Мальчик, который любил танцевать, стопчет ноги до крови в пляске со смертью.

"Ебаное утро ёбаного понедельника!"это первая мысль, которая появилась в голове у Йона сразу после пробуждения. Выключив старый будильник, который пережил не только динозавров, но ещё застал времена первичного бульона. Поднимается не хотелось. Всё тело было будто из ваты. От боли хотелось лезть на стену, но сил не было. Парень протянул руку к тумбочке и взяв с неё таблетки закинул в рот сразу горсть, проглотив прям так, на сухую. Время было около шести утра. Самое отвратное время для парня. Ему, для того чтобы выспаться, необходимо было минимум часов девять, иначе он ходил мрачный как туча и весь день не мог соображать. Но сегодня он не мог заснуть. Может из-за новых препаратов которые он принимал? Может из-за стресса по поводу осмотра? Даже сам парень не знал. Сев на кровати парень достал одноразовый шприц и две ампулы прозрачного лекарства. Эту процедуру он делал каждый день в течение последних тёх лет, но даже так ему до сих пор было не по себе когда игла пронзала его кожу. А это нужно было повторять ещё и вечером. Закончив с приёмом лекарств, бэта встал с кровати и побрёл к кухне. Нет, не за едой, за мазями, что хранились в холодильнике. Из-за того что у него почти полностью отсутствовал аппетит в организм не поступали все нужные витамины и микроэлементы, в следствии чего кожа шелушилась и трескалась, слезая так, что оголяло мясо. Мази же нужны были как раз для того что бы эту самую кожу питать.Нанеся на кожу белую субстанцию и размазав её, Йона поморщился. Мелкие ранки сильно щипало и хотелось их почесать, но нельзя, он же "хороший мальчик" и должен следовать указаниям врача. Хотя можно ли было назвать врачом того, что за пачку конфет и бутылку виски был готов скрыть от общества абсолютно всё что только пожелает пациент, даже если он болен чумой, и при этом тайком выписывать рецепты на лекарства которые толком не действовали, а стоили заоблачных денег. Славой богам аптекарша была девушкой сострадательной и ответственно относилась к работе, ведь увидев бледного, худого парня который еле держался на ногах и протягивал ей листочек с препаратами которые только на словах могли ему помочь, она сама смогла составить плюс-минус нормальный список лекарств по адекватной цене и объяснить мальчишеке как что принимать. Были ещё на свете хорошие люди... Наспех засунув в себя корку хлеба и натянув "школьную форму" Йона выскочил из дома и побежал в сторону старого покосившегося здания. С каждым шагом он замедлялся, ноги становились всё тяжелее, на шею будто ложился груз. Он не хотел. Ещё слишком рано что бы все узнали правду. Он ещё слишком зависим от общества и в первую очередь от матери, которой придётся от него отказаться если все узнают его секрет. Но это ещё не самое страшное. Он мог угодить в лабораторию, над ним бы ставили эксперименты, мучили, пытались бы сломать чтобы Йона не сопротивлялся. А хуже всего если он угодит в дом богатенького альфы... Молодой, старый, да хоть женщина, это самый худший исход для него. Для парня омеги... Таких, как Йона было мало. Самих омег было не прям изобилие. Всего четырнадцать процентов, в то время как альф целых двадцать семь. Все остальные бэты. Что же говорить про парней омег. Их было критично мало. Возможно во всём городе Йона был единственным, если не во всей стране. И все эти омежки поголовно жили либо при лабораториях, либо у богатеев. Многие им завидовали. Жили в роскоши, о них заботились и носились по любому поводу. Но Йоне такая жизнь не нравилась. Это же настоящая золотая клетка! Ты имеешь всё, кроме свободы, ну и альфы, ведь он имеет тебя. Ты обязан всегда улыбался, быть вежливым, никому не перечить. От одной такой мысле парню было не посебе. Он был грубый, мрачным, и хоть многие и считали его вежливым, но это был лишь фасад, привычка благодарить всех за всё и здороваться с человеком если ты хоть раз видел его лицо или говорил с ним. Парень понимал что уже опоздал, но он всё ещё не хотел идти. Вдруг ему в голову пришла идея. Он побежал в противоположную сторону и скрылся в переулках. Танец был единственным выходом для бедного загнанного "бэты". Всю энергию, весь негатив он сливал в резкие движения, прыжки, наклоны и всевозможные изгибы тела. Он умудрялся согнуться даже там, где это казалось невозможно. Спасибо за это телу омеги. Безусловно, сила альфы или выносливость беты была бы лучше, но Йона благодарил мир хотя бы за такую мелкую подачку. Он знал, как обычно такую особенность использовали другие омеги. Виляли задом, танцевали развратные танцы, соблазняли верзил альф. Это было мерзко. Парня тянуло блевать всякий раз когда он видел что на тренировку пришла очередная такая бабочка в мини-юбке. Так как Йона был тренером он намеренно выбивал всю дурь из таких по средствам сбитых каленок и локтей, иногда и сломанного носа было ему мало... Музыка из старого полуразваленного бум бокса звучала слишком громко, во всяком случае так казалось омеге. Его голос был слишком тихим и он просто физически не мог перекричать музыку, так что на занятии все мало того что учились танцевать, так ещё в добавок у них были экспресс курсы языка глухонемых. Движения парня были резкими, чётко выверенными, он явно давно зазубрил этот танец до такой степени, что мог даже не задумываясь, ориентируясь только на ритм в песне, танцевать и ни разу не ошибиться. Прошёл час, второй... Тут в переулке появилась грозная фигура мужчины в халате. Он выключил музыку и ухватив парня за ухо потащил куда-то. – Неугомонный мальчишка, совсем счёт времени потерял, вот возьму и заберу домой, будете сами себе ритм настукивать. Парню ничего не оставалось кроме как подчинится ему и покорно последовать. Кушетка была неудобная, жёсткая, холодная, что не помогало парню справится со напряжением. Он сжался в комок, закрывая почти полностью оголённое тело. К нему подошла женщина и погладила по плечу. – Ну, мальчик мой, чего ты стесняешься, снимай нижнее бельё, ничего страшного не произойдёт, я просто посмотрю тебя и возьму анализы, хорошо? Этот мягкий голос не обнадёживал, но деваться было некуда. Йона всё же снял остатки одежды и попытался сжать ноги. Гормональный тест который обычно делали в четырнадцать лет не представлял никакой опасности. Чтобы исказить его результаты надо было всего лишь изловчится и достать подавители. А вот осмотр... Как бы так по мягче сказать... Парни омеги, как и девушки альфы имели обе половые системы. Ну если проще то парни не просто могли родить, нет, у них было всё как у женщин, помимо анального отверстия у них было влагалище, и всё с ним связанное. А у девушек соответственно был член и мошонка. Именно поэтому Йона всегда избегал всех осмотров, его было слишком просто раскрыть. Женщина начала осматривать парня и слегка нахмурилась. – Йона, так же тебя зовут? Встань, пожалуйста, в каленно-локтевую позу. Ну всё. Всё кончено. Парень очень медленно встал как ему сказали и услышал тихий вздох. –Бэта говоришь? Одевайся, сиди тут и жди. Руки парня дрожали, он еле смог одеться. Женщина закрыла его ширмой и вышла из кабинета. Казалось воздух как будто откачали. Дыхание становилось всё более быстрым, но это не спасало, чем быстрее парень дышал тем хуже становилось. Время шло чертовски медленно. Омега сжался в комок нервов и не сдержал слёз. Прощай мама, хоть ты никогда не любила меня, но заботилась и оберегала. Я был ошибкой твоей жизни, но ты не захотела чтобы я её за тобой повторил и усердно работала. Данка, прости что я постоянно пересовал тебя из-за лишнего веса и твоего прилипчивого характера. На самом деле я просто хотел чтобы ты стала лучше, чтобы у тебя было меньше проблем в дальнейшем, я считал тебя своей сестрой. Я буду молиться чтобы ты не угадила в тюрьму. Надеюсь ты тоже помолишся за меня. Больше ни с кем он не успел попрощаться. В кабинет зашёл высокий мужчина и сев напротив начал расспрашивать парня. – Имя. – Йона Абент. Мужчина снял очки и посмотрел на омегу столь призрительным взглядом, будто он уже заранее чем-то насолил доктору. – Бледный ты какой-то для еврея–не церемонясь сказал доктор. – Я альбинос. – А, понятно почему корни белые– тут встряла та женщина которая недавно осматривал парня. – Так, пол мужской, вторичный пол омега... Возраст? – Семнадцать. – Так... Родители? – Серафима Абент. Мать. Так они и перекидывались короткими фразами медленно заполняя документы. Когда же три листа были исписаны, доктор встал и передав документы своей напарнице, отправил её в глав здание больницы, что находилось довольно таки далеко от школы. – Ну что ж, Йона Абент, а теперь давай поговорим по душам. Мне просто интересно, почему всё всплыло сейчас, а не скажем года три назад, или при рождении. – Я родился не в роддоме. Мама боялась ехать туда из-за высокой смертности, да и денег не было, поэтому предпочла родить дома. А тест мне сделали слишком рано, скорее всего гормоны к тому моменту ещё недостаточно успокоились, вот анализ и показал что я бэта. – Мгм, это понятно, но тогда другой вопрос, ты к врачам не ходил? И почему сам не признался, скрывая до последнего? Ведь всем известно чем отличается омега от бэты, а ты, как я вижу, парень не прям таки глупый, мозг какой никакой, но есть, должен был понимать что тебе негоже жить в таких условиях. – Я ненавижу других омег. Вся эта пошлость, роскошь, вся надменность и вежливость выводят меня из себя. Я хотел прожить нормальную жизнь. Один. Без "сильного, блядского, альфы который сможет меня защитить" – парень сплюнул – а к врачам у нас денег не было ходить. Вот и всё. Тема закрыта? – Странный ты, не ценишь своё счастье. – Нахуя мне такое счастье при котором за тобой зад подтирают и не дают ни грамма самостоятельности?!– у омеги окончательно сорвало крышу. Он никогда не славился контролем над собой и своими эмоциями, если ему было плохо он свободно кричал, плакал и проклинал всё вокруг. – Тише, тише, мальчик мой, успокойся... – доктор попытался смягчить голос, но больше казалось что он успокаивает не плачущего подростка в приступе истерики, а маленького котёночка который просто не любил когда его брали на ручке. Слишком пренебрежительно– ты же прекрасно знаешь что тебе больше некуда деться. В скорее о тебе узнает весь город, если не уже, и начнутся торги. Тебе остаётся только ждать и надеяться что итоговым покупателем будет хоть сколько-то симпатичный молодой альфа.– доктор встал и вышел из кабинета.