Девчонка была странная

      С каждым днем становилось все теплее, солнце заходило все позже, а курсанты в предвкушении выпуска все чаще собирались маленькими кучками и обсуждали свое будущее. Определиться с видом войск означало навсегда разрубить нить с прошлым.       Эрвин сидел в полном одиночестве в столовой и вилкой ковырял в тарелке еду, к которой он даже не притронулся. Ровные ряды деревянных столов и скамей, словно военные на построении, мрачно возвышались над полом. Рядом с посудой слабым огоньком трепетала свеча, отбрасывая вокруг себя танцующие тени.       Через несколько дней должен был состояться финальный экзамен, поэтому всех выпускников освободили от занятий. Эрвин сам не понимал, радуется он этому или нет. С одной стороны он получает заслуженный отдых, с другой — ему приходится довольно большое количество времени проводить наедине с собой.       Мик все свободное время находился на площадке для тренировок и возвращался в казарму лишь после захода солнца. Он заметно нервничал в последние дни, было видно, что решение по поводу поступления в разведкорпус дается ему с большим трудом. С Синой же Эрвин больше не пересекался. Он видел ее несколько раз в той же столовой, окруженную толпой ребят, но не более.        От Найла он узнал, что Сина закрутила роман с кем-то из инструкторов, но в достоверности этой информации Эрвин сильно сомневался. Или же просто хотел, чтобы эта новость была обычной выдумкой. Его вообще несколько смущало то, что он так странно реагирует на какую-то девчонку. Все мысли по поводу этого он сбрасывал на ту ситуацию у казармы, произошедшую пару недель назад. Скорее всего обычная досада сыграла свою роль, от чего он не переставал думать о Сине.       — Привет, — раздалось в спину. К сидящему за скамьей Эрвину подошел Мик, — ты давно здесь?       — С обеда, — ответил Эрвин, продолжая ковыряться вилкой в тарелке с едой. Аппетита не было, а навязчивые мысли о предстоящей службе никак не выходили из головы.       Мик сел рядом и положил свою голову на плечо друга. В помещении были только они вдвоем. До отбоя оставались считанные минуты, но никто даже и не думал обо сне. Эрвин наслаждался жаром чужого тела рядом с собой. С Миком он чувствовал себя в порядке. Он понимал, что это любовь, но совсем не та, которая рождает детей или заставляет людей делать дурные поступки. От такой любви совсем не хотелось кричать, ее не хотелось ревновать. Это было слишком теплое, интимное чувство между двумя парнями, которые долгое время тонули во мраке одиночества. Все это не заставляло бабочек взрывать фейерверки в животе или сердце в груди делать сальто. Но и Мик, и Эрвин понимали, что ближе друг друга вряд ли смогут кого-либо найти.       — Завтра последний инструктаж перед экзаменом, помнишь? — Эрвин потер виски, прикрыв глаза. Он хотел провести этот вечер с ребятами из своей казармы, но отчего-то продолжал сидеть за столом в столовой, словно прикованный к месту.       — Не хочу прощаться со всеми, не хочу идти на войну с титанами... — Выдохнул Мик. Слабое пламя свечи затрепыхалось от попавшего на нее потока воздуха. Какой же он глупый.       — Тебе не нужно идти туда, Мик. — Эрвин наконец-таки оставил в покое вилку и отодвинул тарелку с едой в сторону. — Тебя с радостью примут в гарнизон, в чем же проблема?       — Любишь же ты задавать вопросы, на которые знаешь ответы, — улыбнулся Мик. Он поднял голову и заглянул в глаза друга, — я не хочу остаться там один. Я не смогу жить спокойно после смертей своих товарищей. Ты ведь сам прекрасно понимаешь, что практически никто из разведчиков не доживет до восемнадцати лет...       — О, именно поэтому, — Эрвин начинал закипать, — ты рвешься на поле боя, чтобы увидеть, как они погибают самостоятельно, да? Или же удостоить этой чести их самих? Хочешь, чтобы мы смотрели, как тебя засунут себе в брюхо титаны?       Мик не ответил. Он встал из-за стола и замер на несколько секунд, собираясь с силами, чтобы сказать что-то. Могильная тишина заполняла уши и запечатывала рот липким клеем. Эрвин не хотел вновь начинать диалог первым, чтобы не сбить Мика с мысли. Злость к себе разливалась по венам и зарождала внутри тяжелую грусть. Мик не заслужил, чтобы на него срывались просто так. Он поделился своими переживаниями, а Эрвин так резко оборвал его. Сталкиваться взглядами с Миком совершенно не хотелось, Эрвин опустил голову вниз и пытался прокусить нижнюю губу до крови.       Когда безмолвие стало перетекать в напряжение, а терпения не осталось, Эрвин обернулся. Мерзкое ощущение пустоты и полнейшего одиночества разом нахлынули на него, тяжелым камнем размазав по полу. Позади него никого не было. Мик ушел, не сказав ни слова. Досада комом в горле мешала сделать вдох.       Эрвин зарывается ладонями в свои волосы. Конечно же, ему обидно за то, что Мик оставил его. Но он прекрасно понимает, что сам виноват, но и чувства свои сдерживать не может. Разве это не самая очевидная реакция на заявление близкого человека о желании умереть? Бред какой-то. Избитый стон нарушает долгое безмолвие. Эрвин поправляет воротник куртки, тушит свечу, поднимается с места и направляется к выходу. У самой двери он кидает последний взгляд на ровные ряды деревянных столов, прежде чем выбросить свое тело в приятную прохладу ночи.

***

— Внимание всем! — Раздалось над площадью, где собрались все курсанты девяносто шестого кадетского корпуса, — сегодня вы должны показать все, чему обучались на протяжении трех лет. От этого напрямую будет зависеть ваша возможность поступления в военную полицию королевства. — Высокий мужчина с острыми чертами лица стоял на чем-то отдаленно напоминающем эшафот и произносил свою речь, яростно сверкая глазами. — Получите увечья — отправитесь в госпиталь, а после на освоение земель. Армия не нуждается в лишних ртах, неспособных справиться с испытанием, не говоря уже о настоящих титанах. Мы воспитываем здесь солдат, а не корм для гигантов!       Эрвин украдкой смотрел по сторонам. Вокруг него то и дело раздавался шепот взволнованных ребят. Некоторые из них боялись настолько сильно, что не могли сделать и вздоха, другие, наоборот, с нетерпением ждали старта экзамена, Эрвину же было все равно. Он так долго ждал этого момента, что в самую последнюю секунду потерял весь интерес. — А теперь, мы огласим списки групп и их экзаменаторов. Инструктаж будет проведен на месте проведения испытания, — всё к тому же, говорившему мужчине подбежал хилый паренек и вручил ему в руки два пергаментных свитка. — Внимание! Лия и Моблит Бернеры, Дита Несс, Ян Дитрих, а так же Найл Док под руководством Киса Шадиса отправляются на Багровый Рубеж. Ханджи Зое, Митаби Ярнах, Траут Карвен, Мик Закариас, Рико Брженская, Анка Рейнбергер вместе с Дотом Пиксисом уходят в южный лес за озером Мотосу. Китс Верман, Джер Санес, Мозес Браун, Эрвин Смит...       Дальше Эрвин не слушал. Ему хватило одного упоминания своего имени чтобы выпасть из реальности. Его будто окунули в воду, до него доходил шум голосов, но он совершенно не мог различить слов. Слева какой-то кадет со смоляным цветом волос начал копошиться, оглядываясь по сторонам. Совсем скоро им всем предстояло пройти к своим площадкам. И вот, спустя пару минут послышалось резкое "Разойтись!".       Постепенно колонны из курсантов стали редеть, все начали расходиться по своим площадкам. Солнце припекало и без того сухую землю, а на небе, как на зло не было ни облачка. Эрвин избито вздохнул и поднял голову, высматривая вокруг знакомые лица. Он прослушал информацию и теперь не знал, куда ему нужно было направляться.       Нежный цветочный запах окутал тело. Кто-то коснулся его руки своей холодной, нежной ладонью.       — Пойдем уже, останешься стоять здесь и опоздаешь на экзамен, — мягкий голос словно вытащил Эрвина за волосы на сушу.       Сина. Видимо они попали в одну группу. Она держала его за грубый край куртки и вела за остальной командой. Эрвин одернул свою руку, пробормотав:        — Спасибо.       Ему вовсе не прельщало идти на испытания под руку с девушкой. И дело не в том, что Эрвин смущался или не хотел ловить чужие заинтересованные взгляды, нет. Мнение окружающих ему казалось бессмысленным, он никогда не стеснялся своих действий или, того хуже, не боялся посторонних. Просто сейчас, в момент, когда нужно достигнуть максимально высокой точки собранности, полностью сосредоточиться на задании, Эрвин только мешкался от присутствия Сины.       Весь путь занял не меньше получаса времени. Передвигались пешком, лошадей для экзамена никогда не предоставляли. Под палящим весенним солнцем при полном снаряжении некоторым из ребят становилось плохо, и их тут же подхватывали сопровождающие и уводили в сторону. На каждом пункте проведения испытания стояло по две бочки с водой, позволявшие облиться прохладной жидкостью до старта.       — Слышал, что в прошлом году устроили охоту на диких зверей в лесу, — вполголоса пробормотал какой-то паренек, шедший перед Эрвином. Из-за его широкой спины невозможно было увидеть дорогу.       — А я видел, как солдаты грузили в повозки бревна... — апатично отозвался еще один кадет — курчавый и веснушчатый. Его лицо было довольно знакомым, Эрвин часто видел его в столовой и на занятиях по рукопашному бою, но имени не знал.       Ребят вывели к озеру. Лазурная гладь сливалась с небом на горизонте, в воздухе пахло цветущими мускари. Прямо перед берегом был сооружен огромный, высотой в четыре метра, загон, сделанный, по всей видимости, из тех самых деревянных бревен, о которых недавно говорил кудрявый мальчишка. Возможности разглядеть, что находится за забором не представлялось от слова совсем. Плотно прилегающие друг к другу столбы загораживали весь обзор.       — Построились! — Громкий крик оглушил всех присутствующих. Кадеты разом выстроились в небольшую шеренгу прямо напротив гигантской постройки. Перед ними стоял мускулистый мужчина среднего роста — один из действующих офицеров разведкорпуса. — Отлично, сейчас Карлос осмотрит каждого на наличие закруток на ремнях для УПМ, а так же проверит пригодность вашего снаряжения, — мужчина кивнул стоящему рядом с ним долговязому молодому человеку в зеленом плаще с гербом военной полиции. Тот тут же сделал несколько шагов вперед и принялся проверять стоящую во главе шеренги девушку.        — Прямо за этим забором вас ожидает десятка отловленных специально для проведения испытания титанов, — эта фраза словно молотком ударила по голове. Ребята замерли в исступлении. До этого момента никто из них никогда не встречался с титанами лицом к лицу. — Ни один из них не превышает трех метров в высоту. Вашей задачей является убийство одного титана на каждого испытуемого. Соответственно, если на вас шестерых двое убьют шесть титанов, то сдача экзамена будет засчитана на каждого, — тут кто-то из колонны громко выдохнул, — но возможность поступить в военную полицию будет только у тех, кто сможет уничтожить хоть одного титана.        Мужчина замолчал и отошел в сторону. Эрвин терпеливо ждал, пока проверяющий осмотрит закрутки на его бедрах, поясе и груди. Приятное предвкушение битвы разрасталось в нем с каждой минутой все сильнее. Казалось, что если он простоит так еще хоть пару секунд, то взорвется от переполняющей его энергии. К счастью, весь инструктаж заключался в — "Удачи, и постарайтесь не лишиться конечностей". Ребятам объяснили, что за ними будут наблюдать проверяющие, которые помогут им, но только в случае огромной опасности.       После стартового выстрела все шесть кадетов кинулись на стену, используя УМП и выпуская тросы с крюками на конце. На верху Эрвин остановился, чтобы осмотреть территорию. Прямо перед ним расстилалась площадка, окруженная по периметру высоким деревянным замором, на котором он сам и находился. Внутри стояли врытые в землю столбы для возможности пространственного маневрирования, между ними разгуливало около семи титанов, остальных в поле зрения не было. Солнце слепило глаза, отчего разглядеть титанов было еще сложнее.       Внезапно забор сильно сотрясся. Эрвин взглянул вниз и встретился взглядом с титаном, тянувшем к нему руки. Холодок пробежал по его спине, моментально срывая того с места. Приятная ярость заставляла Эрвина взять себя в руки и действовать быстро. Он выпустил из балона УПМ немного газа и, прокрутившись в воздухе, обогнул ошибку природы сверху, оказавшись на земле позади него. Краем глаза, он заметил, что слева к нему направляется еще одна пара двухметровых титанов. Эрвин выстрелил тросом в правый от себя столб и, обнажив клинки, взмыл в воздух. Резким движением руки он лишил титана головы и оказался на столбе, осматривая хорошо проделанную работу. Титаны бежавшие к нему, поскальзывались на крови своего собрата, падая на землю и придавливая друг друга.        Эрвин огляделся. Высокая, светловолосая девушка все так же продолжала находиться на заборе, где пару минут назад был сам Эрвин, не в силах начать проходить испытание. Эрвин лишь раздраженно выдохнул и отвернулся. Он не любил осуждать людей, но в данный момент ему стало противно от всей этой ситуации. Он искренне не понимал, чего надеются найти на войне такие люди. Из-за них чаще всего рискуют жизнью самые способные из солдат, ставя под сомнение успех выполнения операции. И ведь эта девушка сейчас дождется, пока всех титанов не переубивают ее однокурсники и со спокойной совестью заявит своим родителям, что она сдала экзамен.        Позади раздался отчаянный крик, и Эрвин сразу же обернулся. Он заметил человека, прижатого титаном к западной стене загона. Эрвин грязно ругнулся и моментально направился туда. Он понимал, что наблюдающие вмешаются только при "самой опасной ситуации", но разве это недостаточно "опасно"?! Еще минута и от курсанта ничего не останется. Эрвин чувствовал, как кровь закипает в жилах, а сердце начинает биться в разы быстрее. И вот, когда клинки вновь обнажены, а до заветной цели остается десять... семь... четыре метра... Эрвин вихрем прокручивается в пространстве и прорезает клинками... воздух?       Опоздал?       Он приземляется на землю и крутит головой вокруг себя, замечая три трупа титанов разрезанных на большие куски. Сжав зубы, он кидается к парню, что в страхе наступающей смерти закрыл глаза.       — Поцелуйте меня в зад, мальчики! — Ликующий возглас, сопровождаемый громким смехом, заставил парней поднять головы вверх. Снова она.       — Сина... — Промямлил малец, убрав от лица ладони, показывая свои заплаканные голубые глаза. Эрвин вздрогнул.       — Ты ее знаешь?.. — С непонятной досадой отозвался Эрвин, но тут же, не дожидаясь ответа добавил, — поднимайся. Я отведу тебя к инструктору.       Тот облокотился на Эрвина и позволил ему поднять себя в воздух. Уже на стене Эрвин вновь глянул на площадку, где трое курсантов, среди которых была и Сина, пытались добраться до последнего оставшегося в живых титана, раньше остальных. Он неловко улыбнулся в пустоту и спрыгнул вниз.       Инструктор с поздравлениями об успешной сдаче экзамена встретил ребят на финише и предоставил им место для отдыха, объяснив, что теперь им нужно дождаться остальных. Эрвин снял куртку, лег на землю и накинул ее себе на голову, прикрывая глаза и погружаясь в приятную пустоту. Наконец-то обучение будет закончено. Приятная расслабленность растекалась от туловища к кончикам пальцев, и Эрвин не думал ни о чем, кроме как о предстоящем выходе за стены и еще одном шаге на пути к исполнению своей заветной мечты.