Зазеркалье

Утро четверга. Июль. Соня выходит из стоматологической клиники после установки пломбы. Предыстория… Новый год. Девушка вместе с одногруппниками отмечала праздник в доме одного из них. Расположились они в гостиной, где поставили раскладной стол. На нём было много всего — картошка с котлетами, селёдка под шубой, оливье и, самое главное, мандарины. Огромная чашка. Алкоголь решили не брать, так как все подумали, что от него станет только хуже. На каникулах всем хотелось отдохнуть и набраться сил, а не мучиться от плохого самочувствия. После речи президента и боя курантов молодые люди налили лимонад в бокалы, чокнулись и воскликнул «С новым годом!». Далее последовал гимн РФ, и все уже опустошали бокалы стоя. 01:18 Около половины было уже съедено, все были вдоволь сыты. Оставшееся решили оставить на завтра и, если повезёт, на послезавтра. Соня и её одногруппница Света стояли на кухне с включённой Булановой на магнитофоне. — Не знала, что ты любишь коллекционировать кассеты популярных песен девяностых, — Прокомментировала Соня услышанное. — Это кассета моего отца. Он в молодости любил её слушать, — Света протянула девушке сигарету из пачки, — Будешь? — Не курю, — Ответила девушка. — Тогда я выйду на площадку. Скоро приду. Не скучай тут без меня, — Света вышла наружу, захлопнув за собой дверь. В это время Соня вспоминала своё детство: как отец катал её, будучи маленькой, на спине; ловил с ней бабочек в поле недалеко от дома, читал ей сказки на ночь. Мама никогда не была против того, чтобы кто-то из её друзей, особенно Марина, приходили к ним в гости. Она всегда предлагала им поесть, просила вести себя потише, особенно когда отец спал уставший после работы. И всё это она вспоминала под песни Булановой. Время пролетело незаметно, и Света, как и обещала, вернулась через пару минут. — От этой кофты пахнет так, будто в ней кошка сдохла, — Подметила беловолосая, почувствовав неприятный запах, исходящий от грязно-белой кофты. — Так и есть. Моя кошка очень любила в ней спать. Однажды просыпаюсь, вижу — кофта снова на полу, а в ней моя кошечка лежит. Я думала, она спит в ней опять, но замечаю, что она очень долго не встаёт. Подхожу к ней, дотрагиваюсь… Холодная, не двигается и не дышит… — У Светы на глазах выступили слёзы, Соня подошла к ней и обняла. — Это грустно, конечно, но слезами ты её не вернёшь. Старая была твоя кошка. — Света промолчала, но обняла девушку. 02:02 Соня подбодрила Свету, и дальше они разговаривали на разные темы. Но вот девушка заметила, как Соня в руке крутит чайную ложку… В воздухе? — Сонь, это мне вино армянской в голову ударило или… — Девушка протёрла глаза, чтобы убедиться, что она не спит. — Ты про что? — Девушка пыталась понять, на что та смотрит, но потом догадалась, — А-а, ты про это? Ну, я могу рассказать, откуда я такие фокусы вытворяю. — Интересно узнать… — Что ж, это было 3 года назад, был вечер тёплого весеннего дня. Я тогда подрабатывала в шаурмичной. За несколько недель до этого дня, я увидела в небе непонятную вспышку, а затем во всём городке вырубился свет. Но через какое-то время он включился сам. И вот уже настал этот день, стою нарезаю овощи, и тут ни с того ни с сего ураган… Причём от меня! Ту шаурмичную разнесло в щепки. Слава богу, всё списали на погоду, но с тех пор в то место я не возвращалась. И вот по сей день со мной остались такие… Скажем так, «фокусы». — Вау… Блин, мне бы такое. И почему ты раньше такое не показывала? — Не хотелось лишнее внимание привлекать. Они продолжали болтать до трёх часов ночи, после чего решили пойти спать. Пять дней спустя… Вечер. Соня была дома, лежала и смотрела видео. Вдруг она почувствовала, что зуб немного побаливает, самый дальний. Трогает — откололся кусок эмали, но небольшой. — Не беда, летом пойду лечить. Ничего же не станет? Начало июня. Воскресенье. У девушки жутко болела щека, нижняя десна тоже. Оказалось, что от эмали откололся ещё один кусок, и остался лишь острый угол, царапавший слизистую. На следующий день она пошла в клинику, где ей сказали брать талон и идти к хирургу. Талон был на июль, а дежурный врач лишь подпилила ей эмаль и поставила временную пломбу. — Ох, ну и кучу же денег я отдала на эту пломбу… — Девушка держалась за щёку, за которой располагался запломбированный зуб. Была одета она в чёрные штаны, широкие на концах, чёрную обтягивающую майку и расстёгнутую широкую белую рубашку в голубую полоску, чёрные кроссовки и белые носки. На её спине был голубой рюкзак с нашивками в виде ветра и брелоком в форме куная. И вот садится она в автобус. Ничего не предвещало беды, как вдруг она увидела, что на стекло быстро падают капли воды. Спустя пять минут эти маленькие капли стали ливнем и бушующей грозой. Доехав до своей остановки, она заплатила за проезд, пулей вылетела из автобуса и бежала до дома. Уже на входе в подъезд она была промокшая до нитки. Волосы, которые она укладывала всё утро, пришлось ополаскивать и снова сушить, а чистые вещи бросить в корзину для грязных вещей. Её это очень огорчило.

***

Пятница. Фёдор и Александра были в школе и делали перестановку в своих кабинетах к первому сентября, который скоро наступит. Саша передвигала стол подальше от окна и заметила, что на боковой стороне была сплошняком пыль. Тряпка была сухой. — Чёрт, и почему в лаборантской не поставили раковину? Сколько тут работаю, ни разу её не видела, — Проворчала недовольно женщина себе под нос. Она шла по коридору, и не заметила как из-за угла вышел Федя с коробками. Столкнувшись, всё содержимое коробок выпало, а сама парочка благополучно упала на спины. — Чёрт, Фёдор! — Извини, не увидел тебя. — Мужчина принялся собирать вещи в коробки. Среди них была фотография какой-то девушки… Лена? Саша никогда не замечала этого. Дальше пенал, папки с бумагами, маленький глобус, контурные карты… Перечислять можно бесконечно, но женщина предпочла помочь Феде в сборе инвентаря. — Слушай, Федь, а… Извини, кто эта девушка у тебя на фотографии? Выглядит она как Лена и… — Неважно. — Коротко отрезал мужчина. Оба продолжили собирать вещи. — Хорошо, я поняла. Вижу, ты в новый кабинет переезжаешь? — Я собираюсь уволиться. После сказанного у химика как будто ком в горле застрял. Уволиться? Спустя столько времени? Ученики очень любили этого географа, а тот, в свою очередь, был к ним терпеливее. Порой, когда заданий не было, а с уроков нельзя было отпускать или у них были другие уроки, Федя доставал из своей тумбочки вязальные спицы с мотком пряжи и вязал. Что он вязал — никто не понял. Некоторым было плевать, некоторым — интересно. Федя же разрешал заниматься им своими делами, но без шума. Он его не переносит. Многие знают что он делает в гневе, но они молчат. Не хотят об этом говорить. С тех пор в уставе школы висит выделенное правило: «Ни в коем случае не шуметь во время уроков Фёдора Жеглóва и в коридорах». Но, несмотря на это, Фёдор был хорошим… Человеком? Даже когда в школе был теракт (а он был однажды), Фёдор не побоялся и вступился за жизни подрастающих умов. На охранника полагаться — большая ошибка. Феде даже как-то предлагали вакансию охранника из-за его телосложения, силы и… Навыков. Но он отказался. Предпочёл спокойную жизнь учителя географии. В голове даже не укладывается, что Федя собирается это сделать. Пока Саша пребывала в ступоре, мужчина пытался до неё достучаться. И у него получилось. Вмиг она посмотрела на него опечаленными глазами, отчего тот замер и смотрел в её ядовито-зелёные глаза. Как те, что были тогда. Он их никогда не забудет. Из-за чего он хочет уйти? Из-за неё? Из-за Лены? Или для этого послужили какие-то другие причины? Саша долго могла размышлять, но холодная рука привела её в чувства, погладив высок. Оба встали. Саша тут же приняла вид серьёзной тётки и кашлянула в кулак. — Что ж, было приятно с тобой работать, приятель. — Женщина протянула ему руку для пожатия. Но не тут-то было. Мужчина уронил коробку, тяжёлую коробку, которую он смог держать так, словно она ничего не весила, и в ней разбилось всё, что только было. Одна лишь фотография в рамке уцелела. И он поцеловал её. Фёдор, у которого лицо нечеловеческое, и даже сам он не человек, смог поцеловать женщину. У него не было ни губ, ни носа, ни глаз, но она смогла почувствовать его холодное дыхание, «губы» и сосредоточенный взгляд. Постепенно он углублял поцелуй, в конечном итоге прижав химика к себе, а та, в свою очередь, перестала сопротивляться и лишь обняла его за шею. И плевать, что в этот момент фотография словно сверлила их обоих своим взглядом.