(Не)железный

      Когда Юнги и Хосок куда-то исчезли, Чонгук и Чимин продолжали выяснять вопрос, касающийся задницы Гука. Альфа был невероятно взвинчен тем, что Чимин так откровенно пялился на зад другого человека, испытывая явно нездоровый интерес. И хотя со стороны его собственных половинок доносились болезненные ощущения после того, как Чимин в него вцепился, это не отвлекало его, посему он не мог принять один факт. Он, значит, весь такой распрекрасный ходит вокруг да около Чимина, и тот его не замечает. А стоило какому-то альфе (явно нетрадиционной ориентации, Чонгук таких сразу определял) просто встать в позу, и все, Чимин был сражен наповал. Очень ветрено, очень легкомысленно, очень пошло! Именно такими словами Чонгук выражал свое недовольство. А еще это было очень опасно, ведь любой альфа, который заметит к себе интерес со стороны симпатичного омежки (а Чимини был не просто симпатичным, он был словно ангел, спустившийся с небес, в воображении Чонгука), воспримет это как сигнал. Именно так Гук и заявил. Чимин слушал его, разинув рот, но абсолютно не уступал альфе в выражениях.       -Ах, это я пошлый, ветренный и легкомысленный! Это я такой? Да знаешь, что?! Я, между прочим, еще ни с кем не встречался. И это не значит, что буду падать в объятия первого встречного! - скаля зубы шипел разгневанный Чимин.       -Ты-то, может быть, не будешь. - с сомнением парирует Чонгук, тыкая пальцем в грудь омеги. - А вот стоит тебя только за такими действиями поймать, так сразу на плечо закинут и увезут в бордель какой-нибудь.       -Я за себя сам постоять могу. - Чимин усмехается, а после смотрит на Гука исподлобья и с намеком говорит. - И ни в чьей протекции не нуждаюсь!       -ДАА? - распаленно спрашивает Чонгук, выкатывая глаза наружу.       -Да! - не менее твердо отвечает ему Чимин, поджимая губы в тонкую полоску и складывая руки на груди.       -Ну тогда делай, что хочешь! - заявляет альфа, указывая рукой неизвестное направление. - Я ухожу! - сказав последнее, он отвернул голову от Чимина и гордо прошествовал мимо него.       -Ну и до свидания! - кричит Чимин ему в спину и хмуро думает, что тот правда уходит. А это уже плохой знак.       Чонгук останавливается, когда слышит короткий всхлип за спиной. Судя по интонации плача, он принадлежал Чимину. Это что же получается, он довел Чимина до слез? Весь гнев вмиг улетучился. Альфа разворачивается и скоро подходит к омеге, который уже во всю слезами заливался. Лицо раскраснелось, глаза были полны слез, а подбородок предательски дрожал. Обалдев от такого вида, растерянный Чонгук попытался взять Чимина за руку, но тот сам ему в грудь влетел, вытирая слезы и сопли о футболку альфы.       -Прости, Гукии. - воет Чимин, заливаясь крокодильими слезами. Судорожно вдыхая, он откинул голову, чтобы посмотреть на опешившего альфу, и еще сильнее заплакал, когда понял, что альфа сейчас напуган его слезами. - Я правда не хотел! - из глаз и носа бежала соленая вода, личико было вообще не миленьким и не привлекательным, но человек и не должен быть "желанным", когда плачет. - Это моя вина, но я не хотеелл...       -Ладно, ладно. Чимини. Все нормально, все хорошо. - Чонгук не привык сталкиваться с омежьими слезами. В такие моменты он всегда терялся и не знал, что делать, и единственным выходом для себя считал попытку сбежать. Заприметив пустую скамейку, стоящую недалеко, он поспешно увел зареванного Чимина к ней. А когда усадил, сам начал метаться, не зная, за что схватиться первым.       -Я принесу тебе воды. - Гук выпрямляется, поворачивается в разные стороны и, наконец, убегает в сопровождении воя Чимина, что стал утихать, стоило альфе скрыться за поворотом.       Чимин последний раз сделал глубокий вдох и, открыв рот, вытер слезы ладонями. Пару раз шмыгнув носом, он достал зеркальце и салфетку из сумки, чтобы вытереть лицо насухо.       -М-да. - заключил он, увидев свое раскрасневшееся лицо. Актер номер один.       Чимин был превосходным манипулятором. А уж Чонгуком можно было вертеть направо и налево. Усмехнувшись, Чимин вскинул голову и встретился со взглядом шокированного омеги, которому довелось быть свидетелем хорошо разыгранного спектакля.       -Альфы. Что с них взять. - пожимая плечами, объяснился Чимин и подмигнул омежке. Может быть, так делать и не стоило, потому что это было в отношении альфы обманом, но с другой стороны, главное иметь положительны результат, который в данном случае представлялся отсутствием ссоры между ними. Когда вдалеке замаячила фигура Чонгука, который бежал обратно, держа в руках бутылку воды и пачку каких-то вкусняшек, Чимин снова состроил печальное личико, сведя брови и опустив уголки губ вниз.       Гуки неловко улыбается омеге, который уже успокоился, и протягивает тому воду, забывая всучить любимые чипсы. Чимин хмыкает, но бутылку принимает, тяжело поднимаясь со скамьи.       -Все хорошо? - снова спрашивает Чонгук, тщательно рассматривая лицо омеги, что постепенно становилось недовольным. Чимин в ответ лишь кивает головой и, скосив взгляд на руки альфы, отбирает у Гука пачку снеков, возвращая ему тяжелую бутылку. Раскрыв пачку с хлопком, он вынул сразу несколько чипсинок и закинул в рот, интенсивно жуя.       -Пошли, куда ты там хотел. - единолично закидывая в рот снеки, Чимин вальяжно шел впереди семенившего за ним Чонгука, в руках которого ни туда ни сюда была бутылка. "Вот ведь как бывает, за одно мгновение человек, которого обидели, становится виновным" - думал омежка, что волею случая увидел это представление, на ус мотая, как ему со своим альфой себя вести. ***       После разговора с родителями, Юнги судорожно выбегает на улицу, покидает особняк и бежит прочь. Просто прочь, чтобы больше никого не видеть. Сердце хочет видеть лишь одного человека, и Юнги решительно направляется прямо к нему. Нет, не просить помощи или поддержки, просто Хосок нужен Юнги как воздух. Без него Мин скоро умрет. Хосок его подзарядка. Хосок его центр Вселенной.       Мин неспешно шел по улице, выкуривая одну сигарету за другой. Они заглушали страх и отчаянье. Они были антидотом главного яда в судьбе Юнги - антидотом жизни. Проходя вдоль реки, Юнги походит к перилам мостовой, опирается локтями и задумчиво смотрит на спокойную водную гладь, а потом на небо, на котором из-за туч не было видно ни одной звезды.       Кто сказал, что каждый сам кузнец своего счастья? Сколько бы Юнги не бился, все оказывается против него. Зачем он вообще пытается что-то сделать? Зачем борется, если в конечном итоге его ждет только боль? За что он борется? Зачем он тратит столько сил на людей, которым не нужен? Почему он чувствует себя таким ненужным? Зачем его вообще позвали в этот мир, ради какой миссии, если все, к чему он прикасается, оказывается не его? Юнги решает, что сегодня он совершит последнюю попытку, последний рывок своей борьбы, и если на этот раз проиграет, то больше стараться не будет. Пусть будет так, как угодно Создателю. Он больше не хочет чувствовать боль. Он больше не хочет чувствовать ничего.       -Хочешь меня сломать? - кричит Юнги в небо. - Ну так ломай! Железным же ты меня не создал! - Хлопнув ладонями по периллам, Юнги сбросил с сигареты пепел. Взгляд привлек явившийся в темноте огонек. Перехватив сигарету в другую руку, Юн несколько секунд упрямо смотрит в небо, а потом прижимает окурок к коже на тыле кисти.       Больно, невыносимо больно. Но это отрезвляет. Зашипев, Юнги отшвыривает сигарету спустя мгновение в воду, но ожог уже есть, и он дает о себе знать каждую секунду пульсирующей болью. Скорее всего останется уродливый шрам. Возвращая упрямый взгляд в небо, но не получая ни намека на ответ, Юнги разворачивается и идет к дороге, чтобы поймать попутку. Еще одна попытка. Последняя. А после Мин Юнги перестанет быть тем Юнги, которого все знают. Вместо него будет тень.       Он приезжает к дому Хосока, но его не пускают на КПП, поскольку он не имел пропуска. На телефоне оставалось 3% заряда, и Юнги решает просто набрать Хосока, пока телефон окончательно не сдох. Альфа отвечает спустя пару гудков в привычной для себя манере, но на тихое: "Впустишь?", сам срывается из квартиры. Юнги стоял перед ним в той же одежде, в которой он вернул его домой, но не такой счастливый, а полностью разбитый и потерянный. Бета только со стороны казался таким хрупким. На самом деле в нем была заложена необыкновенная сила. И если однажды эта сила вырвется наружу, она сможет смести на своем пути все.       -Хосок, пожалуйста. - молит Мин, оставаясь неподвижным. Альфа сам подходит к нему, запахивая теплый кардиган. Он мягко хватает Юнги за холодную руку, выражая поддержку. Хосок сначала смотрит Мину в глаза, а когда тот морщится из-за поглаживающего движения по кисти, переводит взгляд на тонкие пальцы, где замечает свежий ожог.. от сигареты?! Хосок снова смотрит на Юнги. Глаза беты были не такими мягкими и софтовыми как весь его образ. В них было самое главное качество - ясность. Юнги пришел к нему с определенной просьбой. И если Юнги выбрал его, это подтверждает его безоговорочную веру в альфу. Скинув с себя кардиган, альфа накинул его на замершего Юнги, плотно укутав шею и грудь.       -Хочешь прокатиться? - спрашивает альфа и, когда Мин согласно кивает, ведет его на теплую парковку, усаживая в свою ламбу. Юнги молчит и не спрашивает, куда везет его альфа. Хосок рядом, настоящий, теплый, в нем можно утонуть с головой, не боясь задохнуться. Альфа держал его руку в своей, периодически бросая взгляд на тихого Юна. Господи, что случилось с его мальчиком? Почему он такой сломленный? Неужели это из-за родителей? Неужели Намджун не сдержал свое обещание и уже сейчас выставил свои условия? Но почему он ничего не сказал Хосоку?       Он привозит Мина на обзорную площадку, где им никто бы не помешал. Потихоньку начало рассветать, и небо в этом месте, становилось розово-фиолетовым. Тучи, что его покрывали, уходили, являя красоту восходящего солнца. За время пути Юнги успел заснуть, но как только машина остановилась, медленно открыл глаза. Присутствие альфы давало спокойствие. Юнги снова был собран по кусочкам и мог говорить. Вот об этом он говорил, когда стремился увидеть альфу немедленно. Хосок развернулся к нему и нежно посмотрел.       -Так ты расскажешь, что произошло? - осторожно спросил Хосок, хотя, конечно, обо всем уже догадался. Юнги грустно улыбается ему и спустя непродолжительное молчание отвечает, выделяя первое слово:       -"Моя семья" сказали, что Намджун требует одного из членов семьи для подстраховки и гарантии. Отец ничего не сможет сделать, он требует, чтобы поехал именно я.       -Ты боишься?       -Боюсь ли я? Конечно. Мы мало знаем о той стране, но то, что знаем, весомый факт не желать туда попасть. Но не это самое страшное.       -А что страшнее?       -Страшнее то, что я оказался не нужным своей семье. - словно не до конца осознавая, усмехается Юнги. Да, его отношения с родственниками были не ладны, но разве они не являлись семьей? Даже животные своих детей не бросают и защищают до последнего, а тут Юнги выступает в роли разменной монеты, словно он не человек вовсе. Разве так можно поступить со "своей кровью"? - Им так просто отказаться от меня, избавиться. Ты же знаешь, родители никогда не любили меня. И я старался заиметь хотя бы уважение отца. Но что есть уважение, если нет любви? Ощущение, что моя жизнь бессмысленна с самого начала. Я как будто между двух стен стою, а они сближаются и скоро раздавят меня. Я знаю, что они меня не любят. Давно смирился и просто делал то, что они мне скажут. Но этого оказалось недостаточно.       -Принцесса, - произносит Хосок, зажимая руку Юнги в своих ладонях. - Иногда надо позволить жизни идти своим чередом. Если все время идти против течения, силы скоро закончатся. Вперед идти намного проще. И никто не может обвинить тебя в том, что ты так сделаешь. А еще проще идти, если сбросить с себя ненужный груз. Тебя печалит твоя семья, значит, она тебе не нужна. Оглянись вокруг, у тебя есть хорошие мозги, красивое лицо, придурошные друзья, и самое главное, у тебя есть Я. И я тебя не оставлю. И никогда не наврежу. И чтобы я не сделал, это будет только во благо тебе, принцесса.       Хосок целует тыл кисти Юнги, на которой красовался уродливый ожог, и хмуро смотрит на него. Слова альфы внушают Юнги надежду и дарят теплоту. Он очень хочет, чтобы это было правдой, и чтобы все было хорошо. Мин очень ценит, что это ему обещает именно Чон Хосок. Он льнет к нему, закрывая глаза и утыкаясь в крепкую грудь. Хосок крепко обнимает, целует в макушку и мрачно смотрит в окно. Он - океан, и хочет, чтобы Мин Юнги в нем растворился полностью и без остатка. Медленно покачивая Юнги в стороны, он гладил его по зеленым волосам, которые начали немного выгорать, и что-то сопел на своем языке. Юнги отстранился, чтобы поцеловать, и так и замер от красоты альфы в лучах восходящего солнца.       -Как это произошло? - хмуро спрашивает старший Чон про ожог. Юнги глаза не прячет, и в них ответ КАПСОМ написан. Сам. Он сделал это с собой сам. Хосоку это не нравится. Не нравится то, что Юнги не просто готов причинить себе боль, он делает это постоянно. Пирсинги, татуировки, а теперь вот это. Солнышко Мин Юнги, что творится у тебя в душе?       Щуря глаза от ворвавшегося в окна солнца, Хосок зовет Юнги посмотреть поближе. Они выходят из машины, и альфа ведет Юнги за руку к обрыву, останавливаясь только у самого края. Свободной рукой он указывает на золотой диск, что излучая золотой дождь, все вокруг превращало в драгоценный металл. Здесь хотелось остаться и душой, и телом. И будь у них возможность выбрать тихую и спокойную жизнь здесь, они оба немедленно бы согласились.       Хосок умиротворенно смотрел на рассвет, а Юнги влюбленно смотрел на него. Ему не нужны были солнце, луна или звезды. Ему не нужна трава, деревья или водопады. Пока в его жизни есть Чон Хосок - мир Мин Юнги будет крутиться вокруг одного "солнца". А если вдруг эта звезда погаснет или исчезнет, Мин Юнги тоже исчезнет, но это уже не будет иметь значения для него.       -Такой красивый. - улыбаясь, говорит Хосок, имея ввиду расцветающее утро.       -Ты красивее. - тихо отвечает Юнги, улавливая в глазах альфы отражающиеся золотые блики.       Хосок теряется от откровений Юнги. Он смотрит на него и взамен получает только любовь. Юнги любит его так сильно, так открыто, так по-детски наивно, что это представляется для Хосока бездной под именем "Мин Юнги". Хосок замирает, и его зверь замирает вместе с ним. Впервые, он не скулит, не требует Юнги себе, не стремится подчинить своей воле. Теперь он понимает, что этот котенок никуда не денется, что он целиком и полностью принадлежит ему. Поэтому зверь успокаивается, не умея читать мысли альфы.       Хосок счастливо, но смущенно улыбается, вызывая у Юнги в ответ широкую улыбку.       -Смутился? - смеется бета, забирая вторую руку альфы в свою ладонь. - Не думал, что есть вещи, способные смутить тебя.       -Ну знаешь, когда тебе в лоб говорят такое.. - альфа вдруг уверенно притягивает к себе Мина, обнимая за талию одной рукой. Второй же рукой он придержал бету за подбородок. Хосок изучает каждый миллиметр золотистой в рассветных лучах кожи, густые ресницы, тонкий нос, милые губы, пытаясь высечь образ Юнги на сетчатке. Заметив, как альфа стал медленно наклоняться к нему, Юнги приоткрыл рот и доверчиво прикрыл глаза. Юнги знал, что Хосоку можно доверять. Он был уверен, что Хосок никогда не причинит ему боль. - Поехали домой.       Именно домой, потому что дом Хосока там, где Юнги, а дом Юнги там, где Хосок. Они спокойно возвращаются в место, где жил Хосок. Альфа умыл Юнги и уложил его спать. От бессонных ночей, Мин мгновенно провалился в сон. Он снова был счастлив, что сделал правильный выбор - выбрал Чон Хосока. Перед тем, как окончательно уснуть, Мин подумал, как это все-таки прекрасно иметь возможность раскрыть человеку свои истинные мысли и переживания. Бета всегда считал, что залог долгих отношений - это доверие. Поэтому он был с альфой откровенным. Было бы хорошо, если бы Хосок ценил это так же, как сам Юнги.       Хосок накрыл свою принцессу одеялом и вышел из комнаты, прикрыв дверь. Позвонив на пропускной пункт, он дал поручение пропускать Мин Юнги в любое время, в любом виде, чтобы больше не возникало ситуаций, когда Мин бы оставался на улице. После недолгого разговора он достал из аптечки мазь для заживления ожогов и, пока Юнги крепко спал после пережитого стресса, аккуратно нанес ее на поврежденную руку. Хосоку хотелось зацеловать Юнги всего, но он не мог себе позволить слишком много, Юнги спал, и будить его не стоило.       Успокоив душу, Хосок снова взял телефон и набрал уже известные цифры, угрюмо слушая гудки. Когда абонент ответил, Хосок без лишних церемоний перешел к своей гневной тираде.       -Ты, сукин сын, обещал мне 2 недели. Но не прошло и несколько дней, а ты уже все сделал у меня за спиной!       -Успокойся, Хосок. Я дал им на раздумье неделю. Мои люди заметили повышение активности с вашей стороны на границе. Теперь Юнги для меня стратегический объект. Может быть, мерзавец Гиён поубавит свой пыл.       -А тебе не приходило в голову, что Гиёну плевать на сына, если он готов его к тебе отправить?       -Ты злишься, но ты сам мне это предложил. В плане есть небольшие корректировки. Это не страшно. У тебя все еще есть время побыть с ним. Ты планируешь ему все рассказать или?       -Или. - отрезает Хосок. - Все рассказать - это подвергнуть Юнги опасности. Гиён и так обрабатывает его как может. Хоть Юнги и умен, он все еще юн. И отец на него имеет большое влияние. Через несколько дней будет встреча правящих семей. Я постараюсь немного передвинуть дату начала.       -Очень надеюсь. - хмыкает Намджун. После слышится какое-то шебуршение и отдаленный голос Джуна грозно говорит: - Алекс! Извини, Хосок, мне пора. Отключаюсь.       Джун бросает трубку, не дожидаясь ответа. Хосок кидает телефон в сторону и зарывается пальцами в волосы. Юнги в его жизни был практически всегда, но скоро он будет далеко, и альфа сам его отсылает.       Мин просыпается ближе к обеду. Хосок оставил записку, что уехал на работу, и что Юнги не может, а должен чувствовать себя как дома, и что сегодня в офис приезжать ему не надо. Юнги в одиночестве немного хозяйничает в большой квартире Хосока. Идет в душ, надевает вещи альфы и готовит себе поесть. Найдя зарядку, он включил свой телефон и обнаружил несколько пропущенных от Чимина и один от отца. Кинув последнему смс-ку, что пока поживет у друзей, Юнги перезвонил Чимину. Они долго болтали по телефону, смеясь над вчерашней ситуацией. Чимин в красках описал, какие ощущения он испытал, прикоснувшись к заду Чонгука, используя все возможные эпитеты и фразеологизмы. И что теперь все мысли его только об одном, и из-за этого он чувствует себя помешанным. Юнги даже комментировать ничего не мог, поскольку глухо смеялся. Чимин был очень впечатлительным парнем, и очень впечатляюще об этом рассказывал. Сам же Юнги вкратце поделился тем, чем закончился его вечер, и почему они с Хосоком уехали. Завершив 2-х часовой диалог, друзья попрощались, и Мин потопал на кухню, чтобы приготовить еду для альфы. Если он здесь ночует, ему следует как-нибудь отблагодарить Хосока.       Юнги не был домохозяйкой, и готовить он не особо любил. Просто Мин считал, что приготовить вкусную еду не так сложно. И это одно из обязательных качеств для выживания. Поэтому найти или состряпать еду для себя должен был уметь каждый. Именно так считал Мин. Он сильно не заморачивался. Сварил наваристый говяжий суп из того, что было в холодильнике. И стал ждать альфу.       Хосок за весь день не звонил, боялся разбудить Юнги, а когда вернулся домой и почувствовал запах еды, его зверь на задние лапки встал и усиленно завилял хвостом, желая поскорее увидеть Юнги.       Хосок залетает на кухню прежде, чем Юнги успевает уловить его присутствие. Он тут же оказывается заключенным в объятия и получает нежный поцелуй.       -Как же я скучал. - шепчет Хосок, а у Мина в этот момент табун мурашек по коже бегал.       -Голоден? - спрашивает Юнги, отстраняясь от недовольного этим действием альфы. - Садись за стол. Только сначала переоденься и вымой руки.       -Слушаюсь и повинуюсь, принцесса. - Хосок чмокает Юнги в губы и быстро убегает, под хихиканье Мина.       Слопав аж 2 тарелки наивкуснешего по словам альфы супчика, Хосок откинулся на спинку стула, сложив руки на переполнившийся живот. Альфа интересуется, какой секретный ингредиент Юнги добавил в суп, что он стал таким вкусным, а сам понимает, что этот ингредиент называется "любовь". И она не в супе, а в самом Хосоке. Ведь именно любовь делает вещи красивыми, а еду вкусной.       -К хорошему быстро привыкаешь, принцесса. Вот заставлю тебя дома сидеть и харчи мне готовить, пока я на работе буду. - шутливо угрожает альфа, ставя локти на стол.       -По правде говоря, - признается Мин, отводя взгляд, - Это была разовая опция. Я вообще-то рассчитывал, что нас двоих кормить будешь ты. У тебя лучше получается.       Альфа счастливо смеется, и это слово "нас" такое классное слово, оказывается. У него вообще в последнее время любимыми словами в лексиконе стали: "мы", "нас", "нам" и так далее.       Юнги поднимается, чтобы убрать со стола. Он унес часть посуды к раковине, чтобы сполоснуть, и когда повернулся, Хосок стоял рядом, ставя тарелку рядом.       -Ну куда ты ставишь, Хосок? - ворчит Юнги, переживая за тарелку, которую альфа поставил на край столешницы, из-за чего та не устояла и упала на пол, разбившись на несколько кусочков. Хосок тут же присел на корточки, чтобы собрать осколки, но один из них был сильно острым. Альфа вроде бы только рукой провел, а острый край пробороздил по руке, оставив уродливую полосу вмиг краснеющую. Увидев капающую кровь, Юнги перепугался и обеспокоенно схватил альфу за пострадавшую руку. - Сильно порезался?       -Пустяки. - отмахивается Хосок. Он и правда сильно боли не чувствовал, но было приятно, что Юнги так сильно о нем беспокоится.       -Не пустяки. - твердо отрицает Юнги. - Надо обработать. Где у тебя аптечка?       -Где-то в шкафу была.       Усадив альфу за стол с прижатым к ране полотенцем, Юнги достал из указанного шкафчика аптечную коробку, чтобы найти в ней необходимое. В коробке было "не густо", но перекись и пластырь, к счастью, имелись. Взяв все необходимое, Мин вернулся к альфе и отнял пропитавшееся кровью полотенце.       -Вечно ты меня лечишь. - смеется Хосок, когда бета сосредоточено наносил на ватку перекись и протирал порез. - Может быть, тебе надо было в медицинский пойти?       -Или тебе быть осторожнее. - бурчит Мин, приклеивая пластырь. - Мне не нравится, что ты из-за меня все время страдаешь.       -Глупости, принцесса, я же альфа. Шрамы украшают альф.       -Тсс, уж больно ты какой-то нерасторопный альфа. - с сомнением тянет Юнги, поднимаясь с колен.       -Тсс, сейчас как обижусь.. - хмыкает Хосок, хватая Мина за свободную руку и привлекая к себе.       -Ладно, не обижайся. Просто когда тебе больно, мне больно.       Вот так просто Юнги произносит эти слова. Как будто погоду обсуждает. На самом деле Юнги не любит откровенничать, но с альфой язык развязывается сам по себе. Умом он понимает, что, наверное, еще рано делать такие заявления. И это, довольно, неловко. В конце концов, альфа может просто с ним играться во влюбленность. А Мин ему и душу, и тело, и сердце, и все сразу.       -Юнги..       -Прости, это было самодовольно с моей стороны. - Мин опускает голову, чтобы не встречаться со взглядом Хосока, и хочет вырваться наружу. - Надо домыть посуду..       -Подожди! - альфа видит сомнение и чувства вины в глазах Юнги и понимает, что не хочет заставлять Мина сомневаться. Ведь у его чувства такие же реальные как у Юнги, такие же крепкие. И Юнги должен понимать, какая теперь на нем огромная ответственность. - Я себя таким идиотом чувствую, что столько времени отталкивал тебя. - тихо говорит Хосок, зарываясь носом зеленые волосы, с которых потихоньку начала смываться краска.       -В этом я с тобой солидарен.       -Язва.       -Дубина.       -Моя язва.       -Моя дубина.       Хосок снова прилипает к губам Юнги, углубляя поцелуй и наращивая темп. Он был голоден не только физически, за целый день без Юнги, он изголодался по нему сильнее. Поднимая Мина, Хосок упрямо тащит податливого Юнги в спальню, где забирает десертное главное блюдо.       Несколько дней кажутся для Хосока райской семейной идиллией. Суровый снаружи, Юнги оказывается таким ласковым и смешливым. Юнги много смеется, много рассказывает причудливых фактов, даже подстегивает альфу на авантюры вроде таких как: "давай сфоткаемся", "а нет, лучше давай запишем видео", "о, я тут такой тренд нашел". Хосок покупается на все. И все выполняет. Ну а как тут не снимешься в коротком вайне, когда на тебя смотрят эти хитрые лисьи глазки? Даже если помимо них в квартире были еще Чонгук и Чимин.       -Хоба, Хоба, Хоба! - кричит Юнги, семеня своими шажочками, в пушистых тапках. В руках он держал телефон с включенной камерой и быстро приближался к друзьям.       -Что такое, принцесса? - Хосок тут же отвлекся от Чимина и Чонгука, повернувшись корпусом к милому комочку, что бежал сейчас к нему со счастливой десневой улыбкой.       -Запишем видео? - горящие глаза Юнги не дают отказаться. Альфа согласно кивает и, повернувшись к брату, виновато говорит:       -Прости, Гуки, у меня тут миссия номер 1 нарисовалась.       Он берет предлагаемую руку Юнги и идет с ним к панорамному окну, где было прекрасное для видео освещение. Кто бы знал, что Мин был таким любителем соцсетей, а также абсолютным профи в трендах.       -Они что уже живут вместе? - отойдя от шока спрашивает Чимин, который какой раз встречал друга в доме Хосока. Он разговаривал с Юнги почти каждый день, но тот не говорил, что переехал к альфе.       -Меня больше волнует, что они снимают видео. - хмыкает Чонгук, наблюдая за тем, как Юнги и Хосок имитируют открытие двери, а потом безумно хохочут и сгибаются пополам. Это было что-то новое. Таким дурашливым он брата не видел никогда. Хосок обычно стремился придерживаться своего строгого имиджа, но именно с Юнги мог вести себя как шалопай и не беспокоиться, что о нем подумают посторонние. Счастлив Юнги, счастлив Хосок. А еще.. Серьезно? Хоба? Это что их клички друг другу?       Все эти дни Юнги не ходил на учебу, на работу его Хосок тоже не приглашал, строго наказав неделю просто отлежаться. Поэтому Юнги все время проводил в 4-х стенах, не чувствуя никакого дискомфорта. Он много разговаривал с Чимином, изучал новости и по ним вел свою аналитику. Иногда его компанию разбавлял Чонгук, который заходил для встречи с братом раньше, чем тот возвращался домой. Гук давно не смущался Юнги-хена, как и Юнги не смущался его. Они обсуждали много совпадающих интересов по автомобилям, гонкам, пирсингам и татуировкам. Чонгук похвастался наметками своего будущего "рукава", а Юнги показал ему свою татуировку на боку. А еще Гуки тайно снабжал Мина сигаретами, ибо Хосок все пачки отобрал и куда-то спрятал, отказываясь покупать новые.       Юнги разговаривал с Чимином каждый день, и каждый день он рассказывал ему о своих "кринжовых" снах, где в главной роли выступала "jungkook`s big ass". Из-за этого события его течка сдвинулась вперед, придя раньше срока и вынуждая Чимина горстями глотать подавители и сидеть дома безвылазно. Юнги заверил, что это в Чимине заговорила его природа, и в этом нет ничего постыдного. Заканчивая разговор, Юнги все смеялся над "муками" омежки, но в самом Юнги тоже стал просыпаться интерес. Откладывать свои намеренья в долгий ящик Юнги не стал, воплощая в ближайшее посещение альфы свой план.       Юнги встал позади Гука и, бросив взгляд на то, о чем Чимин прожужжал ему все уши, неожиданно для самого себя сделал шаг вперед и шлепнул альфу по заднице. Чонгук застыл на месте, прервав разговор по телефону, а после медленно развернулся к бете, шокировано на него смотря. Юн не успел осознать, что только что сделал, и как это, должно быть, смотрелось с его стороны. Он в этот момент думал о том, что Чимин был прав, описывая булки альфы как "самые вкусные новоиспеченные булочки с хрустящей корочкой". Каким образом Чимин определил их вкусовые качества, Юнги понятия не имел.       Когда Чонгук к нему повернулся, на секунду в глазах Мина промелькнул страх от осознания произошедшего, но он его очень быстро спрятал, натянув маску невозмутимости.       -Прости, это все Чимин. - часто моргая, выпалил Юнги, прежде чем Гук успел раскрыть рот.       -Чимин? - услышав имя омеги, Гук вздернул бровь, требовательно смотря на бету в ожидании пояснений.       После дня неудавшегося похода в парк аттракционов, Чимин все чаще засматривался на бедра Чонгука. Он делал это неосознанно, просто когда взгляд падал на мощные ляхи, на руках рождалось то ощущение, которые омега испытывал, сжимая ягодицы альфы. Это было странно. Чимин даже забеспокоился, а не подцепил он от альфы какой-то вирус, что произвел сбой программы обеспечения в его ПК мозга. Время шло, но Чимин смотрел все больше и желал все больше, словно наркоман, подсевший на героин с первой дозы. Когда "переживательные хотелки" стали биться через край, Чимин решил поделиться этим с Юнги. Бета очень старался сдержать улыбку, когда слушал жалобы друга. Однако любая тема в конце концов сводилась к обсуждению Чонгуковских нижних конечностей, и это стало главной причиной поступка Юнги.       -Ну знаешь, я, в общем-то, любопытный человек, привык проверять правдивость фактов, а в последнее время Чимин так часто говорит о твоей заднице, что я не удержался. Прости, если тебе это было неприятно.       В прочем, извинения альфе после слов о том, что омежка не может перестать обсуждать его зад, были не нужны. Он был настолько воодушевлен, что хотел немедленно увидеть Чимина и помучить его своими ехидными шуточками.       -Только не говори Хосоку. - тихо просит Юнги, видя счастливый огонек во взгляде альфы. Услышав имя брата, Чонгук понятливо закивал. В конце концов, он не самоубийца, чтобы говорить о таком брату - тот сразу прибьет и Юнги, и Чонгука.       -А что говорил то? Ну про..       -Знаешь, есть выражение "путь к сердцу альфы лежит через желудок". В случае Чимина можно сказать: "Путь к сердцу Чимина лежит через задницу". Пользовался бы ты ей почаще, глядишь, на пару девственников в мире стало бы меньше. - от вида краснеющего Гука Юнги откровенно заржал.       Окрыленный новостью, Чонгук не стал дожидаться брата и убежал, встретив того у самого входа. Хосок только приветственно крикнуть успел, как брат ловко юркнул в лифт и оттуда отсалютовал приветственно-прощательным жестом.       -Что это с ним? - озадаченно спрашивал Хосок, обнимая Юнги в коридоре.       -Услышал про Чимина, вот и убежал. - смеялся Юнги, поддаваясь поцелуям альфы.       Эта неделя была лучшей их жизни. Хосок очень хотел бы нажать на паузу и застыть в этой временной петле, но реальность была сильнее и безжалостнее. Уже завтра должен был состояться вечер правящих семей. Юнги туда, естественно был приглашен. Отец связался с ним позавчера, оповестив, что Юнги должен прийти обязательно. Как бы не хотелось никуда идти, Юнги обязан, как член правящей семьи, присутствовать. Они с Хосоком больше не поднимали тему ссылки Юнги, но Юнги был уверен, что альфа что-нибудь придумает и защитит его. И как же он ошибался.