Court/Суд

"Нет необходимости бороться, Грейс", - говорит Сайрус. "Все всегда должно было закончиться именно так. Я знал, что вы придете, и позволил вам измотать себя моими солдатами. Неужели вы думали, что мы не смогли бы сразу вас разбить? Но все гораздо проще, когда из тебя выбили все силы". Я в ужасе смотрю, как моих друзей привязывают к одному из покрытых металлом столбов. Кожаный ремень вокруг их плеч, другой вокруг талии, а третий обхватывает ноги. Наблюдая за тем, как Хадсон пытается расчленить их - и терпит неудачу, - я осознаю нечто ужасное. Металл, к которому мы пристегнуты - возможно, вся эта машина - должна быть сделана кузнецом. И как кандалы для Неубиваемого зверя - для Алистера - они не разрушаются магией. Только инструмент, сделанный самим кузнецом, может открыть их. Но это не мешает моим друзьям пытаться. Либо они еще не догадались, что у меня есть, либо, как и Неубиваемый зверь, они полны решимости победить магию. Мэйси произносит заклинание за заклинанием, Джексон трясет землю вокруг нас, пытаясь сбить столбы, но безрезультатно, Флинт напрягается против уз, словно может использовать грубую силу, чтобы вытащить его, а Реми совершенно неподвижен, что, как я уверена, означает, что он внутренне сосредоточен на том, чтобы сделать что-то для разрушения столбов. Мекай и Давуд борются, но и они не продвигаются вперед. Пока я наблюдаю за ними, мой разум тоже отчаянно мечется, пытаясь придумать, как я могу помочь. Я пытаюсь использовать свою магию земли, чтобы ухватиться за корни под землей и вытащить их на поверхность. Но как только первый кончик корня пробивает поверхность и ползет вверх по платформе, нож у моего горла режет еще глубже, а охранник, держащий меня, рычит: "Стой". Сам нож находится в опасной близости от моей яремной вены, и на секунду я задумываюсь о том, чтобы продолжать борьбу. Не то чтобы я хотела умереть - вовсе нет. Но в этой машине есть еще три опоры, и я не сомневаюсь, что Сайрус планирует, что я буду на одной из них. Если у него не будет меня, если он не сможет использовать меня для питания этой чертовой штуки, тогда, возможно, есть еще один шанс остановить его. Конечно, охранник начинает тащить меня к колонне, и я начинаю серьезно сопротивляться. Но в этот момент Хадсон выкрикивает мое имя, и когда я смотрю на него, его глаза полны мольбы, которую я не могу игнорировать. Не делай этого, - говорят они мне. Мы найдем другой путь, как бы трудно это ни было. Я не могу оставить Хадсона, только не снова. И поэтому я больше не сопротивляюсь, даже когда меня привязывают к столбу. Вместо этого я сосредоточился на попытке разработать план, как вытащить нас всех из этой катастрофы. Пока я это делаю, Сайрус совершает, возможно, самый лучший поступок Сайруса за всю историю. Он поворачивается к Делайле и Иззи и кричит, чтобы охранники схватили и их. Делайла брыкается и кричит - потребовалось трое охранников, чтобы справиться с ней, но Иззи просто смотрит на него ровными, немигающими глазами, пока ее уводят. Сайрус качает головой. "Я не собирался сажать тебя на этот забор, дочь, но мантикора создала отверстие. И, возможно, я заполнил бы его кем-то другим, если бы ты не решила использовать свои навыки владения ножом, чтобы предать меня. Ты знаешь, как я отношусь к предательству". Сайрус смотрит на часы, его глаза светятся весельем, и я понимаю, что наше время вышло. Луна находится позади нас, лицом к Сайрусу, но по его волнению я понимаю, что лунное затмение должно наступить. Он стоит у алтаря и рассыпает черный песок из мешочка по кругу на каменной поверхности, потом лезет в нагрудный карман, достает божественный камень и устанавливает его в центре. Словно подвешенный на нити, камень Бога поднимается вверх и парит в футе над алтарем. Я с благоговением и чистым страхом наблюдаю, как земля, наконец, приходит в движение, и лунный свет светит вниз идеальным лучом, красным, как кровь, который движется через алтарь. Как стрелки часов, свет медленно движется, пока не достигает Камня Бога. Как только лунный свет попадает на камень, он оживает. Его поверхность светится ярко-оранжевым и красным светом и начинает вращаться все быстрее и быстрее, пока весь алтарь не заливает жуткое сияние. Словно деспот, получающий высшее поклонение от Вселенной, Сайрус поворачивается лицом к луне и позволяет ее лучам омыть его. Затем он поднимает руки к небу, и я слышу шипение в воздухе, прежде чем внезапная молния ударяет в один из каменных столбов. Флинт окликает меня, и я поворачиваюсь, чтобы увидеть, как молния поджигает металлическую пластину, заставляя ее светиться белым светом. Боже мой. Как он может это делать? У нас же контракт! Но когда я смотрю, как Флинт корчится от боли, в моем животе поселяется ужас. Молния не столько вредит Флинту, сколько причиняет боль. Его кожа не обожжена; нет ни синяков, ни других признаков того, что молния причиняет хоть какой-то вред. Но она мучает его, сжигая магию, бурлящую в его жилах, и втягивая ее в светящуюся металлическую пластину. Еще один разряд молнии, и в металлическую пластину Мэйси ударяет крик. Когда ее крики переходят в прерывистые всхлипы и хныканье, все мое тело содрогается. И от того, что происходит с моей кузиной, со всеми моими друзьями, и в предвкушении того, что сейчас произойдет со мной. Снова и снова Сайрус призывает молнию, и она поражает столб за столбом. Когда она поражает мою, это почти желанное облегчение от того, что я сосредоточилась на ужасе моих друзей. Боль почти невыносима, словно каждая клетка моего тела горит, и я кричу, пока мой голос не становится хриплым. И все же Сайрус обрушивает на нас еще больше молний. Внезапно столбы на внешнем кольце каменного круга начинают подниматься в воздух и кружиться вокруг нас. Огненный свет от Камня Бога поднимается за ними в небо и создает впечатление, что камни объяты пламенем - их огненный свет падает прямо на Сайруса, купая его в волшебном красном сиянии. И мы все наблюдаем - одни в ликовании, другие в ужасе - как монстр становится богом.