"Падаешь - ловлю. Падаю - Love me"

«В самые темные и трудные дни, если в твоем сердце есть что-то, за что ты можешь держаться, выживешь..»

Маша стояла у окна в коридоре общежития и водила пальцем по стеклу. Сегодня в этой общаге она последний день уже завтра её переводят на Высшие курсы военной контрразведки КГБ СССР в Новосибирск и теперь она будет учиться там. Маша не знала, от чего сердце у неё болит больше. От того, что она уезжает из родной Москвы, далеко от любимого деда. Или от того, что в январе 1988, перед её возвращением в академию им с Витей пришлось расстаться. Сначала всё было прекрасно. Маша поступила, они отмечали это большим праздником, двойным праздником. Ведь они ещё и провожали Белова в армию. В общем, гудели они дня три, практически без устали и практически не просыхая. Все эти «праздничные мероприятия» пришлись как раз на конец августа. После чего они дружно посади новобранца Белова в армейский поезд, а через день повезли Машу заселяться в общежитие академии МВД. В сентябре у Марии началась учёба, с Витей они виделись стабильно каждые выходные, когда Машу отпускали из академии. Иногда Пчёла в компании Фила и Космоса приезжали к Академии или к общежитию просто, что бы поболтать с Машей через окно. Первых каникул Маша ждала как Второго пришествия. Буквально считала минуты, когда их отпустят из академии. Пчёла встречал её на пороге с букетом хризантем. Космос взял у Юрия Ростиславовича машину, и они все вместе поехали в родное Бирюлёво. Маша была несказанно счастлива наконец-то две недели дома, в объятиях Вити, с вкусной стряпнёй любимого деда. 1988 год они встречали дома у Космоса. Юрий Ростиславович и Надька улетели встречать Новый год в Ялту, оставляя отпрыска в родном гнезде. Валера тогда впервые привёл познакомить друзей со своей девушкой. Скромная белокурая Тамара топталась за широкоплечим Филатовым на пороге Холмогорских апартаментов. Маше почему-то она понравилась с первого взгляда. Поэтому она ту же взяла её «под крыло», а точнее на кухню резать салаты. — Марья Ильинична, можно вас на два слова? – промурлыкал Пчёлкин ей в ухо от чего Маша не смогла сдержать улыбку. С Витей они с первого дня её каникул были практически неразлучны. Либо она была у Пчёлкиных, либо Пчёлкин был у неё. Даже Космос и их дела на каникулы ушли на второй план. Благородный Холмогоров великодушно взял на себя временно часть Витиных обязанностей в их «работе», пока Пчёлкин и Веснянина наслаждались обществом друг друга. — Вить. Мы заняты. – она ответила ему на мимолётный поцелуй. – Да и Томку я тут одну не брошу. – Маша подмигнула Тамаре. – А ты иди вон лучше с Филом стол поставь. Сейчас это всё казалось каким-то восхитительным сном. После Нового года они буквально каждый день проводили все вместе. Только Космос каждый день был с новой девушкой. Иногда вообще один, хотя ему это совсем не мешало. Всё изменилось буквально за один день. Витя был у Маши, они лежали в обнимку, пользуясь моментом отсутствия дома Петра Степановича. Маше уже через пару дней было нужно возвращаться в академию, от того, каждая минута была на вес золота. Раздался телефонный звонок. Маша потянулась к телефону. — Машка! – завопил в трубку Космос. – Пчёла у тебя?! — Чё ты орёшь? – Витя тут же выхватил трубку, не давая ей ответить. — Пчёла! Срочно надевай штаны, жду тебя через две минуты у дома. Вопрос жизни и смерти! — Понял. – Витя отдал Маше трубку и поднялся, надевая штаны. — И ты просто так сорвёшься и уйдёшь? – Маша приподнялась на кровати, подтягивая одеяло выше. — Веснушка, прости. – Пчёла натянул футболку и чмокнул её в нос. Маша нахмурилась, но промолчала. Витя вскоре оделся. Маша запахнула халатик и вышла, что бы прикрыть за ним входную дверь. Витя оставил на её губах мимолётный поцелуй и высочил за дверь. В тот день всё и пошло наперекосяк. Провожая его, Маша ещё не знала, что это была их последняя спокойная встреча. Не знала, что Витя и Космос поеду на стрелку, что там они ввяжутся в драку, что потом их заберут в милицию, и они проведут там ночь, пока Юрий Ростиславович не заберёт их вместе с Машей, которая поднимет тревогу ещё вечером, прикрывая Пчёлкина перед матерью. — Я просто не могу поверить! – всплеснула руками Маша, когда они остались наедине. – Чем вы думали?! — Ой, не ори! – отмахнулся Витя. Он был зол. На губе запёкшаяся кровь, под глазом фингал, кулаки разбиты в кровь. — Чё не ори?! С братцем моим будешь так разговаривать! Не со мной! – Маша сложила руки на груди, глядя на него исподлобья. — Морали читать мне будешь? Знала, кто я и что делаю. Я и так из-за тебя почти две недели пропустил. — Из-за меня?! – задохнулась от возмущения девушка. – Я тебя об этом не просила! Шёл бы решал свои важные бандитские дела! Тоже мне Аль Капоне нашёлся! — Всему району расскажи! – Витя сжал её запястье так сильно, что у него побелели костяшки пальцев, а Маша сморщилась от боли. — Мне больно. – процедила она сквозь зубы, зло сверкая глазами. — А мне щекотно. – оскалился Пчёла в ответ, отбрасывая её руку. – Не распаляйся! Я уголовный кодекс не хуже тебя знаю! — Ах да! Совсем забыла, что тебе по роду деятельности это нужнее чем мне! – язвила Веснянина. Пчёла цокнул языком, пиная от злости сугроб. — Да, вот такой я нехороший! Да, я занимаюсь рэкетом! Да! Да, я так зарабатываю! – орал он, с каждым предложением всё громче. — Ты рекетир, а я мент. – тихо проговорила Маша. Пчёла сплюнул и дёрнул щекой. Её слова задели его сильнее, пожалуй, чем его могли сейчас задеть её. Маша тяжело вздохнула. – Если это сейчас уже вызывает у тебя такие проблемы, давай расстанемся. – тихо проговорила она. Маша отчего-то сейчас была спокойна, хотя интуиция ей подсказывала, что она пожалеет о сказанном. — Ты хочешь расстаться? – Маша молчала, глядя в сторону. Она чувствовала на себе его тяжёлый, мрачный взгляд. – Веснянина? — Дальше будет только хуже и мы оба это знаем. – тихо проговорила Маша. Чиркнула спичка, он закурил, глядя в сторону. В противоположную сторону. Маша подошла ближе. — Так будет лучше, ты же не хуже меня это понимаешь. – Пчёла не поворачивался, продолжая молча курить. На языке чувствовался горький привкус обиды, лёгкие заполнял сигаретный дым, вперемешку с морозным воздухом. — А если я не хочу расставаться? – Витя выкинул бычок, злобно сверкая потемневшими от злости глазами. Маша поцеловала его, но так же быстро отпрянула. Отчего-то поцелуй его моментально стал другим. Не таким как прежде. Между ними моментально выросла стена. Огромная, непробиваемая. Не сказав больше ни слова, еле сдерживая слёзы, Маша убежала домой. Хотя, что плакать, сама же предложила? Так ведь будет лучше. Только для кого? На следующий день Маше нужно было возвращаться в академию. Рано утром она собрала вещи и вместе с дедом отправилась к Холмогоровым. Оттуда было быстрее и проще добраться до общежития. Перед самым отъездом Маша попросила Космоса передать Вите письмо, взяв с него клятву, не читать его. — Я что больной? Чужие письма читать. – обиженно буркнул Космос. Он поймал её за руку, заглядывая в глаза. – Вы расстались? – Маша качнула головой, пытаясь сдержать слёзы. Она кивнула, наконец, прожигаемая пристальным взглядом космосовских глаз. – Совсем рехнулись?! Оба! Я с ним поговорю. — Не смей, Космос. Не смей иначе ты мне не брат. – Холмогоров нахмурился, но больше ничего не сказал. В общежитие её отвёз Космос. Ехали они молча. Маша изучала пейзаж за окном, разговаривать вообще не хотелось, хотелось умереть от зияющей пустоты внутри неё. Она никому не сказала, что ей предложили перевестись в школу КГБ. А вчера, она будто бы дала своё молчаливое согласие на это. Ведь так будет лучше. И не придётся никому врать. Врать Вите. И вот, сегодня спустя полгода тишины и молчания, Машу переводят в Новосибирск на Высшие курсы военной контрразведки КГБ СССР. Теперь она станет не просто милиционером, а сотрудником КГБ. Этот шанс и учеба подальше от Москвы в свете всех событий казалась спасением от бессонных слёзных ночей. Ведь расстаться, не значит перестать любить. На летние каникулы Маша не поехала домой. После сдачи экзаменов девушка с дедом и старшими Холмогоровыми уехала на несколько дней на дачу друзей Юрия Ростиславовича в Дубне, а после вернулась в академию, готовиться к переводу и переезду в Новосибирск. Хотя заехать перед переездом в Бирюлёво всё ж пришлось. Маше нужно было забрать некоторые вещи, что бы потом Пётр Степанович прислал ей их в Новосибирск. Поздним вечером, ближе к ночи, Веснянина всё же решила выйти из дома, что бы в последний раз, возможно, пройтись по таким знакомым и розным улицам. Ведь, даже если она когда-то ещё сюда вернётся, это уже будет совсем не та Маша. Ей нужно было попрощаться. Веснянина накинула на плечи вязаную кофту и вышла из подъезда. Часики на руке показывали, что время близится уже к полуночи. Маша дошла до школы, в которой провела столько ярких и интересных дней, дошла до той самой «курилки», в зарослях которых она впервые поцеловалась с Пчёлкиным. Прошла мимо дома Белова, который уже почти год служил в рядах Советской армии и ещё не знал, что его любимая Ленка изменила ему и теперь работает представительницей древнейшей профессии. Маша сама узнала об этом не так давно от деда, которому в свою очередь об этом рассказала Витина мама. Веснянина не была сильно удивлена, что Ленка пошла по такой сомнительной дороге, но кто она такая что бы читать морали бывшей подруге? Хотя Ленку было откровенно жаль, как и Белова, который, скорее всего ничего не знал. Девушка прошла мимо дома Пчёлкиных, с тоской глядя на знакомые окна. Тускло подсвечивалось лишь окно спальни Витиных родителей. В остальных комнатах свет не горел. Скорее всего Пчёлы и дома-то нет. Август, ночь. Вполне возможно они где-то развлекаются с Космосом. Маша направилась к знакомой беседке, находящейся между её домом и домом, где жили Пчёлкины. Там по обыкновению тускло горел фонарь, приделанный там Сашей и Валерой ещё летом 85-ого года. Веснянина подошла ближе, увидев, что там кто-то сидел. Ей понадобилась буквально пара мгновений, что бы узнать знакомую синюю кепку. Это был Пчёлкин. Парень сидел, облокотившись на спинку беседки и курил, задумчиво глядя куда-то вперёд. Маша сменила угол своего движения, тихонько прокрадываясь через кусты, росшие неподалёку. Оттуда её было практически не видно, а вот ей было прекрасно теперь видно сидящего там Пчёлу. Она не видела его так близко полгода. Он практически не изменился, за исключением волос, они стали чуть короче, но всё такими же пшеничными кудрями, обрамляли его голову, торча из-под кепки. Ну и в плечах он стал чуть шире, чем был. Всё-таки он мужал и из парня превращался в мужчину. Витя выкурил подряд несколько сигарет и поднялся, одёргивая штаны, стряхивая с них невидимые пылинки. Парень тяжело вздохнул, выходя из беседки, погасив фонарь, висящий там. Он обошёл беседку с другой стороны и направился в сторону своего дома, путь к которому лежал мимо дома Весняниной. Маша вышла из своего укрытия, проходя за ним. Пчёлкин остановился напротив подъезда, в котором жила Маша и поднял голову, ища глазами, видимо, её окна. У Весняниной защемило сердце от боли. Хотелось кинуться к нему, но она стояла, притаившись за детской железной горкой. Витя тяжело вздохнул и до неё донёсся его тихий голос. Из-за абсолютной ночной тишины, в которой тонул двор, его голос слышался очень отчётливо. — Я скучаю, Веснушка. – проговорил он, и тряхнув головой быстро зашагал в сторону своего дома. По щекам Весняниной побежали слёзы. Маша вышла из своего укрытия, провожая его взглядом. Хлопнула дверь подъезда и вскоре в Витином окне зажегся свет. Маша всхлипнул, закусив кулак. Она всё решила. Отступить – означало отказаться от всего. Он уже отпустил её, возможно, его слова – лишь наваждение. Но как же она любила его до сих пор. — Веснянина! - услышала она окрик в другом конце коридора. Девушка обернулась. В конце коридора стояла её однокурсница Кристина Тучкова. Та теребила конец курчавой русой косы и выжидающе сомтрела на Машу. Веснянина смахнула слёзы, в очередной раз выступившие на глаза и направилась в сторону девушки. — Готова? — Маша кивнула, подходя ближе. Заметив, что она плакала, Тучкова притянула её к себе, обнимая. — Машка... — Хватит! - оборвала её Веснянина на полуслове, поправляя тугой пучок волос из которого в очередной раз выбилась шпилька. - Долгие проводы, лишние слёзы. Тучкова кивнула, пропуская Машу вперёд. Распрощавшись с однокурсниками, Маша и ещё несколько человек с её курса и курса старше, направились к служебному автобусу, который должен был отвезти их в аэропорт, а там уже самолётом Маша Веснянина отправится в Новосибирск.