1988 г.
Яркий свет резал глаза. Девочка моргнула, надеясь, что это поможет. Не помогло. Всё было как прежде. Небольшая комнатка с доской, загромождённая партами и стульями, парочка шкафов с книгами и растениями, а ещё дети. Одноклассники, которых она не выносила. А ребята, в свою очередь, не выносили её. Габриэль Поттер смотрела прямо, но свет от фонарика, который Дадли держал прямо у лица, давал мало что разглядеть. Руки затекли, потому что почти не шевелились. Шея и спина болели от неудобного положения. У Габи было ощущение, словно тело пытаются разделить на две половины, что мешало соображать. В голову ничего не шло, кроме мыслей о брате. Поттер прекрасно понимала — всё, что сейчас происходит нужно только для того, чтобы помешать ей помочь Гарри, предупредить его. Дёрнув левую руку, ощутила сопротивление. Малькольм и Пирс крепко держали её по обе стороны. Беспомощное положение раздражало. — Ну что, Поттер, — начал кузен, намеренно растягивая слова, — теперь не так весело? Габи рефлекторно дёрнулась вперёд, надеясь всё-таки достать до надоедливого родственника. — Что не нравится? — продолжил зубоскалиться он. — Ведь это ты начала. Абсолютная правда. Сегодня по пути в школу, Габриэль заметила змею. Белая длинная лента размеренно ползла в невысокой траве по своим делам. Один её конец был увенчен двумя изумрудами, которые сверкали, как красные огни. «Змея — альбинос? — пронеслось в голове. — Это что-то новенькое». То, что было дальше поразило сильнее, чем необычная находка. Девочка услышала шёпот. Альбинос разговаривал с ней. — Ты и твой брат, правда думали, что вы можете смеяться надо мной? — угрожал Дадли. — Что вам это просто сойдёт с рук?! — взвизгнул мальчик. — Ну скажи мне что творилось в ваших тупых головах, когда положили мне ЭТО, — мальчик ткнул пальцем банку со змеёй, которая стояла на подоконнике, — в портфель? Габи вздохнула, понимая, что из-за её проделок брат попадёт в беду. Но ей всё равно хотелось побольнее ужалить обидчика. — Не знаю, что считал Гарри… — протянула она. — Но я вот раздумывала над тем, как вытянутся твои два подбородка и как ты будешь визжать, не хуже, чем какая-то девчонка. На лице Поттер появилась ухмылка. На что Дадли покраснел от гнева. — Ах, ты маленькая… — он замахнулся свободной рукой и ударил девочку по лицу. Из глаз полетели искры. — Ты сама будешь виновата в том, что мы сделаем с твоим любимым Гарри! — не остановился кузен. — Отпустите её, ребята. Пирс и Малькольм разжали руки, а Габи, словно камень рухнула на пол. — Запрём её! — продолжал раздавать поручения Дурсль, важно расхаживая как какой-то командор. — И пойдём за следующим Поттером. Когда Дадли закончил, все его приспешники начали продвигаться ближе к двери в то время, как Габриэль пыталась прийти в себя, валяясь на полу. Когда же ей это удалось, все почти покинули класс, кроме Пирса, Малькольма и Дадли. Кузен шёл замыкающим. Габи, словно загнанный зверь, вскочила с места и вцепилась в руку Дурсля. — Не смей! — грозно прошепела она. — Отвали! — отмахнулся Дадли, стряхивая девчонку с собственной руки. Не удержав равновесие, Поттер упала, больно ударившись головой об угол парты. В глазах потемнело, остался лишь небольшой просвет. И через этот просвет девочка видела, как захлопывается дверь.***
— Ты как? — Поттер услышала спокойный тоненький голосок. — Нормально, — на автомате ответила девочка, не шибко задумываясь, кто интересуется её благополучием. Поттер приподнялась на локтях и ей открылась следующая картина — мальчик, удобно расположившийся на одной из парт и с любопытством смотрел на неё. Нога незнакомца свисала в свободном полёте, а руки картинно поднесены ко рту. — Ты кто? — растерялась Габи, не припоминая его. — А это важно? — Конечно! — выпалила она, потирая свой шрам, а потом затылок. Шрам почему-то саднил. Решив, что это последствия неудачного падения, девочка попыталась встать на ноги. У Габи ничего не выходило. Голова кружилась после удара, не давая сохранить равновесия. Она шмякалась на пол, издавая жалобные звуки. Послышался звонкий детский смех. Габи искоса взглянула на источник. — Может быть поможешь? — Так будет неинтересно. Незнакомец ухмыльнулся. А девочка надулась и начала вскипать. — Ты дружок Дадли, да? Очередная попытка встать не увенчалась успехом. — Нет, — весело ответил мальчик, не сводя с неё глаз. — Я — Том. Габи фыркнула. — Очень приятно, — обозлилась она. — И мне очень приятно, Габриэль Поттер, — шутливо заявил мальчишка. — Откуда ты знаешь? Она наконец-то встала, даже несмотря на отсутствие помощи. Но ноги плохо слушались, их била небольшая дрожь, а при каждом движение ощущалось покалывание. Из-за чего почти весь вес полагался на руки, которыми девочка вцепилась в парту Тома. Том, до этого лениво сидевший на парте, пришёл в движение. Он приблизился, а его рука прошлась по верхнему левому краю жилетки девочки, создавая тем самым дополнительное давление. На жилетке была вышита надпись. — У тебя на форме написано. Габи хотелось стукнуть Тома. Мальчишку спасло только то, что для этого недоставало сил. Загадочный собеседник пытался вглядеться в её красное лицо. — Что планируешь делать дальше? Габи раздражал тот факт, что он никак не унимался. Ещё она заметила, что Том получает удовольствие от сложившихся обстоятельств. — Я планирую треснуть тебя, когда у меня отойдут ноги, — угрожающе прошептала она. — Вот как? — брови Тома взметнулись вверх. Выражение лица показывало явное удивление, но глаза выдавали нечто иное, но Габи никак не могла понять, что. — Я-то думал, что ты пойдёшь спасать брата. Ошибся. С кем не бывает, правда? Том грациозно слез с парты, плавно обходя Поттер. Он подошёл к окну и взял банку с подоконника. Затем покрутил её в руках, подставляя под лучи солнца и внимательно разглядывая. — Жалкие маглы… — девочка уловила злость в голосе, — …чтобы посадить такого красавца в банку, нужно быть идиотами. — Маглы? Том словно не услышал её. Он вернулся к своей парте и поставил стеклянный сосуд на деревянную поверхность. Открыл крышку. А дальше мозг Поттер отчаялся понять, что произошло. — Иди к нам, — сказал странный Том. Это был какой-то другой язык, но Габи больше напугалась не этого, а того, что этот невероятно пугающий мальчик говорил со змеёй также, как она утром. — Ты?! — Ты боишься? Габи даже не смогла ничего произнести, просто открывала и закрывала рот, словно рыба. Том вежливо улыбнулся, поднося свою руку к змее. Альбинос обвился вокруг неё плотным кольцом. Затем мальчишка поднёс руку со змеёй к шее Габи, свободной рукой аккуратно отодвигая рыжие прядки. Габи замерла. Её охватила ещё большая паника. — Тебе не стоит меня бояться, — спокойно продолжил он. А Габи почувствовала, как змея заскользила по её коже, ещё не полностью освобождая руку Тома. — Тебе стоит бояться совсем других людей, — предостерегающе продолжил он. В его глазах засверкали вспышки, окрашивая голубые глаза в красный. — Иногда самые добрые люди ранят, страшнее злейших врагов. Том снова криво улыбнулся. А Габи показалось, что его улыбка нечто инородное, что сам Том — нечто инородное, то, чего не должно существовать. Мальчишка говорил загадками, это заставляло и так бешено колотящиеся сердце, биться ещё быстрее. И его последняя фраза… Так ведь не говорят мальчики её возраста? Не говорят же? Габи моргнула. Ей показалось, что пугающий мальчишка исчез, оставив свою улыбку, как Чеширский кот. Габи моргнула ещё раз. Теперь она стояла одна в пустом классе. Ноги больше не чувствовали дискомфорта. Том растворился как мираж или фантом. Почти ничего не выдавало его присутствия. — Боже, видимо я слишком сильно ударилась, — проговорила Габи, крутя головой в разные стороны. Она застыла на месте, когда её зелёные глаза встретились с красными глазами змеи-альбиноса, которая удобно расположилась на её шее.***
Северус Снейп в который раз повторял одно и тоже своим ученикам. Он и представить не мог насколько работа преподавателя сложна, когда согласился на предложение Дамблдора. Вот и сейчас он пытался вложить хоть что-нибудь в их пустые головы, но ничего не выходило. Иногда Северусу, казалось, что объяснять хоть что-нибудь бесполезно, потому что им в одно ухо влетало, а из другого вылетало. Это раздражало. Профессор мог спокойно раздражаться себе и дальше, если бы не жжение на предплечье левой руки. Боль застала Северуса врасплох. Он уже семь лет не чувствовал ничего подобного. Профессор выронил из левой руки колбу, в которую собирался налить свежесваренное зелье. Она разбилась, а осколки стекла разметало по полу. По привычке он схватился за левую руку. Благо его ученики не заметили этого, потому что мужчина был в мантии. Он собрался с мыслями, у него хорошо получилось скрыть эмоции. Снейп взмахнул палочкой, произнёс заклинание, и колба снова стала целой. Он положил её на стол, преодолевая неприятное жжение и вышел, кинув напоследок: — Чтобы когда я вернулся, хотя бы у одного из вас было сносное зелье! Он направился к Дамблдору. Быстро миновал подземелья. Вот он уже взбирается на винтовую лестницу. Вот он входит в кабинет директора. Альбус сидит за своим письменным столом, на своём любимом кресле. Он что-то читает. — Северус? — удивляется Дамблдор, что профессор зельеварения пришёл к нему в учебные часы. — В чём дело? Снейп не медлил. Он расстегнул рукав левой руки и закатал его. — Метка, Альбус. Она горит. Директор снял свои очки-половинки и положил их на стол. Затем встал и подошёл к Снейпу. Рассмотрев метку, директор задумчиво добавил: — Это плохо, Северус. Очень плохо.***
На удивление Габи легко выбралась из класса. Когда она подошла к двери, то замок щёлкнул и дверь открылась настежь. Получается, либо замок открылся сам, либо Дадли забыл запереть дверь. Что было невероятно странно! Но решив подумать об этом позже, Поттер направилась спасать брата. Она провалялась бессознания достаточно долго, а потом ещё этот странный Том. Габриэль просто боялась прийти слишком поздно. Угораздило же их с братом так. Хорошо хотя бы Гарри относительно повезло. Он ушёл в столовую, когда кузен обнаружил их «подарок». Девочка бежала в единственное место, где была уверена, что найдёт брата — задний двор школы и излюбленное место Дадли. Всё было так, как она предполагала. Сделав круг и оказавшись по ту сторону от главного входа в школу, она заметила множество фигур. И из центра этой кипы людей раздавались голоса Малькольма, Пирса, Дадли и Гарри. Девочка прекрасно понимала, что там происходит. Она спряталась за деревом, силясь придумать хотя бы какой-то план. Единственным логичным поступком было бы кинуть змею в толпу и убежать вместе с Гарри. Но Дадли уже удавалось поймать альбиноса. Возможно, что в этот раз всё будет ещё быстрее. А время? Хватит ли им времени убежать? К тому же, сможет ли она вообще помочь Гарри? Там же целая толпа! А что может сделать маленькая девочка? Может быть, стоит взять, развернуться и уйти? Но крики Гарри не давали долго рассуждать. Габи подставила руку к шее, чтобы змея переползла на неё. Альбинос повиновался. — Я не совсем понимаю, как это работает, — нежно прошептала Поттер, — но, если всё-таки меня слышишь, прошу тебя, помоги. Два красных глаза блеснули. Габи показалось, что змея кивает. —Хорошо, — почти беззвучно прошипел альбинос. «Опять галлюцинации? — пронеслось в голове рыжей девчонки, но это уже было не важно. — Три раза за один день — это уже многовато.» Она твёрдо направилась в сторону брата. Но затем с каждым шагом уверенность всё уменьшалась и уменьшалась, потому что в случае неудачи Гарри мог пострадать ещё сильнее. Девочка замедлилась, задумавшись правильно ли поступает. Габи услышала звонкий мальчишечий смех. Она оглянулась. Среди деревьев притаилась ещё одна фигурка. «Том?» — подумала девочка. «Не бойся и иди», — получила ответ, который прозвучал прямо в голове. Поттер овладело странное чувство. Определённо это был страх. Но было кое-что ещё — мерзкое чувство, когда твоё тело не принадлежит тебе. Отмахнувшись от этого, потому что думать было слишком жутко, она зашагала дальше, последовав совету Тома. Когда девочка подошла к толпе, все одноклассники начали расступаться. А стоило ей зайти внутрь, Габи увидела брата. Гарри, как недавно её, держали Пирс и Малькольм. Очки брата упали на землю и разбились. А со лба у Гарри стекала маленькая струйка крови, что одновременно и испугало, и взбесило девочку. Кузен взглянул на неё через плечо. Дадли даже ничего не сказал, прекрасно понимая, что шансов сбежать у неё немного. — Отпусти его! — серьёзно и с напором сказала Габи, что вызвало кривую улыбку Дурсля. — А то что? — ехидно поинтересовался он, разворачиваясь лицом к врагу. «И откуда в этом мерзком мальчишке столько злобы?» — пронеслось в голове где-то на задворках сознания. — А то… — медленно протянула, поправляя волосы, — …вот что! В ту же секунду из-под рыжей копны волос выскочила змея, словно белая пуля. Альбинос вцепился наглому мальчишке в нос. Тот заорал. — Отстань! Отстань! Отстань от меня! — он прыгал по кругу, чем-то напоминая йо-йо. — Снимите это с меня! Снимите! Пирс и Малькольм живо отпустили Поттера и подбежали к кружащемуся Дадли. Гарри в это время пытался на ощупь отыскать очки. Габи быстро подбежала к брату. И никто не смел остановить её, потому что оставшиеся дружки кузена боялись подходить к змее. Она схватила руку Гарри, как раз в тот момент, когда мальчик нацепил полуразбитые очки. Они сбежали, пока остальные были заняты представлением Дадли. Через какое-то время альбинос отцепился от своей добычи и пополз в сторону, убегающих детей, пока глупый Дурсль пытался отыскать его в траве.***
Гарри и Габи стояли в гостиной дома номер четыре по Тисовой улице, а прямо напротив — разъярённый Вернон. Габи показалось, что ещё чуть-чуть и из ушей мужчины повалит дым. А за его спиной уютно расположился Дадли в объятиях тёти Петуньи. — Вы два маленьких паразита! — начал зло дядя. — Как вы могли сделать такое с моим сыном?! А если бы змея оказалась ядовитой?! Он по очереди смотрел то на Гарри, то на Габи. Вероятно, хотел увидеть проблески стыда. И у него частично получилось. Гарри поник и опустил голову. Сестра же, напротив, не чувствовала каких-то угрызений совести, свято веря в свою правоту. О какой совести можно было говорить, если она не чувствовала своей вины сейчас даже по отношению к Гарри? Тогда как кузен её вообще мало интересовал. — Они должны быть наказаны! — взвизгнула Петунья, поглаживая голову Дадли. — Оба! Немедленно! — Мы извиняемся, мы больше не будем… — взмолилась девочка. Но Петунья прекрасно понимала, что слова — банальное притворство. — Габи, не надо, — прошептал Гарри. Племянница пресмыкалась перед ними и это было откровенно мерзко, особенно с таким лицом. Женщину невольно передёрнуло. Её сестра бы никогда не опустилась до такого, как эта девчонка. — Уведи их с глаз долой, — устало проговорила тётя. — Одну — в чулан, другого — на чердак. — Нет, стойте! — послышалось два сливающихся вместе голоса. Двойняшки пытались схватиться за руки, они держались друг за друга, как могли, пока дядя, с силой не дёрнул Гарри на себя. Брат отпустил её, но девочка побежала следом. Тогда Вернон процедил: — Стой. На. Месте. Если. Не. Хочешь. Сделать. Хуже. Делать было нечего, пришлось смиренно остановится, а потом также смиренно идти в чулан.***
Оказавшись в чулане, девочка направилась к кровати. Видимо, Дурслям было лень заморачиваться по поводу удобства двойняшек, отчего было только одно спальное место. А возможно, что две кровати попросту не влезли бы в маленькое помещение. На самом деле проблема заключалась совсем в другом. Тотальное одиночество, которое ощущала Габи без брата. Девочка плюхнулась на кровать, растопырив руки и ноги. Сейчас было время подумать о сегодняшних странностях: змее и Томе. К слову, хладнокровное животное всё ещё было с ней. Альбинос каким-то магическим образом дополз до их дома. Девочка заметила его не сразу, но когда всё же увидела, то змея быстро заняла прежнее место под волосами. Уже привычно подставив руку к шее, почувствовала прохладное скольжение. Альбинос обвил руку и уставился на неё. — Ну… — неуверенное, — …может быть скажешь что-нибудь? Габи прождала достаточно долго, но белая змея только сверкала своими изумрудами. — Хотя бы одно слово, — прошептала Поттер. — Пожалуйста… Но ничего не произошло. Габи сделала ещё несколько попыток, но сколько бы не старалась, альбинос не заговорил. — Ну конечно… Галлюцинации… — устало и расстроено произнесла она. — А на что я надеялась? Понятно, на что — на друга. Надеялась на то, что не сошла с ума от удара об парту. Надеялась, что сможет поболтать с кем-то, кроме брата и Дадли. Люди не особо любили её, так что хотя бы животное могло бы скрасить деньки. А если бы змея заговорила было бы ещё прекраснее. С этими мыслями девочку начало клонить в сон. — Ты ведь не заговоришь, да? — очень сонно. — Конечно, не заговорит. Когда Габи услышала знакомый голос, чуть не рухнула с маленькой кровати. Она приподнялась и огляделась. Змея уже лежала рядом с ней и не двигалась. «Уснула? Змеи вообще спят?» — подумала Габи. Затем взгляд скользнул по столу, который она делила с Гарри. Там стоял самодовольный мальчишка. — Опять ты? — раздражённо отозвалась девочка, не веря своим глазам. Но Тома это нисколько не задело, он был окутан аурой спокойствия, что, тем не менее, раздражало девочку только сильнее. — Насколько же сильно я ударилась? — бессильно простонала Поттер. Габи уселась на кровать, поджав ноги под себя. Она смотрела на Тома. — Почему ты меня преследуешь? Габи не было страшно. Она подсознательно понимала, что Том ненастоящий. Мальчик бы просто не смог пролезть в чулан. А он тем временем прожигал её глазами. Два больших голубых глаза, чистых, как самая прозрачная вода и холодных, как старый лёд. Отчего-то смотреть в потемневшие глаза было дискомфортно, потому что имелось в них что-то неживое. — С чего ты взяла, что я тебя преследую? — холодно поинтересовался собеседник. — Я почувствовал, что тебе плохо. Поэтому пришёл, — его голубые глаза на пару секунд всполохнули красным. — Я могу уйти. Мне несложно. Девочки показалось, что лучше болтать с собственным обманом зрения, чем снова остаться одной в этом проклятом доме. — Нет, не надо, — тихо произнесла он. — Я понимаю, что ты мне кажешься. Том усмехнулся. — Настолько не хочешь быть одна, что готова болтать с дефектами собственного сознания? — по лицу было видно, что наглый мальчика получает удовольствие. — Интересно. — Ты как-то странно говоришь. Ты точно моя галлюцинация? — Хм, — он сделал паузу, — не находишь, что ты поздновато спросила? Возможно, я призрак. А возможно, я действительно плод твоего воображения. А возможно я здесь, чтобы украсть твою душу. Девочка нахмурилась. — Так что ты такое? — Не скажу, — ликующе произнёс Том, пристально наблюдая за тем, как брови Габи сдвинулись к переносице ещё сильнее, а на лбу пролегла морщинка. Мальчик всё ещё фривольно стоял у стола, совершенно не собираясь подходить. И Поттер было комфортно от осознания данного факта. У неё было чувство, похожее на то, если бы она разговаривала с собственным кошмаром или со страшным монстром из-под кровати. — Но я могу рассказать тебе кое-что поинтереснее. Ты пыталась говорить со змеёй? — Да, — решив, ничему не удивляться, призналась Габи. — Но она не отвечает. Возможно, это тоже было моё воображение, как и ты. Мальчик фыркнул. — Странная ты, — высказался Том. — Даже у людей есть несколько языков. А ты хочешь, чтобы змея тебя понимала, когда ты на человеческом болтаешь. — А на каком надо? — На змеином, конечно, — с видом как будто он самый умный мальчик на свете, изрёк Том. — Бред какой, — раздражённо ответила Габи. — Зря я тебя не прогнала. Ты меня пугаешь. Я думаю, что тебе стоит уйти, а мне — рассказать тёте и дяде. Том рассмеялся. — И ты думаешь, они тебе помогут? Да брось, мы оба знаем, что нет. Они скорее отправят тебя куда подальше. Впрочем, это не моё дело. Но печально, что ты мне не веришь, — сказал он без единой эмоции на лице. — Я не верю, потому что ты говоришь чушь. Том хитро взглянул на лежащую рядом змейку. — Ползи ко мне, — скомандовал он на непонятном языке, но девочка неизменно понимала значение слов. Змея приподнялась, повернулась в сторону Тома и поползла к нему. Затем обвила ногу мальчика и намеривалась доползти до шеи. То, что змея касалась тела Тома — пугало Габи. Ведь это означало, что мальчик есть, что он существует. Но голова восьмилетнего ребёнка решила записать всё на разыгравшиеся воображение. — Попробуй заставить её вернуться на место. — Зачем мне это делать? — Потому что ты хочешь. Ответ обезоружил, потому что был правдой. — Но я не умею. — Как ты тогда говорила со змеёй днём? — в его голосе читалось лёгкое раздражение. — Я не знаю… — задумчиво протянула Поттер. — Я просто спросила то, что хотела. А она отвечала. Но ведь сейчас я делала то же самое. — Нет. Это отличается. В чём различие между двумя случаями? Почувствуй это. Проникнись. И змея услышит и сделает то, что захочешь. Габи прислушалась к своим ощущениям. Что было разного? Как заговорить на змеином языке? Она вспомнила, что, когда говорила в первый раз по её телу, пробегали небольшие разряды чего-то, похожего на ток. Нужно просто переключиться между языками. Это не должно быть сложно. — Назад, — очень тихо прошептала Поттер, словно сама была змеёй. Змея повиновалась. Альбинос вернулся на кровать, только теперь лёг на самый краешек. Том довольно смотрел на данное действие. — Я знал, что ты сможешь. Он подошёл к девчонке и сел рядом на кровать. Пружины немного просели, от чего Габи вздрогнула. Тяжёлый. Том точно настоящий. Рука потянулась в сторону незваного гостя, потому что девочка хотела проверить догадку. Когда её рука коснулась плеча Тома, Габи взвизгнула. Затем она услышала шаги с другой стороны двери. — Что там у тебя? — недовольный голос Вернона. Том перехватил руку и поднёс указательный палец ко рту, а его светлые глаза потемнели. В них читалась угроза. — Ничего! — мозг быстро соображал, что сказать. Ей не хотелось проверять на что способен этот странный мальчик. — Паук! Затем она услышала, как Вернон цокнул и удаляющиеся тяжёлые шаги. — Ты настоящий? — испуганно прошипела она, припоминая что он уже вообще-то её касался. Мальчик усмехнулся. — Частично. — Это как это так? Страх всё ещё был, но интереса появилось больше. И Габи не могла сопротивляться. — Толку мне объяснять, если ты либо, не поверишь, любо не поймёшь, — он говорил с пренебрежением. — Я пойму и поверю. Обещаю. Мальчик осклабился. Габи видела, насколько сильно он задумался. И видимо, что-то решив для себя, продолжил: — А, впрочем, тебе всё равно пришлось бы сказать. Видимо, ничего не поделаешь. Видишь ли, я — твой ангел-хранитель. От этого парня у Габи начала болеть голова. Она не верила в ангелов. Дурсли доступно им объяснили, что может быть, а чего — нет, что нормально, а что — не совсем. — Я спать, — Габи легла на кровать и отвернулась от Тома, прикрыв глаза, в надежде, что тот исчезнет, как все кошмары. — А говорила, что поверишь, — он видел, что девочка не реагирует на него. — И это хорошо, — Габи почувствовала, как сильнее просела кровать. Мальчик лёг рядом. — Я сказал тебе очевидную неправду. На самом деле, я — волшебник, как и ты, — теперь он слышал недовольное хмыканье. — Я серьёзно. Твоё тело было моей темницей. Я мог только смотреть и был абсолютно беспомощен. Я был мельче, чем бесплотный дух. И просидел так восемь лет. Но сегодня что-то изменилось. Не знаю, что именно. Могу лишь догадываться. Теперь Габи повернулась к нему лицом и с ужасом вслушивалась в каждое слово. Объяснения звучали странно, но Том говорил так уверенно, что не верить ему было очень сложно. — Ты говоришь, что был как дух? Как это возможно, если я могу дотронуться до тебя? — логичное недоверие. Она готова была поклясться, что видела, как растягивайся коварная улыбка на лице мальчишки. — Потому, что я нахожусь в твоей голове, Габриэль Поттер. И теперь могу воздействовать на твои ощущения. На зрение. На слух. На осязание. Почти на что угодно. Ты же слышала меня, когда я мысленно говорил с тобой, — от каждого произнесённого слова по спине пробегал холодок. — Но ты сказал, что живёшь в моей голове, восемь лет? Как это возможно? Ты же выглядишь на восемь! — испуг в голосе. Габриэль услышала тяжёлый вздох. — Чем ты меня слушала? Дети, — протянул Том. — Я выгляжу так, как захочу. Почти. Хотя вернее будет сказать, я выгляжу так, чтобы не напугать тебя. Твоя психика не хочет повредиться. — И сколько тебе лет. — Достаточно много. Но я хорошо помню время только до семнадцати лет. Дальше всё смутно. Будто в тумане. И я чувствую, что это как-то связано с тобой. Что-то мешает мне вспомнить. И это «что-то» мешало мне взаимодействовать с тобой раньше. — Какой ужас! И почему я должна в это поверить? — Ну кроме того, что ты обещала, — весело заметил Том, — у тебя нет причин. Хотя на твоём месте я бы в это ни за что не поверил. — И что ты мне предлагаешь? — Ничего, — как не бывало ответил Том. — Жить как раньше. Никому не говорить про свои странности. Про змею. И про меня. Не только сейчас, но и потом, когда попадёшь в Хогвартс. — Что такое «Хогвартс»? — непонимающе спросила Габи. — Хогвартс — это школа волшебства. Тебе придёт письмо, когда исполниться одиннадцать. — Если ты сказал, что волшебник, почему тогда я не смогу рассказать о тебе другим волшебникам? Если всё это правда… — Потому что тебя не поймут, — рассеянно заметил он. — Потому что мы особенные. Потому что говорить со змеями — плохой знак. Предрассудки. — Звучит жутко! — серьёзно заявила девочка. — Всё, что с тобой связанно — жутко! — Не отрицаю, — размеренно согласился собеседник. — Но тебе не стоит меня бояться, — он немного помолчал, явно подбирая слова. — Я живу с тобой, по сути, под одной крышей. Мне не выгодно, чтобы с тобой что-то случилось. Потому что если нечто подобное произойдёт, то я погибну. А я хочу жить. Том говорил всё это с какими-то непонятными эмоциями. Восьмилетняя девочка не могла осознать всей полноты чувств, овладевших этим странным существом, но Габи прониклась сочувствием. В конце концов, даже маленький муравей хочет жить, что тогда можно сказать про человека? — То есть теперь ты будешь меня защищать? — По мере возможностей, — девочка уловила недобрую улыбку. Том вызывал в ней множество очень разных чувств, противоречащих друг другу. Сейчас это были страх и сочувствие. — Ты пойми, я не мог сегодня ни заговорить с тобой. Я столько лет просидел в бездействии. Я хотел взглянуть на тебя. А сейчас у меня наконец-то появился шанс. Я не мог им ни воспользоваться. Габриэль чувствовала, как её веки становятся свинцовыми, как тяжелеет тело, как пустеет голова. — Ты можешь мысленно обращаться ко мне, — продолжил он. — Я приду. И дай имя змее. У каждого живого существа должно быть имя. На самом деле перед тем, как уснуть, из разговора с Томом Габи поняла всего три вещи. Первое — теперь у неё есть нечто, что будет защищать. Второе — что она — волшебница. И третье — что, когда ей исполнится одиннадцать, она уедет из этого дома.