Инаморация

Мои глаза в тебя не влюблены, — Они твои пороки видят ясно. А сердце ни одной твоей вины Не видит и с глазами не согласно. © У. Шекспир «Сонет 141» в переводе С. Я. Маршака

Джоске ворочался из стороны в сторону, не в силах уснуть. Всё из-за Рохана, чтоб его! Вёл себя так, словно каждая секунда его жизни — это грёбанный фрейм манги. В котором место для пузырька с текстом ограничено, и надо как можно больше смысла вложить в как можно более короткую, ёмкую фразу. Рохан будто каждое своё слово продумывал и ни одного лишнего не говорил. Словно уже давно отрепетировал и только и ждал возможности покрасоваться перед публикой. Во всяком случае, иначе Джоске не мог объяснить, почему все его слова врезались в память, терроризируя мозг. Он бы в жизни не запомнил ту цитату из фильма, если бы она не была сказана твёрдым голосом Рохана, как будто ничего серьёзного на самом деле не произошло. Ничто не пострадало, кроме моего кошелька, который всего лишь похудел на два с половиной миллиона. Вот же сука! Теперь Джоске только и мог думать, как Рохан после пожара лежал на диване и пересматривал свой любимый фильм, пытаясь оправиться от нанесённого ущерба. И хоть часть дома сгорела, больше всего, конечно, пострадало его эго. И не из-за пожара, а от проигрыша. Но хуже всего то, что эти мысли не давали Джоске уснуть. Его так и тянуло посмотреть, что же такого нашёл Рохан в этом фильме. «Красотка» — что за бессмысленное название? Как будто у Джоске своих дел мало, пфф. И всё же... похоже, что да, мало. Прошло совсем немного времени с тех пор, как они победили Киру Йошикаге и остановили череду серийных убийств в Морио. К тому же летние каникулы только начались, а Джоске уже успел заскучать. Во всяком случае, другого объяснения своей внезапно появившейся бессоннице и мыслям о Рохане он найти не мог. Только пообещав себе взять кассету в прокате, Джоске наконец смог забыться сном.

***

Не то чтобы, видя маркировку 16+ или 18+, кто-либо младше этого возраста отказывался от идеи посмотреть фильм, прочитать книгу, сыграть в игру и так далее, и тому подобное. Максимум искали обходные пути. Но Джоске всё равно было приятно, что его возраст соответствовал рейтингу «Красотки». Словно это была маленькая победа над цензурой. Пожалуй, он правильно поступил, решив посмотреть фильм в одиночестве, когда Томоко не было дома. И не позвал Окуясу и Коичи. Потому что он поочерёдно краснел то от откровенности сцен, то, наоборот, от подчёркнутой их невинности. То от своих мыслей о Рохане. Учитывая, сколько Рохан зарабатывал в свои двадцать лет... Джоске даже представить не мог, сколько именно, но особняк говорил сам за себя. Много. Не больше, чем главный герой фильма, но много. А вот сам Джоске был ближе к главной героине. И по характеру, и по наличию денег. Даже несмотря на замороженный миллион с третью йен в банке. Разве что он не торговал собой на улице — не настолько у него плохо с деньгами. И вкусы на мужчин у них одинаковые. Джоске вон тоже влюбился в подонка... Причём с первого взгляда влюбился! Или со второго — это как посчитать. В их первую встречу он был настолько ослеплён яростью, что на нём, к счастью, не сработал стэнд Рохана. Иначе он и Окуясу были бы в его плену, а Коичи, возможно, даже мёртв. Зато во вторую их встречу... Джоске на мгновение забыл, как дышать. А когда вспомнил, понял, что мир уже не будет прежним. Жизнь разделилась на до и после. Джоске даже не приходилось придумывать повод, чтобы увидеться с Роханом — они часто собирались все вместе из-за расследования дела Киры Йошикаге. Джоске мало чем мог помочь, тупил, и потому не удивительно, что вызывал у Рохана только раздражение. Джоске был удивлён, что Рохану мог понравиться такой романтичный фильм. Причём не просто понравиться, а стать любимым. Джоске никогда не читал его мангу: ни до знакомства, ни после. Только от Коичи слышал, что она написана в жанре саспенс-хоррора. Эти две крайности никак не могли уложиться в его голове. Если Рохан сравнил себя с главным героем фильма, который всего лишь потратил деньги, которых у него и так много, то по этой аналогии Джоске должен быть главной героиней — тем, на кого и из-за кого эти деньги потратились. Рохан явно сказал больше, чем хотел. Или же у Джоске разыгралось воображение. Джоске думал, что успокоится, посмотрев этот фильм. Но, как в последнее время часто происходило в его жизни, всё случилось с точностью до наоборот. Он, казалось, ещё больше запутался в сложном характере Рохана. И хотел не выпутаться, а оказаться в самом эпицентре, где всё станет понятно. Но один факт приятно грел душу. Рохан, похоже, где-то глубоко внутри хотел, чтобы кто-то нарушал его повседневную рутину, перечил ему, как это делала главная героиня фильма. Хоть он и пытался убедить всех в обратном. Джоске естественным образом натыкался на это сопротивление, и это, вопреки всему, вселяло уверенность, разливающуюся теплом по телу, что он всё делает правильно.

***

Джоске без дела лениво прогуливался по городу. Точнее, было у него одно — найти Рохана, которого дома не оказалось. А в поисках вдохновения мангака мог оказаться где угодно. Его зелёноволосую макушку Джоске обнаружил в Café Deux Magots. Рохан, как обычно, сидел один, и Джоске успел порадоваться, что рядом не было ни их общего друга Коичи, ни фанатов, желающих получить автограф, ни кого-либо ещё. — Добрый день, Рохан-сенсей. Могу я составить Вам компанию? — преувеличено вежливо спросил Джоске, словно демонстрируя, что так он тоже может. На мгновение на лице Рохана мелькнуло удивление: и от того, что его отвлекли, и из-за вежливости Джоске. Но он быстро собрался и, поздоровавшись, разрешил Джоске сесть. — Я по Вашему совету посмотрел «Красотку». Мне понравилось, — не переставал удивлять его Джоске. С Роханом случилось что-то странное. Он скривился, как будто увидел что-то мерзкое перед собой, даже не попытавшись скрыть свои эмоции от опешившего Джоске. Но он хотя бы не стал отрицать. Потому что Рохан на самом деле ничего не советовал. Только вскользь упомянул в разговоре, а Джоске уже запомнил и решил посмотреть. — Что-то не так? — уточнил Джоске. — Ты слишком дурацкий, чтобы любить то же, что и я! — Рохан чуть не хлопнул рукой по столу от возмущения. — Но мне тоже нравишься ты, — выпалил Джоске с ударением на последнем слове. Слишком легко. И слишком не вовремя. Пожалуй, менее подходящего момента и придумать невозможно. Он опять не подумал, прежде чем сказать. Или наоборот, слишком много об этом думал, что правда сама наружу просилась. Джоске прикусил язык, чтобы не взболтнуть лишнего, — он уже наговорил достаточно. Было бы очень кстати провалиться под землю прямо сейчас. — Я не такой самовлюблённый, как ты обо мне думаешь, — успокоившись, сказал Рохан. Теперь на его лице было привычное выражение, которое можно было увидеть каждый день. Разве что покрасневшие на бледном лице щёки выдавали его мысли. Не каждый день признавались в любви лично ему, а не его творчеству или таланту к рисованию манги, которую Джоске даже ни разу не открывал. — Как скажешь, — согласился Джоске, отпустив язык. Опять слишком легко. И почему-то уже не так огорчал тот факт, что земля под ним не разверзлась. Всё было предельно ясно: Рохан не разделял его чувства. Но, как ни странно, жалел его, и потому молчал, чтобы не сделать всё ещё хуже. Им обоим было неловко. — В общем, мне кажется, Вивьен и Эдвард идеально друг другу подходят. И если бы она приняла его условия — быть просто любовницей, эдаким домашним зверьком, — то быстро бы ему наскучила. Но поскольку она его жена, то не позволит ему загнуться на работе, — перевёл тему Джоске, разрушая повисшую паузу. Он ведь затем и искал Рохана, чтобы обсудить с ним фильм. О собственных чувствах погорюет потом. Знал же с самого начала, в кого влюбился. — Но они в конце фильма не поженились, — рассеянно поправил Рохан. — Брось, это же очевидно, пусть и осталось за кадром. Она переехала к нему в Нью-Йорк и они устроили свадьбу. — Они были знакомы всего неделю, такой союз долго не продержится. Джоске чуть не застыл с открытым ртом от возмущения. Как Рохан может такое говорить?! Как в таком случае «Красотка» может быть его любимым фильмом?! Джоске пришлось напомнить себе, что это лишь его догадки, хоть многое и сходилось в его теории. И всё же... Ему пришёл ответ на свой же вопрос: — Ты же просто из принципа споришь, да? — спросил он. Если он прав насчёт любимого фильма, Рохан мог говорить что угодно, даже верить в то, что говорит. Но в глубине души Рохан хотел, чтобы всё было так, как в фильме. Хоть он и любит повторять, что для искусства нужна реалистичность, но не зря же говорят, что жизнь подражает искусству. Джоске может быть тем, кто для Рохана воплотит «Красотку» в жизнь. С некоторыми нюансами, конечно, но с неизменной сутью. Рохан, казалось, стал быком, которому показали красную тряпку. Или примерно как Джоске, когда оскорбили его помпадур. В тот момент, длившийся не более миллисекунды, его взгляд был самым смертельно опасным оружием в мире. А потом Рохан, так же внезапно успокоившись, выдохнул и сказал: — Да. И у Джоске появилось чувство, как будто они сейчас не фильм обсуждали. Он почти ощущал, как земля уходит из под ног, пока мир переворачивается с ног на голову. Неужели правду говорят, что молчание — знак согласия? И тогда получается... Он не не нравится Рохану, как минимум. И по тому, как Рохан незаметно оставил деньги за его японский чай, не в качестве извинения или утешения, не из жалости к его довольно скромным карманным деньгам, а как проявление заботы, Джоске понял, что был прав во всём.

***

У всех есть внутренние демоны, которых так или иначе надо кормить. Рохан не исключение. Его внутренние демоны требовали, чтобы он рисовал. И то ли демоны были слишком дотошными, то ли сам Рохан, но в итоге это вылилось в талант. Его манга набрала огромную популярность за короткое время, Рохан быстро стал успешным, а внимание читателей было приятным на вкус. Демоны были довольны. Рохан был доволен. Правда, нельзя сказать, что Рохан был готов на всё, чтобы удержать внимание читателей. Да, он был вечно в поисках вдохновения и сюжетов для манги, но в первую очередь тема должна быть интересна ему самому. Он не потакал чужим желаниям, если они расходились с его собственными. Иначе он мог бы просто идти на чьём-нибудь поводу. Потерять свою индивидуальность, которая и была залогом успеха. Чуть позже, когда у него появился стэнд, который выглядел точь-в-точь, как главный герой его манги, Рохан задумался, что, может быть, демоны в его душе совсем не демоны. Во всяком случае, ни Pink Dark Boy, ни Heaven's Door так не выглядели. Но собственные чувства казались Рохану чем-то тёмным, запретным, и он продолжал считать их демонами. Иногда демоны требовали не только того, чтобы Рохан заполнял бумагу рисунками. Иногда это были позывы плоти. Рохан не нуждался в сексе. Почти. Чаще всего его энергия уходила в творчество. Он даже не задумывался о том, что сублимирует, словно не замечал этого. Демоны шептали, что он просто любит свою работу. Трудоголик. У него талант к рисованию манги, и Рохан всегда использовал весь его потенциал. Heaven's Door только упрощал поиск и сбор материала. Возможно, кто-нибудь со стороны мог бы сказать, что Рохан перерабатывает. Если бы он только слушал чужое мнение на этот счёт... Иногда, если рабочий день недостаточно выматывал, желание могло накрыть его, и Рохан мастурбировал. И совсем редко, раз в два-три месяца, когда одолевала тоска по человеческому теплу, он находил себе партнёра на ночь. Девушки или парни — не имело значения. Специально выбирал таких же, как и он, — кто не ищет длительных отношений. Просто секс на один раз. Рохан предпочитал приходить к партнёрам домой, оправдывая это тем, что ему нужны идеи для интерьера в манге. Какая-нибудь деталь, способная многое рассказать о персонаже, раскрыть его с неожиданной стороны. Возможно, поиск такой изюминки увлекал его даже больше, чем сам секс, за которым он и приходил. Раньше это всегда была нейтральная территория — отельный номер. Но после пары визитов Рохану стало неинтересно их посещать: не имея даже самого скучного владельца, все они были безликими, серыми, однотипными. Он был даже несколько разочарован подобным открытием. Зато издержки на телесные слабости сократились, пусть у него и было достаточно денег, чтобы их покрывать. С Heaven's Door найти партнёра на ночь стало проще. Он мог прочитать любого незнакомого человека: все его предпочтения, в сексе в том числе, заинтересован ли в Рохане, читал ли его мангу и многое другое. Рохан мог даже вписать что-либо в чужие воспоминания. Например, чтобы партнёр забыл о проведённой ночи. Но предпочитал этим не пользоваться, он же не злодей какой-нибудь. Это всё потеряло смысл, когда в его жизни появился Хигашиката Джоске. Теперь позывы плоти стали чаще, вне зависимости от того, какой выматывающей была работа. Он всё чаще проводил время со своей правой рукой, держа в ней отнюдь не перьевую ручку. Но мысль о том, чтобы сбросить напряжение с кем-нибудь ещё, к нему даже не приходила. И если бы только мастурбировал... Всё чаще посещали мысли о настоящем свидании. Раньше Рохан представлял себе свидания как нечто вроде ужина в дорогом ресторане, где столик надо бронировать сильно заранее. И чтобы пускали только мужчин в деловых костюмах и женщин в вечерних платьях, с дорогими украшениями и аксессуарами. Живая музыка, изысканные блюда, обязательно вино и свечи. Но Джоске в этот образ никак не выписывался. По крайней мере, пока ему только шестнадцать. Рохан смотрел на Джоске — и хотелось как в каких-нибудь сопливых ромкомах про подростков, которыми Рохан всегда пренебрегал. Хотелось водить Джоске в кино, где они словно бы случайно соприкасались руками в одном ведёрке попкорна на двоих. А после пили бы в кафе молочный коктейль, спасаясь от духоты лета и кинотеатра. Гуляли бы по парку, подкармливая всех попавшихся на глаза птиц и белок, и обязательно купили бы воздушные шары, которые после, смеясь, отпустили бы в небо, загадав одно желание на двоих. Рохану было противно от своих фантазий. Его вкус был безнадёжно испорчен. К тому же у Джоске наверняка должна была быть девушка, с которой они занимались бы подобными глупостями. Хотя учитывая, что он постоянно где-то шатается с Окуясу и регулярно находит приключения на свою задницу — иначе Рохан назвать это никак не мог, — девушки у Джоске не было. Но от этого не легче. Если девушки ещё нет, то скоро появится. И вряд ли ему нравятся парни, вряд ли ему нравится Рохан — не после всего того, что между ними произошло. Это точно работа вражеского стэнда. Но у Рохана не было никаких зацепок, чтобы выйти на его владельца и потребовать отменить действие. Эпидемии влюблённости в случайных людей в Морио не было. Как и в других соседних городах. Оставался шанс, что это была персональная атака конкретно на него, но ни целей, ни мотивов Рохан не видел, и потому пришлось отмести эту версию. Чувства были его собственными. А жаль. Он так глупо влюбился... Рохан мог с точностью до шести часов сказать, когда это произошло. В тот день он проснулся невыспавшимся, голова дико болела. Казалось, его вот-вот стошнит. Но всё же, выпив обезболивающее, он собрался и пришёл вовремя на встречу, где они договорились обсудить детали расследования. Конечно же, туда пришёл и Джоске — куда же без него. Рохан не собирался на него смотреть, но полностью убрать это помпадуроголовое недоразумение из своего поля зрения он не мог. Особенно когда Джоске действовал прямо противоположно его замыслам. Их глаза встретились и... Его сердце научилось говорить. И то, что оно сказало, показалось Рохану самым тупым звуком с самой тупой интонацией из возможных — ё. Но что ещё можно было ожидать от органа, для речи не предназначенного? К счастью, никто в комнате его не услышал. Или, по крайней мере, все тактично притворились, что не обратили внимания. Может быть, никто и подумать не мог, что Рохан на такое способен. В тот же момент Рохан вспомнил свой сон. Очень смутно, без каких-либо подробностей, но там определённо был Джоске. Рохан как будто впервые его увидел, заново узнал о его существовании. И так же внезапно прошла головная боль. Даже быстрее, чем если бы ему ввели обезболивающие внутривенно. Стало на удивление легко. Всего за одно мгновение Рохан понял, что произошло, хотя он никогда подобного не чувствовал. А может быть, как раз поэтому. Он влюбился. Рохан отгораживался стеной сарказма, чтобы никто другой этого не понял. Особенно Джоске. Только этого ему не хватало для полного счастья. Наверное, вся его психика была против повторения подобных снов, и у Рохана началась бессонница. Именно из-за этого, а не из-за свободно разгуливающего по Морио Киры Йошикаге — в причинах Рохан не сомневался. А поскольку спал он плохо, не высыпался, то стал раздражительным. Даже ещё больше, чем обычно. Но в этом он, конечно, никому и никогда не признался бы, только себе. И голова вечно болела. Таблетки лишь приглушали её, помогая хоть как-то собраться и взяться за работу. И только рядом с Джоске боль проходила. Возможно, именно поэтому, когда он завёл глупый разговор о «Красотке», Рохан не стал сопротивляться. Где-то глубоко внутри понимал, что это его шанс на спасение и в его же интересах не упустить его. Может, позже он и пожалеет об этом решении, но не сейчас. Сейчас он вполне счастлив, что снова может спать по ночам. Или не спать, но уже по другой причине...

***

Джоске, едва завидев Окуясу, позвал его по имени и замахал рукой, привлекая к себе внимание и здороваясь с ним одновременно. Окуясу обернулся на оклик и, увидев, кто его звал, поднял руку в приветственном жесте, подходя ближе к Джоске. Они немного поболтали о делах насущных, прежде чем Джоске осторожно приступил к интересующей его теме: — Помнишь, мы стебались над Коичи, что от ненависти до любви один шаг? — спросил он. — Помню, было дело, — ответил Окуясу. — Юкако хоть и красивая, но со своими тараканами в голове. — Так вот... Сейчас мне не смешно. — Э? Почему? — Сам попался в ту же ловушку, — вздохнул Джоске. — Конечно, я его никогда не ненавидел, но отношения с первой же встречи стали... недружескими. — Погоди, погоди, — прервал его Окуясу. — Ты кого имеешь в виду? — Рохана. Мы типа... начали встречаться, — наконец признался Джоске. Окуясу он доверял как своему лучшему другу. Ему казалось, что человек, который не разлюбил своего отца и не отвернулся от него, потерявшего рассудок и человеческий облик, не стал бы его осуждать. У Окуясу доброе сердце. — Офигеть, — только и сказал он. — Сам в шоке. — И давно? Когда это началось? Джоске улыбнулся. Он не ошибся в Окуясу: тот ни слова не сказал, что это неправильно — любить человека того же пола. Или что Рохан почти убил Коичи. Джоске стал рассказывать, как он докатился до такой жизни. — Офигеть, — повторил Окуясу, выслушав рассказ до конца. — Даже не верится, что такое произошло с тобой. Вот уж точно «любовь зла». — Ага. Пути господни неисповедимы. — О как заговорил, — ухмыльнулся Окуясу. — Это из-за стэнда Рохана? Ну, типа Heaven's Door, всё такое? — Не знаю. Возможно, — пожал плечами Джоске. — Вообще ты первый, кому я об этом рассказал. — Правда? — захлопал глазами Окуясу, словно не веря ему. — Больше никто об этом не знает? Это типа секрет? — Ну... Не совсем. Но пока что да. — Ох... Я могила, чувак! — Спасибо, — улыбнулся Джоске. — Что ж, если у тебя теперь есть Рохан... Значит, мне больше девушек достанется! — загоготал Окуясу. — Какая-то странная у тебя математика, — хмыкнул Джоске, почёсывая заднюю часть шеи. — Не пропадать же добру, — подмигнул тот.

***

Окуясу и подумать не мог, что хранить чей-то секрет может быть так сложно. Почему-то из-за одного факта запрета желание поделиться многократно возрастало. Казалось, что он может просто подойти к Коичи или кому-либо ещё и случайно сказать: «Привет, Джоске встречается с Роханом». Может, Коичи уже знает — от Рохана. После всего дерьма эти двое стали на удивление хорошими друзьями. Насколько это слово вообще применимо к Рохану. Но Окуясу, едва завидев стоящие дыбом серые пряди, старался скрыться подальше от глаз Коичи. Чтобы ненароком не взболтнуть чего лишнего. В своих неуклюжих попытках незаметно скрыться он случайно натыкался на Юкако, Хазамаду и других случайных прохожих. Что бы ему ни кричали вслед, это было не так страшно — Окуясу этого всё равно не слышал. Неизвестно, сколько бы так продолжалось, если бы он не столкнулся нос к носу с Джоске. — Ой-ой, в чём дело? — спросил он. — Да ни в чём... Так, просто, заблудился. Ну, я пойду, — сказал Окуясу и уже хотел пройти мимо Джоске, как тот прервал его: — Подожди, не спеши, разговор есть. Окуясу замер на месте. — Ты чего игнорируешь Коичи? Ты бы хоть не убегал так от него, распихивая всех кругом. Как слон в фарфоровой лавке, ей богу, — упрекнул Джоске. — Я не специально. Я только, это... Не хочу секрет выдать, — почесал затылок Окуясу. — Какой такой секрет ты скрываешь от Коичи? — Твой секрет, — со всех сил намекал Окуясу. — Мой? — но Джоске тупил, показывая пальцем на себя. — Да, твой! Про тебя и Рохана! — А, этот секрет... Ну, Коичи уже знает, — настала очередь Джоске смущаться и чесать затылок. — А раньше мне сказать не мог?! — Прости, я что-то не подумал об этом... — пытался сгладить конфликт Джоске. Окуясу пару раз вдохнул и выдохнул, чтобы успокоиться. Ситуация сложилась дурацкая, но злиться не было причины. — Проехали. Как Коичи? — спросил он. — Он нормально. И вообще, и отреагировал на эту новость, — пояснил Джоске. — Отлично. Надо будет найти его и извиниться. — Да уж, не помешало бы. Это было странно, чувак. — Да, я в курсе. Пошли, что ли, найдём его. Вдруг его Юкако как раз из дома выпустила, — предложил Окуясу. — Пошли, — согласился Джоске.

***

По правде говоря, хоть они и начали встречаться, они проводили время вместе только в общественных местах, на людях. Рохан брал Джоске с собой на прогулки в поисках вдохновения и референсов, они ходили в кино и на выставки, гуляли в парках и просто бродили по городу. Джоске терпеливо ждал, пока Рохан сделает фотографию или набросок. Ему словно никогда не было скучно, пока они рядом. Но Рохан ещё ни разу не приглашал Джоске к себе домой. В первый раз Джоске проник в его дом, чтобы спасти Коичи, во второй раз Рохан не пустил его дальше террасы, где они сели играть в кости. И только сейчас, в третий раз, когда они уже начали встречаться, Джоске был желанным гостем. — Ну, самое ценное при пожаре не пострадало, — уверенным тоном заявил он, осматривая комнаты. — Это что же? — скептически уточнил Рохан, скрестив руки на груди и вопросительно подняв бровь. Джоске всего раз был в его доме, и тогда ему точно было не до разглядывания интерьера. — Ты, — глупо улыбаясь, с видом победителя протянул Джоске. Рохан даже поперхнулся от такой наглости. Нет, конечно, он и сам считал себя своей главной ценностью, как и любой нормальный человек... Но не Джоске об этом говорить! Это уже стало его фишкой, таким своеобразным флиртом. Рохан и хотел бы назвать это шаблоном или клише, но слишком приятными были эти незамысловатые комплименты. Впрочем, стоило признать, от любого другого он таких скудоумных заигрываний не потерпел бы. Только от Джоске, но он... особенный. Но Рохан не изменял своей привычке ставить зарвавшихся людей на место. У него было средство, чтобы сбить спесь с Джоске. Если честно, он ожидал, что Джоске будет более тактильным, будет нарушать его личное пространство в любое удобное и не очень время. Но нет, Джоске словно избегал любых физических контактов. Даже в кино они садились через одно кресло, и тянуться друг к другу было неудобно. В людных местах, когда Рохан якобы случайно касался Джоске, тот чуть ли не подпрыгивал, словно его ударило током, отстранялся и был близок к тому, чтобы просить прощения, будто это он виноват. Всё это крайне разочаровывало. Но Рохан догадывался о причинах такого робкого поведения... Он непринуждённо, но аккуратно, словно невзначай, переплёл их пальцы. Во многих общественных местах они не могли себе позволить такое проявление чувств, а даже где могли не получалось — из-за робости Джоске. И, в общем-то, сейчас они впервые касались друг друга. И судя по тому, как Джоске вздрогнул от одного невинного прикосновения, его предположение было верным. Но он хотел услышать это лично от Джоске. — Что-то не так? — поинтересовался Рохан, ощущая влагу под своей ладонью. — Ты боишься меня? — Нет, что ты! Просто это всё... непривычно, — оправдывался Джоске, который, казалось, с ужасом смотрел на их соединённые руки. — Привыкай. Или тебе не нравится? — Нет, мне нравится! Я думал, что это тебе не нравится... — Мне нравится. Если ты не уверен, то всегда можешь спросить, и я отвечу. Рохан и сам старался действовать по такому правилу. Слишком уж он привык полагаться на Heaven's Door, если честно. Всё из-за Джоске. Сейчас Рохан был даже рад, что при их первой встрече его стэнд не подействовал. Не потому, что тогда он мог совершить нечто ужасное, хотя и поэтому тоже. Нет. Сейчас, когда он был влюблён в Джоске, ему не хотелось «читать» его таким способом, как остальных людей. Это было глупо, но ему хотелось узнавать Джоске по каким-то привычкам, деталям, поведению, по словам самого Джоске. До понимания хотелось дойти самому, без помощи стэнда. И, возможно, совсем чуть-чуть, чтобы они с Джоске в этом были равны. Рохан ведь не мог использовать Heaven's Door на себе, чтобы Джоске мог прочесть его. Иначе он бы многое мог вписать, изменив себя, изменив себе... — Ладно... Тогда можно тебя обнять? — спросил Джоске. — Можно. И это не разовое разрешение, если что, — уточнил Рохан. Джоске наконец-то расслабился и, улыбнувшись, осторожно высвободил кисть и так же осторожно положил руки на его плечи. Но сжал в объятиях сильнее, чем Рохан ожидал. Он в свою очередь просунул руки под плечами Джоске и положил ладони на его лопатки. Было тепло и неожиданно уютно. Наверное, в самом деле есть разница, с кем быть рядом. Всё совсем по-другому воспринимается. А Джоске, похоже, было больше, чем уютно. Должно быть, член, который Рохан так отчётливо ощущал своим бедром, уже болел от прилившей к нему крови. Рохан уже убедился в правильности своих мыслей. Он ещё обязательно спросит об этом Джоске, но не сейчас. — Тебе так сильно хотелось обнять меня? — ухмыляясь, поинтересовался он. — Да. Уже давно, — признался Джоске. — И почему же так долго ждал? — Боялся сделать что-нибудь не так. Рохан понял, что разговор повторяется, и потому ещё раз напомнил: — Не забывай пользоваться языком. И замер. Он ещё никогда не видел лицо Джоске настолько близко — не больше десяти сантиметров. Теперь он мог разглядеть каждый миллиметр его кожи, каждую пору. И от увиденного ему было больно. Да, Джоске был живучим, как и все Джостары и в принципе обладатели стэндов, его раны быстро заживали. Но оставались следы. Рохан видел тонкие косые полоски чуть более бледного оттенка на загорелой коже — его работа. Это наконечники его перьевых ручек вспороли нежную кожу под левым глазом, щёку чуть правее носа и губу. Повезло, что ни один из них не попал в глаз. Хотя глазам тоже досталось, но уже не от него: левое веко было порвано одним из Harvest Шигечи, пришлось накладывать швы. Справа под подбородком был небольшой кругловатый шрам. Но лучше так, чем если бы Джоске погиб из-за отравленной иглы крысиного стэнда. И это только на лице. Но шрамы его ни капли не портили — Джоске всё равно оставался самым красивым человеком на свете. А сколько ещё шрамов, швов, ожогов и других повреждений прячутся под одеждой, и представить страшно. До остального тела они ещё доберутся. А пока что Джоске не был против, не останавливал Рохана, который целовал все эти мелкие следы ранений на лице Джоске, словно они были подсказкой, где его нужно касаться. Только губы не трогал. — Ты когда-нибудь целовался? — шепнул Рохан ему в самое ухо. — Н-н-нет. Рохан вздохнул чуть громче, чем хотелось бы. Это будет сложно. — Тогда скажешь, как будешь готов, — распорядился он. Джоске был чуть разочарован и смущён. Ухмылка Рохана говорила «не всё так сразу».

***

Это были первая любовь и первые отношения у Джоске, и он совершенно не знал, что надо делать. До чёртиков боялся облажаться, сделать что-то не так. Тем более что Рохан был той ещё творческой личностью, со своими причудами. Джоске очень переживал, что то хрупкое доверие и взаимопонимание, что внезапно возникли между ними, может в любой момент раскрошиться в пыль. Хоть Рохан и не давал повода так думать, Джоске не мог избавиться от этой тревоги. Более того, Рохан приободрял его. Они уже держались за руки и обнимались, и Рохан намекнул, что в скором времени они могут поцеловаться. Надо только чтобы Джоске был к этому готов. Джоске только зря взял с собой в школу зубную пасту и щётку — всё равно он за весь день ничего не ел. Кусок в горло не лез. А утром он после завтрака почистил зубы с особой тщательностью, что пора было покупать новую щётку. И всё же... Джоске вздохнул, глядя на своё отражение в зеркале. Освежиться не помешает. Дома у Рохана он почистил зубы ещё раз. Как будто пока он шёл со школы, пока разговаривал с Роханом, во рту у него могло скопиться много грязи. Дальше медлить было нельзя, иначе он никогда не решится. Зубная эмаль только спасибо скажет, что он перестал сдирать её щёткой по десять раз на дню. — Рохан... я готов, — объявил Джоске, вернувшись в комнату к Рохану. — К чему? — скептично поинтересовался он. — Поцеловать тебя. Можно? — Можно, — против воли улыбнулся Рохан. Его подготовка заняла не так много времени, как он рассчитывал. Да они идут семимильными шагами! Джоске притянул Рохана за талию к себе поближе. Их небольшая разница в росте как раз подходила для поцелуев: не надо было становиться на носочки, наклоняться, сильно сгибая колени или спину, или же брать партнёра на руки, буквально укладывая на себя. Рохан положил ладони ему на плечи. Оставалось только немного наклонить голову и... — Я почистил зубы, если что, — оповестил Джоске. Похоже, он всё ещё нервничал и ему нужно было время собраться. — Молодец, конечно, но под «быть готовым» я имел в виду готовым морально, — объяснил Рохан. Его ладони сильнее впились в плечи Джоске. Уже очень хотелось сократить последнее расстояние и ощутить эти губы на себе, но он сдерживался. Это должен сделать Джоске. — Я готов, — кивнул он и наконец решился. Они только соприкоснулись губами, лишь слегка попробовав друг друга на вкус. Почти невинно, но это уже можно было считать за первый поцелуй. Губы Джоске были на удивление мягкими и отдавали мятной зубной пастой, а у Рохана — сухими и на вкус напоминали японский чай — любимый чай Джоске. — Скажешь, когда будешь готов продолжить, — сказал Рохан, аккуратно отстранившись. Углублять поцелуй было пока рано. — Я готов, — запротестовал Джоске и, не спрашивая разрешения, снова поцеловал Рохана. На этот раз с языком. И куда только делся тот застенчивый юноша, который смущался любого тактильного контакта? Испарился. Но Рохану так даже нравилось. И уж тем более нравилось Джоске, если у него встал. — Ну как? — спросил Джоске, наконец оторвавшись от губ Рохана. Он пока не научился дышать и целоваться одновременно, надо было взять перерыв. К тому же была ещё одна проблема... — Ну... Тебе ещё следует попрактиковаться, — пытался сохранить невозмутимый вид Рохан. — Но для первого раза неплохо. — Это значит, что мы будем целоваться ещё? — ухмыльнулся Джоске. — Потому что я буду практиковаться только с тобой. — Обязательно попрактикуемся, — пообещал Рохан. — Знаешь, у древних римлян существовало поверье, что можно навести сглаз, если знаешь точное количество поцелуев... — Поэтому мы будем столько целоваться, чтобы потерять счёт? — спросил Джоске. — Схватываешь на лету, — только ухмыльнулся Рохан. — Чтобы даже с помощью Heaven's Door не узнать, сколько их было. — А если у кого-нибудь будет стэнд — счётчик поцелуев?.. — начал Джоске, но, заметив хмурый взгляд Рохана, одумался. — Ладно, ладно! Только... Дай мне успокоиться немножко. Рохан кивнул, и Джоске принялся за медитацию. Через пару минут, когда напряжение в паху спало, он уже готов был продолжить практиковаться, а заодно и сломать несуществующий счётчик поцелуев. Но очень скоро он подскочил, как ужаленный, и понёсся в сторону ванной. Рохан покачал головой. И ещё он был немного смущён столь бурной реакцией. Он ощущал непривычный жар на своих щеках. Обычно его ничто не могло смутить — он испытывал стыд только из-за чужой тупости и недалёкости. Но не сейчас. Было даже немного приятно, что он настолько сильно нравится Джоске. А раньше Рохан, наверное, кастрировал бы его на месте. — Ты в порядке? — спросил он, когда Джоске вернулся в комнату. — Я в норме, — ответил Джоске, и его желудок пронзительно забурчал, напоминая о том, что его весь день не кормили. — Только есть хочу, — признался он, автоматически положив руку на живот, откуда доносились столь дивные звуки. Рохан фыркнул, стараясь спрятать улыбку. — Пойдём, посмотрим, чем тебя можно накормить, — сказал он, пропуская Джоске вперёд на кухню. Рохан еле подавил желания хлопнуть по мощным ягодицам, скрытым за тканью гакурана. Мало ли какую реакцию вызовет его шлепок.

***

К Джоске и Окуясу, как на пожар, через весь коридор стремительно нёсся Коичи. — Джоске! В новой главе Pink Dark Boy!.. — он активно размахивал руками, пытаясь донести какую-то мысль, которую был не способен высказать словами из-за переполнявших его эмоций. — Что там? — не понял Джоске. — Ты уже прочитал? Если нет, я не буду спойлерить! Там такой поворот сюжета! — Нет, — Джоске втянул голову в плечи, как будто ему могло достаться. — Как?! В смысле?! — опешил Коичи и даже перестал размахивать руками. — В прямом. — Я тоже не читаю, и что в этом такого? — подал голос Окуясу. — Но я думал... Раз вы с Роханом встречаетесь, ты первым должен узнавать о том, что происходит в манге, — сказал Коичи. — Рохан это даже от тебя скрывает?! — Ну... — Джоске растерялся и совсем не знал, что сказать. Словно его застали врасплох. — Джоске, ты вообще читал мангу Рохана? — осторожно спросил уже полностью успокоившийся Коичи. Вопрос был по большей части риторическим, он и сам понимал, какой ответ его ждёт. — Нет, — признался тот, замерев внутри. — Э? Почему? — удивился Окуясу. — Ну... Я боюсь ужастиков. А зная тягу Рохана к реалистичности, манга наверняка очень жуткая! Окуясу загоготал так, будто услышал смешную шутку. — Ты серьёзно?! После всей той херни, что произошла в Морио?! — спросил он, положив ладонь на живот, который слегка побаливал после приступа смеха. — Ну да... Знаю, это странно, но мне не по себе от всяких чудищ, проклятий и мрачной атмосферы. Сразу мурашки по коже. Я потом заснуть не могу, — продолжал смущаться Джоске. Коичи ничего не говорил. Он не считал чьи-либо страхи смешными, какими бы нелепыми они ни были. Но от самой ситуации, когда Джоске, боящийся ужастиков, встречается с Роханом, который пишет мангу в жанре саспенс-хоррора, несло абсурдом. — Так что там в манге? — спросил Джоске, пытаясь перевести тему. Коичи вспомнил, из-за чего он был таким взбудораженным всего пару минут назад. Но сейчас это уже не казалось таким важным. Ему пришлось бы долго пересказывать сюжет, чтобы Джоске понял. — Да так, ничего. С Хазамадой обсужу, — отмахнулся он. — Рохан знает? — Да. Нет. То есть... не совсем, — запутался Джоске. — Джоске, ты что-то темнишь, — покачал головой Окуясу. — Выбери уже один ответ. — Ну, он в курсе, что я не читал его мангу. Это сложно не заметить, когда мы столько времени проводим вместе. Но он никогда не спрашивал, почему, — объяснил Джоске. — Чтобы Рохан и не спросил... Он наверняка уже знает и ждёт, когда ты сам признаешься, — рассудил Коичи. Джоске нервно сглотнул. — И что мне теперь делать? — Не знаю. Думаю, когда-нибудь разговор зайдёт сам собой, тогда и расскажешь, — пожав плечами, предложил Коичи. — Тогда не надо было мне этого говорить, я же теперь не смогу об этом не думать, — схватился за голову Джоске, забыв о сохранности своего помпадура. — Тише, Джоске, остынь. Нервами проблему не решить, — сказал Окуясу. Джоске молчал, пытаясь прийти в себя. В самом деле, что такого может произойти, если Рохан узнает правду? Страшную правду о нём. Он же надуется от важности, как индюк, и будет всю жизнь его подкалывать. Или же... Нет, они же не могут расстаться по такой тупой причине. Нет же? И тут до Джоске кое-что дошло. — Блин, Рохан же может прочитать вас двоих! И тогда он всё узнает! — Нифига, я не дам этому при... Рохану, — быстро исправился Окуясу, хотя Джоске в таком состоянии вряд ли бы это заметил, — использовать стэнд на мне! — Рохану незачем нас читать, это в прошлом, — отрезал Коичи. — К тому же он может прочитать тебя. — Ну не знаю, не знаю... — задумался Джоске. Он ведь должен был заметить, если бы Рохан использовал Heaven's Door на нём. Но ничего такого припомнить не мог. Это и понятно, ведь Рохан исправился и больше не лез в чужое личное пространство без крайней необходимости. Джоске доверяет ему. — Его манга действительно такая жуткая, как я о ней думаю? — спросил он, похоже, уже смирившись с тем, что когда-нибудь ему придётся её прочитать. И чем раньше, тем лучше. — Ну, она вправду щекочет нервы... Но не так, как обычные ужастики. Не знаю, как это правильно объяснить... Она другая. Для многих это приятно, — сказал Коичи. — Вот ты ни капли не облегчил ситуацию. — Прости, думаю, тебе лучше знать правду, — извинился Коичи. — Бро, если тебе так страшно, можем вместе её почитать, — предложил Окуясу. — Меня страшилками не запугать. — Спасибо... Я ещё подумаю над этим, — поблагодарил Джоске. С Окуясу в качестве моральной поддержки было бы действительно проще. Вот только Джоске не был уверен, что не будет размышлять часами над каждой страницей. И если он будет читать не в одиночестве, то придётся вслух озвучивать свои мысли. Это может быть смущающим для них обоих. К счастью, Окуясу не требовал от него моментального ответа. Прозвенел звонок на урок, и пришлось отложить свои мысли до следующей перемены, а Коичи побежал обратно в свой класс.

***

Рохан уже закончил с работой на сегодня и, как гостеприимный хозяин и заботливый парень, заварил чай для себя и Джоске. — Почему ты никогда не обсуждаешь свою мангу со мной? — осторожно, словно бы невзначай, спросил Джоске, поглаживая бока чашки большими пальцы. — Не знаю. Как-то разговор никогда не заходил, — пожал плечами Рохан. — Ты раньше никогда не спрашивал меня о манге. Я не думал, что тебе это интересно. — Обычно ты такими вопросами не задаёшься. — С тобой всё иначе. Ты другое дело, — вздохнул Рохан, но как-то тяжело. Как будто ему приходилось объяснять нечто сложное и непонятное даже для него самого. — Потому что ты заботишься обо мне и не хочешь доставлять мне неудобства? — предположил Джоске. — Да, — ещё один вздох, но уже с облегчением, словно Джоске сказал то, что у Рохана не получалось произнести вслух. — В конце концов, из-за моей манги мы впервые поссорились... И познакомились. Забавно, что это было одно и то же событие. — Да уж, было дело, — усмехнулся Джоске. Рохан невольно улыбнулся вслед за ним. — В общем, я должен тебе кое в чём признаться. Рохан весь замер внутри. Манга была значительной частью его жизни, и если Джоске скажет что-то не то... Это может быть больно. Даже от незнакомого человека слышать критику неприятно, пусть Рохан и научился игнорировать её, обвиняя других во всех пороках. А ближе Джоске у него, пожалуй, никого не было. — Я слушаю, — внешне спокойно, даже сухо, сказал он. Джоске облизнул пересохнувшие губы и сжал чашку в ладонях, готовясь к тому, что собирался произнести. — Короче, я никогда не читал твою мангу, потому что... мне страшно. — Страшно? — с удивлением переспросил Рохан. Казалось, он готов был услышать что угодно, от восторженных комплиментов до жестоких оскорблений, но не это. — Ну да... Я боюсь ужастиков. — Так вот, в чём дело, — сказал Рохан, как будто это всё объясняло. — Я думал, ты будешь смеяться. — Это не смешно. Наверное, лучше бы он рассмеялся и подкалывал Джоске до конца его дней. Казалось, это было проще вынести, чем такую убийственную серьёзность. Это он должен был понять ещё по реакции Коичи. Возможно, он лучше, чем Джоске, знал Рохана и представлял, чем это может закончиться. — Мы расстанемся? — задал самый главный вопрос Джоске. — Нет. По крайней мере, не сейчас. Не скажу, что для меня это неважно. Но, возможно, когда-нибудь ты дорастёшь и будешь готов прочитать мою мангу, — вынес вердикт Рохан. Настроение стало лучше, и Джоске смог улыбнуться. — Обязательно, — пообещал он и наконец-то сделал первый глоток чая. Рохан, несмотря на всю печаль, улыбнулся ему в ответ и тоже отпил из своей кружки. Если честно, он даже почувствовал облегчение, что Джоске ещё не читал его мангу. Рохан уже привык открывать душу перед незнакомцами, которых он даже в глаза никогда не видел, но совсем другое дело довериться близкому человеку. Пока что получалось так, что никто из близких не читал его мангу. А те, кто читал и кому нравилась его манга, не становились ему близкими людьми. За исключением Коичи, разве что. Но он друг, Джоске же намного ближе. Самый близкий ему человек сейчас. И вроде бы хотелось, чтобы он прочитал его мангу, чтобы они ещё больше сблизились и секретов между ними не осталось, и в то же время это вызывало какое-то неприятное волнение. И хочется, и колется, как говорится. — Есть ещё кое-что, что я хотел бы у тебя спросить, — сказал Джоске, припоминая ещё одну важную деталь разговора в школе. — Что же? — спросил Рохан, вернувшись из своих мыслей. — Ты когда-нибудь использовал Heaven's Door на мне? Ну, после того случая в тоннеле. — Нет. — А на Коичи и Окуясу? — Нет, — повторил Рохан. — Почему? — Джоске даже был удивлён. — В этом не было необходимости, — пожал плечами Рохан. — Коичи то же самое сказал, — улыбнулся Джоске. — Он умный мальчик, — улыбнулся в ответ Рохан. — Это точно. Но я думал, что я особенный и что ты только на мне не используешь свой стэнд. — Ты ещё вспомни, сколько людей в мире. На всех точно не использую, — фыркнул Рохан, но видя, что Джоске приуныл, добавил: — Но для тебя особые причины. — Это какие же? — С тобой я обо всём говорю словами. А остальные мне неинтересны, до поры до времени. Джоске просиял, он просто светился счастьем. — Это... очень мило с твоей стороны, — сказал он. — Я знаю. — Сделаю ещё чаю. Джоске встал со своего места и зажёг газ под чайником. Но тепло у него на душе было совсем не из-за чая.

***

Джоске вернулся домой только к ужину, когда Томоко уже была дома. Поздоровавшись, он поднялся к себе в комнату, чтобы переодеться, и затем спустился на кухню. — Я так голоден, — сказал он, набрасываясь на еду. — Мам, я переночую у друга? — спросил он словно невзначай. Это должна была быть первая ночёвка дома у Рохана. С началом учебного года они стали меньше времени проводить вместе. Рохан был слишком озабочен образованием Джоске: требовал, чтобы он ходил на все уроки и вовремя делал все домашние задания. Джоске пытался спорить, но это ни к чему не приводило, и в итоге времени друг на друга оставалось совсем немного. Джоске скучал, и Рохан тоже, поэтому в качестве компромисса Рохан предложил по выходным ночевать у него. Осталось только получить разрешение Томоко. — Кто она? — спросила Томоко, наблюдая за тем, как Джоске уплетает за обе щеки. Джоске даже поперхнулся. — Почему сразу она? — спросил он. — Ты всех своих друзей и знакомых называешь по имени и только недавно начал кого-то скрывать. Так кто она? Джоске, замерев, даже перестал жевать. Он совсем не обращал внимания, как изменилось его поведение в последнее время, когда они с Роханом начали встречаться. Может быть, если Окуясу и Коичи, которые знали Рохана лично, поняли и приняли его, то и родная мать тоже поймёт. Может быть, не сразу, с руганью и выяснением отношений, но поймёт. Должна понять. — Ну, по правде говоря... Это не она, а он, — признался Джоске. Томоко в непонимании вскинула брови. — Это Рохан, — пояснил он. Если это имя о чём-то говорило матери. Томоко, похоже, поняла, о ком идёт речь. — Парень, но не друг... У меня в голове сразу столько всего криминального промелькнуло, — выдохнула она. — Вы же ничем таким не занимаетесь? — Как плохо ты обо мне думаешь, мама! — возмутился Джоске. — Это не ответ. — Ну... Ничего криминального. — Так что у вас за отношения? — продолжала пытать она. — Мы встречаемся, — наконец признался он. — Так тебе... нравятся парни? — уточнила Томоко. — Да, наверное. Я точно не знаю. Рохан был первым, кто мне понравился. — Ох, первая любовь... — многозначительно протянула Томоко. — Что ж, по крайней мере, незапланированной беременности не будет. — Мама! Несмотря на то, что разговор свернул к теме детей, Джоске почувствовал облегчение. Его мать была волевой, несколько строгой женщиной. Она никогда его не осуждала за что-либо. Да, бывало, ругала за плохие оценки, за устроенный беспорядок, за то, что слишком долго играл в приставку — справедливо и по мелочи. Но всё равно было страшно. Всё бывает в первый раз. — Что мама? Всякое в жизни случается, — пожала плечами Томоко. — Любовь не выбирают, Джоске. И если так получилось, что вы с Роханом нравитесь друг другу... Вам повезло, что чувства взаимные. — Я думал, ты не поймёшь, — сказал он, опустив глаза в тарелку. — Дурак. Иди сюда. Джоске послушно встал из-за стола и подошёл к ней, и Томоко обняла его за плечи, поглаживая по спине. — Ты мой сын несмотря ни на что. Я люблю тебя и хочу, чтобы ты был счастлив, — сказала она. — И если Рохан делает тебя счастливым... Что ж, пусть так и будет. —Спасибо, мам. Я тоже люблю тебя, — поблагодарил Джоске, обнимая её в ответ. — Познакомишь меня с ним? —перевела тему Томоко. — Э-э-э... Ну, когда-нибудь обязательно. Надо же это с Роханом обсудить... — замялся Джоске. Он явно не ожидал, что разговор примет такой оборот. — Приводи его как-нибудь на ужин. Мы просто поговорим, я ничего не буду делать, обещаю. — Звучит как-то подозрительно... — Я просто хочу знать, что он хорошая пара для моего сына. Не обязательно знакомиться завтра-послезавтра, мне самой нужно время подготовиться, — сказала Томоко. — Ну хорошо... — Отлично. А теперь доедай и вперёд мыть посуду, — похлопала она его по плечу, когда он наконец выпустил её из объятий. — Будет сделано! — пообещал Джоске, улыбнувшись. — Так всё же можно мне переночевать у Рохана? — Можно, — улыбнулась Томоко. — Только без глупостей! Джоске не стал уточнять, что она имела в виду под глупостями. В конце концов, сейчас был ужин, он был голоден, перед ним стояла уже наполовину пустая тарелка еды. Всё самое главное они, пожалуй, уже обсудили, и сейчас самое время доесть свою порцию.

***

Рохан всё ещё удивлялся тому, что Джоске оказался девственником. За шестнадцать лет своего существования он ни разу не прельстился ни одной девушкой. Он, бывало, мог пофлиртовать с девушками, вьющимися стайкой вокруг него, но не более. Дальше дело никогда не заходило. А первым приглянувшемся ему парнем стал Рохан. Но Рохан не спешил облагодетельствовать его. Всё-таки их пусть небольшая, но разница в возрасте смущала. В шестнадцать лет все мысли Рохана были сосредоточены на манге, и в первый раз он занялся сексом незадолго до своего восемнадцатилетия. Возможно, поэтому ему казалось, что для Джоске это ещё рано, что он просто растлит его. Джоске, несмотря на бурные подростковые гормоны, ни на чём не настаивал, как бы ему ни хотелось. У него вставал даже от простых объятий, от того, что Рохан был слишком близко, что можно было почувствовать его запах и тепло его тела. Рохан даже жалел его, как мало ему надо было, чтобы завестись. И не смущал Джоске ещё больше просьбами зарисовать его сконфуженное лицо. Но кое-что он мог предложить Джоске. Не совсем секс, но разрядку. У Рохана было всего одно условие: он ведёт. И Джоске согласился. Рохан еле дождался того момента, когда они наконец-то добрались до его широкой двуспальной кровати. Для него одного она была слишком большой, но Рохан не привык отказывать себе в роскоши. Кто же знал, что кровать когда-нибудь пригодится ему... не для сна, и не для него одного. Джоске старался сделать вид, что он спокоен, но лёгкое подрагивание рук выдавало в нём предвкушение и, может быть, немного неуверенности — всё-таки это у него впервые. Рохан даже наслаждался его слегка тревожным видом — именно так и должен вести себя девственник во время первой близости. Он мягко поцеловал Джоске, осторожно увлекая его за собой на постель. Когда Джоске уже стоял коленями на матрасе, Рохан развернул его спиной к себе. Джоске встретился взглядом с собой в зеркале, которое Рохан специально подвинул поближе к кровати, чтобы они могли разглядеть себя, — и сглотнул. Примерно то же он чувствовал в тот злополучный день в автобусе, перед встречей с Highway Star, когда Рохан буквально приказал ему сесть на свободное сидение перед собой. Только сейчас всё было намного более... прямолинейным. Откровенным. Сексуальным. — Смотри внимательно, не закрывай глаза и не отводи взгляд, — велел Рохан и поцеловал Джоске в шею, заставляя расслабиться, а его пальцы тем временем расстёгивали пуговицы гакурана. Джоске старался выполнить то, что ему приказали, но чем меньше на нём было одежды, тем сложнее было сосредоточиться. Рохан снял с него гакуран и, прежде чем стянуть майку, потянул за молнии на груди. — Надо же... удобно, — оценил он. — Только зачем это тебе? — Чтобы ты спросил, — огрызнулся Джоске, млея от поглаживаний. — Вот я и спрашиваю. — Не знаю... Это просто стильно, вот и всё. Рохан хмыкнул, не вполне веря ему. Когда-нибудь он ещё узнает всю правду этих загадочных молний. А пока что он нацелился губами на звёздообразное родимое пятно над левой лопаткой. Джоске вздрогнул, как будто только что узнал, какая чувствительная его отметка, и откинул голову назад. На этот раз Рохан хмыкнул удовлетворённо, и потянул края майки вверх. Рохан не мог отказать себе в удовольствии провести рукой по мощным грудным мышцам Джоске, медленно спуститься вниз, поглаживая подушечками пальцев кубики пресса, и вернуться обратно, захватив сосок в плен. — А почему мы только меня раздеваем? Это несправедливо! — пожаловался Джоске. — Потому что сегодня мы играем по моим правилам, — напомнил Рохан. — Впрочем, думаю, ты прав, — добавил он и стал расстёгивать пуговицы своей рубашки. — Но всё по порядку, — его руки легли на уже давно оттопыренную ширинку Джоске. Рохан расстегнул пуговицу и молнию, и пока одна его рука стягивала трусы с Джоске, вторая обхватила его член и несколько раз провела взад-вперёд, останавливаясь чтобы обвести головку большим пальцем. — Рохан... ты по-прежнему в штанах, — упрекнул Джоске. — Сейчас сниму, — пообещал он и, прежде чем ненадолго отстраниться, ещё раз поцеловал отметку Джостаров. Джоске в это время самовольно снял брюки, чтобы не мешали. Рохан даже не стал наказывать его за такое самовольство — так будет быстрее. Он сделал то же самое и вернулся к прерванному занятию: левая рука обхватила сосок Джоске, правая опустилась на член, а губы целовали родимое пятно, из-за чего Джоске каждый раз вздрагивал. Рохан внимательно следил за выражением лица Джоске в зеркале. Пусть он и не мог зарисовать мгновенно меняющуюся мимику от каждого его движения по напряжённому члену — не до этого было, да и Джоске не одобрил бы, оторвись он от него хоть на секунду, — Рохан хотел сохранить каждый миг хотя бы в памяти. И, демоны были согласны с ним, это зрелище было только для него, оно бы никогда не попало на страницы манги. Даже жалко, что зеркало всего одно: так можно было бы наблюдать за разными ракурсами... — Рохан-н-н!.. — стонал Джоске, всё сильнее откидываясь спиной назад, но бёдрами подаваясь вперёд на ласкающую его руку. — Посмотри, какой ты горячий, какой красивый, когда плавишься в моих руках, — прошептал Рохан ему в ухо и снова поцеловал родимое пятно. Джоске уже не мог видеть, не мог сфокусировать взгляд — совсем как при их первом знакомстве, только обстоятельства были намного более приятными. Тем временем игнорировать собственный горячий член, прижимающийся к упругой заднице Джоске, Рохану становилось всё сложнее. Он чуть потирался им, но не так сильно, чтобы кончить. Сначала Джоске. Благо тот уже был на грани и через пару движений кончил себе на живот. Рохан помог ему лечь на кровать. Ему уже было не до зеркала, он оседлал бёдра Джоске, позволяя тому любоваться им во всей красе, и принялся дрочить себе. Долго он не продержался — не под слегка поплывшим взглядом Джоске с чувственно приоткрытым ртом, жадно ловящим воздух, — и тоже кончил, обмякнув и на ватных ногах приземлившись рядом с Джоске. Последнее, что Рохан сделал, — это снял серёжки, которые, стоило ему лечь на спину, неприятно тянули вниз. — Хэй, а я думал, серёжки настоящие, — сказал Джоске, не заметив дырочки в мочке. — А как же реалистичность? — Я не позволю проткнуть своё тело ради каких-то украшений, когда существуют клипсы, — заупрямился Рохан. — А у меня в ушах настоящие, — ухмыляясь, похвастался Джоске, пальцем указывая на свой пусет. Он совсем не ощущался в ухе и не мешал, и Джоске мог даже не снимать серёжки на ночь, в отличие от Рохана с его длинными цепочками. По скромному мнению Рохана, фиолетовый цвет пусетов совсем не подходил глубокому насыщенному сапфирному оттенку глаз Джоске. Ему бы куда больше подошли прозрачно-белые драгоценные камни, вроде хрусталя или кварца, или даже бриллианты, с намёком на его стэнд Crazy Diamond. — Поздравляю, — буркнул Рохан. Он уже немного отдохнул и встал с кровати, желая только одного — смыть с себя пот и сперму. — Я думаю, тебе бы пошли проколотые соски... Рохан не стал утруждать себя ответной репликой. Он, сверкая белоснежной задницей, направился в душ, оставив Джоске одного. Как только он вернулся из ванной, Рохан прогнал Джоске помыться. И пока тот отмокал в горячей воде, занялся приготовлением спальни. — Я тебе уже постелил в гостевой комнате, — сказал Рохан, когда Джоске вернулся из ванной. — Подожди... Мы не будем спать вместе? — удивился он. — Нет, конечно. Это отвратительно. Вдвоём жарко, тесно, неудобно и волосы лезут в лицо. Это только в кино показывают красивую картинку, а в жизни всё не так романтично. Джоске весь поник, и Рохану даже перехотелось прогонять его. Он бы потерпел одну ночь, чтобы Джоске на своём опыте убедился, как это ужасно, и больше никогда не оставался бы спать в одной кровати. Но Джоске уже направился в гостевую спальню, и Рохан не мог его остановить, сказав, что передумал. Это было бы слишком глупо.

***

Казалось бы, Рохан вымотался за день, получил разрядку и должен был быстро заснуть мертвецким сном. Ничто не мешало ему спать. Но вместо этого он мучился бессонницей. Он мог бы встать и начать что-то делать, а утром проснуться попозже — завтра выходной и он полностью свободен. Но Рохану не хотелось вставать и что-то делать. Хотелось, вопреки своим убеждениям, чтобы Джоске сейчас спал рядом с ним. Не выдержав, Рохан пошёл в ту спальню, что он выделил для Джоске. В конце концов, кровать там не настолько маленькая, чтобы они не поместились там вдвоём. — М-м-м, Рохан?.. — пробормотал Джоске, через сон почувствовав, что на кровати появился кто-то ещё. — Да, это я. Спи, — шепнул Рохан, обнимая Джоске сзади. Джоске на это только угукнул, не став сопротивляться. И Рохан, прижимаясь к его спине, даже несмотря на мешающие волосы, наконец-то заснул.

***

Рохан должен был встретиться с редактором по поводу выхода нового тома манги. Решить этот вопрос по телефону или факсу было невозможно, но, к счастью, Кобаяши Даичи — его редактор — предложил приехать в Морио. И Рохан согласился — конечно, ведь ему так было удобнее. Но Джоске напросился вместе с ним на встречу. Сказал, что он ещё ни разу не видел живого редактора. Мёртвого, впрочем, тоже. И он так мило и настойчиво просил, что Рохан не смог ему отказать. Встречу назначили в кафе. Джоске должен был сесть за другой столик, но так, чтобы Рохан и редактор были в его зоне видимости. Он, конечно, выполнил условие. Рохан тогда подумал, что недостаточно хорошо его сформулировал. Потому что Джоске сел буквально за соседний столик. Слишком близко. Но Рохан не успел его отчитать — Даичи уже пришёл в кафе, и пришлось смириться с таким положением дел. Даичи был мужчиной средних лет, проработавший редактором достаточно долго, чтобы привыкнуть общаться с творческими личностями вроде Рохана. Он мог посоветовать что-то убрать или наоборот добавить, так, что с его мнением соглашались без долгих пререканий. Рохан всегда ценил его замечания, но сейчас не мог сосредоточиться на работе из-за сверлящего его тяжёлого, почти физически ощутимого любопытного взгляда Джоске. И Даичи, похоже, тоже его ощущал или как-то по-другому заметил. — Ваш фанат? — спросил он, глазами указывая на Джоске. — Скорее всего, — не задумываясь соврал Рохан. — Может, стоит попросить его не пялиться так сильно? — Попробуйте. — Не хочу начинать конфликт, — сразу же сбавил обороты Даичи. — Тогда продолжим, — предложил Рохан. Когда они закончили всё обсуждать, Даичи заплатил за свой кофе и поспешил убраться из кафе. Рохан заплатил за себя и пересел за столик Джоске — всё равно ему платить за заказ этого мелкого засранца. — Это что такое было?! — прошипел он. — Что-то не так? — невинно хлопал глазами Джоске. — Я же вроде вёл себя тихо, не мешал, ничего дорогого не заказывал... — Ты всё время пялился на нас! Это сильно отвлекало! — Прости? Рохан сидел спиной к входу и потому не заметил, как Даичи вернулся. Он забыл на столе ручку, самую обычную, какую можно купить в любом магазине канцтоваров. Но, похоже, она ему была слишком дорога, чтобы смириться с её потерей. Или же он просто придумал предлог, чтобы проследить за Роханом и его «фанатом». — Рохан-сенсей, Вы всё же решили уделить внимание своему фанату, — явно с сарказмом сказал Даичи, прервав их ссору. Джоске замолчал, чтобы не сказать что-то не то. — Это мой... — Рохан на мгновение замялся, обдумывая, в каком родстве он мог находиться с Джоске, — двоюродный брат. — Ага, — подтвердил Джоске. — Что-то вы совсем не похожи, даже на дальних родственников. В фаната я поверил бы больше, — сказал Даичи. Паузу в словах Рохана нельзя было не заметить. — Хорошо. Мы встречаемся, — сдался Рохан. — Надеюсь, это будет такой же тайной, как и информация о новых главах манги. — Рохан-сенсей, за кого Вы меня принимаете? Не в моих интересах портить Вашу карьеру мангаки. Но... он же школьник? Сколько ему лет? — спросил Даичи. Джоске был в своей неизменной школьной форме, поскольку тратить время, чтобы зайти домой и переодеться, когда можно больше времени провести с Роханом, — это бред, не заслуживающий его внимания. — Возраста согласия уже достиг, — оскалился Джоске. — А Рохан-сенсей — совершеннолетия, за что теперь несёт полную уголовную ответственность за совращение несовершеннолетних, — парировал Даичи. — Это угроза? — уточнил Рохан. Его руки уже держали ручку, и он в любой момент мог призвать Heaven's Door и сделать соответствующую запись в памяти редактора. — Нет, просто предупреждение. Будьте осторожны, Рохан-сенсей, я не хочу, чтобы у Вас были неприятности из-за личной жизни, — предупредил Даичи. — Со своей личной жизнью я сам разберусь, спасибо, — отрезал Рохан. — Как скажете. До свидания, Рохан-сенсей, — попрощался Даичи. Ручка была уже у него, других вещей он в кафе не забывал и потому не должен был вернуться. — У тебя действительно могут быть проблемы из-за нас? — спросил Джоске, когда дверь за редактором закрылась. — Если дело дойдёт до полиции, скажу, что это ты меня заставил. Ты вон какой сильный, массивнее меня, мне поверят, — ответил Рохан. — Ах ты!.. Зная тебя, ты ещё адвоката хорошего наймёшь и судью подкупишь. И тогда я надолго в тюрьму присяду. — Я буду носить тебе передачки и приходить на свидания. — Тогда ладно, — согласился Джоске. — А если серьёзно, кто о нас знает? — С моей стороны только редактор, а больше мне рассказывать некому, — сказал Рохан. — Блин... — В смысле? — напрягся Рохан. — Ну... Я рассказал обо всём Окуясу и Коичи. А раз знает Коичи, то, скорее всего, знает и его девушка — Юкако. И маме рассказал, конечно. Она догадалась, что я к кому-то не тому хожу на ночёвки... — Хм, если подумать, то слишком много людей знают. Они ведь могли и дальше кому-то рассказать. — Нет, ты что! Это же не такая информация, которой делятся с каждым встречным-поперечным, — воспротивился Джоске. — Ну да, наверное... Погоди, ты рассказал о нас своей матери? Как она к этому отнеслась? — Нормально. Сказала, что не будет незапланированной беременности, — процитировал Джоске. — Так и сказала? А она забавная, — улыбнулся Рохан. — Познакомишь нас? По закону подлости именно в этот момент Джоске решил отпить свой чай и чуть не подавился от неожиданности. — Если честно, она уже давно приглашала нас как-нибудь поужинать вместе, — откашлявшись, признался он. — И почему ты мне только сейчас это говоришь?! — возмутился Рохан. — Ну, я не знаю... Странно всё это. Необычно. — Ничего странного и необычного, все пары через это проходят, — возразил Рохан. — Я так-то уже знаком с твоим отцом и племянником. Правда, не в качестве пары, но неважно. — Значит, ты тоже познакомишь меня со своими родителями? — спросил Джоске. — Почти все пары, — сразу же поправился Рохан. — Эй... Что это значит?! Ты передумал знакомиться с моей мамой? Или... — С моими родителями всё в порядке. Наверное, — перебил его Рохан. — Мы немного… не в ладах. — Почему? — Как сказать... Родители не одобряют мою профессию. Они бы предпочли, чтобы я стал врачом или адвокатом. Ну, знаешь, якобы две самые высокооплачиваемые профессии. Я же всегда хотел быть художником. И когда моя манга только-только начала издаваться, мы поссорились и так и не помирились. — Ого... Я бы тоже перестал с ними разговаривать, наверное... — протянул Джоске. — На самом деле они заботятся обо мне. Только методы их мне не нравятся, — сказал Рохан. — У меня есть младшая сестра, Наоко. К ней они таких требований не предъявляют. Но ей всё равно приходится несладко — родители хотят, чтобы она вышла замуж за «правильного» человека... — Ой фу, какая гадость! — И не говори, — ухмыльнулся Рохан. — Я им на праздники посылаю чеки на сто тысяч йен с намёком, что это далеко не вся сумма, что я мог бы на них потратить. Пусть видят, что я могу заработать себе на жизнь рисованием манги. Но насколько я знаю, ни один чек ещё не был обналичен. Не удивлюсь, если они их сжигают, или выбрасывают, или ещё как-либо избавляются от них... — Подожди. Разве ты не можешь использовать Heaven's Door на родителях? — спросил Джоске. — Могу. Но чем больше я буду менять их личности, вписывая то, что противоречит их убеждениям, тем более серьёзными будут последствия, — сказал Рохан. — Что ты имеешь в виду? — Они могут сойти с ума. Джоске сглотнул. — Откуда ты это знаешь? — спросил он. — Я ничего такого не делал, если ты на это намекаешь. Но я замечал, как меняется поведение людей, если вписать даже какую-нибудь мелочь, которая не подходит их характеру. Думаю, чем серьёзнее изменения, тем сильнее отдача, — сказал Рохан. — А даже если не противоречит характеру, если вписать слишком много, то прошлая жизнь будет казаться нереальной. — Звучит логично, — поразмыслив, сказал Джоске. — И жутко. — Так и есть, — кивнул Рохан. — Так когда ты познакомишь меня со своей матерью? — вернулся он к начальной теме. — Думаю, что скоро, — улыбнулся Джоске, снова принимаясь за чай.

***

Джоске немного нервничал перед ужином, помогал Томоко с готовкой, чего он обычно не делал. А до этого он без напоминаний вычистил дом до блеска. Особенно свою комнату. Кажется, она ещё никогда не была такой чистой и опрятной, как в тот день. Томоко, придя домой после работы, была приятно удивлена таким переменам. Она одобрительно хмыкнула, и в её взгляде можно было прочесть «Рохан хорошо на тебя влияет». Возможно, она уже была положительно настроена к парню своего сына. Ужин прошёл замечательно. Джоске словно бы до последнего не верил, что Томоко действительно хотела только поговорить с Роханом, познакомиться с ним поближе, и всё ожидал какой-нибудь странной выходки. Если не от матери, то от Рохана. Но беседа текла миролюбиво, по-домашнему, как будто они каждый вечер собирались за семейным столом. И Джоске незаметно расслабился. Конечно, рано говорить такое при первой встрече, но, кажется, Томоко и Рохан хорошо поладили. Возможно, потому, что из общего у них не только Джоске — они и характерами чем-то похожи. Они оба искренние до прямолинейности, принципиальные и могут постоять за себя. Не удивительно, что они смогли найти общий язык. Но сюрприз ожидал в самом конце вечера. Когда Томоко предложила Рохану остаться переночевать, Джоске еле сдержался, чтобы вслух не рассмеяться. Рохану с его мини-дворцом их дом должен был показаться собачьей конурой, в которой ему не хватит места для ночёвки. — С удовольствием, — улыбаясь, ответил Рохан. «ЧЁ-О-О-О-О?!» — чуть не завопил Джоске, не ожидавший такого предательства ни от матери, ни от парня. — А что такого? Ты же у меня ночуешь, — улыбнулся Рохан. Томоко сделала вид, что не услышала. — Покажешь свою комнату?

***

В доме семьи Хигашиката было достаточно комнат, чтобы Джоске не пришлось делить спальню с Роханом. Рохану постелили в отдельной комнате. Но как только Томоко уснула, он на цыпочках пробрался в спальню Джоске. Он передвигался настолько беззвучно, что Джоске, уже почти заснувший, не слышал, как он вошёл, и чуть не подпрыгнул от неожиданности, когда кто-то опустился на кровать. — Тише, это всего лишь я, — прошептал Рохан ему на ухо. — Хоть бы предупредил, блин, что придёшь! — прошипел в ответ Джоске. — Эта кровать слишком узкая для нас обоих! — Ничего, поместились же, — сказал Рохан, ещё крепче прижимаясь к нему. Джоске только хмыкнул. Когда он ночевал у Рохана, тот не разрешал спать с ним, выгоняя в свою кровать. Но если Джоске действительно его слушался и уходил к себе, посреди ночи он просыпался оттого, что Рохан приходил спать к нему. К счастью, он быстро засыпал обратно. И так же быстро понял, что стоило ему лишь немного поупрямиться, настоять на своём, и Рохан сдавался, разрешая лечь с ним. При таком раскладе все были счастливы. И теперь, когда уже Рохан ночевал у Джоске дома, ничего не изменилось. Но Джоске не был против. Ему в объятиях Рохана было тепло и уютно — даже в столь тесном пространстве. Убаюкивающе. Привычно. Вскоре ему удалось достаточно расслабиться, чтобы вновь уснуть.

***

Томоко и до знакомства с Роханом спокойно отпускала Джоске к нему ночевать, а после и вовсе разрешила не спрашивать её каждый раз. Просила только предупреждать, что он уходит и когда вернётся. Джоске не знал, о чём думала его мать, когда он уходил к Рохану. Дальше совместной дрочки дело пока не заходило. Но Джоске не мог не думать о чём-то большем. Собственные фантазии казались ему слишком смелыми, особенно по сравнению с тем, как его тело реагировало на простые объятия Рохана. Ему много не надо было, чтобы кончить. Джоске периодически залипал на руки Рохана. Его ногти всегда были аккуратно подстрижены, кожа вокруг ногтей никогда не превращалась в заусенцы, а на верхней фаланге среднего пальца правой руки была небольшая шишечка с правой стороны. Карта голубых вен отчётливо проступала на руках после многих часов работы над новой главой манги. Даже обычный, как у всех, бугорок сбоку запястья казался особенно красивым. Джоске иногда ловил себя на желании стать кусочком мыла, пена которого ласково покрывала каждый миллиметр рук Рохана. Или кремом для рук, что впитывался в бледную кожу, заботливо увлажняя её. Или любимой перьевой ручкой Рохана, чтобы касаться его пальцев как можно чаще... Поэтому прикосновение рук Рохана к его члену ощущалось почти богохульством. Но если имя души Рохана было Heaven's Door... Как могло прикосновение ангела быть грехом? Прав был Окуясу, что Джоске совсем свихнулся на библейской теме. Хотя он даже не был христианином. И всё из-за Рохана. То, что Рохан сам предложил, было слабым оправданием. Чужие пальцы ощущались на члене совсем иначе, чем собственные. Намного горячее и сексуальнее. Хотя главным отличием было то, что Рохан был везде. Целовал его родимое пятно, прижимался грудью к спине и членом к бедру. И говорил с ним. И то, что они делали это перед зеркалом... Что же, у Рохана тоже должны быть свои фантазии. В конце концов, он мангака. И Джоске это даже понравилось, хоть поначалу он очень смущался оттого, как всё выглядит. И вот, кажется, они должны были стать ещё чуть ближе. Во всяком случае, пакет из аптеки с презервативами и смазкой, что принёс Рохан, непрозрачно намекал об этом. Как и то, что Рохан упал на кровать, потянув Джоске за собой. — Осторожнее! — потребовал Рохан, как будто не по его вине Джоске еле успел выставить руки перед падением, чтобы не придавить его своим весом. — Обязательно, — пообещал Джоске, припадая к его губам. Рохан поёрзал под ним, намекая, что одними поцелуями дело не ограничится. Джоске чуть отстранился, чтобы самому раздеться и дать раздеться Рохану. Джоске был несколько удивлён, когда аптечный пакет Рохан пододвинул к нему. Он боялся, но фантазировал о том, как Рохан будет объезжать его член, ещё с их первого раза. Картинка, подкреплённая реальными образами, была до греха правдоподобной. И сейчас он был близок к тому, чтобы претворить её в жизнь. И раз уж он сегодня ведёт... Джоске осторожно втянул мизинец правой руки Рохана в рот и легонько провёл языком по всей длине. Так по очереди он обласкал каждый палец, вплоть до большого, и спустился к запястью. Он нежно поцеловал то место, где заканчивается ладонь, и скользнул языком влево, к тому самому бугорку на сгибе запястья, что так привлекал его внимание, и обвёл его языком по кругу. Но Рохан был ангелом, а не вулканцем — руки не были его эрогенной зоной. Решив, что тот уже достаточно наигрался, Рохан деликатно забрал свою руку из захвата Джоске. Вместо этого он приподнял его подбородок и потребовал: — Поцелуй меня. Джоске не мог ослушаться. Их лица снова оказались на одном уровне, губы снова нашли друг друга и соединились в поцелуе. Руки Джоске не бездействовали — оглаживали соски Рохана. Чуть позже поцелуи сползли ниже по шее, к ключицам и до самых сосков. Джоске поцеловал каждый, прежде чем лизнуть один и затем полностью взять в рот. Руками он тем временем поглаживал выступающую на запястье косточку, а затем скользнул в ладонь Рохана, переплетая пальцы. Джоске снова вернулся к губам Рохана и теперь почувствовал, что готов. Найдя в пакете смазку, он выдавил немного и растёр на пальцах, прежде чем попытался одним войти в Рохана. Рохан демонстративно шипел от боли, но требовал продолжать. И Джоске влажными от смазки пальцами продолжал аккуратно расширять обхват мышц, чтобы те могли принять его член, как того хотел Рохан. Как они оба хотели. Просто Джоске не ожидал, что снизу будет не он. Презервативы в пакете оказались подходящего размера. И несмотря на всё то, чем они сейчас занимались, Джоске покраснел от смущения. Такая роль была уготована ему с самого начала, как будто Рохан и не думал быть сверху. Точно не в этот раз. — Ты готов? — уточнил Джоске. — Да. Можешь начинать, — ответил Рохан. Джоске заканчивал последние приготовления: раскатал презерватив по члену и покрыл его смазкой. И думал, в какой же позе взять Рохана. Его ногу на своём плече, пытавшуюся намекнуть, он проигнорировал. Опустив её на кровать, Джоске притянул бёдра Рохана к себе и, приставив член к входу, осторожно толкнулся вперёд, внутрь. Рохан, охая от боли, даже при том, что Джоске его хорошенько растянул, медленно принимал его член в себя. Он не трогал Джоске лишний раз. В его памяти ещё были свежи воспоминания своего первого раза: Джоске, должно быть, стоило огромных усилий не кончить сразу же, как только он войдёт. Слишком много новых приятных ощущений. Незачем добавлять ему стимуляции. Джоске уже почти вошёл полностью и наконец задел простату. С этого момента Рохан стонал только от удовольствия, а не боли. А Джоске непроизвольно крепче сжимал его бёдра, стараясь не кончить от таких сладких звуков. — Чувствую себя апостолом Петром, который вставил ключ во врата Рая, — сказал Джоске, чтобы немного отвлечься. Ощущения действительно были слишком приятными, чтобы быть правдой. — Ты заранее, что ли, эту шутку придумал?! — возмутился Рохан. — Не знаю... Не важно. Ради одного мгновения в Раю... — Ты мне всю Библию собираешься процитировать? — перебил Рохан. — Можешь кончить сейчас, если хочешь, потом повторим, — предложил он, пока ещё остановка не вызовет разочарования. Джоске уже достаточно долго продержался для первого раза, чтобы его гордость не пострадала. — А вот и нет, — отказался тот, медленно повёл бёдрами назад и толкнулся обратно. — Хах, мне же лучше будет, — усмехнулся Рохан, подаваясь ему навстречу. Джоске снова задел его простату под правильным углом, и Рохан, чуть дёрнувшись, громче и слаще застонал. Больше они не разговаривали. Ритм с каждым толчком становился бодрее и веселее — Джоске переполняло счастье, которое он не мог выразить словами, только стонами. Хотелось смеяться и плакать одновременно, и ещё подаваться раз за разом вперёд до тех пор, пока они оба не кончат... В этот момент случилось что-то странное. Должно быть, всё произошло быстро, но время как будто замедлилось, давая прочувствовать весь ужас ситуации. Первый сухой хруст раздался прямо под ними, затем по очереди ещё четыре чуть в стороне, и с каждым кровать опускалась всё ниже, пока окончательно не рухнула на пол. Джоске замер внутри Рохана. Хоть он и испугался, член всё ещё стоял крепко, но приближающийся оргазм как ветром сдуло. — Теперь ты таким образом решил сломать мой дом? — поинтересовался Рохан. Джоске не мог ничего сказать. Он чуть не плакал от гнева на себя, на сломившиеся ножки кровати, на судьбу. Сейчас Рохан его голого выгонит на улицу прямо со стояком, так и не дав кончить, и больше никогда к себе не подпустит, велев обходить стороной за километр... Так мог бы действовать самый вражеский стэнд. — Джоске, придурок, продолжай, не останавливайся, — потребовал Рохан, сам стараясь поёрзать на его члене, и еле слышно добавил: — Пожалуйста... — Я не специально, — раскаивался тот. — Я знаю. Потом Crazy Diamond починит, а сейчас двигайся, прошу, — уже открыто умолял Рохан. И Джоске поверил ему, послушался, снова стал целовать его в губы. Начал сначала. Не с самого, когда надо было растягивать и медленно входить, давая привыкнуть, а в том моменте, где нужно было набрать темп. Рохан снова сладко застонал, и Джоске не мог не вторить ему.

***

— Что-то ты совсем кислый, — заметил Окуясу на перемене. — Колись, что случилось? Джоске почесал шею сзади, пытаясь скрыть смущение. — В общем... Вчера, когда мы с Роханом... сблизились, под нами сломалась кровать, — с тяжёлым вздохом признался он, опустив подробности. Вряд ли друзья могли чем-то помочь в такой ситуации, к тому же Crazy Diamond уже сделал своё дело. Но выговориться стоило. — Это как же вы с ним зажигали... — присвистнул Окуясу, немного покраснев, а его заинтересованный взгляд опустился на ширинку Джоске. Джоске, заметив направление этого пристального внимания, закинул ногу на ногу. Что Окуясу надеялся разглядеть через одежду, тем более когда член в спокойном состоянии? — В том-то и дело, что не зажигали. Там по очереди ножки сломались, как будто их все разом подпилили. — Да уж, это странно, — согласился Окуясу. — Думаешь, это стэнд? — Да какое там. Кроме моей самооценки, ничего не пострадало. Только если это не какой-то хитрый план сломать дома у Рохана всю мебель, чтобы я задолбался её чинить. — Воу, полегче насчёт самооценки. Не каждому удаётся сломать кровать в такой момент... — Да не ломал я её, Окуясу! — в раздражении запротестовал Джоске. — Если не ты и не стэнд, то кто тогда? Рохан? Да он же дрыщ! А его Heaven's Door на неживые предметы не действует, — возразил Окуясу. — Не Рохан, а... другие его партнёры, — совсем упал духом Джоске. Конечно, он предполагал, что у Рохана до него кто-то был, но думать об этом совершенно не хотелось. Ещё начнёт себя сравнивать с тем, кого никогда не видел и не знает лично. — Но это же в прошлом? — спросил Окуясу. — Не знаю... Хотелось бы в это верить. — Эй... Ты ему доверяешь? — внезапно посерьёзнел Окуясу, чем очень удивил Джоске. — Ну, да, — промямлил тот. — Тогда спроси у него. Тебе надо это выяснить, иначе ты ещё долго будешь себя этим мучить. Джоске задумался. Услышать положительный ответ он боялся даже больше, чем быть обруганным за такие «тупые вопросы». Последнее он даже нашёл милым и был в ужасе от этой своей мысли. Конечно, они только начали отношения, но Джоске как будто с каждым днём всё больше и больше влюблялся в Рохана. Это значит тупел от одного его присутствия рядом. И, что ещё хуже, от одного упоминания его имени. А когда твой парень — знаменитый мангака, в школе то и дело раздаётся звук его имени. Джоске старался даже случайно не вслушиваться в чужие разговоры, чтобы не быть так глупо поверженным. — Я так и сделаю, — сказал он и тяжело вздохнул, принимая это непростое решение.

***

Рохан закончил на сегодня с мангой, и в конце рабочего дня решил побаловать себя кофе. Он готовил на кухне, когда Джоске пришёл к нему после уроков. — Что-то ты рано сегодня, — сказал он, стараясь не обращать внимания на разлившееся внутри тепло от того, что Джоске обнял его со спины. От того, как он обнял. Вроде бы ничего необычного, но было неожиданно приятно и уютно. — Я тебе нравлюсь? — спросил Джоске, игнорируя его замечание. — Нравишься, — спокойно сказал Рохан, помешивая ложкой кофе в чашке. Но растаял не сахар, а Джоске, который всё никак не мог привыкнуть, что Рохан не всегда огрызается и грубит. — А я у тебя единственный? — Да. Единственный и неповторимый, — не сдержал Рохан свой сарказм. — К чему такие вопросы? И всё же перчинка шла Рохану, она только подчёркивала нежность. Джоске крепче обнял Рохана, утыкаясь носом в его плечо. — Прости. Просто задумался, что кровать мог сломать кто-то из твоих прошлых или настоящих партнёров и... — Ты ревнуешь? — усмехнулся Рохан. Он чуть подался вперёд, выскальзывая из объятий Джоске, чтобы повернуться к нему лицом. — Ты единственный, с кем я спал на той кровати, — признался он и, ощутив жар на своих щеках, порадовался, что стоит к Джоске слишком близко и тот не может видеть его смущения. Чисто гипотетически, заняться сексом можно было не только на кровати. Но Джоске почему-то был уверен, что это не в стиле Рохана. Что он никому бы этого не позволил. А значит... Джоске был единственным, кто удостоился чести переспать с Роханом в его доме на его кровати. Это даже льстило. Они стояли так близко друг к другу, и их губы разделяло всего пару сантиметров — идеальный момент для поцелуя. А кто Джоске такой, чтобы его испортить? Он снова поддался вперёд и поцеловал Рохана. — Теперь у меня нет идей, как кровать могла сломаться, — признался Джоске, когда они закончили целоваться. — Только вражеский стэнд, но даже так это слишком странно. — Думаешь, Killer Queen мог пробраться в спальню, а затем микровзрывом сломать сразу все ножки кровати? — предположил Рохан. — Его бы тогда прихлопнуло матрасом, и Киру Йошикаге заодно. Джоске представил себе эту картину и рассмеялся от её нелепости. Рохан знал, что его шутка хороша и смех Джоске это только подтверждал, но он был таким заразительным, что Рохан и сам невольно улыбнулся. — Неужели это действительно единственное возможное объяснение? — спросил Джоске, отсмеявшись и вытирая слезу из уголка глаза. — Из всех имеющихся у нас данных — да. Хотя в Морио могут быть и другие владельцы стэндов с неизвестными нам способностями, но так можно гадать до бесконечности, — сказал Рохан. — Что же, неудивительно, что я в растерянности, раз разгадать загадку не можешь даже ты. Это не было упрёком или жалобой на собственную тупость. Идиотская улыбка на губах Джоске выдавала очередную неуклюжую и не самую удачную попытку пофлиртовать. Рохан ничего не ответил и поднёс чашку с остывающим кофе ко рту. Пить и при этом улыбаться было неудобно.

***

На следующий день в школе Джоске выглядел более бодрым, даже улыбался. Всё и так было понятно. Но Окуясу всё же спросил: — Как вчера прошло? — Шикарно! — отозвался Джоске. — Насчёт кровати до сих пор ничего не понятно, зато Рохан... в общем, нет у него никого, кроме меня. — Да ты её сломал, кто же ещё, — Окуясу по-дружески толкнул его кулаком в бок. — Отвали! Быть того не может! — отмахнулся Джоске, не настаивая на том, что это был вражеский стэнд. Никаких доказательств у него не было, только собственное чутьё. — Но я тогда думал, что мне конец. — Расслабься, бро. Если Рохан тебя всё ещё не убил своим Heaven's Door, значит, всё в порядке. Мне так Коичи сказал, когда я волновался, что вы начали встречаться, а он в этом кое-что смыслит. Окуясу был прав, хоть это и не его мысли, а Коичи. Джоске всё это знал и не раз думал об этом. Но, наверное, надо было услышать от кого-то другого подтверждение своим мыслям. Всё будет хорошо. — Это точно. Спасибо, — поблагодарил Джоске. — Да не за что. Тебе точно помощь нужна, если ты с Роханом связался, — отшутился Окуясу, и Джоске против воли улыбнулся.

***

Рохан вошёл в свой дом и оторопел. В холле, недалеко от двери, Джоске сидел на корточках и возился с каким-то пушистым существом, которое подозрительно помявкивало. — Пожалуйста, скажи, что его сбила машина, ты его подлатал и сейчас отпустишь обратно, — эти слова вырвались из Рохана, словно он перестал себя контролировать. Джоске наконец поднял на него глаза, как будто только что заметил. И, чёрт, сколько же боли в них было. Как у ребёнка, которому дали подержать подарок и сразу же отобрали. Он и есть ребёнок, напомнил себе Рохан. Конечно, не по возрасту и энному количеству накопленного жизненного опыта, но по некоторым чертам характера. Рохан подозревал, что непосредственность, присущая детям, из Джоске с годами не выветрится. — Нет... Прости, надо было раньше спросить, есть ли у тебя аллергия, — виноватым тоном произнёс Джоске. — У меня нет аллергии, — Рохан решил умолчать, как сильно ему не нравится взгляд кошек. Как будто они всё знают и понимают и только и ждут подходящего момента, чтобы навредить. Это глупо. — Ты так сильно хочешь его оставить? Слова были излишни. Он и так всё видел. — Её. Это девочка, — сказал Джоске. — У мамы аллергия, а Crazy Diamond не способен это вылечить. У нас никогда не было домашних животных, никаких. Рохан мысленно досчитал до десяти. Им пользовались самым наглым способом, а он, даже понимая это, поддавался. — Хорошо, можешь оставить её, — ответил он. — Правда? — лицо Джоске просияло так, как ни один бриллиант в мире не сможет. И настолько же дорогой, даже дороже, была эта его улыбка для Рохана. — Да. Но учти, сам будешь за ней ухаживать: кормить, убирать, выгуливать и всё остальное. И запиши её к ветеринару — не хватало ещё, чтобы дома завелись блохи. Джоске всего этого уже не слышал. Он подорвался со своего места и крепко обнял Рохана. — Шикарно, спасибо! — чуть ли не визжал он. — И вот ещё что: в мой рабочий кабинет ей нельзя, — добавил Рохан, обнимая его в ответ. — Конечно нельзя. Туда никому нельзя без твоего разрешения, — послушно согласился Джоске. Личное пространство было больной темой. Эго Рохана выходило за пределы его худощавого тела и требовало много свободного места. Очень много. Настолько, что квартиры в Токио ему было мало, а покупать собственный дом за чертой города он не видел смысла и переехал обратно в Морио. Здесь, к тому же, по его словам, было менее людно и шумно. Каждая из семи комнат (и это не считая столовой, кухни и мансарды!) была ему нужна. Прошло некоторое время, прежде чем Рохан перестал выгонять Джоске к себе домой и разрешил жить у него. Похоже, понял и смирился с тем, что у них всё серьёзно, и привык к Джоске. Выделил ему отдельную комнату с письменным столом, чтобы тот мог оставить свои вещи и делать домашние задания. Но в рабочий кабинет Рохана — это сердце дома, его святая святых — без разрешения нельзя было входить под страхом смерти. Однажды Джоске застал Рохана в приступе вдохновения. На его лице было столько злости, словно он всей душой ненавидел белое пространство листа и стремился как можно быстрее его заполнить. В тот момент, наверное, он мог бы по-настоящему убить, и становилось страшно, неприятные мурашки ползли по всему телу. С тех пор если Джоске всё-таки нужно было потревожить Рохана в процессе работы, он стучал несколько раз, пока не получал ответ. И в зависимости от него либо открывал дверь, либо уходил. Рохан похлопал Джоске по плечу, намекая, что пора бы уже заканчивать с объятиями. Тот всегда слишком крепко обнимал, готовый, если что, залечить трещины в рёбрах своим Crazy Diamond. К счастью, до такого ещё ни разу не доходило. — Позвони ветеринару, — напомнил Рохан. — Да, точно, сейчас. Рохан стоял рядом, пока Джоске листал справочник, набирал номер и разговаривал по телефону. В конце концов, он тоже с ним поедет. Он ещё никогда не был в ветклинике — интересно будет посмотреть, что оттуда он сможет почерпнуть для своей манги. К тому же приём у доктора и прививки явно не бесплатные, а деньги Джоске он не доверял. Ещё потратит на что-нибудь не то. Или же наоборот, их не хватит. Джоске, конечно, выкрутится, но неудобства это всем доставит. Да, именно поэтому Рохан хотел поехать с ним, и никакие другие причины он не признавал. — Как думаешь, её можно оставить дома одну? — спросил он, когда Джоске повесил трубку. — Думаю, да. — Тогда собирайся, пойдём в зоомагазин. Рохан решил не откладывать это дело в долгий ящик. Раз уж он согласился приютить ещё одного жильца и у него пока что было свободное время, надо было им воспользоваться. — Шикарно! — снова улыбка расцвела на губах Джоске. Она как будто говорила: «не так уж сильно ты не любишь кошек». Рохан фыркнул, но позволил себе улыбнуться в ответ. Рохан уже закрыл дверь на ключ, и они с Джоске спустились с крыльца. — Отсюда вроде бы недалеко, давай прогуляемся, — предложил Рохан, припоминая вывеску магазина. Джоске только кивнул, в порыве радости готовый идти пешком даже в другой конец города. — Как тебя угораздило взять животное в дом? — спросил Рохан. Счастье уступило место обеспокоенности на лице Джоске. — Возможно, ты не заметил, но её шерсть абсолютно чёрная. Без единого белого пятнышка. Это считается плохой приметой, и многие люди обходят чёрных кошек стороной. Мне стало жалко её, ей ведь не больше месяца, а мамы-кошки нигде не было видно... А ведь уже ноябрь — холодно... — каялся он. — Но ты в приметы не веришь? — уточнил Рохан. — Нет. Возможно, стоило бы. Стэнды ведь существуют, может, и приметы действуют... Хотя бы некоторые из них. А ты? — Нет. Но я позволяю некоторым персонажам моей манги верить в них. — Ты точно не против, что в твоём доме будет жить чёрная кошка? Будет отстойно, если ты вдруг решишь выставить её на улицу. Лучше скажи об этом сейчас, пока никто не успел привязаться, — потребовал Джоске. — Я же говорю, что не верю в приметы. И если бы собирался выставить её за дверь, не стал бы покупать ей вещи и записывать к ветеринару, — закатил глаза Рохан. — Хорошо, — расслабился Джоске. — Ты уже придумал ей имя? — Да. Макима. Оно подходит и к моей, и к твоей фамилии. — Что за бред... Причём здесь моя фамилия? — спросил Рохан. — Ну, свою фамилию я приложил, потому что я её хозяин. Но она будет жить в твоём доме, так что ей вполне можно дать твою фамилию, — объяснил Джоске. — А что? — Нет, ничего. Мне просто интересны рассуждения о выборе имени. — Ты с ним не согласен? — Я такого не говорил. Твоя же кошка, как хочешь, так и называй. — То есть ты не против, чтобы в твоём доме жили два Хигашикаты? Или лучше два Кишибе? Рохану, кажется, поплохело от его слов. — Я не буду называть кошку по фамилии. Она Макима, — решил он, тем самым согласившись с выбором имени. — Шикарно! И раз уж пошёл такой разговор... Чисто гипотетически, если бы мы поженились, ты бы взял мою фамилию? — спросил Джоске, улыбаясь такой тупой и искренней улыбкой, что Рохан не мог всерьёз на него злиться. — Нет, конечно. Это бессмысленно. Мою мангу все знают под моей фамилией, а Хигашикату Рохана примут за нового мангаку. Я не буду её использовать. Раньше Рохан отмахнулся-отшутился бы, мол, хорошее дело браком не назовут, а если бы Джоске стал его мужем, он бы отравил его чай. Но он что-то совсем размяк, и вместо того, чтобы огрызаться, спокойно обсуждал варианты, как будто такое действительно могло произойти. Да и если бы он отравил чай Джоске... Он плеснул бы яда и себе. — Хм... Но ты не стал спорить, что не выйдешь за меня... — вслух рассуждал Джоске. — А если я твою фамилию возьму? — Ни в коем случае! Разве ты не слышишь, как нелепо звучит «Кишибе Джоске»? — воспротивился Рохан. Демоны внутри ликовали от такой собственнической метки, но Рохан не слушал их, гнал эти мысли куда подальше. — Ну, не так уж и нелепо... К тому же это твоя фамилия. — Ну и что? — не понял Рохан. — Ну и то! — злился Джоске, не в силах объяснить, почему это важно. — Я тебя люблю вне зависимости от того, какая у тебя фамилия, — Рохану уже надоел этот смущающий разговор, и он решил покончить с ним одним выстрелом-фразой. Джоске, казалось, покраснел так, как никогда в жизни. Рохан даже пообещал себе когда-нибудь это зарисовать, пусть и по памяти. Только для себя и своих демонов. В цвете. — Я тоже тебя люблю, — только и смог сказать притихший Джоске, а Рохану большего и не требовалось.

***

Когда Рохан творил мангу в приступе вдохновения, он мог не замечать весь окружающий мир. Цвета, запахи, звуки — всё это ускользало от его внимания в такие моменты. И всё же пронзительные «мяу!» и скрежет когтей о закрытую дверь достали даже его. Джоске в это время ещё был в школе. По крайней мере, должен был быть. А Макиме, очевидно, было мало всего того огромного дома, в котором она жила. Нет, ей нужно было попасть именно в ту комнату, где работал Рохан. В запретную для неё комнату. И как назло не было никого, кто мог бы отогнать её от заветной двери. Не желая призывать Heaven's Door, чтобы не тратить силы, Рохан со вздохом сам поднялся, чтобы прогнать незваную гостью. Он только открыл дверь, как Макима замерла, прекратив свои попытки проникнуть в закрытое помещение. Но не развернулась и не убежала в страхе от злого и ужасного Кишибе Рохана. — Тебе сюда нельзя, — попытался объяснить он. Она не понимала человеческого языка, а от злой интонации только ещё быстрее побежала вглубь комнаты, надеясь спрятаться от врага. Рабочий стол показался Макиме самым подходящим местом. К счастью, она не додумалась запрыгнуть на столешницу, где лежала только что отрисованная страница новой главы с ещё не высохшими чернилами. — А ну брысь отсюда! — пригрозил Рохан. Позже у него появилось ощущение, что его одурачили. Он гонялся за Макимой по всей комнате, пытаясь выпроводить её за дверь, таким способом, похоже, развлекая её, играясь с ней. Лучше бы Heaven's Door использовал. Это был бы, кстати, хороший эксперимент, могут ли животные подчиняться его надписям или же Рохан может только «прочитать» их. Ради такой цели он готов даже немного подождать, пока Макима подрастёт и наберётся опыта — сейчас она ещё слишком маленькая, чтобы внушать ей какие-либо действия. Именно так он и сказал Джоске, когда тот попросил его вписать в Макиму, что она уже приучена к лотку. Это было лишь частью правды: Рохан хотел, чтобы Джоске взял на себя всю ответственность за приручение домашнего животного. И немного из вредности, не без этого. Наконец Макиме надоело в его мастерской, и она на своих маленьких лапках побежала куда-то в сторону лестницы. Рохан закрыл за ней дверь и вернулся к рисованию главы.

***

— Подожди, — попросил Джоске, чуть отстраняясь от целующих его губ Рохана. Сделать это, когда Рохан сидел на его коленях, было затруднительно. — Что-то не так? — спросил он. — Нет, всё хорошо, просто... Почему я всегда сверху? — Тебе не нравится? — искренне удивился Рохан. — Нет, я только... Я хотел попробовать снизу, — всё больше смущаясь, признался он. — Ну, это можно устроить, — кивнул Рохан, слезая с колен Джоске. — Ты хоть раз пробовал себя растягивать? — Нет, — покраснел Джоске. — Это может быть больно, — говорил Рохан и параллельно целовал грудь Джоске. — Ничего страшного, я потерплю. Я хочу почувствовать себя на твоём месте. Хочу, чтобы ты вошёл в меня по самые яйца, — Джоске всё ещё был красным от смущения, но говорил уверенно. — Ох... Ну и как отказать такой просьбе? — ухмыльнулся Рохан. С груди он поцелуями спустился на живот, и Джоске сглотнул от мысли, где его губы окажутся дальше. — Я буду нежен, обещаю. — Я знаю. Но если я захочу пожёстче?.. — Я выполню любую твою просьбу, — улыбнулся Рохан, наконец дойдя до самого интересного. — Хорошо… — А сейчас развернись и встань на колени, — вместо того, чтобы поцеловать Джоске ниже пояса, отстранившись, скомандовал Рохан. Джоске беспрекословно подчинился ему. Более того, и так напряжённый член дёрнулся, повышая градус возбуждения в крови, выдавая все его эмоции. У Рохана и самого скручивало яйца от представившегося зрелища. Он поглаживал заднюю поверхность бедра и его внешнюю сторону, и внутреннюю, всё от колена и до ягодицы, и слегка сжимал мягкие половинки задницы. Джоске, поглядывая из-за плеча, только и ждал, когда в него войдут хотя бы пальцами. И Рохан, выдавив смазку на ладонь, осторожно просунул палец внутрь сжатого колечка мышц. Если Джоске не лукавил, то он будет первым, кто его там коснулся. А для Джоске хотелось быть не только первым, но и лучшим. — Не зажимайся ты так, — попросил Рохан, распростёршись по спине Джоске, чтобы шепнуть ему прямо в ухо. От шеи он спустился к чувствительному родимому пятну в форме звезды, поцеловал его, и Джоске чуть слышно застонал от этой лёгкой ласки, невольно подаваясь бёдрами вперёд. — Хороший мальчик, — похвалил его Рохан, глубже запуская пальцы. Джоске почти скулил, когда Рохан вынул пальцы и потянулся к презервативам. — Потерпи чуть-чуть, скоро тебе станет хорошо, — попросил Рохан и, раскатав презерватив по члену и покрыв его смазкой, приставил головку к входу Джоске. — Не надо хорошо, лучше сделай шикарно, — потребовал Джоске. — Как пожелаешь, — ответил Рохан, напоследок поцеловав Джоске в губы, прежде чем двинуться вперёд. Рохан входил медленно, давая привыкнуть. Джоске терпеливо ждал, стараясь ещё больше расслабиться, чтобы впустить Рохана глубже внутрь. Попасть по простате удалось не сразу, но когда это произошло, Джоске ахнул от удивления и восторга, сильнее подаваясь бёдрами назад на Рохана. Он знал, что это должно быть приятно, но даже не представлял, насколько. Рохан понял его без слов, и следующий толчок был чуть сильнее и снова попал по простате. С каждой секундой возбуждение только росло, и темп увеличивался, чтобы их расставание было как можно короче, а встреча — ближе. Рохан, пожалуй, соображал сейчас лучше, чем потерявшийся в своих чувствах и ощущениях Джоске. Он краем глаза заметил, что дверь в спальню приоткрыта, и возле кровати уже сидела Макима, безмолвно уставившись своими бездонными глазами на хозяев. Вот за этот самый взгляд Рохан так не любил представителей семейства кошачьих. Казалось, что Макима всё понимала и, может быть, не хотела мешать, но мешала одним своим присутствием. Рохан лишь каким-то чудом по-прежнему оставался твёрдым, не выходя из Джоске, лишь чуть замедлив темп, на что получил жалобный скулёж. Нельзя было, чтобы Джоске заметил, что они уже не одни. Рохан мог ещё продержаться, но надо было заканчивать, и он положил руку на член Джоске, двигая по нему вверх-вниз в такт собственным толчкам. Джоске с громким криком кончил, изливаясь в руку Рохана. Рохан ощутил, как в оргазменном спазме мышцы обхватывают его член, и отпустил себя, выплёскиваясь. Как только давление чуть ослабло, он аккуратно вышел из обмякшего тела Джоске. Джоске, упав на кровать, сразу же перевернулся на спину и, тяжело дыша, невидящим взглядом буравил потолок. Рохан, такой же запыхавшийся, приземлился рядом с ним. — Мяу, — наконец подала голос Макима. «Она точно всё понимает», — решил про себя Рохан. Во взгляд Джоске моментально вернулась осознанность. — Блядь, — проговорил он, глядя на котёнка. — Вот же блядь, — повторил он, как будто одного раза было недостаточно, и закрыл лицо руками. Рохан, в общем-то, разделял его чувства. — Мяу, — ответила Макима и, переполненная чувством выполненного долга, залезла под кровать. Больше ничего интересного для неё здесь не было. — Ты как? — спросил Рохан. — Мы трахались на глазах у кошки, — сказал Джоске, проведя ладонями по лицу, словно пытаясь стряхнуть с себя смущение. — Ну, по крайней мере, не с начала, — успокоил его Рохан. — Шикарно, просто, блядь, шикарно. — Хочешь, я сотру из неё это воспоминание? Джоске какое-то время раздумывал, прежде чем выдал: — Нет, не надо. Пусть знает об этом. Рохан не мог не улыбнуться от такой глупой нелогичности Джоске. Иногда он совсем не понимал, что творится в его мозгах, но это не мешало любить его всей душой и сердцем. — Как скажешь, — только и сказал он.

***

Это было морозное субботнее утро. Джоске не надо было в школу, а Рохан уже закончил с мангой. Выходить из дома не хотелось — слишком холодно, и Рохан не видел ничего вдохновляющего в такой погоде. Джоске развлекал себя чем только мог. — Рохан, кто ты по знаку зодиака? — спросил Джоске с дивана. — Водолей, — бросил Рохан с безразличным видом. — Постой... То есть у тебя скоро день рождения?! Почему ты не сказал мне об этом?! — Не знаю. Ты не спрашивал, и разговор сам собой как-то не заходил, — пожал плечами Рохан. — А что? — Дату назови! — потребовал Джоске. — 3 февраля. — Отлично, я запомню... А тебе не интересно, зачем мне твой знак зодиака? — Нисколько. — А вот и зря... Потому что у нас идеальная совместимость! — объявил Джоске, тыча пальцем в квадрат на пересечении в таблице их знаков зодиака. — Единичное совпадение, — сказал Рохан, а сам невольно покраснел. И из-за такой глупости! Но что поделать, ему было приятно, когда разные подобные мелочи показывали, что они с Джоске подходят друг другу. — Звёзды не врут, Рохан, — ухмыльнулся Джоске. — Во всяком случае, пока они говорят хорошие вещи. Кстати, мой день рождения 24 мая. — Я это учту, — кивнул Рохан. — Вообще после того, как стэнды оказались реальностью, многое надо переосмысливать. Никогда не узнаешь, что на самом деле правда, а что выдумки, — продолжил Джоске. — Например? — Ну, приметы, например. Про тех же чёрных кошек. Хотя Макима ещё не принесла нам ни одного несчастья, — задумался Джоске. — Джотаро-сан и отец рассказывали о том, почему их стэнды так называются. Карты таро. Но стэндов же больше, чем карт в колоде, поэтому непонятно, почему лишь у некоторых из них такие имена. — Просто в их компании был предсказатель, который случайным образом вытаскивал карты и давал стэндам имена, — пожал плечами Рохан, не впечатлённый этими доводами. — Даже если так, есть же Фонд Спидвагона, который занимается исследованиями паранормального. Рано или поздно любой мистике найдётся логичное и научное объяснение. — Вот бы побывать в их штабе... — задумчиво произнёс Рохан. Кажется, он уже планировал, что взять с собой и какие вопросы задать сотрудникам Фонда. — Чтобы использовать это в своей манге? — ухмыльнулся Джоске. — Не выйдет. Информация-то конфиденциальная. Рохан словно обиделся, услышав эти слова. — Я знаю, что такое секретность и могу держать язык за зубами! В смысле, не вставлять в сюжет манги! — Не то чтобы я тебе не верил, Рохан, но у тебя на лице всё написано. — Там не может быть ничего написано, Heaven's Door на мне не действует. Джоске искренне рассмеялся. — Если обещаешь молчать, может, стоит попросить Джотаро устроить нам экскурсию, — сказал он. — Похоже, я выбрал не того Джостара, — ухмыльнулся Рохан. — Ты просто взял на вырост, — не обиделся Джоске. — Да и вряд ли бабушка Сьюзи одобрила бы молодого любовника отца в их доме. Теперь уже Рохан расхохотался во весь голос, что редко с ним бывало. — Ты просто ангел, — не выдержал Джоске, слушая эти мелодичные переливы голоса Рохана. Казалось, невозможно любить кого-то сильнее, но Джоске, похоже, в очередной раз поставил новый рекорд. А ведь Рохан всего лишь рассмеялся. Джоске сказал это с такой нежностью, явно без задней мысли, но в Рохане что-то переклинило. Весь беззаботный настрой моментально улетучился, атмосфера стала тяжёлой, будто перед грозой. Как он может быть ангелом, когда у него в душе сидят демоны? Кажется, Джоске заметил ту судорогу, что прошла через всё тело Рохана и застыла гримасой на лице. — Что-то не так? — обескураженно спросил он. — Нет, всё нормально, — Рохан попытался взять себя в руки. — Тогда почему ты так дёргаешься? — Я просто... Ты ведь до сих пор не прочёл мою мангу? — спросил Рохан. — Я... Нет, — потупил взгляд Джоске. — Тогда ты не понимаешь меня. Я просто не могу быть ангелом. Во мне слишком много тьмы. — Наверное, не понимаю. Потому что для меня ты действительно ангел. Что бы ты ни думал о себе. Что-то внутри него надломилось. Рохан почти плакал, чего от себя совсем не ожидал. Он не считал себя плохим человеком, только списывал некоторые свои особенности на внутренних демонов. Но Джоске видел его под каким-то другим углом, намного лучше, чем он есть на самом деле. И от этого почему-то было больно. — Ты забыл, как мы познакомились? — спросил Рохан. — Нет, я это отлично помню. Но с тех пор ты изменился. В лучшую сторону. Или же ты всегда таким был, просто не сразу показал мне такого себя, — ответил Джоске. — Внутри меня живут демоны, которых ни один экзорцист в мире не сможет изгнать. Только благодаря им у меня всё это есть, — Рохан обвёл рукой дом. — Ты про мангу? — Не только. Это лишь побочный эффект. Они все на самом деле тёмные, мрачные, кровавые и жестокие. — Я этого не вижу. Для меня там внутри только свет и ангелы, — повторил Джоске. Трещина где-то внутри как будто стала расползаться. Вся совместимость оказалась иллюзорной, розовые очки разбились осколками внутрь и ранили глаза. Рохана душили слёзы. Его слова не доходили до Джоске, он не мог ему объяснить, что чувствует, а тот не то что не понимал — словно отказывался понимать. Рохан чувствовал себя проигравшим, у него опустились руки и он не мог так дальше продолжать. Рохан уже не помнил, когда с ним в последний раз это происходило. Глаза жгло, голова кружилась, как будто у него вместо слёз был спирт, и он закрывал лицо руками, чтобы его никто не видел в таком жалком состоянии. — Эй, — позвал его Джоске. — Прости, я не хотел обидеть тебя. Я люблю тебя. Джоске, оторвав руки Рохана от его лица, держал его запястья в своей хватке. Рохан пытался отвести взгляд, чтобы не встретиться им с Джоске, а тот целовал его раскрасневшееся лицо — куда-то в дорожки слёз, пытался слизывать их языком, будто таким способом мог убрать их и остановить плач. — Я тоже тебя люблю, — сдавленно прохрипел Рохан. — Но нам нужно расстаться. — Что?! Почему?! Ты же только что сказал, что любишь меня! — Джоске отстранился и с недоверием посмотрел на него. — Люблю. Но мы слишком разные, чтобы быть вместе, — куда-то в сторону произнёс Рохан. — Что ты несёшь?! Как такое может быть?! — глаза Джоске уже тоже слезились. — Уходи. Пожалуйста, уходи,— попросил Рохан. Джоске ещё никогда не слышал такого его голоса — уставшего и отчаянного. Ни после бессонной ночи, ни когда у него что-то не получалось в манге. Это словно была душевная усталость, а не физическая. И Джоске понял, что всё действительно кончено. Сердце обливалось кровью, но он нашёл в себе силы отвернуться от Рохана и уйти из его дома, ни разу не обернувшись. Он не помнил, как обувался и надевал пальто, как спускался по ступенькам вниз и в какую сторону повернул, лишь бы оказаться подальше от этого места. Слёзы жгло на декабрьском морозе, но Джоске не обращал внимания. Он кое-как дошёл до дома. Возможно, он долго плутал или, наоборот, автоматически шёл самой быстрой дорогой — он в этом не отдавал себе отчёта. — Джоске? Ты рано. Что-то случилось? — спросила Томоко, увидев, как он разувается. — Мы с Роханом расстались, — признался Джоске. Он снял обувь, но так и продолжал задумчиво сидеть в гэнкане. — Мне жаль, милый, — Томоко, сев рядом, обняла его, положив голову на плечо. — Может, вы ещё помиритесь. — Может, — сказал Джоске, но вместо того, чтобы успокоиться, закрыл лицо руками. Слёзы принялись течь с новой силой. — Со временем всё пройдёт, — продолжала успокаивать его Томоко, поглаживая по спине. — А у тебя прошло? — Нет... Но у меня другая ситуация. К тому времени я уже была беременна тобой, — призналась она. — И ты ни о чём не жалеешь? — Нисколечко. Джоске, выплакавшись, немного успокоился. Лицо оставалось красным и слегка опухшим от слёз, но он уже перестал рыдать. — Ладно... Схожу умоюсь и пойду к себе, — сказал он. — Хорошо, — выпустила его из объятий Томоко.

***

Джоске был никакой. Ходил в школу на автомате, на автомате кое-как делал домашние задания, на автомате играл в приставку. То грустил, то злился, но в основном пребывал в состоянии сильнейшей апатии. Окуясу со всех сил пытался развеселить Джоске, который вежливо благодарил его, а сам оставался ко всему безучастным. Даже на слова Окуясу, какой Рохан мерзавец, он только вяло кивал головой — они явно не доходили до его сознания. Тогда Окуясу потащил Джоске к Тонио — вкусная и полезная еда в миг могла кому угодно поднять настроение. Обедать или ужинать у Тонио всегда означало для них маленький праздник. Но в этот раз Джоске долго ковырялся в тарелке, ел без аппетита. Pearl Jam вылечил мелкие физические болячки, но против разбитого сердца он был бессилен. Когда они выходили из ресторана, Тонио выглядел расстроенным, что он ничем не смог им помочь. О том, насколько всё плохо, было прекрасно видно по Crazy Diamond. Джоске почти не призывал свой стэнд, а если тот и появлялся, то совсем ничего не мог починить. Вместо этого вещи приобретали немыслимые формы, больше пригодные для картин сюрреалистов, и тогда им была всего одна дорога — на свалку. Коичи было вдвойне тяжело: он не прекратил общение ни с Джоске, ни с Роханом после их расставания и видел, как они оба страдали. По правде говоря, Рохана ему было жаль чуть больше — он остался совсем один, без поддержки. Коичи не знал, какие чувства Рохан вымещал, но его манга от этого только выигрывала. Стало больше мерзких сцен, причём ещё более мерзких, чем обычно. И как ни парадоксально, читать их стало ещё интереснее и захватывающе... Рохан иногда спрашивал о Джоске, и Коичи ему честно рассказывал. Рохан никак не реагировал, отвечал что-то вроде «ясно» или «понятно» или просто хмыкал. Джоске, похоже, не задумывался о том, что Коичи всё ещё поддерживает связь с Роханом, и потому никаких вопросов не задавал, а сам Коичи ему не говорил. Возможно, стоило бы, но он боялся этим ещё сильнее ранить Джоске. Для Юкако, хоть она и жалела их обоих, Коичи оставался на первом месте. И, видя, как тот разрывается между двумя друзьями, была готова разделаться с ними голыми руками: притащить их двоих в укромное место, закрыть и не выпускать, пока не помирятся. Или не убьют друг друга — её устроил бы любой исход. Но если выбирать из них двоих, она больше переживала за Рохана. Возможно, потому, что сам Коичи больше о нём переживал и уделял ему внимания. Ей казалось, что Рохан пока держится, вернее, сдерживает себя, и потому потом ему будет хуже и больнее, чем Джоске, у которого душа нараспашку. У Джоске раны переболят и как-нибудь заживут, оставив шрамы, а вот у Рохана они загноятся, и будет ещё больнее. Но как ему помочь Юкако не знала.

***

Рохану теперь приходилось самому ухаживать за Макимой. Конечно, он краем глаза замечал, что Джоске утром сначала кормил кошку, даже раньше, чем шёл в туалет. Знал, что Джоске кормил её вечером и когда-то убирал лоток. Но сам Рохан, как и обещал, за ней не ухаживал. И теперь приходилось учиться и привыкать к новым для себя бытовым обязанностям. Рохан на удивление чувствовал себя одиноко. Как тогда, когда при их первом знакомстве Джоске, в ярости избив его, отправил в больницу на месяц. Джоске тогда повезло, что руки Рохана остались целы. Любые другие повреждения были не так страшны, как эти. Иначе Рохан нашёл бы способ вписать в него какой-нибудь особенно мучительный сценарий смерти. В больнице, видя, как к другим приходили друзья и члены семьи, Рохан задумался, что некому его навещать. Конечно, фанаты передавали ему подарки и даже приходили лично, но он всё равно чувствовал себя одиноко. К счастью, это быстро прошло — как только он выписался из больницы и вернулся в привычную колею. Больше всего он скучал по рисованию манги, а она, к сожалению, не могла самостоятельно его навестить. Рохан скрывал ото всех, сколько опыта принесла ему госпитализация, когда он на себе ощутил, какого это — быть тяжело больным, пообщался с другими пациентами и медперсоналом (не без помощи Heaven's Door) и многое другое. Он даже нашёл альтернативный способ призыва стэнда, что было очень кстати. Рохан думал, что ему прекрасно удаётся держать лицо перед другими, словно ничего не произошло. Он не хотел, чтобы его разрыв с Джоске как-то просочился в мангу. И всё же он наметил кое-какие изменения в сюжете. Но ведь такое рано или поздно происходит в любой манге, чтобы читатель не потерял интерес. Просто совпадение. Но, похоже, кое-кто был слишком проницательным: — Рохан-сенсей, рейтинги Вашей манги выросли... — начал Кобаяши Даичи — его редактор, но каким-то не тем тоном. Такой тон берут в начале тяжёлых разговорах о чём-то серьёзном и болезненном, а не когда хотят поздравить с успехом. — И что? Это плохо? — перебил его Рохан. — Нет, как раз наоборот. Читателей на удивление привлекают ваши новые, более мрачные главы... — Тогда в чём дело? Кобаяши тяжело вздохнул, прежде чем наконец поднять эту щекотливую тему: — Я переживаю за Вас, Рохан-сенсей. Конечно, Вы всегда были несколько... эксцентричны, но, по-моему, что-то в Вашей жизни изменилось, и не в лучшую сторону. Может, Вам стоит взять перерыв?.. — Мне не нужен отдых от моей же манги! — если в начале разговора Рохан был недоволен, то сейчас он просто в ярости. — Хорошо-хорошо... Если не хотите брать перерыв, то, может, хотя бы сделаете себе выходной и позволите себе немного расслабиться? Взбодриться, развеяться где-нибудь или, кгхм, с кем-нибудь?.. Ответ Рохана запоздал лишь на секунду, словно он действительно обдумывал это предложение или потерял от злости и вновь обрёл дар речи: — Не понимаю, на что Вы намекаете. Я достаточно отдыхаю, и никакого другого отдыха мне не нужно. Если это всё, что Вы хотели мне сказать, то всего доброго, до свидания! — сказал он и, не дожидаясь ответа Даичи, бросил трубку. Позже Рохану было стыдно за такое своё поведение. И что слова Кобаяши задели какую-то струну в его душе, заронили семена сомнения. Развеяться... Если он правильно понял, на что ему намекал Даичи, — это никогда ему не помогало. Но, может быть, теперь всё будет иначе? Может, он просто не тех людей выбирал? Может, не стоило отвергать старый новый опыт... Но Рохан всё не мог решиться.

***

Раздался звонок в дверь. Рохан не хотел вставать и идти открывать, но кто-то настойчиво продолжал жать на кнопку. Рохан терпеть не мог таких самоуверенных и наглых людей, и чтобы высказать всё нарушителю спокойствия, ему пришлось встать и пойти открыть дверь. — А ты что здесь делаешь?! — возмутился Рохан. — Сбежала из дома, — призналась Наоко. При ней был только небольшой рюкзак, куда могло вместиться разве что самое необходимое, вроде зубной щётки и кошелька. — Пустишь к себе? — Проходи, — Рохан чуть отступил, пропуская её в дом. Он совсем не ожидал, что нарушителем спокойствия окажется его пятнадцатилетняя сестра. Совсем как в детстве, когда они ещё вместе жили в родительском доме. Но если тогда это раздражало, то сейчас Рохан был почти счастлив, что Наоко так неожиданно, без предупреждения приехала. И сделала это как-то очень вовремя. Она будто бы почувствовала, что ему морально плохо. Рохан уже почти пустился во все тяжкие — чуть снова не начал спать с едва знакомыми людьми, почти без разбора. Но сейчас, когда Наоко рядом, он не может себе этого позволить. — Что случилось? — спросил он. — Поругались с родителями. Вот я и психанула, собрала вещи и приехала к тебе, — ответила Наоко, разуваясь. — А адрес ты как узнала? Ты ведь ещё ни разу не была у меня в гостях. — Сохранила один из конвертов, что ты прислал, — там есть твой обратный адрес. Так, на всякий случай. Как знала, что когда-нибудь пригодится. — И надолго ты? — На два-три дня. Хотелось бы на дольше, хотя бы на неделю, но тогда родители позвонят в полицию. А так я уже сбегала из дома и ночевала у подружки, они ничего не должны заподозрить... — Разумно, — оценил Рохан. Он даже был горд, что его сестра так всё продумывает до мелочей. Жаль только, что обстоятельства не самые положительные. — А почему в этот раз ко мне? — Ты меня совсем не рад видеть, что ли? Я вообще-то скучала, — обиделась Наоко. — Нет. Наоборот, очень рад. И тоже скучал по тебе, — искренне улыбнулся Рохан. — Жаль, что ты всего на два-три дня. Пойдём, что ли, покажу тебе дом...

***

Наоко было легко разозлить, но так же быстро она остывала. Рохан думал, что дело в переходном возрасте, и когда он закончится, характер его сестры станет чуть менее взрывным. Уже на следующий день она позвонила родителям. Рохан совершенно случайно подслушал их разговор. — Привет, пап. Мама дома? — ... — Я у Рохана. — ... — Да он нормально, вроде, только очень кислый. Может, случилось что, не знаю, он не рассказывал. Он кошку завёл. — ... — Да плевать на школу, стояла и будет стоять. — ... — Я останусь у Рохана на неделю. И даже если вы приедете, я спрячусь где-нибудь у него в доме. Он такой большой, что вы меня только с полицейской собакой найдёте! — … — Ну всё, пока. Наоко положила трубку и повернулась в сторону Рохана. — Сначала нужно у хозяина спросить разрешение погостить, — упрекнул её Рохан. — Можно? — спросила Наоко. — Можно. Но впредь помни о последовательности действий. — Хорошо. — И не забывай про учёбу. Мой знакомый Коичи того же возраста, что и ты, я спрошу, что они проходят. — Зануда. — Какой есть. Хотя Рохан был рад, что Наоко погостит у него подольше. Пока что она ещё не успела ему надоесть. Может, этого даже не случится. Он же как-то привык к Джоске, а с сестрой давно не жил и успел соскучиться. Рохану пришлось просить у Коичи одолжить учебники и закупиться в магазине канцелярскими товарами. В рюкзаке Наоко не было ничего с намёком на то, что она собирается учиться во время импровизированных каникул. Конечно, они не только занимались учёбой. Рохан первым делом показал ей свои рисунки. После они гуляли по Морио — Наоко здесь никогда не была, она родилась уже после того, как их семья переехала в город S. Наоко даже рассказала ему «по секрету», что ей нравится мальчик из старшей школы. Рохан был удивлён такой откровенности сестры, ведь они давно не виделись, он пропустил практически всё её взросление. Если честно, он не ожидал, что когда-нибудь узнает это без помощи Heaven's Door — таким девочки обычно делятся только с подругами. Но план Наоко оказался намного хитрее. — А у тебя есть девушка? — спросила она. Откровенность на откровенность. — Нет, — ответил Рохан. — Врёшь. Ты бы сам ни за что не завёл кошку. «И когда она стала такой проницательной?» — подумал Рохан, а вслух сказал: — Мне подарил его друг. — Значит, парень? У тебя есть парень? — спросила Наоко. — Нет. Уже нет. Мы расстались, — сказал правду Рохан, иначе бы она всё равно не отстала, пока не добилась бы своего. Лучше как можно быстрее закрыть больную тему и больше не вспоминать. — Почему? — Я не хочу об этом говорить. — Наверняка из-за твоего паршивого характера. Наоко попала в самый центр яблочка, что Рохан даже рассмеялся. Совсем не истерически. По крайней мере, он надеялся на это. — Да, ты права. Этого достаточно? — спросил он, отсмеявшись. — Нет, но... Мне жаль тебя, на самом деле, хоть ты тот ещё говнюк, — сказала Наоко. — Какой есть, — пожал плечами Рохан. Неделя пролетела незаметно. Рохан даже не хотел, чтобы Наоко уезжала. Он вполне мог обеспечить её всем необходимым, даже записать в местную школу, куда ходил Коичи. Наоко разделяла его чувства, но тогда скандала с родителями было не избежать. — Может быть, я как-нибудь ещё к тебе приеду. На этот раз с предупреждением, — сказала она. — Буду ждать, — улыбнулся Рохан. Они обнялись на прощание, прежде чем Наоко села в автобус до города S и махала Рохану рукой за окном. Рохан махал ей вслед, пока автобус не отъехал дальше, чем они могли друг друга увидеть. Он ещё немного постоял на станции и отправился к себе домой.

***

Для Джоске любой предмет зелёного цвета ассоциировался с цветом глаз Рохана. Он словно стал эталоном. С ним он непроизвольно сравнивал каждый оттенок зелёного: «светлее, чем у Рохана», «у Рохана ярче», «совсем как у Рохана» — что-то вроде того. Джоске не мог вылечить себя Crazy Diamond, но, казалось, глаза цвета бриллиантовой зелени и подорожника могли исцелить любые раны одним взглядом. Как и нанести новые. И когда Джоске скучал по Рохану, его тоска была такого же зелёного цвета, как его глаза. Кто бы ни придумал это выражение, он или она был трижды прав. Потому что в этом был Смысл. От мыслей о Рохане ему никуда не деться. Неизвестно, сколько бы ещё он тосковал, пока однажды, в очередной раз прокручивая в голове все моменты с Роханом, особенно их расставание, Джоске не нашёл выход. Он ведь лежал на поверхности, Джоске уже об этом думал. А Рохан имел привычку говорить всё напрямую, особенно когда ему что-то не нравилось. И Джоске всегда знал, что именно ему нужно исправить. До того момента, как они расстались. Он почувствовал себя идиотом и в то же время ощутил облегчение. Это могло сработать. Коичи старался не показать, насколько он рад, когда Джоске у него попросил Pink Dark Boy на несколько дней. Казалось, он наконец-то чем-то заинтересовался, впервые за долгое время. У Коичи были собраны почти все вышедшие тома, и Джоске еле хватило рук, чтобы их забрать. Но Джоске ещё не забыл свой страх перед ужастиками. И что когда-то Окуясу предлагал вместе почитать мангу Рохана. Томоко разрешила им остаться с ночёвкой, прекрасно осознавая, что спать они не будут. Но невысыпание и сбитый режим — это мелочь по сравнению с теперешней перманентной апатией Джоске. Правда, шума она всё равно не потерпит, они должны вести себя тихо и не мешать ей спать. Окуясу казалось, что он за эту ночь прочёл больше, чем за всю свою жизнь. И это при том, что в манге большую часть страницы занимали картинки. У него болели глаза, его клонило в сон, и он уже не мог смотреть на страницы, лёжа рядом с Джоске. Но он мужественно сражался со своими слабостями. Правда, вместо манги смотрел на лицо Джоске, неутомимо продолжавшего её читать. Тот и не замечал, что Окуясу уже не следит за сюжетом. Одна из страниц была надорвана, и Джоске, не прекращая читать, призвал Crazy Diamond, который в мгновение ока её восстановил. И восстановил нормально: рисунок не пострадал, и с книжкой ничего страшного не произошло. У Окуясу от этого зрелища перехватило дыхание. Особенно потому, что Джоске сделал это машинально, не задумываясь, как раньше. — Офигеть, бро!.. — воскликнул Окуясу. — Что? — спросил Джоске. — Ничего, это я так, э-э-э... Картинка понравилась, — Окуясу передумал говорить ему об увиденном. Слишком хрупким казался этот момент душевного равновесия Джоске, который, на секундочку, боялся ужастиков, но всё равно читал мангу в таком жанре, написанную его бывшим парнем. — Да, Рохан замечательно рисует, — согласился Джоске и вернулся к чтению. И всё же Окуясу пропустил тот момент, когда Джоске заснул прямо лицом на книжке. Окуясу осторожно вытянул том манги, причём так, что Джоске не проснулся. Когда он чуть не споткнулся на одном из них, валяющихся то тут, то там, он аккуратно сложил их стопкой возле кровати и уже хотел устроиться лечь спать на освободившемся полу, как Джоске сонно проговорил: — Не уходи, пожалуйста. — Ладно, не буду, — согласился Окуясу, которого и самого перспектива спать на полу не очень радовала. А лежать на кровати бок о бок с Джоске он уже успел привыкнуть. Только отвернулся в другую сторону, спиной к спине Джоске. Но всё равно, когда они утром проснулись, то обнаружили себя каким-то запутавшимся клубком конечностей. Обоим было неловко: Джоске — потому что раньше он так спал с Роханом и явно его представлял ночью, Окуясу — потому что он, наоборот, ни с кем так не спал, и это показалось ему приятным и удобным. Повезло ещё, что ни у кого не было утреннего стояка. Они это не обсуждали, как будто ничего не произошло. Они всего лишь друзья, которые заснули на одной кровати и обнялись во сне. И не было ничего, что заставило бы их думать иначе.

***

Джоске ещё несколько дней читал Pink Dark Boy, вникая в каждую страницу, фрейм и даже чёрточку рисунка манги. Джоске молчал, но видеть его сосредоточенным на чём-либо было хорошим знаком. Окуясу, который при всём этом присутствовал, лишь смутно догадывался, что его друг видит что-то своё, недоступное другим. Когда Джоске дошёл до последней вышедшей главы, казалось, ничего не изменилось. Он продолжил жить в своём новом состоянии — молчаливом, апатичном, даже несколько угрюмом. Ещё несколько дней у него ушло на то, чтобы всё обдумать, и он принялся перечитывать мангу. Теперь, когда он знал, что будет дальше, он мог заметить то, что мог пропустить при первом чтении, даже столь внимательном. Какие-то детали, которые потом оказались глубже и важнее, чем на первый взгляд. И непонятно, планировал ли Рохан это изначально или так случайно получилось. И вот когда он снова закрыл последнюю страницу последней вышедшей главы... Джоске был в ярости. Все свои претензии он пошёл высказывать прямо Рохану. Холод на улице совсем не остудил его пыл. Он сломал бы дверь или пролез бы через окно, если потребовалось бы, если бы ему пришлось ждать слишком долго. Но Рохан неожиданно быстро открыл дверь, словно ждал, что к нему придут. — Лжец! — заявил Джоске прямо с порога. — Ты сказал, что внутри тебя демоны! Что это я тебя не понимаю! Но я прочитал твою мангу — дважды! — и моё мнение о тебе не изменилось!.. Рохан так и застыл в дверном проёме. Он не мог ни пошевелиться, ни сказать что-либо. — Хочешь сказать, что я не прав? — продолжал Джоске. — Но в твоей манге куда больше света, чем тьмы. Добро всегда побеждает зло. — Но если я сначала придумываю эту самую тьму и только потом, как с ней бороться? — проговорил Рохан. — Это неважно! С тьмы и начинается действие, она лишь толчок. Даже в Библии так было. — Но мне нравится описывать тьму. Я даже думал сделать главного героя злодеем… — Тьму нужно сначала познать, прежде чем с ней бороться. Тебе ведь и нравится её побеждать, — утверждение, а не вопрос. — Нравится, — через некоторое время словно бы неохотно признал Рохан. — Вот видишь! — Джоске наконец переступил порог дома, на глазах его были слёзы. — Я тебя по стенке, блядь, размажу, так, что Crazy Diamond не восстановит. Обманывал и меня, и себя, а ещё меня лжецом называл. А я тебе и поверил… — слёзы перелились через нижнее веко, когда Джоске сгрёб в объятиях Рохана. — Не размажешь, — только и смог сказать Рохан, у которого рёбра чуть не треснули. Кислорода оставалось мало. — Нет, не размажу. Ни за что. Никогда. Не хочу. Только ругаться на тебя, что ты такой идиот. И я не лучше, если поверил в этот бред. А ведь обычно это я тупой. От меня, что ли, заразился? — Прости, — искренне попросил прощения Рохан. — Хорошо, — согласился Джоске. — Если ты пообещаешь больше никогда не загоняться по этому поводу. — Не могу. — Тогда хотя бы не доводи до катастрофы таких масштабов. Не отталкивай меня, будто бы я ничего не понимаю. Хорошо? — Я постараюсь, — пообещал Рохан. — Можно я поцелую тебя? — Можно. И Джоске нашёл губами его губы, снова чувствуя знакомый вкус, всю ту же сухость и те же формы. Джоске больше ни с кем не целовался, и почему-то было ощущение, что уже и не поцелуется. И он был не против целовать только эти губы всю оставшуюся жизнь. — Я скучал, — признался он шёпотом. — Я тоже, — также шёпотом ответил Рохан. Джоске только сейчас заметил какое-то копошение у себя в ногах — это Макима всячески выгибала спину, ласково вытирая шерсть о его брюки. — Ох, ты скучала по мне? Рохан с тобой плохо обращался? — спросил Джоске, наклоняясь, чтобы погладить её. — Не правда, я за ней нормально ухаживал, — воспротивился Рохан. — Верю-верю. Вон она уже какая большая выросла, — улыбнулся Джоске, поднимаясь с колен. — Я хочу сладкого, — внезапно сменил он тему. — У меня дома ничего такого нет, — Рохан этому совсем не удивился. Джоске это прекрасно знал. Сладкое Рохан не любил и держал только для гостей. Джоске же регулярно совершал набеги на его запасы, и Рохан стал покупать сладкое уже конкретно для него, совсем забыв, что оно предназначалось для гостей. И, должно быть, после того, как они расстались, совсем перестал его покупать. — А как же ты? — протянул Джоске. Маленький хитрый просчёт. Чем-то похожим часто пользовался Джозеф Джостар в молодости. Рохан лишь улыбнулся и снова поцеловал Джоске. Вот теперь всё точно вернулось на круги своя.