Эллиот лег рядом с юношей лицом вверх, тоже глядя в небо. - Разве это не означает, что ты готов? - спросил он.       - Что вы имеете в виду?       - Теперь, когда ваше магическое ядро созрело, разве это не означает, что вы готовы к волшебному путешествию по своему выбору? Что вы закончили подготовку и у вас есть все инструменты, необходимые для прогресса, и теперь вы можете полностью выложиться.       - Я давным-давно был к нему готов, - ответил Куинн, прежде чем вздохнуть. - Я понимаю, о чем вы говорите, но трудно смириться с тем, что тот же объем усилий не принесет того же уровня дивидендов.       - Значит, вы больше не будете этим заниматься?       - Мне это не нравится, - сказал Куинн. Он мог отчасти понять, почему Волдеморт пошел по пути искусственных превращений — и он только что вышел из роста всего на один день.       - Тогда не делайте этого, - сказал Эллиот. - Должно быть, это было утомительно - тратить всю свою магию каждый день. Вам не повредит отдохнуть от этого.       Юноша полез в карман и показал Эллиоту блестящий металлический шарик, переливающийся множеством цветов. - Это свинец... Он был у меня с тех пор, как я поступил в Хогвартс. Свинец — это металл, которым трудно манипулировать и сплавлять с помощью магии - для выполнения операций без взрыва металла требуется много магии и большая концентрация внимания. С тех пор этот шар видел по крайней мере шестнадцать часов контакта с моей магией каждый день...       - Как у вас дела? Выглядите усталым. - спросил Куинн.       - Беспорядок в Германии складывается не так, как мы ожидали. Факт остается фактом: мы чужаки, а они местные, что создает ненужные трения. Разрыв партнерства создает гораздо больше проблем для нас, чем для них. Потребуется еще некоторое время, чтобы разобраться в проблемах.       - Как дела у дедушки?       - Он занят. Не думаю, что он остановится, пока не решит, что закончил, что может занять некоторое время, - сказав, что Эллиот встал, прежде чем произнести свои последние слова: - Не позволяйте напряжению накапливаться в вашем сердце. Независимо от того, какой выбор вы сделаете — он должен быть тем, что исходит от вашего сердца.       Уэст смотрел Эллиоту вслед, пока тот не скрылся из виду, прежде чем снова посмотреть на небо. Он поднял свинцовый шарик так, чтобы видеть его, и задумался, стоит ли ему продолжать упражнение, которое, по сравнению с предыдущим, теперь казалось бессмысленным.       Свинцовый шарик превратился в жидкую консистенцию, которая гудела шипами. Он распался на более мелкие шарики, которые затем сплющились в кольца, которые начали вращаться перед его лицом.       - ...Я помешан на магии.       Свинец продолжал менять форму, пока юноша смотрел на него снизу, задаваясь вопросом, есть ли кто-нибудь, к кому он мог бы обратиться. Мерлин не мог помочь ему в этом — период потока не был известен в его время, и сам Мерлин не проводил личных исследований по этому вопросу. Куинн написал Алану, и хотя он знал об этом, он никогда не пытался использовать свою магию после периода потока, и даже во время него Бэддли был как любой типичный подросток, когда дело доходило до увеличения его магических резервов.       Уэст внезапно сел с искрящимся выражением в глазах. Его осенила блестящая идея. Это было гениально, подумал он.       - Я знаю что делать! Нужно пойти и спросить Гриндельвальда!       Пришло время отправиться в путешествие.       .

***

      .       Волдеморт сидел в комнате с роскошью, которая сочилась из каждого угла комнаты. В его руке был бокал вина, который он поднес к безгубому рту.       - Ты отлично справился с Джорджем Уэстом, - сказал довольный Волдеморт. - Он был так занят, что у него не было времени на Британию.       - Милорд... мы уже боремся с Джорджем Уэстом, - сказал один из чистокровных немцев. - Такими темпами скорее он раздавит нас, чем мы его.       - Выход из партнерства ввергнул нас в риск будущих потерь, которые кажутся неизбежными, - вздохнул другой чистокровный. - Похоже, это не очень хорошая сделка.       Внезапный холод проник в комнату. В комнате было около дюжины человек, и каждый из них смотрел на того, кто говорил, их глаза практически кричали, что ему нужно остановиться.       - Хандшух... Ты любишь свои деньги больше, чем свою жизнь? - спросил Волдеморт. - Джордж Уэст заберет ваши деньги, но не убьет вас. Я, с другой стороны, могу забрать твою жизнь и твои деньги после этого... Как ты думаешь, какой из вариантов лучше.       Хандшух почувствовал, как у него похолодели ноги. - Мои извинения, милорд.       - Хм...       Хандшух еще не закончил; он собрался с духом и заговорил: - М-милорд, если позволите.       Волдеморт лениво махнул рукой, поэтому Хандшух продолжил: - Я был в баре, когда услышал имя. . . .       - Что за имя?       - ...Грегорович.       Бокал с вином в руке Волдеморта задрожал. Он повернулся к немцу, в его глазах была смесь возбуждения и опасности: - Надеюсь, ты не шутишь, Хэндшух, не так ли?       - Н-Нет, М-милорд. Я отчетливо это слышал. Они говорили о Грегоровиче... и вы искали его...       - Расскажи мне об этом подробнее, Хандшух, и я прощу твою предыдущую оплошность.       - Б-Благодарю вас, М-милорд...       .       .       .       .       Волдеморт скользил по сумеречной улице. Здания по обе стороны от него имели высокие деревянные фронтоны; они были похожи на пряничные домики. Он подошел к одному из них и увидел, как побелела его собственная рука с длинными пальцами, прижатая к двери. Он постучал. Он почувствовал нарастающее возбуждение....       Дверь открылась: на пороге стояла смеющаяся женщина. Ее лицо вытянулось, когда она посмотрела в лицо Волдеморта: юмор исчез, его сменил ужас.       - Грегорович? - произнес высокий, холодный голос.       Она покачала головой: пыталась закрыть дверь. Белая рука крепко держала её, не давая ей отгородиться от него.       - Мне нужен Грегорович.       Она плакала, качая головой. - Он здесь не живет! Он здесь не живет! Я его не знаю!       Оставив попытки закрыть дверь, она начала пятиться по темному коридору, и Волдеморт последовал за ней, скользя к ней, и его рука с длинными пальцами вытащила палочку.       - Где он?       - Он переехал! Я не знаю, пожалуйста, я не знаю!       Он поднял палочку. Она закричала. В холл вбежали двое маленьких детей. Она попыталась прикрыть их руками. Кончик его палочки засветился зеленым—       - Нет! - В комнату ворвался мужчина       Волдеморт опустил палочку, когда зеленый огонёк угас, и на его лице появилась улыбка: - Рад тебя видеть, Грегорович.       .       .       .       .       — Отдай мне это, Грегорович. - голос Волдеморта был высоким, чистым и холодным, его палочка была выставлена перед ним белой рукой с длинными пальцами.       Он только что узнал, почему его палочка не сработала против палочки Гарри Поттера, и нашел еще одну интересную информацию. Если его палочка не работала, тогда ему нужно было найти другую — и если он собирался использовать новую, которая лучше, но уж лучшая из когда-либо созданных палочек.       Грегорович, на которого была направлена палочка, висел вверх ногами в воздухе, хотя веревок, которые могли бы удерживать его, не было. Он чуть покачивался, связанный незримыми, страшными путами, руки его плотно обнимали тело, лицо, искаженное ужасом, красное от прилившей к голове крови, находилось на одном уровне с лицом Волдеморта. У висящего были совершенно белые волосы и косматая борода Деда Мороза.       — У меня больше нет этого, нет! Украдено много лет назад! - Зрачки висельника были широкими, расширенными от страха, и, казалось, они увеличивались, становясь все больше и больше.       - Не лги лорду Волдеморту, Грегорович. Кто был вором?!       — Я не знаю, никогда не знал… молодой человек… Нет! Прошу вас! ПРОШУ!       - Последний шанс, мастер волшебных палочек!       Глаза Грегоровича расширились от ужаса, когда в его сознании всплыло воспоминание: Он ворвался в комнату в конце коридора, и его фонарь осветил то, что выглядело как мастерская; деревянные стружки и золото поблескивали в колеблющемся круге света, и там на подоконнике сидел, взгромоздившись, как большая птица, молодой человек с золотистыми волосами. В ту долю секунды, когда свет фонаря осветил его, Грегорович увидел восторг на его красивом лице, затем незваный гость выстрелил Оглушающим Заклинанием из своей палочки и аккуратно выпрыгнул из окна с громким смехом.       Палочка Волдеморта снова засветилась зеленым, и рот Грегоровича широко открылся от крика:       - ГРИНДЕЛЬВАЛЬД!