Половое воспитание

Что делать с родителями было непонятно. Их навязчивость раздражала, показывая всё чаще Хёкджэ с не очень хорошей стороны, не смотря на все старания сдержаться. Мужчине казалось, что тот негатив, что он копил все годы и пытался высказать психологу на сеансах, готов был выплеснуться лишь от одного вида собственного отца. Но он лишь спокойно стоял, смотря на своих родителей и думая о Донхэ. Мысли о младшем, об их отношениях позволяли ему расслабиться хоть немного. — Привет, милый, — улыбнулась женщина, приобнимая сына и стараясь сразу же встать между мужем и Хёком. Это была привычка, выработанная годами. — Как добрались? Всё в порядке? Спросил мужчина для галочки, загружая вещи и настраиваясь на разговор о несуществующей девушке и будущих детях. Наверное, у родителей был целый список того, что обязан сделать их сын за жизнь. — Да, всё просто замечательно. Отвези нас в отель, а потом мы с твоим отцом разберёмся с жильём. — Не нужно, я снял вам дом, — ответил Хёкджэ. Они выехали из аэропорта и поехали в сторону Сеула. Поначалу разговоры были из разряда: «Какая хорошая погода», но вскоре мама всё же спросила: — Мы собираемся организовать семейный ужин. Ты должен на нём быть вместе со своей избранницей, мы бы хотели с ней познакомиться. Она из богатой семьи? Хёкджэ сглотнул, соображая о том, какие могут быть потери в финансах, если он начнёт говорить правду или грубить. — Когда будет ужин? — В пятницу. — Я подумаю. У меня были дела на вечер. Мой любимый человек не из богатой семьи, — уклончиво ответил он. По сути, он и не соврал. Донхэ не был из богатой семьи, но имел собственное состояние, построенное на порно. — Это уже интересно. Я бы хотела оценить её качества хозяйки. К тому же, не торопись со свадьбой, вдруг она тебе совсем не подходит. Хёкджэ сжал в руках руль, считая про себя до десяти, чтобы успокоиться. Конечно, перед приездом родителей мужчина подсуетился, общаясь с юристами. Нужно было немного поиграть по правилам родителей, чтобы получить компанию. Они не обеднеют, а Хёкджэ обеспечит себе стабильность. Акции, подаренные отцом, могли обесцениться, в конце концов, глава семейства их мог отобрать обратно, поэтому Хёк решил играть по-крупному. Нужно было только дать отцу подписать нужные бумаги. — Я спрошу у своей пары, — пробормотал Хёкджэ. Отец посмотрел на сына как-то задумчиво. Он поменялся и это было слишком ощутимо, ведь обычно, младший никогда не отвечал вот так вот… Резко и прохладно. До дома ехали молча. Он располагался в тихом, но богатом районе Сеула с бассейном и верандой. — Я собираюсь сейчас в компанию, поедешь со мной? — поинтересовался Хёк, смотря на отца. — Посмотришь как идут дела. К тому же сегодня важное совещание, думаю, будет неплохо, если ты будешь присутствовать. Мужчина лишь сдержано кивнул. Сев обратно в машину они вдвоём поехали в центр Сеула. Говорить было не о чем. Этот человек разлучил их с Донхэ, лишив Хёкджэ права самому распоряжаться своей жизнью. На телефон пришло смс от Донхэ: «У нас нет мороженого, а ещё корм у Мео закончился, так что без этих двух позиций домой даже не возвращайся». Хёкджэ усмехнулся, читая сообщение и ловя странный взгляд со стороны родителя. — Ты должен будешь появиться в пятницу. Не вздумай расстраивать мать своими выходками, — наконец, проговорил мужчина, смотря на сына. — Какие-то несуществующие дела подождут. В твоей жизни важным может быть лишь работа в компании и семья, всё остальное подождёт. Хёкджэ поджал губы. Опять. Опять это происходит с ним. Он почувствовал сильное давление на плечи, даже шею неприятно заломило. — Зачем ты мне ставишь такие условия? Давай я тоже буду ставить тебе условия. — Я всегда слушался своих родителей, не хами! — Ты примешь, если я скажу, чтобы вы отбросили все свои стереотипы и претензии, и послушали, наконец, что в моей жизни реально творится? Тогда я приду на ужин. — Когда это мы тебя не выслушивали? Находился к своему психологу, теперь права качаешь? Ты должен уважать родителей! — Подожди, ответь мне на вопрос сначала, — попросил Хёкджэ, чувствуя нервную дрожь в руках. — Но мы всегда с тобой договариваемся и не ругаемся. У нас всё хорошо. — Нет, вы постоянно загоняете меня в рамки и ставите условия. — Мы все живём в каких-то условиях. Я живу так, твоя мама, люди вокруг. Все живут в каких-то ограничениях. Ты должен выполнять свои обязанности, как человек, как сын, как партнёр своей девушки. Ты обязан что-то делать в этой жизни. — Но таких обязательств нет. Я вас уважаю, но в свои почти тридцать, я не обязан быть угодным вам и выбирать себе пару, угодную вам. Мне жить дальше с этим человеком, не вам. — Но если мы будем жить так, как мы хотим… — Что тогда? Что случится? Мир перевернётся? Люди вымрут? Что? — Почему ты такой глупый? К примеру, человек обязан мыть пол, чтобы жить в чистоте. Это его обязанность. — Нет, я не придерживаюсь такого мнения. — А как тогда? Как ты собираешься жить? В хлеву? — Как мне нравится. Я не обязан стоять на коленях с тряпкой каждый день, просто потому что так делала твоя мама, так делала моя мама. Я могу вызвать обслуживающую компанию по уборке дома. Это тоже один из вариантов наведения чистоты. — Мне это не нравится. Хёкджэ усмехнулся. Вот и ответ. Вспоминалась любимая фраза Донхэ: «Каждый дрочит на что хочет» и это было действительно так. Он это понимал сейчас, пожив с Донхэ, пообщавшись с его психологом, изучив такую непростую тему, как БДСМ. Он всё ещё чувствовал тёмную ауру со стороны отца, хотя они пробыли в компании друг друга всего пару часов. В компании их встретили с волнением и испугом. Оба были в не очень хорошем расположении духа, но в отличие от отца, Хёкджэ никогда не срывался на подчинённых. Совещание было жутко скучным. Графики, планы, макеты будущих реклам… Отец кипятился, не скупясь в ругательствах. Но парочка идей ему понравилась и он попросил их принести после совещания на подпись. Хёкджэ сразу же собрал папки, чтобы потом не заниматься лишней работой. Отсмотрев всё ещё разок, он незаметно вложил пару листочков, надеясь лишь на волю случая и невнимательность отца. И кажется, удача была сегодня на стороне Хёкджэ. Это он понял ещё в машине, когда высказался старшему и не получил от него затрещину или пощёчину, а сейчас сидя в кресле и посматривая как отец подписывает документы, он тихо ликовал. Теперь бояться было нечего. Компания с этого момента переходила в его руки и теперь отец владел теми несколькими акциями, с которых мог получать лишь третью долю всей прибыли. Хёкджэ даже заулыбался, когда брал в руки все папки, чтобы отнести их к секретарю. Забрав свой подписанный договор, он аккуратно убрал его в дипломат, думая о том, чтобы сегодня точно купить лотерейный билет и сверху ещё миллиончик выиграть. — Думаю, я приду в пятницу на ужин со своим любимым человеком. — Правильно, — кивнул мужчина, не понимая зачем надо было портить настроение в машине. Теперь Хёкджэ не так было страшно сознаться в своей ориентации и показать свою «девушку» с крепким прессом и членом между ног. И даже не нужно было наряжать Донхэ в девушку. Оказалось, злить отца это занимательно и совсем не страшно. Хёкджэ мог только представлять как взорвётся мужчина, узнав о том, что больше не владеет компанией и что его сын — гей. — Тебя отвезти потом домой? — Нет, на такси доеду. Хёкджэ лишь кивнул. Донхэ ждал его дома с мороженым и кормом, поэтому, без лишних уговоров, мужчина откланялся и поехал сначала в магазин, а потом домой. Настроение было как нельзя хорошим, хотя ещё где-то часа в четыре, он думал о том, чтобы повеситься на собственном галстуке, что по случайности озвучил вслух и получил от Донхэ пинок под зад. — Это всего лишь твои родители. Они тебя не съедят заживо, — фыркнул младший, широко зевая и засыпая на ходу. Сейчас же умирать не хотелось, наоборот, хотелось найти Донхэ и закружить его в победном танце по гостиной. Младший нашёлся на кухне и был сразу же закружен по кухне с половником в руках. — Что за чёрт?! — воскликнул он, смотря на идиотскую улыбку Хёкджэ. Он не был в курсе всех махинаций. Он лишь подшучивал над ним, не понимая как тот выкрутится с девушкой. — У меня всё получилось, милый. Ты скоро всё узнаешь, но у меня получилось. Это самая удачная сделка за все мои годы работы в этом бизнесе. Донхэ впервые видел Хёкджэ таким живым и радостным. Эта улыбка будоражила его сердце, заставляя тоже улыбаться. В отличие от Хёкджэ, его настроение было не таким радужным. — Я не знаю о чём ты, но поздравляю тебя, Хёкки. Голоден? — Нет, я хочу тебя. Донхэ широко распахнул глаза, не понимая радоваться ему или плакать. — Но ужин… — К чёрту, пошли в спальню, — вытащив из рук Хэ половник, старший потащил его наверх, по дороге надевая перчатки. Донхэ и против-то не был. Настроение готовить не было, а так можно было отвлечься от дебильных мыслей. Донхэ разделся и по приказу забрался на кровать. Перетащив на середину комнаты кресло, Хёкджэ уселся в него. — Начни дрочить. Время будто бы остановилось для Донхэ. Возбуждение накрывало с головой лишь от одного тона, взгляда… Тишина, прерываемая тихим поскуливанием, казалась Хёкджэ очень возбуждающей. Он никуда не торопился, вальяжно раскинувшись в кресле, и закинув ногу на ногу, смотря на парня перед собой. Мужчина молчал, рассматривая обнажённое натренированное тело, покрывшееся испариной от духоты и крайней точки невозврата. Уже поздно. Поздно что-либо менять. Донхэ сидел с широко раздвинутыми ногами на кровати. Член стоял колом. Возбуждение подкралось к самому краю, от чего мужчине казалось проведи он раз по стволу как тут же кончит. Хёкджэ не давал разрешения, но и не разрешал прекращать дрочить. — Пожалуйста… Господин, я не могу больше… Он то и дело всхлипывал, сгорбившись и дрожа, как осиновый лист. Рука — единственная опора, подгибалась, но Господин не разрешал ложиться. Нельзя, нет… Хёкджэ удовлетворённо смотрел на задёрнутые поволокой глаза младшего. Сейчас они выглядели, словно растаявший молочный шоколад. Слишком сексуально и так мило… Маленький щеночек просит поощрения? От таких мыслей на пухлых губах появилась улыбка, и Хёкджэ, подавшись вперёд и оперевшись локтями на колени, произнёс: — Хочешь кончить — кончай, но потом я тебя оттрахаю до потери пульса. Эти слова заставили Донхэ задохнуться и поперхнуться. Слишком откровенно, слишком грубо, но так… Возбуждающе. Из горла вырвался полустон-полувсхлип и он кончил, прогнувшись в спине. Кровать прогнулась под ним. Руки не держали вовсе. Сколько прошло времени? Полчаса? Час? После долгой стимуляции и контроля, он не мог связно соображать и понимать, что происходит. На горячий влажный лоб легла прохладная ладонь Господина, затянутая в кожу, из-за чего пришлось приоткрыть глаза и расфокусировано посмотреть на Хёкджэ. Как всегда прекрасен и серьёзен. Донхэ не контролировал ничего, даже будучи в полном отсутствии присутствия. Лимит доверия к Ли Хёкджэ позволял ему без страхов наслаждаться процессом, зная, что ему не навредят и, Хёкджэ всегда остановится если что-то пойдёт не так. Слабо кивнув, как бы дав разрешение на продолжение сессии, Донхэ вновь перестал ощущать рядом с собой Хёкджэ. Где-то сбоку звякнула пряжка ремня. По пояснице пробежали мурашки от ожидания. Не смотря на то, что он только что кончил, желание никуда не делось. Почувствовать Хёкджэ внутри себя всё ещё очень хотелось, чтобы кончить ещё раз, и уже потом со спокойной совестью и оттраханной задницей крепко уснуть. Донхэ громко застонал, когда между ягодиц полилась прохладная смазка. Тело била мелкая дрожь. Он даже не пытался встать и принять более удобную позу. Хёкджэ удобнее устроил парня на боку, поднимая ноги выше к груди младшего, и отвесив смачный шлепок по красной влажной ягодице, стал медленно входить. Было неудобно, но в тоже время непривычно узко. Очередной шлепок. — Расслабься, в тебе и так тесно. Хёкджэ доставляло видеть Донхэ таким ослабленным и подчиняющимся… Ему и только ему. Он бы не позволил кому-то ещё вот так играть с Донхэ. Только Хёкджэ знал все грани, знал что и как сделать, чтобы младший чувствовал то долгожданное освобождение и мог расслабиться. Хёкджэ — боль, Хёкджэ — успокоение. Член вошёл не полностью, лишь до середины, но и этого хватило Донхэ, чтобы заскрести пальцами по простыни от неимоверных ощущений, что оглушили его. Ему показалось на миг, что он перестал слышать то, что творится вокруг, лишь учащённое хриплое дыхание откуда-то сверху. Они так давно не были вместе, что ощущения сносили крышу. Наконец, Хёкджэ сделал это, а не просто подразнил. Донхэ готов был кончить лишь от одной мысли, что Хёкджэ решил трахнуть его, а не использовать игрушки. В реальность его вернул сильный толчок, а потом ещё один и ещё, выбивающий из груди хриплые стоны. Приподнявшись на дрожащих руках и почувствовав как Хёкджэ замер внутри, позволяя сменить позу, совсем перекатился на живот, вставая на колени и отставляя задницу. Хотелось почувствовать Хёкджэ, хотелось задохнуться от мощных толчков, хотелось понимать, что весь мир сузился лишь до этой кровати. Немного небрежно вставив два пальца, мужчина надавил на простату, заставляя Донхэ захрипеть от сладкой пытки, а потом сразу же заменил членом, входя на всю длину и отвешивая звонкий шлепок по разгорячённой коже. Член ныл. Хотелось взять его в руку, передёрнуть пару раз, но Донхэ не позволял себе такой вольности, лишь сжимая пальцами простыни и стараясь выдержать напористость любимого. Хёкджэ умел сводить с ума не только своей харизмой и аурой сексуального самодостаточного человека, но и своими действиями. Он подводил к краю, но не давал рухнуть в бездну, крепко держа за руку и иногда шутливо ослабляя хватку. — Не кончай, нельзя. Потерпи немного. Я обещаю, тебе понравится. Голос из темноты шептал слишком красиво, слишком обволакивающе, отключая все инстинкты самосохранения, подминая под себя. Донхэ терялся. Амплитуда движений менялась хаотично, бросая его из крайности в крайность, заставляя бояться и сгорать, но руки Хёкджэ поперёк груди не давали ему потерять связь с реальностью. Хёкджэ будто проводник между реальным и бессознательным. Сбавив темп, мужчина потянул Донхэ за руку, заставляя перевернуться на спину и немного отдышаться. Младший невидяще смотрел перед собой, чувствуя себя невесомо. Хёкджэ наклонился над Донхэ, чмокая его в уголок губ, а потом накрывая их ладонью. Хэ распахнул глаза, удивлённо смотря на старшего. — Тише. Вдохни носом поглубже и задержи дыхание на пару секунд. Донхэ втянул воздух носом, чувствуя как в него начинает погружаться член. Глаза сами закатились к потолку. Его накрыло сильной волной возбуждения, и член дёрнулся, требуя к себе внимания. — А теперь медленно выдыхай. Сосредоточься на толчках внутри себя. Я хочу, чтобы ты кончил лишь от моих движений. Хёкджэ двигался размеренно, но глубоко, вырывая из Донхэ сдавленное мычание и шумное дыхание. Младший полностью сосредоточился на Хёкджэ, на его теле, на его увесистой руке и крепком члене внутри себя. Катастрофически не хватало воздуха. Почувствовав странное давление в основании члена, он испуганно схватился за плечи Хёкджэ, и кончил, пачкая свой живот и живот старшего. По ногам пробежалась крупная дрожь от напряжения. — Умница, — усмехнулся Хёк, снимая перчатки и хватая Донхэ за бёдра, начиная двигаться резче. Младший вскрикнул, цепляясь руками за подушку над своей головой и чувствуя, подступающие слёзы. Только с Хёкджэ он ловил такие оргазмы до слёз, только с Хёкджэ он чувствовал себя, будто бы на седьмом небе. — Назови меня по имени. Давай, ну же. — Х-Хёкджэ, — простонал Донхэ, чувствуя, как старший входит глубоко, на всю длину и кончает. Младший простонал. Такое он позволил лишь раз в своей жизни и то это был Кристофер. Ему не нравилось потом возиться в душе по часу, но это был Хёкджэ. Ради него можно было и потерпеть. Перекатившись на живот, Хэ полностью расслабился, чувствуя себя удовлетворённо. — Спасибо тебе… Хёкджэ удивился, но в ответ лишь наклонился и поцеловал Хэ в щёку. Он уже сходил за влажным полотенцем, чтобы обтереть Донхэ. — Тебе помочь в душе? — Нет! — Донхэ весь вспыхнул от такого предложения. Смутить младшего было практически невозможно, но Хёкджэ, кажется, удалось. — Уверен? — Да… Давай закажем ужин? Я не уверен, что смогу доделать… Хёкджэ согласился. Он бы и сам не пустил Донхэ к плите после такого классного секса. Хотелось просто лежать на кровати в объятьях друг друга и тихонько дремать, не думая ни о чём.