***
Очень интересная байда с убийством в театре. Причём, судя по тому, что нарыли многоуважаемые господа эксперты-криминалисты, тот, кто это сделал особо не шифровался. Точнее, совсем этого не делал, что подтвердили очевидцы. Приехавшие на место Женя, Паша и Саша только удивлённо друг с другом переглядывались. Все трое, пока ждали Шилова, задумались о том, что либо это они с ума разом посходили, либо убийце нечего терять, либо он просто самый что ни на есть первый дилетант в мире. Когда за огораживающую ленту пропустили Рому, ребята решили сойтись на первом, потому что так повезти им просто не могло. – Так, ну и что тут у нас? Привычно зажав сигарету между зубами, Рома пытался прикурить от зажигалки, одновременно осматривая труп. Саша закатила глаза, глядя на этого паровоза и укоризненно покачала головой, когда он посмотрел на неё. Шилов на это только пожал плечами. Пусть даже не пытается, у неё ничего всё равно не получится – курить он не бросит. Но вид у подполковника милиции был такой, будто он на дежурстве несколько ночей подряд отпахал, а по утрам встречал лицом асфальтоукладчик. Александра уже устала постоянно говорить ему о его здоровье. Точнее, о той его крохотной части, что пока ещё можно спасти. – Фокин Леонид Аркадьевич, тысяча девятьсот восьмидесятого года рождения. Огнестрел в голову, грудь и шею. – начал рапортовать Арнаутов и наклонился к криминалисту. – Смерть наступила в результате первого же. Очевидцев уже опросили и составили фоторобот. – Даже имя того, кто палить начал, узнали. – шмыгнул носом Джексон и благодарно чмокнул Сашку в макушку, когда она протянула ему свой стаканчик с кофе, неизвестно откуда взявшийся. На косой взгляд Паши, Бесова только развела руками и обиженно заявила, что с утра ничего не ела. Тот хохотнул и пообещал купить ей торт, если они разгребут это дело. Мужчины в живую увидели, как заблестели глаза их коллеги. – Фролов Анатолий Николаевич, тысяча девятьсот семьдесят первый. – проговорила Саша и, протянув Роме какую-то фотографию, ткнула пальцем. – Занимался декорациями в театре. – Сделав паузу, девушка продолжила, когда Шилов в ожидании повернул голову к ней. – Два дня назад похоронил свою дочь. Я поспрашивала тех, кто с ним виделся в те дни. Они говорили, что Анатолий Николаевич был сам не свой и что-то твердил про гада, который сломал судьбу его девочке. Отойдя от места преступления, чтобы не мешать следственным действиям, оперы лишний раз убедились, что отдохнуть они смогут только на том свете. – Изнасилование? – сделал логичное предположение Рома, потушив почти недокуренную сигарету на радость Саше. Та неопределённо повела плечами, говоря этим, что больше склоняется к этому варианту. – Тогда копай дальше. Жека, узнай, в каком морге была дочь Фролова, мне нужно заключение. Иванов отсалютовал и, пожав руки Роме и Паше, стиснул в своих медвежьих объятиях Сашку, оторвав её от земли. Ткнувшись в ответ в плечо Джексона носом, девушка отпустила его, и мужчина ушёл выполнять поручение. – Паш, сгоняй по адресу Фокина, прошерсти его соседей, узнай, что за фрукт. – Арнаутов кивнул и, щёлкнув Мелкую по носу, схватил протянутый стаканчик с оставшимся кофе, быстро скрывшись за поворотом. – Ну а ты остаёшься в театре. Узнаешь ещё что-нибудь – сразу звони. Рома потянулся за ещё одной сигаретой, но его руку накрыла маленькая ладошка. Шилов поднял вопросительный взгляд на Бесову и наткнулся на волнение в зелёных глазах напротив. – Шилов, может, поедешь домой, выспишься? И хорош дымить, ты не паровоз, в конце-то концов. – засунув сигарету обратно в пачку, а ту – в карман куртки мужчины, капитан укоризненно посмотрела на подполковника. Тот вздохнул. – Ром, пожалуйста. Отключи телефон хотя бы на сегодня и просто по-человечески выспись. Я заеду вечером - нужно будет кое-какие документы отдать, - и проверю, что ты там ел все эти дни. – Тогда не нужно. Не хотелось бы получать от тебя очередной нагоняй. – однобоко усмехнувшись, Шилов всё таки, закурил вторую, несмотря на недовольно пыхтящую Бесову. – Но если ты хочешь просто приехать и скрасить моё одиночество, то я, конечно, не против. – Шилов! И полноценно улыбнулся, даже не уворачиваясь от обиженного тычка в лоб. Повернувшись, чтобы пройти к машине, Роман почувствовал, как его сердце пропустило удар: ладонь Саши снова легла на его руку, сжимая пальцы и мягко разворачивая к себе. – Ром, пожалуйста. – настойчиво заглядывая в голубые, отдающие на солнечном свете зелёным, глаза возвышающегося над ней мужчины, девушка ещё раз сжала его пальцы и, отпустив, сделала шаг назад. – Отдохни хотя бы немного. Мы все волнуемся. И развернувшись, направилась обратно в театр, оставляя позади себя впервые за несколько лет сбитого с толку Шилова.***
– Шилов, закачаешься! Я такое нашла! Именно с такими словами вечером того же дня в квартиру мужчины залетел маленький вихрь под названием капитан Бесова, прицельно взявший курс на его кухню и сразу начавший там хозяйничать. Роман хохотнул и, покачав головой, закрыл за ней дверь, проходя следом. – И что ты удумала? – устало вздохнув и сев за стол, шатен привычным движением зачесал пятернёй волосы назад, не заметив, как девушка на секунду впала в ступор, засмотревшись. Но потом мигом взяла себя в руки. – Это тебе, – всучила в руки подполковника все материалы, что удалось нарыть сегодня, – а это – мне. – схватила из приволоченных следом пакетов с продуктами кусок свиной шейки и помидоры. Подойдя к холодильнику и опасливо на него посмотрев, шатенка приоткрыла дверцу так, будто там должна была быть растяжка. Но увидев, что там, как она и ожидала, повесилась мышь, причём на собственном хвосте за неимением лучшего будущего и подручных средств, закатила глаза, еле удержавшись от того, чтобы многозначительно фыркнуть на начальника. – Какой-то неравноценный обмен. – А ну-ка цыц! Когда подполковника огрели упаковкой сельдерея по голове – всё его хвалёное желание спорить мигом улетучилось. Довольно хмыкнув на уткнувшегося в бумаги Шилова, девушка начала что-то колдовать над мясом, которое уже успела нарезать и сгрузить в сковороду. Неосторожно подняв взгляд, Шилов завис на несколько мгновений: Сашка так легко и непринужденно передвигалась по его кухне, будто жила здесь уже давно. Она бывала здесь чаще, чем следовало бы подчинённому, но достаточно, чтобы считаться хорошим другом, который и из спячки вытянет, и с голоду в холостяцкой берлоге помереть не даст. Но не достаточно часто, чтобы Рома начал считать её потенциальной кандидаткой на роль полноценной хозяйки этой кухни. Хотя, признаться, всё чаще эта мысль возникала. Особенно когда она вот так залетала к нему домой и, прекрасно зная, что для себя он особо готовить ничего не будет, кормила его, как заботливая старшая сестра. Или, скорее, как жена... Вдруг у Ромы зазвонил телефон. – Да, Паш? Услышав имя друга, Сашка мигом повернула голову и, улыбнувшись, вопросительно дёрнула бровями. Шилов, смотря на неё, слушал, что хотел донести до него младший Арнаутов, и поднял указательный палец вверх, прося подождать. Девушка, ничуть не обидевшись, только кивнула и снова переключила внимание на сковороду. По квартире начал витать просто изумительный запах свинины с овощами. – Понял, Паш, спасибо... – запнувшись, Рома посмотрел куда-то в бок, слушая, что хотел успеть ещё сказать Паша, и, усмехнувшись, снова перевёл взгляд на Сашу, пробующую блюдо на соль. – Да, она рядом. Саш, тебя. Удивлённо посмотрев на ухмыляющегося Шилова, Бесова быстренько подскочила к нему и с готовностью услышать что-то интересное взяла трубку из руки друга. На секунду их пальцы соприкоснулись. Саша вытаращила глаза на Рому и, перехватив телефон другой рукой, зажала его между щекой и плечом, сразу же потом наклонившись и, схватив руки шатена, попыталась обхватить его большие ладони своими маленькими, чтобы согреть. Руки Шилова были просто ледяными, в то время как у Бесовой от готовки – горячими. У обоих от такого контраста побежали мурашки. – Ну да. – тем временем, когда Роман вынырнул из весьма интересного содержания размышлений, Саша продолжала внимательно слушать коллегу и в какой-то момент удивлённо вытаращила глаза и нервно усмехнулась. – Пошёл ты в Катманду, Арнаутов! И отключилась, но Шилов успел услышать заразительный смех бывшего омоновца. – Шилов, ты ошалел совсем? Почему руки такие холодные? Заболеваешь что-ли? Даже не замечая взгляда, которым начальник провожал каждое движение девушки, она старательно растирала его руки и, неожиданно, наклонилась к нему, губами прижимаясь ко лбу. У Романа, почему-то, выбило весь воздух из лёгких. – Температуры нет... – задумчиво проговорила капитан и, слегка отстранившись, начала осматривать глаза мужчины, всё ещё держа его руки в своих в попытке согреть. И всё. И засмотрелась. И утонула, как сказал бы какой-нибудь романтик. Добавляло масла в огонь то, что Рома смотрел в её глаза точно так же – не отрываясь. Масло, огонь... Масло... Свинина! – Твою мать! Резко сорвавшись с места и лишив Романа живого тепла, девушка выключила плиту и выдохнула: блюдо не успело даже начать подгорать. Помешав для верности, Саша сразу разложила свинину по тарелкам, почему-то боясь оборачиваться. Она чуть не дала волю желаниям, которые обещала себе никогда не показывать и закопать глубоко в душе. Шилову это не нужно, а ей будет больно. Но его глаза... Почти что вывернули то, что осталось от души капитана, наизнанку. Так! Нужно собраться... Накрыв на стол, девушка поставила последнюю тарелку с зеленью и, встав около своего стула, напряжённо посмотрела на друга. Шилов незаметно напрягся, будто ждал броска, хоть и признался, наконец, сам себе, что он действительно его ждал. Сам он не сделал бы первый шаг потому, что просто не хотел втягивать Сашу в это. Да, их работа не располагала к тому, чтобы создавать семью и жить спокойно. Но это не значило, что не хотелось. Но если бы она сама сделала первый шаг навстречу Роме, он бы не стал противиться. Это был бы полностью её осознанный выбор, за который она потом отвечала бы сама. И если бы она выбрала его, он бы не стал жалеть ни о чём, просто радуясь тому, что они, два идиота, смогли найти в себе силы на такой опасный шаг – быть вместе. Когда собственная слюна мужчины уже встала поперёк горла от становящегося невыносимым ожидания, девушка вдруг отмерла и, посмотрев на Шилова, наклонилась к нему. Тот с готовностью потянулся, будто зная, что она, всё-таки, согласилась. На свой страх и риск, но они оба на это решились. Наклонившись, капитан обхватила лицо мужчины ладонями и жадно припала к его губам, отвечая на не менее напористый поцелуй. Выдохнув прямо в губы Роме, Саша задрожала, чувствуя его сильные руки на своей спине и шее. Наконец, Шилов поднялся со стула и, возвышаясь над маленькой Сашкой на целую голову, ответил ей такой же однобокой улыбкой, какой она дала ему "зелёный свет". – Не пожалеешь? – лишний раз спросил Роман, а сам едва держался, прикрыв глаза и уткнувшись своим лбом в её. – Я пожалею, если всё-таки не попытаюсь соблазнить тебя, товарищ подполковник. Уж больно видный ты мужчина. – и, ловя улыбку Ромы собственными губами, мягко касалась его губ короткими поцелуями, чувствуя, как он прижимает её к себе всё сильнее. – Я не лучший вариант... – держась из последних сил, Рома самозабвенно водил головой вслед за её губами, которые оставляли на его лице мягкие, до одури нежные касания. – Не неси чушь, Шилов. Ты – лучший для меня вариант. Я такая же сломанная как и ты. И это было правдой. Но барьеров, которые сдерживали всех демонов Романа Георгиевича Шилова, больше не стало. Саша сама подписалась на это. Резко прижав Бесову к стене так, что выбил весь воздух из её груди, Рома глубоко поцеловал её, с жаром отзываясь на каждое прикосновение к его оголённой коже – капитан быстро и проворно стянула с подполковника домашнюю футболку. Он так изголодался по простому человеческому теплу и ласке, так давно старался меньше смотреть на Бесову, что сейчас Шилову просто снесло крышу. Как и ей. Правильно Сашка сказала – они похожи. И всё-таки, надо будет перед Пашкой извиниться – дело парень говорил. Нельзя было его в Катманду отправлять, он и здесь хорошие советы даёт. А решиться Бесовой уже давно нужно было. Как Рома и Саша оказались в спальне, начисто забыв про ужин – никто не запомнил.***
– Чего довольная такая, лягушка? – не менее довольный, потому что уже успел вместе с младшим Арнаутовым посплетничать на манер приподъездных бабулек, Джексон светился не хуже новой лампочки – он был безмерно рад за этих двоих идиотов, что, наконец, в каком-то из углов встретились. Залетевшая в кабинет Ромы Сашка светилась не менее ярко и с гордым видом плюхнув на стол начальника отчёт, невзначай провела по его плечу кончиками пальцев. Тот, не поднимая головы от бумаг, усмехнулся, коротко кивнув. Даже Роман Георгиевич был сегодня не такой задумчивый, как обычно, а чаще улыбался. Хотя бы уголками губ. Если бы Женя и Паша могли, они бы запищали от радости – ну наконец-то! – И так. Паша, рассказывай, чего нашёл. – подождав, пока все волнения улягутся, Рома кивнул Паше, давая ему слово и, переведя на мгновение взгляд на сидящую по левую руку от него напротив Джексона Сашу, подмигнул ей. Та пустила волну бровями. – Фролов, со слов своих коллег, мужик хороший, помогал постоянно всем. Там подкопать негде. На хату ехать смысла нет, он там не появится – не настолько глупый, хоть и убил Фокина, можно сказать, прилюдно. – Вот с этим перцем как раз интереснее. – перенял инициативу Женя и осмотрев своих друзей, продолжил. – Патологоанатом подтвердил, что незадолго до смерти у Светланы Фроловой, двадцатилетней дочери Фролова, был половой акт насильственного характера. Всё по стандарту: следы сопротивления, эпителий под ногтями, повреждения внутренних органов. – и тут Жека на эмоциях хлопнул рукой по столу. – На этого урода даже дело завести не успели, как старик Фролов его кокнул! Молодец, мужик, я бы сам так сделал. – Бедная девочка. Саша покачала головой и снова посмотрела на Джексона, ожидая, что тот продолжит. Неожиданно, в кабинет ворвался дежурный. – Роман Георгиевич, Фролов сам объявился! На заброшенной стройке. Просит, чтобы ему последний раз дали побыть на могиле дочери. Опера переглянулись. Шилов кивнул дежурному и тот вылетел в коридор, возвращаясь обратно на свой пост. – Думаю, лучше мне поехать. Всё взгляды мигом обратились на Бесову. Та пожала плечами. – Этот человек недавно потерял дочь. Я попробую сама с ним поговорить. Рома неуверенно дёрнул плечом. Логика была, но ровно же столько было и риска. Хотя, Фролов, скорее, будет говорить с неопасной на первый взгляд женщиной, чем с мужиками бандитской наружности, если отправить Пашу и Женю. Всё ещё настороженно относясь к этой затее, Шилов даёт добро, но только если Бесова поедет вместе с Арнаутовым. Сам Шилов, как и обещал Лизе, заберёт дочку со школы. Если успеет, то приедет попозже. Жека был такого же мнения, так как ему самому ещё нужно было заполнить кое-какие документы. Ребята пожали плечами и стукнувшись кулаками, встали со своих мест. На самом пороге их остановил голос начальника: – Александра Константиновна. – девушка обернулась и Рома продолжил, сохраняя внешнюю невозмутимость. – Какие у Вас планы на этот вечер? – Шилов, у нас и так всё через одно место пошло. – засмеявшись, вызвав добрую усмешку у мужчины и откровенный ржач у Джексона, зеленоглазая, тем не менее, решила поддержать игру и мигом посерьёзнела. – Страстные объятия с отчётами, товарищ подполковник. Но, если Вы настаиваете, я найду и для Вас минутку. – Я настаиваю, товарищ капитан. Весело хихикнув, девушка выпорхнула из кабинета, о чём-то переговариваясь с Пашей. – Я тебя таким давно не видел. Рома поднял взгляд на довольного Джексона, развалившегося на стуле. Хмыкнув, мужчина взял в руки отчёт, вглядываясь в знакомый, родной почерк. – Я уже не так молод, чтобы снова делить жизнь с одиночеством. Жека сделал умное лицо и решив больше не донимать друга, подмигнул ему и ушёл.***
– Бесова, куда, нахрен, стоять! Саня, твою мать! Когда Паша не увидел рядом с собой задумчиво жующую собственную губу Сашку, то сразу подумал, что эта дурёха могла сгинуть только в одном направлении: к Фролову. Так и было – ткнув корочкой прямо в нос уже пожалевшего о сегодняшнем дежурстве сержанта, а мимо другого просто тихо прошмыгнув, Бесова понеслась наверх по лестнице, на самую крышу. Разумно решив за ней не идти, а контролировать ситуацию снизу, глядя прямо на Анатолия, что стоял с ружьём почти у края, Паша надеялся, что Сашка ничего не натворит. По крайней мере, до приезда Джексона и Шилова. – Анатолий Николаевич? Предусмотрительно подняв руки, Саша медленно зашла на крышу заброшки и увидела повернувшегося к ней мужчину с ружьём на изготовке. У неё есть несколько минут до того, как Пашка поднимет шорох, если, конечно, будет это делать. А если не сделает, то его поднимут уже сторожевые, которых поставили не впускать никого, кроме имеющих на это право и разрешение оперативников. Только несколько минут, прежде чем они поймут, что прошляпили капитана. – Я одна, Анатолий Николаевич, Вам нечего бояться. – не встретив агрессию или протест, Александра начала медленно подходить к мужчине, внешний вид которого оставлял желать лучшего. Он явно был не в себе – слишком сильно по нему ударила смерть дочери. – Я постараюсь договориться, и Вам разрешат побыть с дочерью. – Моя Света... – прошептал Фролов, чуть опустив ружьё, всё ещё направленное на Сашу. – она была такой юной...***
– То есть, вы с Мелкой вчера..? – Джексон с хитрой улыбочкой потёр между собой оба указательных пальца, намекая на недетский характер вчерашнего вечера Шилова и Бесовой. Тот усмехнулся и кивнул, поворачивая направо – к той самой заброшке. И ведь занесло Фролова в эту глухомань – пригород. – Ай да Ромелло, ай да сукин сын! – захохотал Джексон, больно ударившись локтем, когда Рома, увернувшись от большой кочки, всё-таки опустил правое переднее в небольшую ямку. – Что думаешь? – На счёт ночи или того, что будет дальше? – скептично выгнул бровь Шилов, даже кинув хитрый взгляд на донельзя довольного друга. – Не знаю, Жека. Но мне хорошо. Впервые мне было настолько хорошо и спокойно. Даже как-то страшно из-за этого. – хохотнул Роман и снова вывернул руль. – Понимаешь, она хотела, чтобы я знал, что нужен. Она делала всё, чтобы я чувствовал, что меня любят. От ужина до поцелуев в затылок. Жека, я такого никогда не испытывал и очень боюсь, что потеряю это. Потеряю её. – Тогда не отпускай её. – серьезно сказал Джексон. – Так, мы почти приехали, и очень тебя прошу, довези меня в целости!***
– Убивать людей – не выход, Анатолий Николаевич. Как представитель милиции говорю. Но, – увидев взгляд Фролова, который тот поднял на девушку, Бесова продолжила, останавливаясь совсем близко к нему, но не достаточно, чтобы иметь возможность отобрать оружие в манёвре. Они были совсем близко к краю, – если бы я была мамой, я бы, наверное, поступила точно так же. Даже не обращая внимания на слёзы, мужчина удивлённо, но с примесью недоверия посмотрел на капитана. Та кивнула в подтверждение своих слов. Фролов опустил ружьё, и Бесова незаметно выдохнула. Тем временем, внизу сторожевые всё-таки поняли, что недоглядели за капитаном Бесовой, которой уже не наблюдалось рядом с капитаном Арнаутовым, и ринулись за ней, чтобы не дать Фролову повод застрелить оперативника. Саша в то время пыталась уговорить безутешного отца положить оружие в сторону и пойти с ней – она уже успела позвонить прямо при Фролове и получить разрешение на то, чтобы под конвоем милиции ему дали возможность побыть на могиле дочери. Не успел мужчина это сделать, как на лестнице, ведущей на крышу, послышалась возня. Саша выругалась, только потом подумав, что она сделала. – Ты сказала, что ты одна поднялась... – Анатолий Николаевич..! Фролов вновь перехватил оружие и нацелился на сержанта, который опрометчиво вышел из-за двери на крышу. Бесова среагировала за считанные мгновения. Крикнув сержанту, чтобы лёг на пол, капитан перехватила ствол ружья и дёрнула вверх. Раздался выстрел. – САНЯ!!! Истошный вопль Арнаутова и звук выстрела заставили борющихся Фролова и Бесову на секунду застыть, но затем их отчаянное противостояние продолжилось. Анатолий пытался стряхнуть с себя Сашу, она же не собиралась выпускать оружие из рук. В какой-то момент в пылу борьбы она оказалась на самом краю крыши, её ноги, почти лишенные опоры, заскользили, Саша инстинктивно вскинула руки, выпустив ружьё. Баланс был нарушен. Саша Бесова полетела вниз с высоты семиэтажного дома и рухнула на землю. Этот момент застали только что подъехавшие Рома и Женя, застывшие на несколько мучительно долгих секунд. Потом опера как по щелчку подорвались и, вылетев из машины, подбежали к вставшим около Саньки и Паши, быстро оказавшимся рядом, дежурным. – Да пропустите, мать вашу, мы в одном отделе! – продолжал орать на пареньков Джексон, и когда их всё таки пропустили, Шилов упал коленями прямо в землю, рядом со склонившимся над телом Саши Арнаутовым. Тот пытался прощупать пульс на уже бледной руке, закатав рукав кожанки повыше. Не обнаружив его, мужчина быстро приложил два пальца к шее, не теряя надежды. Покачав головой, Паша опустил её ещё ниже. Всё ещё ошалело глядя на бывшего омоновца, Шилов перевёл взгляд на Бесову. Она упала на спину с семиэтажной недостройки. Шансов не было. – Санька... – дрожащими руками Рома потянулся к девушке и заметил, как из её носа потекла кровь. – Санька... – Аккуратно Шилов приподнял тело шатенки и обхватил руками, прижимая к себе. – Санька... Запустив одну руку в волосы девушки, Роман зарылся носом в них и крепко зажмурился, пытаясь сдержать рвущийся наружу хрип, сдавливающий горло и грудь до боли. Джексону впервые в жизни было тяжело и невыносимо смотреть на труп. Но он смотрел. Со слезами, но смотрел, потому что так или иначе, это была их Мелкая. Их Сашка. – Товарищ подполковник, отойдите, пожалуйста. – подошёл один дежурный из наряда. Им нужно было всё оформить к приезду следственной группы. – Вы, черти, побойтесь Бога, он держит на руках труп любимой женщины! – озверев, Джексон навис над бедным лейтенантом, но его придержал уже вставший с земли Паша. Рома сжимал в судорожных объятиях тело Саши и никак не мог понять – за что её-то забрали? Только стоило им стать ближе, позволить быть другому рядом, так Саша сразу умирает. Почему её забрали у него? Последний раз вдохнув любимый аромат каштановых волос, Роман прижался сухими губами ко лбу Александры, снова жмурясь. Аккуратно опуская руки, Рома бережно положил тело Бесовой обратно на землю, чувствуя, что это было до зубного скрежета неправильно. Он должен был держать её в своих тёплых объятиях до самого приезда скорой, но он положил её на холодную землю. Это было чудовищно. Неправильно, но нужно. Встав и позволив уже прибывшей следственной группе делать свою работу, Роман развернулся и на непослушных ногах медленно двинулся к своей машине, провожаемый взглядами таких же убитых Иванова и Арнаутова. Это был последний раз в жизни Романа Георгиевича Шилова, когда он позволял чувствам взять верх над разумом. В кабинете подполковника убойного отдела появилась ещё одна фотография с чёрной лентой, перед которой все работники этого отдела хотя бы раз в день, но останавливались. Кто-то что-то шептал, кто-то просто смотрел, пытаясь сдержать слёзы, а кто-то, не стесняясь, что-то рассказывал. Так или иначе, но капитан Александра Константиновна Бесова не ушла из жизней своих друзей, продолжая их напутствовать и согревать воспоминаниями о себе и совместных моментах.