У плохого зрения есть свои плюсы

      И Такеру кажется, что всё вернулось в норму в их отношениях после небольшой взбучки, но только кажется.       Кенни не пожелал больше беседовать о его прошлом, которое связано с ними, убеждая, что пока к этому разговору не готов, да и смысла от этого ноль. В конце концов, у Стэна совсем другая ситуация.       Но после разговора с возлюбленным уж больно сильный интерес загорелся в сердце Такера: а как так вышло, что Стэн не может избавиться от них, не может откупиться, когда это делают буквально все вокруг?       Звонков не было, ровно как и необходимости приходить к Маршу, однако Такер приходит, во всю игнорируя факт негативного отношения временного хозяина этого дома к себе.       Настойчивый стук в дверь вынуждает ленивую задницу Стэна подняться с дивана и ох как он расстраивается, когда видит на собственном пороге Крэйга. Ну, впрочем, он бы расстроился любому гостю.       Марш предстал перед гостем уж очень по-домашнему: серые баскетбольные шорты, кажется, ещё со школьных времен, огромная растянутая футболка в цветах флага растаманов (красный, зелёный и жёлтый), в левой руке — фарфоровая чашка с горячим напитком, кажется, чёрным чаем.       — Чего тебе? — недовольно спрашивает он.       — Есть разговор.       Стэн, конечно же, ещё хочет пораспрашивать, какие там разговоры появились у Крэйга, но, впрочем, лучше уж сделать это в доме, где их никто не увидит и не услышит.       Он позволяет гостю войти и расположиться на том самом диване, сам же разваливается на кресле напротив в ожидании начала того самого разговора и откладывает чашку на старый кофейный столик рядом.       — Раз уж мы оба в этом дерьме, — кто бы сомневался, что разговор пойдёт именно об этом? — расскажи, как так вышло, что ты теперь их...       — Раб, да? — Марш цедит сквозь зубы слово, которое Крэйг мысленно так старался подменить на что-то безобидное.       В голове Стэна мгновенно пролетают сотни кадров с того злополучного выходного, он с нескрываемым ужасом во взгляде и горькой усмешкой вспоминает тот самый день.       Холодный ветренный день, вернее, раннее утро. Из окна собственной комнаты Марш заприметил что-то странное у самой ограды их фермы и, конечно же, не смог проигнорировать это. Очень зря.       — Я просто увидел слишком много, Крэйг. — вместо ожидаемой истории длиною в несколько часов Такер получает скомканный ответ, порождающий только недовольство.       — Что ты увидел?       — Ха... — Стэн переводит рассеянный взгляд в потолок.       Наверняка грабители, хотя, может, простые наркоманы, решили натаскать себе конопли бесплатно с фермы Маршей.       Родители спят, а будить Рэнди уж точно бесполезно: он лишь отмахнется и пошлёт сына к чёрту, в такое-то время не спит, так ещё и другим не даёт.       Марш младший накидывает на плечи спортивную красную кофту с номером 39 на спине, который в общем-то ничего никогда не значил, и спускается на первый этаж в поисках чего-то полезного.       Ружье Рэнди с фамильной гравировкой, подаренное дядей Джимбо на сорока двух летие, почётно висит в гостиной над камином, но ни разу по назначению не применялось: не взлюбилась главе семейства Маршей охота, а другого применения такой вещи и не нашлось.       Стэн аккуратно снимает гладкоствольное помповое ружье и оглядывает его уже вблизи. Конечно, помповик не заряжен, да и единственный комплект патронов Рэнди где-то спрятал, наверняка сам не вспомнит куда.       Но грабителей должен напугать один вид этого трёх с половиной килограмового орудия для убийства диких кабанов.       Стэн поднимает ружьё, придерживая цивьё где-то по центру, упирает приклад в плечо и плотно прижимается к нему щекой. Никогда не доводилось держать такое ружьё в руках, а знания о правильном хвате почерпались из фильмов и наблюдений за дядей-оружейником       Марш опускает ружьё, убедившись, что может держать его почти правильно и убедительно, незамеченным проскальзывает на кухню и выходит через дверь на заднюю часть двора.       Весь дом окружён кустами конопли разных размеров и видов, некоторые из них достигают в высоту больше двух метров. Между рядами неприятно пахнущих кустов — небольшие дорожки, по которым можно спокойно ходить и не топтать «продукт».       Высокие кусты каннабиса позволяют Стэну подбираться к неизвестным людям незамеченным, а когда расстояние между ними становится слишком маленьким — до десяти метров — Маршу приходится опуститься на колени и ползком подбираться ближе, притягивая за собой ружьё.       Всё же, сначала хотелось бы узнать, что эти люди здесь делают: не очень-то на воров смахивают, уже долгое время копаются у самой ограды, словно ждут чего-то.       Оказавшись достаточно близко, Стэн выглядывает из своего конопляного укрытия, его взору предстают целых три фигуры: два высоких и плечистых парня в, кажется, военной форме, и девушка, которую один из "солдат" крепко прижимает к собственной груди двумя руками. В руках второго солдата — лопата, и теперь Стэн обращает внимание на гору земли и яму рядом, которую этот солдат и рыл до его прихода.       И теперь Стэн обращает внимание на то, что девушка совсем не моргает уже пару минут, её стеклянные глаза направлены куда-то в пустоту, словно проходят сквозь Марша и кусты, а руки солдата, который придерживает её за талию покрыты пятнами крови. И её светло-розовая куртка под этими мускулистыми руками окровавлена тоже.       Небесно-синие глаза Марша округляются от ужаса когда он осознает что, черт возьми, здесь происходит. Здравый разум очень вовремя напоминает об отсутствии патронов и Марш, оглядывая двух огромных мужчин, совершает стратегическое отступление, оказавшись точно незамеченным.       Он стал свидетелем убийства. Почти убийства.       Стэн пытался сохранить увиденных людей в своей памяти, оказавшись дома, выписывает на тетрадных листах всё, что помнит: время, место, приметы людей, их одежду. Всё.       Он знает, что с этим делать.       Крэйг сжимает руки в кулаки, ожидая развязки этой пугающей истории.       — Жаль, что я не слепой. Жаль, что у меня стопроцентное зрение и я тогда из окна своей комнаты заметил что-то неладное за фермой. Жаль, что смог рассмотреть стеклянные глаза и кровь при этом лунном свете. — молвит Стэн. — Было бы у меня плохое зрение, быть может, этого бы и не случилось.       И Крэйг задумывается об этом тоже.       А ведь будь у него плохое зрение, он бы и не увидел Стэна в этом районе несколько раз, не преследовал бы его и не ввязался бы в это.       Как было бы хорошо, чёрт возьми...       — Ну в общем, я решил совершить благое дело: доложить об убийстве. — Марш вновь возвращается к самой истории. — Пришёл, написал заявление... Выложил всё, что знал, помог составить фотороботы.       Офицер Барбреди, пусть и с угрюмым лицом, но искренне благодарит Марша за помощь, ведь девушка из его описания пропала ещё две недели назад и находилась в тупиковом розыске. А теперь её дело считай раскрыто и осталось лишь поймать убийц.       И на душе так спокойно, так хорошо после этого: совершил благое дело, все-таки, пусть и не спас эту белокурую девушку от смерти, но, хотя бы, поможет отомстить убийцам.       По приходу домой Стэн обнаруживает, что его телефон разрывается сотнями одновременных звонков и сообщений, приходится его выключить. Кажется, кто-то забросил его номерок в спам-базу, придётся менять номер, иначе от этого не избавиться. Очередная тупая шутка, неудивительно, если авторства Картмана.       Стэн заходит в одну из социальных сетей, перед глазами всплывает сообщение от некоторого анонима.       «Мы всё знаем. Ты не скроешься».       Беспокойство тут же охватывает его разум, Стэн включает телефон обратно, чтобы просмотреть хотя бы какие-то сообщения.       И они все несут в себе примерно один и тот же посыл.       «Если ты не хочешь, чтобы твоя семья сегодня повторила участь этой блонди швабры — приходи в полночь за ферму. Уладим этот вопрос мирно».       — Ну вот и всё. У него есть связи везде, в полиции тоже. Прознал обо всём, дело прикрыли. — Стэн выпрямляется, впервые за весь рассказ глядя на собеседника. — Я пошёл туда, мне на понятном языке обьяснили, что я повёл себя очень опрометчиво и они такого не прощают. Но убивать меня слишком просто, поэтому будут эксплуатировать.       Марш говорил об этом спокойнее, чем ожидал Крэйг. Конечно, он успел за этот месяц наплакаться и настрадаться, теперь как-то не хотелось.       Крэйг закусывает щеку со внутренней стороны.       А ведь Стэн просто хотел помочь?       Хотел ли в действительности?       — Ты доложил об этом, чтобы в случае обнаружения трупа твой отец или ты не стали главными полозреваемыми?       — Об этом я думал тоже, конечно. Но в первую очередь сделал это потому что так правильно, чувак. Люди не должны закрывать глаза на преступления. Я так считаю.       Парень потирает большим пальцем кончик носа греческого типа, горько усмехаясь.       — Но я, наверное, не прав. Иначе почему я в этом дерьме? Я ведь не сделал нихуя плохого, хотел помочь. В итоге я в пожизненном рабстве. Классно.       Стэн давит усмешку ещё сильнее, становится похожим на безумного учёного из фильмов, который вот-вот совершит открытие, способное разрушить всю планету.       — Я бы уже давно убил себя. Я даже пытался, но у меня нихуя не вышло. Они прознали об этом, начали с меня угарать, типа я полный слабак и за мою слабость мою мать и сестру будут долго... Кхм. Я бы убил себя, если бы они не вредили моей семье. А так... Я не знаю, что мне делать.       Он молчал слишком долго, теперь не может удержать всю боль и переживания в своей узкой грудной клетке, они рвутся на руху, совсем неосторожно, цепляют что-то живое внутри, вынуждают ныть и болеть.       — Я уже кучу планов выдумывал, но они все полное дерьмо, прямо как моя жизнь. Прости, что тебе пришлось стать частью этой истории, но, вообще-то, ты сам в неё влез.       Такер даже не успевает заметить как Стэн достаёт из широкого кармана растянутых шорт сигарету и подкуривает бензиновой зажигалкой, подаренной синеглазому на последний день рождения, кажется, Токеном или Джимми, он уже и сам не помнил, но подарок зачётный.       — Пришлось о переезде и работе соврать. Они бы не смогли игнорить моё разбитое ебало, прямо как ты.       От этой истории и откровений у Крэйга внутри словно что-то в комок спутывается и больно свисает над душой и лёгкими, мешая полноценно дышать.       И он, и Стэн, помогали людям имея на уме только благие намерения, но что в итоге? Да, черт возьми, Такер уже второй раз своей помощью только серьёзно вредит человеку. И если бы он был спасательным кругом, то точно наспех залатанным изолентой, которая размокает в солёной морской воде и позволяет воздуху покинуть круг в самый ответственный момент. Пользы от него столько же, как от дырявого, только вот он ещё даёт человеку надежду на спасение, а после такого тонуть ещё неприятнее.       Стэн быстро приходит в норму, сидит вновь с привычным Крэйгу недовольным лицом и пускает кольца из сигаретного дыма. Однажды они всей компанией, понапивавшись, пытались повторить этот трюк, но вышло только у Генриетты (которая, как оказалось, ещё до этого умела, но забыла, что умеет!). И было это... В июле, до того, как жизнь Марша пошла по наклонной.       — Ну, как впечатления от истории? — Стэн тушит сигаретный бычок о столик и бросает его, но мимо стеклянной пепельницы.       — Соболезную тебе.       — Да мне твои соболезнования не нужны и даром. Придумай лучше, как из этого дерьма выбраться. Ты и умнее, и любят они тебя больше. Ты лучше меня во всём.       Внутри что-то сжимается от этих слов. Да где же он лучше?       — Ты уверен, что им нельзя заплатить?       — Чел, это первое, что я пытался сделать. «Мне не нужны твои деньги, сопляк, у меня их столько, сколько твоя семья за всю жизнь не заработала». — Стэн пародирует его голос, от этого обоим становится немного смешно и неловко.       — Мы придумаем что-то. Я в нас верю.       Потому что я не могу бесконечно вредить.       Стэн с явным недоверием смеривает Такера, но после сразу же улыбается, даже взгляд становится непривычно мягким.       — А Кенни не ревнует? — ехидно вопрошает Марш и тянется за второй сигаретой.       Ревнует. Крэйг знает, что ревнует. Впрочем, Кенни говорит об этом едва ли не прямым текстом.       — С чего бы ему ревновать?       Стэн лишь пожимает плечами, словно хотел пошутить, да только занудный Крэйг не позволил этого сделать. Вновь зажимает тонкими губами фильтр крепкой сигареты, втягивает в себя первый дым и выпускает его через нос, Такеру прямо некомфортно от этого действия: он попытался сделать это один раз и тогда вместе с дымом из носа потекла кровь, дышать носом ещё несколько часов было больно, а в горло то и дело болезненно першило. Показывать трюки с сигаретами уж явно не его конёк.