A Magical Journey

      - Австрия? И зачем тебе туда? - спросила Лия, разливая вино по бокалам. Она подняла графин и спросила: - Хочешь?       -Нет, спасибо, - Куинн прикрепил свои карманы к внутренней подкладке тонкого кармана пальто. - Что касается Австрии... Я хочу покататься на горном воздухе...       - Что такое Вингсьют?       - О, ты знаешь, это как взбираться на гору, но на самом деле не взбираясь на нее. Я собираюсь покорить Австрийские Альпы, летая и паря над поверхностью, пока не достигну вершины. Когда я доберусь до неё, то собираюсь прыгнуть в костюме для планеризма, который сшил сам. . . . Захватывающие занятия и отличная погода приведут к тому, что, я думаю, это будет действительно отличный уик-энд.       - О, это действительно звучит захватывающе! Может быть, мне стоит присоединиться?       - Разве у тебя нет работы?       Лия вздохнула и налила в свой бокал Бордо, налив в него немного больше нормы на одну порцию.       - Да, есть... - Она вздохнула. - Отправляйся на свою дурацкую прогулку по горному воздуху в одиночку.... Ааа, это звучит так весело!       Куинн спокойно улыбнулся. Говорить полуправду вперемешку с враньём - лучший способ солгать. В то время как он собирался в Австрийские Альпы и собирался взобраться на гору — но ни в коем случае он не собирался делать это ради развлечения.       - Хорошо, увидимся в понедельник, - сказал Уэст.       - Привези мне что-нибудь прикольное из Австралии.       - Австрии.       - ...Я пьяна... уже?       Куинн усмехнулся и вышел из Уэст-мэнора с полным карманом дорожных принадлежностей. Сегодня был день, когда он собирался посетить непроницаемую тюрьму, созданную самым успешным Темным Лордом двадцатого века, более успешным, чем нынешнее поколение европейских Темных Лордов: Темный Лорд обмана, единственный владелец Палочки Смерти — Геллерт Гриндельвальд.       Прошло много времени с тех пор, как он в последний раз испытывал такой прилив волнения в своем сердце. Чистое возбуждение от неизвестного приключения с неиспользованным потенциалом. Он с усмешкой щелкнул пальцами, и ворота Поместья растаяли посередине и снова приняли прежнюю форму, когда он проходил через них.       - Это будет чудесно.       Он снова щелкнул, что стало предвестником громкого хлопка, который унес его прочь.       . . .       В Австрийских Альпах находятся самые высокие вершины из всех больших Восточных Альп, простирающиеся от подножия Бергамаскских Альп на озере Комо и хребта Бернина в кантоне Граубюнден на востоке Швейцарии вдоль Лихтенштейнского берега Рейна на западе до нижних мысов к востоку от реки Мур. включая Хохвехсель в австрийской Штирии. Долины рек Инн, Зальцах и Эннс отмечают их северную границу, а река Драу - южную.       Летом у них была отличная погода. Было ни жарко, ни холодно, просто подходящая температура, поскольку покрытая льдом местность пропускала прохладный ветерок по всей горе.       Куинн внимательно изучил карту, которую держал в руках, и поднял глаза, чтобы посмотреть на Петцек группы Шобер в Альпах, стоящий на высоте 3283 метров и видное расположение тюрьмы Нурменгард. Юноша закрыл карту, вытянул ноги и подпрыгнул от земли, чтобы оттолкнуться в воздух. Его окружали ветры, и он летел со скоростью реактивного самолета, разгребая снежную пыль в стороны от давления воздуха. Он взобрался по воздуху на гору.       Когда он достиг места, отмеченного на карте, он поднимался до тех пор, пока не смог увидеть плоскую вершину холма, часть более крупных вершин. Для других это была предполагаемая вершина холма, но Уэст мог чувствовать огромную магическую активность, которая практически сочилась во всех направлениях. Магия потекла в его глаза, которые сияли фиолетовым, и у него перехватило дыхание, когда в поле зрения появилась тюрьма Нурменгард.       Нурменгард был каменной крепостью на краю, возвышающейся над глубоким ущельем, падение в которое не имело никакого другого результата, кроме смерти. У него была квадратная башня с конусообразной вершиной, возможно, сторожевая башня. Там было здание, соединенное с башней, которое было узким, с окнами. Это уже не выглядело так впечатляюще, а снаружи просто как любое другое грубое и не впечатляющее строение.       Но Куинн мог сказать правду. Даже со своего места он мог сказать, что это действительно впечатляет.       Он полетел вниз и приземлился на границе оберегов и заклинаний с единственной целью не допустить нежелательных, незваных гостей — и Уэст был именно таким, незваным гостем. Он взобрался на стену и встал на ее вершине, вытянув руку вперед, и слой магии прошел по его руке.       - Один... Два... Три. . .       Пока подсчет слетал с его губ, Куинн изучал, как защита взаимодействует с его рукой. Каждая деталь, которую он мог наблюдать, была учтена и обработана, чтобы сформировать предположения и выводы.       - ...Шесть... Семь...       Он отдернул руку. Семь секунд - это предел, на который посторонний мог оставаться на территории тюрьмы, не предупредив охранников... Это заставило его сильно нахмуриться. Защита была слаба — слаба для репутации, которой пользовался Нурменгард.       - Я могу сломать это... вот так, - Уэст щелкнул пальцем, и перед ним появилось красное пятно, осветив ранее скрытую защиту. Куинн шагнул вперед и прошел через границу в "официальное" тюремное помещение.       Юноша медленно двигался по территории, тщательно делая каждый шаг. Кто знает, что сумасшедший Гриндельвальд планировал делать в тюрьме. Внезапно, за стеной, он остановился на месте, увидев, как из-за угла появился охранник, одетый в совершенно белое. Куинн оставался неподвижным под маской невидимости, наблюдая, как охранник лениво и небрежно прогуливается по территории. Уэст прищурился, поднял руку и выпустил заклинание в спину охранника, вырубив его.       После тщательного мысленного поиска он нашел ответы, которые искал. Территория была достаточно безопасной, если следовать правильным путям; настоящая опасность таилась внутри тюрьмы... особенно для тех, кто был заколдован как заключенные.       Куинн следовал всему, что делал охранник, чтобы пересечь тюрьму, сбивал с ног столь же неосторожных охранников на своем пути и в конце концов добрался до самого верхнего этажа и, таким образом, до самой верхней камеры, чувствуя, что что-то очень не так. Прежде чем войти внутрь, он надел свое нуарное снаряжение и маску.       Камера была стандартной, с решетками спереди, и за этими дверями сидел мужчина. У него не было волос, зубы были гнилыми, ногти пожелтели, и мужчина выглядел как мешок кожи, свисающий со скелета. Его пронзительные голубые глаза, глубоко запавшие в глубину черепа, были единственной чертой, которую время не изменило.       - Хм? — раздался хриплый голос из-за решетки, как будто он не разговаривал целую вечность. - Кто бы это мог быть?       - ...Я Нуар, - ответил Куинн. Несмотря на то, что его называли Невидимым Мстителем, он не был тем, кто придумал это прозвище.       - Нуар... понимаю, - мужчина встал со своей койки, чуть не упав при этом. Старик выглядел так, словно его мог опрокинуть самый слабый из ветров. Он подошел к решётке, но не притронулся к ней.       - И, Мистер Нуар, зачем вы пришли в Нурменгард...? Это место не очень подходит для осмотра достопримечательностей.       - О, прошу меня простить. Как грубо с моей стороны не представиться. Меня зовут Геллерт Гриндельвальд. ...но ты, должно быть, уже знаешь это; в конце концов, я единственный, кто живет в замке.       Геллерт Гриндельвальд спроектировал тюрьму настолько внушительную и ужасную – как изнутри, так и снаружи, – что Международная Конфедерация Магов сочла ее слишком жестокой для использования с обычными заключенными. Только лидеры его Темной Армии ранее были заключены здесь в тюрьму. Его армия больше, чем кто-либо другой, знала, сколько усилий их хозяин вложил в заклинания, охраняющие эти стены... Все эти заключённые давно ушли в прошлое.       - ...Почему чары снаружи такие слабые? - спросил Куинн.       - Оу? Они слабы, - сказал Гриндельвальд, и Уэст приподнял бровь под маской, когда услышал, что голос становится более ровным и менее хриплым. - МКМ и Дамблдор... Ты знаешь Дамблдора?       - Да.       - Хорошо. МКМ и Дамблдор внесли изменения в мой шедевр, испортив мое творение. Альбус проделал достойную работу, - Гриндельвальд посмотрел на решетку перед собой, - он добавил свои собственные чары в эту камеру... У меня не было возможности засвидетельствовать это; он спрятал их довольно тщательно. Интересно, что они делают?       - Впрочем, в этом не было необходимости. Моих достаточно, чтобы удержать даже меня... по крайней мере, когда я внутри.       - МКМ — эти парни приводят меня в бешенство, - в его голосе звучала горячая страсть, - я всегда предполагал, что они совершают ошибки... Я не выходил за пределы этой клетки с тех пор, как попал сюда, так что никогда не знал, - он улыбнулся своими гнилыми зубами, - спасибо за новости. Эти кретины не смогли понять моего гения и испортили совершенство, которое я создал...       Действительно, разум Гриндельвальда, один из величайших волшебников за последние сто лет, постоянно совершенствовал и улучшал свою тюрьму на протяжении всей своей кампании. Геллерт знал о каждом заклинании, которое он наложил на Нурменгард, и знал, что обойти их невозможно. Когда МКМ впервые послала свою команду чародеев, чтобы усилить безопасность его камеры, они думали, что нашли несколько недостатков в его сдерживающих заклинаниях, как и предполагал Гриндельвальд. Они пытались исправить недостатки, но только для того, чтобы провести последние мгновения своей жизни, задаваясь вопросом, почему у них кровоточат шеи. В последующие годы не менее пяти охранников были убиты, когда они пытались пошалить с тюремными чарами. Последняя смерть привела к фактическому бронированию верхних уровней тюрьмы; домашние эльфы были оставлены для доставки еды и удаления любых отходов от немногих выживших заключенных.       - Для меня было неожиданностью услышать шаги по холодному полу. Прошла целая вечность с тех пор, как я слышал человеческие шаги — я думал, что забыл их, - старик постучал себя по голове, - но, похоже, они все еще были там.       Уэст не сомневался в этом утверждении. Глаза Гриндевальда выдали все это. В отличие от любой другой части его существа, глаза сияли, как драгоценные камни — они были умными, глубокими, сосредоточенными и напоминали о человеке, которым он когда-то был.       - Прошу прощения, если я кажусь чрезмерно разговорчивым, но у меня так давно не было гостей. Просто твое присутствие передо мной - это самое интересное, что случилось со мной за последние десятилетия. Почему бы тебе не поговорить еще немного? Я хотел бы услышать твой голос... твой настоящий голос, а не измененный... Не мог бы ты, пожалуйста, пойти на уступку старому больному человеку.       На минуту воцарилась тишина, прежде чем Куинн сказал нормальным голосом: - Здравствуй, Геллерт Гриндельвальд...       - Твой настоящий голос, - сразу же оборвал его старик, в его глазах появилось то, что, казалось, было ясно, что это гнев. - Я могу быть старым и слабым — но не проявляйте ко мне неуважения, думая, что я не понимаю магию — ибо все еще чувствую магию колебаний так близко от меня... так что не шути со мной.       - ...Мои извинения, - сказал Уэст, на этот раз своим настоящим голосом.       - Не беспокойся. Могу я спросить причину твоего прихода?