сорок четвёртый.

니가 변한 건지

Наверное, Тэхён трус. Сидеть в безвкусной комнате со всеми удобствами, но думать о том, как скоро он выберется из неё в царство крови. Сидеть в безвкусной комнате и думать о своей ещё даже не наступившей смерти, в то время как на экране его друга вот-вот убьют. Трус. Трус, который боится проронить хоть слово, опасаясь чужой реакции. – Что же, – вновь этот чистый английский акцент, разрушающий преграду, которую Ким самолично возвёл между ним и хозяином комнаты, – кажется, ты победил. Тэхён нехотя оборачивается, надеясь, что в морщинистых руках сейчас появится заветный ключ от двери. – Победа, – неуверенно повторяет Ким. – Выход? – В его глазах теплится надежда. – Выход, – Джон кивает, запуская дрожащую руку в карман такого же безвкусного халата. Выход. До него рукой подать. Чужой рукой. И вот в этой руке начинает сиять спасение, ключ. Чёртов золотой ключ. В следующую же секунду Джон поднимается, делает несколько шагов в направлении кровати. Просто схватить ключ и сбежать, да? Так… Почему Тэхён вновь не способен пошевелить даже пальцем? – Выйдешь отсюда после конца игры, ведь результат ещё может измениться, – Джон тут же подцепляет ключ мизинцем прямо перед лицом Тэхёна. Тело всё ещё в оцепенении. Глаза чертовски жжёт, а в горле застывает ком от внезапно подступивших слёз. Ким не хочет быть здесь, не хочет находиться в этом положении перед стариком, которого когда-то ублажал ради денег. Он хочет сбежать. Просто сбежать, разве это так много? – П-п-победа, – заикнувшись в самом начале, произносит парень, пока образ спонсора начинает расплываться из-за скопившейся жидкости. – Игра ведь ещё не закончилась. Кто знает, может, твой приятель передумает и отдаст карту Юнги? – Не нужно видеть его, чтобы услышать в голосе эту чёртовую улыбку. Джон наклоняется, отчего Тэхён резко закрывает глаза, позволяя двум тонким солоноватым каплям скатиться по щекам, и громко сглатывает. Он не хочет находиться здесь, просто не хочет. Парфюм спонсора застывает у самого носа, а пояс халата неприятно ударяет по рукам. Его могут отыметь прямо здесь, не сдержав условий сделки, да? От одной такой мысли тошно. Его в буквальном смысле сейчас стошнит. – Ну вот, так получше, – сообщает Джон. Его голос звучит далеко, и только в этот момент Ким понимает, что причина страха отступила. Парень открывает глаза и, увидев мужчину вновь в кресле, замечет пульт в его руках. Наклонялся за ним? Тэхён быстро смахивает слёзы и поворачивается к экрану. – До конца игры?.. – Минута, – произносит мужчина, отпив немного алкоголя из своего стакана. – Всего минута. Камера, с которой транслировалось изображение, судя по всему, принадлежала всё тому же охраннику. Юнги сидит за столом, закинув обе ноги на него и полностью оперевшись на спинку стула. В какой-то момент он закидывает голову. Холодный взгляд будто направлен в саму камеру на груди охранника, на деле – на него самого. – Если ты думаешь, что волшебным образом этот мелкий ублюдок вернётся и принесёт себя в жертву вместо меня, ты ошибаешься, друг, – Юнги мимолётно улыбается. – Можешь уже готовить пулю. Он так беззаботен всего за мгновение до собственной кончины. Юнги всё понимает и принимает. Понимает, что это последняя минута в его жизни, которую он должен разделить с чёртовым охранником в розовом комбинезоне. Слышится характерный звук, подобный тому, что игроки слышали на первой и второй игре. Конец. Таймер приблизился к нулям. – Ладно, может, это я надеялся, что он вернётся… Краткая улыбка мелькает на лице Мина. Он даже не пытается встать и начать молить о второй попытке человека с револьвером. Он принимает. Его мускулы ни на секунду не дрогнули, когда по игровой арене начинают проноситься звуки выстрелов. На видимом фоне, кажется, убили одновременно двух игроков одной команды, не успевших уложиться в срок и избавиться от карт. И вот его пуля. Прямо сейчас встретится с пепельными волосами, так небрежно раскиданными по лбу юного музыканта. Револьвер охранника уже в поле видимости. – Прости, – знакомый голос, который ещё недавно звучал в комнате отдыха Тэхёна, проносится за кадром, когда палец давит на курок, а чёртова пуля покидает барабан. Бесчеловечно. Экран покрылся тёмными пятнами, позволяя Киму продолжать наблюдать за тем, как тело друга падает на пол импровизированного казино. Он смотрел. Ни разу не отведя взгляд в сторону, смотрел. – Проиграл, – сообщает Тэхён, всё ещё не отрываясь от экрана. – Могу идти? – Мы ведь заключили сделку, так что… да? Ким молча встаёт и проходит к выходу из комнаты, остановившись рядом со спонсором. В его руках ключ. Будто ключ от золотой клетки. – Сопровождение? – Ты, вроде, уже немаленький, дорогу найдёшь, – разочарованно выдыхает мужчина, – вот только если свернёшь «не туда», разделишь судьбу своих друзей, – он кивает на экран, после чего нажимает какие-то клавиши на пульте. Стоит уходить. Прямо сейчас. Нужно всего лишь вставить чёртов ключ в чёртову дверь и бежать в общий блок, бежать со всех ног от вида засаленного богача, но отчего-то Ким продолжает стоять, перебирая в правой руке ключ к своему спасению. – Вы не поставили на меня, – тихо спрашивает Ким. – Почему? Это всё ещё гложет. Даже это омерзительное чудовище не верит в него? – Откуда информация? – В его голосе слышится улыбка. – Но да. Не поставил. Увидев список участников, я долго думал… Кто же принесёт мне победу? И, знаешь, в голове мгновенно всплыли твои упоминания о дружке, который, по счастливой случайности, пойдёт на всё ради победы. Я поставил на него и не ошибся. Очень жаль, что… Что именно ты попал в одну партию с ним. Я был бы не против ещё раз увидеться с тобой за пределами этого места. Не против. А Тэхён? Даже ничтожные, по меркам Кореи и полного долга команды, тридцать миллионов не стоили того, чтобы вновь делить свою кровать со старым извращенцем. Это точно. Дверь открывается со знакомым скрипом, перед глазами всё ещё вырвиглазные цвета коридора другого отделения, по всей видимости, подготовленного для спонсоров игры. Может ли Тэхён прямо сейчас сбежать? Просто сбежать из этой бойни, чтобы не оказаться завтра на месте Юнги или Намджуна? Нет… Если верить словам Джина и увиденному ранее, то можно сделать вывод, что камеры тут повсюду. Не сбежать. Только если каким-либо образом вновь встретиться с участником из охраны и вступить в сговор? Либо пройти игры… Другого выхода просто нет. Цветастый коридор сменяется однотонным. Тэхён и не предполагал, что будет рад этим цветам. Ещё он не предполагал увидеть игровую арену на третьем лестничном пролёте. Совершенно не ожидал он и увидеть, как тело его друга помещают в праздничного вида гроб. Ким стал свидетелем того, как Юнги пустили пулю в лоб, а теперь и это… Может, и хорошо, что он так и не переключился на Намджуна? Два подобных исхода за день – это чересчур. Ещё несколько пролётов и Ким, наконец, оказывается на нужном этаже. – Я могу вернуться? – Спрашивает он у охранника, что стоит перед входом. – Меня, вроде как, отпустили. Тот не произносит ни слова, лишь кивает на дверь. Общее помещение всё то же. Разве что… Пустовато? Кроватей заметно поубавилось, к тому же охранники продолжали выносить часть. А людей… Тэхён насчитал 7, приписав себя к их числу, ещё несколько теней ходили у стен. Скорее всего, Чимин и Чонгук там. Ким делает ещё шаг, полностью спустившись с лестницы, и поднимает голову на табло. 10. Осталось 10 человек. Сколько же пар не смогло подойти к финалу с картой на руках лишь у одного из них? – Тэхён! – Мелодичный голос окликает за спиной, а зелёную форму мгновенно сжимают маленькие руки. – Мы уже начали думать, что ты… – Да… – Ким мгновенно поворачивается, обнимая растерянного Чимина. К удивлению, он не выглядел разбитым. – Как ты? – Он отстраняется, заглядывая в глаза, выбивающееся из-под блондинистой чёлки. – Терпимо. Немного давит внутри, но я… Я как-нибудь справлюсь. Чимин действительно хорошо держится для того, кто потерял, как сам Пак часто выражался, единственный луч света в своей жизни. – Где Чонгук? – Тэхён всё ещё высматривает в тенях Чона, понимая, что нужно многое обсудить. – О… Чонгук, – Чимин делает шаг назад, поднимая взгляд на табло. – У нас была игра, пока тебя не было, – Пак выставляет палец вперёд, – и мне хотелось бы знать, почему именно ты отсутствовал… Но, говоря об остальных, Чонгук был против Юнги, и я, конечно, точно не знаю, но… Но, я думаю, он не справился с игрой. Да… – Чимин отводит взгляд. – Он… – Тэхён поворачивает голову, понимая, что добрался до комнаты раньше победителя Девы. Напрягает. Это очень напрягает. – Чимин, – Тэхён качает головой, невольно подкусив губу, – пойдём сядем где-нибудь? – Я думал, ты отреагируешь чуть по-другому, – Пак кивает в сторону кроватей, которые, видимо, приметил для оставшейся троицы Бантан. – Просто нам с Юнги показалось, что ты и Чонгук сблизились ещё больше, чем обычно. И терять такое в самом начале ещё труднее, чем на последних порах. – Чимин… – Но мы всегда с тобой, – Чимин останавливается, повернувшись к Тэхёну лицом, – ты же знаешь это, да? Теперь точно дойдём до конца вместе. Все втроём. – Чимин… – Тебе тяжело, да, но… Чимин замирает, показательно сглатывая скопившуюся слюну и будто цепенеет в попытке понять или же осмыслить что-то. Внезапно по плечам Тэхёна скатываются чьи-то руки, сцепившись в замок на его груди. – Где ты был? – Тихий шёпот Чонгука отвлекает от поиска лучших слов для Чимина. Теперь это не груз Кима. – Чонгук? – Чимин вскидывает бровь, посматривая то на табло, то на пришедшего игрока. – Мне жаль, я… – Чон распускает руки и обходит Тэхёна так, чтобы встать перед двумя оставшимися участниками. – Юнги вытянул Деву, – Чонгук пожимает плечами. Ни один мускул не дрогнул, он выдал очевидную ложь, продиктованную заранее Мином. – Он сказал, что знал, где карта. Обманул, да? – Голос Чимина безразличен, однако в глаза пришедшим он не смотрел, то и дело выискивая силуэты выживших участников, будто не мог поверить в реальность. Отмахнувшись, Чимин тут же сел на кровать позади себя. – Видимо, не хотел, чтобы ты оставался там… Прости, Чимин, – Чонгук проходит ещё чуть вперёд, подтягивает штаны в районе ляжек и садится перед Паком на корточки. – Ты же понимаешь, что другого выбора не было. Либо я, либо он. Ты и сам сыграл против Намджуна. Либо ты, либо он. Либо сразу оба… Выигрышной позиции тут не было. – Ты это пытался сказать? – Пак игнорирует слова Чонгука, поднимая взгляд на Тэхёна. – Перебивал меня, пока я искал слова для тебя, хотя должен был для себя? Тэхён лишь кивает, обходит Чона и садится рядом с Мином, положив руку второму на плечо. – Ты прав, – несмотря на попытку Гука выйти в зрительный контакт, Чимин всё ещё его избегает, однако по тону понятно, что обращается он именно к нему. – Эти игры ужасны. – Но мы справимся. Постараемся избегать пар в двух оставшихся, да? – Думаешь в финале будет больше, чем один победитель? – Тэхён внезапно будто копирует итог диалога между Чонгуком и Юнги. – Думаешь, не придётся выступить против нас? – Его голос холоден, а взгляд будто прожигает дыру в Чонгуке. Ким качает головой, поддевает носком пятку одного кроссовка, после проворачивая то же и с другим. Закидывает ноги на кровать, оперевшись спиной на её изголовье и смотря на счётчик оставшихся игроков. Указательный и большой палец покручивали кольцо, подаренное тем, к кому у Тэхёна возникла необоснованная агрессия. Счётчик игроков всё ещё мозолит глаза. Всего десять человек. Где-то на фоне прошёл Сухёк. Не лучшая компания для оставшихся игр. – Может быть и так, – тихо произносит Чимин. – Но я обещаю быть с вами честным, обещаю впредь играть честно. – Впредь? – Отзывается Чонгук. – В «Деве» я смухлевал, сделав небольшую засечку на карте. Намджун мог победить, – Чимин начинает мотать головой из стороны в сторону. – Мог. И победил бы. Блондин мгновенно подрывается с места и, оглянувшись, бежит в сторону коридора с туалетными и душевыми комнатами. Тэхён собирается последовать за сбежавшим, но рука Чонгука останавливает, надавив на согнутое колено Кима. – Ему мы сейчас не нужны. Ему нужно побыть наедине с собой, взвесить всё произошедшее. – Чим-ми будет винить себя там, ты это знаешь. Мне кажется, лучше помочь, – огрызнувшись, произносит Тэхён. – Знаешь, если бы ты был на той игре и не победил бы, меня бы спасло одиночество, а не поддержка оставшихся. – Нет? – Нет. Потому что… На деле ты не понимаешь, что чувствует конкретно Чимин, потерявший самого близкого ему человека и, как оказалось, предавший друга. Ты не сможешь ему помочь словами о том, что всё будет хорошо, поэтому просто оставь. Чонгук разжимает руку, словно дав Тэхёну тем самым выбор: уйти или остаться. И Ким кивает. Кивает, вновь расслабившись. Чонгук прав. – Где ты был? – Вновь повторяет Гук, как только лишние вопросы отходят на второй план. – А ты? – Тэхён подкусывает губу, пока Чонгук повторяет его ранние действия с избавлением от обуви и попыткой забраться на кровать. – Не я отсутствовал на игре, – Чон беззаботно улыбается. – И всё же… Игра закончилась довольно давно, а ты запоздал. – Тебе откуда знать, тебя там даже не было? – Может быть… На минуту в голове мелькает мысль про камеры. Они действительно везде… Даже в кровати, на которой они сейчас сидят, явно найдётся несколько. Может ли Тэхён так просто выдать информацию о том, где был, что делал и что именно ему известно? Если руководствоваться логикой, то… С чьего-то позволения ведь его забрали? – Кажется, здесь всюду камеры, – Ким оглядывается. – Следят за каждым. Вот я и подсмотрел. – И что видел? – Внезапно на лице Гука мелькает волнение? За то, где он был? Или за что-то, что успело ускользнуть от взора Тэ? – А что должен был? – Игру? – Неуверенно спрашивает Чонгук. – Игру, – холодно подтверждает Тэхён. Это не его Чонгук. Уж точно не его. Не тот беззаботный парень, отзывающийся ему с заметным стеснением в голосе. Не тот беззаботный парень, с которым они планировали поездку в Пусан на последние деньги. Не тот. В его глазах сияет всё та же странная эмоция, как недавно в душевой, а с губ слетает волнение за то, что именно знает Тэхён? – Как ты победил в игре? – Внезапно произносит Ким, перебирая кольцо на пальце. – Как это обычно бывает? При помощи везения и некоторой смекалки? – Почему выбрал именно тот стол? – Это допрос, Тэ? – Чон сглатывает, слегка наклонив голову и впечатав свой взгляд в Кима. – А похоже на него? – Тэхёну остаётся лишь улыбнуться. – Честно говоря, да… Ты будто обвиняешь меня в чём-то, да и знаешь отчего-то ты больше тебе положенного. – А что есть какой-то свод знаний? Может, тогда укажешь путь, куда мне идти, чтобы не сдохнуть, подобно Юнги, на следующей игре? – Про Юнги – лишнее… – Извини, – Тэхён качает головой, отведя взгляд в сторону. – Просто мне кажется, что что-то изменилось, и я не могу понять, что именно. – Ты принял мои слова на свой счёт, вот что произошло. – Может, т… – Не может. Так и есть. Я тебя достаточно давно знаю, Тэ, – его голос вновь мягок, как прежде, а мимолётный взгляд на лицо не выдаёт новых эмоций. Прежний Гук. Мягкий Гук. Тот, который и заинтересовал Тэхёна. – Но, пожалуйста, помни, что в следующей игре я защищу тебя. Любой ценой, ладно? Ким не отвечает. Обдумывает. Его подбородок хватают чужие пальцы, словно прося повернуться и посмотреть в глаза. – Ладно? – Ещё раз спрашивает Чонгук. – Тебе так важно моё одобрение? – Да, – шепчет Чон. – Просто скажи. – Ладно, – Тэхён кратко кивает. – Можно хотя бы перед едой не мозолить глаза своей гомосятиной? Грубый голос мгновенно доносится до ушей Чона и Кима. Им не нужно смотреть, чтобы понять, что принадлежит он 417-ому. Как же хорошо было в моменты, когда он находился в пределах своей банды, которая, к слову, заметно поредела. Если быть точнее, он остался один. Неужели остальные настолько тупы, что не смогли отнять карту силой, скинув пары? Чонгук качает головой и мгновенно спускает ноги с кровати, невпопад пытаясь надеть кеды. – Тебя хотя бы кормили там? – Он посматривает на Тэхёна из-за плеча. – Да… Да, я ел. – Утром охранники обещали суп и куриные бёдра. Будешь? – Чонгук улыбается, кивая на подъезжающую кастрюлю с ужином. – Принесёшь? – Принесу. – И на Минни захватишь? – Говоришь, словно у меня есть выбор. Тэхён лишь посмеивается, оставшись на своём месте. Нет. Ему всё так же продолжает нравиться этот человек, он продолжает пробуждать в нём невиданное прежде, но некоторые моменты рушат всё. Всё буквально рушится об утверждение Сокджина, касающееся Чонгука, всё буквально рушится об этот ненавистный взгляд Чонгука. Если с первым можно разобраться и списать на то, что это мелочь, которая не позволит Чону однажды перерезать глотку Кима, то со вторым? Чонгук будто не контролирует свою речь в такие моменты, ему будто всё равно?.. В голову вновь проникает мысль о наркотиках, но мгновенно рушится об утверждение, что сюда ничего нельзя пронести. Он будто бы забыл про кольца, которые Чону удалось пронести сквозь барьер. День подходит к своему завершению. К счастью, через некоторое время и Чимин пошёл на контакт, даже отпил немного бульона из пресного супа, отдав гущу и бёдра остальным участникам. Как ни крути, он был разбит больше, чем те, кто потерял друзей. Он был разбит, но всё ещё придерживался теории, что им лучше действовать сообща в следующей игре. Кто знает, чем обернётся новая арена. Очередным казино? Детской площадкой? Традиционной ареной? Или чем-то рядовым? С этими мыслями стоит переспать и встретить новую арену и игру отдохнувшими. После отбоя ребята сразу же выбрали для себя кровати, заранее решив, что этой ночью сюрпризов в виде кровавой расправы не ожидается в связи с потерей большей части банды Сухёка. Вот только сон не шёл. Совсем никак. Если уже через десятки минут с кровати Чимина послышался лёгкий храп, то Тэхёну такое будто только… снилось? Вечные мысли и образы сбивают с пути морфея. К Чонгуку, судя по всему, сон тоже не шёл, так как его рука проникла через прутья чужой кровати, выискивая чужие волосы. – Я видел тело Юнги, – внезапно шепчет Тэхён, понимая, что он не единственный неспящий. – А Намджуна? – Что? – Да так… – Шепчет он в ответ. – Почему не спишь? – Потому что это перед глазами? Тебя ведь тоже что-то мучает, раз не спишь? – Меня мучает храп Двадцать Второй и Чимина, – с усмешкой произносит Чонгук. – А чувство вины? – Нет, такого не наблюдается, – Чонгук достаточно громко выдыхает скопившийся воздух. – Дай руку. – Руку? Тэхён поднимает глаза наверх, взяв чужую руку в свою, после поворачивается на правый бок. Удивительно, но такой простой жест способен прогнать многое. В том числе и надоедающие картинки реальности.