Научи меня быть твоим другом

Красные огни глаз будто потускнели, в то время когда белые светились ярко и чётко. Почти в агонии. Хватка на русалке ослабла. Рэд судорожно заёрзал. Санс ударил его? Да, чёрт подери, это было так, он сделал это, он позволил себе ударить могущественное существо, подводного дьявола - в чистом его виде. И меньший не о чём не жалел, этот осьминог видимо забыл границы, забыл свои габариты и превосходство буквально во всём. То с какой лёгкостью он мог бы сломать сейчас русалку, что на него нашло? Почему он ведёт себя так? Санс не мог не о чём думать, он не хотел видеть истину в этом осьминоге, не хотел смотреть правде в глаза, после все что он сделал для меньшего. Для чего тогда всё это было? Ухаживания, комплементы, прикосновения, забота и переживания? Рэд был мером, этого нельзя было забывать. И Санс забыл. Но ведь этого не должно было случиться только по этой причине? Он знал этого здоровяка, точно знал, был уверен в этом. Рэд: Звёзды, Санс, - чувство жара рядом с русалкой росло, это было горячо и это заставляло чувствовать его жадным по отношению к меньшему. - что я сделал? - он всё хорошо помнил и что страшно, так это то что ему нравилось. Он был умилён русалкой в тот момент, очарован. Рэд хорошо знал что делает, но не мог это остановиться. Запах сводил его с ума на протяжении нескольких дней потихоньку опьяняя, но действие его было сильным, головокружительным. Он мог бы бороться с этим, но в этот момент Санс обидел его, по-настоящему задел. Мер был расстроен, тогда всё пошло не так. Будь в здравом рассудке, он бы не позволил этому случиться. - Покажи руку. - русалка отвела взгляд протягивая и показывая ушиб на запястье. Рэд легонько дотронулся до отметины, почти невесомо. Реакции не последовала, тогда он обхватил тонкую кость не сильно сжимая между большим и указательным пальцем. Особой раздражимости нет, лишь приглушенное "ай", после не скольких таких манипуляций в разных частях ушиба, его плечи заметно расслабились. - Нет перелома или трещин. Синяк, он не должен сильно беспокоить, через некоторое время боль утихнет. - мер выдохнул перед тем как продолжить. - Санс, как ты.. Чувствуешь себя? - неудивительно что русалка охолодела к нему. Никто и никогда не смел так с ним обращаться. Причинение боли, это худшее и самое низшее что он мог представить о Рэде, и русалка никогда не думала что оно так и будет. Он не станет плакать по ночам от этого, но это определённо пошатнуло доверие. Санс не должен был забывать кем являлся Рэд, он не жалеет о встречи с ним, меньший винил себя, мер ослабил его инстинкты, чувство самосохранения и боязни когда этот осьминог рядом. Это было страшно. Санс перестал опасаться всего, если был рядом с Рэдом, в частности его самого. Этот конфликт вернул его в реальность. Санс: Не плохо. - даже не смотря на это, Рэд не должен был так поступать. Этому нет оправданий, нет прощения, его действия напугали и причинили вред. Всё что он сделал для Санса, не идёт даже на ровне с тем что случилось, с тем чему он позволил случиться. Между ними было напряжение. - Я вернусь домой сегодня. - душа Рэда бухнула о рёбра. - Я обещал Папсу что приду после того как Азгор остынет. - он издал нервный смешок. Рэд: Но ночи ещё не было, всё ещё продолжение того же дня. - Санс потерял счёт времени, ему казалось что он проспал всю ночь, когда был в отключке. Санс: Ах.. Ну тогда.. - между ними было натяжное трение, казалось что они совершенно чужие и незнакомые. Рэд: Мы могли бы сходить к кораблю. Посетить его снова? - это было возможностью Рэда вновь восстановить между ними здоровые отношения. Как друзья. Просто друзья. Напоминал он себе. Санс: Да. Звучит здорово. - он натянул улыбку. Как же это было странно. Совместный поход был тихим, спокойным. Отстранённым. Когда судно начало появляться на горизонте, Рэд пытался заговорить с Сансом, разбавляя атмосферу. Но его ответы были краткими, прямыми будто он заставлял себя. С их прошлого прибытия ничего не изменилось. Всё так же погнутые, сломанные, выбитые проходы. Он выглядел хило, уныло, так же как и Санс. Рэд сломал их двоих. Мер старался не показывать слишком сильное беспокойство в тех случаях, когда его резкие движения заставляли меньшего шарахаться и вздрагивать. Это огорчало его, но что он мог сделать. Его душа разрывалась и болела. Это было невыносимо. Его потребности, нет уже привычка в прикосновениях, объятиях или просто разговорах во время их отдыха или в безмолвных, ленивых моментов, особенно тёплыми между ними. Об этом можно было забыть, каждый раз когда Рэд пытался хотя бы просто, легко докоснуться до него, сопровождалось ворчанием и ещё большим отстранением. Хотел ли он вообще этого? Может быть. Стены корабля теснили их, узкие проходы скрипели от больших крепких рук, мер раздражающе смотрит на них, прежде чем ухватиться за ржавую сталь и бесщадным движением раздвинуть корпус. С лёгкой скрипотой он подался. Меньший перестал обращать на это внимание продолжая свой путь. По мере приближения к сердцевине корабля на пути начали попадаться всё больше пёстрых рыб, что нашли укрытие в этом судне. Войдя на палубу Санс поспешил прилечь на небольшой холмик песка, что он благополучно сделал. Рэд, который всё время шоркал за ним собирал водоросли по пути, лишь для того что бы после предложить меньшему лечь на них. В чём тот не отказал, позволив меру расстелись их по той части где русалка собиралась прилечь. На вид выглядело удобно и мягко, точно так же как и при использовании. Да, так определённо было лучше, на много чем холодный песок, солнца свет, на которого никогда не падал. Санс развалился на водорослях, что принёс ему Рэд. Безмятежные минуты вновь вернулись к нему, когда его глаза закрылись и он задремал. Это бальзамом легло на мера. Он пошатался около получаса в судне, развлекая себя, терпеливо дожидаясь момента когда сможет прикоснуться к нему. Санс выглядел замершим, с учётом что солнца уже нет, луна и звезды освещали поверхность. Рэд позвал русалку, тщательно наблюдая за реакцией. Потом еще и еще раз. Убедившись в том, что меньший не проснётся он начал двигаться в его сторону. Чувствуя как внутри теплеет, словно от детской шалости. Он замурлыкал, когда расстояние сократилось во много раз, щупальце легло на остывшую плоть. Запах исходящий от тела Санса разрушал его терпение и аккуратность. Он сделал глубокий вдох наполненный специфическим, сладковатым ароматом, смешанный с чем-то пряным и морским. Рэд был в восторге, это начало опьянять, чем больше он думал об этом, тем сильнее был эффект. Приятное, тёплое жжение в районе живота было будто закуской, а сам Санс - главным блюдом. Его костлявые руки щёлкнули, когда он сжал их в кулак. Чувство нетерпения ломали его, жадность пламенем разгоралась в душе. Решив, что им пора домой, он поднял меньшего, обиваясь во круг тела. Подхватывая и прижимая к себе. Он вполне сможет насладиться запахом тела сейчас. Покалывания обрели смысл в нижней части его живота. Он обнажил клыки, прислоняясь к макушке русалки, рот его открылся, и красный змей вырвался на свободу, оставляя слюнявые следы на щеках и скулах скелета. Тщательно вылизывая и мурча, замотанное тело тормоша. Щупальца обвивали и скользили по телу, в то время когда руки неспешно ласкали шейку, перебирая фалангами пальцев изгибы и сжимая, щупая ключицы, прижимая спящего скелета. Его глубокое мурчание исходящее из глубин сравнивалось с редким рычание, а взгляд обожательски гулял по лицу и телу меньшего. Мер сел, упираясь о стену корабля, одно из щупалец потянулось к руке, открывая ладонь тем самым заставив обхватить себя. Ширина которой была слишком большой что бы попытаться взять полностью. Остальные продолжали бесстыдно бродить по телу, скользя и потирая некоторые места. Он не мог заставить себя остановиться, не мог противостоять манящему запаху, был слаб в удержании себя от этого, хотел быть слабым. Его действие не причиняли вреда, так почему он должен останавливаться. Пробуждение от многочисленных прикосновений, которых было слишком много и каждое из них хотело обратить на себя внимание, было ожидаемо, возможно Рэд хотел что бы Санс проснулся. Секунды замешательства, непонимания и смущения, которые росли с осознанием происходящего. Но мер всегда касался его, так в чём проблема? Меньший никогда не был против, но сейчас он чувствовал себя так, словно его зажали в ловушку без права выбора, особенно когда его движения были очень сильно ограничены. Санс инстинктивно сжал щупальце, что было в его руке. Он точно не ожидал проснуться от множества гуляющих на себе тентаклей, будучи завёрнут в них. А мер, которого кажется ничего не смущало уже прожёг отверстие своим дыханием, как казалось скелету. Русалка вздрогнула всем тело, когда чужая рука цеплялась и водили по ключице, играя с позвонками. Санс: Рэд, прекрати, что нхах! Ч-что ты делаешь? - меньший не удержал чувственный, резкий вздох на половине предложения, который перешёл в приглушенный стон. Рэд: Как ты себя чувствуешь? - Санс не видел, но знал и даже более чувствовал улыбку на чужом лице, ехидный тон голоса так и кричал о любви, и похоти. Санс: Было бы лучше, если бы ты остановился. - жалостливый писк был резко прерван, когда внезапное, мокрое прикосновение выбило его из колеи. Шершавый язык любезно прошёлся вдоль теменной кости. Рэд: Ты ведь никогда не был против. - обнюхиваний становилось больше, Рэд не давал даже попыток сопротивления. Санс: Я просто не хочу объятий, отпусти, ладно? - меньший жмурился каждый раз когда мер поворачивал на себя голову, обхватывая её руками и заставляя смотреть на себя. Рэд: Разве это плохо? - он сжал щёки меньшего, зафиксировав положение. Санс: Нет, постой! - не ответив на вопрос, Санс скривился без желания контактировать с тем что ползает по его лицу. Мер тщательно вылизывал скулы, лоб, нос всё то что он хотел опробовать. Санс: Ты не можешь так просто брать и делать это! - Рэд облизал в опасной близости с губами Санса, чуть ли не задевая уголок рта. Рэд: Тогда тебе следует перестать дуться на меня. - шутливо сказал он, на миг остановившись, и в ту же секунду русалка почувствовала горячее прикосновение к плоти. Рэд сжал мягкий животик, балуясь и играясь с ним, перебирая пальцами по выпуклой, синей магии. Санс: Может быть, если ты сначала попросишь прощение. - его тон стал более снисходителен и игрив. Редкие смешки украдкой вырывались каждый раз, когда мер задевал чувствительную плоть, почти щекоча её. Наблюдение за тем как русалочка заметно стала веселее, изменяясь в поведение и отношении к осьминогу, приводило его в восторг. Мер чувствовал больше уверенности и безнаказанности в своих действиях. Рэд: Что ж, - ему не хватало этой невинной шалости, тепла и внимания от Санса, - сможете ли Вы простить меня? - и он получил всё что хотел. - О, милая, сможете ли Вы позволить искупить свои грехи и дать мне шанс? - но этого было мало. До жадности, до безумия мало. - Вашему подённому осьминогу будет ли прощение? - Ему всегда будет не хватать Санса. Русалка весело засмеялась с игры Рэда, явно не ожидая такой импровизации, это было до глупости смешно и мило. Румянец засеял на его щеках, это было неловко, в хорошем его смысле. Чувство тепла быстро охватывало мера, не зная что с собой делать, куда деть и куда смотреть, он терялся в своих чувствах, разрываясь между нельзя и сделай это. Резким движением он развернул маленькую русалку, прижав его к песку и нависая над ним. Вздрагивающий от смеха скелет только и успел охнуть от неожиданности перед тем как замолчать. Осьминог, который находился над ним жадно сжимал его в щупальцах, пожирая любящим, всепоглощающим взглядом. На миг в корабле заселилась тишина. Будто всё живое остановилось. Массово вымерло. Их взгляды были направлены друг на друга. Дыхание замерло... Санс: Рэд? - меньший сделал долгую паузу, проникаясь моментом. Ему не пришлось вслушиваться, что бы услышать как глубоко мер дышит, видеть как медленно вздымается его грудь и как должно быть он наслаждался этим. Ему не показалось? Или щупальца стали теплее? А их свечение, разве оно было таким ярким? Что-то определённо происходит. Должно ли такое быть? Рэд наклонился ближе к рёбрам Санса и тот вскрикнул от неожиданности когда мер положил на них свою голову, перед тем как полностью опуститься и рухнуть на землю рядом с русалкой. Рыбка почувствовала внутреннею скованность. Череп давил на кости, это не было больно или неприятно, скорее не привычно. Рэд прислонился к животу, костлявая рука легла на плоть и тут же не сильно сжала, потянув её. Санс вздрогнул, будто от несильного удара током, тихий стон проклятья самовольно вырвался, мер удовлетворённо хмыкнул и стал гладить раздражённое место. Круговые движение которые должны были успокоить обманывали, ведь после этого Рэд снова сжимал и снова гладил. Дыхание меньшего участилось и задрожало, он заёрзал под тяжёлыми ласками другого. Тогда костлявые пальцы умело надавили на нижнею часть живота, заставив Санса выгнуться и громко простонать, рефлекторно хватаясь за руку, не для того что бы остановить, а удержаться, ведь тогда он в этом так нуждался. Горячо выдохнув, дрожащим голосом он сказал приглушённое "блять". Только хотел было Санс возразить, как рядом раздалось громкое, радостное мурчание. Рэд: Ты так приятно пахнешь. - Санс вскочил будто его только что окатили кипятком. Который месяц? У него начинается течка? Период спаривания? Уже?..