Нежные губы коснулись его сухих, а тонкие руки обхватили крепкую шею. От шока он замер и даже не ответил на поцелуй, хотя она напирала достаточно сильно. Смятение, а после пришедшие недоумение и возмущение взыграли в душе столпа, и Кёджуро сразу же оторвал ее уста от своих. Из-за того, что она отчаянно целовала его, губы слегка покраснели, но для него это ничто не значит. Сейчас не время целоваться, а после заниматься любовными утехами. Он хочет все прояснить, а не в омут с головой кидаться.
— Стой, нет! Так не должно быть.
Обида в глазах девушки подействовала бы на него когда-то, но не сейчас, когда происходит какая-то чертовщина.
— Я не собираюсь с тобой спать, — решительно заявил он, — Пока мы не проясним всё.
Последнее предложение дало надежду, что когда-нибудь это свершится, просто ему нужно время. Все ещё в абстракции, Рей смотрела на него во все глаза, с каким-то наивным обожанием и восхищением. Она то и дело кусала свои пересохшие губы, нервно гладила свои ладони о рукава формы, но не отрывала горящего взгляда от лица столпа.
Ей казалось, будто в его красоту вложился сам Бог: будто всё что было у его родителей, отдано ему, прекрасному и совершенному. Почему она готова боготворить его? Почему она готова пасть ниц перед ним, лишь бы он коснулся хоть какой-то части ее тела своей большой, мозолистой ладонью.
— Рей… — выдохнул Ренгоку, увидев, как девушка буквально впала в небытие.
— Почему… — прошептала она.
— Что?
— Почему ты…не хочешь? Ты же… — тонкие пальчики прикоснулись к переду его пижамных штанов, которые были слегка натянуты. Сильная дрожь сотрясла тело столпа, и он, зашипев, прикрыл глаза.
— Ты, как я вижу, готов. По изменившемуся запаху ты хочешь
этого…Так почему ты отказываешь?
— Подумай логически, — сквозь зубы процедил Ренгоку, отдёрнув ее руку, — Как мы можем
этимзаниматься, когда происходит чёрте что?
— Ты очень напряжен… — попыталась возразить она, но была моментально перебита им:
— Наверно потому что меня это ситуация выводит из себя? Может, потому, что я не знаю ответов на вопросы, которые мучают меня? Может, потому что ты сделала мне больно?!
Он перешёл на крик, сократив между ними расстояние, чем немало напугал Рей. Девушка отшатнулась от резко разозлившегося парня, который надвигался на неё, параллельно ударяя ножом по сердцу:
— Я не верю, что это была не ты! Не верю! Такого быть не может! Так не бывает!
— Почему ты не хочешь поверить мне?
— Да потому что я так уже доверился однажды, о чём после изрядно пожалел!
— Что случилось тогда? Ответь, я хочу понять…
— Я не хочу об этом говорить!
— Тогда как мне искупить вину перед тобой? Ты не хочешь даже выслушать меня!
— Давай, я слушаю! Говори.
Приглашающий жест. Он означает, что якобы слушает, хотя это не так. Ему слишком больно, поэтому он и не желает вновь раскрываться. Она попыталась рассказать ту версию, о которой поведала Танджиро и его друзьям. Целый спектр эмоций отразился на лице столпа: от ярости и обиды до недоумения, а после чувство вины.
Он ещё не знал, точно ли мог доверять ей, но причин, чтобы усомниться в этой версии, тоже не было. Раз ей поверил такой мечник, как Танджиро Камадо, обладающий феноменальным обонянием и способный почуять мельчайшее изменение в запахе человека, то вполне можно довериться.
Но Ренгоку опирается чаще всего на свое чутьё, которое его почти никогда не подводит. И сейчас оно буквально кричит: «Она не врёт! На этот раз не врёт!» Сердце пропустило удар, когда девушка, сдерживая слёзы, прикусила губу и замяла руки, выкручивая их до хруста суставов.
— Не делай так, — по привычке взял её руки в свои он, но потом вспомнил что делает, тут же отдёрнул, словно обжегся.
— Кёджуро… — надломившимися голосом позвала она того, кого любила даже без памяти, — Я прошу, поверь мне. Я понимаю, что не заслужила этого, но я даже не знаю, как оправдаться и искупить вину перед тобой. Я просто не знаю…
Слишком часто она плачет, ей это уже надоело. Надоела эта слабость, надоело обстоятельство, при котором она должна распинаться о своей невиновности и молить о прощении. Надоел отец, который никак не отпускает ее голову, посылая ей мучительные видения, кошмары ночью и утром. Надоел корпуса истребителей, который объявил и выставил Рей как предательницу. А все произошло даже, когда она почти не помнила этого!
Да как так-то?! Почему когда она хочет как лучше, всегда получается в точности да наоборот? Почему когда она хочет просто быть счастливой, наступает такой момент, при котором с Рей или с Кёджуро что-то случается?! Бесчисленные рыдания, боль, ноющая и неприятная, отдающая куда-то в область грудной клетки, покалывающие от напряжения кончики пальцев, трясущиеся ноги…
Такая слабость и немощность. Такая глупость и наивность. Да на что, черт возьми, она рассчитывала?! Что будет хэппи-энд? Что будет также как в ее любимый сказках? Насколько она помнит, ее любимой сказкой была «Красавицы и Чудовище». История о настоящей любви, принятии себя и преданности.
Она с таким упоением и удовольствием слушала историю из уст матушки, что невольно после прослушивания представляла себя в роли Красавицы, которую найдёт злое Чудовище и украдёт в свой волшебный замок. Только вот в жизни всё не так, как в сказках. Порой, чудовищами выступает даже те, кто меньше всего этого ожидает. Её история частично интерпретировалась в сказку, только вот Чудовищем из сказки стала
она.
Она нашла своего красавца, который когда-то был готов любить несмотря ни на что. Однако судьба повернулась к ней спиной и отогнала счастье, далеко и надолго.
И судьба отогнала не только счастье и радость, а ещё и любовь всей её жизни.
«Будь проклят этот май за то, что забрал мою любовь…»
После рассказанного он молчал. Ни одного слова не сорвалось с его языка. Он продолжал смотреть на Рей своими большими, как у совы, глазами, но молчал. Упрямо и мучительно.
Понимая, что разговор зашёл в тупик, Рей поправила свое хаори, закуталась в него плотнее и хотела направиться к выходу, но ее вдруг остановили. Тёплая ладонь коснулась ее тонкой кисти, на которой выпирали маленькие лучевые косточки.
Длинные пальцы четко обхватили запястье девушки и потянули ее на себя. Она оказалась в его объятиях, подбородок охотника прижался к ее макушке, а сильные руки аккуратно обхватили тонкую талию девушки. Оказаться в его объятиях — ее несбыточная мечта, как она думала ранее. Но всё-таки, чудеса случаются, верно?
— Я…я постараюсь тебя простить, но…не обещаю, что скоро, — заикаясь, проговорил он, сильнее сжимая ее в своих объятиях. Для неё это уже начало хорошего. Этого уже достаточно для прощения.
— Тебе хочется побыть…одному? — подбирая слова, спросила она, хотя внутренне надеялась, что не выпроводит её.
— Ну…я…
— Ладно, если ты не хочешь, я пойду тогда, — тихонько вырвавшись из объятий Кёджуро, Рей слегка улыбнулась, но улыбка была не настоящей. Ей сейчас было все равно на свою боль, ведь речь идёт о ее любимом. Если он хочет побыть наедине со своими мыслями, она не смеет ему мешать.
— Да…хорошо, — неловко ответил Ренгоку, потупив взгляд в пол.
Ему было стыдно смотреть на неё, а ещё не хотелось смотреть в ее глаза, полные боли. В голове суматоха, но скоро все устаканится. Он в это верит. Не попрощавшись, Рей почти растворилась, настолько быстро выпрыгнула из окна. Она всё-таки демон и скорость у неё больше.
Любопытство — его главный враг, поэтому он невольно подошёл к окну и видел, как она остановилась у ворот их поместья и бросила взгляд на дом. Их глаза встретились, и девушка искренне улыбнулась, вызвав трепет в мёртвом сердце столпа пламени.
***
Она перестала считать минуты после того разговора. Все мысли заняты только им. Сможет ли он простить? Что будет дальше с ними? Что будет делать отец, когда узнает о потере контроля над Рей? Как будет дальше идти эта непрошенная война? Столько вопросов, а голова и так уже забита всяческими мыслями.
Ничто не помогает отвлечься: в ванной вообще появляется какой-то страх, будто она утонет. Когда читает книги, буквы расплываются в неразборчивую кашу, среди которой иероглифы складываются в слова такого рода: «Я найду тебя, тебе так легко не скрыться!»
В паническом состоянии захлопывая толстую книгу, Рей старалась отвлечь себя чем-то другим, но тоже не получалось. Все вокруг казалось либо каким-то пугающим, либо мысли были о Кёджуро. Что-то из этих двух. Очень разнообразно, не так ли?
Временно живя у госпожи Тамаё, девушка весьма лихо волновала хозяйку поместья. Её дерганое состояние и пугливость очень тревожили Тамаё, но Рей отказывалась что-либо говорить об этом. Юширо на все её припадки только усмехался и проговаривал про себя:
— Ну я же говорил…
Подколы и шуточки Юширо не волновали Рей от слова совсем. Понимая, что ей плевать, Юширо со временем оставил попытки подколоть девушку и вообще не обращал внимания на неё, словно тут ее нет. Бывало такое, что Рей просто не выходила из комнаты целый день или даже два, а потом заявлялась на кухню с синяками под глазами и красным лицом, будто она плакала все эти ночи.
Такое состояние Рей не нравилось госпоже Тамаё. После долгих мучительных дней и непонятных разговоров, она приняла решение побеседовать с Рей путём быстрых вопросов. Такой метод работает на людях: задается вопрос, человек, не думая, отвечает, а правда сама слетает с языка. Тамаё не знала, сработает ли это с Рей, но попытка не пытка.
Когда раздвижные сёдзи с грохотом раскрылись, в коридор пробралась ночная прохлада. Окна открыты, а комната погружена в темноту. Ветерок гулял по всему помещению, но признаков жизни тут не было. Она сбежала куда-то и даже не сказала. Лист бумаги слетел со стола на пол, и Тамаё подобрала его, попутно раскрыв завёрнутый листок. В нём красивым и аккуратным почерком написано было послание для неё:
«Госпожа Тамаё,
Не ищите меня. Я решила сама следовать своему пути, я итак слишком вас стеснила и из-за меня у вас столько проблем. За что я прошу прощения. Я хочу, чтобы вы не переживали за меня. Со мной всё будет хорошо, на этот раз точно. Я уже не так беззащитная девчонка, что не может даже голову отрубить демону, сейчас я сделала для себя выводы и многое поняла. Я виновата перед многими людьми, а так не должно быть. Я хочу, чтобы с вами всегда была удача. Пусть вас хранят небеса, везение будет вашим союзником, а счастье и благополучие вашим вечным спутником. Я навсегда буду помнить вас и любить, ведь вы мне заменили родную мать. Простите меня за всё…
Ваша Рей.
Листок упал из женских ладоней на пол с тихим шелестом, женщина свалилась на колени, горестно прижав ладони к лицу, уже заплакав от ноющей боли в груди. Её милая Рей… Столько страшного она пережила в своей жизни, столько боли и слёз, чем же она заслужила такое? Своим рождением?
Но так вышло, что Кибуцуджи хочет использовать ее в своих целях. Так что же сейчас ею движет? Куда она направилась? Ни следа не осталось после неё. Только лёгкий аромат ликориса витал в воздухе посреди комнаты. Ликорис…
— Что же ты делаешь, Рей? — прошептала в пустоту Тамаё и смяла листок бумаги.
***
Ноги так быстро передвигались, словно она бежала марафон. Деревья проносились мимо ее глаз, когда она со всех ног бежала к тому, кто взбудоражил ее рассудок одним своим письмом, содержащими лишь три предложения:
«Я жду тебя в деревне Нодзава, префектура Нагано. Там находится Нодзава онсэн*, где хотел бы тебя видеть. Очень надеюсь, что ты придёшь…»
Адресат не указан, но по почерку и запаху она все поняла. Он решил поговорить с ней, решил простить. Она была счастлива как никогда. Словно окрылённая любовью, она бежала прямо к нему, где он ждал ее: весь такой красивый, статный, ветер развевает его длинные волосы, что сияли пламенем на солнце…
Сердце стучало очень гулко, пульсация отдавалась звоном в ушах, а щеки горели. Почему? Она не знала. Но сейчас это неважно. Собрав все вещи, что были, она наспех оставила записку Тамаё и отправилась в свой путь.
К нему…
Надежда умирает последней, как говорится. Надежда привела ее к нему. Она надеялась и верила в свое счастливое будущее, может, все же оно наступит?..
