***
Пить кофе в поездах, если честно, отвратительно. Выбирать между растворимым порошковым с ужасным балансом сахара и кучей отдушек и не менее, впрочем, сомнительным растворимым в гранулах – занятие малоприятное. Поэтому в стакане в стальном подстаканнике Арсений помешивал чай. С виду очень даже медитативно. А на самом деле в голове мельтешили мысли. Мысли тревожные и мрачные, неприглядные, как тени ночных мотыльков у электрической лампочки. Они мешали собраться и выйти на конструктив или хотя бы начать думать о чём-то одном. Рита. Антон. Раздражённый отец. Развод. Суды «Лесси». Власов. Техобслуживание автомобиля. МФЮА. Говора. Планы «Лесси» до конца года… Только что в поезде был дорожный контроль: проверяли билеты и документы. Паспорт ещё лежал на столе, билет в защитной плёнке выглядывал из-под него уголком. Взгляд на нём отчего-то успокаивался. Может, потому что этот розовый листочек хоть как-то напоминал Арсению, что он не всецело поддался панике, а-таки едет по делам и не теряется. Бумага в мягкой пластиковой защите, выглядывающая из-под твёрдой обложки. Почти как та, что лежала у Арсения на столе в тот день, когда Марго впервые вошла в его кабинет – пока ещё не в должности помощницы. На столе лежали две папки с распечатанными резюме двух кандидатов, лучше всего, по мнению Арсения, подходящих на роль его помощника. Выргановский Пётр Сергеевич (на деле – обаятельный выпускник МГИМО Пётр), в общем, подходил. Помимо голого образования у него ещё была полугодовая стажировка в промышленной компании, да и при неожиданных вопросах он не терялся. Но принять вторую кандидатку было нужно. Не по справедливости (в её существование Арсений особо не верил), а потому что этих двоих Арс сам отобрал из тех, кто прошёл собеседование с его эйчаром. Если сейчас попросить секретаршу сказать девушке, ожидавшей в приёмной, что решение уже принято, – зачем тогда вообще было приносить сегодня на работу её резюме? – Добрый день, – поздоровалась кандидатка. Блондинка с чёрной папкой в руках. Причёска и одежда – строгие. А вот черты лица и голос – мягкие. – Проходите, – кивнул Арсений и заглянул в её резюме. – Стрельникова Маргарита Васильевна? – Можно просто Рита, – ответила она, садясь напротив. И Арсению в этот момент стоило невероятных усилий сохранить расслабленными мускулы лица. На имена кандидатов при заочном отборе он не смотрел – не тратил время. И уже сейчас, произнося ФИО девушки, понял, что, прочти он её имя раньше, он бы, может, и не пригласил её на очное интервью. Арсений вздохнул и прикрыл глаза, собираясь с мыслями. Нужно было как-то поскорее отправить её отсюда. – Рит, – наконец, сказал он. – Вы красивая девушка. Признайтесь. Пришли сюда выйти замуж за начальника? И, видя, что девушка уже готова возражать, быстро вклинился: – Ну, или за сотрудника на хорошей должности. Только по-честному. Я ведь понимаю. Нужно сыграть на её чувстве стыда. Дать ей ощущение, что шанс у неё был, просто она сама неудачно оступилась: на интервью такое случается сплошь и рядом – они ведь идут непредсказуемо, единого сценария нет. – Если должность помощника руководителя здесь считается хорошей, то в какой-то степени – да, – кивнула Маргарита. И, видя, как Арсений, не сразу сообразив, о чём она, вопросительно вздёрнул одну бровь, пояснила: – Только я бы сама хотела стать таким сотрудником. Высокооплачиваемым, на хорошей должности. Поэтому и отправила резюме в вашу компанию. Арс снисходительно усмехнулся: – И почему же вам кажется, что эта должность вам подойдёт, Маргарита Васильевна? А вот к этому вопросу девушка явно была готова. – «Лесси» в данный момент является самой крупной и быстрорастущей компанией на рынке, – она положила на стол свою папку и без поисков открыла на нужной странице. – Я провела небольшое исследование. Если хотите – можете взглянуть. При определённых обстоятельствах у вашей компании есть все шансы выйти в монополию. Это при выполнении условий из графы четыре и пять. Но и при сохранении конкурентами текущих позиций прибыль «Лесси» всё равно значительно вырастет в следующие три-четыре года. И цифры, которые там указаны – это без учёта привлечения новых инвесторов. Арсений задумчиво потёр подбородок, глядя на идеально составленные таблицы. – И, предваряя ваш вопрос, со своей стороны я могу предложить компании качественную аналитику и расчёты стратегии, а также, при необходимости, – необходимую вам логистику. В общем-то, если вы уже смотрели моё резюме, то знаете, что опыт работы у меня есть во всех этих областях. Что правда, то правда. Опыт работы к двадцати восьми годам у Маргариты был солидным: не просто стажировка после учёбы. Два года работы в банке, год работы аналитиком в европейской компании. Говорить она умела и выходить из неудобных ситуаций – явно тоже. Арсений едва заметно покивал, опустив глаза в её резюме. Делать-то что? Пойти на принцип и потом кусать локти, что упустил по собственной дурости хорошую сотрудницу? Нет. В работе он так никогда не поступал. – Что ж, Рита, – вскинул он, наконец, голову. – Одна маленькая просьба. Если вы не против, что я буду называть вас Марго, – вы приняты. Девушка колебалась всего секунду: – Ну, если это единственная ваша просьба личного характера, то я не против.***
Алина с наслаждением выпила Nescafe 3 в 1 и доскребла остатки нутеллы. Даже Серёжа вместе с ней съел сладкие бутерброды и выпил кофе. Всё-таки, он ошибался, когда, живя в Евразии, думал, что не сможет после дорогого канадского варианта шоколадно-ореховой пасты вернуться к дешёвому аналогу. Нет, очень даже легко можно перейти обратно на обычный продукт для смертных. Глутамат натрия (или что там?) способен сделать съедобным, наверное, почти всё. Может, в жизни и в целом как-то так? Профукиваешь по глупости человека, кроме которого, как казалось, никого больше в жизни не надо. Но потом встречаешь других. Они, конечно, не далеко не столь же замечательные, но секс своё дело делает и, вроде бы, кажется, что оно тоже не совсем уж плохо. Они уже шли по прохладному перрону. Алина с наслаждением вдыхала несколько нуарный запах Московского вокзала. – Ну кайф же? – больше заявила, чем спросила она. – Разве в Москве так? Карту самостоятельный человек составил себе ещё дома: – Короче, мы сейчас заходим в вокзал, и там сразу будет вход в метро! Прикинь? Она увлечённо что-то рассказывала, а Серёжа слушал её и думал, что, всё-таки, здорово, что их с Алинкой жизнь сложилась так, как сложилась. Что они не остались с родителями. Что Алина выросла не забитой, запуганной девочкой, а классной, со своими целями, мечтами. Мечтами настолько сильными, что она от души радуется их исполнению и сейчас вот как в прохладную реку погружается с удовольствием в город, куда так хотела попасть. Ну, и Серёжа вырос… Эмм… Таким, каким вырос. Неплохим, наверное. Да? – Смотри, Пётр Первый, – потрясла его Алина за локоть с видом «вот это и есть культура!» – Вот, нам сюда, – и она потянула их в вокзальный переходик метро. Стандартный переходик с кучей сувениров – в основном абсолютно бесполезных вещей. Оно и понятно: это ведь прямо на вокзале. Здесь столько туристов ходит. – Видишь, – авторитетно заявила Алина, – я же говорила, что здесь особенный воздух. И она указала Серёже на консервные банки за 700 рублей с надписью «воздух Санкт-Петербурга». Ну, да, и не поспоришь… Если до метро Алина бодро тащила чемодан с их вещами, то потыркавшись пару раз на ступеньках, а потом протащившись через обычный турникет (во второй раз стоять в очереди за багажным жетоном они не стали), она милостиво уступила ношу брату. Несмотря на то, что чемодан в этот раз был не Светкин, вещей в нём, конечно же, было мама не горюй. Алина как будто не на неделю собралась съездить, а сразу перевозила в Питер всю свою жизнь. Ну, её понять было можно – вон как хочет человек всё поменять. Серёжиных толстовок она тоже взяла совершенно лишнее количество. Сам Серёжа изначально затолкал в чемодан пару худи (одно – на смену, второе – чисто на всякий случай), а потом уже Алина доложила столько, что на чемодан пришлось садиться, чтобы закрыть. На скептический вопрос Серёжи, зачем ему на неделю столько одежды, она неопределённо пожала плечами и сказала, что в крайнем случае сама поносит. – Так, нам теперь сюда. Мы на Маяковскую перейдём и поедем на Василеостровскую. Гимназия – на Васильевском острове, – сообщила Алина, сверяясь со своей картой. – Погоди, на указателе, вроде, написано, что на Маяковскую – туда, – притормозил её Серёжа. – А, ну да… – согласилась Алина и пошла вперёд так увлечённо, как будто они искали сокровища. В поезде она достала из рюкзака томик «Трёх мушкетёров» и чинно его раскрыла на первой странице. – Ты серьёзно тащила с собой ещё и эту книгу? – повёл бровью Серёжа. – Можно же было электронную скачать. В ответ Алина раздражённо вздохнула и осторожно осмотрелась, не услышал ли кто, практически с видом «ну не позорь меня». – Мы же в Питере, – ответила она приглушённо и так снисходительно, будто объясняла элементарные вещи ребёнку.***
Омск встретил Арсения моросью и беловатым небом, затянутым воздушными клочками серой марли. Солнце уже пыталось пробиться сквозь эти бесхитростные занавески, но сил пока не хватало. Как будто город, встретив поезд с московским гостем, захотел скрыть от него тайну Антона. Воздух был здесь не таким, как в Москве. Да, казалось бы, мокрый асфальт везде пахнет одинаково, но к омскому букету ещё примешивалось нагловатое благоухание цветов, всюду рассаженных по клумбам и газонам, и тёплый, отчего-то манящий аромат сладкой ваты, которую готовили в маленьких киосочках. Не хватало только единорогов. Ну просто идеальное место, где мог бы прятаться его сын. Считал ли он до сих пор Антона ребёнком? Да, разумеется, считал. И вопрос «почему?» в данном случае был бы глупым. Ну, а кем иначе был Антон? Нажаловался маме. С лозунгом «Не хочу учиться!» убежал от нехорошего папки в другой город. И ладно бы только это. Но ведь он даже не удержался посидеть немного без телефона. Сначала включил разок – совсем ненадолго, но и этого хватило, чтобы его засечь. Потом – ещё на чуть-чуть. Ну, а в последнее время он, видимо, осмелел и больше вообще не шифровался. Разве не знал Арсений, что Антон спит и видит, как учится на актёрском? Вот, видимо, начитался дифирамбов про ОмГУ и отправился поступать. По крайней мере, почти всю неделю он тусил в окрестностях университета. Вот сейчас, например, навигатор показывал, что драгоценный отпрыск отлично проводит время в «Coffee anytime». Что ж, прекрасно. Арсений идёт туда, чтобы забрать своё. А обратные билеты купит, как только у него на руках будут Антон и его паспорт. Когда Арс подходил к кофейне, дождь немного осмелел. Что ж, тайминг отличный: как раз не успеет промокнуть. Арс зашёл внутрь и цепко огляделся. А потом сверился с навигатором. А потом огляделся ещё раз. В груди нехорошо ёкнуло. За столиком у окна увлечённо о чём-то болтали две студентки. В углу хмуро потягивал свой кофе мужчина средних лет в сером костюме. На неудобном с виду диванчике сидел долговязый пацан в растянутом бордовом свитере. Всё. Ни Антона, ни Риты здесь не было. Арс снова глянул на навигатор. Да быть такого не может. Он сел на диванчик (и правда ужасно неудобный) рядом с бордовым парнишкой. Наверняка всё в порядке. Метка в навигаторе не двигалась. Антон здесь. Может, просто в туалете. Арс подождёт. Он машинально начал разглядывать детали и мелкие несовершенства окружающей обстановки. Небольшую трещинку на потолке. Капли засохшей дождевой воды и крупинки пыли на окнах. Обрывок салфетки на полу под столиком. Царапину на сумке одной из девушек у окна. Затяжки на многострадальном бордовом свитере парнишке за соседним столиком. Скол в форме ногтя над кнопкой выключения на его айфоне – забавно, прямо как у Антона… Прямо как у Антона. В груди у Арсения ёкнуло. Да нет, просто совпадение. Ну, да… он сидит здесь, и метка на навигаторе – где-то здесь… Но это вовсе ничего не значит. Простое совпадение… Но минуты тянулись, а Антон так и не появлялся в зале. И чувствуя, что бороться с тревогой всё сложнее, Арс обратился к юноше: – Откуда у тебя этот телефон? Парнишка даже не сразу понял, что к нему обратились. Отреагировал, только когда Арс повторил свой вопрос настойчивее: – А? Не понял? – Это не твой телефон, – не сдавался Арс. В его голосе появились строгие нотки: – Откуда он у тебя? – Друг подарил, – нахмурившись, юноша пожал плечами. – Вам чего? – Друга не Антон, случайно, зовут? – уже чисто для галочки уточнил Арсений. – Ну да, Антон, – подтвердил парнишка. – Вы почему спрашиваете? – Антон пропал, – сообщил Арс ироничным тоном. – Я отец его. Ищу вот. Такого ответа, очевидно, парнишка не ожидал. Его лицо стало взволнованным: – Серьёзно? А когда он пропал? – Да вот, пару недель назад, – голос Арсения по-прежнему оставался шутливо-услужливым. – Ты случайно не знаешь, где бы он мог быть? Но вопреки ожиданиям Арсения, лицо у паренька стало совсем потерянным. – Честно, не знаю, – признался он. – Мы как раз последний раз чуть больше двух недель назад в Москве виделись, он вот мне телефон отдал – и всё. В Москве… – А сюда ты зачем уехал? – не очень понимал Арсений. – Я на каникулы, – пожал плечами юноша. – Я в Москве учусь в театральном, а сам – из Омска. Вот, отдыхать приехал… После этого объяснения Арсений интерес потерял. Он отвернулся и задумчиво куснул губу. Парень явно не врал: уж слишком ошеломлённый у него был вид даже для студента театрального (провались он к чёрту этот театральный!). Но это отбрасывало Арса в его поисках полностью назад. Где теперь искать мальчишку? Судя по проделке с телефоном, он явно прячется – но вот где… – Добрый день, – раздался над Арсом голос молодого официанта. – Вы уже с заказом определились? – Нет, – отмер Арсений. Он стремительно встал и вышел из кофейни. Дождь как раз кончился. Неожиданно быстро прояснилось. И солнце как будто приглашало гостя неспеша прогуляться по летним улицам Омска.***
– А ты зонтик взял? – спросила Алина, когда они с Серёжей из метро вышли на Васильевский остров. – Да вроде есть где-то в чемодане, – успокоил Серёжа. – В чемодане-то естественно есть, – Алина явно осталась недовольна ответом. – Я, вообще-то, оба положила. Я говорю: в рюкзаке-то у тебя зонтик есть? – Ты думаешь, дождь пойдёт? – скептически протянул Серёжа, глядя на ясное небо. Алина устало вздохнула: – Ну, мы же в Питере, блин, ну ты чего как маленький. Ясно. Фраза «Мы же в Питере» объявлялась на сегодня ключевой. Алина их довела до гимназии на одной из Линий. Вообще, там пару раз Серёжа деликатно корректировал их маршрут, но Алина с недюжинным рвением стремилась заправлять их почти военным походом на Петербург (человек и карты приготовил, и антидождевую экипировку, даже томиком Дюма запасся – куда уж ещё серьёзнее). На перекрёстке они остановились. – Так, – сказала Алина, – гимназия – вот, – она указала вправо на голубовато-зелёное здание. – Оставляю тебе чемодан… – Спасибо, – у Серёжи, который вёз их чемодан всю дорогу, получилось это сказать почти без иронии. – Оставляю чемодан, – повторила Алина, недовольная тем, что её перебили. – А сама пойду подавать документы и всё такое. – А помощь не нужна? – чисто на всякий случай спросил Серёжа, хотя ответ уже знал. – Я сама, – уверенно ответила Алина. – А ты меня подожди вон, в Сабвее, – она кивнула на кафе через дорогу. – Ладно, договорились, – уступил Серёжа. – Если что понадобится – пиши, звони. – Ага, – отозвалась Алина таким тоном, что было понятно: человек не думает, что ему в его собственном деле потребуется какая-либо помощь. – Ладно, пока. Увидимся, наверное, через час где-то. – Благословляю, – шутливо улыбнулся Серёжа и торопливо зашагал через дорогу: как раз в этот момент загорелся зелёный сигнал светофора. В утреннем Сабвее было… Наверное, примерно как в утреннем Сабвее: тихо, почти безлюдно, не очень уютно, зато чисто. Были заняты всего пара столиков. Серёжа решил оставить чемодан с рюкзаком в дальнем зале, а потом вернуться и заказать себе завтрак. В дальнем зале было ещё тише. Ещё безлюднее. Занят был всего один столик у окна. И за этим столиком сидел Антон.