Fourth Route

***

Время пришло. Оно наконец-то пришло… Глубоко и медленно вдохнув холодный воздух Фуюки, Илиясфиль фон Айнцберн позволила торжествующей улыбке появиться на ее губах… Частично это отражало её истинные чувства, а с другой стороны попытка скрыть свои страхи. Она не должна нервничать. Помимо ее собственного значительного таланта как мага, за ней покорно следовал Берсеркер, Слуга, готовый ответить на любую мыслимую и немыслимую угрозу, дабы превратить ее в кашу. Один простой парень, который мог бы быть или же даже не быть магом третьего сорта, представлял для нее угрозу чуть меньшую, чем ничто. У нее пересохло в горле, дыхание сбилось, а сердце тревожно забилось, пока она ждала, когда же цель ее навязчивых идей наконец перейдет мост, взберется на небольшой холм и, взглянет на нее. Ее, так называемый, младший брат. Её замена… А, вот и он. Весь гнев, ненависть, презрение и ревность были загнаны обратно в закоулки её души. Она должна быть спокойна и собрана… Последние две недели она провела, наблюдая за городом, следя за распорядком дня своего сводного брата со всеми мельчайшими подробностями, впитывая любые подробности жизни, которая была подарена ему и украдена у нее. Всё это было до смешного приземленно, если не считать нескольких посторонних факторов. Школа, работа в баре, приготовление ужина и еды на завтра, уединение в сарае на окраине своего двора, и не уходить никуда до следующего утра, чтобы просто повторить цикл снова, и снова, и снова, и снова… Со стороны он был скорее машина, а не человек. Это сравнение было столь удачным, что даже слегка пугало. За всё время Илия не могла не отметить один смущающий факт — её брат никогда не улыбался. Даже его выражение лица практически не менялось, оно попросту не выражало никаких эмоций, словно было высечено из камня. Какой человек не улыбался хотя бы время от времени, независимо от причины и обстоятельств? Да, хоть она никогда в этом и не призналась бы, но что-то в Широ вызывало у неё дурное послевкусие… Она ожидала чего угодно: опасного мага, наивного идеалиста, невежественного болвана, даже напуганную до смерти крысу, которую она бы с таким удовольствием раздавила. Но эта бездушная пародия на человека явно находилась где-то на дне её списка. И чем больше она об этом думала, тем сильнее понимала, что попросту не знает, как ей вести себя с ним. Убить его? Поговорить с ним? Замучать до смерти? Потребовать ответов? Спросить почему отец предпочёл его ей? Или как он докатился до подобного состояния? До состояния эмоционально обанкротившегося элемента? А ведь именно этим он и являлся! Не имело значения с кем он говорил: мужчины или женщины, парни или девушки, их социальное положение и отношения между ними не имели абсолютно никакой разницы между собой. Всюду она видела лишь это стоическое выражение лица, смесь рассеянности и полного безразличия ко всему. …Ну вот, отлично, она снова начала нервничать! Ментальный рык Берсеркера эхом отозвался в её голове. Быстрая мысленная команда успокоила гиганта… насколько это конечно вообще было возможно. Ей не нужно было, чтобы её брат разукрасил тротуар своими кишками, по крайней мере не сейчас. Тяжело вздохнув, она снова бросила взгляд на холм, где увидела переходящего мост пешехода, что уже начал идти в её сторону. Пешехода с рыжими волосами, янтарными глазами и этим непробиваемым выражением лица. Это был он! И он уже был так близок! Запоздало сообразив, что она была настолько погружена в свои мысли, что Широ почти прошел мимо нее, даже не заметив, Илия быстро заставила себя шагнуть вперед, дабы сообщить ему свое предупреждение… … Лишь, чтобы испуганный визг вырвался изо рта крошечного гомункула, когда она споткнулась о свои же ноги в ботинках в спешке, чтобы напугать своего брата, и приземлилась на тротуар. Румянец быстро залил ее бледное лицо, вызвав глубокое чувство досады и стыда от картины, виновницей которой стала она сама. В глубине ее сознания послышалось невнятное ворчание, которое могло быть Берсеркером, что спрашивал о ее здоровье… или же попросту смеялся над ней. Для слуги подобного класса он на удивление обладал довольно широким спектром эмоций. Шатаясь, приподнявшись на тонких руках, с поджатыми и дрожащими губами, пытаясь не заскулить от своего нелепого провала, гомункул вытянула шею… — …Илия? Это ты? …Чтобы шокировано моргнуть, когда брат, которого она ещё минуту назад хотела превратить в фарш, присел перед ней, со своим вечно нейтральным выражением лица. Вот только в этот раз была крошечная перемена в его голосе, в нём будто прорезался слабый оттенок… надежды? Словно бы он хотел, чтобы именно она была той, кого оставили позади на десятилетие. — Эмм, да? — Это ведь ты, верно? Илиясфиль фон Айнцберн? — О, а ты у нас знаешь много других молодых и красивых девушек с белыми волосами и алыми глазами, которых мог бы принять за свою давно потерянную сестру? — язвительно ответила она, надув щеки и ощущая сильное чувство негодования в груди, — Да ты у нас просто счастливчик, не так ли, Широ? Намеренно позволив иронии проскользнуть в свой тон, когда она обратилась ко все еще бесчувственному парню, вставая на ноги и отряхивая пальто, гомункул пристально посмотрела на своего младшего брата… только для того, чтобы разочароваться, поскольку его черты лица ни капли не изменились. Всё то же безразличное и пустое выражение лица. — Всё-таки ты, — вот и весь его ответ. — Ну а кто это ещё может быть кроме меня?! Любая нервозность или предвкушение, что росли в ней до встречи с ним, растаяли как снег весной. С каждой минутой ситуация становилась всё более и более неловкой. Она пришла ставить ультиматум, а не трястись от злости и недоумения стоит ему открыть рот! — Все же это ты… Значит, мне… звать тебя сестрёнкой? -… -… -… -… — Э…? Илия судорожно пыталась найти хоть какой-то подходящий для ситуации ответ, которая всё более и более выходила из-под контроля, но её разум как, опустошенная сладкоежкой, банка с печеньем. Из-за чего всё что она могла делать это стоять с открытым ртом и глупо моргать. Сестренка… Слышать такое было… было… странно. — Эхем-кхем, н-нет, ничего подобного! — ответила она, наконец выйдя из эмоционального ступора, — Я-я имею в виду, ты ещё не заслужил права так меня называть, Широ! И снова на его бесстрастном лице можно было увидеть тень эмоций, мимолетная гримаса, выражавшая что-то, похожее на сожаление. Словно он ожидал чего-то подобного, но надеялся что этого всё же не произойдёт. — Да… Кирицугу говорил, что ты наверняка будешь нас ненавидеть… — Как проницательно с его стороны! Интересно, почему же? — ощутив наконец, что разговор вернулся в нужное русло, спросила она, не скрывая презрения в голосе. — Может, потому что он погубил маму, предал нашу семью, а меня бросил, чтобы играть с тобой в отца-наставника? — Да… наверняка так всё и было… если, конечно, верить тому, что он сам мне рассказал. Но… о тебе он думал куда больше, чем обо мне. Вся тирада злобы и ненависти, которую она готовилась на него обрушить, застряла у неё в горле, стоило ей услышать его слова. Она была Айнцберном, представителем древнего магического рода. Проще говоря, способность различать и отделять правду от лжи была у неё едва ли не врождённой… но она не чувствовала лжи ни в его рассказе, ни в словах, что он сказал в саду. Никаких колебаний, очень мало эмоций и полная убеждённость в своих словах. Даже заявление о том, что Кирицугу она была гораздо дороже, чем сам Широ, было свободно от ревности или зависти. — Уж прости, что мне не слишком то во все это верится. Если Кирицугу заботился о тебе подобным образом, то твоё детство явно счастливым не назовешь. — Да, оглядываясь назад я понимаю, что так оно и было. Но… я сам попросил его об этом, чтобы я смог сделать то, на что у него уже попросту не было сил. В очередной раз за эту ночь Илия потеряла дар речи, совершенно сбитая с толку небрежными и сбивающими с толку объяснениями брата, что вкупе с его поведением окончательно выбило её из колеи. — Может, будет лучше, если я просто покажу? Думаю дома найдутся вещи, которые объяснят всё лучше, чем я. Пытаясь поспеть за стремительно меняющейся ситуацией, Илия уже хотела ответить… … После чего замерла, увидев руку брата, сжимающую ее плечо, лицо, застывшее без каких бы то ни было эмоций… И все, о чем она могла думать, это подвалы замка Айнцбернов… Она, привязанная к столу, не чувствующая ничего, кроме агонии по всему телу, видящая лишь безэмоциональные лица, терзающие её дух и плоть. И всё, что она могла сделать, это кричать от боли и проклинать того, из-за кого она здесь… Глаза Широ немного расширились, когда в ответ на страх Илии, Берсеркер материализовался появился со зловещим рёвом, размахивая своим гигантским мечом, с явным намерением уничтожить источник страданий своего мастера. Стоит ли говорить, что упомянутый мастер внезапно вскрикнула от шока, когда сильная рука обхватила ее за плечи и прижала к теплому, мускулистому телу… И Илия не почувствовала ничего, кроме смирения, поскольку благодаря ее чуткой связи Берсеркер остановил свою атаку, которая бы попросту располовинила их обоих. Ну разумеется, могло ли быть иначе? Её брат оказался распоследним лжецом, взяв её в заложники и прикрываясь как живым щитом! Пользуясь тем, что… …почему они ещё двигались? Моргая в явном недоумении, когда ее уносило всё дальше от Берсеркера, Илия почувствовала, что еще сильнее прижимается к телу младшего брата. Краткая вспышка праны и звук визжащей стали достигли ее ушей, когда она осмелилась взглянуть на происходящее… — Берсеркер, стой! Гигант тут же замер, не более чем за секунду до того, чтобы протянуть руку и раздавить голову Эмии вместо того, чтобы отрубить ее своим оружием… Широ, не сдвинувшись ни на дюйм, крепко обнял Илию, немигающим взором смотря прямо в глаза гиганта. И лишь сейчас она почувствовала, что куски пазла стали собираться воедино и она начала понимать… Её брат вовсе не прикрывался ею, он защищал её! Столкнувшись с неожиданно возникшей потенциальной угрозой, его первым побуждением, несмотря на то, что они были знакомы минут пять, а также то, что она даже и не была объектом атаки, было прикрыть ее собственным телом! Она была благодарна, что его взгляд был сфокусирован на Берсеркере, поскольку это означало, что ей не придется объяснять, почему ее лицо было таким же красным, как и его волосы. — Всё в порядке, Широ, — тихо сказала она, вернув себе самообладание, — Берсеркер со мной… — Значит… Война уже началась? — Погоди, ты и об этом знаешь? — Да, Кирицугу рассказывал об этом, правда столь раннее ее начало явно сюрприз, и не слишком приятный… — Вот как… Илия велела Берсеркеру вернуться в духовную форму, и лишь стоило гиганту исчезнуть, она ощутила как Широ осторожно и медленно выпустил ее из своих объятий. Теперь, когда она взяла под контроль свой румянец, девушка воспользовалась моментом, чтобы как следует изучить, что именно сделал ее сводный брат. Повернув голову, она увидела несколько огромных клейморов, воткнутых в землю, словно импровизированный щит. Которые спустя секунду рассыпались в пыль, словно эффект градации воздуха был развеян. Вот только это ни капли не напоминало оную… Наконец, когда напряжение в воздухе окончательно спало, Илия смогла получше разглядеть Широ. Чтобы тут же заставить себя не краснеть ещё сильнее прежнего, что ей ни разу не удалось. Ее брат был… высоким, что тут ещё можно сказать? Особенно ей, выглядевшей как одиннадцатилетняя девочка! — Эти мечи, это твоя магия, да? — Так и есть, но давай поговорим об этом в более безопасном месте, хорошо? Опасно вот так стоять посреди улицы, раз уж война за Грааль началась. Давай вернёмся в наш дом и я отвечу на любые твои вопросы, хорошо? Илия конечно собиралась сказать, что пока с ней Берсеркер, ей в принципе то ничего не грозит, но решила оставить сие замечание при себе, вместо этого задав более волнующий вопрос: — Ты сказал… наш дом? — Да… А, прости, тебе наверно сложно думать об этом месте как о доме, верно? — Д-да н-не чтобы я-я… Кья-я-я! Не слишком то элегантный писк сорвался с её губ, когда Широ мягко обнял её за плечо и прижал к себе, задавая темп и начав движение в сторону их дома, попутно отслеживая любую потенциальную угрозу. — Л-ладно, — надувшись, но не слишком то протестуя ответила Илия, — Но тебе придётся очень многое мне объяснить… — Разумеется, я отвечу на всё твои вопросы, но давай сначала доберемся до дома, ладно? — Хорошо… братик, — тихо ответила она, почувствовав лёгкую улыбку, что так и просилась на уста. Конечно, она бы в жизни не представила, что их первая встреча произойдёт… вот так. Но, Илия солгала бы сказав, что не была рада такому исходу событий, что был куда как лучше любого из вариантов, которые она рассматривала…