***
Майкл поправил очки, выглянул в окно, жмурясь от яркого света. Рэй взволнованно посмотрел на настенные часы, которые показывали ровно десять утра. Один лишь Боб выражал относительное спокойствие, лишь периодически хрустя пальцами, чем вызывал всеобщее неодобрение. — Он и на звонки не отвечает? — мрачно спросил Рэй, выкидывая пустую банку из-под Колы в урну. — Типа того, — ответил Майки, безуспешно пытаясь не показывать волнение. — Чувак, не парься, — подбадривающе произнёс Боб, — наверняка он просто задерживается. — Прошло двадцать минут. За это время Джерард мог написать мне «эй, братишка, извини, я опоздаю» или что-то в этом духе. Просто, блять, подать хоть какой-то признак жизни! — рвано выдохнул Майкл, спрыгнув с подоконника, и принялся ходить по помещению из стороны в сторону. Рэй и Боб обменялись понимающими взглядами. Сейчас по плану у группы должна была быть репетиция перед очередным выступлением. Ребята хотели отработать новые композиции. Однако Джерарда не было, а без него они не могли начать. Обычно тот предупреждал заранее, если по какой-то причине у него не получалось прийти, и ребята начинали репетировать сами, в худшем случае репетиция переносилась на другое время или, что ещё ужаснее, на другой день. Но, как отметил Майкл, в таких ситуациях Джерард никогда не позволял себе игнорирование, потому что понимал, что это абсолютно не смешно. Напряжённое настроение Майки передавалось всем присутствующим, и поэтому даже у весьма миролюбивого Рэя стало кончаться терпение. Тут Уэй-младший вспомнил, как ночью брат приходил к нему. В памяти всплыл образ расстроенного уставшего лица Джерарда, его слёзы и всхлипы, всё, что он тогда рассказал, включая исповедь об этой неожиданной встрече с Фрэнком. Пазл в голове Майкла стал складываться кусочек за кусочком. — Думаю, я знаю, что с ним, — необычайно громко сказал Майки, встречаясь с удивлёнными взглядами «братьев по року». — Не удивлюсь, если окажется, что братец проспал. — Но ты ведь сам говорил: Джерард ставит себе кучу будильников за час до репетиции, чтобы наверняка не пропустить её, — непонимающе тряхнул головой Рэй. Майкл открыл рот, однако ответить не успел: дверь распахнулась, и внутрь красным вихрем вбежал запыхавшийся Джи. — Простите… Я… — взволнованно начал тот, тяжело дыша. — Фух… — Джерард, — строго начал младший Уэй. — Боже, Майки… — взгляд Уэя-старшего нервно забегал по фигуре брата, медленно и тем не менее яростно наступающего всё ближе и ближе. — Ради всего святого, простите, — выпалил на одном дыхании Джерард, стыдливо отводя взгляд. — Правда, не знаю, как так получилось! — Да ладно тебе, — вмешался Рэй, — с кем не бывает. Только постарайся в следующий раз хотя бы предупредить нас. Мы переживаем, в конце концов. Джерард слабо улыбнулся и, соглашаясь, кивнул головой. Теперь, когда все были на месте, ребята могли начинать работу над музыкой. Как раз в это время мимо студии проходил Фрэнк вместе с собакой. Сначала он не обращал внимания на звуки гитар и барабанов, так как сам находился в наушниках. Но стоило ему повернуть голову в сторону окна… — Молли, подожди минутку, — подозвал к себе собаку Фрэнк и, поставив песню на паузу, достал из ушей наушники. Получалось так, что Фрэнк уже во второй раз подглядывал за Джерардом и его группой. Было ли Айеро стыдно за это? Ни капельки. Подумаешь! Он просто мимо проходил, вот ненароком и получилось. С этими мыслями Фрэнк прислонился к окну. Джерард как ни в чём не бывало раздал участникам какие-то листочки и, встав в центре комнаты, что-то сказал. К сожалению, Фрэнк не расслышал, что именно произнёс Уэй, но, судя по реакции остальных присутствующих, это было нечто, связанное с тем, что они играли. После минутной паузы ребята продолжили. Услышать что-либо, когда позади тебя кипит жизнь, было проблематично даже людям с достаточно хорошим слухом, поэтому парню приходилось в буквальном смысле вжиматься в стекло. Фрэнк наблюдал за всеми участниками, насколько это позволяло маленькое окошко, но сильнее всего его взгляд был прикован к Джерарду. Оказывается, в нормальном ярком свете ламп его волосы так красиво переливаются огненно-красным… К тому же, Фрэнк заметил одну странную деталь: когда Джерард находился в кругу друзей или просто пел, его глаза становились ярче и радостнее, чем обычно. К сожалению, Фрэнк настолько сильно увлёкся своими наблюдениями, что ударился локтем о стекло. Прозвучал громкий стук. — Блять, — зашипел Айеро и болезненно потёр ушибленное место, осознав, в каком дерьмовом положении он оказался. Джерард и его компания обернулись на звук, что было весьма ожидаемо. К счастью, Фрэнк успел присесть на корточки, так что всё, что увидели музыканты, — нечто чёрное, мелькнувшее ровно на секунду. Парень крепко зажмурился, моля всех существующих в этом мире богов сохранить его присутствие в тайне. Сперва он услышал голос Джерарда, потом — голос Майкла. Фрэнк, успокоившись, расслабленно опустил плечи, открывая глаза и глядя на подбежавшую к нему Молли. Животное преданными глазами смотрело на хозяина и тёрлось носом об его руку, прося о ласке. «Это было опасно», — подумал Фрэнк, усмехаясь своей феерической удаче. Он почесал собаку за ухом и встал, на прощание обернулся к окну. Он заметил, что ребята перестали играть: видимо, их репетиция закончилась. Все начали собираться, складывая инструменты и прочие принадлежности в чехлы. Джерард подошёл к Майклу и шепнул тому что-то на ухо, тот что-то ответил и быстрым движением погладил Уэя по спине. После Джи отсалютовал Рэю с Бобом. Фрэнк взял Молли на руки, отпрянув от окна, боясь снова быть увиденным. Но стоило ему услышать звук, похожий на звук закрывающейся двери, он снова занял наблюдательный пост. Джерард по-прежнему стоял, спрятав руки за спину и перекатываясь с пятки на носки. «Странно. Он что, хочет задержаться?» — нахмурился Фрэнк. Тут произошло то, чего не очень предусмотрительный Фрэнк не мог ожидать. Джерард посмотрел в окно, прямо в глаза Фрэнку, а на лице его мелькнула понимающая улыбка. Видимо, Уэй сразу понял, что к чему. Айеро пытался сдвинуться с места, но тело не слушалось его, поэтому он молча стоял, прижимая к себе Молли, и всё так же молча глядел в глаза Джерарда. Тот улыбнулся и помахал рукой, приветствуя нежданного гостя. Собрав волю в кулак, Фрэнк выдавил из себя улыбку и кивнул головой. Джерард повернулся к нему спиной, и удивлённый Фрэнк увидел, как тот подошёл к закрытой двери, провёл кое-какие манипуляции с замком, толкнул дверь, повернулся лицом к Айеро и, вернувшись на середину комнаты, качнул головой в сторону образовавшегося прохода. Фрэнк моргнул и сорвался с места, опустив собаку на землю. Они с Молли свернули за угол, немного походили, побродили и, наконец, вышли туда, куда нужно было. — Тебе рассказывали о том, что подглядывать некультурно? — произнёс Джерард, оперевшись о дверной косяк. Он оценивающе посмотрел на свои ногти, потом сложил руки на груди и вновь взглянул на Айеро. Тот что-то пробормотал в оправдание, отчего Джерард не сдержался и рассмеялся. — Ты это, кстати, рулеткой по окну херакнул, или чем? — Это был локоть, — хмуро ответил Фрэнк. — А разве локтями так бьются? — удивился Джи. Ответом ему послужил красноречивый взгляд Айеро. — Ну, предположим, да, — скороговоркой ответил на свой же вопрос Джерард. — Меня больше поражает другое. Ты не удивился тому, что у меня есть собака. Обычно люди, завидев Молли, только и лезут ко мне за тем, чтобы погладить её, сказать, какая она хорошая и прочая белиберда, — недовольно буркнул Фрэнк. — Как будто я собак не видел, — фыркнул Уэй, быстро взглянув на Молли. — Впрочем, она действительно милая. Ты знал, что домашние питомцы нередко похожи на своих хозяев? — подмигнул он, и Фрэнк мгновенно залился краской. — Да, знаю. — Тогда почему ты смутился? — продолжал издеваться Джерард. — Чтобы ты спросил, — смерил того сердитым взглядом Айеро, надевая на себя маску уверенности. Решив перевести тему, он добавил: — Вы планируете выступать в ближайшее время? Джерард быстро кивнул. — Сегодня вечером. На старом месте. Честно говоря, я надеюсь, что это выступление не станет провалом, — тише добавил он, отведя взгляд в сторону. — С чего вдруг оно должно быть таким? Когда Джерард стал кусать губы, Фрэнк понял, что этот вопрос он задал зря. Парню стало стыдно. Набрав в грудь побольше воздуха, он попытался извиниться, но Уэй громко протараторил, краснея непонятно почему: — Мы с ребятами освободились бы раньше, если бы я не проспал. Смущённый вид Джерарда напоминал вид девушек из старых аниме (разве что не такой гиперболизированный). Фрэнк не мог сказать, как называются такие персонажи, но он помнил, что обычно они тихие и стеснительные. Однако назвать Джерарда спокойным Фрэнк не мог, как минимум не тогда, когда тот выступает. Тем не менее, подобное сравнение заставило Айеро улыбнуться. Он не стал давить на Джерарда, видя, что тому и так неловко рассказывать об этом. Просто подбодрил, сказав, что с каждым такое случалось, и рассказал историю из своей жизни. В одну ночь Фрэнк не спал, кажется, до самого рассвета. А когда проснулся, обнаружил кучу сообщений от школьных друзей. В недоумении он прочитал парочку из них. Все спрашивали о том, будет ли парень сегодня в школе, где он, что случилось. Но только Фрэнк взглянул на время, сразу понял: он проспал весь учебный день. В первые секунды его охватила паника, потом пришло осознание и, наконец, принятие действительности. С тех пор Фрэнк старался ложиться спать как можно раньше или хотя бы не засиживаться допоздна. История произвела должный эффект: Джерард, кажется, успокоился и даже согласился погладить Молли, когда та ласково ткнулась носом тому в ногу. — Всегда мечтал о собаке, — признался Уэй и пояснил: — На котов у меня аллергия, да и от собаки толку больше. И она сделает все дела, и ты воздухом подышишь. — Если хочешь, я могу давать тебе периодически свою. Только с ней придётся научиться ходить в очень быстром темпе, — делая ударение на слово «очень», сказал Фрэнк. — Я серьёзно, — недовольно добавил он, когда Джерард от приступа смеха чуть не упал со ступеней. — Я не против, — Джи смахнул слёзы. Он сел на ступеньку, обхватив руками колени, и похлопал ладонью по месту возле себя, подзывая Фрэнка. Однако тот в который раз за это время витал в облаках, и в итоге место Айеро быстро заняла Молли. Вернувшийся в реальность Фрэнк только рассмеялся и уселся сбоку от неё. — Как жизнь? — спросил Джерард. Айеро удивлённо взглянул на него, а Джи безмятежно погладил пристроившуюся ближе к нему собаку. — Нормально, — неуверенно ответил парень, — а твоя? — Тоже неплохо. — пожал плечами Джерард. — Прости за такие банальные вопросы, — он неловко поправил волосы. Затянулась минутная тишина. Уэй сглотнул. В его голове одна за другой возникали мысли «зачем я это сказал?», «что он обо мне подумает?», «я, должно быть, выгляжу, как посмешище!», их было так много и все они были настолько сильно полны самобичевания, что Джерард чуть не заплакал. Фрэнк увидел взволнованное лицо сидящего рядом и, закатив глаза, быстро погладил того по плечу. «Ну, давай, расплачься тут ещё!» — мысленно проворчал Фрэнк. Ощутив неожиданное прикосновение, Джерард повернул голову, встречаясь со взглядом Фрэнка, который будто говорил: «Это ничего не означает. Просто мне не хотелось видеть твоё заплаканное лицо.» К сожалению, зрительный контакт парней продлился недолго: Айеро отвернулся, так как достал телефон из кармана. А дальше Фрэнк подскочил, как ошпаренный, и, чертыхаясь, схватил рулетку. — Ладно, мы с тобой и так заболтались. Нам пора, — быстро проговорил Фрэнк и почесал кожу на запястье. — Уже? — Айеро был полностью уверен: грустные нотки в голосе Уэя ему не почудились. Он взглянул на Джерарда, желая перепроверить свои догадки, но ничего компрометирующего в лице того не заметил. — Что ж, тогда до встречи. Фрэнк кивнул и окликнул собаку, которой не очень-то и хотелось уходить от человека, что, чисто теоретически, мог её гладить столько, сколько она пожелает, ругаясь себе под нос, убежал. Джерард только улыбнулся ему вслед. Потом он встал, отряхнул штаны и вернулся за рюкзаком.***
Чердак тогдашнего дома семейства Уэй не был наполнен пылью и ненужными вещами, как это принято. Он был обустроен под небольшую комнатку, в которой могли проводить время как взрослые, так и дети. Из всего старья там находились только кассетный магнитофон, который лежал где-то среди вещей, да бабушкино любимое кресло, на котором, прижав к себе ноги в ярких полосатых носках с котятами, сидел Джерард. Мальчик наблюдал за тем, как Фрэнк, его лучший друг, осматривался по сторонам. Глаза его блестели от немого восхищения: в доме Фрэнка чердак отсутствовал, вместо него был второй этаж, на котором располагалась спальня родителей, и тот видел чердаки только в каких-нибудь фильмах. На самом деле Джерард был уверен в том, что бойкий характер Фрэнка проявится незамедлительно, и вскоре чердачная комната наполнится скрипом пола и детским смехом, однако Фрэнк вёл себя непривычно тихо. Он лишь изредка уточнял, что это за штуковина стоит на тумбочке или что это за одноногое чучело в малиновой шляпке стоит в углу. Джерард смеялся в ответ из-за того, как Фрэнк назвал тот или иной предмет, и объяснял, чем он на самом деле является. Так, вещь, что была окрещена «чучелом», на самом деле была ничем иным, как напольной лампой, на верхушке которой уютно расположилась шляпка, которую дедушка подарил бабушке на годовщину их свадьбы. Айеро обычно кивал, восторженно смотря на то, чьё название он теперь знает, и тут же разворачивался к остальной груде вещей. — А что это? — спросил Фрэнк, отойдя как можно дальше, прищурившись в попытке увидеть, что стоит сверху на шкафу. Джерард проследил за взглядом друга и слез с кресла. — Не знаю… — честно признался он. — И что мы будем делать? — растерянно пролепетал Фрэнк. — Может, попробовать достать? Можем поставить что-нибудь, на что можно встать, и дотянуться. — Отличная идея! — улыбнулся Фрэнк. — Только что? Джерард задумчиво огляделся. Честно говоря, он побаивался ставить табуретку, потому что они постоянно шатаются и Джерард боится свалиться с неё. К тому же, ставить сверху на один табурет другой такой же — не вариант. Взгляд Джерарда пал на кресло. Использовать его было жалко, однако оно было единственным, что более-менее подходило для того, что мальчики собирались провернуть. Взвесив все «за» и «против», Джерард обратился к Фрэнку и предложил свою идею. — Ты уверен, что мы дотянемся? Шкаф такой высокий… — неуверенно моргнул Айеро. — Коротышка, — фыркнул Джерард. — Это только кажется, что он такой огромный. — Я не коротышка! — в шутку возмутился Фрэнк, притопнув ногой. Что ж, сказано — сделано. Джерард (Фрэнк испугался, стоило ему только первым залезть на кресло, и отказался, объяснив своё нежелание страхом высоты) на правах старшего и, кажется, относительно бесстрашного осторожно встал на быльце кресла, стараясь не смотреть вниз. Мальчику было страшно, как и его другу, но делать было нечего. Джи обратил внимание на корзинку, которая, как ему показалось, и привлекла внимание Фрэнка. Пытаясь сохранять равновесие, он потянул руку, пытаясь схватить её. «Смертельный номер!» — услышал Джерард голос Фрэнка и усмехнулся. Он осторожно шагнул вперёд, чтобы быть поближе к шкафу и чтобы было удобнее доставать вещь. Вуаля! — и загадочная корзина очутилась в руках Уэя. Тот передал её Фрэнку и, облегчённо выдохнув, как можно скорее слез с кресла. Айеро устроился прямо на полу, скрестив ноги, и Джерард поспешил устроиться рядом. Теперь, когда они могли получше рассмотреть содержимое корзинки, всё должно было встать на свои места. — О, так это плеер! — ахнул Джи. — Раньше мы часто всей семьёй собирались здесь, и папа любил включать его. Он тогда брал маму за руку, и они вместе танцевали, — с чувством ностальгии протянул мальчик, глядя на сидящего рядом Фрэнка. Тот закрыл глаза, кажется, представляя себе танцующих родителей Джерарда, счастливых и безмятежных, и расплылся в улыбке. Джерард пододвинулся к корзине и обнаружил там кучку подписанных узнаваемым почерком отца кассет. Половину слов Джерард, конечно, не смог прочитать в силу неразборчивости написанного, однако примерно половину составляли старые композиции прямиком из прошлого века. Как сказал Фрэнк, это, должно быть, «неинтересная музыка». Другая же часть оказалась более современными песнями рок- и поп-исполнителей. Кассет было очень много, и мальчики никак не могли выбрать, что им стоит послушать. Они вместе комментировали названия песен и пытались, исходя из них, угадать, о чём пелось в той ли иной песне. — «Scorpions — Wind of Change», — прочитал название, написанное на кассете, Джерард и, качнувшись, стал ждать, пока Фрэнк придумает, как объяснить название. — «Ветер перемен»… — подумав, протянул мальчик. — Может, тут что-то о запретной любви? — Хм, скорее об изменениях в обществе. Про революцию, скажем. — А что такое «революция»? — спросил Фрэнк. Джерард на секунду замолчал. — Революция — это, собственно, есть некое изменение в устройстве жизни общества, — наконец ответил он. — А, — протянул Фрэнки, — кажется, теперь понятно! Ребята долго перебирали кассеты, комментируя их названия. А названий было очень много, некоторые из них формировали чуть ли не предложения, другие представляли из себя лишь одно слово. Воображение мальчиков разгулялось, и из обычных наименований они успели напридумывать столько историй, что любой другой обзавидовался бы их фантазии. — Вот, э-э-э, «Queen — I'm In Love With My Car», — смеясь, прочитал Фрэнк. — Господи, — залился смехом Джерард, который чуть не катался по полу от смеха, который, как он и думал, очень скоро заполонил чердак. — Уверен, тот, кто написал её, или очень сильно любит машины, или практикует что-то… — Джерард кашлянул. — Что-то очень странное. — Да-а! Теперь твоя очередь. Мальчик полез за следующей кассетой. Разгребая кучу из разноцветных кассет, Джи обнаружил одну очень интересную. Она была примечательна тем, что на ней не было надписи, на которой указывались название песни и её исполнитель. Одним словом, обычная кассета, окрашенная в серый цвет. — Какая странная, — ойкнул Фрэнк. Он посмотрел на плеер и воскликнул: — Смотри! Мы можем вставить её сюда! — Фрэнк пальцем указал на пустующий разъём, размерами подходящий для всех тех кассет, что видели мальчики. — Фрэнки, ты гений! — согласился с ним Джи, беря в руке плеер. Он бережно вставил кассету, боясь ненароком что-нибудь сломать, и нажал на какую-то кнопку, надеясь, что именно она включает песню. Звук зазвучавшей гитары своей приятной тихой мелодией окутал вмиг оцепеневших мальчиков. Они просто слушали тихий голос девушки, которая напевала: «Ты — моё солнце, Моё единственное солнце Ты делаешь меня счастливым, Когда темнеют небеса…» — Так вот что за песню поёт мне мама перед сном, — прошептал Фрэнк, положив свою голову Джерарду на плечо. «… Ты никогда не узнаешь, дорогой, Как сильно я люблю тебя. Пожалуйста, не забирайте моё солнце у меня.» Джерарду на секунду показалось, что Фрэнк плачет. Чтобы удостовериться, он осторожно коснулся коротких тёмных волос друга. В ответ раздался тихий смешок. Впрочем, Уэй не удивился бы тому, что Фрэнк заплакал: песня действительно была грустной. Основной эффект, по его мнению, производили слова. Именно из-за них создавалось ощущение, будто это поёт человек, который уже потерял своё «солнце» навсегда и теперь всё, что он может сделать, — посвятить ей или ему песню. Возможно, так было на самом деле, Джерард не был уверен. Почему-то эта песня вызывала у мальчика чувство, которое взрослые, кажется, называли чувством дежавю, когда в твоей жизни происходит что-то, что, ты думаешь, уже происходило, но просто это не отложилось в твоей памяти. В груди у него что-то недобро закололо. — Всё, давай выключим её, а то я сейчас заплачу, — Фрэнк шмыгнул носом и нажал кнопку паузы. Песня тут же умолкла, и Джи негромко выдохнул. Скрипнула половица, приоткрылась дверь, ведущая на чердак, и мальчики услышали чьи-то медленные шаги. Они встали практически одновременно, увидев маму Фрэнка, которая стояла в дверном проёме, ожидая сына. — Фрэнки, пора домой, — раздался ласковый голос миссис Айеро. — Иду! — крикнул Фрэнк. Он достал кассету из плеера под удивлённо раскрытый рот друга, спрятал её себе в карман и как-то ехидно улыбнулся Джерарду. — Пока! — он радостно обнял друга на прощание и вприпрыжку вышел из комнаты. На пороге миссис Айеро приобняла Фрэнка, и он в последний раз взглянул на Джерарда. Айеро что-то прошептал себе под нос, улыбнулся, и дверь за ним тут же закрылась. Джерард остался один на чердаке. Он встал, поставил плеер и корзинку с кассетами на место и направился к двери, намереваясь спуститься в свою комнату. Однако тишина длилась недолго — не успев сделать и шаг, Джи услышал до боли знакомый звук бьющейся посуды, доносящийся с кухни. — Нет. — ломающимся от подступающих слёз голосом тихо сказал он. Уж кто-кто, а Джерард знал, что сейчас начинается. Откуда-то донёсся плач Майки. Ноги Джерарда подкосились, и тот больно стукнулся коленями об деревянный пол. — Нет, нет. Раздался злорадствующий многоголосый смех. — Пожалуйста, только не это, — Джерард заплакал, изо всех сил зажимая уши вспотевшими ладонями. Тем не менее, звуки никуда не пропали — они лишь слились воедино, соединились в сплошную какофонию. Они будто звучали у мальчика в голове, и как бы сильно Джерард не затыкал себе уши, он продолжал слышать плач младшего брата вперемешку с руганью родителей. — Пожалуйста… — умоляюще всхлипнул Джи, свернувшись на полу в позе эмбриона. — Перестаньте… — он изо всех сил надеялся перекричать весь тот ужас, что он слышал, однако вместо крика из собственного рта он слышал отчаянный шёпот. — Умоляю… Джерард сглотнул, крепко зажмурился и, немного восстановив дыхание, предпринял последнюю попытку закричать.— Хватит, перестаньте! Просто заткнитесь, в конце концов!
Уэй рефлекторно подскочил и сел, судорожно хватая ртом воздух. Открыв глаза, он обнаружил себя в своей комнате. «Это всего лишь кошмар, — медленно выдохнул он, — всё хорошо.» Через пару мгновений Джерард услышал особый тройной стук в дверь, которым он и Майки всегда обменивались, когда кому-то из них хотелось зайти в комнату к другому. — Джи? Ты в порядке? Джерард на ватных ногах встал с кровати и подошёл к двери, тут же открывая её. Он мгновенно наткнулся на взволнованный взгляд Майки, который, завидев брата, тут же схватил его и прижал к себе, завлекая в крепкие объятия. — Ты кричал во сне, — быстро проговорил Майкл. — У меня был кошмар, — негромко ответил Джерард. — Но, — заверил он, отстранившись от младшего брата, — всё в порядке. Честно. — Это заставляет меня думать о том, что ты нихуя не в порядке, — Майки нервно усмехнулся и прикрыл глаза, поправляя очки. — В большинстве случаев всё именно так и происходит. — Майки, всё окей, честно. Я просто… Перенервничал сегодня, вот и всё, — быстро отмазался Джи, положив руку брату на плечо. Майкл вздохнул. Его старший брат — самый настоящий упрямец, это было ясно как день. Не будь Майки таким сонным, Джерард бы точно не избежал расспросов. Однако, к счастью для него, Майкла просто клонило в сон, тот едва-едва держался на ногах — видимо, опять сидел допоздна, разбирая сложную тему по какому-то школьному предмету. Майки, не без труда убедив себя в том, что Джи сам придёт, если что-то случится, а в случае чего позовёт, пожелал тому спокойной ночи, дал несколько напутствий в стиле «я всегда рядом, не бойся» (на них Джи не сдержался и закатил глаза, благо, в темноте это было не так заметно) и ушёл в свою комнату. Прежде, чем окончательно уйти, младший долго смотрел на старшего, будто хотел что-то сказать, однако, не решившись, он натянуто улыбнулся и, наконец, вернулся к себе. Джерард вновь закрыл дверь и вернулся в постель. Сна не было ни в одном глазу. Он не мог сказать наверняка, подействовал ли так на него кошмар или он просто выспался. Парень повернул голову. Электронные часы показывали три часа ночи. Скоро Уэю нужно вставать, потому что опоздать ещё и на утреннюю подработку ему не хотелось. Опоздает — подведёт Рэя, а такого счастья Уэю не надо. Времени было совсем немного, меньше трёх часов, так что, скорее всего, поспать уже не получится. Джерард спрятался под одеяло с головой и подумал о том, что было бы неплохо привести рой своих мыслей в нормальное состояние. Для начала, он решил: как бы сильно не напугал его кошмар, благодаря нему Джерард теперь знал, что на самом деле прошептал, уходя, Фрэнк в тот день, когда они вместе были на чердаке.«Я обязательно спою тебе эту песню.»