1994 г. Четвёртый курс.
На улице снегопад. А в большом зале громкая музыка. Молодые люди, которые плавно кружатся по мраморному полу замка. Много счастья и веселья. Но это не касается Габриэль Поттер. До бала её мысли занимали испытания и беспокойство о Гарри. Брат не был также искусен в магии и зельях, как она, поэтому переживания были такими сильными. Гарри был единственной её семьёй долгие годы, пока не появился Сириус, поэтому её сердце сжималось каждый раз, когда парень попадал в беду. Габи не надеялась повеселиться. Ей нужно было хотя бы отвлечься. Возможно, ещё с кем-нибудь потанцевать, тем более что она всё-таки надела то зелёное платье, которое в качестве подарка прислал ей Сириус. Не то, чтобы красивые безделушки были её желанием, скорее необходимостью. Надо было открывать бал. И это нужно было сделать превосходно, потому что иначе для слизеринки нельзя. Тем более, что она открывала бал вместе с Драко. Гарри же, напротив, не сильно заморачивался. Как обычно. Сейчас девушка стояла около стойки с напитками. Она раздумывала над тем, как незаметно уйти, пока Гарри и Рон говорили с близняшками, а Драко танцевал с Пэнси. К тому же, Габи немного напрягало странное поведение Драко в последнее время. А она не хотела думать ещё и об этом. Девушка так сильно увлеклась собственными мыслями, что не заметила две фигуры, приближающиеся к ней. Вскоре она почувствовала две руки на своих плечах, что заставило её вздрогнуть. Габи чуть не выронила стакан, удержать его стоило больших усилий. — Фред! — воскликнула она, в попытке перекричать музыку и улыбнулась, — Джордж! — Это же наша любимая слизеринка… — начал весело Фред. — Только какая-то кислая, — закончил Джордж. — Что, мальчики, так сильно заметно? — Просто ужас, — наигранно поёжился Фред. — Обычно с твоего лица улыбка не сходит, а сейчас твоё личико больше на кирпич походит, — поделился наблюдениями Джордж. — Ну раз всё настолько плохо, думаю, что мне стоит идти в свою гостиную и не мозолить одним счастливым близнецам глаза, — хитро улыбнулась на прощание Габи, собираясь уходить. Как вдруг услышала: — Да стой ты! — двойной возглас разочарования. — Где это видано, чтобы чемпион уходил с бала в свою же честь, — не понимал Фред. — Этот бал не только в мою честь… — Кажется, я знаю причину твоей грусти, — медленно протянул Джордж, кивая в сторону вальсирующего Малфоя. — А мы тебя предупреждали, что доверять Малфоям — плохая идея. — Да-да, вот возьмёт Паркинсон и уведёт твоего Малфоя! — подхватил Фред. — Он не мой! — запротестовала Габриэль. — А то мы не видим, как он на тебя смотрит! — Да всё не так! — Хочешь, мы сделаем так, что он бросит свою Паркинсон и прибежит к тебе? — предложил Фред. — Да ну вас, — не выдержала Габи и упрямо направилась вперёд, но крепкие руки одного из близнецов обхватили её талию. — Фред, что ты делаешь! — возмутилась девушка. — Я не Фред, а Джордж, — весело сказал парень, притягивая ближе к себе слизеринку и увлекая её за собой. Они танцевали. Габриэль заметила, что близнецы весело переглядываются. — Мальчики, что вы задумали? — злость нарастала всё сильнее. — Сейчас мы устроим твою личную жизнь! — уверено сказал близнец. У Габриэль от удивления приоткрылся рот. — И как ты это сделаешь, интересно? — А вот так, — веселью Уизли не было предела. Они всё ещё кружились в танце, когда Габриэль почувствовала, как руки парня со спины переместились ниже. — Ты охренел, Уизли! — недовольство было столь сильно, что Габи захотелось впечатать наглого близнеца в стену, и всё равно, что потом скажут Гарри с Роном! Она уже собиралась убрать от себя руки наглого парня, взять в руки палочку и запульнуть в Джорджа заклинание, как вдруг их что-то сбило с ног. Это был Малфой. Он быстро выцепил девушку из объятий Джорджа. — Как ты посмел своими грязными руками трогать её! Драко действительно выглядел устрашающе. Он возвышался над сидящим на полу Джорджем, а глаза Малфоя метали искры, казалось, он готов был убить близнеца. Джордж, напротив же, был очень спокоен. Он пожал плечами. — Ну пока ты трогаешь своими грязными руками Паркинсон, кто-то же должен веселить Габи. Габриэль должна была признать, что играть злодея у Уизли получалось великолепно. — В конце концов, Габи девушка видная. Ты сам виноват, что оставил её одну, –продолжал Джордж, поднимаясь на ноги. — Ах, ты грязный!.. Габи мысленно поблагодарила того, кто включил музыку настолько громко, что почти никто не обращал на эту наитупейшую ситуацию внимание. — Драко, оставь его, — взмолилась Габи, пока тянула парня по направлению к выходу. Малфой взглянул на неё. В этом зелёном платье девушка действительно была прекрасна. Аккуратные рыжие кудри обрамляли красивое лицо, подчёркивая живость мимики. Зелёные глаза светились. Платье в цвет глаз подчёркивало точёную фигурку. В эту секунду Драко подумал, что не будь они друзьями, Габриэль Поттер была бы единственной девушкой из всего Хогвартса, которая достойна стоять подле него, как это делает его мать рядом с его отцом. Удивившись тому, насколько странные мысли лезут в его голову, Драко прогнал их. Потом рассудил, что драться на балу с Уизли будет не самым лучшим вариантом, поскольку здесь много учителей с других факультетов, и почему-то нет Снейпа, который мог бы его защитить. Он решил, что Предатель крови получит своё позже, и что Габи не обязательно будет знать об этом. Потом вздохнул и поддался усилиям девушки. В конце концов, ему нужно было поговорить с ней. — Не думай, что это тебе сойдёт с рук, Уизли. — Конечно-конечно, — прощебетал Джордж, смотря как удаляются две фигуры. Также парень заметил, как его подруга крутит указательным пальцем у виска, пока Малфой на неё не смотрит. Джордж сразу понял, что этот жест направлен ему. На что близнец подмигнул рыжей слизеринке, довольствуясь тем, что шалость удалась.***
Габриэль шла по коридору, вернее сказать, бежала за Драко, потому что парень сильно схватил её за запястье и слишком быстро шёл. Что сильнее всего озадачивало девушку, Драко шёл молча и не отвечал на её вопросы, когда она их задавала. Девушку это выводило из себя. Вся данная ситуация: и поведение Уизли, и поведение Драко. Даже дураку понятно, что они с Драко просто друзья! И поэтому девушку так сильно бесили слухи, которые ходили по Хогвартсу про них. Вообще, было не понятно кто распространяет эти сплетни и с какой целью. Хотя девушка догадывалась. Габриэль решила, что на сегодня ей хватит думать и она попытается последний раз мирно остановить парня, а если не выйдет, то придётся браться за палочку. — Драко! Да остановись ты! — из-за всех сил позвала его и потянула на себя. На удивление, Драко действительно остановился, хотя скорее он встал как вкопанный, так резко, что девушка не удержалась и по инерции влетела ему в спину. — Да что с тобой такое? — спросила она, возвращая себе равновесие и твёрдо вставая на ноги. — А что со мной? Девушке не понравился его тон. Когда Драко начинал разговаривать таким тоном, это ничем хорошим не закончилось. А зачастую значило, что ему что-то очень сильно не нравится. Она понимала — что, а вернее — кто. — Что не так, Драко? — жалобно произнесла Габи, зная что такое поведение возымеет над парнем положительный эффект. Так было обычно, но сейчас почему-то не работало. — Это из-за Уизли? — Что не так? — в голосе Драко появились истерические нотки. — Да всё в порядке! Кроме того, что моя лучшая подруга — дура. — Малфой, у тебя всё с головой хорошо? — раздражённо проговорила Габриэль. Слова Драко больно кольнули в сердце. Теперь понятно, что он думает о ней. — С моей головой всё прекрасно! — начал повышать тон. — Но я не могу сказать того же и про твою голову. Мне иногда начинает казаться, что там полностью отсутствуют мозги. Драко резко повернулся к ней лицом и уже кричал. Девушка нахмурились. Она размышляла над тем влепить ли пощёчину сейчас или подождать его объяснений, а потом уже треснуть. Остановившись на втором варианте, она проговорила: — Что ты имеешь в виду? — Что я имею в виду? — Малфой только сильнее распалялся. Его тоже было можно понять. Ревность — это злая штука. Он просто не понимал почему должен делить свою подругу с кем-то ещё! Он же единственный наследник рода Малфоев, тогда почему? Почему у Габи так много друзей, почему он не единственный? И ладно, если бы это были только подружки, но девушка была очень общительной. У неё были и друзья. Но это только Габи думала, что они её друзья. Малфой то знал, а главное слышал, что они на самом деле хотят сделать с ней. Это выводило из себя. Он еле сдерживался. А когда увидел руки Уизли на… Внутри Драко кто-то переключил тумблер. В этот момент, в эту секунду он хотел превратить гриффиндорца в красное пятно на мраморном полу этого проклятого зала! — Ты действительно хочешь это знать? — Да, — как можно мягче произнесла девушка, потому что Драко всё-таки был дорог ей. — Хорошо, — протянул он. Затем посмотрел чуть выше головы девушки, выражая сильную задумчивость, добавил: — С чего бы начать? — выдержал короткую паузу. — Начну с того, что ты якшаешься с гриффиндорцами, оправдывая это своим братцем. Ну ладно, не так страшно, оставлю на совесть Поттера, — выплюнул Малфой, выделив их с Гарри фамилию. — Хм, — парень снова стал показывать сильную задумчивость. — Что же ещё? Ах, точно! Вспомнил! Ведёшь себя, как уличная девка! Крутишь своей задницей перед парнями, а они и рады! — выкрикивал он оскорбления одно за другим, почти в плотную подойдя к подруге. — Но знаешь, что самое ужасное? — его голос выражал такое презрение, что у Габи скрутило живот. — То, что тебе это нравится! Эти взгляды! Это внимание! То, как они пялятся на твой зад! Тут Габи не выдержала. Каждое слово Драко забивало гвоздь ей в сердце, а, следовательно, в крышку гроба их дружбы. Она уже не могла это выносить. В последнее время Малфой стал сильно раздражительным и агрессивным. Часто оскорблял её, потом извинялся, но это ничего не меняло. Она устала. Устала от Драко. — Зачем же ты общаешься тогда со мной такой плохой? — сарказм лился рекой. — Ты знал, что благотворительность не входит в твои обязанности, Малфой? — она ещё надеялась, что парень одумается и станет прежним, как раньше, но глубоко в душе понимала, что — нет, не станет. — Знаешь, я устала от твоих постоянных психов! Я даже уже не понимаю из-за чего ты злишься! — она тоже двинулась вперёд. Они были так близко, что могли чувствовать дыхание друг друга. — Хотя знаешь, — теперь Габи манерно растянула слова, у неё был хороший учитель, — я могу предположить. Может быть, ты сам хочешь пялиться на мою задницу? — понизила голос Габи, чтобы каждое слово дошло до слизеринца. Чтобы сделать ему так же больно, как он сделал ей. Её губы изогнулись в издевательской улыбке, а губы парня обдало горячим воздухом. По его спине пробежали мурашки. — А может быть, — девушка перешла на шёпот, а все чувства её собеседника обострились, — ты сам хочешь её потрогать, Драко? Слизеринец замер. Он не понимал почему, но ему стало очень жарко. Вдоль лопаток по худой спине прошлась волна жара. Он почувствовал, как его злость и раздражение за доли секунды перетекает в нечто иное, пугающе приятное. И когда он это понял, страх завладел им. — Шлюха! — выкрикнул Драко, не понимая, что делает, и оттолкнул от себя девушку. Габи не упала, удержала равновесие. Драко мог заметить, как она переступила с одной ноги на другую. Затем выпрямилась. Он боялся смотреть ей в глаза, но выученная Малфоевская высокомерность не дала отвести взгляд. Он видел всё. Удивление на её лице. Потом боль, да такую сильную, как будто Драко стрелял из лука и случайно его стрела попала в Габи. Затем злость. Черты лица исказились, как у сумасшедшего. Выражение стало жутким, а глаза словно налились кровью. Он видел, словно в замедленной съёмке, как девушка поднимает руку, замахивается. Удар. Он ощутил жар на своей щеке. Она полыхала и пульсировала. Драко хотел сказать что-то язвительное. Это был способ его защиты, хотя знал, что в этой ситуации был совсем не прав. Но остановился. Он увидел слёзы. Это было, как холодная вода. Парень быстро пришёл в себя. Он понимал, что был не прав, но сказать ничего не смог. Стоял как истукан и молчал. Видел, как она поворачивается к нему своей красивой обнажённой спиной в этом зелёном платье, как её спина вздрагивает и на ней играют отблески света. А потом услышал очень тихое, но уверенное, брошенное напоследок: — Ты использовал свой шанс. Драко смотрел как удаляется его подруга, которая столько раз давала ему шансы на исправление, пока однажды не пообещала, что этот будет последним.***
Габи старалась идти медленно с достоинством, пока понимала, что на неё смотрит Малфой, но как только она перестала ощущать взгляд Драко на своей спине, как только она завернула за поворот, то бросилась бежать. Она не разбирала куда, слёзы мешали. Девушка не поняла, как оказалась на улице и сколько бежала, пока не почувствовала на своих ногах жжение холода от снега. Она остановилась. Запретный лес. Точнее его начало. Она огляделась. Было красиво. Все деревья были покрыты белыми шапками, а землю устилал пушистый ковёр. Хлопьями падал снег. Снежинки падали на обнажённые участки кожи и обжигали. Но Габриэль было всё равно на холод. Зато тут никто не тронет. Рядом лежала коряга, девушка присела на неё, совсем не боясь холода и снега. Как он мог ей так сказать? Драко действительно так думает про неё? Что пошло не так? С какого момента всё пошло не так? Когда Джордж решил поиграть в свою забаву? Или же раньше? Когда подошла Паркинсон? Да. Тогда… Она провоцировала Габи, а Драко не вступился. Хуже, он ответил на откровенное подхалимство Пэнси и пошёл танцевать с ней. Почему? Может быть дело в самой Габи? Она правда выглядит как…? От этих мыслей слёз только прибавилось. Всхлипы участились. Вдруг Поттер услышала чей-то голос: — Вероятно, вы хотите получить обморожение и умереть смертью храбрых? — низкий баритон. Очень надменно. Габриэль узнала бы этот голос где угодно и когда угодно. Но сейчас она не хотела видеть этого человека. Только не сейчас, когда она в таком виде. — Живо в Хогвартс! Похоже он не узнал её. Девушка медленно повернула озябший корпус. И очень тихое, сказанное одними губами: — Профессор? Небольшое удивление отразилось на лице мужчины, он приподнял одну бровь. — Габриэль? — секундное замешательство. — Что вы здесь забыли? Такое же тихое: — Ничего, — она встала с коряги, обхватила себя руками и быстро направилась мимо Снейпа, но он преградил ей дорогу, выставленной рукой. — Я… я уже ухожу. — У вас всегда «ничего», — заглядывая в глаза, лениво произнёс мужчина. — Что случилось, Поттер? — У меня всё хорошо, — неприкрытая ложь. — Я в порядке. Правда. Но Снейп видимо не поверил ей, мужчина не шелохнулся. — Вы, Поттер, видимо принимаете меня за идиота? — Нет! — воскликнула от удивления Габи. — Что вы?! — также громко сказала девушка и посмотрела на мужчину. Его глаза, самые тёмные глаза, которые она когда-либо видела у кого-то, выражали недовольство. Хотя обычно оставались непроницаемы. Ну почему сейчас она встретила именно его? Пожалуй, Снейп был единственным человеком, чей взгляд она не могла выдержать. Девушка решила, что сегодня не хочет играть в их любимую со Снейпом игру: «Угадай в чём дело». Она сдалась. У Снейпа приподнялись уголки губ. — Вы выглядите страшнее русалок в нашем озере. И вы думаете, что я поверю вам? — очередной сарказм и укол. Она уже давно привыкла к такой его манере разговора. И никогда не обижалась на выпады, в конце концов, он ведь помогал ей. — Отвечайте, Габриэль. Она невольно вздрогнула и начала стирать остатки слёз со своего лица. — О, Мерлин, прекратите, — взмолился Снейп. — Вы так делаете ещё хуже. Габриэль отвела от него взгляд и зарделась. Ей было правда очень стыдно. Она не понимала, что должна сказать. И вообще должна ли? Для профессора это должно быть такая ерунда. Она снова выпала из реальности. И совсем не заметила, как Снейп убрал руку и подошёл ближе. Габи пришла в себя только тогда, когда почувствовала ткань на своих голых плечах и спине. Снейп снял с себя мантию и укрыл ею Габи. Это смутило ещё сильнее. Когда мужчина приблизился, ей показалось, что от него пахнет алкоголем. Это был почти неуловимый запах, который перебивался запахом трав, поэтому она и сомневалась пил всё-таки Снейп или нет. В это время руки профессора легли на её плечи, его длинные пальцы за доли секунды скользнули ниже, так что Габи ещё немного могла ощущать их подушечки. Ещё ей показалось, что руки профессора чуть дольше задержались на её плечах, чем должны были. Она списала это на своё воображение. Мужчина убрал руки. — Малфой, — шумно выдохнула девушка. — Теперь понятно, — спокойно констатировал Снейп. Повисло неловкое молчание. Габриэль не знала, что ещё сказать. А Снейп он просто смотрел на неё. На красивое молодое лицо, которое становилось ещё прекраснее, когда девушка улыбалась. На зелёные глаза, которые достались ей от матери. На рыжие, почти алые, волосы, из-за которых девушка выделялась куда бы ни пошла. Из-за этих проклятых волос он замечал её везде. Он совсем не хотел, но будто не мог сдержать себя. Затем взгляд мужчины скользнул по зелёному платью, потом вниз. Она в туфлях? Он машинально взмахнул палочкой и туфли превратились в ботинки. Не очень красивые, правда, но тёплые. — Спасибо, сэр, — застенчиво проговорила слизеринка. Во всяком случае так показалось Снейпу. — Почему вы ушли с праздника? — Я не люблю сборища. Что он ещё мог сказать. Он же не мог ответить: «Я ушёл, потому что мне было невыносимо смотреть на вас». Смотреть на неё счастливую, танцующую с Малфоем и правда было выше его сил. Но уйти и не видеть её было ещё сложнее. Но он смог. Снейп не понимал с какого момента настолько сильно привязался к девчонке. Ведь на первом курсе он даже смотреть на неё долго не мог из-за злости. Они постоянно цапались как кошка с собакой. Она напоминала ему Лили. Это было невыносимо. Но как-то к концу первого курса яркая девчушка смогла чуть-чуть подтопить чёрствое сердце Ужаса подземелий и расположить его к себе. На втором курсе всё стало ещё хуже. Он сильнее привязался к Габи. Иногда Снейп думал, что если бы они с Лили были вместе, то их дочь выглядела как-то так. Он старался направлять её и защищать, как наставник и учитель. И у него получалось, пока не появился Сириус. Он запретил приближаться к Габриэль, что тогда сильно возмутило Снейпа. Он столько сделал для девчонки Поттеров и теперь не должен приближаться к ней? Неслыханная наглость. И почему? Из-за безосновательных страхов Блэка? Это тогда он думал, что страх безосновательный, но сейчас ему казалось словно Блэк что-то знал. Возможно, из-за его отношения к Гарри Поттеру? Скорее всего. Это даже логично. Если Блэк видел в Поттере Джеймса, то тогда кого увидит в Габриэль он сам? Но Снейп не хотел в этом признаваться. Никому. В том числе и себе. Габриэль стала для него наркотиком. За долгие годы единственным лучом света в его жизни после Лили. Он не хотел ничего плохого, только защитить, пока не наступил этот безумный четвёртый курс. Он и забыл, что дети так быстро растут. В конце третьего курса Габи уезжала домой ещё ребёнком, а вернулась в Хогвартс девушкой. Причём очень красивой. И с этого момента для Снейпа начался ад, ещё больший, чем был раньше. Он возненавидел всё. И Дамблдора, и Тёмного Лорда и себя. За эти ужасные мысли. За эти ужасные чувства. Ему было противно от себя. Полюбить собственную ученицу, ещё и несовершеннолетнюю, а в придачу к этому, дочь Лили и Джеймса. Чтобы сказала Лили, когда узнала бы про его мерзкий секрет. Разочаровалась бы… Но хуже всего то, что он должен был надеть маску отстранённости. Ничего не выражать. Это было тяжело. Потому что Габриэль была как огонь, а он как мотылёк. Его тянуло на свет. Его тянуло к ней, словно магнитом. И от этого было больно смотреть на красивую и счастливую девушку, которая кружится в танце с сыном его друга. — Я вас понимаю, — тихо произнесла девушка, выдёргивая мужчину из размышлений. — Если бы мне не пришлось открывать бал, я бы вообще на него не пошла. — Разве? — удивился Снейп. — Мне казалось, что вам-то уж должно нравиться внимание. — Это не так, — печально сказала Габи. А Снейп как заворожённый смотрел на неё. На то как опускаются глаза, хлопают ресницы и шевелятся губы. О, Мерлин, как это всё невыносимо. — Я бы предпочла быть здесь, чем там, — кивнула она в сторону замка. — Ну что ж. Вы ещё молоды, шли бы и веселились, пока можете. Турнир ещё не закончен, а когда закончится я не дам слоняться вам по коридорам. Он заметил, как на заплаканном лице появилась улыбка. — Я сказал что-то смешное? — Нет, профессор. — Тогда в чём дело? — недовольство проговорил Снейп. — Просто, — протянула Габи, размышляя о том стоит ли продолжать или нет. — Что? — Вы сказали сейчас так, словно вам лет двести, и вы очень старый волшебник. Хотя, если я правильно считаю вам тридцать с небольшим. — А вы считаете, что это мало? — скривился Снейп. — Я считаю, что это немного, — весело улыбнулась Габриэль и он узнал в этом выражении лица, самое хитрое выражение её матери. В сердце у зельевара что-то ёкнуло. Он подумал, что ничего страшного не случится, если он разрешит себе немного расслабиться и повеселиться. — Ну раз, по вашим словам, я не так стар, а идти в банкетный зал вы не хотите. Тогда у меня к вам предложение. — Какое? Снейп протянул ей свою руку, немного наклонился и спокойно произнёс: — Можно пригласить вас на танец, Габриэль Поттер? Девушка удивилась. Но нечто такое она уже видела, когда Снейп учил их танцевать к Святочному балу. Но помнится в тот день, он не хотел сильно заморачиваться или был слишком занят, поэтому спихнул её на Драко. Хотя она действительно хотела с ним потанцевать. — С удовольствием, — произнесла весёлая Габи, вложив свою руку в руку профессора. Она почувствовала, что ладонь Снейпа была грубой и шероховатой. Видимо мужчина, когда-то много работал руками. Девушка немного сжала пальцы своего профессора, на что Габриэль показалось, что его рука вздрогнула. — Ничего, что не будет музыки? — гораздо тише, чем раньше произнёс Снейп. — Нет, всё в порядке, — почему-то также тихо ответила Габриэль. Девушка почувствовала, как рука мужчины легла на её талию. Он не прижимал её к себе, как иногда делал Драко. Между их телами было небольшое расстояние. Всё было по правилам. Но ей показалось, что Снейп получал удовольствие от сложившейся ситуации, от прикосновений к ней, или же девушке хотелось, чтобы так было. Они начали движение. Снейп, по сравнению с Драко, двигался гораздо плавнее и вёл менее напористо. Габриэль не была хороша в танцах, из-за чего часто наступала на ноги Драко, но Снейпа миновала эта участь, потому что мужчина подстраивался под неё. Зельевар смотрел ей в глаза, из-за чего у Габриэль перехватило дыхание. В этот раз в глубине его тёмных и холодных глаз будто появились огоньки. И теперь Габи могла выдержать этот взгляд, потому что глаза не были холодными. Танцевать без музыки было всё же странным занятием, поэтому Габриэль решила заговорить. — Профессор, вам не холодно без мантии? — сказала она первое, что пришло ей в голову. — Нет, — помедлив ответил Снейп, словно очнувшись. — А вам не холодно в таком виде? — Благодаря вам — нет, — честно ответила девушка, улыбаясь и не понимая, что так провоцирует мужчину. — Профессор? — очень тихое. — Да? — Я хотела вам сказать спасибо. У Снейпа пересохло в горле. — За что? — За то, что всегда помогаете мне, — убийственная искренность. То, что он любил в её матери, то, что он полюбил в ней. — Я знаю, что многие вам не верят, но я… — Но вы мне верите? — он хотел произнести эти слова с издёвкой, потому что становилось слишком опасно. Он терял контроль над собой. Но профессор не смог. Его интонация вышла какой-то слишком печальной и откровенной, такой, что можно было понять его истинное отношение к сложившемуся недоверию. Габриэль не была дурой, она быстро считала это. Ещё она услышала в вопросе профессора надежду и не могла его подвести. — Конечно! — воскликнула она быстрее, чем могла подумать. А затем тихо и смущённо добавила: — Даже, если многие вам не верят, я вам верю сейчас и буду верить потом, сэр. Эти слова для Снейпа стали мёдом для ушей. Его знаменитый контроль улетучился, и он не понимал, что хочет сделать. Снейп снова взглянул на девушку. У неё раскраснелись щёки, а рыжие волосы и его мантию немного присыпало снегом. Даже на её ресницах был снег. Она походила на снежную царицу. Такая красивая. Они всё ещё кружились в танце, когда снова повисла тишина. Без музыки было сложно отследить, сколько они уже танцуют, но им обоим было хорошо. Габриэль было хорошо, потому что она находилась с единственным человеком, которому могла полностью доверять и с кем могла полностью расслабиться. Раньше к этому списку относились Гарри, Сириус и Драко, но влияние Дамблдора на Гарри, интриги против Сириуса дали свои плоды, а поведение Драко в последний год не поддавалось логике. Северусу тоже было хорошо, потому что он мог прикоснуться к дорогому его сердцу человеку без какого-либо вреда для себя и для неё. — Раз мы с вами говорим сегодня по душам, — начал он, приближаясь к её лицу и убирая руку с талии, — то позвольте мне вас попросить? — он поднёс руку к её лицу и стёр часть размазавшейся косметики и влаги большим пальцем. Габриэль замерла. Снейп тоже остановился. — Пожалуйста, не плачьте, Габриэль, — мужчина перешёл на шёпот. По телу Габи бегали предательские мурашки. Ещё она почувствовала более настойчивый запах трав и огневиски. Так всё-таки он пил. — Вы слишком молоды и красивы для этого, — продолжал шептать Снейп, опускаясь всё ближе к её лицу и припадая к губам. Её никто никогда не целовал. Но профессор делал это очень нежно, хотя его губы были обветренными, и умело, так что всё внутри у Габриэль переворачивались. Она стояла с открытыми глазами, чувствовала губы своего любимого учителя и видела его выражение лица. В этот момент она наконец-то всё поняла. Она влюбилась в профессора. А он в неё? В это мгновение она ответила ему. Она почувствовала, как Снейп вздрогнул всем телом, как крепче стал держать её, но поцелуи не стали настойчивее. Чтобы сдержать себя Снейп использовал много усилий. Её неумелые попытки сводили мужчину с ума. Он утратил контроль почти полностью. Так хорошо ему было, как не было многие годы. Габи отвечала ему из-за всех сил, пока в сознании не всплыли воспоминания. Фотография, которую он ей дал. А на фото понурый мальчик и девочка, которая так сильно похожа на неё. И в этот момент у неё снова всё сложилось. Все элементы пазла. Северус Снейп любит не её, а её мать — Лилиан Поттер. От этой мысли у Габи так сильно заболело сердце, что из глаз потекли слёзы. Она резко оттолкнула от себя учителя. А он… Он смотрел на неё мутными глазами. Влюблёнными глазами. За эти глаза Габи бы отдала много, но они не принадлежат ей. Эти глаза для её матери. Она украла их. Воровка. Осознание и этого снова больно ударило. Она устала от боли и переживаний за сегодня. Так что слова вылетели из неё сами. — Профессор, — очень жалобно. — Что вы делаете? Снейп очнулся, и первое, что увидел — смятение и слёзы, но теперь уже по его вине. Он не знал, что сказать. Да он и не мог ничего сказать. Просто стоял ошеломлённый от собственных действий. Габриэль тоже не знала, что делать, поэтому сделала то, что у неё получалось лучше всего — убежала. Она даже забыла снять с себя его мантию. Но в этот раз, когда она бежала обратно в замок, то не чувствовала жжение на ногах. А Снейп рухнул в ту же секунду на снег, когда Габриэль скрылась с его поля зрения. — О, Мерлин, что же я натворил, — произнёс профессор в пустоту. Снежинки всё ещё падали, напоминая ему про самое счастливое воспоминание за последние четырнадцать лет.***
Девушка пробежала всё пространство снаружи очень быстро, потом она также быстро пробежала и подземелья, и то место, где пол часа назад ругалась с Драко. Слава Мерлину, она никого не встретила. Но её мольбам не суждено было сбыться, потому что, когда она зашла в гостиную Слизерина на диване кто-то сидел. Она попыталась прошмыгнуть в спальню девочек, но чья-то шевелюра резко повернулась в её сторону. Драко. Проклятье. — Габи, я бы хотел… — начал он спокойно, но, когда смог полностью рассмотреть девушку, удивлённо замолчал. — Ты встретила Снейпа? — Что? — испугалась Поттер. — На тебе его мантия. — Ах, — девушка, поспешно сдёргивая её с себя. — Да-а, — протянула она, думая, что сказать. — Снейп. Точно. — Габи, с тобой всё хорошо? — спросил взволнованно Малфой. У Поттер же полностью отключился мозг. Она боялась, что Драко догадается. — Да-да, — словно в трансе произнесла девушка. — Всё хорошо. Только мне нужно немного поспать, — проговорила она, направившись в комнату для девочек, крепко держась за мантию Снейпа. Но мантия была слишком длинная и волочилась за ней следом. — Габи, стой! — воскликнул Малфой, хватая её за руку. — Мы не договорили! Драко чувствовал себя виноватым. Он ожидал от девушки любую реакцию: злость, оскорбления, слёзы, он даже был готов к тому, что она его ударит. И Драко бы даже дал ей это сделать. Но реакция Поттер его убила. У девушки было измученное лицо, которое почти не выражала никаких эмоций, кроме страха. Девушка мягко обхватила другой рукой руку парня. Малфой замер. — Драко, — очень нежно. Привычка так разговаривать с тем, кто причиняет боль осталась после Дадли Дурсля, в целях самосохранения. — Прошу тебя, — голос Габриэль напоминал пение сирен, — Нет, — тихо запротестовала она. — Я тебя умоляю, Драко, — сердце юноши пропустило удар. — Отпусти меня. Я устала за сегодня. Сначала бал, потом, — она помедлила, а парню показалось, словно над его головой заносят меч, — Потом ты. А в конце, — она запнулась, обнажая в памяти плавный танец, горячие прикосновения и падающий снег. — Ещё и профессор Снейп, — ели выговорила она. — Давай поговорим завтра? Хорошо? Драко был сражён. Он медленно кивнул, нехотя отпуская её руку. Затем дверь в комнату для девочек захлопнулась. А по гостиной Слизерина пронёсся усталый вздох. — Я ведь просто хотел извиниться, Габи.