***
Я подумала, что с этим крушением самолета моя утомительная жизнь наконец подошла к концу и я наконец-то могу отдохнуть. Но если бы я знала, что перевоплощусь в женщину эпохи Возрождения и в персонажа романа, который я читала давным-давно, и, что еще хуже, вынуждена выживать в среде, которая была просто такая же мерзкая, как и моя предыдущая жизнь, думала бы я по-прежнему так же? Если мне предстояло перевоплотиться в персонажа этого романа, разве я не могла хотя бы родиться в приличной семье? Фу! Я почувствовал, как мой желудок напрягся, а глаза начали слезиться. Я достаточно хорошо научилась бесшумно выплевывать еду, что съела, так что мне не нужно было беспокоиться о том, что горничные поймают меня, но, тем не менее, это все равно каждый раз было мучительно. Одной общей чертой между моей старой и новой жизнью была анорексия, или, как это сейчас называют, расстройство пищевого поведения. До того, как я стала Рубекией де Борджиа — я имею в виду перед смертью, — я была приемной дочерью в испанской семье из высшего общества. Думаю, можно сказать, что я была ребенком милосердия. Будучи удочеренной в очень юном возрасте, я ничего не знала о так называемом «Корейском полуострове», где я родилась. Как и мои приемные братья и сестры, я посещала престижную частную школу в Мадриде и жила жизнью, полной уроков балета, теннисного клуба, верховой езды и благотворительных мероприятий. Я думаю, что впервые я почувствовала себя другой, чем окружающие меня дети, где-то в четвертом классе, когда мальчик из моего класса смеялся надо мной, отводя глаза. Сначала я не поняла, что это значит, поэтому просто рассмеялась вместе с остальными детьми в классе. Я думала, что мои глаза круглые, как у всех, поэтому я понятия не имела, что он издевается надо мной. Со временем я пришла в ужас от расизма, с которым столкнулась в школе, но что касается моей жизни дома, то, несмотря на утонченный, радушный фасад моей приемной семьи, всегда существовало негласное правило, что ко мне нужно относиться по-другому, что я посторонняя. У каждого из моих приемных родителей был отдельный любовник, а мой второй брат, который был восходящей звездой тенниса, был публично разоблачен за свою беспорядочную личную жизнь и пристрастие к наркотикам. Единственной в моей приемной семье, которая иногда обращалась со мной хорошо, была моя старшая сестра, и она покончила жизнь самоубийством в возрасте двадцати одного года. Что касается моего старшего брата, я быстро узнала, что он такой же монстр, как и его отец. Так у меня вошло в привычку играть роль умной, веселой и послушной дочери, поскольку, если я хоть немного опозорила свою семью или хоть немного оскорбила их, то мне давали прямой билет в ад. И когда я очнулась здесь, все было точно так же. Сначала я подумала, что у меня просто галлюцинации перед смертью. Но когда я посмотрела в зеркало, вместо того, чтобы увидеть свое лицо, на меня смотрела красивая западная девушка. Мне потребовалось несколько дней, чтобы понять, что я стала Рудбекией де Борджиа, персонажем фантастического романа «Содом и Святой Грааль», который я читала в подростковом возрасте. Действие романа происходит в эпоху Ренессанса и вращается вокруг истории о мерзком коррумпированном папе, который злоупотребил своей властью, чтобы поработить других. Это была история о странах Севера и духовенстве, которое храбро восстало и объединилось, чтобы свергнуть злого папу, его семью и весь дом Борджиа. Название «Содом» в названии относилось к жителям северной области Романья в Италии, а «Святой Грааль» было метафорой святого места Ватикана. А что касается меня, то я перевоплотилась в Рудбекию — единственную дочь папы. Мне, Рудбекии, суждено было умереть от рук моего будущего мужа. Мой отец и старший брат, пытаясь получить еще большее политическое влияние, были одержимы идеей выдать меня замуж, и после трех неудачных помолвок и еще одной отмены в последнюю минуту ее выдали замуж за Изека ван Омерту из Британии. Что касается того, почему такой благородный и суровый человек, как Изек, сошёл с ума и решил убить всю семью своей жены, прожив в браке всего шесть месяцев, именно Рудбекия свела его с ума. Не любовь свела его с ума, а ненависть — ненависть к Рудбекии, которая отравила его младшую сестру. Чезаре неправильно рассчитал степень гнева Изека. Однако, когда я думаю об этом, больше, чем то, что он злится на Рудбекию, убивающую его младшую сестру, кажется, что Изек просто сыт по горло своей предательской сукой-женой и в конечном итоге убил ее. Несмотря на это, ясно, что Рудбекия выполняла приказы Чезаре, и, если мои смутные воспоминания верны, Рудбекия тоже не обладала выдающимися чертами личности. На самом деле, я помню, что после того, как она переехала на Север, окружающие стали называть ее злобной шпионкой папы и общеизвестно, что ее не любили за то, что она пренебрегала элементарным этикетом и относилась к другим женщинам как к служанкам. Среди них была драгоценная младшая сестра ее мужа и даже ее друзья детства. Но теперь, когда я прожила как Рудбекия три года, я начала понимать, почему она так себя вела. «Возлюбленная принцесса Романьи», «Ангел Сикстинский» — все это было просто игрой, совсем как моя прежняя жизнь в Испании. — Ру? Услышав его стук в дверь, я засунула мешочек с мятными леденцами в ящик стола и встала. Он открыл мою дверь еще до того, как я ответила, как всегда. — Чезаре. Чезаре, официально известный как кардинал Валентино, все еще был в черной мантии, в которой он был одет за ужином. У него были угольно-черные волосы отца и глубокие лазурные глаза, и, хотя люди описывали его как дьявольски красивого, мне он казался просто дьяволом. Меня немного утешало то, что мы совсем не похожи друг на друга. — Ранее ты выглядела расстроенной, поэтому я забеспокоился и пришел проведать тебя. Я подыграла, как обычно. — О Чезаре, ты слишком хорошо меня знаешь. — Ты недовольна предложением руки и сердца? Ты можешь быть со мной откровенна. Подойдя ко мне, Чезаре остановился, повернув голову к маленькой статуе черепахи на моей тумбочке. Казалось, он смотрел на нее с какой-то глубокой любовью. Это было моим тщательно охраняемым секретом, я абсолютно презирала черепах. — Дело не в том… Не знаю, просто Север так далеко. Пока я буду там, я не смогу часто видеться с тобой, я боюсь, что мне будет ужасно одиноко. — Чего это тебе быть одинокой? Ты будешь со своим мужем. — Это ничего не значит для меня. Если бы я могла добиться своего, я бы осталась здесь и жила с тобой вечно, Чезаре. — Для меня большая честь, что самая красивая женщина Романьи так заботится обо мне. Чезаре подошел ко мне и положил руку мне на голову, его губы скривились в удовлетворенной улыбке. Я дала ему ответ, который он хотел услышать. Он провел рукой по моей щеке, и я продолжила подыгрывать, закрыв глаза, как бездомный котенок, которого гладят. Невозможно было предсказать, когда рука, которая так нежно погладила меня, станет жестокой. Хотя до сих пор мне удавалось удерживать его и остальных членов моей семьи на своей стороне, я лучше, чем кто-либо другой, знал, что, если они сочтут это нужным, люди вокруг меня мгновенно отвернутся от меня.Часть 1. Мне очень хотелось блевать.
15 февраля 2022 г. в 20:03
— Я нашел, наконец, тебе достойного жениха, дорогая, — объявил отец, вытирая губы салфеткой.
Сидя на коленях у моего старшего брата Чезаре, я почувствовала побуждение бежать обратно в спальню и выплюнуть всю только что съеденную еду.
Мой второй брат Энцо, который усердно жевал ужасно вонючую фрикадельку, ударил вилкой и протестующе закричал.
— Опять? Ну нет! Отец, сколько раз это уже было?
— Энцо.
— Не прошло и трех месяцев с тех пор, как ее последняя помолвка была расторгнута! Независимо от того, что наша семья получит от этого брака, разве ты не должен хотя бы попытаться учесть ее чувства?
— Какой сюрприз, что ты на стороне своей младшей сестры. Тогда вы предпочли бы сражаться с варварами сами, вместо того, чтобы принять поддержку Британии?
— О чем ты говоришь? У этих диких варваров на севере не было бы шанса против таких, как я, ведь я — величайший, самый благородный солдат, который…
— Закрой свой рот, мальчик.
Великий благородный солдат взял остатки фрикадельки со своей тарелки и сунул ее в рот, агрессивно жуя в знак протеста.
Однако предложение руки и сердца не стало для меня неожиданностью. Я знала, что рано или поздно это придет.
— Кто это, отец? — весело спросила я.
Мой отец, который неодобрительно смотрел на Энцо, посмотрел в мою сторону и улыбнулся.
— Он герой Британии. Любимый племянник короля и знаменитый южный рыцарь. Он очень красивый, я уверен, он тебе понравится.
— Что! Отец, ты знаешь, какая у него плохая репутация?!
— Молодой человек, я с тобой разговаривал?
Энцо снова замолчал.
Никто из них и представить себе не мог, что этот красивый рыцарь однажды уничтожит всю их семью. О бедные, жалкие создания этого мира…
— Ру?
Пока я делала вид, что сомневаюсь, Чезаре, гладивший меня по голове, снова позвал меня. На этот раз его длинные пальцы ощупали мой затылок. Я вздрогнула от отвращения. Мне казалось, что холодная змея ползет по моей шее.
Я медленно подняла голову и встретилась глазами с Чезаре. Взглянув в его зловещие лазурные глаза, я перевела взгляд на Энцо, который недовольно хмурился, а затем на леди Джулию и моего отца рядом с ней, сидящих прямо, как всегда, с чувством собственного достоинства.
— Спасибо, отец. Я благодарна за то, что могу хоть чем-то помочь вам этим браком.
Чезаре скривил губы в редкой нежной улыбке и прижал их к моему лбу.
— Как всегда идеально, наш милый ангелочек, — прошептал он.
Теперь мне очень хотелось блевать.
Но у меня были более насущные дела, чем рвота. В конце концов, красивый рыцарь Юга собирался убить не только мою семью, но и меня.