21:54
Грегори догадывался, что его похитительница — женщина совершенно поехавшая. Но одно дело думать, и совсем другое — видеть ее сумасшествие своими глазами. Визгливый смех разносился эхом по мастерской и резал барабанные перепонки. Раньше ему казалось, что хохот несет с собой радость и веселье; но в голосе женщины было все, кроме этого. Страх, презрение, ненависть, печаль, ярость — ее эмоции менялись каждую секунду. Мальчик не рискнул высовываться из-под стола, но видел чужой силуэт. Женщина то сидела, обхватив ноги, то вскакивала, кружилась по комнате, опять падала на колени. Она стонала и выла, схватившись за голову, хрипела, задыхаясь, кашляла и снова захлебывалась бесконтрольным смехом. Какофонию звуков дополняли сдавленные рыдания и грохот падающих с полок инструментов. Кажется, теперь он знает, как по-настоящему выглядит безумие. Грегори бы не удивился, если женщина начала бы швыряться всем, что под руку попадется. Он видел подобное, и не раз: громкие, истеричные взрослые нередко попадались ему в общественных домах и патронатных семьях. Бегать и уклоняться от летящих в его сторону предметов — дело привычное и почти нормальное. Даже сейчас, на свободе, приходилось юлить и прятаться, чтобы лишний раз не получить по голове бутылкой или камнем. Взрослые не любили его, и мальчик отвечал им тем же. Только вот женщина ничего не трогала и не кидала. Вещи в мастерской летали сами по себе, и вот это никак нормальным не назовешь. Мальчик невольно вздрогнул, когда лежащая на столе сумка упала перед ним. Он заполз подальше, втиснувшись в узкий уголок между стенкой и выдвижными ящиками. Наверное, и этому не стоит удивляться. Одного призрака он видел. Его загадочный друг спрятался вместе с ним, как только услышал шаги крольчихи; растекся, слился с тенью в углу, и если бы Грегори не знал этого, то ни за что бы не разглядел там ничего необычного. Хотя в душе стало неуютно: что же такого пережил мальчик, что страх перед убийцей не оставил его и после смерти? …наверное, лучше ему и не знать. Истерика длилась мучительно долго, и у беглеца затекли ноги. Он невольно задергался, пытаясь устроиться поудобней, но тут же застыл, прижал к себе колени. Высокая фигура склонилась рядом, быстро запихала в сумку рассыпанные вещи. Из-под тяжелой маски еще доносились всхлипы. Женщина закинула сумку на стол, оперлась на него. Послышался шорох, щелчок зажигалки и глубокий вздох. Грегори попытался разглядеть хоть что-то в узкую щелку между стеной и мебелью, но увы. Если бы он выглянул сейчас, то смог увидеть настоящее лицо убийцы… но это будет последнее, что он увидит в жизни. И мальчик не рискнул. Быстро перекурив, она снова закинула маску, спрятала сумку в шкафчик для одежды и заперла, вышла в коридор. Грегори с облегчением выдохнул, но тут же вскрикнул — секунду тишины разбил резкий удар по металлу, к счастью, заглушивший звук его голоса. — Заткнись! Бесишь. Иди в свою каморку и запрись там, пока не позову. — Прорычала маньячка, но Грегори не видел, кому. — Выйдешь — убью. Мне хватает проблем на сегодня. С этим зловещим предупреждением она, наконец, развернулась и ушла. Мальчик осторожно высунулся из укрытия и посмотрел ей вслед. Силуэт исчез, но тень все скользила по стене, неохотно опускаясь, и резко обернулась. Его встретили чужие обесцвеченные глаза. Грегори снова забрался под стол. Нет уж, спасибо. Сжавшись в комочек, он испуганно задумался. Этот дух не был похож на ребенка. То есть, маньячка убивала и взрослых? Сколько же людей погибло здесь? …сколько из них все еще здесь? Обратно он выбрался, когда точно убедился, что женщина ушла и возвращаться не собирается. Его призрачный спутник протянулся вперед и снова вытянулся рядом, все такой же расплывчатый и почти ненастоящий. Грегори потрусил следом. Перед ним выросла двухстворчатая металлическая дверь бункера для сломанных роботов. Тень мальчика кивнула в ее сторону, ловко нырнула вниз и исчезла в тонкой прорехе между створкой и полом. Тяжело вздохнув, Грегори неуверенно постучал. Ответа не последовало. Так значит, он был прав. Не он один застрял в кроличьей норе. Обхватив двумя руками тяжелый засов, мальчик осторожно сдвинул его с места. Медленно, останавливаясь, чтобы не вызывать лишнего шума, открыл дверь и шагнул внутрь. Внутри… выглядело совершенно не так, как он предполагал. Бункер для хранения роботов, который служил и темницей для одинокого пленника, походил скорее на художественную галерею. При условии, что местный художник постепенно сходил с ума. Практически каждый кусочек пола и стен был скрыт или заклеен рисунками разной степени качества. Обрывки бумаги с пятнами краски, альбомные картинки в стиле детской мазни, разноцветные стикеры с неразборчивыми каракулями ручкой. Одни были обычными, вроде изображений солнца, неба и цветов; другие — пугающими, вроде черных фигур без лиц, с растянутыми конечностями. На некоторых и вовсе не было ничего, кроме цифр — длинных, тянущихся вдоль стен рядов одних и тех же чисел, единиц и нулей. 01001001 00100000 01000001 01001101 00100000 01001110 01001111 01010100 00100000 01001101 01000101 …двоичный код. Шифр, секретное послание или крик о помощи? Но он не робот, чтобы знать. Были здесь и скульптуры. Уже знакомые роботы-рабочие стояли в разных позах, словно актеры, застывшие на сцене. С разрисованными лицами, в костюмах из обрывков цветной бумаги, они изображали сцены обычной жизни, вроде семьи за столом или пары на свидании. Выглядели почти что мило… если не знать, что это отчаянная попытка запертого человека сохранить рассудок. Освещением для «галереи» служили неуклюжие, явно рукодельные свечи. От кривых и высоких до маленьких огарков, они располагались в углах комнаты, не занятых бумагой. Большинство не горело, лишь малая часть осталась, заполняя комнату неровным, дрожащим светом. Среди рисунков Грегори нашел разбросанные художественные принадлежности — карандаши, маркеры, краски, бумагу, нитки и воск. Ничего из того, что можно использовать как оружие. И ни следа местного обитателя. Причина нашлась в глубине зала — техническая дверь, за которой раздавался знакомый слабый плач. Неуверенно, мальчик приблизился и остановился. Не рискнув открыть, постучал. Рыдания сменились испуганным вскриком. — Н-не бойся, это не она. Она нас не слышит. Можно мне войти? Он потянул за ручку двери, но та не поддалась, наверное, заперто с той стороны. За ней молчали, только всхлипывали и слушали. — Мы можем сбежать вместе! Я знаю, тебе страшно, но это нормально. Мне тоже… очень страшно. Когда и на этот раз не ответили, мальчик оставил попытки. Он бы не поступил так, но понимал неизвестного пленника. Если жестокая убийца оставляет тебе жизнь, ты не будешь так просто рисковать. Даже ради призрачного шанса на побег. Вместо этого он опустился рядом и продолжил: — Л-ладно, если ты не хочешь… Меня Грегори зовут. Я смог убежать от нее, но… выход наверх закрыт, и для него нужен особый пропуск. Ты знаешь, как его достать? Тогда я смог бы выбраться и привести помощь! Пожалуйста… Молчание. — Или, может, есть другой выход? Какой угодно? Нет ответа. — М-может… может, ты чем-нибудь можешь помочь? Чем угодно? — он практически умолял. — Прошу тебя, я не знаю, что делать. Пожалуйста, она убьет меня, о-она… В горле поднялся комок слез, и мальчик сглотнул его, прикусил язык. Это был его последний шанс. Он ведь даже поверил, что сможет спастись. Может, маленький призрак просто хотел поиздеваться над ним? Или показать, что печальная судьба настигнет его и после смерти? Краем уха он услышал шорох одежды, тихие шаги. Быстро вытер влажные глаза и прислонился к створке. За ней действительно шуршали, метались туда-сюда, раскидывая вещи. Грегори не мог видеть, что происходит, но внимательно, с волнением, ждал. Вскоре из-под двери высунулось что-то маленькое, с налепленным сверху офисным стикером. Мальчик неуверенно поднял предмет и повертел в руках. Это был… магнит? И правда, обычный магнит в форме мультяшной медвежьей морды — таких полно в сувенирных магазинах наверху. На бумажке ручкой была в спешке нарисованная схема, изображавшая дверь и картридер, на который и следовало налепить находку, после чего снова использовать пропуск. Если подумать, идея выглядела сомнительно… но Грегори знал, что магниты действительно могли портить некоторую электронику. Так может?... — Спасибо, — выдохнул он с облегчением. — Спасибо, спасибо, спасибо! Боже, хоть бы это сработало. Он поднялся, крепко сжимая в руках подарок, и снова повернулся к двери. Человек за ней все так же молчал, но Грегори знал, что он слушает. И, собрав в кулак всю свою решимость, сказал: — Я обещаю, что отплачу тебе. Я выберусь отсюда, приведу помощь и вытащу тебя отсюда, обещаю… Нет, я клянусь, что обязательно тебя вытащу! — он слабо ударил по двери. — Ты только продержись еще немного, ладно? Слова должны были приободрить пленника, но вместо этого Грегори снова услышал всхлип. Может, этот человек и не верил, что кто-то из них спасется. По правде говоря, и сам мальчик не сильно в это верил, но внутренний гнев и данная клятва поддерживали в нем стремление идти вперед. Ведь пленник все же помог ему. А теперь предстояло убедить своего помощника в том, что еще не все потеряно. С новообретенной смелостью он вышел из бункера, вернул на место засов и направился в знакомый лабиринт коридоров. …единственная преграда на пути к свободе стояла на месте, нисколько не изменившись за это время. На его пропуск реагировала тем же возмущенным попискиванием. Вздохнув и помолившись про себя, мальчик вытащил магнит и прилепил его на картридер. Никакой реакции это не вызвало, и он снова использовал ключ-карту. Томительное ожидание, непонятное ворчание механизма, помигивающая красная лампочка — и наконец, зеленый свет, слабый писк и щелчок открывшегося замка. Грегори готов был плясать от радости. Тяжелые стальные створки легко разъехались, стоило ему навалиться на одну из них. Сломанный замок продолжал пищать, снова и снова сообщая, что он открыт. Ох, нехорошо, подумал мальчик, бросаясь вверх по служебной лестнице. Нужно спешить, пока есть шанс. Громкий звук мог привлечь ненужное внимание. И привлек. Вскоре позади зашумели знакомые шаги. Но у мальчика была фора в несколько минут, и беглецу хватило времени, чтобы вломиться в «Запчасти и Обслуживание». Напичканный электроникой открытый зал с высоким потолком казался светом в конце туннеля. Запыхавшийся мальчишка вцепился в первого же робота и отчаянно потянул его к себе, крича о помощи. Механик, недоуменно зажужжав, развернулся, просканировал его светящимися глазами и забубнил: — Рабочий профиль не найден. Присутствие неавторизованного персонала в этой зоне запрещено. Пожалуйста, покиньте помещение или дождитесь квалифицированного сотрудника для оказания помощи. — Так где этот сотрудник?! Позови его! — мальчик в панике оглядывался, но робот оставался безучастным. — Пожалуйста, оставайтесь на месте. Ваша заявка передана на рассмотрение… Оставив попытки, Грегори бросился вперед. Мимо катились роботы — грузчики, механики, уборщики, — и ни одного живого человека рядом. Он, конечно, знал, что большинство сотрудников Пиццаплекса — машины, но почти не замечал этого: центр всегда был битком набит людьми. Но здесь, вдалеке от толпы посетителей, перевес в сторону дешевой машинной силы сыграл с ним злую шутку. И где эти чертовы взрослые, когда они так нужны?! Мальчишка едва успел спрятаться за ближайшим углом, когда в зал ворвалась его преследовательница. На минуту она остановилась, припала на колено, тяжело хватая воздух. Грегори почти чувствовал спиной ее пронзительный взгляд, выискивающий его среди толпы бездушных андроидов. Затем твердо шагнула вперед, внимательно осматриваясь. Рабочие не обращали на нее ни малейшего внимания. Комок страха поднялся в горле, мешая дышать. Еще одна неприятная особенность местного убранства — в нем практически нет мест для укрытия. И, если ряд тяжелых стальных дверей магическим образом не откроется прямо сейчас, то он в ловушке. Улучив момент, когда женщина повернется к нему спиной, Грегори на цыпочках проскочил вперед, петляя между технических столов. Юркнул в единственную открытую сейчас дверь, надеясь найти выход. И просчитался — здесь был тупик. Цилиндрическая комната, отделанная стальными пластинами, напоминала кабинет безумного доктора из фильмов ужасов. Столы с инструментами, ряды компьютеров, широкое, похожее на медицинское, кресло, над которым висел жуткий паукообразный аппарат. Он вертелся и жужжал, перебирая лапами своего единственного пациента. Не узнать его было сложно — эта морда была расклеена на каждой поверхности торгового центра. Ведущий солист и главная звезда, Фредди Фазбер, неподвижно лежал и ждал, пока такие же машины готовят его к очередному выступлению. Хриплое, запыхавшееся дыхание напомнило, что надо торопиться. В панике мальчик искал, куда бы спрятаться, в голову пришла абсолютно безумная мысль. Страх переборол здравомыслие, и Грегори забрался туда, куда бы при других обстоятельствах даже не приблизился бы, — в раскрытый люк на брюхе лежащего робота. Для своих двенадцати мальчик был довольно маленьким и невысоким, а потому без проблем поместился внутри, потянул на себя крышку. Она автоматически закрылась со слабым щелчком. Было ли это хорошей идеей? Определенно нет, он почти уверен, что пожалеет об этом. Но выбор между возможной травмой и неизбежной смертью очевиден. Поэтому, свернувшись в позе эмбриона, Грегори затаил дыхание и напряженно ждал. В узкую щелку между панелями проникали свет и звук, вскоре рядом застучали тяжелые шаги. Убийца все еще не могла отдышаться и сипела, когда проходила мимо. Окинув взглядом неподвижного робота, она раздраженно выругалась и быстрым шагом вынеслась из мастерской. Не расслабляясь, мальчишка вслушивался и ждал. Тянулись минуты, у него затекла спина, но единственным звуком оставалось жужжание работающей машины. Наконец, липкий страх в животе стал отступать, пришли неудобство и раздражение. Внутри робота было тесновато и не очень-то удобно: стальные стенки давили с двух сторон, а руки то и дело натыкались на висящие провода. Прождав еще немного для верности, мальчик перевернулся и надавил на крышку, чтобы вылезти, но та не поддалась. Фыркнув, он навалился на нее всем телом, потом попытался выбить ногами. Толстый металл скрипел, однако не сдвинулся. …он знал, что пожалеет о своем решении, но не думал, что так скоро. Ворочаясь в закрытом пространстве, Грегори пытался открыть люк снова и снова, но быстро сдался. Ему не выломать автоматическую защелку, только зря расцарапал и так порезанные руки. Вместо бесплодной борьбы он устроился поудобнее, обхватил колени и закрыл глаза. Кто-нибудь ведь откроет этот люк рано или поздно, за местной звездой наверняка ухаживают механики. А ему сейчас стоило поберечь силы. Самое главное — здесь безопасно, а спать приходилось в местах и похуже. И, почти незаметно, уставший, загнанный в угол мальчишка беспокойно уснул.***
Кажется, в этот вечер пошло к чертям все, что могло. Она точно знала, что мальчишка не сбежит. Что помощи искать ему негде. Что она заперла эту гребанную дверь! И ошиблась по всем пунктам сразу. Когда до ушей донеслось попискивание открытого замка, Ванни не сразу поняла, что случилось. Потому что не мог же этот крысеныш выбраться в помещения техобслуживания. Не прошел же он через стену! Тем сильнее был удар, когда она увидела, что замок сломан, дверь стоит нараспашку, а ее беспомощная жертва на полпути к рабочему персоналу Пиццаплекса. Как он это сделал, одному богу известно. Правда, сейчас шутки про божественное вмешательство уже не казались шутками. На этом неудачи не закончились. Когда Ванни стремглав внеслась в «Запчасти и Обслуживание», чертов мальчишка просто исчез! Она слышала его шаги, она неслась по пятам, она обыскала каждый незапертый уголок помещения — и ничего. Ни следа, ни единой зацепки. Ярость, пожиравшая ее сначала, сменилась горячей паникой. Она влетела в свой офис, быстро спрятала маску и долго, тщательно перебирала материалы с камер наблюдения по всему центру. И тут ничего. Мальчишка как сквозь землю провалился. Но, куда бы там он не провалился, рано или поздно он должен был выйти на свет. И хорошо, если где-нибудь среди местных сотрудников! Здесь она легко все уладит. Маньяк в торговом центре? Какая чушь! Но если он доберется до полицейского участка, ей конец. Ее жизни, ее делу, ее прекрасному убежищу, всему, что она создавала три года, придет конец. Пройдет от силы час, и это место наводнят копы, соцсотрудники, репортеры и начальство. Всего один-единственный провал разрушит все. Теперь ей действительно стало страшно. Теперь у нее появился главный враг всех серийных убийц — живой свидетель. — Возьми себя в руки, дура, — прошипела она сама себе. — Еще не все потеряно. Пора примерить другую маску, и Ванни снова переоделась в рабочую форму. Сейчас главное — не дать мальчишке выйти из здания. Как хорошо, что ловить нарушителей — ее основная работа. Подозрений будет меньше, если поднять шум первой; поэтому девушка оповестила тех немногих, кто оставался на своих рабочих местах, о потерянном мальчике, зашедшем куда-то за кулисы. В правдивости ее истории никто не смел сомневаться. Собравшаяся в атриуме толпа уже расходилась после последнего, весьма разочаровывающего шоу. Здание решили закрыть на час раньше из-за того, что сам Фредди, мать его, Фазбер, решил завалиться в обморок прямо на сцене. Она уже предчувствовала поток посетительских жалоб, который наберется в ее почте через пару часов. Но сейчас Ванни сидела в сторожке охраны, с особой придирчивостью проверяя каждого, кто выходил из комплекса. Если крошка стукач не сбежит сейчас, она дождется начала смены и активирует протоколы безопасности, изолировав все здание от внешнего мира. Тогда-то ему точно не спастись. Что бы ни случилось, она заставит этого маленького говнюка замолчать.