***
Закончив звонок и положив телефон в карман халата, Юнги пытается понять, кому могла помешать его домработница. Он ещё не может принять факт её смерти. Она иногда была ворчуньей, но заботилась о нём, как мать. Мысли о том, что Ханна могла его предать, никак не укладываются в голове. Но если трезво оценить её поведение в последний месяц и то, какие события произошли в доме альфы, исключать подобную версию нельзя. Она вполне могла быть причастна к этому. Как можно было проникнуть в дом и установить камеры, если Ханна почти никогда его не покидала? А ночь, когда украли Чимина и устроили погром? Юнги странным образом, приняв из её рук алкоголь, вырубился настолько, что проспал до утра, словно убитый. Версия о том, что ее кто-то подкупил, а потом просто убрал, как ненужного свидетеля, многое могла бы объяснить. — Господин Мин. Вы уже освободились? — подойдя ближе, окликает невысокий мужчина. Альфа как раз принял душ и планировал ехать в аэропорт, когда на его пороге появился прокурор Хун с новостью о смерти домработницы. — Да, благодарю, что подождали. Нужно было дать распоряжения моему сотруднику, — юлит Юнги. — Я понимаю, что вы потрясены, но нам необходимо поговорить. Нужны хоть какие-то зацепки, которые помогут раскрыть данное преступление. Может, пригласите в дом? — Да, конечно, — кивает альфа. Он медленно ступает по слегка влажной от росы траве босыми ногами, чувствуя внутренний озноб во всём теле, правда, на этот раз спровоцированный тревогой. — У неё есть родственники? — звучит первый вопрос, как только они присаживаются за обеденный стол напротив друг друга. — Насколько я знаю, нет. Муж давно умер, детей нет. Она фактически жила в моём доме, отдавая всё своё время работе. Считалась практически членом семьи. Все хлопоты касательно моего быта держались на ней. Изредка уходила ночевать в свою квартиру, но не очень любила оставаться одна, — не поднимая головы, Юнги тупит взгляд в стеклянный стол, обдумывая, какие ещё могут быть вопросы и есть ли повод у полиции подозревать именно его. Для него сейчас не самое лучшее время копаться в грязном белье. Могут всплыть весьма неблагоприятные факты незаконной деятельности, включая взятки, игру в казино и аферу с перевозкой контрабанды, в которою теперь втянут и Чимин. То, что Юнги потеряет пост и статус — ничто по сравнению с приличным сроком, который могут впаять, если вскроется вся правда о его делишках. Что уже говорить о Паке. Шансы на то, что омега простит ему незаконную транспортировку картин — 50/50. Это уже будет зависеть от артистизма самого альфы и умения создать драматическую историю. — Были ли у неё враги? И вообще, что вы знаете о её личной жизни? — вырывая из мыслей, спрашивает прокурор, открывая свой блокнот и готовясь записывать. — Как вы понимаете, я очень занятой человек. Моя должность слишком ответственная и требует максимальной вовлечённости. Возможно, это прозвучит цинично, но у меня не было времени следить за жизнью Ханны. Да и она личным не особо делилась, и меня это вполне устраивало, — специально озвучивает Юнги, давая понять, что от него вряд ли будет толк. — Сколько она у вас работала? — Фактически десять лет, — альфе становится не по себе, когда он озвучивает эту цифру. Ведь эта женщина действительно была рядом с ним все эти годы, заменив давно умершую мать. Вспоминать об этом больно, как и думать о вероятном предательстве, но случившегося не изменить. — Но она была с вами столько времени, и вам нечего о ней рассказать? — прищурившись, переспрашивает прокурор, видимо, пытаясь уличить Юнги во лжи, хотя альфа действительно сказал правду. — Я проверяю людей, которых принимаю на работу в самом начале, и у Ханны был очень хороший послужной список. За все годы её пребывания в моем доме она никогда не давала повода в ней усомниться. Качественно выполняла свою работу, всегда была тактична и не лезла в мои личные дела. Я очень ценил её за эти качества, ведь я человек определенного статуса, и для меня это имеет особое значение, — с невозмутимым лицом отвечает альфа, наконец-то подняв голову и для убедительности смотря прокурору прямо в глаза. — Я понимаю, — что-то записывая в свой блокнот, соглашается мужчина. — А у вас есть враги? Всё-таки это не обычная смерть, а убийство. Возможно, это чья-то месть именно вам? По результатам экспертизы, смертельный удар по голове был нанесен точно. И случилось это не там, где обнаружили тело. Скорее всего, её принесли на пустырь уже после смерти. Что думаете? — если бы Юнги не знал, как работает полиция, то, скорее всего, сейчас бы начал нервничать, ведь он прекрасно понимает, к чему клонит прокурор. — Не знаю, что вам сказать. Я государственный служащий. Не скрою, у меня много связей и полезных знакомств, но чтобы повесить на кого-то из них клеймо моего врага, это вряд ли, — мастерски парирует Мин, хотя мысленно сбился со счета в попытке подсчитать количество своих недоброжелателей. — Вчера она сказала, что поедет к себе. Мы попрощались, и больше я её не видел. У меня было много встреч в течение дня, и я устал, поэтому спать лег около одиннадцати. — Может, она была взволнована или чем-то огорчена? — этот вопрос снова наводит альфу на мысли, что Ханна действительно странно вела себя в последнее время. Возможно, есть смысл об этом сказать, чтобы направить полицию в сторону поиска её личных секретов? Хотя именно они могут привести к нему самому. Господи! Как же всё это невовремя! — Она вела себя как обычно. Никаких радикальных изменений в поведении не было, — задумчиво произносит Мин. — Правда, район, в котором находится её квартира, не очень благополучный. Я ей триста раз предлагал продать ту квартиру и помочь купить что-то более подходящее и безопасное. У неё что-то украли? — При ней не было ни сумки, ни телефона. Правда, в кармане пиджака мы нашли именной талон на проезд. Так мы установили её личность. — Так может, это обычное ограбление? — не теряет надежду альфа. Сейчас ему проще поверить именно в такую версию гибели Ханны, чем осознать, что в этом может быть замешан он сам.***
Настроение омеги с каждым днем ощущается всё острее. Словно Чонгук его часть и вместе с ним чувствует недовольство, тревогу и раздражение. Очередная побочка истинности? Вероятнее всего. — Как можно быть такими халатными? Им повезло, что я не хочу лишней волокиты и нервотрепки, но при других обстоятельствах я бы точно подал иск, — бурчит омега, пристегивая ремень безопасности. Кожаные кресла в бизнес-классе хоть и легко превращаются в ровную кровать, обеспечивая каждому пассажиру индивидуальное комфортное пространство, но на момент взлета все пассажиры должны находиться в сидячем положении. — Я работаю с этой компанией уже несколько лет, и никогда проблем не возникало. Да, упаковка при погрузке повредилась совсем незначительно, но страховая компания может отсудить у перевозчика приличную сумму. — Я так понимаю, ты пошёл им навстречу? — пытаясь справится с разгорающимся пожаром во всём теле, спрашивает альфа. Ему срочно нужно сделать укол, а это возможно только когда самолёт наберёт необходимую высоту. Остаётся терпеть и судорожно сжимать кулаки. — У меня сейчас нет сил на всю эту бюрократическую волокиту. Я осмотрел багаж, в принципе, там ничего критичного. Пусть помнят мою доброту, — фыркает Чимин, а потом, отвлекаясь от монитора, на котором листал список предлагаемых фильмов, поворачивается в сторону Чона и принюхивается. — Что с тобой? Твой запах усилился. У тебя скоро гон? — Пока не знаю, поэтому и взял у дока подавители, — смысла скрывать от истинного свое положение нет, он, скорее всего, и так ощущает состояния Чонгука. Если они теперь связаны одной судьбой, то неизбежно станут одним целым. Это дело времени. — Плохо выглядишь, — бросает омега и отворачивается к окну, а Чонгук непроизвольно поворачивает в его сторону голову. Кожа на шее омеги такая бархатистая, венка у запаховой железы пульсирует, и альфа ощущает, как его клыки начинают чесаться. Еле справляется с желанием впиться поцелуями в желанное тело, укусить, пометить, присвоить. Это невыносимая пытка — находиться так близко и не иметь возможности прикоснуться. Чон с трудом отворачивается и сглатывает слюну, мысленно давая себе пощёчину. Оглядывает салон, чтобы переключить внимание. Стюардесса, проходящая мимо и с улыбкой интересующаяся, всё ли в порядке, бросает на него встревоженный взгляд. Но Чон прикрывает глаза, чтобы не выдать расширенные зрачки, и одобрительно кивает. Время, словно личный палач, медленно тикает секундами в голове. Альфа уже насчитал сотню жирафов и пару дюжин слонов, представляя себя где-то в Африке на экскурсии или сафари. Но когда бортпроводник объявляет, что самолет набрал высоту и пассажиры могут отстегнуться, Чонгук тут же нащупывает замок и, щелкая им, срывается с места. — Я сейчас вернусь, — бросает обратившему внимание на его поведение Чимину и пулей летит в туалет. Захлопнув дверь, смотрит в зеркало и видит в нём самого настоящего зверя. Взъерошенного, с чёрными, словно бездна, глазами и слегка увеличившимися клыками. Пот выступил на лбу и висках, волосы немного растрепаны. Альфе самому становится не по себе оттого, как он выглядит. Дрожащими пальцами нащупывает специальный флакон с лекарством и, расстегнув пиджак и рубашку, оголяет левое плечо. Подносит пластиковый флакон к телу и, нажав на кнопку, чувствует легкий укол иглы, а потом тепло от попавшего в кровь лекарства. Стоит ещё несколько секунд, словно наркоман, получивший дозу, ощущая, как жар отступает и становится легче. Альфа вновь смотрит в зеркало и будто видит в нём другого человека. Взгляд более чёткий, зрачки сузились до обычных размеров, а клыки спрятались, будто их и не было. — Не представляю, что будет, когда у меня гон начнётся, — тихо произносит он, пока, открыв кран и набрав в ладони холодной воды, умывает лицо. Вернувшись на свое место, Чонгук обнаруживает омегу, что разложил кресло, снял обувь и, склонив голову набок, уже сладко спит. Альфе нравится наблюдать за ним сейчас, таким расслабленным и беззащитным. Хотя, что кривить душой, дерзкий характер Пака ему тоже по нраву.***
Отель Marriott Marquis — один из самых известных в Сан-Франциско. Он возвышается над городским пейзажем. Его стеклянные стены отражают яркие лучи солнца днём и множество огней ночью. Рядом с ним растекается небольшой парк с озером для любителей покормить уток и подышать свежим воздухом. — Добрый день, господин Пак. Рады вас снова видеть у нас в гостях, — администратор тут же узнаёт Чимина, как только омега и его бодигард входят в фойе отеля. Пак останавливается здесь не первый раз и является весьма благодарным постояльцем, привычно занимая vip-апартаменты и оставляя хорошие чаевые. Поэтому администрация следит за предоставлением первоклассного обслуживания дорогому гостю. Чонгук, продолжая выполнять роль телохранителя, оценивает безопасность окружающей обстановки, то и дело оглядываясь по сторонам, когда идёт рядом. — В этот раз вы забронировали апартаменты с двумя спальнями, — взглянув на красивого альфу, уточняет админ. Чимин просто кивает головой, не желая объяснять, зачем им нужен совместный номер. — Под ваши требования подходили только одни апартаменты, они с видом на город. Я помню, что вы любите тишину и вид на парковую зону, но это только одноместные номера с одной спальней. — Окна на город — не самый лучший выбор. Нужно было изначально посоветоваться со мной, — недовольно бурчит Чонгук. — Как скажешь. Возьмём люкс с одной большой кроватью? — омега не может удержаться, чтобы не съязвить, ведь злить бодигарда в последнее время — сплошное удовольствие. — Нам тот, что на город, — рычит Чон, произнося это уверенным голосом. — У нас на окнах роллеты есть? — Конечно, господин. Не переживайте. Пока они в сопровождении портье поднимаются на лифте, Чонгук внимательно рассматривает этажи. Чимину всё это давно привычно, но, видимо, его телохранителю важны детали. На втором этаже огромное пространство лобби с современным дизайном, шикарные обеденные зоны и элегантные диваны. Так же Marriott Marquis известен своими СПА-центрами и фитнес-залами, где омега регулярно наслаждался высококачественными услугами после напряженных дней и бесконечных встреч. Третий этаж предназначен для различных мероприятий и включает в себя несколько конференц-залов и выставочный зал. Как раз он примыкает к небольшому ресторану, и именно в нём будет проходить выставка. — Может, сходим куда-то поужинать? — спрашивает омега, когда они уже подходят по длинному коридору к своему номеру на десятом этаже. — Не думаю, что это хорошая идея. Нужно сначала осмотреться, а не бродить где попало, — недовольно бросает Чон, отодвигая Чимина в сторону и проходя за портье внутрь апартаментов. Этот город до сих пор будоражит его, храня как счастливые, так и болезненные воспоминания. Он внимательно осматривает гостиную, в которой по разные стороны приоткрыты двери в спальни, пока омега послушно стоит на пороге номера рядом с портье. — Так, ну, в принципе всё в порядке, — бросает альфа и, подойдя ближе, благодарит парня за сопровождение: — Дальше мы сами. Тот кланяется и, получив из рук Чимина заветную купюру, расплывается в улыбке, молча покидая номер. — Я займу спальню, которая слева, — беря свой чемодан, Чонгук направляется уверенным шагом в свою комнату. — Очень по-джентельменски. Хотя бы спросил. Может, мне там удобнее было бы? — недовольно фыркает Чимин и, снимая плащ, резко бросает его на кресло. — Я не о комфорте забочусь, а о безопасности. В твоей окна меньше, и я настоятельно рекомендую их закрывать. — Я словно не развеяться приехал, а в ссылку какую-то попал. Ресторан нельзя, окна открывать нельзя. Может, мне и душ принимать в твоем присутствии? — не может сдержаться омега, параллельно читая пришедшее СМС, что картины его галереи уже находятся в хранилище отеля. — Если нужно, то и туалет тоже, — спокойно отвечает Чон. И если вначале их путешествия он действительно выглядел неважно и раздраженно, то сейчас вполне спокоен. — Несмешно, — огрызается Пак, потянув свой небольшой чемодан на колёсиках в сторону своей спальни. — А я не шутил, — доносится с другой стороны. Но омега настолько устал от перелета, что спорить и огрызаться уже нет сил. Сейчас единственное желание — принять горячую ванну с пахучими маслами и, поужинав, лечь спать. Всё остальное останется на завтра, и очередные баталии с Чонгуком в том числе. Понежившись в теплой воде с пеной, омега, плотно обернутый мягким халатом, открывает дверь ванной. Волосы ещё влажные, слегка растрепаны в стороны локонами. Шаг за шагом он приближается к окну, проходя вглубь своей спальни, чувствуя, как под ногами проминается мягкий ковер. Он подходит ближе к окну и прикасается к тонкой шелковистой ткани занавесей, раздвигая их. — Вау! — впервые жалеет, что ранее останавливался в номере с видом на парк. Перед ним открывается панорама ночного Сан-Франциско. Город, усыпанный огнями, словно какой-то Луна-парк. Небоскрёбы мерцают разноцветными бликами, создавая завораживающий вид. Чимин медленно опускается в удобное кресло у окна, откинувшись на мягкую подушку. Он наслаждается моментом, глядя на этот великолепный город, теперь кажущийся совсем новым, полным загадок и возможностей. Внезапно звучит далёкий звонок мобильного телефона, что был брошен на кровать перед тем, как отправиться в ванную комнату. Мелодичный звук прерывает момент умиротворения, поэтому Чимин обреченно вздыхает, мысленно предполагая, кто это может быть в столь поздний час. Взяв телефон, на экране видит ожидаемое имя. — Привет, малыш. Как ты себя чувствуешь после перелёта? — раздаётся заботливый голос альфы — Привет. Я в порядке, принял ванну и просто наслаждаюсь видом этого потрясающего города, — равнодушно отвечает Чимин. Это беспокойство Юнги с каждым днём больше раздражает, нежели радует. То ли дело Чонгук… — Почему у тебя такой грустный голос? — тут же летит в ответ. — Всё нормально, просто устал, — жаловаться альфе, что бодигард запретил выходить из номера, уже не хочется, хотя раньше омега устроил бы на этот счет истерику Юнги. — Малыш, — на выдохе произносит Мин и делает паузу, в то время как Чимин забирается под одеяло. — Нам нужно серьёзно поговорить. — Сейчас? Ты шутишь? Я устал и планировал скоро ложиться спать. Какие тут могут быть серьёзные разговоры? — бурчит Чимин, умостив подушку под спину и недовольно пыхтя. — Это очень важно, поверь. — Надеюсь, ты не отношения решил выяснить? — с каждым новым словом омега начинает злиться. Юнги в последнее время реально бесит. Былого притяжения и теплоты и след простыл. — Нет. Но это вопрос жизни и смерти, — голос альфы звучит с нотками тревоги, и Чимин напрягается. А потом внезапно осознаёт, что это очередная манипуляция Мина. — Смешно, — язвит Чимин, укрываясь плотней и слыша, как в гостиной включился телевизор. Ему больше интересно, чем занят Чонгук, чем эти глупые разговоры со своим альфой. — Поверь, мне не до шуток. Я знаю, что подвёл тебя, и ты будешь очень зол. Но прежде чем начнёшь кричать, выслушай меня внимательно. Эти слова воспринимаются уже не так равнодушно, как всё то, что до этого говорил альфа. Чимин ощущает странную тревогу, расползающуюся по телу, как яд после укуса змеи. — Хорошо, слушаю, — звучит коротко в ожидании чего-то неизбежного. — Малыш, я вляпался в одну очень неприятную историю и хотел её разрулить сам. Я люблю тебя и дорожу твоим покоем. Не хотел, чтобы ты думал ещё о моих проблемах. Ты человек чувствительный и эмоциональный. Тем более этот сталкер, о котором ты рассказал. Потом твой обморок, больница, и у меня просто не было выбора, как утаить это от тебя. Но, к сожалению, закрыть вопросы мне не удалось, они только усугубились, — альфа снова делает паузу, видимо, для того, чтобы сделать глоток. Чимин слишком хорошо знает Юнги, тот всегда пьёт белый ром, когда нервничает, и сейчас это, скорее всего, как раз такой момент. — Куда ты вляпался? О чём речь? — пользуясь заминкой, переспрашивает омега. Внутри всё сжимается от страха. Слышно, как Юнги делает вдох, а потом шумно выдыхает, словно готовясь рассказать что-то невероятно страшное. Чимину становится холодно, даже несмотря на теплое одеяло, которое омега прижимает к себе. — Я оказался должен крупную сумму одному очень плохому человеку. Не спрашивай, как такое произошло. Это уже не имеет значения, и я очень жалею, что допустил подобное. Но я только позже понял, что дело было не в деньгах. Мне поставили условие, которое поможет закрыть этот вопрос. — Что за условие? — откидывая одеяло в сторону, Чимин вскакивает с кровати, начиная ходить по комнате и боясь услышать ответ. В голове возникают самые страшные картинки. — В твоем багаже есть то, что нужно передать определенному человеку. — В каком багаже? О чём ты? — звонкий голос вибрирует, пока его обладатель прокручивает в голове все возможные варианты. Не только того, что это могло бы быть, но и каким образом попало в его багаж? — Это пара полотен, они запакованы среди твоих картин. — Что? Ты спятил? Как ты мог? Вообще не думаешь головой? А если бы меня на таможне приняли? Это же контрабанда! — поток вопросов и возмущений льётся без остановки, не давая Юнги даже слова вставить. — Ты!!! Ты обо мне подумал? Эгоист чёртов! — Малыш, — альфа ловит момент и всё-таки берёт слово. — Мне угрожали. Сталкер, скорее всего, это их человек, а я не готов рисковать твоей жизнью. Ты дорог мне. И поверь, это решение я принял ради нашего с тобой спокойствия и твоей безопасности. Это страшные люди, они способны на всё, — ужас от услышанного поглощает Чимина с головой. Ему хочется разрыдаться и заорать во всё горло. Все годы их отношений он был уверен, что Мин — надежная партия, которая никогда не допустит подобного. И что теперь? Оказывается, омега жил с человеком, готовым спустить свою жизнь в канализационную трубу, утянув за собой и Чимина. Если он задолжал крупную сумму — это какой-то криминал или игры в казино. То, что Юнги азартный человек и часто любит спорить на деньги — показатель этого. — Малыш… — Не называй меня так! Ты предал меня! Предал моё доверие! Предал нас! Я сделаю всё, что нужно, но только для того, чтобы поставить точку! Не рассчитывай, что я смогу всё забыть! Ты сам разрушил всё, что между нами было! — Что ты имеешь в виду? — голос альфы внезапно хрипнет. Слышно, что он еле выдавливает этот вопрос из себя. — Это конец, Юнги. Я больше не могу быть с тобой. Нет, не так. Я больше этого не хочу, — и это не эмоции, а реальная правда, которую Чимин вынашивал уже несколько дней, получив долгожданный повод принять окончательное решение.