Мгновение

      Чайльда бесит в ней всё: манера речи, прямая осанка, плавные жесты и чёртов взгляд. Властный, проникающий под кожу и заставляющий сердце забиться быстрее. Такой же взгляд был у Царицы. Но то Архонт, воин, а это лишь маленькая хилая сошка, которая едва ли может прихлопнуть муху. Панталоне смеётся, Пьеро говорит не трогать. Арахна соответствует своему имени. Чёртова паучиха, распустившая свои сети по всей Снежной. Синьора улыбается, приглашая Каралис выпить вместе. Тарталья фыркает: две суки нашли друг друга. Но ему всё равно. Ладно, не всё равно. Обеих он хочет придушить собственными руками.       Девушка говорит «войдите», когда Предвестник стучится в дверь. Дурацкая Арахна с её насмешливым взглядом стоит практически обнажённая, скрывая всё самое интересное за тканью нижнего белья. Она внимательно изучает документы, которые принёс парень, после чего серьёзно говорит, что проведёт проверку. Ему должно быть всё равно. Ему должно быть плевать. Но образ женской фигуры не выходит из головы.       У Арахны должность «инквизитора» и прозвище «цепная сука». От её проверок никто не защищён, поэтому стоит зазвучать её голосу, как солдаты вжимают головы в плечи, стараясь слиться с окружающей обстановкой. Чайльд фыркает — она слабачка, которую может сдуть ветром, настолько она хилая.       Он-то точно это видел.       Чёртов образ вновь возникает перед глазами.       Каралис задумчиво смотрит на него, а затем заходит в кабинет. Буквально кидает документы на стол Тартальи, и он уже хочет возмутиться, как девушка приказывает: «изучи». И он слушается, подчиняется дурацкому холодному тону и гордому взгляду.       Его брат — предатель. Передаёт информацию мудрецам из Сумеру.       «Вправь ему мозги», — вновь приказ, — «иначе я приду за ним».       Предвестник не знает, что испытывает после этого к «цепной суке», но брата отсылает из страны с формулировкой «восстановить ментальное здоровье», на деле — «тебя обнаружили, одумайся или окажешься в петле». Чайльд вздыхает. Наверное, это всё-таки благодарность. Тарталья вновь стучит в дверь с дурацкой бутылкой вина.       И опять она полуголая.       Абсолютно не смущаясь, в наполовину застёгнутой блузке, Арахна изучает упаковку. Кивает в знак благодарности и возвращается к своему наряду. А Тарталья ощущает себя подростком, потому что у него в очередной раз встаёт на одну лишь фантазию и теперь уже два образа.       Каралис снимает перчатки и берёт щипцы. Из пыточной доносятся душераздирающие крики. Девушка вся такая — жестокая и незнающая пощады. Поэтому Предвестник особо ценит тот факт, что Арахна сохраняет секрет. Вообще инквизитор одна из тех, кто пойдёт на принцип, но выполнит свою работу. Чайльд сжимает в руке член, а ладонью второй зажимает себе рот, глуша стоны. Выходят хрипы, но в фантазии они принадлежат Каралис. Тарталья задыхается, действует жестче и кончает из-за очередного образа, всплывшего в памяти.       Девушка всё также насмешливо смотрит, цокает своими каблуками и поправляет накидку. Здание хоть и обогревают всем чем только можно, но в нём всё ещё холодно. Морозы Снежной никого не щадят. Предвестник следует за ней незаметно, благодаря мысленно отца, который учил маленького Аякса выслеживать дичь. Сейчас это действительно похоже на охоту — его шаги бесшумны, а сердцебиение зашкаливает.       Арахна шестым чувством что-то ощущает. Оборачивается и внимательно вглядывается в темноту пустого коридора. Никого. Но Каралис спиной чувствует чей-то взгляд. Не проходит и секунды, как её пригвождают к стене, сжимая плечи так сильно, что кажется они вот-вот сломаются.       Чайльд тяжело дышит, сердце стучит где-то в горле, но он продолжает удерживать девушку на месте. Арахна смотрит своими жёлтыми глазами, что так похожи на глаза хищника, и всё-таки нарушает повисшую тишину: — Это, конечно, самый неоднозначный комплимент, — Каралис двигает ногой, — и самый неожиданный поклонник.       Девушка немного ёрзает, задевая стояк, и Тарталья шипит, вдыхая сквозь стиснутые зубы. «Цепная сука» действует на нервы, играясь с его чувствами. Предвестник сильнее вжимает Арахну в стену, заставляя зашипеть теперь и её. — Так и будешь заигрывать со мной? — Каралис пытается вырваться из захвата, — подарил хотя бы что-то, записку там оставил или любовное письмо с ебанными сердечками в уголке каждой странички.       Чайльд рычит.       Поцелуй жесткий, рваный и крайне болезненный для девушки: Тарталья раздирает ей губы, зубами царапая рот и прикусывая до крови язык. Арахна стонет, переходя на змеиный, прежде чем её отпускают. Каралис сплевывает кровь, строго смотрит и в приказном тоне говорит: — Отпусти уже, — фыркает девушка, — я не убегу.       Их первый раз такой же рваный и болезненный, но Арахна не имеет ничего против. Сжимает в ладонях простыню, тихо стонет и кусается в ответ. Предвестник оставляет после себя слишком много: укусы, засосы, синяки и сперму внутри. Каралис нервно застёгивает пуговицы, прежде чем вынести вердикт: — Я приму экстренное противозачаточное, — вздыхает девушка, — мы же думаем головкой, а не головой.       Чайльд пожимает плечами. И во второй раз загоняет член как можно глубже, опаляя своим семенем всё внутри. — Да ты, блять, издеваешься, — фыркает Арахна, — а если я залечу?       Тарталья хмыкает и хитро улыбается. В третий раз Каралис пытается его отпихнуть, шипит, чтобы «он, блять, не смел». Но Предвестник тяжело дышит, прижимает женское тело ещё ближе, давая почувствовать свою силу, и с невинной улыбкой произносит: — Какая ты тугодумная, — Чайльд сжимает тонкие кисти одной рукой, — я ведь тебе предложение делаю.       Арахна хрипит, обречённо стонет и отвечает: — Про кольцо и букет не слышал? — Каралис пытается вырваться, — где мои ебанные цветы?       Тарталья смеётся, тянется к губам и нежно целует, моментально углубляя поцелуй. Предвестник сжимает бедро до красных следов, до фиолетовых синяков и болезненных ощущений. — Будут тебе цветы, — шепчет Чайльд, — как только закончим — принесу.       Арахна фыркает, выгибается в спине и глухо рычит.       «Цепная сука» наконец-то попадает в чужую паутину.