Повышаю ставку

22:17, Клуб — Как ты? — искренне спрашивает Аля, сидя со мной на заднем сиденьи такси. В салоне тихо играла музыка, пока Дима и Эмиль о чем-то говорили с водителем. — Все хорошо, нет о чем переживать, — успокаиваю подругу, смотря в глаза. Нервно трогаю подол платья, осматриваю дорогу. — Ты очень красивая, не волнуйся, — слегка хохочет Аля. Лучше бы я волновалась через внешний вид… Почему меня так зацепила реакция Димы? Он же оценил? Оценил. Вот и все. А что там дальше за слова были— не важно. — Спасибо, но ты лучше, — поворачиваюсь к ней и подмигиваю, стараясь переключится на другие эмоции и мысли. Мы с ней захохотали, отвлекая парней. — Я вижу, что вечер обещает быть хорошим, — улыбается Эмиль. — Обещает, — хохочет Аля. Обращаю внимание на Масленникова, который слегка ухмыльнулся и посмотрел на нас. Мужчина сидел на переднем сидении, комфортно раскинув ноги. Эмиль приобнял свою девушку за плечи и что-то сказал на ушко, а тá мило хохотнула. Оборачиваюсь к окну, замечая, что мы остановились около какого-то светящегося заведения, полностью усыпанного неоновыми вывесками. Люди веселились, как и мы, собираясь заходить, хохотали, стояли компаниями. Я открываю двери, пока Дима что-то говорит таксисту, и аккуратно выхожу, ступая на асфальт ботинком. Эмиль с Алей смеялись, подошли ко мне, обнимаясь. — Ребята через пару минут будут, — говорит нам Эмиль. — Подождем их тут, — говорит Масленников и подходит. Мужчина достает телефон и что-то пишет, держа руку в кармане черных штанов. Он в черной кожанке, что так элегантно сидит на теле. К счастью, погода была на нашей стороне, удостоив последним теплым вечерком. — Давайте сфоткаемся, — говорит Аля, достает телефон и заставляет всех подойти ближе. Эмиль целует в щеку девушку, а мы с Димой стоим рядом, улыбаясь. Аля убрала телефон, выставила в историю и отметила всех. — Вот вы где! — весело проговаривает Даник. Мы начинаем улыбаться, наблюдая за веселой походкой парней. Чернец и Сударь сзади с чего-то смеялись, подходя ближе. Ветер игрался с кудрями Даника, от чего парень постоянно их поправлял. — Привет всем! — говорит Чернец и мы отвечаем тем же, улыбаясь. Вечер точно обещает быть хорошим. — Пойдемте уже, — говорит Сударь и мы заходим все вместе внутрь. Нас встретила громкая музыка, как только двери открылись. Толпа молодежи танцевала под какой-то незнакомый мне трек, громко пели и отрывались. Некоторые сидели за столиками, пили напитки и смеялись, как и собирались сделать мы. — Пошли на тот столик, — кричит Дима, перекрикивая музыку. Всей компанией мы направились туда, по дороге рассматривая что где находится. Интерьер этого заведения был очень приятен: неоновые вывески украшали стены, много озеленения и цветов, а атмосфера просто огонь! И без алкоголя хотелось пойти танцевать, забывая о реальном мире. — Что будете? — спрашивает Дима, когда мы сели на диванчик. Мужчина сверкнул глазами, что отражали блик от свечки на столе. — Я бы посмотрел, что там есть, — говорит Сударь, и встает. — Так пошли вместе, я тоже не против посмотреть, — говорит ему Даник. — Вы что будете? — спрашивает нас Эмиль, поднимаясь. Парни ожидали ответа и собирались уходить. — Мне как-то все равно, буду тоже, что и ты, — отвечаю и откидываюсь на спинку дивана. Аля что-то говорит парню, и они уходят. В голове всплывает рандомный вопрос. — Аль, когда дети? — спрашиваю я, поворачиваясь к подруге. На ее лице нарисовалась удивленная гримаса. — Ты что, чокнулась? — покрутив палец у виска, говорит она. От этого жеста я начала хохотать.— Нашла время для такого вопроса… — Ну а что? — сквозь хохот говорю я. Часто в мою головушку приходят тупые вопросы, что ставят людей в ступор. Было видно ребят у барной стойки, которые что-то заказывали. Сударь с чего-то начал смеяться, а Эмиль пригрозил ему пальцем. — Как думаешь, кто из нас выйдет замуж первый? — спрашивает меня Аля. Я приподнимаю одну бровь, глядя на эту красотку. — Аль, ты состоишь в отношениях, а у меня даже фаворита нет, — говорю, на что подруга кивает, соглашаясь. — Знаешь, мы же вроде ничего еще не пили, но уже хочется танцевать, — заявляет она. Хмыкаю. — Я подумала об этом, как только мы зашли, — улыбаясь. — Миндальная связь, — вместе произносим, а потом начинаем хохотать. Спустя десять минут все уже сидели за столиком, попивая свои коктейли. Я, как ни странно, сидела с краю, около Али. Пила напиток, заказанный Эмилем, и наслаждалась компанией. — Даник, мне кажется, что та девушка неровно к тебе дышит, — хохочет Сударь и смотрит вперед, где молодая дама откровенно танцевала, поглядывая на наш столик. — Почему ко мне именно? — возмущенно говорит он, отрываясь от коктейля. — Хочется мне так, — хохочет парень. — Может на Димана она смотрит, откуда ты знаешь? — спрашивает Данияр. Масленников наблюдает за их перепалкой, хохочет, как и мы. — Вот иди и спроси, — отвечает ему Сударь. Парни сидели рядом, и уже готовы были поспорить, что выглядело слишком забавно. Эмиль прыснул со смеху, обнимая Алю. — Вы чего паритесь, на меня она смотрит, — поднимая брови говорит он, искусно ухмыляется, и поправляет прическу. Мы начинаем хохотать. — Решаем по-мужски… на цу-е-фа, — говорит Даник и готовит руку, чтобы поиграть. Аля взрывается смехом и говорит: — Вы реально пойдете к ней и спросите? — Ты нам не веришь? — резко поворачиваясь к подруге и прищуривая глаза, говорит Чернец. — Может она вообще на меня смотрит, вы то тут причем, — сквозь смех говорю я, вклиниваясь в спор. Тройка произнесла в голос: «О-о-о!». — Это все меняет, — хохочет Масленников. — Так давайте пусть Диана спросит, — говорит Сударь. — Может у нее косоглазие. Представьте, она спрашивает: «Ты кого хочешь из той компании, что так смотришь?», а она говорит: «Так я вообще на танцпол смотрю», — говорит Масленников, от чего мы взрываемся хохотом, не из-за болезни, а из-за смешной ситуации (да простит меня Бог). — Забудьте, она уже ушла, — сквозь смех говорит Сударь. — Что за коктейли такие чудесные? — смотря на бокал, говорит Даник. — «Вставлю за пять минут», — со смешным лицом говорит Масленников, строя глазки. И мы опять взрываемся смехом. — Очень вкусно, кстати, вставляет, — говорит Эмиль. — Так рано еще, — говорит Сударь и ставит стакан на стол. — Я бы уже не прочь потанцевать, — говорю. — Диану просто вставило, без пяти минут, — хохочет Чернец, из-за чего я смеюсь. Поправляю платье и волосы, слушая все новые и новые темы для разговора. Опустошаю стакан первая и хочу еще, вспоминая ярко выраженный вкус кокоса. Смотрю на свечку, что так ярко пылает посреди стола. Странное украшение для клуба, но мне нравится. Осматриваю танцпол и людей, что кричали фразы из песен. — Будешь еще? — спрашивает Дима, смотря на меня. Остальные не обращали внимания, хохотали, обсуждая последние новости. Масленников тоже опустошил стакан и хотел идти за новым. Я киваю и поднимаюсь с дивана, чтобы оплатить самой. Мужчина тоже встает, подходит ко мне и говорит: — Только плачу я, садись, — близко, чтобы услышала сквозь музыку. Нахмуриваю брови и смотрю на него, понимая, что мы опять не можем найти компромисс. От близости отдает одеколоном. — Я хочу в этот раз заплатить, — отвечаю, настаивая на своем. — Ты слишком принципиальна, — говорит, на что я удивленно смотрю в ответ. — Это я от кого слышу? — произношу с веселой интонацией, забавляя собеседника. Масленников усмехнулся и мимолетно прикусил губу. Мы стоим около столика и не можем решить проблему века. — Ты заплатил в прошлый раз, тогда я заплачу сегодня. Все честно, — говорю я. Ребята что-то затихли, видимо наблюдая за шуточной перепалкой (если она была таковой). — Что-то мне не нравится твое «честно», — произносит он. — Так, а что не честно? — вопросительно спрашиваю. Мужчина лишь смотрит, наблюдая за мной. Слышен хохот сбоку. — Я хочу заплатить за нас двоих, а ты сопротивляешься, — произносит Дима и не прерывает контакт глаз. Все выглядело слишком эфемерно, и плохая освещенность лишь добавляла кратковременности. — Тоже самое могу сказать и тебе, — говорю, после чего слышу смех ребят. Масленников ухмыляется и тихо произносит: — Вот же лиса, — все еще смотря в глаза. — Ребят, лучше я пойду. Пока вы решите, то настанет конец света, — произносит Эмиль и поднимается с места, пододвигая Алю. — И мне возьми! — кричит с места Чернец. — Вот ему похер, а вы тут спорите, — показывая на Артема, говорит Даник, и мы начинаем смеяться. Отводим взгляд и садимся обратно, принимая ничью. * Через парочку коктейлей мы все-таки пошли танцевать, все вместе, отрываясь. Кайфовали от треков, кричали припев и просто жили моментом. На пальцах я могла бы посчитать такие вечера, когда ты просто забываешься. Эмиль достает телефон и начинает снимать видео, где я сразу же попадаю в камеру вместе с Алей, смешно позируем и улыбаемся, от чего парень смеется. Начинает играть одна из любимых песен, под которые советуют закрыть глаза и кайфовать (я так говорю). — Музыка громче, глаза закрыты Это! нон стоп! ночью открытий, — начинаю петь я, отрываясь по полной. — Делай, что хочешь я забываюсь Это! нон стоп! Не прекращаясь! — врывается в камеру Масленников, подпевая вместе со мной. — Мы им не нужны, им и без нас охеренно, — говорит Даник, когда Эмиль чуть повернул камеру к нему. — Так ты пой тоже! — смеется Чернец. — Тройничек? — начинает играть бровями парень.— Я против, хочу только с Димой. И мы все смеемся, отдаваясь треку и времени, которое дано нам для жизни. — Буду с тобой самой примерною Утро в окне и мы будем первые! — уже повернув камеру на себя, поет Эмиль. Спустя пару десятков песен ноги устают и заведение пустеет. На часах давно за полночь, а настроение все появляется и появляется. Ближе к четырем мы решили уйти, чтобы не уходить последними. Как сказал Чернец: «Кто последний— тот лох!», поэтому они поспешили наперегонки к первому столбу из здания, чтобы решить вопрос столетия. В таком подвешенном настроении мы рушили идти по домам, без такси. — Знаете, тот бармен странно глянул на нас, будто мы стащили целый стол, — весело произносит Даник. — Та что это такое: то бармен, то девушка— определись! — смеется Сударь, перевязывая бандану. Мы только немного отошли от клуба, но ноги уже болели побыстрее домой. Эмиль шел с Алей в обнимку, что-то шептал на ухо и хохотал, Даник срался с Сударем, а мне хотелось петь. — Фантазер! — взбрело мне в голову, от чего я заорала строчку на всю пустую улицу, полностью освещенную. Все, кроме Эмиля с Алей начали подпевать: они лишь снимали и шли сзади. — Ты меня называла! — орет громче всех Даник, показывая музыкальные способности. — Фантазер! — орем мы хором, смотря друг на друга.— А мы с тобою не пара! Сумасшедшая энергия поселилась внутри, когда я пела эти строчки. Честно, я даже почувствовала счастье, засевшее пылинкой внутри, но такое яркое. Боль в ногах вышла на второй план, осталась лишь пустая улица и мы, семеро молодых людей. В душе засело еще одно чувство, называемое одним словом: «насрать». — Ты умна-а! — орет грубым голосом Масленников, а Сударь подыгрывает ему: — Ты прекрасна, как фея! — и мы сквозь смех поем, наслаждаясь ночью. — Это группа «Четверо и одна», билеты по свайпу вверх, — слышны комментарии Эмиля. — Ну, а я Я люблю всё сильнее-е! — заканчиваем еще громче (хотя куда еще?) и от души хохочем на всю улицу, смотря друг на друга. — Диана, ты мне еще больше нравишься! — произносит Даник и кладет руку на плечо. — Мне орать почаще? — хохочу я, смотря на лица парней. И мы взрываемся от новой волны смеха. К нам присоединяются Имановы, и мы продолжаем путь домой, когда в голове назрела еще одна песня.