Мгновение

      Манджиро не знает, когда точно влюбляется в Нику. Такую контрастную, такую яркую и жестокую. Акияма была наполовину японкой и наполовину русской. Странное сочетание, но Сано нравится в ней абсолютно всё: начиная с пепельно-русых волос и заканчивая разбитыми костяшками пальцев.       У девушки синдром Эйди и синдром гипермор… Гипермло… Твою мать, почему он не может это произнести даже в голове? Синдром гипермобильности суставов. Фух, всё же смог. Оба заболевания невероятно забавные, потому что неодинаковые зрачки зачастую пугают их врагов, а неестественно гнущиеся руки только добавляют эффекта.       Майки ни за что бы не поверил в прошлом, что возьмёт девчонку в банду. Но чёрт возьми, в их первую встречу он путает её с мальчиком, поэтому как обычно бьёт ногой, целясь в лицо. А Ника ловит его конечность, останавливая удар, и равнодушно смотрит без тени страха. Она тогда только переезжает к отцу из Москвы в Токио, поэтому ничего не знает о местных авторитетах, порядках и устоях.       Поэтому избивает одного из членов Тосвы, когда последний слишком настойчиво ухаживает за её новоприобретённой подругой. Честно говоря, на парне живого места не остаётся: весь в синяках и ушибах, Акияма даже умудряется его поцарапать, хотя ногти у неё спилены почти под корень — потому что длинные мешают игре в волейбол.       За это её надо было наказать.       «Я на седативных, — бесцветно бросает девушка, упрямо глядя в его чёрные глаза, — так что отстань. Всё равно извинений от меня не добьёшься».       У Ники пушистые ресницы и огромные пронзительные голубые глаза. Манджиро каждый раз в них тонет, захлебываясь собственными эмоциями. Скорее всего, первым делом он влюбляется именно в глаза. Они такие… Такие… Ну, красивые. Блять, звучит банально, но как есть. Никто же не полезет к нему в голову, чтобы порыться в его мыслях. А если такой смельчак всё же найдётся — Сано лично выбьет ему все зубы. Потому что эти розовые сопли и ваниль только для него и Акиямы.       Наедине девушка куда более открытая и жизнерадостная, чем на улице. Комната у неё, кстати, вообще не девчачья — вся обвешена постерами рок-групп, светло-бежевые стены и такая же мебель, но ни одного цветка или розового предмета. Из живого в этой огромной пустой квартире только она и две собаки.       Майки знает, что Нике бывает до невозможного одиноко, поэтому старательно зовёт её на любые сходки. Ну или просто покататься по городу на его мотоцикле. Это можно считать свиданием? Можно же? Просто вслух Манджиро ничего не говорит, очевидно же, что свидание. Да, в компании Кенчина и Такаши, но ведь всё равно считается?       Нихуя не считается.       Сано упорно действует из тени, отгоняя любого потенциального противника. Ему просто надо собраться с духом и заткнуть Эмму, потому что младшая сестрёнка уже задрала твердить о том, что он трусишка, который не может просто подойти и признаться. Майки обычно в такие моменты хитро щурится и говорит лишь одно слово: «Дракен». Всё как обычно заканчивается угрюмым молчанием, а потом они просто переключаются на что-то другое. Видимо, быть медленным газом в любовных делах — это семейное.       Манджиро специально просыпается — для него это настоящий подвиг — чтобы с утра пойти на решающую игру. От неё зависит пройдёт ли команда Акиямы в настоящий турнир или останется на отборочных. Это очень нервно, всю сонливость буквально смывает, а когда девушке попадают мячом по лицу, и Сано видит алые подтёки под носом — собственная кровь моментально вскипает. Ладно, он просто должен дышать, это всё ещё женщины, которых он никогда не ударит. Просто будет очень гневно и страшно смотреть.       Всё же волейболистки, за которых он болеет, побеждают. Толпа радостно улюлюкает, а Майки покрепче сжимает в руках букет, который купил накануне. Вообще, по словам Эммы и Хины — это любимые цветы Ники. Манджиро вообще сильно запаривается, чтобы их найти в такое время года, но ведь смог!       Акияме шестнадцать, она уже в старшей школе и родилась на целый год раньше него. Девчонки же переживают, когда их парни младше них самих? На что он вообще надеется… Сано ещё сильнее сжимает несчастный букет, что костяшки белеют. Он, чёрт возьми, главарь Тосвы, так почему переживает, как мальчишка?       Потому что Майки всё ещё ребёнок, который слишком быстро взрослеет. Поэтому волнение в его возрасте нормально. Он так не нервничает даже во время стычек стенка на стенку, а тут всё время кусает губы и нетерпеливо тарабанит ногой.       Может, нахуй этот букет? Просто подойдёт и поздравит, а потом пригласит покататься по городу. На этот раз в одиночестве. Но тогда цветы нужны, это же свидание! Манджиро приближается на автомате, инстинктивно вылавливает момент, когда Ника остаётся в одиночестве и всё же вручает свою ношу. Так, ладно, с первым пунктом он справляется.       Акияма перебивает его поздравление, хихикает и приглашает сходить в кафе. Сано застывает, хлопает ресницами, а затем улыбается, одобрительно кивая. Снаружи он спокоен и игрив, а внутри всё переворачивается от улыбки девушки.       Ника признаётся первой, по-птичьи склонив голову и закусив губу. Майки забывает, как именно нужно дышать, поэтому когда через пару минут всё же делает вдох, то закашливается. Только бы она не восприняла это как насмешку или отказ.       Манджиро соглашается, берёт её ладони в свои руки и целует сбитые костяшки пальцев. Плевать, если кто-то увидит их, пусть все знают, что они теперь пара. Сано неотрывно смотрит на неё, когда Акияма всё же пересаживается к нему на диван, опирается на его колени и целует.       Поцелуй выходит немного неуклюжим, но невероятно нежным. Губы у неё отдают вишнёвой гигиеничкой и шоколадным мороженым, которое она только недавно съела. Приятно, до чего же, мать твою, приятно. На душе так легко и светло, что Майки едва не мурлычет. Девушка прижимается ещё ближе, он чувствует через ткань толстовки её грудь и бешеное сердцебиение, а потом ощущает пальцы в своих волосах.       Нахуй всё, потому что Манджиро теряет границы и самообладание, резко утягивая Нику к себе на колени. Она ударяется поясницей о стол, тихо шипит, но всё равно продолжает целовать, а Сано в это время запускает руки под её свитер. У Акиямы невероятно бархатистая кожа и мягкая грудь.       Он готов разбить лицо и просто уебать официанта за то, что тот просит их остановиться и отчитывает за непристойное поведение. Так-то этот парень прав, но всё равно от ярости темнеет в глазах, а кровь закипает с новой силой. Девушка останавливает его, ласково обхватывая кисть и силой утягивает Майки на улицу. Там во всю светит солнце, поэтому они оба жмурятся, а после он слышит её смех.       Такой красивый, словно перезвон колокольчиков и ласкающий слух. Он готов продать остатки души лишь бы слышать его как можно чаще. Может, именно поэтому Манджиро к хуям выбрасывает её таблетки, когда в следующий раз оказывается у Ники в гостях. Пускай у неё проблемы с контролем гнева, пускай она кого-то там избила в России до полусмерти, похуй. Главное — её эмоции, такие живые и не сокрытые дурацкими седативными и транквилизаторами. Сано знает, что это эгоистично, но по-другому не может.       Они оба научатся жить со своими демонами рука об руку. К тому же хулиганов у них хватает, как и стычек с другими бандами, так что Акияме будет куда и на кого выместить свой гнев.       Хина говорит, что девушкам нужно делать комплименты, а Эмма ей поддакивает. Зачем они вообще дают ему советы? Он просит об этом? Так, ну у девушки очень приятная и чистая кожа, красивые шелковистые волосы и глаза, которые заставляют его сердце замереть. Стоп, Майки правда думает о том, какой сделать комплимент? Но ведь девчонки явно знают больше о том, как нужно себя с ними вести.       Поэтому в следующую их встречу Манджиро приветливо улыбается, притягивает Нику за талию и говорит о том, что она взяла всё лучшее от двух национальностей. А ещё у неё очень вкусная гигиеничка, так что он не против вновь её попробовать.       Акияма шкодливо улыбается и щурится, хватая его за руку и уводя в сторону деревьев. Собрание уже заканчивается, поэтому члены банды разбредаются по группкам. А Дракен, который всегда всё понимает и видит, лишь хмыкает, натыкаясь взглядом на Эмму. Она тоже во все глаза смотрит за удаляющейся парочкой и довольно хихикает.       В этот раз губы у Ники отдают клубникой, но не приторно сладкой и противной. Яркий вкус, что оседает на языке и не вызывает отвращение. Сано стонет в поцелуй, обхватывая талию своей избранницы. Вжимает девушку в свой торс, желая слиться воедино, а Акияма думает, что у неё скоро треснут рёбра от таких объятий. Ну и ладно. Переживёт как-нибудь. — Ты футболку принципиально не носишь на собрания? — Фыркает девушка, — зря.       Майки ощущает холодные пальцы на своём прессе, а потом по животу проходятся ногти. На наэлектризованной коже любое прикосновение отдаётся болезненным импульсом, спускаясь куда-то в район паха.       А потом Ника ласково целует его кадык, языком ведя дорожку до оголённых ключиц. Прикусывает выступающие косточки и дует на повреждённое место. Манджиро вновь теряет контроль. Чёрт возьми, в жизни поцелуи оказывают на него куда больший эффект, чем когда он наблюдает за ними в порно. — Эй, голубки, идите к нам, — слышится голос Мацуи, — сейчас гонка будет.       Сано рычит, затягивая Акияму в очередной поцелуй. Он готов потерять девственность в сраном лесу, ему кристально поебать на всё остальное. Но девушка останавливается, игриво подмигивает и достаёт его руки из-под своей формы.       На кончиках пальцев всё ещё ощущается её тепло. Ему срочно нужен холодный душ.       И надо будет подарить Нике гигиеничку со вкусом шоколада.