III. Охота на ведьм

США, Нью-Йорк А будильник сработал безотказно. Вот только ни единая часть её тела не откликнулась на нудный будничный зов, даже чтобы просто его прекратить. Мышцы превратились в ноюще гудящий кисель, и, кажется, её знобило. По крайней мере, под тёплым одеялом было зябко и неуютно. Свернуться бы теснее, но любая мысль о движении откликалась в теле больным эхом. Хотя бы гудение будильника наконец умолкло, и теперь Виви расслышала достойную причину не подниматься на пробежку: шум ливня и далëкое, глухое рокотание грома. С чистой совестью она крепче зажмурила глаза… Разбудил её Ноэль. Когда девушка не спустилась к завтраку, старый вампир списал её сонливость на погоду, но к обеду всерьёз обеспокоился. Однако несколько лишних часов сна явно пошли ей на пользу. Виви поднялась (вообще это оказалось не так просто, как звучит) довольно бодрой. Сизые тучи, тяжело сопротивляющиеся ветру, безжалостно дырявили лучи полуденного солнца, освежëнные дождём деревья встрепенулись и расправили молодые листья… И встреча с «дядюшкой» казалась обрывком дурного сновидения, не более… Вот только книга, которую она в вынужденно немом отчаянии ночью смахнула с прикроватной тумбочки, утверждала обратное. Подобрав с пола безвинно пострадавшего По, Виви машинально пролистала страницы, возвращаясь мыслями к услышанному. Ошибка. А ведь это многое объясняло… Вибрацию входящего вызова она услышала не сразу. Звонил Адам, и уже не в первый раз, и даже не в пятый. И вероятность того, что, пропустив и этот вызов, она обнаружила бы Фоллов на пороге, судя по встревоженным лицам волков, была вполне реальной. Оборотни всего-навсего хотели договориться о встрече, ведь они собирались к Коре… И тут Виви как ледяной водой окатило. Как она забыла?.. Взглянув на часы, девушка поняла, что на душевные терзания времени не остаётся точно, потому что его и так едва-едва хватает на выполнение обещания, данного подруге. Несколькими фразами обозначив, где и когда, Виви завершила разговор. Стиснув зубы, сидя в полушпагате (зато после она должна была обрести близкую к нормальной способность двигаться), составила список необходимых продуктов. Затем умылась и, переодевшись в шорты и футболку, спустилась на кухню. Ноэль и обед ждали её там. Избегая проницательного взгляда вампира, Виви протолкнула в себя несколько ложек, запив остывшим кофе с витаминами. Тех, кто помог бы выскрести комками каменеющую дрянь под грудиной, на её континенте не было. А дедушка не при чëм. Не ему задавать пожирающие её вопросы. Оставалось кормить ненасытные пасти. И привыкать к тому, чтобы болело. И внутри болело тоже. Передав Ноэлю список, она вновь спряталась у себя. Позвонила Артуру, отослала выполненные задания, просмотрела несколько уроков. Вскоре прибыла доставка. Рецепт был опробован с десяток, а то и более раз, так что думать не требовалось: руки всё делали сами. Пока духовка трудилась над печеньем, Виви сочинила компромиссный образ (откровенно говоря, вообще ничего сочинять не хотелось, но, заявись Виви просто в футболке и джинсах, Кора непременно заподозрила бы неладное): светлые широкие брюки, белый топ на тонких бретелях и свитер с широким вырезом в сине-белую полоску удачно снимали с неё всякие подозрения, спокойно принимали удобные кеды и обещали защиту от вечерней майской прохлады. Небрежный пучок… И таймер духовки (и тут же звонок Артура) избавил от необходимости задумываться ещё и над макияжем. Учитывая настроение, с которым она готовила, печенье выглядело сносно (на самом деле, даже аппетитно), пробовать было некогда (да и что могло пойти не так?). Пересыпая печеньки в бумажный пакет, Виви вдруг остановилась. Вспомнила про тренировку. И взяла ещё один. В водители ей определили парня весьма немногословного (хотя, возможно, возраст парня был в разы больше того, на который он выглядел… да, ничего нового, вампир). Всё, что она услышала от него за время пути: — Томас Пэджет, мисс. И сейчас Виви это абсолютно устраивало. Тем более волки с лихвой возместили ей время, проведëнное в тишине, наперебой делясь новостями и приглашая на игру в пятницу и в лагерь на следующих выходных. Виви легко выслушивала, легко улыбалась, легко давала обещания, беззаботно заправив за ухо выбившуюся из хвостика светло-русую с рыжиной прядь и ещё больше растрепав коричные вихры, легко и привычно ощущая кончиками пальцев пышущий жар нечеловеческой кожи. Ввести в заблуждение Фоллов было легко. А вот Кора почти сразу обратила внимание на подозрительно ажитированную весëлость подруги:"Если бы британские учёные не утверждали, что маниакально-депрессивный психоз развивается не раньше двадцати пяти, я подумала бы, что это он и есть…» Конечно, Виви ответила, что просто жутко соскучилась и очень рада видеть всех, и Кору особенно, и вообще ведь скоро её выписка… Не факт, что Кора проглотила, но вопросов больше не задавала. Беседа плавно перетекла на дела околошкольные. Фоллы рассказали пару забавных эпизодов (в том числе и как застряли на дереве, помогая отцу с верëвочными джунглями). Виви даже удалось отвлечься. Однако всё хорошее имеет свойство заканчиваться. В их случае свойство явилось в белом халате и отправило Кору на вечерние процедуры. И Виви, простившись с волками, вдруг осознала, что, если Кора её раскусила, то Мартин уж точно, да и солнце устремилось к горизонту, спрятавшись за высотками. И о чëм она думала, соглашаясь на встречу? Вот только собираясь написать вампиру, что сегодня встретиться не выйдет, она натолкнулась на внезапно пришедшее:"Всё в силе, Ви?» — и поняла: теперь Мартин непременно примет её за слабачку. Потому ровно через двадцать четыре минуты дверь в цокольный этаж одного из офисных зданий в деловом центре Нью-Йорка мелодично прозвенев музыкой ветра (удивительно, как сувенир, беззаботно размещëнный прямо под вывеской школы над входом, ещё не сорвали), пропустила внутрь высокую, стройную девушку со спортивной сумкой на плече. Мартин, открывавший форточки узких, запылëнных окон, легко и бесшумно спрыгнул на пол, встречая её улыбкой. — Привет! Вот решил проветрить. Если некомфортно, прохладно… — Нет. Хорошо. Хорошо, что прохладно, — Виви старательно натянула дежурную улыбку (по правде говоря, никакой особой прохлады она не чувствовала, наоборот, воздуха было катастрофически мало). — Я переодеваться, — додавила она. Вопреки её опасениям, вампир ни о чëм не расспрашивал и держался на «безопасном» расстоянии, просто показывая упражнения. Темп их выполнения в этот раз был явно щадящим. И закончилась тренировка неожиданно скоро прозвучавшим: — На сегодня всё. Дыши… Наверное, впервые за этот вечер на него взглянули удивлённо распахнутые (и без того большие) серо-голубые глаза. — Но я могу… — Не сомневаюсь. Но не сегодня. Дыхательное упражнение, Ви… И кое-что ещё. — И что же это кое-что? — спросила она, завершая упражнение. Вместо ответа Мартин опустился на пол, скрестив ноги, и, указав прямо перед собой, пригласил её: — Садись. — Зачем? — Попробуем немного облегчить твои муки. Будем делать массаж. — Но… — во взгляде, до этого излучавшем любопытство, мелькнула настоящая паника. — Спокойно, — улыбнулся Мартин, не двигаясь с места, расслабленно положив руки на колени. — Наверняка ты прибегала к массажу после нашей неудачной тренировки и, возможно, не единожды. Потому что танцы? — Вот именно, — увереннее, ещё увереннее, спокойнее… — Я сама… — Техника, которую я покажу, должна принести больший эффект. — Мартин, я… — Я помню про все дела и личное пространство. Виви вспыхнула. — И вовсе даже… — Буду показывать на себе, ты повторяй. Начнём со ступней. Подтягиваешь к себе, так, чтобы было удобно. Смотри. Двумя руками. Большие пальцы кладёшь сюда. Чуть ниже. Медленно, с нажимом ведëшь… Вдруг он нахмурился, поджал губы. — Сейчас. Извини. Поднялся. Виви проводила его недоумëнным взглядом. Но ушёл Мартин недалеко. Из-под толстовки на скамье он вытащил телефон, взглянул на экран, и лицо его просветлело. Усмехнувшись, он запихнул телефон обратно под толстовку и вернулся к Виви, которая сидела, по-прежнему держа свою ногу, и выглядела сейчас (она была уверена) максимально глупо. — Если что-то серьёзное, ответь, — она наконец выпустила из рук так и не дождавшуюся чудодейственного массажа ступню, — я подожду. — Ассаль сообщение прислала. Позже перезвоню. Ничего серьёзного. С чего ты решила? — Твоя реакция… Так обычно ждут какого-то важного звонка… На лице его на мгновение проявилось выражение, обыкновенно совершенно ему несвойственное: то ли насмешливое, то ли горькое, то ли злое… — Мне всё ещё непривычно, что вообще звонят, Ви, — и заметив, как моментально изменился, потемнел её взгляд, вновь скрылся за улыбкой. — Не бери в голову. Продолжим? Они продолжили. Но его слова про звонки её не просто удивили. Как будто что-то щёлкнуло в сознании и осыпалось таким ворохом вопросов, что вытеснило её собственные. Как он жил эти годы? Вообще все годы? Чем? Кто был рядом? Был ли? Ведь в эти последние даже телефон молчал… Что она вообще о нём знает? И знает ли? А если ничего, то… — Ты где витаешь, Ви? Возвращайся. Знаю, утомилась. Осталось немного. После массажа стало действительно легче, и Мартин отпустил её переодеваться. Возвратившись в зал, вампира она не увидела, зато услышала его голос из приоткрытой двери тренерской. — Ассаль, я обещал отвезти Ви… Нет, я очень даже за, но попозже или в следующий раз… Да никуда я не прячусь, тем более от тебя. Ты точно меня слышишь?.. Ну вот, в кои-то веки, здравое предложение без психоаналитической составляющей. Значит, до завтра… Я не отшельник! Блеск… Нужно быть совсем идиоткой, чтобы не понять: она вновь становится помехой чьим-то планам… Ошибкой. Ассаль. Почему Виви не замечала очевидного? Невозможно было заподозрить в этих двоих большего, чем дружеские отношения. Но Ассаль всегда была близка Мартину. Это не Мие, не Виви, а именно ей он прислал то сообщение. Именно она боролась за то, чтобы брошенные Мартином школы продолжали работать. И сейчас… Ведь довольно поздно для дружеской встречи. Значит… Поделом, идиотка! Мечтательница! Дурочка!.. Виви, сжав лямку сумки так сильно, что та больно впилась в кожу, как бы между делом произнесла: — Я переоделась, Мартин. Спасибо за тренировку. Я тут подумала, что будет удобнее, если за мной приедут. — Во-первых, в каком месте удобнее? — вампир выглянул из тренерской. — Твой водитель давно уехал. Теперь ждать. Во-вторых, — он сделал шаг к ней, но остановился: Виви стояла к нему спиной, но её жгучую эмоцию разочарования и обиды он ощущал слишком явственно и пока не понимал причины, — я же обещал, что отвезу тебя. В-третьих, — кажется, оттуда ветер дует, — подслушивать нехорошо. Нервное хмыканье удержать не удалось: — Но крайне интересно… Ладно, не бери в голову, извини. — За что? — Не хочу мешать твоим планам, — голос её звучал ровно, но Мартин ощущал, и становилось жутко, а девушка не оборачивалась. — И вообще ничьим. С рождения. Быстрым шагом она направилась к двери. Вот только вампир был быстрее, потому у самого порога её бережно, но твëрдо остановили, положив руки на плечи, развернули. — В моих планах было отвезти тебя к дедушке, — Мартин говорил твёрдо и убедительно, не выпуская её из рук. — Если кто и собирался их нарушить, то уж точно не ты, — Виви не поднимала глаз, но знала, что он смотрит прямо на неё. — Обкатать новый байк Ассаль мы без проблем сможем и позже. Байк? Новый байк?! А она что себе напредставляла?.. — Вот потому и вредно подслушивать, — обида притупилась, ей на смену пришло смущение, и Мартин отпустил её плечи, отстраняясь, — поверь моему опыту. Услышишь не больше хвоста слона. — Нащупаешь. Хвост. Не услышишь. — В нашем случае услышишь. — Тогда… поехали? — Обязательно. Но чуть позже. А пока пойдём. — Куда? — Ну-у… Пластыря здесь хоть отбавляй: всё же дети занимаются. Кофе, правда, закончился. Но есть чай. В пакетиках, — вампир направился к тренерской. — Какие изыски… — пробурчала Виви в широкую спину. — В том, чтобы порой идти против устоев, есть особенная прелесть, — откликнулся он. — Мне ли не знать. — Ну вот. Будем надеяться, его спасёт хотя бы это. Мартин достал из шкафчика две кружки, коробку с заваркой и налил воду в чайник. Не оборачиваясь кивнул: — Выбирай, где нравится. И брось ты уже свою сумку! Это было ужасно глупо, вот так остаться, а прежде на эмоциях выдать… И остальное, стиснутое, задавленное (как бутылку с газировкой потрясли, открыли, а потом тут же завинтили крышку) грозило теперь прорваться следом. И в этом остальном бы сам чëрт голову сломил. Хотя очевидный плюс и здесь находился: Виви могла не опасаться, что Мартин её раскусит. Кто бы разобрался в ней, если и самой не получалось… Пока она устраивалась, чайник закипел. Мартин разлил воду по кружкам, бросил пакетики. — Долго не держи. Так, воду закрасит — и выбрасывай. У меня есть… — он снова полез в шкафчик, чем-то зашуршал. — Наверное… — послышался стук. — Нет, печенькам конец, похоже… — Точно же! Печеньки! — Виви аж подпрыгнула на стуле и снова схватилась за только что оставленную сумку. — Я… Вот, — она передала вампиру пакет. — Чуть не увезла обратно. Мартин развернул пакет, довольно зажмурился, глубоко вдохнул вкусный творожно-ванильный аромат. — Помнишь. Спасибо. — Брось, Мартин, такие мелочи… — Очень важные не мелочи, — возразил вампир. — Но есть ещё важное. То, о чём ты сказала, когда собиралась уходить. Почему? — Ну чего ты к словам цепляешься? — Виви зажала в ладонях горячую кружку. — Потому что они не твои. Ты не можешь так думать. — Тебе-то видней, конечно. — Не злись, Ви. Не можешь. Я ведь тебя знаю. — Знал. Ты ведь многое знал, Мартин. Ты был знаком с родителями до моего появления на свет. — Незадолго. — Пусть. Так почему ты не сказал мне? Кто на самом деле мой отец? Даже ты врал. — Как давно ты узнала? — живые черты лица Мартина как-то сразу застыли, заострились. — Незадолго, — она крепче, чтобы обжечь, прижимала подушечки пальцев к кружке. — Я не считал себя вправе. И был уверен, что Мия или Виктор всё тебе объяснят, когда посчитают, что ты готова. — А к этому можно быть готовой? — Я так понимаю, узнала ты не от них. — Нет. В случайном разговоре случайно всплыло. Я умею соотносить факты. Они, и на том спасибо, хотя бы не отпирались. Наверное, поняли, что бессмысленно. — Приняла сложно. — Я в процессе. — Процесс у тебя какой-то неправильный. — Разве? — Тише, Виви, спрячь колючки. Я не учить тебя собираюсь. Понять хочу. Твои родители каким-то образом дали тебе основание думать, что ты мешаешь их планам? — Слушай, — она отодвинула кружку, привстала и вновь села на стул, нервно поправив съехавший с плеча ворот свитера, — уже поздно. Дедушка меня ждёт. — Ви… Я же вижу, чувствую, что тебе плохо. Поговори со мной. — Я не хочу говорить об этом. Извини, Мартин. Это моё. — А я не хочу, чтобы ты додумывала то, чего нет. Я не хочу, чтобы тебе было плохо. — Додумывала? Ведь очевидно же, моё рождение никак не входило в их планы, и без меня было бы проще, легче всем. Я ошибка, Мартин, ошибка, которой быть не должно… Она отвернулась, пряча слëзы. Мартин в несколько шагов преодолел расстояние, их разделяющее, присел перед ней на корточки. — Проще не значит счастливее. Возможно, рождение ребёнка в их планы и не входило, Ви. Но и на возвращение с того света твоего отца Мия едва ли строила планы. Твои родители очень ждали твоего появления. Я знаю. — Ты знаешь… А если другой знает тоже, но другое? — Кто? — Неважно. — Нет. Как раз это важно. Он знает тебя? — Не сказала бы. Знает родителей. Отца точно. — Тогда у него в руках лишь хвост слона. Не следует идти за ним. Не следует думать, что было бы без тебя. Потому что… мне точно бы тебя не хватало. — Как? — она улыбнулась сквозь слëзы. — Ведь меня бы не было. — Тоска по несбыточному — самая отвратительная, Ви, — он наконец поймал её взгляд. — Самая изводящая… — Мартин… — всхлипнула она. И вампир поднялся, беря её сжатые кулачки в свои руки, поднимая, осторожно прижимая к своей груди. — Ты есть. Иначе и быть не может, слышишь? — Ты тоже, — прошептала она, не понимая толком, как вдруг оказалась настолько близко. — Не исчезай больше. Пожалуйста. Ты даже не представляешь… — Прости меня, Ви, — лет, проведëнных вдали, в чужой стране, с чужими, когда здесь оставалась она, так отчаянно в нём нуждающаяся, было, конечно, не вернуть. — Я, и правда, не представлял. Но теперь, — он будет рядом, и всё… — будет по-другому. Всё будет. Наверное, они простояли так долго. Потому что чай давно остыл. И позвонил Ноэль. А после — Виктор. Но Виви уже спала, завернувшись в его куртку, которую чуть не забыла снова ему отдать, крепко и глубоко, рядом с ним на пассажирском сидении, и Мартин, порой бросающий на неё короткие взгляды, то узнавая её совсем прежней, то вдруг видя совершенно иной (которую только предстояло узнать), старался вести машину плавнее. А когда вернулся, зал, ожидаемо пустой и тëмный, встретил его непривычно тëплым, домашним запахом. На столе в тренерской стоял маленький бумажный пакет. Вот только печенье оказалось совершенно несъедобным: соли Виви явно не пожалела (на самом деле, просто перепутала её с сахаром). Однако и это (Мартин усмехнулся, запивая солëную горечь остывшей пародией на чай) ощущалось правильным. Как и весь сегодняшний вечер.