***
«Lewis Blissett — Sick Thoughts»
Секунда. Дверь широко распахивается, впуская в кабинет своего начальника. Первое, что приходит на ум напарнику Селены, то, о чем он давно грезит, он хватает девушку за лицо и страстно целует: — Какого хрена здесь происходит?! Селена тут же отталкивает Роба с полным недоумением на лице. «Серьёзно? И это твой план? Нам пиздец». — Мистер Солсбери, извините за вторжение. Мы просто… — Просто? Просто что? Прислуга теперь делает из моего кабинета притон? — на лице Деймона нескрываемая угроза, он зол, очень зол. — Мы уже уходим, — схватив девушку за руку, бармен пытается как можно скорее удалиться. — Стоять. Вы никуда не пойдёте, — рявкает властным тоном Солсбери. Деймон внимательным взглядом осматривает кабинет, а на лице бедной Селены уже выступили капельки пота. — Просто в клубе больше нет места уединиться двум сотрудникам. Вы б хоть комнату для персонала сделали! — беззаботно высказался Роб в попытке разрядить обстановку и скосить под влюблённую парочку.«Да я ему сейчас шею сверну! Как он смеет? Ублюдок. Спокойно, Деймон, держи себя в руках. Мальчик не знает, с кем играет».
— Пошёл вон, в этом месяце ты без зарплаты, — он еле сдерживается чтобы не орать. — Но… — Я сказал пошёл нахуй отсюда! Селена вздрагивает. Роб выходит из кабинета, оставив её одну с этим человеком. А его вообще можно так назвать? — А теперь слушай меня внимательно, — максимально приблизив свое лицо к ней, что дыхание щекотало её губы, он сквозь зубы проговаривает, — ещё раз я увижу тебя рядом с ним, вылетишь из клуба, так и знай. И его уволю вслед за тобой. Поняла? — Да. Я могу идти? — Селена порой сама удивляется как умеет отгонять страх и говорить ровно, уверенно. — Проваливай. Деймон сам не в курсе, отчего именно так разозлился. Конечно, в его кабинете раньше не пытались трахаться, но только ли в этом дело? А эта Лилит… Она совсем его не боится, ещё и нарочито это демонстрирует, засранка. «Напыщенная шлюха. Что она о себе возомнила? Стала слишком часто рядом появляться». — Да где носит этого урода? Папки, что мирно лежали на столе, с громким хлопком летят вниз, пока хозяин разгромленного кабинета ходит из угла в угол. Он злится. Очень. Потому что никто не может просто так войти в ЕГО кабинет. Трогать ЕГО вещи. И трахаться на ЕГО столе. Тем более с той, которая обязательно будет ЕГО. — Ууу, смотрю, ты тут кого-то хорошенько отымел? Темноволосый вальяжно входит в кабинет, закрыв за собой дверь, и деловито кладёт на стол ноутбук. — Где ты был? Почему так долго? — голос Деймона холодный, но раздражение так и проскальзывает. — Ты чего весь на взводе? Занят был. Искал инфу про твою эту Лилит, — протягивает мерзко, словно она не человек, а кусок дерьма. — У меня тут кое-что интересное. — Показывай уже. Берт раскрывает ноутбук и, быстро набрав что-то на клавиатуре, показывает небольшой файл со всей собранной информацией о Лилит. — Посмотри. Тёлка с очень сомнительным прошлым. Ни родителей, ни сестёр, ни братьев. Живёт одна, беспризорница. Вот адрес, — Деймон медленно кивает, пока Берт продолжает говорить. — С другими девочками, шлюхами Жозефины, квартиру делить отказалась, что странно, так ведь дешевле. Имеет заработок, о котором я ещё не разнюхал? Бравурно вскинув руки, Берт хрустит костяшками длинных тонких пальцев. Удовлетворившись сим действием, англичанин продолжает свою тираду: — Лилит — настоящее имя. Но есть одна несостыковка: её прошлое кристально чистое, — сделав акцент на последних словах, Берт задумчиво потирает лицо руками. — Ни приводов, ни нарушений, даже ПДД не нарушала, святоша, что уж говорить о наркоте! Такая праведная девочка и в этом месте? Не стыкуется с тату, которую ты видел у неё. Закрыв ноутбук, Берт разворачивается к Деймону и на выдохе, словно констатируя главный свой вывод, произносит: — Поверь моему опыту, Дей, под неё надо копать. Поверхностное досье не даст тебе полной картины. Я приставил за ней слежку. — Зачем? — Да потому что создаётся впечатление, что эту Лилит создали за одну ночь. Нет ни друзей, ни прошлого, ни работы. Если нас хотят подставить, мы должны быть на шаг впереди. — Ты думаешь она…? — Всё возможно. А может она действительно очень скучно живёт, — издав ироничный смешок, Берт в мгновение ока возвращает себе сосредоточенный вид. В комнате воцаряется гробовое молчание. Деймон тщательно обдумывает услышанное и то, что делать с этим дальше, а Берт пользуется отведённым ему временем на импровизированный отдых и закуривает первоклассную сигару, заполняя кабинет дымом. — Ясно. Свободен. — Смотри не проморгай приезд этого старого хрыча Реймунда, — англичанин невозмутимо бросает напоследок напоминание, захлопывая за собой дверь. Липовая личность Селены пока остаётся загадкой: в ФБР хорошо прикрыли тылы, однако… достаточно ли хорошо? От Берта, бывалого в вопросах поиска подноготной любого, ещё никто не ускользал, и Деймон прекрасно знает, что чутьё англичанина ещё никогда не подводило… «Поверь моему опыту, Дей, под неё надо копать», — фраза Берта рефреном сидит в голове Солсбери. Прихватив из сейфа ту самую папку, которую так и не смогла просмотреть Селена, Деймон выходит из кабинета спустя «каких-то» полчаса раздумий. Пора решить то грёбанное дело, ради которого он явился в это чёртово место, и выкинуть уже образ рыжей шлюхи из головы.***
Танцевальное шоу девочек из клуба RetriX в самом разгаре. В честь особого гостя, которым по всей видимости являлся её загадочный партнёр, Жозефина велела подготовить особую программу. Четыре девушки танцуют на сцене в чёрных блестящих боди: Амели, Мэри, Лола и Тоня эротично движутся в такт расслабляющей музыке, привлекая внимание вип-клиентов, ради которых заведение сегодня закрыто для всех остальных. Лишь двое, Деймон и некий господин Реймунд, больше заинтересованы в разговоре на деловые темы, нежели в созерцании молоденьких задниц. Хотя шоу танцовщиц всё-таки завладевает вниманием мужчин, как только на сцене появляется одна рыженькая девица. Девушка находится в специальной клетке, которая плавно спускается сверху прямо на сцену. Облачённая во всё красное: бюстгалтер на завязочках, стринги и кожаные ремни, создающие иллюзию юбки и топа-чокера, танцовщица Лилит грациозно извивается внутри железного пространства, чем-то отдалённо вторя движением танцовщиц под нею. Сейчас Селене вообще не до этого сраного танца, её движения порывисты, что можно принять за страсть, огненную эмоциональность, но на самом деле она просто бесится из-за того, что не смогла завладеть нужной папкой. Бесятся и танцующие под ней стриптизёрши, особенно зла сейчас Мэри, у которой отняли коронное соло и отдали новенькой, так сказать, на пробу. Селена выплёскивает в танце всю горечь этого дня, этой сучьей жизни и обиду на поцеловавшего её напарника. Какого хрена он это сделал вообще? Они так и не поговорили про поцелуй… Окей, возможно, Роб и намеревался выручить их из передряги, но, сука, полез с языком целоваться! Как же Селена заебалась! Вальяжно расположившись в вип-зоне клуба, продолжают вести свой разговор две опасные личности: — На этот раз твоя мать оступилась слишком сильно, Деймон. — Сегодня день констатации очевидных вещей? Уж извини, не знал. Не скрывая раздражения, Деймон морщится и запускает ладонь в волосы, убирая их с глаз. Этот разговор с каждой минутой нервирует его всё больше и больше. Не то чтобы он и так не понимал, что неосторожность дражайшей мамаши сулит проблемами, которых в идеале хотелось бы избежать, однако, лишние разговоры ситуацию проще не делают. И уж точно никак не помогают. Впрочем, Солсбери не был бы собой, если б позволял себе размякнуть и, упаси господь, жаловаться на жизнь — должно быть, только поэтому он уже битые полчаса терпеливо ждёт, когда Реймунд, этот раздражающе скользкий хрен с подленько бегающими глазками и противными усиками, закончит свой монолог. Не будь он партнёром Жозефины, Деймон с чистой совестью послал его к черту… Буквально. Но увы и ах. Когда в большей степени односторонний разговор заходит в тупик, становится очевидно, что внимание Деймона куда сильнее приковано к наполненному жизнью клубному залу, нежели собеседнику. Реймунд кривит губы в неприятной улыбке: он никому не позволял себя так откровенно игнорировать, но Деймон, этот самонадеянный щенок… слишком успешный, слишком самостоятельный для того, чтобы проявлять уважение к тем, кого считал недостойным. Как же хотелось поставить его на место… впрочем, у него ещё будет такая возможность. — Ты знаешь, что я могу помочь. Замести некоторые следы, быстрее выйти на правильных людей или хотя бы надавить на Жозефину… — И всё это, конечно же, на исключительно безвозмездной основе? — ироничная ухмылка не может не вынудить Реймунда ответить тем же. — На безвозмездной основе можно взять только сыр из мышеловки, мистер Солсбери. И мы оба знаем, чем это может закончиться. Не волнуйся, я человек скромный, так что начать мы можем, скажем, с какой-нибудь из твоих шлюх — там и дальнейший разговор легче пойдёт. Что скажешь? В ответ на это Деймон лишь совершает неопределённый жест рукой, мол, девочек здесь полно. Лицо его выражает безразличие, возможно, даже преувеличенное, но в этом Реймунд уже не разбирается, жадно оглядывая танцовщиц. Гибкие, блестящие от масел и пота, в нарядах откровенных настолько, что человек поскромнее на их месте давно уж провалился бы под землю от стыда. Они привлекательны в своей развратности, но мужчина не торопится с выбором. Он уже знает, чего хочет. — Ну, чего медлишь? — Та рыжая шлюха, — начало Деймону, признаться честно, уже не нравится, но его напряжение выдаёт лишь вдруг ставший острым взгляд тёмных глаз, — одна из новеньких, кажется. Я хочу её. Видел, как она танцевала, и готов поспорить, что на члене она такой же дьявол, как и на шесте. — Эта баба моя. — Правда что ли? — Рэймунд усмехается ехидно и нехорошо. — Что это: чувство собственности или сентиментальность? Если бы мыслью можно было изничтожать, давний партнёр Жозефины был бы уже давно мёртв. Но к счастью для него, люди такими возможностями не обладают — так что Деймон размышляет о том, что к хуям отправить в башку этого урода пулю будет куда проще и эффективнее. — Тебе придётся правильно расставить приоритеты, Дей, — от дружеского прозвища, произнесённого именно этим человеком, едва ли не передёргивает. — На что ты готов пойти ради матери? Будет грустно, если окажется, что женщину, давшую тебе жизнь, ты ценишь меньше случайной дырки из клуба. Белобрысая макушка Лиама выныривает откуда-то из толпы, появляясь рядом с внезапностью призрака. Глаза его широко раскрыты, зрачки огромные, словно два колодца, — парень под кайфом, и это очевидно. — Воу! Ну и атмосферка тут у вас, ещё чуть-чуть и я не смогу дышать. Не поделили что? — он задорно подмигивает Деймону, но выглядит это так, как будто ему защемило одну из лицевых мышц. Стрёмное зрелище. Появление обдолбанного Лиама вносит лёгкую разрядку в накалённую атмосферу между собеседниками, но никто из них не считает нужным отвлекаться на то, чтобы дать ответ Белому: — Здесь ты не найдёшь ни одной бабы, которую стоило бы ценить, Реймунд. Однако тебе ли не знать, дорогой партнёр моей матери, что принадлежащее Деймону Солсбери не может принадлежать кому-либо ещё, — леденящим и спокойным тоном отвечает Деймон, глядя в бегающие глазёнки собеседника. — Не так Жозефина тебя воспитывала, Дей, — хмыкнув, высказывается тот, переводя взгляд сначала на извивающуюся в клетке Лилит, а затем обратно на щенка Солсбери. — Без меня тебе не выйти на нужных людей так быстро, а как сильно твоя жаждущая наживы мамуля наследила…м-м-м! — блаженно прикрывает глаза на несколько секунд. — Как думаешь, сколько дней понадобится копам, чтобы упаковать её на пожизненное, а? Если эта папочка, — кивает на документы в руках Деймона, — попадёт не в те руки, Жозефине придётся сменить брендовое шмотьё на тюремную робу. — Господа опасные, помедленнее, я не вывожу! — снова встревает Лиам, усаживая свой зад между Деймоном и Реймундом. — Кому травки? Ой, что это я, быть может героинчика, отборного, хи-хи? — выкладывает на стол несколько пакетиков наркоты. — Если все твои люди позволяют себе подобное, то нам не о чем разговаривать, господин Солсбери, — буквально выплёвывает на эмоциях партнёр Жозефины, вставая из-за стола. — А ты не разговаривай, СЛУШАЙ, мой человек тебе изложит всё по полочкам, — небрежно бросает фразу Деймон, облокотившись на обшитую кожей спинку дивана. Вывалив на стол ровненькую дорожку белого порошка, Лиам шустро втягивает его в себя: — Хорош товар! Так о чём это вы там? А-а-а, точня-я-як, шлюхи…шлюхи…шлюхи…хи-хи-хи! — он резко выпрямляется, подняв указательный палец вверх. — Господа опасные боссы, не сритесь из-за рыженькой, заключите пари! Спросите у девочки, кому она станцует приватный приват и готово! — хлопает по коленкам, словно в припадке. — Это как с кошками, к кому потянется — тот и хозяин, хи-хи-хи. — Если твоя баба хороша в постели, Дей, я оставлю её себе на пару недель. — Договорились, — по-прежнему сдержанно отвечает Деймон, искоса поглядывая на как раз завершающую свой танец Лилит. Официант подзывает предмет мужского спора к столику, и уже спустя минуты девушка стоит перед теми, кто опрометчиво считает Лилит лишь вещью, безмозглой куклой для утех. Мужчины изучающе пялятся на её полуголое тело, скользя по всем женским изгибам. Липкий взгляд Реймунда проникает даже под тоненькие завязочки белья, воплощая самые грязные фантазии усатого извращенца. От настолько детального изучения по спине Селены проходится неприятный холодок, предвещая нечто ещё более мерзкое. Кстати, мерзкое не заставляет себя долго ждать: прочистив горло, Реймунд протяжно прикидывается джентльменом: — Красивая, присядь-ка, составь нам компанию! — Я должна исполнить ещё несколько танцев, — рыжеволосая стоит на месте, давая понять, что не настроена составлять ему компанию. — Исполнишь, но лишь для меня, — мужчина с непробиваемым упорством продолжает, шаря своими глазёнками по блестящему телу Лилит. — Я так не думаю, мистер, — танцовщица огрызается, смотря в лицо своего собеседника. — Приваты сегодня не входят в мои обязанности. — Даже та-а-ак? Ишь ты, обязательная какая… Как бы Деймон сейчас или потом не отрицал, но он получает нереальный кайф от того, что Лилит отшивает этого старикана! Солсбери даже не сдерживает ехидного и чрезмерно самодовольного смешка, который вне всяких сомнений слышен каждому из присутствующих. Повернувшись на звук и быстро глянув на внимательно наблюдающего за происходящим Деймона, Селена замечает в его руках ту самую папку, которую планировала выудить из сейфа после шоу программы. Теперь уже ничто не способно завладеть вниманием девушки больше, чем эти документы. Нервным движением Реймунд поправляет дорогущие часы на запястье, а затем продолжает завлекать девушку, грешным делом думая, что она смотрит не на папку, а на её обладателя: — Видишь ли, куколка, на сегодняшний вечер твои обязанности уже определены нами. Но, так как мы джентльмены, предлагаем тебе выбор между моим членом и его, — смеясь, он кивает в сторону Деймона. — Хочу приват от тебя, рыжая шлюшка, и если постараешься, я буду очень щедр. — Приват значит, — подытоживает вслух Селена, понимая, что под этим словом подразумевает мужчина на самом деле. — Не дрейфь, Лилитик! — обнимает за плечи танцовщицу Лиам, а затем незаметно для Реймунда шепчет ей на ухо. — Дей никого не берёт без согласия, учти. Как только Лиам отстраняется, шумно бормоча нечто несуразное и доставая новый порошок, Селена вновь смотрит на мужчин, всё это время разглядывающих её, словно она их добыча. Девушка понимает, что уйти ей не позволят, в лучшем из исходов насильно скрутят и изнасилуют, а в худшем… Что ж, из двух зол стоит выбирать наименьшее. Пф… какой богатый выбор, вернее его иллюзия! — Тогда я выбираю Вас, мистер Солсбери, — тяжело сглотнув, Селена поворачивается к Деймону.***