При свете луны

Вся его жизнь с самого рождения катилась под откос. Сначала смерть родителей и сестры, потом лучшего друга Сабито, все, что было связано тесными нитями с Гию Томиокой меркнет и исчезает. Если бы ему сказали, что его кто-то проклял, возможно мужчине было бы не так тяжело нести на себе этот неподъемный груз. Но он знал, что никакого проклятия не было и виновник всех этих несчастий был сам Томиока. Тяжелое, необъятное бремя горечи, досады, стыда и раскаяния он обречен всю жизнь тащить на своих плечах. А теперь ко всему прочему прибавились и погибшие столпы. Вот почему, почему он не умер вместе с ними! Струсил, как тогда на отборе! Обрекая чужие жизни на смерть, Томиока ненавидел свою. Лучше умереть вместе с товарищами, нежели всю оставшуюся жизнь задаваться вопросом: «Почему они, а не я?» Никчемный, жалкий, не на что не способный столп воды, который сбегает каждый раз при виде демона и хоть лицо его выглядит непроницаемо, душа его жалобно трепещет перед ними, страх щиплет тело, но больше всего прошибают мучительные воспоминания. Хочется убивать демонов, убивать и убивать, пока последний из них не издохнет в агонии, а потом может быть и сама душа Томиоки обретет долгожданный покой. Так думал Гию, сидя в беседке, под лепестками глицинии. Солнце уже давно село за холмом, было немного прохладно, но столп воды не думал покидать это место. Впервые за пять с половиной месяцев ему удалось выйти на улицу. Кости более менее срослись, сознание он больше не терял, но вынужден был передвигаться на костылях, пока окончательно не окрепнет. Удивительно, прошло почти пол года с того дня, но воспоминания были ясными, будто все происходило совсем недавно. Томиока помнил себя, лежащего и разодранного, лунный голубоватый свет, крики охотников и наконец Незуко, которая собирала его чуть ли не по кускам. Мужчина помнил ее выражение лица, ее слова, каждое движение рук и тонкой шеи, каждое прикосновение, даже самое невесомое — все впиталось в память, как ядреный сок. И Томиока не понимал, почему демоница решилась на такой отчаянный шаг, ведь он видел ее в порыве голода, когда она не контролировала себя и запросто могла напасть. Тем не менее, она сдержалась и сдерживается каждый раз, когда ее соблазняет запах человеческого мяса. Томиока вздохнул и хотел было уже встать и пойти в хижину, как вдруг сзади ему на плечи легли маленькие когтистые ручки. Чуть вздрогнув, он обернулся и увидел Незуко, которая что-то сжимала за поясом. — У! Звонко сказала она, одновременно разводя руки в стороны. Гию чуть улыбнулся и позволил ей сесть рядом с ним. Бамбук крепко стискивал ей рот, поэтому когда демоница стала покачивать ножками, издавая что-то наподобие: « Уху», Томиока предположил, что ей сейчас должно быть весело. Кстати, он не мог забыть те пять месяцев, когда Незуко неотрывно приходила его навещать или приносила еду в палату. Ее поддержка даже нравилась Томиоке, ведь кроме нее его некому было навестить. Иногда она приводила с собой брата, он тоже выглядел еще неважно, но мог самостоятельно ходить, в отличии от Гию, который все пять месяцев был прикован к кровати. Бывало, что Незуко оставалась с ним подольше, иногда бубнила какую-то детскую песенку и гладила его по горячему лбу, когда он спал. Все это Томиока помнил и это приводило его в молчаливо-томящее состояние, отдаляющее его от жажды своей смерти. Внезапно мужчина почувствовал на себе взгляд, заставивший его встрепенуться. На него молча глядела Незуко, но уже не такая, какой он видел ее раньше с братом или же одиноко гуляющую где-нибудь в саду. Эта Незуко была прекрасна. Под лунным светом она казалась волшебницей ночного города. Облаченная в лунное сияние, обволакиваемая мягким светом тишины эта демоница вызвала в нем чувство наслаждения и успокоения. Загипнотизированный неведомыми чарами охотник сам того не замечая аккуратно взял ладошку девушки. Незуко молча наблюдала, продолжая манить его глазами, полными необъяснимого желания и доброты. Девушка была загадочна и именно Томиоке она решила поведать все свои тайны, переживания и страдания. Она, не выпуская руки из объятий Томиоке, плавным движением освободила свой рот от бамбука, затем потянулась ближе к мужчине и положив голову ему на плечо, стала тихо шептать ему на ухо. — Когда я смотрю на тебя, Гию, я испытываю странное ощущение, оно не похоже на чувство голода или усталости, все это поверхностные чувства. Но когда я заглядываю глубоко-глубоко в свою душу, я чувствую тепло к тебе. Мне хочется чтобы это никогда не заканчивалось,- послышался всхлип и маленькая грудь демоницы стала судорожно вздыматься. Она закрыла глаза и зарылась глубже в его тело. — Незуко, послушай. Такое чувство называется любовь. Но я явно не тот, кто нужен тебе. Я слабак, я не смогу защитить тебя в случае чего... Томиока не смог договорить ибо девушка перекрыла его речь быстрым поцелуем. Ее губы были влажные и свежие, мужчина снова ощутил уже в себе аромат спелой малины и не мог больше противиться этому чувству. Как бы он не старался огородить себя ото всех, кто ему был дорог, это не могло продолжаться вечность. Он отдался чарам, снова пленился красотой, забылся и не знал, что делать дальше. Незуко поднялась на ноги. Все случилось так, как она видела в своих девичьих снах. Так романтично, нежно и с любимым человеком. Но неведение все таки заставило ее закрыть лицо руками и броситься бежать. — Незуко, подожди! Томиока был готов броситься за нею, но ему было противопоказано бегать. Лишние физические нагрузки могли повредить его медленно идущее на поправку тело. Он только вскочил с места, умоляя девушку остаться. Незуко отбежала несколько метров, остановилась и обернулась к нему. — Пожалуйста, больше не надо пытаться себя убить, Томиока. Подумай о том, что во всем случившимся нет твоей вины, о том, что ты сделал все, чтобы быть полезным и нужным и то, что ты жив — это не показатель того, что ты трус и неудачник, а показатель того, что ты действительно нужен людям, которые за тебя молились, когда ты шел на то ужасное сражение! С этими словами Незуко скрылась за углом беседки. Томиока не мог больше сдерживаться, повалившись на траву он горько заплакал. Все, что сказала Незуко, он никогда над этим не думал. Слишком сильно зациклившись на себе, он снова забыл о других. О тех людях, которым он обещал вернуться, даже те, которые уже мертвы молились о том, чтобы он остался жив. Его сестра и мать, Сабито и все остальные падшие друзья, разве они хотели, чтобы Томиока погиб. Нет! Они молились за него, и может потому Гию сейчас лежит на траве, а не в могиле. В этом был большой смысл, мужчина буквально воскрес и прозрел. Перевернувшись на спину, он смотрел на ночное звездное небо. На секунду ему показалось, что на него смотрят не звезды а его предки, каждая звезда так или иначе была связана с ним. Ведь звезды были задолго до существования первого человека и охотника, а значит на Гию могли смотреть целые поколения, целые цивилизации с разной судьбой и историей. Капли слез мужчины стекали по его щекам, заставляя щуриться и он не сразу уловил знакомое очертание перед собой. Она смотрела на него, а в ее взгляде не было ни осуждения, ни недопонимания, ни уж тем более упрека. Она была спокойна и легка, плавно приземлилась к нему и кончиком пальчика вытерла его слезы. — Спасибо, Незуко. Я все понял,- все что мог ответить Томиока.