A Magical Journey

      Куинн уставился на письмо в своей руке, нахмурив брови.       Бумага была высококачественной канцелярской; даже использованные чернила, казалось, были особого оттенка синего, которого он еще не видел. Но самое главное, письмо пришло со вспышкой огня, когда он ходил за травами для зелий. Увидеть Феникса, появившегося из пламени с письмом, зажатым в клюве, и уставившегося на него своими расплавленными красными глазами, которые, он был уверен, изучали его, было последним, чего он ожидал.       - Вас сердечно приглашают посетить Хогвартс для важного обсуждения, касающегося безопасности Хогвартса... Должен ли я связаться со своим адвокатом. ...у меня вообще есть адвокат?       Но шутки в сторону, Уэст задавался вопросом, в чём дело. Письмо было подписано самим Дамблдором — в четвертый раз он видел эту подпись — первый раз это было на его сертификате СОВ, затем на его сертификате ЖАБА, а затем на его дипломе выпускника. Но это был первый раз, когда Дамблдор написал ему лично.       - Чего же он хочет? - Куинн уставился на письмо, размышляя, стоит ли ему туда идти. В письме упоминалась безопасность Хогвартса; о чем это могло быть? Хотел ли Дамблдор посоветоваться с ним обо всех скрытых проходах в замок и из него? Юноша не заблуждался, что Дамблдор перестал думать, что он не выходил из замка. Или, может быть, это была просто уловка, чтобы заманить его в Хогвартс, а настоящей причиной было что-то совсем другое, например, желание убедить его вступить в Орден Феникса.       Куинн не боялся возвращения в школу. Дамблдору не было никакой пользы причинять ему вред, и директор не собирался устраивать глупую попытку похищения. Единственное, в чем он не был уверен, так это в мотиве этой встречи.       Пока Уэст размышлял об этом, в его комнате раздался звонок. Он поднял руку, и двустороннее зеркало полетело ему в ладонь. Он принял звонок и улыбнулся, когда в зеркале появилась его девушка.       - Привет, как дела... что случилось?       .

***

      .       Куинн трансгрессировал за пределы Хогвартса. Он расправил плечи и одернул полы своего коричневого пиджака. Он посмотрел на замок; после окончания он был поблизости всего пару раз, в основном посещая Писарро для оформления своих новых персональных открыток — после стольких лет работы с магазином, который понимал его вкусы и предпочтения, он не собирался менять свою типографию и поставщика канцелярских принадлежностей.       Он переступил границу территории замка и резко вздохнул, когда почувствовал, как его окутывает магия. Это было по-другому. Хогвартс больше не считал его студентом; теперь он был всего лишь посторонним посетителем. Куинн остановился и ощупал обереги — они изменились — схема теперь была более последовательной и сплоченной, чем в его последний день в школе.       "Это из-за Билла Уизли... или Дамблдор решил навести порядок?"       Схема защиты вокруг Хогвартса была любопытным примером. Каждый раз, когда в Хогвартсе менялись директора, новый добавлял свои собственные обереги в схему защиты, что было хорошо с точки зрения обновления, но проблема с Хогвартсом заключалась в том, что ни один из директоров никогда не координировал свои действия со своим предшественником. Каждый раз, когда новый директор занимал свое место, он просто сбрасывали новые обереги на камень оберега Хогвартса, и поскольку это место было чудом магии, обереги принимались без каких-либо проблем с совместимостью и загрузкой вещей. Независимо от того, сколько оберегов было наложено на замок, это обеспечило бы их достаточной силой. И поскольку Хогвартс мог вместить всех, никто не потрудился разобраться в беспорядке.       Естественно, что по мере увеличения количества оберегов возрастала и общая целостность защиты. Но в то же время было слишком много лишних чар. Куинн сам однажды обнаружил четыре защиты от трансгрессии, наложенные друг на друга в одном и том же месте. Хотя это делало практически невозможным трансгрессию внутри Хогвартса, это также создавало трения между отдельными оберегами... которые теоретически можно было использовать.       Кем-то знающим, как Волдеморт.       Но теперь Уэст чувствовал, что обереги были гораздо более упорядочены. "Над этим еще нужно поработать, но это только начало", - подумал он. Невозможно было за такое короткое время разобраться с многовековой неразберихой.       Он шел по тропинке, соединявшей Хогсмид и ворота Вестибюля. Курс был таким же, как всегда, и казалось, что он никогда и не уходил. Когда он приблизился к замку, он увидел, как ворота приоткрылись, и оттуда вышли два профессора.       - Профессор Флитвик и МакГонагалл, - улыбнулся Куинн. - Как мило с вашей стороны встретить меня, но вам не нужно было этого делать — я думаю, что знаю дорогу.       - Если бы мы не вышли к вам, мистер Уэст, замок не позволил бы вам войти.       Улыбка Куинна в ответ стала шире.       МакГонагалл вздохнула, и Флитвик усмехнулся, увидев выражение лица бывшего ученика.       - Вы были нашим Старостой Школы в прошлом году, мистер Уэст, - сказала МакГонагалл.       - И я должен поблагодарить вас за эту честь.       Флитвик снова рассмеялся, а МакГонагалл вздохнула второй раз менее чем за минуту.       - Пойдемте, мистер Уэст, директор ждет вас, - сказала МакГонагалл со странным пристальным выражением на лице.       Улыбка Куинна немного померкла, когда он кивнул. Он повернулся к Флитвику и спросил: - Вы тоже присоединитесь к нам, профессор Флитвик?       - Нет. Я пришел чтобы пригласить тебя ко мне в офис после того, как закончится встреча. Поговорим за чашечкой чая, - сказал Флитвик.       - Конечно, конечно, я приду, так что откройте свою секретную банку с вареньем. Сегодня я буду намазывать свои булочки этим сладким угощением, - сказал Куинн, ухмыляясь.       - Не стоило мне про неё тебе рассказывать.       - Слишком поздно сожалеть, профессор, - рассмеялся Уэст.       Флитвик ушел, а Куинн последовал за МакГонагалл по коридорам, проходя мимо студентов, которые с любопытством смотрели на него, пока он махал в ответ тому, кого узнавал.       Но когда они приблизились к кабинету директора, толпа поредела. Именно тогда Уэст начал разговор с МакГонагалл.       - Недавно произошло кое-что интересное, профессор. Хотите поделюсь?       МакГонагалл изогнула тонкую бровь, прежде чем одобрительно кивнуть.       - У меня был интересный разговор с джентльменом по имени Сол Кроукер.       Безупречная походка и осанка МакГонагалл дрогнули, когда она услышала это имя.       Куинн продолжил: - Он был достаточно дружелюбен, что отчасти удивило меня, но с другой стороны, у меня был элитарный образ Невыразимца, но Кроукер казался приятным парнем. - Он посмотрел на МакГонагалл с весельем и озорством в глазах: - Не ожидал, что у вас есть связь с Отделом тайн, профессор. Случайно, вы сами не претендовали на должность Невыразимца?       Макгонагалл медленно остановилась, заставив Уэста тоже остановиться и обернуться, чтобы посмотреть на нее.       - Он вам сказал? - спросила она.       - Конечно, нет. Он бы никогда этого не сделал. Он не подтвердил и не опроверг — по сути, отказался от комментариев. У него было совершенно невозмутимое выражение лица и все такое. Но я был уверен, что всё так и есть, и теперь вы это подтвердили.       - Вы никому об этом не расскажите.       - Я не собираюсь говорить об этом кому либо. Мне не пойдёт на пользу вызывание недовольства Невыразимцев, выдавая их рекрутера в Хогвартсе. Зачем разрушать такой замечательный секрет.       - Тогда не поднимайте эту тему... Мы на месте.       Уэст повернулся вперед, чтобы посмотреть на двери, охраняемые горгульями. МакГонагалл подошла к каменным горгульям, и они отступили, когда она произнесла пароль. Куинн в последний раз поправил свою одежду, прежде чем войти в кабинет директора.       Кабинет не сильно изменился с тех пор, как Куинн в последний раз посещал его много лет назад. Это все еще был неорганизованный беспорядок, аккуратный беспорядок, но все же беспорядок — который мог иметь смысл только для того, кто создал этот беспорядок.       - Мистер Уэст, наконец-то вы здесь, - сказал Дамблдор, сидя за своим столом с тонкой улыбкой на лице.       Юноша не сразу поприветствовал Директора, вместо этого посмотрел на других людей, присутствовавших в помещении. Во—первых, были люди, которые принадлежали Хогвартсу - МакГонагалл, которая пришла с ним; Лили Поттер, которая сидела рядом со своими близнецами и Гермионой Грейнджер. Но некоторые из них были извне — Аластор "Грозный Глаз" Грюм и Джеймс Поттер.       - Хм... в письме говорилось, что это касается безопасности Хогвартса; я не ожидал присутствия мракоборцев, - Куинн шагнул к столу Дамблдора. - Обычно вам не по душе, когда посторонние вмешиваются в дела Хогвартса.       - Я тоже рад снова видеть вас, мистер Уэст, - улыбнулся Дамблдор. - Что касается Аластора и Джеймса — я им полностью доверяю.       Куинн расстегнул переднюю пуговицу своего костюма, когда позади него материализовалось удобное кресло. Он сел, устроился поудобнее и сказал: - Да, но я-то нет... без обид, джентльмены... и я не чувствую себя комфортно, когда они находятся здесь, особенно когда я не знаю, в чём причина этой встречи.       - Эта встреча посвящена тому, почему ты всем лгал, мальчик, - сказал Грюм.       Уэст не ответил Грозному Глазу; он даже не взглянул на бывшего мракоборца.       Дамблдор заговорил: - Всё так, как говорит Аластор. Эта встреча из-за твоей лжи.       - Я много о чём врал, сэр. Вам придется уточнить, о чём именно мы говорим.       - Ты признаешься, в том что солгал? - вновь спросил Грюм.       Но Уэст хранил молчание.       - ...Вы не собираетесь отвечать на вопросы Аластора, мистер Уэст? - спросил Дамблдор.       - Это не официальное расследование. И я не обязан отвечать ни на один из вопросов, на которые не хочу отвечать.       Дамблдор обменялся взглядами с Аластором, который не выглядел счастливым, но успокоился от тихого кивка Альбуса. - Мы здесь, чтобы поговорить о Тайной Комнате, мистер Уэст. До нашего сведения дошло, что вам известно о Тайной Комнате и о чудовище Слизерина. ...и что еще более важно, вы были там.       - Я понятия не имею, о чем вы говорите, - сказал Куинн.       - Ты только что сказал, что лжешь.       - И что? - спросил Уэст. - Даже если я лгу, то не собираюсь признаваться, когда именно. Что касается этой ситуации, - он повернулся к Гермионе, - я не заходил в Тайную Комнату.       - Вы не отрицаете знание о Тайной Комнате или о чудовище Слизерина?       - Сейчас я знаю о них. Василиск был в значительной степени известен всем, кто слышал о произошедшем.       - ...У нас есть доказательства того, что вы были там, мистер Уэст, - сказал Дамблдор, прерывая общую болтовню.       - О, и какое же это может быть доказательство? - спросил Куинн, но он уже знал что это, и его задело, что он упустил этот факт.       Как будто все заранее готовились к этому моменту. Все взгляды в комнате обратились к одной из полок, на которой лежала шляпа. Она была потрепанной и древней, залатанной, потертой и чрезвычайно грязной. Чтобы говорить и петь, слеза по краям открывалась рот.       Как будто она могла чувствовать все взгляды, шляпа заговорила:       - Ах, Куинн Уэст... Я помню твоё распределение. Это было ух как не просто... В конце концов, вы пошли туда, куда хотели. Но я думаю, что вам больше бы подошло учиться в Слизерине.       Юноша уставился на Распределяющую шляпу, выражение его лица из невежественного превратилось в пустое. Он открыл рот и ответил шляпе: - Истинный Слизеринец никогда бы не поступил в этот дом и не объявил бы себя хитрым и амбициозным... Разве не было бы лучше, чтобы другие не знали его, пока тот, кто снаружи, бродил на свободе без клейма?       Он повернулся к Дамблдору.       - Хорошо, я был там. Что дальше?