Court/Суд

— Итак, вы готовы отправиться в Суд вампиров? — спрашивает Мэйси, в её голосе сквозит сарказм. — Мы ещё не приняли решение, — прорычал Джексон. — Правда? Просто меня определенно устраивает, что я не буду 3696-м человеком, который умрёт, — парирует Мэйси. — И тебя тоже должно. — Она права, — говорит Мекай. — Это дерьмово — просто выбросить наши жизни на испытания, которые мы не уверены, что нам вообще нужно завершить, чтобы освободить детей и остановить Сайруса. — Он поворачивается ко мне, прежде чем я успеваю вмешаться, и добавляет: — Да, мы все хотим освободить армию. Я был за этот план, если бы у нас был шанс освободить их, но похоже, что единственное, на что у нас есть шанс, это погибнуть. Что поднимает ещё один вопрос. Зачем Джикан послал нас сюда? Он знает, что я не в состоянии контролировать свою силу или соревноваться. Но я не могу избавиться от ощущения, что у него была причина. Конечно, как и каждый бог, которого я когда-либо встречала, он просто не потрудился рассказать мне общую картину. — Но… — начинаю я, прежде чем Мэйси прерывает меня. — Нет, Грейс. — Она хватает меня за руку. — Моя мать в Суде вампиров, и я отказываюсь верить, что она там добровольно, что она бросила меня добровольно. — Её глаза наполняются слезами. — Я поддерживала тебя и твоё решение освободить Армию, но сейчас не время. Мы должны сосредоточиться на тех, кто сегодня в опасности. На детях. Моём отце. Моей маме. И, о Боже, моё сердце разрывается на части, а глаза мгновенно наполняются слезами. Как я могла забыть о дяде Финне — о том, что Мэйси может потерять обоих родителей, если мы их не спасём? Я прекрасно знаю, каково это — потерять обоих родителей сразу, и я не могу допустить, чтобы это случилось с моей невинной кузиной. Она заслуживает всех розовых мечтаний и радуг, которые может предложить этот мир. Именно поэтому я ещё больше уверена, что освобождение Армии — наш единственный шанс спасти их. — Если твоя мама была там годами, мы должны верить, что ей не угрожает непосредственная опасность, Мэйси. А Сайрус крадёт «молодую» магию — так что дядя Финн, скорее всего, жив, чтобы успокоить детей. — Ты этого не знаешь! — воскликнула Мэйси. — Нет, я не знаю этого наверняка, но это имеет наибольший смысл. — Я сжимаю её руки. — Я согласен, — говорит Хадсон, удерживая взгляд Мэйси. — С твоими родителями всё в порядке, Мэйси. Мы их вытащим. — Я делаю глубокий вдох и смахиваю слёзы, смочившие мои щёки, на плечо. — Давайте вернемся к маяку и составим план, — предлагаю я. — Может быть, если мы уговорим Орден вернуться с нами, Тесс скажет, что у нас больше шансов на победу. Джексон начинает что-то говорить, но его телефон пикает очень специфическим текстовым оповещением, и он поднимает руку, вытаскивая телефон. — Это Байрон, — говорит он, а затем прокручивает серию сообщений по мере их поступления. — Что происходит? — спрашивает Иден, и впервые с тех пор, как мы с ней познакомились, в её голосе звучит настоящий страх. — Всё в порядке? Мы все задаёмся этим вопросом и мучительно ждём, пока Джексон закончит читать сообщения. — Они знают, где дети, — говорит он после самой длинной минуты в истории. — Это хорошо, да? — спрашивает Иден. — Да, — отвечает он, но его голос звучит совершенно рассеянно. — Что случилось? — спрашиваю я, протягивая руку, чтобы положить её на его руку для поддержки. — Что ты нам не говоришь? Он переводит взгляд с меня на Хадсона и Мэйси, потом обратно. — Он не просто держал их в заложниках. Мариз не лгала. Он… — Он покачал головой, и на этот раз ему пришлось прочистить горло. — Он крадёт их магию. Полностью их опустошает. Всех, чьи родители не верны делу. — Вся наша группа отшатнулась в ужасе. — Может ли он… может ли он сделать это без… — Я прервалась, не желая произносить это вслух ещё больше, чем Джексон. — Это возможно сделать, не убивая их, — говорит Мэйси, её слова наполнены горем. — Но это нелегко. Ему придётся… — Её голос дрогнул. — Ему придётся их пытать. — Хадсон произносит слова, которые никто из нас не хочет произносить. Его тон ровный, но в глазах столько эмоций, что я не могу их распутать. — Ему пришлось бы сломать их. Мэйси вскрикивает, и её колени, должно быть, подгибаются, потому что она начинает падать. Иден ловит её и поддерживает рукой за локоть. Она склоняет голову, делает глубокий, дрожащий вдох, затем говорит: — Мы должны идти. Мы должны идти. — Я знаю, — соглашается Джексон. — Просто дай мне несколько минут, чтобы понять… — У них нет нескольких минут! — бушует Мэйси, отрываясь от Иден. — Если вы не хотите идти, я пойду. Я… — Умрёшь прежде, чем найдём твою мать, — говорит ей Хадсон. Я бросаю на него взгляд «какого чёрта», но он в ответ бросает на меня взгляд «ты знаешь, что я прав». Затем он поворачивается к Джексону. — Ты сказал, что Орден знает, где Сайрус держит их. — Знает. Они в подземельях. Рядом с… — Джексон прервался, его глаза встретились с глазами Хадсона. То, что он не сказал, ударяет Хадсона. Он не вздрагивает, но я внимательно наблюдаю за ним и вижу, как удар обрушивается на него. Его глаза становятся плоскими, дыхание сбивается, а руки сжимаются в кулаки. — Где? — спрашивает Мэйси, ее голос дрожит. — Просто скажи мне, где. Я построю портал и туда нас доставлю. — В склепах, — отвечает Хадсон. — Именно там он делает все подобные работы. — Он делал это раньше?» Флинт впервые заговорил без злости в голосе. Он звучит испуганно. — Он пытался. — Хадсон проводит рукой по волосам, и мне интересно, знает ли он, что немного дрожит. — Раньше это не срабатывало, но, возможно, он придумал что-то, чего мы не знаем. — Но почему? — спрашивает Флинт. — Зачем ему красть магию у детей? И не только у других видов паранормальных существ, но и у вампиров? — Я не знаю. Кровопускательница сказала, что его настоящая сила заперта в ловушке Армии Гаргулий. Возможно, он пытается заменить её или нуждается в большем, чтобы освободить её. Какова бы ни была причина, будьте уверены, единственное, чего хотят люди у власти — это больше власти, — продолжает Хадсон. — И я могу только догадываться, что он сделает, когда получит достаточно власти. — Что это значит? — спрашиваю я, боясь, что уже знаю ответ. — Развязать войну против людей, которую он наконец-то сможет выиграть, — говорит мне Хадсон. — То, к чему он стремился всю свою жизнь. Я поворачиваюсь к Хадсону и Джексону. — Вы можете провести нас в Суд вампиров так, чтобы Сайрус об этом не узнал? — Нет, — сразу же отвечает Хадсон. — Ну, тогда нам конец, — перебивает Иден. — Потому что мы не можем войти туда во всеоружии. По крайней мере, без Суда Ведьм или Суда Драконов у нас за спиной. — И мы знаем, что оба двора не могут или не хотят помочь, — добавляет Флинт. — Так что на этом фронте мы сами по себе. Но я всё равно говорю, что мы идём. — И к чёрту то, что будет дальше? — спрашивает Джексон, и становится ясно, что мы зашли в тупик. Флинт, Мэйси и Мекай стоят лицом к лицу с остальными, и я никогда ещёне чувствовала такой уверенности, что что бы мы ни делали — мы обречены, если сделаем это разделенными, как сейчас. — Почему бы нам не вернуться в Ирландию, поесть и отдохнуть, и с ясной головой решить, что делать дальше? — предлагаю, пытаясь пустить немного спокойствия в ситуацию. — Если мы будем торопиться, нас всех убьют. И кроме того, нам всё равно нужно дождаться темноты, чтобы сделать шаг, верно? — Детей пытают, Грейс, — обвиняет Мэйси, и моя милая, всегда улыбающаяся кузина, которая готова была следовать за мной куда угодно, исчезла. Вместо неё между нами простирается пустыня разочарования, и я не уверена, как пройти через неё и снова достичь. Но я знаю, что должна попытаться. Я сжимаю её руку. — И мы спасем их. И твою семью. Я просто предлагаю немного подождать и обдумать наши дальнейшие действия вместо того, чтобы спешить на верную смерть. В противном случае мы никого не спасём. Я умоляюще смотрю на неё, и в конце концов её плечи расслабляются, и она быстро кивает мне. — Я создам портал к маяку. Пока она достает свою палочку и начинает необходимые действия для открытия портала, я не могу не заметить, что она так и не согласилась со мной.