Stigma

      — Может, хоть на секунду оторвёшься уже от своего телефона? — недовольно вопрошал у Чонгука Намджун, когда они вчетвером сидели на траве недалеко от входа в университет. — Зрение посадишь!       — Кому ты там всё написываешь? — поинтересовался следом Хосок, вырвав из его рук телефон и с любопытством уставившись на экран. — О, боги, тебе ещё не надоело?       — Йа! Чон Хосок! — возмутился Чонгук, пытаясь вернуть свой гаджет обратно. — Отдай!       — Чего вы к ребёнку пристали? — Привыкший к подобному Джин спрашивал, скорее, по привычке, правда, воспользовался тем, что Хо отвлёкся, и отобрал электронику, мельком вглядевшись в текст на экране, и добавил уже для Чонгука: — Хотя согласен, тебе с этим пора завязывать.       Вернувший себе телефон Гук хмуро уставился на друзей, которые с обеспокоенно-вопросительными лицами разглядывали его. Они лениво потягивали холодный лимонад из пластиковых стаканчиков, потому что температура сегодня поднялась до рекордных для марта двадцати градусов, так что большинство студентов разгуливали по территории в рубашках и футболках, скинув пиджаки с толстовками, или пили что-то холодное, как компания Чонгука. Такая погода заставляла его чувствовать себя ленивым котом, греющимся на солнышке, но Чон беззаботно отдыхал на лужайке лишь потому, что уже закончил с учёбой и сдал все задания, совесть его была чиста, так что почему бы и нет?       — Проще заставить солнце садиться на востоке, чем нашего Чонгуки — отказаться от Ким Тэхёна, — фыркнул Нам, забрызгав лимонадом белоснежную футболку-поло Хоби, на что тот возмущённо пихнул его кулаком в плечо и расстроенно сморщился.       А Чонгуки... был со своим хёном полностью согласен, потому что в этот самый момент, рассматривал новую фотографию, которую Ви выложил на «Weverse». Это была закадровая фотография с недавних съёмок для популярного в Корее журнала, и Тэхён на ней настолько круто выглядел, что Чонгук практически захлёбывался воздухом, пока рассматривал эти крепкие руки в переплетении вен с охренительно длинными пальцами. И Гуки даже отойти от этого зрелища не успел, как Ким выложил вдогонку следующее фото, на котором тягал гантели; при этом чёрная влажная футболка так облепила мышцы его рук и груди, чётко очерчивая контуры, что Чонгук был уже просто в шаге от того, чтобы потерять сознание. И, судя по восторженным воплям, раздававшимся со всех сторон, и частому упоминанию Тэхёна в разговорах, впечатлён был не он один.       Интересно, каково это — стоять напротив Тэхёна и снимать его, пока тот чем-либо занят?       Вопрос, ответа на который Чонгук никогда не получит.       Оторвавшись, наконец, от созерцания, Гук зашёл в профиль своей группы в твиттере, чтобы поделиться с Виженери этой красотой; в уведомлениях — куча оповещений о новых лайках и почти десяти тысячах новых подписчиков, в директе — ещё больше сообщений. Чонгук мельком просмотрел первые несколько: кто-то, как и он, взахлёб рассказывал о новых фотках, указывая ссылки; кто-то благодарил его за усердную работу; кто-то сравнивал популярность его фанбазы с популярностью самого Ви, и Чонгук соврал бы сам себе, если бы сказал, что ему это не льстило. Выложив новые фотографии вместе со скриншотом поста Ви, Чон автоматически зашёл на «Фотострану» и с удивлением заметил в хаосе чатов новое сообщение от своего странного собеседника, который после той единственной беседы испарился.       nomad: привет. как успехи с поисками второй половинки?       Чонгук усмехнулся и на секунду задумался о том, чтобы не отвечать. Ну, серьёзно, зачем ему делиться своими проблемами и загонами с человеком, который попросту не готов ответить ему тем же? Кем бы ни был его собеседник, он явно далёк от того идеала, который Чонгук пытался для себя отыскать, и зачем ему в таком случае распыляться на незнакомого человека?       И всё же вместо игнора в итоге возобладал здравый смысл.       jjk: привет. я думал, ты слился       nomad: был немного занят в последнее время. работа не даёт расслабиться — я уже забыл, когда в последний раз был в отпуске. к счастью, скоро у меня появится немного свободного времени, и я сбегу куда-нибудь в тёплые края на недельку-другую       От удивления у Чонгука настолько округлились глаза, что даже хёны, сидевшие рядом, заинтересованно попытались заглянуть в его телефон, чтобы понять, что его так удивило. А удивляться было чему: неужели человек, так сильно стремившийся сохранить своё инкогнито, вдруг решил поделиться с Чонгуком кусочком своей жизни?       jjk: не знал, что всё настолько плохо. представляю, как ты устал...       nomad: не представляешь, Гу       В груди у Чонгука что-то против воли ёкнуло от ласкового обращения, а после там же разлилось тепло. Иррационально было чувствовать такое из-за слов незнакомца, который этому наверняка и значения-то не придал, но Чон всегда был излишне романтичным, несмотря на хулиганистый внешний вид. И всё же это обращение он пропустил мимо ушей — мало ли, может, парень и впрямь настолько устал, что уже даже не соображал, что и кому писал, а Чонгук тут себе уже чего-то напридумывал.       Они поболтали ещё немного на отвлечённые темы, и nomad снова вышел из сети, а Гук внезапно осознал, что опаздывает на тренировку. У него, в общем-то, не было фиксированного графика для похода в зал, но он всегда старался приходить в одно и то же время, чтобы развить в себе пунктуальность и ответственность — это если изъясняться словами Джин-хёна.       Попрощавшись с хёнами, Гу пообещал, что больше не пропадёт так надолго и они обязательно встретятся где-нибудь на выходных. Ему самому не нравилась перспектива торчать круглыми сутками в четырёх стенах, если бы не Ви, он бы вообще с ума сошёл, но в этот раз просто не было выбора. Но теперь на нём никаких проектов не висело, все задания он благополучно сдал, так что с его временем тоже станет посвободнее.       Совсем как у номада.       Привычная атмосфера тренажёрного зала затопила Чонгука, и у него в голове как будто что-то перещёлкнуло. За пределами мира, который непосредственно касался Ким Тэхёна, Чон становился другим человеком; не мягкой зефиркой Гуки, у которой с лица не сходила частенько смущённая улыбка, и хотелось пищать от одного только вида Тэ, а Чон Чонгуком — человеком, который носил рваные джинсы с тяжёлыми ботинками, был способен пробить кулаком грушу [окей, такое всего один раз было, но всё же...] и чаще всего выглядел мрачнее пасмурной тучи. Ким как будто обладал магией, которая смягчала Чонгука, сглаживала углы и усмиряла его грозность, усаживая ту в угол.       Любовь и впрямь творила чудеса.       После тренировки, когда его собственная футболка уже прилипла к телу, а по вискам заструился пот, Чонгук сидел в раздевалке, опустошая бутылку с водой и проверяя телефон на наличие пропущенных звонков/сообщений. Дыхание понемногу восстанавливалось, сердце возвращалось к привычному ритму, но внутри как будто что-то сжималось от непонятного предвкушения.       Зачем-то открыл «Фотострану» и перешёл в свой профиль; на аве у него стояла фотка годичной давности, и хотя с той поры он не сильно изменился, всё же фотография вводила в заблуждение, поскольку кто-то из хёнов сфоткал его без предупреждения, поэтому выражение лица получилось испуганно-удивлённым. Большие, широко распахнутые чёрные глаза блестели, губы чуть приоткрыты, потому что Гу от неожиданности вдохнул через рот, и, в общем и целом, его лицо действительно выглядело невинным и милым. Чонгук хмыкнул: если бы в приложении нашёлся кто-то адекватный и позвал его на свидание, то был бы удивлён тем, насколько фото не сходилось с оригиналом, хотя на концертах Тэхёна Гук, скорее всего, именно так и выглядел.       Интересно, nomad продолжил бы считать его милым, если бы увидел?       Словно прочитав его мысли, вышеупомянутый снова отметился в чате, на что Чонгук только головой покачал.       nomad: чем занят?       Снова личные вопросы посыпались. В другой день Гук бы ответил вопросом на вопрос, но сегодня у него было достаточно хорошее настроение, чтобы вернуться в зал, встать напротив зеркала и сделать быстрое фото. Рассматривая получившийся снимок, Чонгук не без удовольствия отметил, что его мышцы могли посоревноваться с мышцами Тэхёна за первенство и, возможно, даже их превзошли бы.       Прикусив губу, Чонгук прикрепил фото в чат со своим странным собеседником и нажал синюю стрелочку; сообщение было прочитано мгновенно, но реакции на него не последовало, и Чон злорадно усмехнулся, представляя, что именно чувствовал сейчас nomad, разглядывая на картинке отнюдь не сахарного мальчика.       nomad: ого... ты крут! такие мышцы... ночуешь в зале, что ли?..       Хохотнув, Гук заблокировал телефон и отправился в душ, чтобы смыть с себя усталость и наконец-то отправиться домой, где его ждал ещё не приготовленный ужин, недосмотренная серия «Сказания о кумихо» и холодная постель, которую пока ещё некому для него согревать.       Оставалось только надеяться, что это всё же не навсегда.

⁕⁑⁕⁑⁕

      После того, как Чонгук скинул незнакомцу свою фотографию, общение между ними заметно изменилось. Нет, nomad не начал заваливать его фотками в ответ и не раскрыл тайну своей личности, но Чонгук всё чаще понимал, что с ним в открытую флиртовали — ненавязчиво так и, если особенно не вдумываться, то можно было и не обратить внимания, но некоторые словечки казались ему уж больно... сладкими. Например, теперь в его жизни было двое хёнов — пожалуй, это единственная информация личного характера, которой поделился с ним собеседник, — называющих его малышом. Только Джин звал его так, любя как младшего братишку, а nomad не то издевался, не то откровенно заигрывал — в любом случае, спешить с выводами Чонгук и здесь не собирался: может, у него просто манера общения такая, и тот всех малышами называет.       Больше озадачивала реакция собственного тела на данное обращение.       Головой Гук по-прежнему оставался верен Тэхёну, а вот тело очень быстро смирилось с тем, что прикосновения любимых рук ему не светят, и радостно переметнулось на сторону того, кто первым за долгое время согласился поделиться капелькой тепла и выказал лёгкий интерес. А nomad, будто чувствуя чужие метания, словно начал подбирать к Чонгуку нужный ключик, с каждым днём обращаясь всё чаще и мягче, а в итоге сам не заметил, как после трёх недель общения начал делиться личными переживаниями, мечтами и какими-то мелкими деталями своей жизни.       И Гук неожиданно даже для самого себя увяз, стал зависимым от общения с этим странным парнем, который дома всегда ходил без верха, спал с включённым светом, обязательно обнимая во сне подушку или уголок одеяла, потому что иначе никак, и любил пропускать завтраки. Застрял в человеке, который чихал, когда солнечные лучи падали по утрам ему на нос, раскрывался ночью, потому что вдруг жарко, но неизменно мёрз по утрам, а вечерами иногда выбирался на крышу, чтобы посмотреть на закат и первые звёзды.       Чонгук складывал все эти незначительные детали у себя где-то под рёбрами, проникаясь симпатией к этому уютному незнакомцу, который уже вроде как и не незнакомец вовсе, а перед сном разглядывал эту размытую нечёткую фотографию на чужой аватарке, пытаясь представить, как тот выглядит на самом деле, но в голове почему-то неизменно и упорно рисовался образ Тэхёна. Гук понимал, что так просто от своей многолетней любви ему не избавиться, не заглушить симпатией к другому человеку, какой бы сильной она ни была, и образ Ви ещё долго будет его преследовать, заставлять сравнивать себя с выбором Чонгука, но он хотя бы постарается, тем более что симпатия всё-таки появилась.       Он понял это в тот момент, когда nomad неожиданно пропал.       Они ничего друг другу не обещали — даже банально поддерживать постоянное общение. И если раньше на подобное исчезновение Чонгук бы просто махнул рукой — ну был и был в его жизни какой-то парень с сайта знакомств, — то теперь даже в усталости засыпалось с трудом. Последняя их беседа состоялась четыре дня назад, с тех пор странник даже в приложение не заходил, и только всё ещё действительный профиль говорил о том, что этот человек существует. Чонгук терпеть не мог людей, которые сначала к себе приручали, делились теплом и становились чуть ближе, пусть и на расстоянии, а после бесследно растворялись, словно мираж в пустыне.       Единственная отдушина была всё в том же Тэхёне, который в последние несколько дней почти каждый день давал кому-то интервью по поводу своего недавнего концерта, и снимался в нескольких фотосессиях. Чонгук бы обязательно начал загоняться по поводу того, что один сомнительный парень с сайта знакомств просто молча кинул его, но контента от Ви было столько, что он только и успевал разрываться между учёбой, походами в зал и переводами интервью. Иногда заходил в беседу в ка-токе, на которую случайно наткнулся около месяца назад; там Виженери обсуждали последний альбом и туровый концерт, делились фотографиями Ви — в том числе и сделанными лично во время концерта и в аэропорту — и просто хорошо проводили время за беседой.       Примерно в таком темпе и прошли все четыре дня, а на пятый хёны Чонгука уже просто не выдержали.       — Собирайся, — без приветствия накинулся на него Намджун, нагло просочившись в квартиру. — От тебя уже несколько дней ни слуху ни духу, даже на сообщения не отвечаешь!       — Скоро забудешь, как люди выглядят! — пожурил младшего Джин, возникший за спиной Нама. — Сколько можно быть затворником?       — У меня дел было много, — начал оправдываться Чон, но достаточно вяло.       Вот вам и «не буду больше сидеть в четырёх стенах»...       — В двух кварталах отсюда новый торговый центр открылся, — просветил его Джун. — Гуччи, Версаче, Армани — брендовые магазины как на подбор.       Чонгук закатил глаза.       — Как будто кто-то из нас может там себе что-то позволить...       Нет, он сам, конечно, из обеспеченной семьи, но даже для него это перебор.       — В магазинах — естественно, нет, — фыркнул Джин. — Зато там теперь лучший во всём Сеуле кинотеатр и отменный фудкорт, его каждый второй студент в нашем универе нахваливает, так что, будь так добр, оторви свою задницу от дивана, и поехали веселиться! У тебя пятнадцать минут.       Оба хёна быстро скрылись за дверью, не дав Чонгуку даже возможности возразить, но он, наверное, и не стал бы, уже самому надоело сидеть и копаться в себе. Поэтому Гу быстро сменил спортивный костюм на чёрные рваные джинсы, сидевшие на бёдрах как вторая кожа, белую футболку, на неё накинул чёрную толстовку и кожаную куртку. На ногах — кроссовки, на голове — тёмная бейсболка; подмывало ещё нацепить на лицо чёрную маску, но тогда он бы начал смахивать на человека, который хочет спрятаться, а Чонгуку и это надоело.       Хёны, как и обещали, ждали его внизу полным составом в машине Хосока и, в отличие от самого Чонгука, были одеты в более мягком стиле — кто-то в брюках и рубашках, а кто-то в джинсах и свитере, но все трое неизменно в светлых образах. Гук на их фоне выглядел угрюмым вышибалой, но ради соответствия компании стиль свой менять не собирался, а хёны к нему такому уже давно привыкли.       Торговый центр по содержанию мало чем отличался от всех остальных: куча брендовых — и не очень — магазинов, «островки» с мелочёвкой между и толпы народа. Тут и там на стенах висели большие экраны, на которых 24/7 крутили рекламу, а из колонок лилась какая-то трешовая музыка, как и в любом торговом центре. Правда, пока парни поднимались на лифте на третий этаж, — туда, где по слухам располагалось лучшее кафе, — Чонгук услышал песню Ви и опустил голову пониже, чтобы хёны не увидели эту улыбку, а-ля «я влюблённый дурачок». А-а, нет, погодите-ка, уже не влюблённый: Гук ведь с этим усиленно боролся.       До их сеанса в кинотеатре оставался ещё целый час, поэтому они решили сначала перекусить, чтобы не шуршать обёртками в зале. Однако в «самом лучшем кафе на весь Сеул» Чонгук даже не успел усадить свою задницу на стул, потому что Намджун подумал, что неплохо было бы купить билеты, пока все нормальные места не разобрали, и путём коллективного (нет) голосования за ними отправили Гука, чьё мнение даже не спросили. Ну а тот спорить с друзьями не стал, потому что всё равно бесполезная трата времени; только скинул куртку на спинку стула перед тем, как отправиться на поиски кинотеатра, маршрут к которому ему подробно описали. Бейсболку оставил на голове, чтобы чёлка в глаза не лезла, рукава толстовки на ходу закатал до локтя, чем заставил женщину с ребёнком шарахнуться в сторону при виде тату. Хмыкнув себе под нос, Чонгук уверенно направился в нужную сторону, только далеко уйти всё равно не успел — замер, как вкопанный, когда на горизонте замаячил своеобразный перекрёсток, и вовсе не потому, что внезапно забыл дорогу.       Буквально метрах в пятнадцати от него из магазина выплыл Ким Тэхён.       Узнать певца не составило труда, и дело даже не в двух амбалах-телохранителях, что следили коршунами за его безопасностью: такими кто угодно из айдолов похвастаться мог. Лицо Тэхёна закрывала чёрная маска, а на глаза спадали вьющиеся чёрные пряди, но Чонгук готов был поклясться, что узнал бы этого парня из тысячи, даже если бы его в скафандр замуровали. Всё дело в походке, привычках, повадках и самой ауре, которую излучал Ви; за те девять лет, в течение которых Чон усиленно следил за любимым артистом, он успел наизусть выучить каждый жест и даже различал все типы тэхёновых улыбок.       Боковым зрением Чонгук уловил очень много движения: фанаты хоть и не подходили близко, проявляя к своему кумиру уважение и не влезая в личное пространство, всё же большинство не могло удержаться, чтобы не снять айдола на камеру. Если бы Чонгук знал, что Ким Тэхён сегодня будет здесь, и целенаправленно пришёл в этот торговый центр, чтобы его увидеть, возможно, он бы тоже сделал парочку кадров на память, а так, застигнутый врасплох, только и мог стоять столбом и смотреть на объект своей привязанности, не мигая.       На Ви смотрело, по меньшей мере, тридцать пар глаз, но голову тот почему-то повернул в сторону Чонгука да там свой взгляд и оставил: должно быть, певца ошеломило то количество эмоций, которое в этот момент пронеслось в его широко распахнутых глазах. Никогда прежде Чону не приходилось сталкиваться с параличом, зато теперь он ощутил на себе весь спектр его влияния — когда даже банальные вдохи давались с трудом, моргнуть не было сил, а руки в карманах джинсов сжались в кулаки и уже успели затечь.       Единственное, что Чонгук мог делать — это впитывать в себя чужой образ, как губка влагу в засушливый день; естественно, ему уже доводилось видеть Тэхёна вживую на концертах и далеко не единожды, но сейчас всё воспринималось иначе. Между ними не было барьеров в виде металлических заграждений и секьюрити, лишь жалкие метры и ступор Чонгука.       А дальше случилось что-то совсем из ряда вон: Тэхён наклонил голову к плечу, чуть нахмурился и посмотрел на Гука уже как-то задумчиво. Потом, видимо, вспомнил, что находится в окружении фанатов, приветливо улыбнулся, отсалютовал всем рукой с зажатым в ней стаканчиком с соком и скрылся за поворотом. Только после того, как Ким окончательно пропал из вида, Чонгук смог нормально дышать, а совершенно деревянные руки-ноги начали снова слушаться своего хозяина.       Что там Гук говорил про борьбу с чувствами к Тэхёну?       Забудьте.       С этим даже притягательному номаду не справиться.       Всё, что делал дальше, Чонгук помнил урывками: вот он стоит у кассы кинотеатра и берёт билеты, даже не вслушиваясь в то, какие места ему достались; а вот уже валится на стул, прерывая задушевную беседу хёнов одним только выражением своего лица.       — Ты чего такой белый? — с беспокойством поинтересовался Сокджин, приложив ко лбу тонсена ладонь.       — Я только что встретил Ким Тэхёна, — прохрипел Чонгук в ответ и прокашлялся.       Старшие переглянулись и в голос застонали.       — Ты же сказал, что тебя больше к нему не тянет! — вздохнул Хосок. — Говорил, что давно готов двигаться дальше — даже на сайте знакомств зарегистрировался...       — Видимо, это сильнее меня, — пожал плечами Гук.       Чёрт возьми, Ким Тэхён смотрел прямо на него...       Мысли разрывали голову во все стороны, но вот сейчас, когда первая волна шока схлынула, можно было прикрыть глаза и подумать. И чем больше Чонгук думал, тем больше убеждался в том, что Ви смотрел не на него. Ну, в самом деле, с чего бы ему выделять в толпе фанатов кого-то одного — тем более что все остальные среагировали на звезду куда адекватнее Чона?       Или в этом всё и дело? Кима позабавила такая странная реакция, да ещё со стороны парня, поэтому он его с таким усердием разглядывал? Ну, наверное, окажись он на месте айдола, то тоже заинтересовался бы фанатом, который застыл как олень в свете фар и пялился на него, забывая даже моргать. Чонгук даже представлять не решился, насколько смешно выглядел в чужих глазах: весь такой альфа в своём аутфите, с мышцами и тату-рукавом — а лицо наверняка было как у девочки-подростка, которой понравившийся мальчик в любви признался.       Господи, стыдобище-то какое...       За этими мыслями Чонгук не сразу обратил внимание, что его телефон надрывно завибрировал в кармане толстовки. И пока хёны переговаривались, то и дело бросая взгляды в сторону Гука — понятно, кого они обсуждали, — он вынул гаджет и вперил неверящий взгляд в экран телефона, который оповещал о новом сообщении на «Фотостране».       Отправителем значился пропавший nomad.       В первую минуту Чонгук всерьёз подумывал о том, чтобы заблокировать телефон и просто игнорировать этого «путешественника». В смысле, какого хрена вообще? Так и будет постоянно продолжаться? Тот будет писать, когда ему удобно, а когда нет — молча сваливать в закат? Таких отношений ему даже в теории не надо, не то что на практике. Но он почти сразу эту мысль отмёл, потому что слишком уж это по-детски, а Чон давно вышел из того возраста, когда свой характер таким образом показывают. Но как-то донести до парня свою позицию к такому отношению всё же хотелось, поэтому он просто открыл чат и прочитал сообщение.       nomad: привет, Гу       nomad: прости, снова запарка на работе, не было времени...       Чонгук только фыркнул: настолько плотный график, что не нашлось несчастной минутки два слова напечатать? Ну, да, бля, для этого же надо самому переработать опилки в бумагу и отправить письмо телеграммой...       nomad: ладно, по шкале от 1 до 10 — злишься на сколько?       Гук бы ответил, что на 11, но вместо этого снова упрямо молчал.       nomad: да ладно тебе, я же вижу, что ты онлайн и сообщения мои читаешь       Ну, просто капитан Очевидность!       nomad: ты разбиваешь мне сердце, малыш       Собственный вышеупомянутый орган споткнулся в груди на ласковом обращении, как будто и не принадлежал никакому Чонгуку. Чёртов предатель. Но на этот раз Гук от комментария не удержался.       jjk: ты моё пять дней назад разбил       jjk: и знаешь что? оказывается, с этим очень даже можно жить       Ну, окей, тут Чон слегка переигрывал, но надо же было как-то объяснить человеку, что просто так пропадать без предупреждения — это моветон?       jjk: ты не можешь просто войти в чью-то жизнь, заставить их почувствовать себя особенными, а затем уйти       nomad: цитируешь мне песню Ви?)       jjk: ты знаком с его творчеством? 0_о       Кажется, удивление Чонгука можно было даже потрогать через напечатанный ответ, хотя вопрос сам по себе был глупым: кто с ним незнаком вообще?       nomad: немного) по-моему, парень слегка переоценён       Был ли лучший способ стать Чонгуку врагом, чем задеть его чувства к Ким Тэхёну? Вряд ли, но nomad об этом пока не знал — впрочем, Гук охотно возьмётся за его просвещение.       jjk: если сейчас ты снова попросишь меня оценить уровень моей злости по твоей дурацкой шкале, я отвечу, что я шкала. и если таким образом ты пытаешься поставить точку в нашем общении, то продолжай в том же духе. пока что у тебя отлично получается       nomad: оо.. так ты фанат? и что вы все в нём нашли?..       jjk: вряд ли я смогу объяснить, если ты сам до сих пор не понял. я ещё не встречал таких, как он. в реальной жизни полно дерьмовых людей, в музыкальной индустрии их ещё больше, но Ви каким-то чудом умудрился сохранить в себе Человека. Я прозвучу как девчонка, но он на самом деле замечательный       nomad: подожди-ка... так это в него ты влюблён??       Чонгук на это ничего не ответил, потому что в своих словах и так был максимально очевиден, и nomad снова замолчал, хотя из сети не вышел. Гук не пытался представить, о чём именно тот сейчас думал — наверняка посмеивался над «влюблённым идиотом, который из-за своей слепой симпатии не способен разглядеть суть», — его это в любом случае не касалось. Но если он сейчас услышит ещё что-то в адрес Тэхёна, и это что-то ему не понравится, nomad без предупреждения полетит в чёрный список.       nomad: хочешь сказать, что дело не в его популярности? он просто нравится тебе сам по себе?       jjk: популярных айдолов в Корее хватает, но почему-то никто из них не смог меня зацепить       Ещё несколько минут парень молчал, снова обдумывая ответ Чонгука, а потом ему пришло сообщение, которое немало его удивило.       nomad: обычно я так не делаю, но... как ты смотришь на то, чтобы встретиться?       Щёки Чона неожиданно затопило теплом. Он уже набрал отрицательный ответ, но стёр его и задумался: разве не для этого он здесь регистрировался? Его целью был поиск человека, который смог бы вытравить из его сердца безнадёжную влюблённость в идеального парня, который никогда не будет ему принадлежать, и хотя он был не совсем уверен — точнее, совсем не, — что nomad с этой ролью справится, но в нём Гу, по меньшей мере, нашёл интересного собеседника. И Чонгук точно ничего не потеряет, если разок сходит на встречу с этим парнем, который как-то ненавязчиво умудрился стать частью его серых будней.       jjk: скорее, положительно. когда?       nomad: завтра у меня весь день расписан, но после десяти вечера я буду свободен, так что если ты не занят..       jjk: десять вечера? подходит       nomad: отлично) я скину адрес тебе сюда сообщением, идёт? только у меня одна просьба       jjk: ?       nomad: не говори никому, куда и с кем ты идёшь       jjk: звучишь как маньяк, ты в курсе?       nomad: это всего лишь мера безопасности.. для меня       Чонгук удивлённо вскинул брови.       jjk: ты меня боишься??       nomad: не то чтобы боюсь.. ты завтра сам всё поймёшь. и с тобой точно ничего не случится, я обещаю. ты мне веришь?       Прозвучало бы смешно, но, несмотря на своё недавнее заявление относительно этого странного парня, Чонгук ни секунды не сомневался, пока набирал ответ.       jjk: верю       nomad: тогда.. увидимся завтра?       jjk: увидимся       nomad: спокойной ночи, Гу)       jjk: спокойной, хён)       Вопреки пожеланию номада, глаз в эту ночь Чонгук так и не сомкнул.