За бар к Серёже подсел высокий парнишка в растянутом бордовом свитере. За ним, как привязанная, следовала миловидная и не очень трезвая девица. Серёжа бросил на своих новых соседей беглый взгляд. Она льнула к нему, пытаясь положить руку то на плечо, то на ногу выше колена, а он неловко отстранялся и явно чувствовал себя неуютно. Пришёл с подругой, а она начала приставать? Нет, для друга он себя вёл уж слишком сдержанно, слишком вежливо пытался её отшить. Очередная кокетка с синдромом Душечки Монро? Родимые, что ж вы все для самоутверждения выбираете гей-клубы?
Серёжа положил руку на спинку барного стула своего нового соседа и обратился к его спутнице:
– Милая, какие у тебя проблемы с моим другом?
Девчонка окинула удивлённым взглядом неизвестно откуда нарисовавшегося собеседника:
– А ты кто?
Серёжа лениво поднял бровь:
– Сергей.
– А я Ксюша, – улыбнулась девчонка.
– Приятно, – кивнул Серёжа. – Рад был познакомиться, Ксюша. Будь добра, оставь нас вдвоём. Мы пришли отдохнуть.
Ксюша пьяно улыбнулась и хотела возразить, наверное, но столкнулась с Серёжиным каменным взглядом и потерялась в толпе.
– Теперь придётся целоваться? – Раздался рядом цитрусово-карамельный голос от которого в груди приятно потеплело.
– А? – Серёжа обернулся немного потерянно.
– Ну, – ему улыбался зеленоглазый парнишка, – ты представился моим парнем. Теперь придётся целоваться, чтобы легенду подтвердить. Вдруг она ещё смотрит.
А-а. Серёжа расслабленно улыбнулся и облокотился на бар:
– Во-первых, я представился твоим другом. Во-вторых, – наоборот: чем более скучными вещами мы будем заниматься, – тем скорее она потеряет интерес.
Новый сосед, не решаясь затягивать зрительный контакт, смотрел то на Серёжу, то на его сок.
– И в-третьих, – Серёжа поднял бровь и невозмутимо обернулся через плечо. – Нет. Она больше не смотрит.
Ещё немного помолчав, он спросил:
– Совсем девушки не нравятся?
Парень смущённо покивал, а потом представился:
– Я Антон.
Серёжа цепко всмотрелся в его травяные глаза, опушённые светлыми ресницами, скользнул взглядом на покрывавшую щёки русую щетину, умилявшую своей напускной колючестью, на губы, на которых замерла и смущённо пряталась подаренная было улыбка:
– Приятно познакомиться, Антон, – он тоже едва заметно улыбнулся в ответ. – Как дела?
– Да вот, – Антон проморгался, выходя из странного транса, в который попал, как маленький кролик, оказавшийся вдруг рядом с хищником. – Пришёл отдохнуть немного. А дальше ты знаешь.
– Ага, – кивнул Матвиенко. – А от чего отдыхаешь, если не секрет?
– Не секрет, – пожал плечами Антон и почесал затылок. – Я после сессии расслабляюсь немного. От Нового года отхожу, от экзаменов – ну, ты понял.
Серёжа приподнял стакан сока:
– Мои поздравления.
Антон улыбнулся, и они выпили за закрытие сессии.
– И как сдал?
– Хорошо, я бы сказал, – Антон опустил глаза на свой стакан. – Четвёрка только по сцен. речи. Но там препод жёсткий вообще: он никому выше четвёрки не ставил.
– Интересно. Сценическая речь – это актёрский факультет, значит? – Спросил Серёжа и в подтверждение получил ещё один кивок. – Здорово. И как? Нравится учиться?
– Ну, не нравилось бы – я б там не остался.
– И на каком курсе ты сейчас, Антон?
– На втором.
Серёжа с секунду прикидывал:
– Тебе, значит, лет девятнадцать, наверное?
Антон вежливо улыбнулся и скривил брови, как бы извиняясь перед собеседником за его же ошибку:
– Двадцать, – и на Серёжин расслабленный кивок вернул вопрос: – А тебе?
– Мне двадцать четыре.
– Серьёзно? – Антон приподнял брови. – Я думал, ты старше.
Серёжа снова посмотрел внимательно:
– Фетиш на папочек?
– А? – Студент актёрского отделения удивлённо осел. – Что?
– Нравятся постарше?
Антон сосредоточенно посмотрел перед собой:
– Не знаю, – наконец, пожал он плечами. – Я как-то об этом не думал.
– Извини, – сразу среагировал Серёжа. – Ты милый. К тебе бармен идёт. Какой коктейль тебе купить?
– Да я и сам могу себе купить коктейль, – пробормотал смутившийся Антон.
– Не глупи, студент, – отмахнулся Серёжа. – Заказывай давай, – и кивнул на подошедшего бармена.
Серёжа бывал в Скай Баре нечасто, но регулярно. И, как правило, отдыхал со студентами вроде Антона. Как-то так совпало: такой типаж, как у его нового знакомого, ему тоже нравился больше всего. Обычно такие ребята заказывают что-нибудь очаровательное. Самый частый выбор – Солнечный зайчик и Пина-колада.
– Джек Дениелс, – попросил Антон, слегка наклонившись к бармену.
И Серёжа едва заметно прищурился в довольной улыбке. Что-то было прекрасное в Антоне. Что-то такое, что его выделяло не просто среди парней вообще, но даже среди тех, которые пользовались Серёжиной симпатией.
– А чем ты занимаешься? – Спросил Антон, пытаясь не гипнотизировать Серёжину серёжку.
– Да вот, тоже пришёл расслабиться в последний день. Я со школьниками работаю.
– Учитель?
– Скорее, наставник. Веду трудные классы, общаюсь с подростками. В основном – седьмые-восьмые, самые непростые.
Прошлый Серёжин работодатель считал, что у него дар от бога. Самый тяжёлый класс во всей школе за полгода под его руководством странно переменился. Нельзя сказать, что они стали шёлковыми. Нет, они стали глубже, что ли. Спокойнее. Доверились странному парню, который сам-то едва вышел из магистратуры. Средний балл у него был эталонно средненький, да и опыта ещё никакого. Желторотый птенец, которого подсадили в гнездо к другим птенцам. Но что там у них произошло, какая магия – одному богу известно. А Магии не было, на самом деле. Просто Серёжа не любил объяснять причину, по которой у него получалось выходить на контакт с детьми. Не особо любил рассказывать о собственном детстве. Да и средний балл «средний» был не потому что он во время учёбы пинал болты. В любом случае, сейчас у него была на руках идеальная рекомендация, а на горизонте нарисовалась работа в Москва-Сити, на которой помимо прочего можно было ещё и хорошо заработать.
– С завтра вот заступаю на работу в качестве индивидуального наставника. Буду с каким-то семиклассником заниматься.
– Ничего себе. Такое есть вообще?
– Я сам только на неделе узнал, – усмехнулся Серёжа. – Меня через агентство наняли, и ещё знакомый один порекомендовал. Какая-то приблуда для богатых.
– «Наставник» для меня… – протянул Антон задумчиво, – звучит как-то магически, – мягко посмеялся и прищурился, глядя куда-то за бар. – Как будто ты обучаешь… Там… Юных адептов… Какого-то ордена.
Серёжа невольно улыбнулся:
– Та нет, всё проще гораздо. По факту, это что-то вроде современной версии гувернёра, – это слово ему не нравилось, но оно ближе всех подходило. – Я вообще алгебру репетиторствую, ну, а наставничество подразумевает, что я в добавок координирую остальные занятия подопечного и выступаю кем-то вроде моральной поддержки. Иногда бывает, что больше даже для родителей, чем для детей. Но это уже по-разному.
– Интересно, – кивнул Антон. – Ты не против, если я закурю?
Вечер проходил приятно. Антон пил свой виски медленно, запивая водой. Серёжа думал сам сначала ему сказать, что, если Антон собирается поехать к нему домой, – пить ему больше нельзя. Но это и не понадобилось: Антон в дальнейшем заказывал только воду, и около двенадцати они сели в Серёжин уже видавший виды Опель.
Они, всё-таки, поцеловались там, в клубе, хотя и отшутились в начале. Антон был таким волнующим. Никогда ещё никого Серёжа так не целовал. Этот мальчишка как будто ловил каждое его прикосновение. Отдавался. Поддавался. Они развернулись друг к другу и соединили руки на барной стойке. Серёжа чувствовал, как прохладная рука с длинными пальцами расслаблялась под его ладонью. Он вернул свободную руку на спинку стула своего нового знакомого. А Антон несмело коснулся Серёжиной ноги выше колена. Их пальцы на баре переплелись…
Им нужно было домой. И быстрее. Но тем осторожнее и внимательнее вёл Серёжа. Антон понравился ему очень сильно. Хотелось заботиться о нём и, в том числе, о его безопасности. Антон положил руку Серёже на плечо, залезая пальцами под куртку, касаясь голой Серёжиной шеи и вызывая там целые созвездия мурашек. А Серёжа почти всю дорогу держал руку на худой ноге своего спутника, периодически отрываясь только для того, чтобы поменять передачу.
– Будь осторожен, – попросил Антон, когда они оба уже были без одежды в прохладной постели. Сквозь незашторенное окно их освещала луна. – У меня давно не было… Знаешь…
Антон казался робким, а вот его прикосновения наоборот были нагловатыми, даже развязнымм. Он иногда касался в неожиданных местах, совсем не предупреждая: не подступая постепенно пальцами, а сразу опускаясь всей ладонью. От деликатных Серёжиных прикосновений стыдливо ёжился, а сам буквально стискивал все его округлости, пробуя всё, что мог попробовать, и руками, и губами.
– Не волнуйся, – ответил Серёжа, целуя его. – Можем обойтись вообще без проникновений.
– Нет, – возразил Антон спокойно. – Я этого хочу.
– Хорошо, – тихо сказал Серёжа ему на ухо. – Я буду очень осторожен. Обещаю.
И он готовил его нежно. Медленно. Гладящими движениями. Неспеша. Расслабляя. Заставляя тихо стонать. Переспрашивая, всё ли в порядке. А потом Антон помог ему надеть презерватив и закинул ноги к груди, притягивая Серёжу к себе.
И Серёжа вошёл медленно, только головкой.
Лицо Антона изменилось на секунду. Стон вышел каким-то испуганным.
– Больно? – Спросил Серёжа, сразу остановившись.
– Нет, – ответил замерший Антон. – Нет, продолжай.
Серёжа снова осторожно подался вперёд. На этот раз Антон застонав непроизвольно упёрся ладонью ему в плечо.
– Всё, – успокоил его Серёжа, медленно выходя. – Вижу, что больно. Извини, солнце.
Он нежно поцеловал Антона в губы, давая обнять себя ногами. А потом спустился на шею, ключицы, поцеловал грудь с крохотными сосками, твёрдый живот, нежный пах… Антон был просто волшебным. Он с головой проваливался в искренние чувства и уже откуда-то изнутри словно распахивал шторы, впуская Серёжу внутрь, давая ему любоваться подаренными эмоциями. Серёжа знал, что сейчас было необходимо. Его губы и руки, делавшие это уже много раз, сегодня были особенно деликатными. Антона хотелось заласкать с ног до головы, и Серёжа свободной рукой гладил его рёбра и живот, позволяя сжимать ладонь на своём подкачанном плече.
Антон кончил с искренним удовольствием. Серёжа ещё пару раз провёл расслабленными губами по его опадавшему члену, поцеловал кожу вокруг. Положил голову Антону на бедро, чувствуя его пальцы на своей бороде. Яркая луна. Длинные ноги прелестного мальчика. Волшебно…
Антон вернулся в реальность очень быстро:
– Теперь давай это сделаем, – попросил он почти сразу.
Серёжа посмотрел на него, приподнявшись на локтях:
– Не нужно. Просто отдохни.
– Я хочу это сделать, – ответил Антон. Его голос снова был полон решимости.
Маленький очаровательный дурачок.
– Мир вокруг этого не вертится, – успокоил Серёжа, поднимаясь к Антону, ложась на подушку рядом с ним, любуясь его красивым телом.
Но Антон коснулся его члена и сделал несколько уверенных движений. Поцеловал. Дал себя погладить по тонкой руке. По спине. Бережно сжать пальцы на бедре. А потом потянулся за новым презервативом:
– Пожалуйста. Я хочу тебя. Ты мне очень нравишься.
Боже. С какой ты планеты, прелестное создание?
Серёжа помолчал пару мгновений, а потом сдался:
– Давай попробуем сзади.
Всё-таки, на спине – самое некомфортное положение, и у Антона давно не было. Ничего странного в том, что ему было неприятно.
Антон смущаясь развернулся к Серёже спиной и встал в коленно-локтевую позу, соединив колени, трогательно оборачиваясь на своего нового знакомого через плечо. Скоровище, прекращай. Как тебе удаётся быть бесконечно милым буквально каждую секунду?
– Наоборот, разведи пошире, – подсказал Серёжа, направляя руками. – Так будет легче.
И он ещё раз подготовил Антона – пусть в этот раз и более символически. А потом вошёл медленно и осторожно. Антон на этот раз среагировал тягучим стоном.
– Больно? – Спросил Серёжа сосредоточенно.
– Не больно, – отозвался Антон.
Хорошо. Тогда – и только теперь – Серёжа себе позволил коснуться его члена. Чтобы не перекрыть случайно болевые ощущения, заставляя закрыть на них глаза. Уверенно провёл знающей рукой, неожиданно даже для самого себя вынимая из сладкого Антона податливое «а-ах!». Ох, милый. Ты сейчас доведёшь дядьку до того, что он кончит, как тринадцатилетний мальчик: в самом начале приключения. Впрочем, всё-таки, Антон провалился в повторный оргазм раньше. Доверчиво. Искренне. Доводя своими нежными стонами Серёжу до какого-то нереального состояния.
За что ему такое чудо? Может, он спас мир в прошлой жизни? Серёжу как будто тоже впустили в чужое удовольствие, и Антонова нежность окутала тёплыми, мягкими волнами, заставляя сначала осторожно опуститься ему на спину, а потом – лечь и укутать в объятия.
Они лежали молча, не разговаривая ни о чём. Антон в какой-то момент начал тяжелеть в Серёжиных руках. Он расслаблялся и засыпал. Видимо, заметив это, он поднялся, сонно вдыхая, и свесился на пол, пытаясь найти телефон где-то в кармане джинсов.
– Всё в порядке? – Спросил Серёжа.
– Угу, – отозвался Антон снизу, а потом забрался к Серёже, копаясь в телефонной книжке. – Мне нужно домой.
Серёжа грустно вздохнул:
– Не хочешь до утра остаться?
– Не могу. Прости.
– Без обид, – Серёжа пожал плечами. – Хочешь, я тебя отвезу?
– Не нужно, – отмахнулся Антон. – Москва большая. Сейчас ещё праздники Ты полночи будешь туда-сюда ездить.
Он потыкал в телефон, а потом лёг Серёже на грудь:
– Подъедет минут через двадцать, – и мирно вздохнул, устраиваясь поудобнее.
В животе у Антона громко заурчало.
– Голодный, – Серёжа опустил взгляд на Антона. – Пойдём, покормлю тебя, пока такси ждёшь?
– Нет, спасибо, – отказался Антон.
– А чего? – Серёжа приподнял голову. – У меня в холодильнике курица. Пошли?
Но Антон только сильнее притянул к себе Серёжин бок:
– Дома поем. Давай просто полежим вот так, пожалуйста.
И Серёжа поцеловал голодного котёнка в макушку и запустил пальцы в его волосы.
– Ты снимаешь или с родителями живёшь? – Спросил Серёжа, когда Антон уже надевал куртку.
– С родителями пока, – ответил он застёгиваясь и пожал плечами: – Может быть, на следующий год съеду.
Серёжа украдкой улыбнулся самому себе. Может, и раньше? Может, Серёжа до конца учебного года поработает в Сити, а потом позовёт Антона к себе? Но ладно, об этом потом. Не нужно пугать его своими серьёзными планами.
– Я запишу твой номер? – Спросил Серёжа. И, когда они сохранили друг друга, вдруг сказал: – Погоди секунду.
Быстро зашёл на кухню, открыл холодильник и достал большой «сникерс».
– Держи, – сказал он, вернувшись в коридор. – Съешь хоть что-нибудь, пока домой добираешься, а то у тебя уже взгляд голодный.
И Антон с охотой взял шоколадный батончик и жадно куснул, с трудом вонзая зубы в промёрзшую карамель. Единственный, пожалуй, раз, когда Серёжа пожалел, что хранит в холодильнике абсолютно всё.
– Спасибо, – сказал Антон. – Ну всё, я побежал.
– Антон.
– А?
– Напиши, как приедешь, ладно? Только обязательно.
Серёжа заснул, только когда в Вотсапе получил сообщение: «я дома) спокойной ночи)».
***
В без двадцати три Серёжа глянул в зеркальце над водительским сиденьем и на всякий случай проверил себя. Волосы в порядке, борода подстрижена нормально, серёжку снял. Парковка в Сити стоила, как крыло самолёта. Хотя работодатель и обещал это взять на себя, Серёжу всё равно грызла совесть. И душила жаба. И что там ещё. В общем, оставив свой Опель на парковке, он начал подниматься в Империю, в офис своего будущего работодателя.
Испытывал ли Серёжа пренебрежение к богатым клиентам? К родителям – может быть, начнёт испытывать после предстоящего разговора. А вот к подопечному – вряд ли. Дети – это дети. И, что бы там ни говорили, проблемы более-менее у всех похожи, только оболочка немного различается.
– Вы к Арсению Сергеевичу? – Вежливо поприветствовал его человек в формальном костюме, карауливший у ресепшена.
– Ага, – кивнул Серёжа.
Возможно, с родителями они не поладят. Вдруг от него ждут, что он тоже придёт при параде? Ну, что ж, если им это важнее всего – пусть найдут себе кого-нибудь другого. Серёжа в зеркало лифта грустновато оглядел свою жёлтую толстовку с потёкшим смайликом и тёмно-синие джинсы, опустил взгляд на разношенные кроссовки. Ну, что есть, то есть. Он будет одеваться так, как ему удобно. Да и лишнюю дистанцию с ребёнком создавать ни к чему.
Арсению Сергеевичу Серёжин внешний вид явно не понравился. Он несколько секунд окидывал отсутствующим взглядом этот, так сказать, аутфит, и только потом, наконец, поздоровался.
«Тяжёлый, – подумал Матвиенко. – Заранее сочувствую его пацану».
– Алло… – Его наниматель сразу отвлёкся на телефонный звонок. – Да, мне нужно, чтобы ты зашёл ко мне сейчас. Это не надолго. Давай.
Оговаривали в основном детали. Арсений Сергеевич уже просмотрел его резюме и прочёл рекомендации.
– Давайте телефон: я подключу вас к их системе электронных дневников.
Пока этот мужчина в строгом костюме переходил по ссылкам, Серёжа заметил на столе чёрную рекламную листовку Jack Daniel's и невольно улыбнулся, вспоминая вчерашний вечер. Наверное, он иногда будет называть Антона Джеком Дениелсом в память об их первой встрече. Это будет мило.
– Вот, – Арсений вернул телефон. – Там оценки, домашние задания, предупреждения о контрольных и родительских собраниях.
Серёжа для вежливости покивал. Он с электронными дневниками хорошо знаком. Даже подключиться мог сам. Но раз уж клиенту хочется всё контролировать – пожалуйста.
– Мне нужно, чтобы с репетиторами под вашим руководством мой сын подтянул оценки по алгебре и истории до отличных. И до конца года нужно удержать отличные оценки по английскому, экономике, информатике. Остальные предметы можете подтягивать, если хотите, но они не в приоритете. Он поступает в МФЮА, проходные баллы там высокие. ЕГЭ он должен сдать хорошо.
Серёжа кивнул:
– Ещё какие-нибудь пожелания?
– Нет, это всё, – ответил Арсений, вычитывая какое-то сообщение в ноутбуке.
Ну, разумеется, всё. ЕГЭ – это ведь самое важное в жизни.
– Мгновенных изменений я не жду. Но если через месяц я не увижу прогресса, – буду вынужден обратиться за помощью к другому специалисту.
– Хорошо, – ответил Серёжа. И уже с сомнением уточнил: – Меня ведь правильно проинформировали? Мы говорим о школьной программе за седьмой класс.
Арсений оторвался от ноутбука и пару секунд молча сверлил Серёжу взглядом так, что ему стало не по себе.
– Нет. Это, видимо, какая-то ошибка со стороны вашего агентства. Мой сын учится в одиннадцатом классе и в этом году заканчивает школу.
В дверь постучали.
– Заходи, – сказал Арсений громче. – Вот он, кстати.
Серёжа обернулся и вопросительно поднял брови. На пороге стоял гладко выбритый и от того выглядевший ещё более юным Антон. В яркой фиолетовой толстовке с каким-то цветным граффити, с серебристыми цепочками и огромными наушниками на шее. При виде Серёжи он вопросительно посмотрел сначала на него, потом – на Арсения Сергеевича.
– Знакомьтесь. Это мой сын Антон.
Нет. Нет-нет-нет-нет. Быть не может. Это не он. Просто кто-то очень похожий.
Бросив ещё один беглый взгляд на подопечного, Серёжа с ужасом заметил, что парень густо покраснел.
Уже не ощущая, а, скорее, слыша, как сердце начало усиленно качать кровь, Серёжа чисто машинально поднялся и не своим голосом представился:
– Сергей…
Антон, с непониманием оглядываясь на Арсения, пожал протянутую руку, заставляя Серёжу вздрогнуть. Это точно-точно Антон. Это его рука. Только с кучей колец и браслетов. Ну нет же, здесь какая-то ошибка... Не может этого быть... Но голос его нанимателя словно забил последний гвоздь в крышку гроба:
– Антон, Сергей Борисович будет твоим репетитором. Он переезжает к нам с сегодняшнего дня…
А дальше Серёжа слушал как в тумане: «...мы в Евразии… Антон, проводи… дай ключи… надеюсь, у вас вещи с собой...».
Проморгался он уже в лифте. Что происходит? Поднял глаза на Антона – тот смущённо крутил кольцо на указательном пальце. Поймав на себе Серёжин взгляд, он снова покраснел, но потом будто немного расслабился и посмеялся себе в подбородок.
Серёже не кажется. Это точно Анон.
Боже, как он вчера не догадался?! Показательно-взрослый напиток. Излишне развязные прикосновения, чтобы спрятать такое очевидное стеснение. Быстрые перезарядки…
Серёжа умыл лицо ладонью. Детально возникшие в голове сцены секса делали ему откровенно плохо. Его сейчас стошнит. Что он наделал…
Они вышли на подземную парковку. Серёжа быстрым шагом пошёл в дальний угол, где оставил свой Опель.
– Сергей, а, Сергей? – Раздался за его спиной цитрусовый голос Антона.
Сесть в машину. Уехать домой. Отказаться от работы. Без объяснения причин. И, видимо, совсем поменять работу. Доигрался, блин. Дознакомился.
Длинноногий Антон за ним еле поспевал:
– Эй, Сергей Борисович, – он схватил Серёжу за рукав толстовки и аж вздрогнул от того, как тот резко дёрнул локтем, высвобождаясь из его пальцев. – Сергей Борисович, – позвал он уже скромнее, пользуясь тем, что Серёжа остановился у Опеля и шарил в кармане в поисках ключей. – В этом углу нет камер, – нежно положил руку ему на плечо. – Он совсем не просматривается.
– Слышь, Джек Дениелс! – Орнул на него Серёжа и, хватая за толстовку, впечатал спиной в бетонную колонну. – Что, повеселился на каникулах?! Мама с папой отпустили?!
Антон испуганно отвёл взгляд – только на секундочку. «Не отпустили», – машинально отметил Серёжа.
– И часто ты так по клубам гуляешь?! Выпиваешь, куришь, в машины к незнакомцам садишься?!
– Нет, не часто, – оттолкнул его Антон, тоже теперь теряя терпение. – Я вчера вообще так сделал в первый раз, ясно?! Полиция нравов, блин!
Первый раз. Первый. Сука! Раз...
Серёжа нашёл, наконец, ключ.
– Иди в жопу! – Бросил он Антону и сорвался с парковочного места.
Антон сердито пнул воздух и пробормотал себе под нос:
– Сам пиздуй…
SNSD – flower power
