В кабинет Первого секретаря они попали без лишних задержек. Григорий Трофимович Шуйский, увидев председателя КГБ в сопровождении двух жутковато выглядевших существ, вначале струхнул, но тут из двери кабинета вышел сам Никита Сергеевич:
– О, здравствуйте, товарищи, проходите, прошу. С кем имею честь? Я пока из ваших знаком только с товарищем Ирис и теми, кто меня освобождал.
– Строберри, артефактор, клан Стилуса.
– Мундансер, техномаг, клан Орб, – коротко представились демикорны, очень осторожно усаживаясь между многочисленных столиков с моделями образцов советской техники, которыми был заставлен кабинет.
– Удалось что-нибудь выяснить? – тут же спросил Первый секретарь. – Мне надо принцессам что-то отвечать, наши ПВОшники там переполох устроили.
– Всё более чем серьёзно, товарищ Первый секретарь, – доложил Серов, выкладывая слайды. – Можно использовать проектор?
– Конечно, пожалуйста.
Хрущёв сам включил проектор и нажатием кнопки размотал экран, закрывший одно из четырёх больших окон, второй кнопкой опустил шторы на остальных окнах. Серов вставил ключевой слайд в прорезь и перевёл надпись с английского.
– И как это прикажете понимать? – озадаченно спросил Первый секретарь.
– Судя по результатам экспертизы, к сопредельному миру имеют доступ наши отдалённые потомки, – сообщил председатель КГБ. – Мы предположили, что 2638 – это год. Также обратите внимание на двенадцатизначный серийный номер. Он указывает, что подобные рулевые машинки в том мире производятся миллиардными тиражами. Это означает, что различные беспилотные аппараты там производятся миллионами.
– То есть, происхождение аппарата не эквестрийское?
– Нет, и не грифонское, не минотаврианское и ничьё иное с Эквуса, – уточнила Мундансер. – Это однозначно земная технология.
– Надпись на английском указывает, что в будущем, как минимум, в том варианте будущего, откуда прибыли запустившие этот аппарат, доминирующей культурой в мире Земли является англосаксонская, – отметил Серов. – Учитывая историю политических взаимоотношений с Великобританией и США, логично будет ожидать негативной реакции в ответ на наше проникновение на Эквус.
– М-да… – Первый секретарь выглядел озабоченным. – Что ещё удалось выяснить?
– Многое. Как-никак, экспертизой занимались несколько десятков специалистов под руководством двух академиков и двух главных конструкторов, – ответил председатель КГБ. – Также необходимо особо отметить помощь товарищей Строберри и Мундансер. Мы, конечно, и сами нашли бы эту надпись, в конце концов, разобрав рулевую машинку, но их методики неразрушающего исследования – это просто что-то с чем-то, они очень сильно ускорили работу.
В течение следующего часа Иван Александрович подробно докладывал свои выводы Первому секретарю. Хрущёв выглядел очень озабоченным, тем более, что некоторые вопросы так и не удалось прояснить.
– Так что, всё-таки, там взорвалось? – спросил Никита Сергеевич. – Да так, что никаких следов не оставило? Есть хоть какие-то предположения? Ведь такое устройство злоумышленники могут протащить куда угодно, если оно ни собаками, ни техническими средствами поиска взрывчатки не обнаруживается.
– Только предположения, товарищ Первый секретарь, – ответила Мундансер. – Это мог быть взрыв магоэлектрического аккумулятора, сделанного на основе эквестрийских кристаллов. Многие из них способны накапливать очень большой энергетический заряд, с плотностью энергии много выше, чем, например, у тех литий-ионных аккумуляторов, над которыми сейчас работают ваши учёные. Если просто замкнуть выводы такого кристаллического аккумулятора, протекающий по перемычке электрический ток почти мгновенно её нагреет и расплавит. Поэтому эти аккумуляторы достаточно безопасны и широко применяются в Эквестрии. Более подробные данные по наиболее современным их образцам лучше запросить у эквестрийской стороны.
Но если аккумулятор собрать на основе специально выращенных кристаллов, имеющих внутри проводящие дефекты структуры, при определённых условиях короткое замыкание может произойти внутри самого кристалла, между его выводами. В этом случае вся энергия, содержащаяся в кристалле, мгновенно выделится в виде тепла. Такое случается с литий-ионными аккумуляторами, но плотность энергии в кристалле магоэлектрического аккумулятора намного больше. В результате аккумулятор мгновенно превратится в шар перегретой плазмы.
Первый секретарь задумался:
– Мне не совсем понятно, как эквестрийский аккумулятор оказался внутри устройства, сделанного по земным технологиям далёкого будущего.
– Как раз это обстоятельство многое объясняет, – ответил Серов. – Допустим, что наши, скажем так, потомки, возможно, с отдалённой от нашей линии времени, сумели, подобно нам, найти способ сделать проход в Эквестрию. Мир там, насколько я понял, уникальный по наличию ценнейших ресурсов и миролюбию местного населения. Допустим, если они не хотели афишировать своё присутствие, они могли высадиться на другом континенте и организовать тайную добычу ресурсов. В этом случае мы для них становимся нежелательными и опасными конкурентами. Учитывая их подавляющее технологическое превосходство и общую тенденцию англосаксов к установлению политического и экономического доминирования, ситуация выглядит довольно тревожно.
– Такое возможно, – согласился Первый секретарь. – Во всяком случае, сбрасывать со счетов такую вероятность не следует. Но почему они, при таком технологическом превосходстве, просто не захватили планету?
– Опять-таки, мы точно не знаем всех возможностей принцесс-аликорнов, – ответил Серов. – Возможно, люди из будущего, изучив эти возможности, решили не рисковать и ограничиться тайной добычей или даже просто скупкой ресурсов у местных.
– И такое возможно, – поразмыслив, согласился Никита Сергеевич. – Надо писать письмо принцессам. Варианты наших действий будут зависеть от их ответа. Если они не знали о присутствии людей из будущего Земли на Эквусе – это один сценарий. Если знали и ничего нам не сказали – уже совершенно другой.
Благодарю вас, товарищи, ваша помощь была неоценимой. Иван Александрович, будь на связи.
– Как обычно, в любое время, – ответил Серов.
Первый секретарь повернулся к селектору и нажал кнопку.
– Григорий Трофимыч, Трояновского позови. Письмо надо продиктовать.
– Трояновского позвать? Не Гаврилову? – уточнил Шуйский
Хрущёв обычно сам не писал, из-за малограмотности, хотя читал много, в том числе и художественную литературу. Документы, письма и распоряжения он предпочитал диктовать, обычно – личной стенографистке Надежде Петровне Гавриловой.
– Нет, зови Трояновского, вопрос дипломатический.
Проводив Серова и демикорнов, Первый секретарь ещё раз перечитал письмо принцессы Селестии:
«Уважаемый Первый секретарь ЦК КПСС.
Прошу пояснить, что означала стрельба, устроенная охраной портала на территории королевства Эквестрия. Подобные действия беспокоят наших подданных и выглядят с нашей точки зрения как недружественные. Вынуждена напомнить, что не менее трети наших подданных – пегасы, которые могли пострадать в результате действий ваших солдат. Учитывая установившиеся между нами дружеские и доверительные отношения, надеемся в ближайшее время получить разъяснения по этому вопросу.
Выражаю надежду на мирное урегулирование данного инцидента.
Селестия Эквестрийская, правящая принцесса Эквестрии»
К счастью, случившийся инцидент в первые же часы удалось урегулировать по дипломатическим каналам. Министр иностранных дел Андрей Андреевич Громыко проявил чудеса изворотливости и такта, сумев донести до обеспокоенных правительниц, что инцидент был случайностью, вызванной проникновением в воздушное пространство Эквестрии вблизи портала неизвестной воздушной цели. Теперь принцессы ждали результатов исследования обломков с не меньшим нетерпением, чем сам Первый секретарь. В то же время они доверили проведение экспертизы людям, лишь прислав своего представителя, единорога из Эквестрийской Академии наук и не настаивая на полноценном участии в исследованиях.
Явившийся помощник по дипломатическим вопросам Олег Александрович Трояновский по знаку Первого секретаря уселся за стол для совещаний и приготовился записывать.
– Пиши, Олег Алексаныч: «Дорогая принцесса Селестия!».
– Э-э… вот так, прямо, «дорогая»? Может быть, более официально, «Ваше Высочество»? – переспросил Трояновский.
– Нет, всё правильно, так и пиши, «Дорогая принцесса Селестия», – хитро улыбаясь, ответил Первый секретарь. – Это канон.
Оперативная и постоянная связь с Эквестрией была сильно затруднена дискретностью работы портала, открывавшегося раз в час для прохода поезда. Выключение портала моментально обрезало любые провода и кабели, проброшенные на другую сторону. Беспроводное соединение тоже установить не получалось – включённое окно пространственного перехода фонило в радиодиапазоне так, что забивало белым шумом любой сигнал. Оставался только один работающий способ связи – почта, которую грузили в почтовый вагон поезда и разгружали в первую очередь на той стороне. Дипломатическую почту отправляли как положено, с дипкурьером, для которого в одном из пассажирских вагонов поезда было предусмотрено особое купе.
Основной объём перевозимой корреспонденции составляла переписка посольств с министерствами иностранных дел. При этом сотрудники, охранявшие портал, заметили, что объём почты советского посольства превосходил объём эквестрийской дипломатической корреспонденции в несколько раз, хотя численность обеих дипломатических миссий была одинаковой, что предусматривалось двусторонним соглашением.
Письмо Первого секретаря принцессе Селестии отправили в Кантерлот с дежурным пегасом из курьерской службы министерства иностранных дел Эквестрии. Несколько пегасов постоянно дежурили возле портала именно на такой случай.
Получив послание, принцесса распечатала его и начала читать. Язык и письменность их новых партнёров она освоила в первые минуты своего недолгого пребывания в мире людей, для аликорна, как магического существа, это не было проблемой.
«Дорогая принцесса Селестия!
Прежде всего, я ещё раз хотел бы извиниться за стрельбу, устроенную охраной портала на вашей территории. Прошу вас принять во внимание, что перед этим на территорию терминала уже пытались проникнуть шпионы из числа сопредельных с Эквестрией народов. В результате наша охрана, будучи в состоянии нервозности, отреагировала на неизвестную воздушную угрозу в соответствии с инструкциями по охране объекта первостепенной важности. К счастью, никто не пострадал. Во избежание несчастных случаев, я предлагаю объявить территорию в радиусе 30 километров от терминала бесполётной зоной для пегасов. Разумеется, это может быть сделано только после всестороннего согласования с эквестрийской стороной.
Наши эксперты завершили исследование обломков неизвестного летательного аппарата. По результатам экспертизы у нас возникло немало вопросов, и мы рассчитываем, что Вы, возможно, сможете прояснить хотя бы часть из них.
Я уже сообщал Вам, что аппарат представлял собой высотный планер, вероятнее всего – фоторазведчик, хотя его целевая аппаратура не сохранилась, поэтому о его предназначении остаётся только догадываться. Вероятнее всего, он не был вооружён и едва ли способен нести мощное вооружение.
Тем не менее нас очень обеспокоило, что аппарат явно построен по человеческим технологиям, далеко превосходящим технологии, доступные современному человечеству. Использованные в конструкции материалы, сохранившиеся устройства управления, значительно превосходящие всё созданное человечеством на текущий момент, и маркировка на английском языке «Earth Alliance Aerospace Force 2638» указывают на это более чем однозначно. При этом в аппарате предположительно использовались также кристаллические аккумуляторы большой ёмкости, аналогичные применяемым на Эквусе. Вероятно, причиной взрыва стала намеренная перегрузка подобного аккумулятора, хотя это лишь предположение наших экспертов. Все результаты экспертизы изложены подробнее в приложении к моему посланию.
В связи с этим, известны ли вам какие-либо факты и случаи проникновения людей на Эквус до нашего с вами контакта? Есть ли у вас какие-либо предположения, кем и откуда мог быть запущен подобный беспилотный разведчик?
Считаю необходимым пояснить причину нашего беспокойства. Обнаруженная маркировка на английском языке указывает на принадлежность создателей аппарата к нации наших традиционных геополитических соперников. Отношения с ними у нас всегда были сложными и далеко не всегда мирными. У нас есть обоснованные опасения, что, обнаружив наше присутствие на Эквусе, они могут принять против нас меры военного характера с целью прервать наше с вами взаимовыгодное сотрудничество. Учитывая их подавляющее технологическое превосходство, мы едва ли сможем что-либо этому противопоставить. Поэтому любая информация с вашей стороны может оказаться ценной для уточнения картины в целом.
Буду признателен за любую информацию.
Искренне ваш,
Н.С. Хрущёв, Первый секретарь ЦК КПСС»
Внимательно прочитав письмо, Селестия отложила его и бегло ознакомилась с приложениями, представлявшими собой несколько сокращённые результаты экспертизы. Затем она ещё раз перечитала письмо Первого Секретаря и вызвала магическим импульсом своего референта Рэйвен Инквелл.
Светло-серая единорожка явилась тут же, как обычно.
– Рэйвен, дорогая, вызови сэра Найт Лайта.
– Да, Ваше Высочество.
Прежде чем отвечать, принцесса решила обсудить вопрос с начальником разведки и с собственной сестрой. Но Луна должна была проснуться на закате, и у старшей принцессы было достаточно времени, чтобы всё обдумать.
– Ваше Высочество? – явившийся начальник разведки, тёмно-голубой единорог с тёмно-синей гривой и золотистыми глазами, склонился перед принцессой в почтительном поклоне.
– Коммодор Найт Лайт, – приветливо улыбнулась ему принцесса. – Есть ли что-то срочное, о чём мне необходимо знать?
– Наблюдается необычная активность грифонов из нескольких кланов, а также алмазных псов. Наши новые партнёры люди недавно задержали на территории своего грузового терминала алмазного пса, вероятнее всего – шпиона, доложил Найт Лайт. – Почему-то мне кажется, что вас беспокоит что-то другое?
– Да. Скажите, есть ли новости о том необычном драконе, который объявился у нас вскоре после падения Снежного Занавеса?
– В последнее время, после известных событий, о нём никакой дополнительно информации не поступало, – покачал головой начальник разведки. – Есть что-то, чего я ещё не знаю?
– Первый секретарь Хрущёв прислал письмо с результатами исследования летающей машины, сбитой охраной портала. Изучите результаты, пожалуйста, – принцесса телекинезом передала ему письмо и приложения.
Найт Лайт бегло ознакомился с документами:
– Ваше Высочество, вы разрешите моим специалистам изучить их подробнее?
– Конечно, после того, как с ними ознакомится Луна, я вам их перешлю для тщательного изучения, – подтвердила Селестия.
– Могу ли я поинтересоваться, что вы намерены ответить нашим новым партнёрам? – спросил Найт Лайт.
– Очевидно, что в их действиях не было злого умысла против Эквестрии, – пояснила принцесса Солнца. – Их военные обнаружили воздушную цель, опознали её как возможно враждебную и приняли доступные им меры в соответствии со своим Уставом. Наши гвардейцы в схожей ситуации действовали бы аналогично. С нашей стороны нипони не пострадал.
Я считаю, что мы должны предупредить людей о «драконе», поскольку технологии, описываемые их экспертами, весьма похожи на те, что использовались в его аппарате, упавшем вблизи Сталлионграда. Предупреждение Первого секретаря о возможном тайном проникновении на Эквус людей из далёкого будущего не может меня не тревожить. Если наши партнёры с самого начала проявляли дружелюбие и действовали честно, то попытка тайного проникновения и шпионаж таковыми никак не выглядят, – пояснила принцесса.
– Но ведь может быть, что никакие «люди из будущего» на Эквус не проникали, а этот разведчик на самом деле запущен «драконом»? – предположил Найт Лайт.
– А откуда этот дракон берёт компоненты для своих летательных аппаратов? Все эти рулевые машинки, электрические моторчики и электронные схемы, которые не производятся на Эквусе?
Принцесса задала резонный вопрос. Голубой единорог задумался.
– Если так посмотреть, то действительно, откуда? Мне кажется, следует предупредить людей, что мы уже сталкивались с этим драконом и его техническими средствами, и ознакомить их с теми выводами, к которым пришли наши коллеги из Сталлионграда. Их тоже следует предупредить, поскольку, по вновь открывшимся обстоятельствам, сталлионградцам, возможно, придётся пересмотреть свои выводы. Вообще, мне представляется правильным объединить усилия всех трёх сторон перед лицом возможной угрозы, заведомо превосходящей всех нас технически.
– Приветствую тебя, дорогая сестра, – принцесса Луна, ещё зевая, вошла в кабинет Селестии. – Сэр Найт Лайт. Я не помешала?
– Нет-нет, Лулу, ты как раз кстати. Взгляни на это, – Селестия телекинезом передала сестре письмо Хрущёва.
– Думаете, это снова тот дракон? – прочитав письмо и просмотрев приложения, сразу высказала догадку Госпожа Ночи.
– Определённое сходство есть, – ответила Селестия. – Думаю, надо ознакомить людей с событиями, произошедшими в Сталлионграде, и с выводами сталлионградских специалистов. Даже если дракон тут ни при чём, мы должны предупредить людей. Иначе, если они узнают об этом от сталлионградцев, это будет выглядеть так, будто мы пытались утаить от них информацию.
– Ты права, – согласилась ночная принцесса. – Для нас опасен не сам дракон – в конце концов, он один. Максимум, что он может – доставить нам крупные неприятности. Намного опаснее для нас те, кто, возможно, за ним стоит. Если они действительно предпочли вместо официального сотрудничества с нами тайно вывозить с Эквуса кристаллы и другие ресурсы. Нам надо объединиться со сталлионградцами и людьми, но действовать нужно без малейших недомолвок, честно и открыто.
– Тогда я напишу Первому секретарю и рекомендую ему дополнительно обсудить вопрос с руководителями Сталлионграда, – решила Селестия.
Ответ для Первого секретаря привезла в Кремль Чрезвычайный и Полномочный Посол Эквестрии в СССР Лира Харстрингс. Никите Сергеевичу очень понравилась эта целеустремлённая единорожка. Она оказалась главным энтузиастом и сторонником сотрудничества с людьми в Эквестрии, и Первый секретарь мог лишь приветствовать выбор принцесс Селестии и Луны, назначивших её на такой ответственный дипломатический пост. Едва она обратилась к охране, часовой тут же вызвал начальника караула. Уже знакомый ей офицер тут же взял под козырёк, затем присел и дружески поприветствовал Лиру. Её немедленно проводили в приёмную главы государства. Обычно в таких случаях послы обращались с просьбой о встрече в Министерство иностранных дел, и то, что её приняли сразу, свидетельствовало о важности вопроса.
Лира уже знала, что рабочий день Первого секретаря обычно состоял из бесконечной череды встреч с руководителями отделов и служб партийного аппарата, министрами, региональными партфункционерами, учеными и главными конструкторами по важнейшим направлениям. Вот и сейчас из его кабинета вышли два пожилых человека в строгих тёмных костюмах. Увидев салатово-зелёную единорожку, они на миг остолбенели, затем вежливо поздоровались:
– Посол Харстрингс. Рады видеть вас.
– Госпожа посол. Моё почтение.
Референт и помощник Первого секретаря Шуйский доложил по селектору о её приходе и пригласил пройти в кабинет. Никита Сергеевич поднялся из-за стола ей навстречу:
– Лира, дорогая, очень рад, что ты заглянула.
– Я тоже очень рада вас видеть!
Первый секретарь присел перед ней, поставив колено на ковёр, и Лира, улыбаясь, обняла первого встреченного ею человека как лучшего друга.
– Я привезла ответ принцессы Селестии, – она передала Хрущёву свиток, запечатанный восковой печатью со стилизованным изображением Солнца.
– О, спасибо, моя дорогая. Садись, пока я почитаю, – он щёлкнул рычажком селектора. – Григорий Трофимыч, где Серов?
– Сейчас будет, товарищ Первый секретарь.
– Хорошо. И попроси принести нам чай с овсяными печеньками.
Пока Лира пила чай, он распечатал письмо принцессы:
«Уважаемый Никита Сергеевич!
Благодарю вас за предоставленные важные сведения по интересующему обе стороны вопросу. Не буду скрывать, что моя сестра и я очень обеспокоены вновь открывшимися обстоятельствами.
В связи с этим считаю необходимым проинформировать вас, что примерно 4 года назад, вскоре после возвращения Кристальной Империи и падения Снежного Занавеса вокруг города Сталлионград, наши сталлионградские друзья тоже сталкивались с чем-то похожим. Во время нашего визита в Сталлионград Генеральный секретарь Бронеус показывал нам высокотехнологичный летательный аппарат-разведчик, упавший на территории Сталлионградской Народной Республики, вероятно, в ходе выполнения разведывательной миссии. Его устройство и некоторые составные части весьма напоминают механизмы сбитого вами высотного разведчика. На тот момент мы были весьма обеспокоены, но повторных инцидентов подобного рода до последнего времени не происходило. Возможно, вам имеет смысл обсудить ситуацию со сталлионградской стороной, обменяться с ними доступными сведениями и выработать согласованную линию на случай неблагоприятного развития событий.
С нашей стороны, мы с сестрой всецело поддерживаем идею сотрудничества и по возможности мирного решения любого кризиса, но понимаем, что в некоторых ситуациях обстоятельства могут потребовать от нас решительных действий для отражения внешней угрозы, тем более – со стороны неизвестного и технологически превосходящего противника. В сложившейся обстановке, по нашему мнению, было бы правильным постоянно согласовывать действия ваших и наших спецслужб, а также спецслужб Сталлионграда, если Генеральный секретарь Бронеус не будет возражать.
Мы не поддерживаем идею иностранного военного присутствия в Эквестрии в мирное время, но в случае наступления угрожаемого периода готовы скорректировать свою позицию. Для нас, как принцесс Эквестрии, нет ничего важнее жизни, здоровья и благополучия наших маленьких пони. Тем не менее мы предлагаем сосредоточить усилия на поиске путей мирного разрешения данного вопроса.
С уважением и наилучшими пожеланиями,
Правящие принцессы Эквестрии:
Селестия Эквестрийская.
Луна Эквестрийская.»
Щёлкнул селектор, и голос Шуйского произнёс:
– Товарищ Первый секретарь, товарищ Серов ожидает в приёмной.
– Проси, мы ждём, – ответил Никита Сергеевич.
Дверь отворилась, в кабинет вошёл представительный генерал, в форме, с большими позолоченными звёздами на погонах.
– Проходи, Иван Александрович, садись. С послом Харстрингс ты уже встречался на приёме по случаю визита принцесс, – напомнил Хрущёв. – Лира, дорогая, это – Иван Александрович Серов, председатель Комитета государственной безопасности, нашей политической разведки.
– Здравствуйте, – немного испуганная единорожка робко протянула генералу копытце.
– Приветствую вас в Кремле, госпожа посол, – ответил генерал, осторожно взяв её копытце. – Рад видеть вас в добром здравии.
Первый секретарь передал ему ответ принцесс. Иван Александрович внимательно прочитал свиток.
– Вот, значит, как… Значит, этот случай у них не первый.
– Как минимум, второй, – подтвердил Первый секретарь. – Лира, принцессы не просили передать что-либо на словах?
– Да. Просили поблагодарить за полученные сведения и предложили соединить Кремль, дворец в Кантерлоте, Кристальную Империю и Сталлионград при помощи экстренной магической связи, – ответила единорожка.
– Это как? – тут же заинтересовался Серов.
– На территории Эквестрии уже давно действует сеть магических почтовых колонн, – рассказала Лира. – В почтовых отделениях, особенно в крупных городах, установлены особые колонны. На них можно положить посылку или письмо, и сказать дежурному единорогу, в какое почтовое отделение их отправить. Пересылка происходит мгновенно. Каждая колонна – это особым образом зачарованный магический артефакт, единорог нужен только для управления, чтобы задать адрес места назначения.
– Ничего себе! Конечно, такая система связи будет очень полезна, – тут же согласился Первый секретарь. – Но будет ли она работать в земных условиях? И будет ли посылать отправления через портал?
– Будет, но не постоянно, – напомнила Лира. – У нас в посольстве стоит такая колонна, но она работает только в те моменты, когда портал открывается. Но для обслуживания колонны нужен единорог.
– Да хотя бы так, всё не на поезде почту возить! – Никита Сергеевич вдохновился идеей и всецело её поддержал. – Единорог, это, конечно, проблема, но, надеюсь, принцессы нам с этим посодействуют.
– Безусловно, возможность мгновенной регулярной связи даже один раз в час нам очень пригодилась бы, – согласился Серов. – Насчёт Сталлионграда, Никита Сергеич, какие будут указания?
– Надо с ними проконсультироваться по дипломатической линии, и если они будут согласны, ускорить подготовку визита, – немедленно решил Первый секретарь. – Громыко я поручение дам. За тобой техническая сторона, обеспечение безопасности, всё как обычно, с поправкой, что это пони. Но пони не эквестрийские, а намного более близкие нам по идеологии. Я в Сталлионграде побывал вместе с принцессой Луной и демикорнами. Принимали нас очень хорошо. Генеральный секретарь Бронеус – понь толковый и деловой. Если постараемся убедительно объяснить ему причины нашего беспокойства, уверен, что он всё поймёт правильно.
– Тогда, как я понимаю, первый ход за Министерством иностранных дел? – уточнил Серов.
– Да, но будь готов действовать быстро, – Никита Сергеевич щёлкнул рычажком селектора. – Григорий Трофимыч, соедини меня с Громыко, – и, повернувшись снова к Серову, добавил. – Андрею Андреичу я дам указания постоянно держать тебя в курсе.
* * *
Решением правительства Сталлионградской Республики послом в СССР был назначен комиссар Иван Хорс. Крепкий серый пони с черной гривой и хвостом, с кьютимаркой в виде книги с красной закладкой, он отличался умением найти общий язык с кем угодно, склонить собеседника к принятию разумного решения. Раньше он улаживал иногда все же возникающие недопонимания между пони или даже некоторые внутренние управленческие конфликты. Когда некоторые высокопоставленные чиновники, увлекшись, начинали слишком рьяно отстаивать интересы ведомств и перетягивать одеяло на себя, образно выражаясь, наступало его время, и серый комиссар все улаживал ко взаимному удовольствию.
Потом он занимался переговорами с оказавшимися на вновь контролируемых территориях Республики мелкими племенами яков и хаски. Им необходимо было объяснить случившееся, разъяснить, как устроена жизнь в Республике и предложить выбор - остаться, приняв новые правила, либо уйти на новое место, получив достойную компенсацию. И все это следовало провернуть так, чтобы не вызывать агрессии у тех, кто жил на привычном месте многие поколения, и тут явились странные пони, устанавливающие свои порядки. Сгонять силой несогласных принять их правила сталлионградцы не хотели, но и оставлять неподконтрольные, потенциально опасные дикие племена на своей территории не могли. Со своей задачей серый пони справился вполне успешно.
Так что иной кандидатуры по большому счету не было. Иван Хорс тоже без колебаний согласился на предложенную работу. То, что он делал, ему нравилось. После работы с дикими племенами, ему было очень интересно поработать с существами столь же высокоразвитой культуры, как сталлионградская. В Эквестрии все-таки были пони, пускай и отличающиеся от сталлионградских. Получив все необходимые полномочия, изучив всю доступную информацию о людях, а так же о том как раньше делали свою работу послы в иных государствах серый комиссар составил план создания посольства в СССР, который предоставил на рассмотрение Совета.
Необходимо было договориться о получении здания для жилья и рабочих помещений. Составить список сотрудников и отобрать кандидатов, обдумать список необходимых вещей и оборудования. Так же необходимо было продумать систему охраны. У людей было много государств и не все из них были дружественными. Кому-то могла прийти мысль в голову устроить провокацию, навредив пони. Но все вопросы постепенно так или иначе решались, и через какое-то время Иван Хорс отбыл в СССР, обживаться в кабинете посла в старом особняке в глубине красивого парка в Москве.
Первые пару недель всё было тихо и спокойно, пока из Министерства иностранных дел СССР не доставили личное письмо Первого секретаря ЦК КПСС для Генерального секретаря Бронеуса.
* * *
То что какие-то крендели с древним ЗРК сбили высотный оперативно-тактический дрон – было немного обидно. Он был единственный, в конце концов, и другой взять было неоткуда. Но, с другой стороны, никто никогда не рассчитывал на долгую жизнь этих машин. В реальной обстановке срок их активной жизни над полем боя редко был более получаса. Тут же эта пластиковая стрекоза успела отлетать больше пяти лет. Она была запущена почти сразу после посадки, для картографирования местности и как «Всевидящее Око», висящее над головой круглые сутки. Потом она, конечно, один раз садилась – для замены аккумулятора на кристаллический местный. И снова вернулась в небо нести свой дозор, предупреждая заранее о всех чужих в радиусе полусотни километров. Но полет в Эквестрию для нее стал последним.
Все началось чуть больше двух месяцев назад. Работавшая уже много лет в автоматическом режиме станция радиотехнической разведки начала ловить обрывки незнакомых радиопередач. Радиостанции, работавшие в Эквестрии, были давно изучены, они работали амплитудной модуляцией на средних и длинных волнах. А эти новые передачи были в основном на КВ и верхней части УКВ, кроме того, использовалась частотная модуляция, а часто – кодированные и пакетные данные, малопонятная телеметрия и даже что-то похожее на видеосигнал.
Точно расшифровать записанный сигнал не получалось, расстояние было слишком велико, а причудливые, постоянно меняющиеся условия переотражения от поверхности и ионосферы искажали, а часто вовсе обрывали сигнал. Все-таки эта станция радиотехнической разведки была ротного уровня, с 15-метровой складной мачтой антенного поста. То, что было на борту спасательной шлюпки вместе с другим снаряжением из расчета на отделение из десяти пехотинцев. Повезло, что было хотя бы это.
Снаряжение и оборудование для развертывания маленького полевого лагеря, немного оружия и боеприпасов, средств разведки, медицина, еда, немного инструментов и малогабаритные станки, пара легких гусеничных роботов и старый добрый шестиколесный «Мул». Роботизированная транспортная платформа с ядерным микрореактором и автономной системой управления с искусственным интеллектом. Его верный Шестилапый, прошедший вместе с ним весь путь по дорогам мира Разных.
Удивительно было, очнувшись на другой планете, встретить старого друга, в памяти которого сохранилась большая часть похождений по пустыне волков Авва, по лесам и степям конской империи «Черных Грив» Шу. Шестилапый помнил всех его навсегда потерянных друзей, все места, где они прошли вместе. Верная машина не помнила, как он умер от ран, попав под обстрел, когда безумная волчица активировала древнее оружие. Вездехода тогда не было рядом. Если бы не бронежилет – его бы убило сразу, а так он смог протянуть еще несколько минут с обширнейшими ранениями, нанесенными тяжелыми полимерными снарядами, летевшими со сверхзвуковой скоростью. Но успел вытащить своих друзей до того, как потерял сознание от потери крови.
Дракон умер! Да здравствует Дракон! Когда есть привычка и возможности делать резервные копии – умереть насовсем надо еще умудриться. Как только его Одиночка констатировал неизбежную смерть живого тела, сразу же была активирована резервная копия, которой был передан слепок памяти с момента последней синхронизации. Тогда он успел. А вот его «второе Я» – нет, он, который был человек, не успел сбросить слепок памяти, только текстовый лог событий перед тем, как рубка его старого транспорта, «Созвездия», испарилась, пораженная мощным точным ударом. Но зато его брат-близнец успел катапультировать всех «Гуппи», спасательные модули, похожие на этих маленьких рыбок с Земли.
Большая голова с толстым брюшком посадочного модуля и полупрозрачный хвостик. Длинная ажурная ферма линейного термоядерного двигателя на амбиполярных ловушках, с магнитным соплом, похожим на решетчатую баскетбольную корзину, и шаровидные баки термоядерного топлива за массивной «головой», не уступающей по размеру старинному американскому Спейс-Шаттлу 20-го века. Спасательный модуль должен был осилить перелет до центральных планет ближайшей звездной системы с расстояния в 100.000 А.Е, или если по простому – полтора световых года. В принципе, наверное, он мог улететь и дальше, но время полета становилось таким длинным из-за экономии рабочего тела, что даже анабиоз не гарантировал выживание пассажиров. Могла просто-напросто отказать техника за столь долгое время. Ресурс бортовых источников питания мог исчерпаться раньше, чем маленький корабль долетит до места назначения. Конечно, было предусмотрено аварийное питание от внешних солнечных панелей, которое давало шанс маленькому кораблику очнуться после долгой спячки, оказавшись достаточно близко от звезды, но на практике этот вариант никто не проверял на испытаниях.
Необходимость приземлиться на землеподобную планету, войдя в атмосферу с третьей космической скоростью, накладывала жесткие требования к аэродинамике спускаемого аппарата. Конечно, он не садился с ходу, а сначала, отстрелив ферму ставшего ненужным термоядерного двигателя, прыгал блинчиком по верхней границе атмосферы, гася свою скорость и на отскоке охлаждая тепловой щит. А потом решительно нырял вниз, тормозя об атмосферу окончательно. Погасив скорость ниже порога образования плазмы, посадочный модуль отстреливал массивный раскаленный углеродно-керамический тепловой щит, чтобы сбросить лишнюю перегретую массу. А после уже маневрировал к выбранному месту, используя рулевые двигатели на старой доброй «вонючке» и три аэродинамических руля в корме. Долетев до нужного места, он управляемо садился на тяге донных двигателей мягкой посадки, ювелирно втискиваясь между скал или высоких деревьев.
Так он и попал сюда, мороженная туша в медицинском саркофаге внутри посадочного модуля на неизвестной планете. Даже сколько прошло лет – он не знал. Все часы на борту были сбиты и показывали полный бред, причем разный. Даже внутренние часы Одиночки откровенно врали, показывая 2170-й год, что было совсем уж невероятно. Но то что было, то прошло. Сейчас были более актуальные проблемы, чем воспоминания. И эта проблема была зримой и явной. Странный объект на территории Эквестрии, с входящей на территорию железнодорожной колеей, странные переговоры – на русском, и древний ЗРК аж XX века Земли. Однако оказавшийся совсем не таким примитивным, как могло показаться.
Поиск по параметрам излучения, изображениям элементов зенитного комплекса и характеристикам ракет среди техники Земного Альянса и Колоний времен Первой Галактической ничего похожего не нашел. Значит, осколки разбитых подразделений той поры отпадали. Это могли быть ганианцы из бандитского или наемничьего клана, нашедшие старый погибший колонизационный корабль и растащившие технику с его борта. Ганио, «Колыбель Раздора» плодила придурков без проблесков совести весьма обильно. Но и поиск этого ЗРК среди того, что было в оснащении колонизационных транспортов Первого Рывка тоже ничего не дал. К тому же ганианцы не говорили на русском, у них был свой непонятный посторонним пиджин.
Неожиданно плоды принес расширенный поиск по изображениям. SA-2 «Guideline» по классификации NATO. Он же С-75. Советский зенитно-ракетный комплекс 50-х годов 20-го века. Древний, но, как оказалось, неожиданно эффективный. Он ведь фактически сбил высотный разведчик, если бы тот не самоликвидировался, ракеты все равно бы попали. А перед тем бортовые системы зафиксировали работу дециметрового, сантиметрового, миллиметрового радаров и двух видов лидаров, облучавших беспилотник! Очень разнообразные и вполне эффективные средства обнаружения, раз С-75 смог обнаружить, захватить и сопроводить малозаметную цель, а после точно навести ракеты по телекодовому каналу управления.
При этом в справочнике никаких данных о таком разнообразии каналов обнаружения не было. Там вообще про параметры РЛС ничего не говорилось. Только про ракеты с телекодовым управлением в первых моделях и с полуактивной ГСН в последующих. Да и ракеты с досягаемостью до 30 километров и выше, с 200-килограмовой осколочно-фугасной БЧ, которая могла быть и ядерной, могли серьезно повредить при прямом попадании даже средний десантный модуль. Древний зенитно-ракетный комплекс оказался неожиданно актуален и явно показал, благодаря чему СССР так долго держался против всего объединенного Запада. Силой его взять не могли – взяли через предателей изнутри.
Кроме того, на фотографиях высокого разрешения были видны позиции ствольной зенитной артиллерии. Старинные, не роботизированные, управляемые вручную спаренные 23-мм буксируемые зенитные пушки ЗУ-23-2 и большие зенитные самоходки ЗСУ-57-2 со спаренными 57-мм длинноствольными пушками. Зенитки опять-таки получилось определить только по историческим справочникам. Несмотря на откровенную древность, это оружие вызывало уважение своей огневой мощью. По результатом быстрого моделирования боя пара таких самоходок с 57-мм длинноствольными пушками, с хорошо обученными экипажами на знакомой местности могла разобрать на запчасти даже шагающую серв-машину. Действуя из грамотной засады, конечно.
Еще на фото была видна пара больших закрытых джипов и грузовики, на шасси которых были сделаны заряжающие машины ЗРК. Бронетехники видно не было, как и авиации, но что там может быть в ангарах, гадать было бессмысленно. И еще были люди, достаточно много людей в явно военной форме. Что действительно удивляло – отсутствие посадочной площадки рядом с объектом. Как-то же на эту планету они прилетели? Хотя могли высадиться где то в другом месте. А в ангаре, куда входила ж/д ветка, мог быть вход в какой-то бункер. Он в Эквестрии уже видел несколько разрушенных защищенных сооружений незнакомого типа.
Обломки беспилотника будут собраны и изучены, а после эти люди начнут выяснять, откуда здесь взялась техника Земного Альянса. Он уже засветился в Эквестрии аж два раза, значит, надо ждать гостей. И раз безобразие нельзя пресечь – надо его возглавить! Если они хотят его найти – значит, надо помочь. Пусть найдут сначала посадочный модуль, он все равно больше никогда никуда не полетит, и на борту ничего сильно ценного не осталось. А он посмотрит со стороны, как люди себя поведут. Погасив экран тактического стола, Дракон вышел на улицу и привычно по связи подозвал Шестилапого. Глубокие ожоги все еще не зажили до конца, и пролететь даже полтора десятка километров он не сможет, крылья не работают толком, а пешком идти несколько часов было лень. Осталось предупредить Ориксай, взобраться на грузовую платформу верной машины и задать маршрут. А дальше скучать, наслаждаясь видами, верная машина легко разгонялась до 30 километров в час на ровной местности, сбрасывая скорость там, где путь был хуже.
Место посадки не изменилось – обваловка вокруг посадочной капсулы успела зарасти травой и кустарником, маскировочная сеть тоже никуда не делась. Никто не пытался вскрыть посадочный модуль, так что комплект аварийного маяка был на месте. Собрать мачту, забить колья растяжек, подключить и закрепить на мачте блок передатчика, развернув солнечные панели и включить. Теперь раз в час он будет автоматический передавать сигнал SOS на КВ обычной морзянкой и бортовой номер спасательной капсулы. Осталось только расставить на некотором расстоянии вокруг замаскированные под камни видеокамеры и отбыть домой.
Теперь осталось только ждать. Если даже на сигнал маяка прилетит тактическая ракета – поселок пострадать не должен. А если прилетит группа зачистки – у него будет время сплавить всех жителей из поселка и приготовить ликвидаторам достойную встречу. В то, что случится чудо, и люди станут с ним договариваться, как-то не очень верилось. Слишком крепким был страх перед Одиночками у людей, не без причины. Да и Селестия наверняка будет натравливать на него людей. В «плюшевой» Эквестрии из-под сказочной обертки вылезло много всего совсем не сказочного. Сначала охреневший от уверенности в своей безнаказанности патруль Ордена Магов, потом еще та история... Так что лучше держать ухо востро и не щелкать лишний раз клювом.
