"Падаешь - ловлю. Падаю - Love me"

..чтоб сказал: "вот это моё плечo и отныне оно твой щит. можешь прятаться, прислоняться и плакать в него навзрыд."

Предвыборная гонка была в самом разгаре. Приближались дебаты, которые очень многое ставили на кон. Поэтому накануне дебатов Саша, Маша, Витя и Кос приехали навестить Валеру, да и поговорить в спокойной обстановке, подальше от суеты офисной и предвыборной. — Ё-мое. – Саша читал статью в МК, которую привезла Маша и усмехался. – «Из Чеченского плена – в думское кресло!»: - процитировал он заголовок. – Какой плен? – Витя тем временем доставал из медицинского шкафчика стаканы. В холодильнике была припасена бутылка шампанского и Пчёла, конечно же, стремился поскорее к ней приложиться. — Жертва войны. – Саша был весьма удивлён статьёй. Витя же засмеялся. — Гонит, как Троцкий. – подтвердил он, ставя стаканы на стол. Маша проследила за его движением, но ничего не сказала. Газета так же опустилась на столик. — Короче, - начала Витя - я про него у Вахи выяснил. Слыш, Сань? – бутылка уже была у Пчёлкина в руках. Саша кивнул, подавая знак, что слушает друга. Пчёла тем временем продолжил. — После мясорубки на станции его люди Тариэла пригрели, так он, сука, сразу к трубе и присосался. – Витя скривился. – Потом с турками завязался. Что-то там, получал подряды строительные на восстановление. – Витя ковырялся с фольгой на бутылке шампанского. Веснянина всё это время со скучающим видом слушала их разговор, поправляя макияж, глядя в аккуратное зеркальце своей пудреницы. — Живучий, чёрт. – Саша больше не смеялся, задумчиво переводя взгляд на Машу. — Да слить его, падлу, в тёмную и все дела. – процедил сквозь зубы Пчёла. — Нельзя. – подала голос Маша, убирая пудру и помаду в сумочку. Она уже раза три читала статью про Каверина, пытаясь отыскать в ней что-тот новое, но попытки, в итоге, были оставлены ещё утром. — Чё так? – Маша тоже взглянула на Белова. Тот кивнул. Молодая женщина вздохнула, переводя взгляд на мужа. — У него покрышка федеральная. – ответила она, внимательно следя за реакцией Пчёлкина. — Да вы чё? – он взглянул сначала на жену, потом на друга. Белый подтверждающие кивнул. — И вы опять молчите! – Витя со характерным звуком стукнул бутылкой по столу. – Вы прям Штирлиц и радистка Кет! – он задумался. – Получается он теперь в твоей структуре? – Маша отрицательно покачала головой. — Нет. – Пчёлкина скрестила руки на груди. – Он не в структуре, он под структурой. Я – ваша покрышка, у него – другая. Но и вы, и он работаете под государство. – Витя хохотнул, садясь рядом с Машей. Новость он, на удивление, воспринял легче, чем ожидалось. Хотя, возможно, за столько лет Пчёлкин уже привык, к тому, что жена и её работы полны сюрпризов. И к тому, что Саша всегда знает немного больше, чем он или кто-то из них. — А как же ты собрался у него выборы выигрывать? – хмыкнул Витя. — Молча. – спокойно ответил Белый. В палату вошёл Космос с букетом белых роз и вазой для них. Он оглядел беседующих друзей. — И давно он под вами? – спросил он у жены. — Давно. Года три, как минимум. – её перебил Космос, который стоял у кровати Валеры. — Не, ну харош уже о делах то. Мы вообще-то к Филу приехали. — перебил, наконец, Космос. — Кос, не грузи, а? – Витя, наконец, открыл шампанское, разливая его по стаканам. — Смотри, какую они фотку забабахали. – Саша толкнул к нему газету. — Кровь, пот и слёзы. – зачитывал Пчёлкин вслух. Витя снова рассмеялся. – Вот урод! Пока шла предвыборная гонка Маша досконально изучала новые материалы, по связи Каверина и Карельских. Ей нужно и важно было проверить всё, каждую запятую, каждое слово, вздох, треск. Запись их разговора она уже выучила наизусть. Работать с материалами приходилось глубокой ночью, когда муж, который и так уже задавал много лишних вопросов, крепко спал. Маша сравнивала все данные, которые собрала на них за эти годы, искала, продолжала искать новые точки соприкосновения между этими двумя. Новые зацепки. Но вскоре, другая, хорошая новость, на время отодвинула предвыборную суету и расследование Пчёлкиной на второй план. Филатов вышел из комы и медленно, но верно приходил в себя. Маша и Витя возвращались домой, после визита в больницу. Новость о том, что Фил вышел из комы, очень приободрила их всех. — Хотел спросить. – неожиданно проговорил Витя. – Чем ты занимаешься ночами? – Маша медленно перевела на него взгляд. Пчёлкин усмехнулся, заворачивая во двор дома на Гранатном переулке. Он снова посмотрел на жену, чуть усмехаясь. — Что? Думала я совсем дурак, и ничего не понимаю? — Не думала. И не думаю. – повела плечиком Маша. – Был бы дурак, я бы замуж за тебя не вышла бы. — Ну так что? Расскажешь? – он выжидающе взглянул на неё. — Вить.. – Маша вздохнула. — Не Вить. – буркнул он, глуша машину. – Я почти тридцать лет Витя. А ты мне обещала. – Пчёлкин суровым взглядом смотрел жене в глаза. — Обещала. – согласно кивнула Мария. – И слово своё сдержу, но прошу тебя. Я веду это дело уже несколько лет. – она накрыла его руку на рычаге коробки передач своей. – И я вот-вот доберусь до сути, прошу тебя, это касается нас всех. Я не хочу рисковать тобой. — А я не хочу рисковать тобой! – парировал мужчина. Маша выдохнула. Они молчали. – Раз это нас всех касается, просвети любимого мужа. — Вить, не дави на меня. – тихо проговорила Маша. – Я правда расскажу тебе всё, но не сейчас. Пусть выборы пройдут. – Пчёла хотел ещё что-то сказать ещё, но передумал, открывая дверь машины. Маша осталась сидеть на своём месте, обдумывая их разговор. Она хотела рассказать ему всё, но если сейчас он узнает, то его импульсивная натура может помешать ей завершить начатое ещё в 93-ем году расследование. Пчёлкин мог начать размахивать пистолетом и всё испортить, а этого делать было категорически нельзя. Пчёлкин раскрыл дверь со стороны пассажирского сидения и подал жене руку, что бы помочь выйти. Он был хмур, но больше разговор не продолжал. У входа в подъезд, он перехватил её за локоть, и, заглядывая в глаза проговорил. — Прошу тебя, не рискуй просто так. Я знаю, что храбрости тебе не занимать. – Маша поцеловала мужа, в знак согласия с его просьбой. Она знает, что не может рисковать, ведь на кону, возможно, стоит его жизнь. Время до выборов медленно, но верно приближало их к конечной точке. С каждым днём угол напряжения возрастал. Саша был злее и злее, он заметно нервничал. Все вокруг лишний раз старались не попадаться ему на глаза. Больше всего доставалось его имиджмейкерам, который он нанял, что бы они поднимали его имидж в глазах избирателей. Каверн и его штаб тоже не отдыхали и выкинул провокацию в качестве листовки, гласящей: «Братва рвётся к власти», которая Белова одновременно позабавила, но и разозлила. Но, всё-таки он принял мудрое решение и отвечать не стал, хотя все, кроме него и Маши были за то, что бы конкретно встряхнуть типографию, в которой печатались листовки. Особенно за это был Макс. Но ответа от Белова не последовало. В итоге люди Каверина сделали это самостоятельно. Саша же был миротворцем, на фоне всех этих провокаций. Но сюрпризы от Каверина на этом не закончились. На пресс-конференции появился Лапшин, и игра вообще приняла интересный оборот для всех. Ведь он публично обвинил Сашу и остальных в рэкетировании его бизнеса, произошедшего в 1991 году. Откровенно говоря, об этом факте в Фонде, раньше именуемым «Курс-Инвест», все давно позабыли. Даже Люда, работающая с ними с того момента давно не вспоминала о существовании бывшего босса. Стук в дверь Машиного кабинета заставила Пчёлкину оторваться от работы. Это была Люда. — Маш, можно? – Пчёлкина кивнула. — Конечно, проходи, что стряслось? – по лицу секретарши было видно, что она была озадачена. — Ты видела пресс-конференцию? – Маша кивнула, догадавшись о причинах беспокойства секретарши. — Думаешь, что он будет мстить, что ты осталась во вражеском логове? – Люда кивнула. Маша улыбнулась, сжимая руку секретарши. — Люд, не волнуйся. Мой брат не даст тебя в обиду. – Люда кивнула, улыбаясь более открыто. Предмет романтического увлечения между Людой и Космосом давно уже был очевиден для всех в офисе. История тянулась за ними года с 1993, но Космос, пристрастившийся к наркотикам, мало что замечал в порошковом бреду. Но чем чище он был, тем ярче в последнее время их служебный роман набирал обороты. Появление Лапшина было неожиданным для всех. Пчёлкина быстро выяснила, что Лапшин так же был связан с Кавериным аж с 91-ого года. Это немного усложняло дело, но Маша надеялась, что его присутствие не помешает ей довести своё расследование до конца. Маша была в офисе, когда ей позвонил Белов. Он сообщил, что срочно едет туда и, что бы она никуда не уходила, и дождалась его. Маша уже давно перестала удивляться таким звонкам, потому спокойно ждала, появление своего «босса». Мужчина вихрем ворвался в её кабинет. Он был напряжён до предела, скулы ходили ходуном, а кулаки были сжаты добела. — Что? – спросила Маша. Он бросил на стол видеокассету. Обычную, ничем не примечательную. Просто кассета. — И что это значит? – удивилась девушка, беря в руки кассету. — Пошли, кино посмотрим. – процедил он сквозь зубы. Маша поднялась со своего места и направилась за Сашей в его кабинет. Белов поставил кассету, и Маша стала внимательно просматривать кадры, которые там демонстрировались. Это были кадры оперативной скрытой съёмки, которая велась за бригадой Белого с 1991 года. С того самого дня, когда их взяли в разработку службы КГБ. Съемка велась в основном в те дни, когда Маши с ними не было. Она узнала за кадром голос Антонова и одного из его напарников. Кадры были весьма разнообразными: вот рынок, где Пчёлкин и Холмогоров в компании других членов бригады прессуют рыночных напёрсточников, вот они меняют номера на очередной отжатой за долги машине, вот Витя и Шмидт несут огромную коробку с «чёрным» налом, которые в офисе Фонда она видела часто. Маша поставила запись на паузу. Значит, пока она была на стороне Белова и его предвыборной гонки, Введенский играл шахматную партию с Кавериным. Это было очевидно. Как и тот факт, что ключевыми фигурами в этой партии были Белов и Каверин. — Начальник твой подослал. – Саша подтвердил её догадку. Маша задумчиво кивнула, отматывая назад. На этих кадрах Витя и Шмидт снова несли огромную коробку с чёрным налом. Саша, Космос и Володя, Сашин водитель, выходили из гостинцы. Вот Саша открывает коробку, Витя что-то говорит ему. Космос усмехается и они, пожимая руки, уезжают вместе. — Знаешь что-то про это? – спросил Саша. — Ну, то что Каверин, как и ты, находится в разработке служб, ты знаешь. – Белов кивнул. – Меня внедрили к вам непосредственно, из-за родственных связей с Космосом. Надеясь, что это сыграет на руку службам. – Маша хмыкнула. – Как ты знаешь, эта ставка не сыграла. – Саша кивнул. – Но так же за вами шла практически постоянная видео и фото слежка. В общей сложности, помимо меня и ещё одного моего коллеги, за вами всегда шла контрольная слежка ещё двух сменяющихся мелких сотрудников службы. — А Каверин? — У Каверина ситуация практически та же, но Владимир Евгеньевич ушлый и расчётливый. Он знает, как работает структура, знает что нужно делать и он сам охотно пошёл на контакт с Введенским, а тот этим, конечно же, воспользовался. – Саша закурил, задумчиво глядя на застывшую картинку на экране телевизора. — Значит, такая слежка велась и за Кавериным? – Маша пожала плечами. — Возможно. Он не входит в круг моих задач, я с ним не работала. Моя задача – вы. Подробностей других разработок я не знаю. Мне не положено в них вникать. — Чем это нам грозит? – Саша был обеспокоен и не скрывал этого. — Это провокация. – задумчиво проговорила Маша. – Очень серьёзная. Обнародование такой записи на дебатах, может перечеркнуть всё. – Саша кивнул. Пчёлкина была уверена, что он понимал, что ставки возрастают с каждым днём. — Идеи есть? – теперь пришла Машина очередь кивнуть. — Ладно. Щас приедут парни. Будем решать вместе. Пока Витя и Космос ехали в офис, Маша связалась с Антоном, быстро проинструктировав его, рассказав о произошедшем. Тот пообещал приехать в течении часа в Фонд. Смотреть запись во второй раз она не пошла. Маша вернулась в кабинет, когда они закончили просмотр «кино», привезённого Сашей. Девушка замерла в дверях, ожидая, когда кто-то из них скажет хоть что-то. — Да, Космос Юрьевич, предчувствия тебя не обманули. – произнёс Холмогоров, отключая телевизор. Витя уже прикладывался к початой бутылке коньяка. — Ну что скажешь, бригадир? – обратился он к Саше. — По мне, надо царапаться. – ответил тот. — Смысл? Они тебя по любому не пустят, ты им нужен только в тени. – Холмогоров был хмурым. – Они формально все чистые, а ты получаешься паршивая овца. Пусти тебя в политику, все основы зашатаются. – Космос был прав и все это понимали. Но так же все присутствующие сейчас в кабинете понимали, что они уже ввязалась в большую игру. Игру, в которой капитуляция их не устраивала. Прежде всего, она не устраивала ни Белова, ни Пчёлкину. Хотя и мотивы друг друга им были не во всем понятны. — Да всё понятно, Кос. – согласился Саша. Он встал перед ними, оставляя на столе пепельницу.. – Мне по барабану, я готов идти до упора. Вопрос здесь серьёзный. Один решать я не могу, это касается нас всех. Если вы говорите «нет», всё, я торможу, всё остаётся, так как мы и договорились, и мы тихо, мирно и спокойно входим в третье тысячелетие. Либо! – Саша окинул их взглядом, всех по очереди. – Мы заставим их уважать нас по-любому. Я всё сказал, решайте, ребята. – он сел в кресло, ожидая их решения. Витя сел рядом. Он задумчиво взглянул на жену, встречаясь с ней взглядами. Будто бы он ждал, что она скажет или подскажет ему, но Маша молчала, ожидая его слова. Ей сказать было нечего, так как ей нужно было выполнить задачу, но при этом её собственное расследование было так же на её плечах. — Ну чё скажешь, Пчёлкин? – обратился он у Вите. Маша вдруг поймала себя на мысли, что сейчас эти три взрослых, сильных, уверенных в себе мужчины, высоко поднявшиеся в этой жизни, напоминали ей тех самых семнадцатилетних мальчишек, которые сидели в беседке и спорили о чем-то, на тот момент, казавшимся невероятно важным. — Знаешь, - начал Пчёлкин, делая очередной глоток коньяка. – если ты становишься депутатом, потом президентом, меня делаешь министром финансов, я еду в Америку и знакомлюсь с Шерон Стоун. Я согласен. – хмыкнул Пчёла, снова глядя на жену. — А тебя не смущает, что я здесь? – Маша подошла к мужу, забирая у него из рук бутылку. Витя оставил мимолётный поцелуй на её руке, но возражать изъятию алкоголя не стал. — У этого всё одно на уме... – засмеялся Саша. – Жену бы постеснялся. — Учись, Сань, человек конкретно знает чего от жизни хочет. – проговорил Космос, тоже усаживаясь рядом. — А ты чего хочешь? – спросил у него Белов. — Можно я тебе расскажу одну старую притчу? – в этот момент на них слетела листовка, на который оранжевыми буквами было написано: «Голосуйте за Александра Белова». Они переглянулись. Видимо, вопрос был решён сам собой. Можно ли было назвать это знаком, сказать было сложно. Но факт принятия решения был очевиден всем. — Мальчики, у меня к вам есть одна просьба. – тихо проговорила Маша, становясь перед ними. — Я же говорю, она что-то темнит. – буркнул Витя. Маша прищурилась, глядя на мужа, игнорируя его выпад. Сейчас было не до этого. — Мы выходим на финишную прямую. – начала девушка. – Назад нам уже нельзя. Это. – она ткнула пальцем в чёрный экран телевизора, - открытая провокация. Это угроза. – Кос хмыкнул. – Но я прошу вас, я вам напоминаю, я здесь нахожусь на службе и моя прямая задача заключается в том, что я должна оказать любую помощь в предвыборной компании. – Пчёлкина вздохнула. – Это война. — Маш, может, уже расскажешь, что задумала? – не выдержал Пчёлкин, в очередной раз пытаясь узнать у жены хоть что-то. Он не скрывал, что его эта ситуация очень раздражала. Девушка отрицательно качнула головой. — Пообещайте мне, что, в независимости от развития событий, вы будете беспрекословно слушать меня. – Она снова взглянула на каждого по очереди. – Если я скажу бежать, вы побежите. Если скажу стрелять, вы будете стрелять, если скажу уходить без меня, вы… — Нет! – отрезал Витя, вскакивая на ноги и становясь перед женой. — Да. – твёрдо произнесла Маша, зеркально повторив его движение. – Я действую в рамках ваших интересов. Я работаю на вашу безопасность. И за вашу безопасность. — Ты обещала мне. – строго проговорил он. — Пчёл. – тихо вмешался Саша. Пчёлкин же прожигал её глазами, не обращая внимания на Белого. — Я обещала, и я держу своё слово. Но ты тоже мне обещал. – Витя дёрнул щекой. — Напомни, в каком ты звании? – сощурившись, спросил он. — Капитан, а что? – удивилась Маша. Пчёла поднялся со своего места, беря бутылку, которую Маша недавно забрала у него. — Слушаюсь, товарищ капитан! – Витя отдал честь и сделал большой глоток из бутылки, довольно ухмыляясь. Маша вспыхнула, но не стала продолжать этот диалог, молча выхода из кабинета. Когда она вернулась, в кабинете Белова уже орудовал Антон, изучая запись и продумывая возможные ходы и выходы. Он был один. Маша не стала ему мешать и пошла на поиски друзей. Дверь в кабинет Пчёлкина была чуть приоткрыта. Из-за двери слышались голоса. — Она что-то задумала. Она знает больше, чем говорит, но она не говорит ничего мне! – Пчёлкин был зол, это было явственно слышно по тону его голоса. — Пчёл, у неё не простая работа, ты же знаешь это. – ответил Космос. С каких пор Космос апеллирует в её пользу? — Я боюсь, что эта не простая работа её погубит. – он вздохнул. – Или всех нас. — Думаешь, она ведет двойную игру? – это был Саша. Маша знала, что Белов подозревает её, хотя и при этом старается доверять. Ведь у него просто нет выхода. Саша был далеко не глупец и он понимал, что если он не будет доверять и ей, то ФСБ его скрутит в бараний рог. А с ней у него была хоть какая-то иллюзорная надежда на то, что пресс ФСБ будет для него менее опасным. — Даже думать не хочу об этом! – отрезал Пчёлкин. – Но она постоянно работает ночами. Всё запирает в свой этот сейф, я его скоро взорву нахрен! – звук удара. Видимо Пчёлкин ударил кулаком о столешницу. Маша вздрогнула. — Нет, Машка скорее умрёт, чем навредит кому-то. Тем более тебе, Пчёл. – тихо проговорил Кос. — Она ни в чём всё равно не признается. Не пытать же её. – проговорил Саша. Они замолчали. Послышались шаги, приближающиеся к двери. Маша отпрянула на несколько шагов, прячась за углом, проскальзывая обратно в Сашин кабинет. Вскоре в кабинете показался его хозяин. Он мрачно взглянул на Пчёлкину, но ничего не сказал ей. Домой Маша и Витя ехали в тишине. Витя был зол на неё, это явственно осязалось, а Маша не хотела разжигать конфликт снова. Она просто вела машину, надеясь, что скоро, наконец, всё разрешится. В квартиру они тоже поднялись в тишине, в тишине провели весь вечер, будто бы сегодняшний разговор что-то между ними расколол. Витя смотрел футбол, а Маша сидела в кресле, читая книгу. Хотя чтением это было сложно назвать, она просто смотрела в страницы, обдумывая всё произошедшее сегодня. Она зашла уже слишком далеко, отступить она не могла. Сегодня, она вдруг подумала, что это расследование может расколоть их брак. Но риск был высок, она почему-то была уверена, что если отступит, то потеряет его.