Даня, 00:47
Привет, не, не курсе
Напиши, если че-нить
известно будет, ок?
Юлик, 00:48 Да, хорошо Парень откладывает телефон и тяжело выдыхает, закрыв ладонями лицо. – Блять. – опять. Опять он сорвался, опять обдолбался какой-то хуйней, опять хуй знает где его искать, опять похуистически относится ко всем своим близким и к себе - в первую очередь. – Да сколько можно блять?! – Даня встаёт, неожиданный порыв злости сложно контролировать, так, что невозможно сидеть на месте, невозможно молчать, нет сил не ёбнуть в стену несколько раз. Сорваться вновь искать его по всему городу, объезжая всех знакомых? Просто сидеть дома, делая вид, что ничего не происходит и подождать пару дней, когда он либо не объявится, либо не найдут его тело? Даня не знает. Его честно уже заебали эти догонялки. Они были абсолютно бессмысленны, он ничего не получал за то, что вытаскивал чужую задницу каждый раз с притонов, ни одной даже благодарности, тем более самому спасаемому это не было нужно, раз он каждый раз возвращался. Стоит ли оно того в очередной раз? Вряд ли. Именно к такому выводу пришёл Даня, забив на всё и решив просто подождать, отвлекаясь от мыслей играми и работой. Однако через час, в полной тишине он услышал звук нового уведомления. Юлик, 1:49 Я узнал, он около Набережной где-то, знаешь, где он точнее может быть? – Да блять. – Даня раздражённо выдохнул, мысленно смиряясь с тем, что ему придётся снова ехать за другом, которому это нахер не нужно.Даня, 1:49
Да, знаю.
Я скатаюсь, можешь не переживать.
Юлик, 1:50 Спасибо большое, Дань Эти слова он бы хотел слышать явно не от Юлика. Ну что ж, чем богаты, и на том спасибо. Парень начал неспеша одеваться, потому что смысла спешить не было – Руслан уже, скорее всего, обдолбался и где-то мирно хохочет со всякой хуйни. Даня надевает худи, кеды, которые неизменно входят в его повседневную одежду, несмотря на холод или жару, а затем спускается к машине.***
Руслан даже не помнит, что он принял точно – его волнует только то, что ему сейчас неебически хорошо. На душе такое спокойствие, всё кажется таким забавным и чувство беззаботности будто переносит в детство – всё такое яркое, все вокруг либо снуют из стороны в сторону, либо, как и Руслан, лежат где попало, парочками, в одиночку, попивая непонятный алкоголь из бокалов под неоновым светом, также хихикают без причин с расширенными зрачками и наконец ощущают то наслаждение жизнью, которого в состоянии трезвости никогда не почувствуют. Все из них знают, что это лишь ошибка, самообман, всё такое же, как и в обычной жизни, они лишь намеренно искажают собственное восприятие реальности, чтоб не думать о проблемах хоть секунду. И пока у них хорошо получается – до того момента, как им перестаёт хватать огромного количества наркотиков для того, чтоб получить то же состояние. Приходится либо постоянно пробовать новое, либо передозировка, мигалки скорой помощи, морг, похороны. Это помещение видало слишком много блаженных смертей – смертей во сне, когда человек засыпал самым ярким и самым последним сном, смертей в агонии, когда люди буквально сходили с ума, прыгали на стены, лезли в драки, бегали по помещению, выпрыгивали с окон от боли или хватали самое острое, что могли найти и вскрывали вены. А концовка всё та же – сон, скорая, морг, похороны. Смысл в том, что они бежали из реальности? Наверное, самый последний раз – самый удачный. Они больше никогда не вернутся и не задумаются о проблемах в своей жизни, им не будет надоедать серая рутина, не будет работы, учёбы, беспокойства. Уже больше никогда. До парня, погрязшего в своих мыслях доносится громкий крик и звон разбитых бокалов – кто-то кидается к черному выходу, слышны сирены. – Все руки за голову, на пол блять, полиция! Живо все руки за голову! – немолодой мужчина в полицейской форме и пистолетом в руках явно не впервые видит подобное заведение. За его спиной стоит, видимо, его напарник – примерно тех же лет на вид, почти такой же пистолет, уверенная поза, отвращение во взгляде. Позади стоит, видимо, впервые видящий такую картину парень – пистолет держит уверенно, но глаза бегло оглядывают помещение, людей, рассыпанный порошок, бутылки алкоголя, жуткая вонь от людей, которые по нескольку недель здесь, а во взгляде нет такой же уверенности, как у коллеги, скорее попытка сдержать страх и позыв рвоты. Руслану делать нечего – он сползает с дивана на пол безжизненным мешком падая, закрывая голову руками и обращая мутный взгляд на помещение – видимо, какой-то парень, что не так давно здесь, явно напуган – он не знает, что делать, он явно нетрезв, глаза бегают, руки дрожат, но он всё ещё стоит в ступоре, а когда полицейские обращаются уже к нему криком, и направляя на него пистолет, он бросается на самого младшего, вынуждая сделать выстрел. Однако тот промахивается – так думает Руслан, пока не слышит позади звук падающего тела. Парень поворачивает голову, видя, как Даня, видимо, пришедший с черного входа и стоящий всё это время позади, упал на колени, словно в замедленной съемке. В глазах Руслана мгновенно загорается ужас и неподдельный испуг – он уже не слышит, как того парня заламывают и уводят, как начинают уводить остальных, видит лишь обращенный на него взгляд так же напуганного Дани, который после падает на спину, прикрывая глаза, прижимая руки к ранению в области живота. Руслан подползает к нему на дрожащих конечностях – он не знает, что делать, он не знает, есть ли скорая поблизости, не знает, не знает, не знает, ничего не знает. – Нет, нет, нет, нет, нет, нет, нет... – судорожно шепчет, руками пытаясь поверх даниной руки также зажать рану. – Позовите врача!! Есть врачи?! – он начинает кричать, цепляясь взглядом за полицейских, что уже договаривались о чём-то с заведующим заведением, зашелестели купюры. – Есть, не ори. – один из старших полицейских пересчитывал деньги, кивнув младшему, что мигом вышел из бара, вернувшись с бригадой скорой и носилками. – Всего доброго, Виктор Николаевич. Берегите себя – полицейский, сунув пачку денег в карман пожал руку заведующему, оглянул помещение, оставшихся людей, за которых, видимо, тот и рассчитался, и неспеша побрёл к выходу, вместе с сослуживцами. – Даня, Даня, что ж ты... как ты... зачем ты пришёл... – Руслан всё также сидел на коленях около бессознательного тела, пока врачи постоянно находились рядом, что-то измеряли, Руслану не до этого, он держит холодную татуированную руку друга и занимается самобичеванием – впервые за долгое время он уже не старается сбежать от своих эмоций и окунулся в ненависть к самому себе и тревогу с головой. – Кем вы приходитесь больному? – Руслан не сразу услышал вопрос, обращённый к нему одним из докторов. – Я.. я... Я друг, брат его. – Он наконец отвёл взгляд от Дани на врача, – Могу я поехать с ним? У него здесь больше никого нет. – Вы не очень похожи на брата и вы не трезвы. Извините, вы не можете поехать с нами. – врач посмотрел на Даню, – состояние нестабильно, пока не до конца ясно, задела ли пуля жизненно важные органы, пульс есть, но слабый. Мы сделаем всё, что в наших силах. Его повезут в Покровскую, сначала в реанимацию, потом в травматологию, скорее всего. – мужчина перевёл взгляд на санитаров, аккуратно укладывающих тело на носилки и выносящих его из помещения. – Мы будем стараться. Он тоже в наркотическом опьянении? – Нет, нет, он... он просто за мной пришёл, он был.. в порядке. – Руслан, всё с такими же трясущимися руками, пытался записать в телефон адрес больницы, куда повезут Даню. – Всё будет нормально. Постарайтесь, чтоб он больше не попадал в такие ситуации и... лучше идите проспитесь, чтоб успеть в часы приёма. Если его успеют перевести с реанимации в травматологию, при лучшем раскладе событий, сможете его навестить уже сегодня. – А при худшем? — парень сам не узнал свой голос, настолько он казался испуганным и тихим, это слишком отличалось от его обычного холодного тона. – О таком лучше не думать. Верьте в лучшее. Там хорошие врачи. Удачи вам. – врач кивнул на прощание и ушёл через открытые двери. Руслан последовал за ним. На небе уже загорался рассвет, машина скорой помощи включила мигалки и осторожно выезжала с парковки. Он закрыл лицо руками. Плечи затряслись, он сам не заметил, в какой момент глаза наполнились слезами и мирно скатывались с ладоней и подбородка. Парень сел на крыльцо и, всё с также закрытым лицом, уткнулся в колени. Видимо, хозяин заведения вызвал ему такси – подъезжала белая машина, просигналившая ему, находящемуся одному на улице. Он молча сел в автомобиль, сказал адрес и не успел понять, когда его глаза закрылись и он уснул, опираясь головой о заднюю дверцу авто.