Вдоль девяностой межштатной автомагистрали

      Заправка, на которой работал Джереми, располагалась вдоль девяностой межштатной автомагистрали в Южной Дакоте. Соглашаться на ночную смену было глупой ошибкой, но слишком сильно нужны были деньги, так что подросток мог не поспать одну ночь. Раз в полтора часа, с погрешностью в десять минут, появлялись клиенты, которые заправлялись, брали кофе и уезжали. Было около трех часов ночи, когда на заправку заехал огромный черный внедорожник.       Отложив журнал — один из тех, что продают проезжающим, Джереми нервно поправил волосы, ожидая, когда кто-то выйдет из машины. Через мутное стекло он разглядел, как к двери направились двое мужчин. Даже при свете фонаря их почти не было видно, а сам источник света последнее время мигал, и толку от него было мало. Подросток нервно ерзал на шатком стуле, но тот противно скрипел по плитке при каждом движении — одно колесико отсутвовало уже не первый год.       Стеклянная дверь открылась, прозвенел звонок, который оповещал появление каждого нового клиента. Первым зашел тот, кто сидел на месте водителя. Он уверенно прошелся по помещению, с легким презрением осматривая старые кожаные диваны, которые местами облезали, грязную серую плитку и хлипкие столы. Мужчина скинул синюю прядь волос с лица, открывая черную повязку на глазу. Поежившись, Джереми натянуто улыбнулся, поднялся со стула. — Доброй ночи, сэр, — неловко пискнув начал юноша, но тут же закашлялся, смущаясь, — Чего желаете?       Второй ночной гость подошел к водителю, потянул того за рукав кожаной куртки. Шепнув попутчику пару слов, он вышел на улицу, походу все же решил заправить машину. Все еще чувствующий напряжение Джереми боялся отводить взгляд от одноглазого гостя, который уж слишком странно смотрел на него. Тот вальяжно прошелся к подростку, самодовольно улыбнулся. Было что-то в нем пугающее, звериное. Водитель внедорожника оперся на стойку, за которой стоял юноша, наклонился к нему. — Ты здесь один этой ночью? — слегка кокетливо произнес незнакомец, закусывая губу. Именно в этот момент Джереми и заметил клыки мужчины — больше чем у обычного человека. Юноша искренне считал, что все рассказы о вампирах были просто сказками. Скорей всего странный посетитель, просто сделал себе искусственные клыки, так как явно мог себе позволить, если водил такую машину.       Но как только Джереми нерешительно кивнул, его схватили за горло, не давая вдохнуть. — Чуде-есно, — довольно, почти по-кошачьи улыбнулся мужчина, — Понимаешь, мы с моим парнем катаемся по стране, — он смотрел прямо в глаза подростка, словно змей гипнотизировал жертву, — Знал бы ты, как моя любовь голодна.       На этих словах Джереми начал терять сознание от нехватки воздуха, но посетитель все не отпускал, а только убрал свою хитрую улыбку, достал из кармана нож. — Я же не могу не покормить его, — резкое движение по шее, жгучая, мучительная боль. Последним, что увидел работник старой заправки, был его убийца, облизывающий нож.

***

      Как только мертвое тело парнишки упало на холодный пол, Кэйа услышал знакомый звон за спиной. Вампир выпрямился и тут же почувствовал чужие руки на своей крепкой спине, который медленно опускались на бедра и ягодицы. — Ты, как всегда, неосторожен, — горячо шептал Дилюк, снимая куртку с возлюбленного, оставляя того в одной белой футболке, на вороте которой добавились новые пятна крови рядом с уже давно потемневшими. — Тогда ты тоже, если все еще рядом со мной, — элегантно развернувшись, Альберих схватил партнера за талию, а другую руку запустил под полосатый свитер. — Я просто хочу есть.       Долго целоваться не позволял голод и приближающийся рассвет, но чертовски хотелось прижаться к любимому, сплести языки и остаться только вдвоем на старой заправке возле девяностой автомагистрали. У них впереди была вечность. Прожив вместе сотни лет, ни один не устал от их отношений.       Припадая губами к ране на шее подростка, Дилюк не отрывал взгляда от Кэйи, который предпочитал наливать кровь в бокал для вина. Альберих любил пафос. Любил выебываться. Но в этот раз только бумажный стаканчик для газировки.       С соблазнительно мягких губ Люка упала красная капля, запачкала шерстяной свитер. Наигранно расстроившись, вампир стянул одежду с себя, оголяя торс. Ради подобного взгляда Кэйи стоило испачкаться. Приблизившись, Альберих сел рядом с возлюбленным, провел языком по его шее, слизывая кровь. Положив руки на плечи партнера, Дилюк довольно простонал. После долгого голода он терял контроль, стоило капли крови попасть в организм. Люк всегда был очень чувствительным.       После того как Кэйа искупал руку в крови, он поднес ее к телу возлюбленного. Провел по талии, спине, заставляя выгибаться. Рагнвиндр сидел на коленях партнера, подставляясь под каждую ласку. Его любимый кормился с тела Дилюка. Он был весь в чужой крови, с распущенными волосами и чертовски голодный. Люк хотел есть и хотел секса. Кэйа лил кровь прямо в рот своего мальчика, а тот не успевал проглотить. Все, что было утеряно, Альберих жадно слизывал, а потом позволял Дилюку собрать остатки со своего языка. Поскуливая, он требовал больше еды и больше прикосновений.       Кэйа возбужденно наблюдал, как его мальчик жадно пил все, что получал и параллельно трогал себя, желая получить столь желанный оргазм. Он сжимал розовые и нежные соски, гладил головку небольшого члена. Все же Альберих не мог оставить свое чудо голодным. Жажда крови меняла обоих, но Дилюка особенно, и это было самым прекрасным и пугающим зрелищем в длинной жизни Кэйи. — Перестань пялиться и помоги мне, — недовольно пробормотал Рагнвиндр. Он выгнулся, проехался животом по полу. Чертовски похож на кошку во время течки.       Опустившись на колени перед любимым, Альберих провел рукой по всей длине члена. Стянув с возлюбленного кеды и черные джинсы, принялся целовать ноги. Дилюк уже не мог ждать. Он просто пил и наслаждался поцелуями у внутренней части бедра. Как только Кэйа провел языком по члену партнера, Люк особенно громко застонал. Все еще мучала жажда, но Альберих не давал двинуться. — Подожди пару минут, любовь моя, — мучительно сексуальный голос возлюбленного прервал Рагнвиндра в паре секундах до оргазма.       Он мог только жадно слизывать кровь с пола и тела, делать новые надрезы. Сексуально виляя задницей, Дилюк ждал, когда к нему снова прикоснуться. Сзади послышались шаги, а потом что-то теплое потекло по ягодицам, заливалось внутрь. Кэйа нагло лил кровь в анус возлюбленного.       Запустив язык внутрь, Альберих вылизывал стенки, ягодицы, засовывал пальцы на сухую. От легкой боли и волшебного римминга Люк стонал все громче. Он был готов умолять партнера трахнуть его. Засунув пальцы в рот Дилюка, Кэйа не позволял расслабить челюсти. По зубам Рагнвиндра потекла вампирская кровь, от чего тот впадал в еще большее безумие. Его любимый дьявольски вкусный.       Люк довольно мычал, пока в него вливали холодную смазку, которая смешивалась с кровью. Шею успокаивающе целовал Альберих. Чертовски любимый и родной. Дилюк прожил с ним в шестьсот лет и хотел еще. Поскуливая, он переместился на колени возлюбленного, ожидая долгой и нежной растяжки. У Кэйи была странная любовь издеваться над своим любимым. Выгибаясь, Рагнвиндр перебирал волосы партнера, сжимая их у корней. За все время Альберих так и не дал Люку кончить. Анус был уже достаточно растянут, чтобы принять в себя член.       Перед тем как перейти к кульминации, Кэйа посмотрел в глаза Дилюка. Он мало что видел из-за слез, поэтому пришлось вытирать прекрасное личико Рагнвиндра. В холодном свете ламп, его кожа казалась бледнее чем обычно. Следы засохшей крови на губах и белые, острые клыки. Кэйа провел языком по зубам своего парня, а потом утянул в глубокий поцелуй.       Садясь на член, Люк протяжно скулил. Отвлечься от непривычного давления и заполненности помогал дьявольски сексуальный голос Альбериха. На самом деле Дилюк не особо слушал его. Главное, чтобы Кэйа говорил. Не важно что. С каждым новым толчком их стоны становились все громче. Рагнвиндр жадно целовал лицо возлюбленного и наслаждался тем, как страстно он шептал похотливые комплименты. За шестьсот лет можно было попробовать многое. Кэйа всегда был изобретателен, а Дилюк не сопротивлялся. Заниматься сексом в теплой постели или на холодном полу — уже не важно. Все было слишком привычно, но никогда не надоедало.       Кончая на грудь Альбериха, Люк кричал и извивался на его руках. Он царапал плечи и руки Кэйи, но тот был охуеть как доволен — не каждый день можно было увидеть такого открытого Дилюка. Рагнвиндр не выпускал член партнера из себя, пока тот не достиг оргазма. Опьяненный чувствами, Альберих смотрел в огненно-красные глаза своего возлюбленного, гладил его по мягким и горячим щекам. Потершись носом о шею партнера, Кэйа снял его с себя.

***

      Еще час они провели вместе, целуясь, разделяя один стакан, в который наливали кровь. Счастливый и сытый Дилюк не слезал с колен любимого и перебирал его темные, жесткие волосы. Ерзая на полу, Рагнвиндр мучился от щекотки, пока Кэйа вытирал его от крови — специально для этого таскал влажные салфетки во внутреннем кармане. Пока Альберих наводил небольшой порядок, Люк набирал шоколадки с прилавков небольшого магазинчика, медленно расчесывал спутанные волосы, на которые падали первые лучи солнца. Довольный Дилюк сидел на старом сиденье и наблюдал на рассветом, проезжающими машинами. Им повезло, что никто не заехал заправиться. Ветра не было, а вдали висел туман. Убрав паутину под столом, Люк обернулся к Кэйе. — Готов ехать? — Альберих улыбался так чисто, словно гниющий труп на полу — не его рук дело. На смуглых щеках появились ямочки.       Кивнув, Дилюк поднялся, обнял себя за плечи — холодно. Утро никогда не было теплым, если Рагнвиндр проводил его не в постели с любимым. Выходя из магазина у заправки оба бросили взгляд в сторону кассы, за которой валялся несчастный Джереми. Возможно, это жестоко, но им надо что-то есть.       Опасный хищник мирно спал на заднем сиденье, пока его возлюбленный вел машину, на которой они проехали половину страны. В планах было вернуться на родину — в Германию и все же пожениться спустя века, проведенные вместе, а пока они ехали на черном внедорожнике по девяностой автомагистрали. Солнце уже было высоко, когда Кэйа завернул на заправку, но только за бензином.